Коллекционер 2

Глава 17

— В общем, Марина, смотри в оба, я сейчас этот чертов кувшин возьму в руки, а ты, при помощи диагностических заклинаний, отслеживай мое состояние. — Закончил я краткое напутствие нашей подруге — целительнице, указывая пальцем на деревянный ящик с уже открытой мной верхней крышкой. Именно туда нам в магической лавке упаковали эту мою очень неоднозначную покупку.

— И все же я думаю, что первой брать в руки этот опасный артефакт должна именно я, ведь у меня гораздо больше изученных целительских заклинаний, смогу в случае необходимости себя подлечить, — оставила последнее слово за собой, вроде как, абсолютно подчиненная мне химера. Признаться, после нашего с ней спора я уже даже сомневаться начал, что она такая уж подчиненная. Хотя… я сам же ей приказал не так давно, вести себя так, словно никакого заражения и последующего моего воздействия на нее вовсе и не случилось.

— Ну, ты же знаешь, Марина, каким упертым бараном он временами бывает! — А это уже Дианка в нашем пока затихшем споре пустила в меня свою последнюю парфянскую стрелу. Ага, с какого-то перепугу и она тоже решила устроить себе сеанс экстренных мучений. И, разумеется, в споре со мной, она с Маринкой объединилась в том плане, что мужчины-маги — это отдельная ценность, которой ни в коем случае не полагается рисковать. Еще чуть-чуть и могли между собой вполне всерьез поругаться.

И таки да, эти спевшиеся кумушки снова по моему зову пришли ко мне вдвоем. Хм, ну, будем считать, что это они исключительно о правилах хорошего тона таким образом пекутся, не давая лишнего повода сплетникам, а не пытаются отрабатывать какие-то там невидимые постороннему глазу очки в борьбе за влияние на такого замечательного парня, как я.

Все! Все эти споры на ровном месте мне окончательно надоели! В конце концов, именно я купил этот проклятый кувшин, и, значит, в первую очередь распоряжаться, как с ним поступить, тоже имею право именно я. С самым решительным видом я ухватился ладонями за горлышко торчащего из вскрытого ящика артефакта.

По своей ли воле вы прикоснулись к артефакту? — Не то вспыхнули передо мной неизвестные, но вполне понятные мне символы, не то прямо в мозгу отпечаталась фраза-вопрос, только с запозданием принимая вид подобной зрительной иллюзии.

— Да. — Ответил я вслух, и это было последнее, что мне запомнилось из моего нахождения в пространстве своей комнаты.

— … В последний раз предлагаю тебе, боярин Иван, раскрыть место расположения вашей тайной базы, — вдруг прозвучали вполне явственные слова, произнесенные голосом Мартина Сергеевича, и я вдруг очутился в каком-то очень мрачном каменном помещении, освещаемом одними только красноватыми отблесками раскаленных углей в стоящей подле меня жаровне. И еще парочка таких ма-аленьких нюансов: в этом помещении я очутился прикованным за руки и за ноги к холодной и очень твердой и неровной стене. А несколько постаревший на вид Мартин Сергеевич в компании со звероватого вида мужиком в кожаном фартуке, надетом поверх голого торса, стояли напротив, и, сдается мне, ничего хорошего для меня подобное соседство отнюдь не сулило.

Скажете, сюр и гротеск, из разряда анекдотов о гордом партизане, не выдавшем свою важную партизанскую тайну на допросе в гестапо исключительно по причине того, что он ее никогда не знал? Только вот какая небольшая неувязочка в подобном заявлении: все дело в том, что расположение той базы, местом расположения которой интересовался у меня представитель спецслужб, я отлично знал! Как знал и то, что в данный момент там скрываются Дианка и Маринка, носящая под сердцем второго нашего общего с ней ребенка. Первый, Максим, тоже скрывался там же, как и две дочки-близняшки, Дашка и Ксюшка, которых родила мне Дианка пять лет тому назад.

— Молчишь? — Снова обратился ко мне Мартин Сергеевич, раздраженно кривя свои тонкие губы. — Ну, что ж, тогда не взыщи. Ради безопасности Руси мы вынуждены поступить так. Герасим, приступай.

И пришла БОЛЬ! Докрасна раскаленный железный прут шкворчал на моей груди, источая обильный белый дымок и аромат печеного мяса, а я орал, срывая голос, не в силах провалиться в желанное небытие.

