Коллекционер 2

Глава 8

Ужинать мы всем составом прилетели в Приморское. Ну, а что? Место разведанное, кормят тут довольно неплохо. Опять же, просторная площадка рядом, есть, где свой самолет разместить. Ну, а то, что после затянувшихся вечерних объяснений с девчонками и утренней к ним добавки мне кусок в горло не лезет, так питаться все равно надо. Как и выполнять наш договор с Мартином Сергеевичем по части охоты на залетных ромеев. Даже уже подумал насчет того, чтобы оставить от этих интриганок где-нибудь на обещанном мной когда-то альпийском лужке и вылетать на боевые вылеты в одиночку….

Все же не стал пороть горячку: в одиночку управляться и с управлением полетными артефактами, и со стрельбой, и с выполнением возможных маневров одновременно, мне будет намного сложнее.

— Ну, Иван, прекращай уже дуться, мы же с Маринкой тебе сказали: не хочешь жениться, неволить не будем, — предприняла Дианка еще одну попытку примирения.

— Не в том дело, я уже несколько раз тебе сказал, что мой ребенок без меня воспитываться не должен, — вновь завелся было я, но, поняв, что по данному вопросу мы, с данными конкретными девицами находимся на диаметрально противоположных позициях, только махнул рукой, — ай, да что с вами говорить.

— Вот и не говори, просто прими все случившееся, как оно есть, тем более у тебя уже есть согласие сразу от двух нас, таких красивых, жить с таким букой, — от красивого, грудного голоса Маринки у меня уже привычно что-то шевельнулось в штанах. И хоть Мухина мне еще вчера клятвенно пообещала больше никогда не воздействовать на мои половые инстинкты своей магией, факт, как говорится, на лицо.…Или это у меня уже, как у собачки Павлова, вышло на уровень уже закрепленного условного рефлекса, и на Маринкин голос стояк наступает вообще без всякой магии?

Не знаю, как бы у нас развивался разговор в дальнейшем, тем более, основной шторм возмущения коварством моих подруг у меня уже прошел, и я смог включить голову. Но наши почти уже семейные разговоры за столом были бесцеремонно прерваны.

— Молодой человек, дамы, это ваш летун там, на площадке, возле ресторана, стоит? — Обратился к нам усатый мужчина в полицейской форме.

— Да, наш, а в чем, собственно, дело? — Поинтересовался я, изучая создавшуюся вокруг нашего столика диспозицию. Данный полицейский был не один, еще два его сослуживца, разошедшись по площадке, беря нас в полукольцо, и тоже очень внимательно контролировали наше поведение. Руки же их в это время находились в непосредственной близости к расстегнутым кобурам на поясе.

— Дело в том, что у нас имеются подозрения на то, что вы, господа, являетесь ромейскими шпионами. — А хорошо их тренируют, не успел полицейский закончить свою фразу, как в его руке, как и в руках двух его сослуживцев появились довольно монструозные двуствольные пистолеты, точнее, если исходить из диаметров стволов, так уже скорее обрезы ружей, калибра так этак двенадцатого. — Поэтому, попрошу не делать резких движений и немедленно проследовать с нами в полицейский участок.

Блин! И ведь не хотел же в это Приморское прилетать! А еще минус мне, что, несмотря на уже произошедший с нами ранее эксцесс, я при разговоре с Мартином Сергеевичем так и не удосужился попросить у него бумагу, разъясняющую подобным местным властям, что никакие мы не шпионы, а вовсе даже наоборот, временно призваны, чтобы с этими самыми шпионами бороться.

Однако грызи себя, не грызи, а что-то делать нужно. Как назло в этот довольно драматический момент вдруг ожил переговорник у меня на плече:

— Внимание, летуны! Особая тревога! Со стороны Карачево в примерном направлении поселка Приморское движется неопознанный летун. Время подлета к побережью в течение двадцати минут. Наших сил в этом секторе в данный момент быть не должно, любой летун, встреченный вами там, следует расценивать, как вражеский. Атакуйте! Как поняли меня?

— Эт-то что такое? — Напрягся при звуках постороннего голоса стоящий перед нами полицейский. Я, словно тоннельным зрением, внезапно отчетливо рассмотрел, как побелел его палец на спусковом крючке пистолета. — Немедленно вылезайте из-за стола. Вы арестованы.

