Королевские клетки

Король и полководец

Рик заканчивал бриться, когда прямо к нему от входа в лагерь, бросив кому-то поводья, побежал курьер. Ну вот, отец ответил. Теперь путь домой будет куда спокойнее, а Шут, наконец, получит, что заслужил. Если это, конечно, Шут…

Курьер прибежал и вытянулся перед ним. Рик подождал, но тот продолжал стоять по стойке смирно.

— Ну? Что вы, любезнейший, стоите как памятник самому себе?

— Ваше Королевское Величество!

Рик ощутил себя как-то сбоку от этой сцены. Кто-то спросил его голосом:

— Что?..

— Ваше Королевское Величество! Тридцать четвертого числа сего месяца, Ваш царственный отец оставил безутешную Ативерну, вверив ее Вашему попечению…

Отец умер. Отец умер. Но этого же не может быть — это же мой отец, как это — умер?!

— … его Сиятельство Канцлер, его Светлость милорд казначей умоляют Ваше Королевское Величество прибыть скорейшим образом для перенятия государственного кормила!

— Как… как умер мой отец?

— Не могу знать, Ваше Королевское Величество! Был отправлен сразу после печальнейшего события. Осмелюсь надеяться, что прибывающий отряд Первой Роты королевского полка сможет надлежаще ответить Вашему Королевскому Величеству!

Курьер встал на одно колено прямо в лужу с остатками мыльной пены и двумя руками протянул Рику свиток с тремя печатями. Большая, Малая и Коронная — автоматически отметил про себя Ричард Первый Ативернский.

— Вы свободны, любезнейший… — чужим голосом сказал король, забирая свиток.

— Второй роты курьер шевалье Сайтер, Ваше Королевское Величество!..

— Встаньте. Мы запомним Вас.

Курьер встал, с поклоном сделал три шага назад и наконец убежал в кусты.

Король остался стоять со свитком в руках. Отец не ответил. Отец больше никогда не ответит.

— Рик, ты уже… ты что?.

Ричард просто протянул Джессу свиток.

— О, ответ при… что это?!

Ричард посмотрел на Джесса, а тот — на свиток и медленно опустился на колено. Точно также, как курьер.

— Ваше Королевское Величество.

.. если он меня поздравит — я его убью…

— Позвольте выразить Вам глубочайшие соболезнования… большая потеря для Ативерны… я… клянусь верно служить Вашему Величеству…

— Встаньте, граф Иртон, мы ожидаем Вашей верной службы.

— Моя жизнь есть служба Вашему Величеству.

Джесс все-таки встал.

— Рик… то есть Ваше Величество, а что мы делать-то будем?

Больше всего Рику хотелось заплакать. А еще чтобы ничего этого не было.

— Мальдоная знает, что нам теперь делать, Джесс. И ржет.

— Пойдем. — сказал Джесс. — Планы надо менять. Сниматься, наверное, и надо идти на столицу?

Ричард шел рядом с Джериссоном и с тоской думал, что теперь Джесс ждет от него решения. То есть, вот буквально — сниматься полку или нет? Не из вежливости молчит, а ждет приказа короля.

— Нет. Надо подождать до завтра. Отряд Первой Роты королевского полка едет сюда. Должен быть до вечера, я думаю.

— Почему? Что дворцовым тут делать?

— Не знаешь? Ну да, это, так сказать, семейное. Король должен принять регалии и печати. И их ему срочно везут, если он не может придти за ними сам… Времена Кровавого Тумана.

— А-а-а… Подожди в палатке, ладно?

Джесс смотрел как-то неуверенно.

— Что ты на меня так смотришь? Ждешь, не расплачусь ли?

— Жду, не потребует ли Ваше Королевское Величество надлежащего…

— А в глаз?

— Подставить?

— Свинья ты, Джесс. А почему, кстати, в палатке ждать?

— Построение. Людям надо построиться. А тебе, Величество, принять их присягу — Устав забыл?

— Да, точно. Граф Иртон, Мы разрешаем Вам удалиться.

Рик попытался воспроизвести изящное движение кистью, которое практиковал герцог Ивельен. Получилось плохо.

— Премного благодарен Вашему Величеству.

Жест "от шляпы" вышел у Джесса лучше. Но не намного.

Шум и шелест лагеря начал быстро и нехарактерно меняться. Новость расходилась быстро. Раньше на Рика смотрели. Теперь на Ричарда пялились.

Строй полка оказался настолько длинным, что Рик с трудом различал его концы. Над полем ныл сокол, трещали какие-то насекомые, людей не было слышно, но Рик ощущал их дыхание. Не как дыхание, а как движение воздуха.