— Не надейся, Иван, тут установлена особая система артефактов, так что уйти от нас в беспамятство у тебя не получится. Но все же мы, с Герасимом, вовсе не звери, достаточно сообщить нам, где скрываются изготовленные тобой химеры, и боль прекратится, — каким-то даже немного скучающим голосом уведомил меня, сквозь ткань надушенного платочка Мартин Сергеевич, когда докрасна раскаленная железяка на моей груди достаточно остыла и была снова помещена на угли жаровни.

— Нет… — практически прошептал я сорванным горлом, сам не понимая, к чему относится это «нет». К тому ли, что я отказываюсь говорить, или и вовсе заклинаю взбесившуюся вдруг практически совсем не иллюзорную реальность от повторения этой нестерпимой боли.

— Зря упорствуешь, у нас начинают говорить все, — увещевал меж тем меня мой главный мучитель. — Разница только в том, успеешь ли ты это сделать до того, как твоему телу будут нанесены неисправимые повреждения, или уже после, превратившись в кровоточащий и бесполезный кусок мяса. Решать тебе. Минут пять, пока греется инструмент, у тебя для размышлений еще есть.

А у меня в голове царил страшный раздрай. Одной половиной сознания, слабой, и расположенной где-то далеко-далеко, я четко осознавал, что это все не всерьез, и желал скорейшего прекращения пытки. Другой половиной, в этот момент бывшей для меня реальным настоящим, никак не мог согласиться, чтобы вместе со мной под удар попали мои близкие. А еще, где-то на стыке между этими двумя шизофренически раздвоившимися личностями, зародилось и крепло сомнение: а в самом ли деле это всего лишь искусственные ментальные картинки пыток, созданные для меня, в моей голове, африканским артефактом. Слишком многое в этой иллюзорной реальности указывает на то, что все тут вовсе не так просто. Постаревший СБшник, целый пласт воспоминаний в моей голове, которых до этого у меня не было…. А не будущее ли это? Ну, или, помня никем не доказанный постулат о том, что наше будущее еще не определено, один из вариантов будущего. В любом случае, даже если есть всего один процент вероятности того, что этот человек, прикованный к стене, — настоящий будущий я, открыть место расположения моей семьи я уж точно не могу….

Какое, оказывается, наслаждение, просто быть целым. Без боли, ставшей всем твоим существом, без осознания, что после этих калечащих пыток уже никогда не стать нормальным человеком. Просто быть.

Почти бездумно смахнул возникшую перед глазами надпись: Дополнительная характеристика Воля добавлена в ваш список характеристик. Воля +3. Родство к магии времени повышено. Спросил:

— Долго я отсутствовал? — Поинтересовался почти машинально, в ответ на пристальное внимание девчонок.

Ответила мне Маринка.

— Чисто физически ты, Ваня, не отсутствовал вовсе. Минуту молчал только, держа руки на кувшине и не отвечая на наши вопросы. Но мои диагностические заклинания тебя в это время не видели. Скажи, это, в самом деле, так больно, как об этом рассказывают?

— Очень больно. Почти нестерпимо. И очень-очень страшно. — Признался я, раздумывая про себя, как мне с самого начала сделать так, чтобы тот вариант будущего, фрагмент которого показал мне зловредный артефакт, перешел в разряд альтернативных.

И таки на этот раз я решил открыться своим подругам с самого начала.…Ну, точнее, кое в чем открыться. Не зря же кто-то из мудрых и великих, кажется, изрек подобную мудрость: «говори своим близким правду и только правду, но боже упаси от всей правды». Так что изрек только небольшую часть правды, ставшей мне известной из воспоминаний об еще не случившемся будущем.

— Дух, заключенный в этом кувшине, действительно обрекает прикоснувшегося к нему на пытки. Но и дать выдержавшему все мучения он может очень много. Дополнительная характеристика Воля, при ее дальнейшем развитии, позволит, к примеру, тебе, Марина, производить заражение тобой окружающих живущим в твоем теле проклятием исключительно по твоей собственной воле. А еще Воля позволяет эффективно защищаться от происков менталистов, выбирать наиболее эффективные решения для своих будущих действий, более уверенно и качественно контролировать действия своих подчиненных. На самом деле, для руководителей эта дополнительная характеристика одна из самых нужных и важных.