— Внешне не обращая внимания на человека в форме, наставившего в моем направлении огнестрельное оружие, я подал в переговорник немного маны.

— Вас понял. Атаковать любого летуна в окрестностях Приморского. Приступаем.

На самом деле, я не только это действие проделал. Едва служители правопорядка наставили на нас свои пистолеты, я создал прямо напротив стволов пистолетов небольшие сдвоенные воздушные щиты и сейчас по возможности плавно и незаметно закачивал их маной. По идее, конечно, против пуль гораздо надежнее вышел бы щит на основе магии пространства, но, даже оставив за скобкой тот факт, что непрофильная магия, хотя вроде как уже и отработанная до получения мной моего нынешнего Класса, может мне не покориться, незаметно его точно не наложить. Даже не нужно никакого магического зрения, чтобы в момент образования этого магического конструкта углядеть блеск его выстраивающихся граней.

— Еще шаг, и я буду стрелять! — Истерично возгласил наш визави, поднимая свое оружие на уровень глаз. Два его сослуживца с небольшим запозданием проделали тот же жест.

— Отставить! — Вдруг послышался командный рык со стороны Дианки. Полицейские аж даже немного присели от ее пронзительного голоса. — Мы свои, русские. Приказ, полученный нами от командования, вы слышали сами. Не пытайтесь нас остановить. Вы, служивые, не в той ситуации, чтобы что-нибудь указывать сразу трем боевым магам. При первом же выстреле мы будем бить на поражение.

И все же, щиты щитами, а от наставленных в твою сторону вовсе даже не игрушечных «обрезов» как-то не спокойно. Однако же предупреждение Дианки, очевидно, подействовало. Хотя и не до конца. По-прежнему находясь под дулами двуствольных пистолетов, оставив на столе так и не доеденный завтрак, но прихватив с собой мешок заранее собранной работниками ресторана нам по нашему заказу провизии, мы прошли в свой самолет, все втроем расселись по местам и, ни секунды не медля, взлетели. Ну, хоть без стрельбы обошлось. Даже выдохнул с облегчением.

— Иван, куда мы теперь? — Поинтересовалась у меня Дианка по нашему разговорнику. — Времени, чтобы отвозить Маринку обратно на озеро у нас нет. Если хотим перехватить нарушителя, нам уже прямо сейчас нужно лететь к нему навстречу.

— Так и поступим. А Маринку временно высадим где-нибудь возле какой-нибудь рощицы по пути, чтобы ей не пришлось жариться на солнышке. Только отлетим от поселка чуть подальше. Потом, после дела, заберем. — Принял я решение, направив самолет на курс и принявшись озирать набегающие на нас пейзажи в поисках подходящей растительности. И, разумеется, как назло ничего подходящего, вот так, схода, не попадалось. Только разрозненная чахлая растительность и каменистые горные кручи. Местность тут практически до самого морского побережья была исключительно гористая.

— Ваня, смотри, там, впереди, не летун часом летит? — Вдруг поинтересовалась у меня глазастая Дианка.

Черт! В горах вечерний сумрак начинает сгущаться гораздо раньше, чем на открытых равнинах, небольшой воздушный корабль, державшийся практически на одном уровне с горными вершинами, с нашего ракурса, среди теней был незаметен до самого последнего момента. А ведь он чуть ли не совсем практически на пистолетное расстояние подобрался, зар-раза!…Ну, на самом деле, не такое уж и пистолетное, но высадить Маринку, если мы, конечно, не желаем упустить потенциального шпиона, мы, с Дианкой уже точно не успеваем.

Вдруг, словно иглой под сердце кольнуло. Здоровой такой, цыганской, как минимум. Была у меня подобная в хозяйстве в прошлой жизни. Ведь если мы сейчас не высадим Маринку, она полетит в бой вместе с нами. И точно так же, как мы, рискует погибнуть. А вместе с ней рискует погибнуть и мог так и не рожденный ребенок.

И тут, словно в подкрепление моих мыслей, сзади вдруг до меня донесся адресованный мне истошный крик Маринки. Ну, еще одного куска разговорника же я для нее не предусмотрел.