— … авняйсь!..ирна! ВашСиятсво… построен!

— Мой полк!

Голос Джеррисона Иртона разносился по всему полю.

— Тридцать четвертого числа сего месяца, Его Величество Король Эдоард Восьмой скончался.

Воздух замер.

— Слава Королю!

— СЛАВА! — грохнуло над полем.

— Его сын и наследник, король Ричард, ныне с нами и принимает нашу присягу.

— По-олк, — заорал дежурный офицер, — К присяге!

Джеррисон отпечатал четыре шага вперед, развернулся кругом через левое плечо, сорвал шляпу и опустился на одно колено.

Полк, как огромная гусеница, волной повторил за ним это движение.

Наступила тишина. "Они ждут моих слов. Вот эти восемь сотен совсем разных людей ждут слов своего короля… и это почему-то я".

— Солдаты! Офицеры! Мы ожидаем от вас всех верной службы — на благо Королевства, как оно ожидает ее от Нас!

— СЛАВА КОРОЛЮ! СЛАВА! СЛАВА! СЛАВА!

— Встаньте же — и не становитесь на колени более ни перед кем!

— СЛАВА КОРОЛЮ! СЛАВА! СЛАВА! СЛАВА!

Ничего ведь не сделал — а почему-то мокрый, как мышь…

Пыль появилась на юго-восточной дороге уже на закате. Выслушав дозор, Джеррисон "поспешил с докладом к Его Величеству" — в смысле пошел в палатку и сказал: "Похоже, едут".

— Ну, пойдем посмотрим.

Они остановились перед третьей линей постов, чтобы уж совсем не делать глупостей.

Протяжное "Первая рота — к Королю!" повторилось дважды, и наконец с каурого жеребца тяжело спрыгнул полноватый, крепкий и кривоногий мужик совсем не аристократического вида. Он снял с седла средних размеров полированный деревянный ящик, хозяйственно устроил его подмышкой, поправил седые рыжие усы и зашагал к королю. За ним торопливо, сохраняя недовольное выражение на лицах, поправляя мундиры заспешили два офицера дворцовой стражи. Против воли и горя, по лицу Рика разошлась улыбка.

— Дядька Самир!

Названный "дядькой Самиром" кавалерист подошел на уставные три шага и вытянулся, выпятив немалых размеров грудь и расправив плечи. Потом, вспомнив, он с некоторым трудом, перехватив ящик, опустился на колено. Рик следил за этими манипуляциями с постным выражением лица — таким, которым обычно скрывал улыбку.

— Старший сержант Самир Хаттаф, докладывайте.

— Ваше… гхрм… Королевское Величество! Прислан канцлером с государственными регалиями!

— Встаньте, Самир Хаттаф, мастер-сержант. Встаньте, господа. Мы ожидаем Вашей верной службы.

И не дожидаясь, пока конник встанет, король шагнул вперед и обнял его.

— Дядька Самир, как же я рад тебя видеть!

— Так ты это, то есть вы…

Сержант неловко полез за ворот, где на стальной цепочке висел латунный затейливый ключ.

— Давай сюда. — Король забрал у сержанта ящик, и дело пошло веселее.

Ричард открыл ящик — он не был тяжелым, его вполне можно было удержать одной рукой. Корона. Меч. Три печати. Королевское кольцо. Всего ничего — но "по закону и уложениям" это и была Ативерна.

— Дядька, есть для тебя поручение, — Ричард надел кольцо и закрыл ящик, повесив ключ себе на шею. — Вот этот ящик — ты теперь его хранишь. Ибо Мы решили, что ты — достоин.

Сержант поперхнулся.

— И ежели с ним что случится, или с содержимым его — я тебе никогда этого не прощу. Вот эти двое, которые с тобой, они вообще как?

— Да не особо. Больно носы задраны.

— Та-а-к… Господа, подойдите.

Печатая шаг, оба офицера отбили три шага вперед и вытянулись перед королем.

— Та-а-к. — повторил король, пройдясь мимо короткого строя. — Мастер-сержант Самир?

— Я!!!

— Повелеваем Вам привести этих двух офицеров в соответствие с задачей хранения государственных регалий и реликвий. Разрешаю не особо церемониться… Желаете, отказаться от Нашего поручения, господа?

— Никак нет, Ваше Королевское Величество!!!

— Слушаюсь, Ваше Королевское Величество!!!

— Вот так вот. Также повелеваем Вам, хранитель реликвий, отобрать еще десяток человек, из прибывающего отряда и пятого пехотного полка, и подготовить их так же. Задача ясна?

— Так точно, Ваше Королевское Величество!