— Было очень больно? — Дрожащим голоском уточнила у меня Маринка еще раз, словно примеряясь к прыжку в холодную воду.

— Невыносимо. Но в той, нарисованной мне духом реальности, выбор стоял между этой самой болью и безопасностью моих родных и близких. И я выдержал. — Кивнул я на этот вопрос.

— Тогда позволь мне… прикоснуться к кувшину.

Хотел сказать «можно, конечно», но горло вдруг перехватило, не позволяя выдавить ни слова, потому просто кивнул. И Маринка, на негнущихся практически ногах, начала свой «путь на Голгофу». А я стоял и молча смотрел….

И Дианка тоже молчала, с испугом на лице следя за продвижением своей подруги. Только в самый последний момент, когда Маринка уже готова была возложить ладошки на шершавые глиняные бока кувшина, раскрыла свой ротик, чтобы что-то сказать. Но не сказала, прикрыла рот кончиком пальчиков. А потом руки нашей подруги-целительницы и закругленная коричневая поверхность кувшина соприкоснулись.

Ну, вот и все! Так или иначе, вариант будущего, продемонстрированный мне артефактом, и мое настоящее разошлись окончательно. В той версии событий, десятилетнее развитие которых привело меня в пыточный подвал великокняжеской службы безопасности, я, после контакта с заточенным в кувшине духом, не позволил моим подругам испытать те же самые мучения. Решил, что чистым и юным девушкам ни к чему проходить подобные, вовсе не обязательные испытания. Они же не являются вождями. Угу. В результате всего одно единственное случайное заражение посторонних Маринкиным хаотическим проклятием, внимание княжеской охранки и закономерный конец всех моих жизненных планов. И что еще примечательно, соприкасаться с кувшином моим будущим женам все равно пришлось. Но, как оказалось, слишком поздно.

Если я, после контакта с кувшином страданий умудрился остаться на ногах, и даже, пусть только внешне, выглядел тем же самым парнем, что и парой минут ранее, то Маринка, завершив сеанс общения с артефактом, сразу же упала на колени, после чего ее вырвало.

— Потерпи, милая, проговорил я, кидаясь к ней на подмогу. И таки в этот момент я снова возблагодарил господа за то, что мой основной Класс на этот момент оказался магом жизни. Пусть не мгновенно, но наложенное мной на Маринку заклинание среднего лечения оказало свое благоприятное воздействие, и девичье тело в моих руках понемногу расслабилось.

— Ее волосы! — Услышал я пораженное замечание со стороны и перевел взгляд.

— Седина. Чуть погодя подумаем, как исправить. Или Марина сама сумеет этому своему горю помочь, все же целительница, — принялся я успокаивать Дианку, словно маленькую девочку, увидевшую порезанный кем-то пальчик.

В себя наша седовласая красавица пришла минут через десять. Все это время мы, с Дианкой, просто сидели возле нее и изо всех сил жалели.

— Ты был прав, Ваня, это очень больно, — были первые слова очнувшейся целительницы. — Видеть, как твои пациенты умирают у тебя на глазах, разлагаются заживо, и ничем не мочь им помочь. После этого даже то, что я сама там заразилась и умерла, уже воспринимается вовсе не так страшно.

— А результаты? Хоть стоило оно того? — Не удержалась от вопроса не очень тактичная Дианка.

— Воля плюс два, да еще и сродство к ментальной магии. — Не ожидал, но Маринка вдруг широко улыбнулась. — Если бы можно было пройти прикосновение к этому артефакту еще раз, уже начала бы об этом задумываться. Для целителей сочетание наших классовых способностей с менталистикой — это очень вкусная прибавка.

Разумеется, никто больше с кувшином обниматься не стал. Даже Дианка, которая хоть и вызывалась в самом начале, выслушав наши рассказы о приключившихся с нами мучениях, взяла дополнительное время на раздумье.

Долго у меня в комнате после этого момента девчонки засиживаться не стали. Маринка сказала, что видела где-то в записях своих родственников рецепт алхимического состава, способного вернуть седым волосам их первоначальный цвет, и быстренько засобиралась до дома. Так что я пока просто сбегал к нашей служанке, Полине, попросил у нее принести мне головной платок из запасов моей матери, а то Маринка в какой-то фасонистой шляпке на самой макушке ко мне заявилась. Не хотела очень такой вот седовласой светиться на улицах.