— Ваня, ты не переживай за меня, делай, что должен! — Маринка непосредственно позади меня сидела, поэтому, сквозь посвист ветра, ее голос я расслышал довольно неплохо. А тут еще и Дианка со своим ценным наблюдением проявилась. Она-то, говорила как раз, через разговорник.

— Это летун генерала Спесивцева. Я его точно узнала. У него еще бубновый туз на боку нарисован. Мы его точно должны атаковать?

— Сама же слышала, наших летунов в воздухе нет, — отозвался я в ответ, преисполняясь злой уверенностью. — Значит, так выходит, что генерал и есть тот предатель, который продал ромеям карты приморских укреплений. Не зря у него там бубновый туз намалеван, верный знак людей, жадных до денег. Первый раз доставить покупателям документы не вышло, так он теперь сам, своими руками, этот их заказ выполняет.

— Не может быть! Я не верю в это. — Я, конечно, этого не видел, Сорокина же позади меня сидела, но, похоже, она даже головой в этот момент мотала, не желая признавать правду: звуки в разговорнике то периодически усиливались, то ослабевали, почти теряясь среди звуков ветра.

Меж тем, летун генерала очень быстро приближался, нужно было срочно принимать решение.

— Отставить сомнения! Атакуем! — Выдал я порцию команд, стараясь подделать интонацию под ту, которой Дианка осадила недавно попытавшихся нас задержать полицейских. И сразу же пришло в голову поинтересоваться: — у Спесивцева есть какие-то особенности, которые я должен знать?

— У него в экипаже все трое, включая него самого, маги пространства высоких уровней. А еще его летун изготовлен в штурмовой модификации: спереди у него установлены два атакующих стихийных артефакта с накопителями высокой емкости.

А потом мы сблизились уже, в самом деле, на достаточно небольшое расстояние, и эти самые стихийные артефакты разрядились в нашем направлении. Ага, генерал первым нас атаковал, лишив тем самым Дианку остатков ее сомнений. Ну, и я в приливе эмоций тоже выпалил в ответ.

К нашему счастью, не то генерал по причине своего высокого чина уже давно не тренировался, не то он не учел, что наша скорость втрое, если не вчетверо превышала скорость обычных летунов. Потому огненный шар, размером с футбольный мячик, и спаренное с ним ледяное копье пролетели в опасной близости от нас, но все же не попали. Ну, а попал ли я, тоже было совершенно не ясно, наш враг как летел, так и лететь продолжал.

А потом мы с летуном генерала просто разминулись в воздухе. Летун генерала дальше, в сторону моря устремился, а мне пришлось делать резкий вираж, чтобы развернуться и припустить за ним в погоню. В ходе этого маневра еще и перезарядил свою бабаху, пока было время. В этот раз вместо кислотной пули решил использовать пулю с параличом. Расценил, что ментальная магия — она же от прочей магии сильно наособицу, есть немаленький шанс, что магические щиты, пусть даже высококлассных магов против такого просто не рассчитаны.…Ну, и о возможных новых денариях от Системы в какой-то момент подумал, конечно.

Все же замечательный я самолет придумал, аж сам гордость испытываю! Догнал генеральского летуна, как стоячего, и принялся к нему в хвост пристраиваться. Точнее, у этого летучего кирпича хвоста на самом деле и не было вовсе, но вы же меня понимаете.

Удар носом моего самолета о внезапно возникшую перед ним магическую преграду был страшен. Зря я за ним по прямой след в след летел, не подумал малость, что маги пространства способны и на подобный фокус. Последнее, что услышал, был треск ломающегося дерева. И все: резкая, пронзительная боль в груди от расплющенных о переднюю панель ребер и темнота.

Очнулся я, лежа под каким-то кустом, перед глазами запись от Системы болтается: Разум +1. Дух+ 1. Живучесть +1. За победу над более сильным противником вам начислено 85 денариев. Кажется, в самый последний момент и я сам успел все же выстрелить в неприятеля…. Но в этот момент мне на все денарии мира, не говоря уж о спесивом генерале, ровным счетом наплевать было, я о своих девчонках беспокоился.

— Ваня, лежи, и даже не дергайся, пока твои ребра снова в труху не рассыпались, я насилу их собрала, — прямо надо мной возникло очень сердитое Маринкино лицо.