— Отлично. Господин граф полковник Иртон?

— Да, Ваше Величество?

— Распорядитесь о выделении места сержанту Самиру и его подчиненным.

— Есть. Разрешите исполнять?

— Разрешаю.

Джесс все-таки отошел на десяток шагов, прежде, чем злобно и громко захихикать. Мало что было в армии Ативерны более постоянным, чем вражда линейных полков — и Первой Роты — полка дворцовой стражи. Плюха была знатная, и выдана была ровно за то, за что их и не любили — за носодральство и склонность к показухе.

— Дядька, пошли, немного пить-кушать будем — приобнял за плечи своего воспитателя король — Расскажи мне, как отец умер? Все темнят…

— Да как-то мутно, что-ли. Я не на дежурстве был, а тут вдруг…

Как-то у Рика так ловко вышло, что весь остальной рассказ сержанта слышал только он.

— Чертова традиция, — вполголоса пробурчал барон Нивель, первый из "попавших" офицеров.

— Радуйтесь, барон, что это хотя-бы военный. — Философски заметил ему виконт Эльтан, второй "хранитель" — Эдоарду Пятому, кажется, реликвии везла дворцовая повариха — ибо именно она по записям тогда оказалась самым часто видевшим Его Величество человеком…

День закончился, и после совещания с командирами рот и прибывшего отряда, король и командир остались в командирской палатке… Попытаться уснуть. Выступление было назначено на утро.

— Слушай, Джесс…

— Что?

— А ведь это отец все сделал. Это же не я.

— В смысле? Ты о чем?

— Я ничего ж не знал — а курьера уже отправили. У меня даже конь чужой — а мне уже дядьку Самира, с короной и сундуком, и подразделение для охраны. Я только еду — а все уже сбегаются присягать…

— Сплюнь, что все хорошо идет. Или вон, по голове постучи — мне, например, сердце вещует, нахлебаемся еще!

— Себе постучать или тебе?

— Обоим, блин!

— Да я вообще не о том! Он… он даже из могилы за нас подумал.

— Он был — Король.

— А я?

— А ты — есть Король. Я в тебя верю. Правда.

— А если разуверишься?

— Тогда останется мой друг Рик. Который, конечно, бывает редким занудой — но что теперь делать? Помнишь, разговор о том, кому можно бы написать?

— Ты меня успокаиваешь, что-ли?

— Ну да. Давай спать, а?

— Рик?

— Чего тебе?

— А теперь ты на Анелии женишься?

Возникла длинная пауза.

— Тебе какой вариант ответа — придворный или короткий?

— Короткий.

— Альдонай его знает. Посмотрим, что и как у нас будет — договор-то не подписали.

— А придворный?

— Мы сообщим Вам, граф Иртон, о своих решениях в угодные Нам сроки.

— Как явит себя воля Вашего Королевского Величества.

— Альдоная мать, как же мне погано, Джесс…

— Ты, раз уж все равно не спим, уверен, что сержант — справится? Он уже ведь совсем не молод.

— Знаешь, мне как-то все равно. Я все равно даже верить не хочу, что он с чем-то не справится. И оценивать его не хочу. Помнишь, мать как-то нас решила голодом воспитывать?

— Забудешь такое…

— Так вот, это он нам хлеб с мясом с кухни воровал.

— ?!

— Вот так.

— Ты знаешь, что мы с тобой ведем себя как два оруженосца, которые впервые не дома ночуют?

— Знаю, знаю. Спать будешь вообще?!

— Попробую.

— Джесс, спишь?

— Обожаю этот вопрос. Вместе с вопросом "Ты пришел?".

— А ведь это отец нам каникулы устроил.

— Да. Последние каникулы…

— Последние. Путешествие на барже… Тебе что, понравилось?

— А ты знаешь, да! Кстати, вопрос. Рик, а ты… С Милликой — того?

— Что — того?

— Ну… того!

— Джесс! Тебе завидно?! Тебе?!

— Мне не завидно, мне любопытно. Ну?

— Что — "ну"? Какое — "ну"? Она рыбой пахла!

— То есть ты ее нюхал? Рик, ты увиливаешь! Клянусь Альдонаем, ты уворачиваешься!!!

— Так. Граф Иртон. Мы повелеваем Вам отстать! Извольте мечтать о своей жене!

— Хо-хо-хо!

— Спать!!!

— Хо-хо-хо!! Только ведь и правда, глупо как-то — граф и король, дворцы, приемы, дамы, корабли! А вспоминаем поганую баржу на реке, комаров, да дочку рыбника, дай ей Альдонай счастья и здоровья. Мы просто плыли — и ничего-то от нас не зависело…