От моей компании в качестве провожальщика девчонки отказались. Сказали, надо им самим, между ними, девочками, некоторые их девичьи проблемы обговорить. Не стал насылаться. У меня самого огромная потребность образовалась, хотя бы вчерне, обдумать вырисовывающиеся передо мной перспективы. Ага, та самая память о примерно десяти годах еще не прожитой мной жизни. Хотя… похоже, надолго со мной эта моя новообретенная память не останется. С того самого момента, как Маринка своим прикосновением к кувшину страданий это возможное будущее изменила, очень быстро в моей голове все сведения о том, как свой клан организовывал, а потом эту свою базу в горах, на месте падения нашего самолета обустраивал, начали словно выцветать.

Подозреваю, назавтра вообще мало что смогу вспомнить, потому, самые основные моменты тех не свершившихся событий еще и решил записать. Не как какой-нибудь роман, чисто в виде плана. Тезисно. Еще и слова дополнительно сокращал, чтобы посторонним сделать эти записи не слишком понятными. Но даже так засиделся за письменным столом допоздна. Только на ужин вместе со всей семьей и выходил ненадолго. За окном, возле которого мой письменный стол стоял, уже темень непроглядная наступила. Наконец закончил. Встал, отложив написанное, потянулся…. И тут в створку окна такой характерный стук услышал, словно камнем кто кинул.

Пригасив свет, подошел к окну, всмотрелся. Даже глазам не поверил: под моим окном обнаружилась Дианка. На этот раз без Маринки, в одиночку.

— Ну, что встал, помоги забраться, — услышал ее немного сердитый шепот, когда открыл створку окна.

Пришлось мне снова вылазить из окна, чтобы ей подсобить. Правда, так уж сильно напрягаться не пришлось: в помощь мне Дианка воспользовалась тем же самым заклинанием, уменьшающим вес, что и работает на летунах. Но именно в этой связи у нас с ней, чуть было небольшая катастрофа не произошла: наш дом с поверхности прикрыт щитами антимагии. Дианкино заклинание просто вырубилось, попав под действие антимагического поля. Признаться, я был очень неприятно удивлен, когда Дианкина тушка, не успев закрепиться в верхней точке, на подоконнике, вдруг навалилась на меня сверху со всем своим весом. Но все же я справился.

— Совсем с головой не дружишь? — Я все же нашел в себе силы шепотом попенять подруге на ее безрассудное поведение. — А если кто-нибудь видел, как ты к нам забиралась?

— Ночь же, все нормальные люди спят давно, — отмахнулась от моих сетований бесшабашная девица, устанавливая по контуру моей комнаты воздушный полог. Это, конечно, не мобильное заклинание полной бесшумности, но в качестве стационарного заклинания, почти не выпускающего звуки вовне, вполне годится. — И вообще, не мешай мне, я свой долг пришла отдавать.

— К-какой долг? — Я даже заикаться немного начал, настолько двусмысленно прозвучала в создавшейся обстановке данная фраза.

— Я обещала тебя поцеловать, — почти прошептала Дианка, глядя мне прямо в глаза.

И она действительно сделала это! А следом, не обращая внимания на мои шарящие где не надо руки, запустила собственную ладошку мне под рубашку.

— Дианка, если ты решила просто поиграться, то лучше прекрати это немедленно, иначе я за себя не отвечаю, — почти простонал я, с огромным усилием отводя свои руки от ее тела.

— Знаешь, там, на ромейском линкоре, я поняла, как может быть быстротечна жизнь. Люби меня, Ванечка, и пусть будет, что будет.

Думаете, я стал сопротивляться или рассказывать ей о возможных последствиях? Как бы ни так. Подняв на руки мою драгоценную добычу, я отнес ее до своей кровати. Бог мой! Как давно я мечтал об этом моменте!

Проснулся я уже под первыми лучами солнца оттого, что Диана выбралась из моей постели. «Вот черт! Проспали! Как же она назад выбираться сейчас станет?», — Были первые пришедшие мне спросонья мысли. От этих сильно беспокойных мыслей немедленно открыл глаза.

Дианка с самым решительным видом стояла возле ящика со злосчастным кувшином.