— Что с Дианкой? — Смог выговорить я, ощущая свой язык куском распухшего и сильно подвяленного мяса. Такой же сухой, и во рту едва помещается.

— Нормально все со мной Ванечка, — послышался слабый голос подруги откуда-то со стороны. — Марина меня уже совсем починила. Скоро буду как новенькая….

Кажется, я еще что-то говорил… а, может быть, и нет. Мухина, испугавшись за сохранность на скорую руку сцепленных ей осколков моих ребер, напоив водой, просто погрузила меня в сон.

Повторное мое пробуждение вышло намного более спокойным. Во-первых, уже знал, что не только один я выжил, а во-вторых, дополнительно сильно умиротворяюще подействовал разносившийся по округе запах съестного. Рот мой моментально наполнился слюной.

— Проснулся, наконец, — в поле моего зрения возникла улыбающаяся мордашка Маринки, — я там на скорую руку пироги разогрела. Ты как, уже готов позавтракать?

Касательно готовности к приему пищи вместо меня неожиданно громко высказался мой желудок. Маринка даже хихикнула от получившейся конфузной для меня ситуации.

— Сейчас принесу, не бурчи. — И умчалась куда-то.

А я, оставленный без присмотра, принялся пробовать свои силы в попытке приподнять свой торс вертикально. Вопреки моим сомнениям у меня это довольно легко получилось. Ну, как легко? Сесть-то я сел, но получил немедленный втык от нашей целительницы.

— Ваня, я, конечно, понимаю, что на тебе все, как на собаке, зарастает, но все же садиться после того, как накануне переломал себе чуть ли не все ребра и отбил всмятку внутренности, тебе явно рановато.

— Уже сел. И у меня совсем почти ничего не болит. — Принялся я бороться за свои права. — А, принимая пищу лежа, я могу подавиться.

Свое сидячее положение я отстоял, пирог с сильным запахом дыма получил, а дальше буквально пожирал его с урчанием, не забывая посматривать по сторонам. И не подумайте, что я вертел головой от того, что опасался, как бы у меня не отобрали мою еду. Просто очень интересно было, где же мы в настоящий момент пребывали, и что вообще творится в окружающей меня действительности.

Хм. Ну, прежде всего, рассмотрел девчонок. Точнее, Маринку рассмотрел отчетливо: целехонька, разве что немного одежда в беспорядке. Ну, да это понятно: как я понял, мы уже вторые сутки на природе загораем, а до этого была авиакатастрофа. Где уж тут сохранить безукоризненность в одежде. А вот Дианку смог только с одного бока увидеть. Спала она. Но, судя по тому, что Маринка вокруг нее не суетится, с ней тоже все более-менее в порядке.

Блин! А вот за порчу сверценного импортного артефакта связи Мартин Сергеевич меня прибьет! Обломки медвежьей челюсти, запутанные все тем же шнуром, валялись от меня неподалеку. Очевидно, когда Маринка снимала с меня верхнюю одежду, чтобы освидетельствовать мои раны, она их просто тут же, рядом со мной, отложила.

— И что же, мы тут уже сутки кукуем, а нас никто из спасателей так и не нашел? — Задал я вопрос Мухиной, озирая возвышающиеся вокруг скалы. Надо сказать, что очень удачно мы рухнули, долинка то совсем крошечная оказалась, в ширину и полусотни метров, наверное, не достигала. Реально несказанно повезло: влепиться при падении с небес еще и в какой-нибудь скальный массив с одного из ее краев могло бы оказаться для нас совсем фатальным.

— Представь себе, сама удивляюсь, — отозвалась моя спасительница с набитым ртом. — Может, просто не заметили нашего падения? Горы тут вообще-то достаточно глухие. Несмотря на относительную близость к Приморскому тракту, люди в здешних местах практически не живут.