— Я решилась, Ваня, — прозвенел в комнате ее голосок, и она ухватилась за горлышко кувшина, словно желая поднять его в воздух.

Не подняла. Так и застыла в чуточку наклоненной позе. Чертыхаясь на безбашенных девчонок, все делающих без предупреждения, я принялся готовиться наложить лечебное заклинание, имеющееся в моем магическом арсенале, сразу же, как только тело моей девушки вновь проявит первые признаки жизни.

— Я тоже смогла! — Вернулась из кошмаров, навеянных злобным духом, Дианка.

Точнее, как вернулась? Тоже пришлось ее для начала приголубить целительским заклинанием, а то реально задыхаться вдруг начала. Даже на колени упала.

— Воля плюс три и сродство к магии иллюзий. — С некоторой гордостью выдала мне подруга после закончившегося сеанса моего лечения свои прибавки к характеристикам. После чего поинтересовалась с затаенным страхом: — что там у меня с волосами? Много седины прибавилось?

— Вообще не видать. — Ответил я, очень тщательно ее осмотрев.

— Зря, значит, у Маринки отливала часть ее зелья, — пожаловалась на случившуюся несправедливость Дианка. Впрочем, довольно фальшиво пожаловалась, радостные нотки в ее голосе пробивались вполне отчетливо. — Слушай, Ваня, а раз у меня все получилось, и я жива и полностью здорова, нужно же нам это еще раз отпраздновать?

И она снова потянулась всем телом ко мне. Ну, и я тоже не зевал, впиваясь в ее мягкие, податливые губы своим уже немного хозяйским поцелуем.

…И лишь парой-тройкой часов позднее мне вдруг пришло в голову спросить:

— Диана, у тебя что, мать до сих пор на том боевом задании, о котором ты мне говорила, что ты свободно можешь по ночам туда-сюда шляться?

На что услышал немного горделивое:

— Нет, то задание уже закончилось. Но я все равно нынче совершенно самостоятельная. После того, как ее назначили заместителем командира полка, она там дежурит чуть ли не постоянно, дома вообще появляется даже не через день. Сегодня, возможно, только к вечеру придет, если их полк очередного приказа на усиление патрулирования не получит…. Так что до вечера, Ванечка, я совершенно свободна.

До вечера мы с Дианкой совершили еще немало «безумств», включая наше совместное явление чуть ли не под ручку в обеденный зал. Там наша кухарка, Антонина Тихоновна, с доброй, понимающей улыбкой наложила нам по высокой горке голубцов из свежей, ранней капусты, полив их щедрой порцией сметаны. М-м! Только в этот момент ощутил, насколько же я голоден! Впрочем, и Дианка тоже, ритмично работая столовыми приборами, совсем не намного от меня отставала.

Расстались мы с Дианкой во второй половине дня, солнце на небе еще довольно высоко было. А забеспокоилась, что к приходу матери нужно хотя бы еду сготовить. Проводил я ее до КПП и возвратился домой. А дома к этому времени Анюта вернулась из своей поездки в друидскую общину. Там маги растений проводили какой-то свой семинар с распродажей всякой интересной рассады. Ага, можно считать, что на сей раз мне с Дианкой в этом отношении сильно повезло. Если только слуги ей не насплетничают, может пока ничего про наши отношения и не узнает.

Так вот, к вопросу о распродаже. Анюта привезла с этого семинара какой-то занимательный небольшой кустик, доставленный друидам, в числе прочих растительных диковин, из какой-то аномальной зоны. В принципе, ничего особенного, я бы на такой точно затраченных сестренкой трех империалов пожалел. Вся необычность данного приобретения заключалась в том, что при поливе он начинал довольно мелодичное посвистывание. Но это я бы денег на такое пожалел, а сестра, похоже, все никак не может успокоиться по поводу моего музыкального цветка. Мечтает вырастить что-нибудь подобное.

Показатели системных характеристик Ивана Жукова на момент окончания 17-й главы:

Класс: Маг жизни. Дополнительное сродство к магии времени.

Сила 16

Ловкость 21

Выносливость 21

Разум 34

Дух 18

Мана 180

Дополнительные характеристики:

Гибкость 5

Харизма 5

Живучесть 9

Меткость 1

Воля 3(+3)

Право на посещение системного магазина 3.