По факту в этой закрытой горной долине, точнее, скорее даже расщелине, настолько узкая она была, мы прожили три дня (может, задержались бы и на подольше, но весь провиант, включая не очень большой мешочек риса, подошел к концу). За это время Маринка умудрилась практически полностью вылечить меня и худо-бедно поставить на ноги Дианку. Угу, Дианка, пострадавшая при катастрофе намного меньше меня, несмотря на то, что получала все целительские процедуры наравне со мной, поправлялась намного медленнее. Не зря Маринка как-то выразилась, что на мне все, как на собаке, зарастает. Просто дух захватывает от представления, на что же будет способен мой организм при дальнейшем увеличении Живучести, если уже на шести единицах этой дополнительной характеристики со мной творится такое!

— И как же мы будем отсюда выбираться? — Вопросила меня Мухина, когда я сообщил ей, что пора выбираться к людям. — Я тут уже весь этот каменный карман обошла по периметру, везде почти что отвесные скалы, да еще речка, как вытекает из-под них, так куда-то туда же и впадает.

— Я уже проверил, артефакт снижения веса в обломках самолета вполне уцелел. И веревка подходящей длины у нас тоже найдется. Выберу стенку поудобней и взлечу на нее. Ничего сложного. А потом или людей на помощь позову, или сам, на веревке, вас вытащу.

Заниматься собственным спасением из каменного плена я начал все же не сразу. Точнее, сам кристалл снижения веса я вынул из груды обломков, в которые превратился мой самолет, практически безотлагательно, как и разобрался с изготовлением из своей куртки и веревок своеобразной сбруи, которой прикреплю к себе артефакт перед тем, как буду пытаться взлететь.

А вот потом я притормозил. Ну, да, по аналогии со всеми прочими гражданами нашей страны, живущими неспокойной жизнью, завелась у меня когда-то одна своеобразная традиция. По типу посидеть перед дальней дорожкой. Только у меня, в отличие от базового варианта народной традиции было еще одно немаловажное дополнение: я хотя бы несколько минут перед началом участия в важных для меня событиях, сидя рассматривал свои самые важные и ценные экспонаты.…И вовсе это не бзик, как моя благоверная когда-то говорила!.. Просто чудачество, совсем безобидное и уж точно не напряжное для окружающих.

— Ты что, все свои денарии с собой таскаешь? — Изумилась Мухина, увидев, как я с блаженной улыбкой одну за другой перебираю «свои прелести».

И таки да, моя задумка с использованием в военных целях ментальной магии удалась полностью. Ну, почти. Было у меня, признаюсь, предположение, что монета с изображением летучей мыши, не подошедшая к сэту денариев магии жизни, вполне возможно была из набора менталистов.…Не срослось. Но тем интереснее. Будет у меня возможность для дальнейших изысканий в этой области.

На монетах же, выданных мне Системой за использование в бою заклинания ментальной магии, были изображения нитей. На самой большой «золотой», предположительно достоинством в десять денариев, нити были в виде паутины. Ну и еще там изображение самого паука в самом ее центре тоже присутствовало. На самой маленькой из «золотых» — скорее всего денарий или два, самого обозначения номинала на ней не было, — нити паутины свивались в кокон. На большой серебряной монете нити, исходящие из паутины сверху, цеплялись к конечностям изображенной марионетки. Ну, а на всех медяках уже совсем стилизованные и малоузнаваемые нити змеились и извивались в виде узоров.…Подводя итоги: в этом новом для меня сэте мне не хватало одной средней «золотой» монеты и еще двух серебряных. Охо-хо, придется мне как-то изворачиваться, чтобы это недостающее добывать, а самолет мой, между тем, совсем приказал долго жить, однако.

— Вот еще мои монетки возьми, — приковылявшая к месту моей монетной медитации Дианка вдруг вывалила передо мной еще кучку монеток. И…. Бинго! Среди предоставленных ей денариев мое внимание сразу привлек средний «золотой» с мордой все того же паука, выстреливающего из своих желез паутину. — Что? — Это Сорокина уже к Мухиной обращалась, — просто Система нам с Ваней, за участие в боевых действиях, создала специальные внепространственные кошельки. Нам теперь с ним ни один вор не страшен.

Показатели системных характеристик Ивана Жукова на момент окончания 8-й главы:

Класс: Маг стихий

Сила 15

Ловкость 16

Выносливость 18

Разум 28(+1)

Дух 11(+1)

Мана 110

Дополнительные характеристики:

Гибкость 4

Харизма 4

Живучесть 6(+1)

Право на посещение системного магазина 2.