Король-Наёмник. Новый Свет

Глава 19. Наместник

— Сколько ты привёз?!

Царь Владислав от услышанной новости даже привстал со своего обитого бархатом трона, опиравшись на позолоченные подлокотники. До того он казался сонным и даже движения сурского царя были заторможенными, но сейчас весь недосып как рукой сняло, а, судя по моим вестям, рука эта принадлежала Мидасу в моём лице.

Я стоял посреди Совещательной Палаты, держа в руках листок, снизу доверху исписанный моим корявым почерком. Совет собрали экстренно утром, когда мои корабли смогли зайти в порт Ратиборска. Солнце едва-едва поднялось, но гонцы уже неслись по домам самых важных людей столицы. Набрался почти десяток умудрённых жизнью мужей, каждый из которых внимательно слушал мою речь. Помимо царя и Белояра, здесь был Грива, до сих пор остающийся на положении главы Царской Гвардии. Рядом сидел главный казначей государства и Могута, а помимо них Верховный Жрец, главы Водного, Воинского, Торгового, Лекарского и остальных приказов, которые могли бы быть задействованы в возможной колонизации. Из них проявлял наибольшую заинтересованность в моём рассказе только казначей, который поражено потирал глаза.

— Полторы тысячи пудов золотом. Большая часть переплавлена в слитки весом по четверть пуда, а остальные же в утварь переделаны, дабы вес экономить. Ещё часть осталась в колонии, но там не так уж и много. Шахт золоторудных на тех землях дюже много, но есть проблемы в их освоении.

— Говори сразу, Вадим. — грозно приказал царь, — Отчёт я твой потом прочитаю, но сейчас из твоих уст напрямую всё слышать хочу.

— В Лагрике, как я назвал ту землю, есть большая империя, площадь которой мне до сих пор не до конца известна. Так вот большая часть шахт и притоков с золотоносными песками, как раз находится на территории этого государства. Рудознатцу удалось отыскать несколько жил на подконтрольной нам территории, но их разработка требует времени и ресурсов.

— Сильна ли эта империя? — спросил Грива, пытаясь зачесать пятерней свои вздыбленные из-за сна волосы.

— Империя зовётся Инн, но есть один нюанс. — я прокашлялся и отпил морса из деревянного стакана, что услужливо подал мне торопливый царский слуга, — Они раздроблены, как то было в Рюгленде до моего туда прихода. Каждый город живёт обособленно от другого, а объединяют их меж собой только общий язык, номинальная власть императора и до того общая вера.

- “До того общая вера“? Как это? — спросил меня Верховный Жрец, который наверняка застал рождение этого мира, ведь такого старого человека я никогда не видел.

— Я позволил себе провести небольшую карательную экспедицию и насадить туземцам новый культ Неугасаемого Солнца. Культ я придумал сам, исходя из местных легенд, а обряды сделал похожими на сурские.

— Ты можешь разгневать богов! — старик жрец неожиданно резво встал со своего места и ударил сухим кулаком по столу.

— Дерзко действующий, Вадим. На неизвестных просторах уже на кого-то войной пошёл. Недальновидно это. — поддержал жреца Белояр.

— Мой поход по реке Инн, на берегах которой и стоит империя аборигенов, был вынужден, а не продиктован моей прихотью. Империя Инн состоит из нескольких сотен городов, каждый из которых может выставить в среднем по десять тысяч человек. Если бы я не начал свой поход первым, то к стенам колонии вполне бы могло подойти миллионное войско, тогда как у меня всего полтысячи человек и не все из них воины. — я устало посмотрел в ясные глаза властителя Медвежьего Острова, — Во время похода мне удалось кого огнём, кого словом, но привести к сотрудничеству с нашей колонией. Каждый из городов платил мне дань золотом, лошадьми, рабочей силой и едой. Также мне пришлось вступить в борьбу за трон Инн и при моей помощи империей теперь управляет Аяк. Он приёмный сын прошлого монарха и за помощь обещал мне выдать в четыре раза больше золота, чем мне удалось собрать там дани.

— Каков этот Аяк? — вопрос принадлежал царю, — Опасен ли для нашего дела? Насколько сговорчив?

— Аяк молод, полон энергии, сильно хитёр и ещё больше в нём жестокости. За свой небольшой срок правления он споро взялся за дело, подводя город за городом под свою личную власть. У меня есть опасения, что через время он станет большой угрозой для колонизации.

— Стоит ли приниматься за это дело, если есть такие огромные риски? — спросил Белояр, — Мы ещё не успели окончательно расправиться с харисиндцами и вернуть наши исконные земли, а война с такой мощной страной ещё больше потратит наши ресурсы.

— Этот вопрос решать не мне, Белояр, но коль я здесь и видел всё в живую, то скажу своё мнение. — я отложил лист в сторону, — Несмотря на то, что колонизация потребует больших средств, но гешефт для страны будет огромным. Я привёз далеко не всё то золото, которое сумел добыть в Лагрике, но это всё равно четверть от годового прибытка в казну государства. Большую часть этой суммы я получил всего за два месяца. Естественно, понадобятся огромные материальные, денежные и людские ресурсы для освоения новоприобретённых земель, но даже так у нас будет прибыток. При проведении правильной политики в колонии и торговом обороте с метрополией, удастся привести доход колонии к примерно трети от всего бюджета Сурии за год. Это по самым скромным моим подсчётам.

— И на чём такие предположения вообще основаны? — спросил казначей, положивший на стол свой тяжёлый талмуд, который весь был исписан сурской бухгалтерией, — Нам нужны конкретные цифры, а не пространные изречения.

— Их есть у меня. — усмехнулся я, вспоминая строчки из старого фильма, — Даже если мы не будем брать в расчёт дань от городов, то есть возможность организовать добычу золота, серебра и остальных полезных ископаемых, охоту на местное зверьё, выпас скота на огромных лугах Лагрики, организовать ткацкое ремесло, добычу речного жемчуга, которым так богата река Инн. Можно организовать посадку курительных трав с тех земель, фруктов и овощей. Туземцы до сих пор не понимают ценность золота для наших людей, а потому есть возможность проводить выгодные торговые сделки. Местные не знают железа и стали, а потому даже плохонький топорик можно будет продать весьма задорого. Продовольственную независимость колонии я уже сумел организовать, так что проблем в этом плане для нас совсем не будет. Если быть честным, то за первый год жизни колонии я готов передать в сурскую казну по меньшей мере полмиллиона золотых монет в эквиваленте.

Царь и казначей переглянулись. Полмиллиона сурских рублей были суммой невообразимой для столь малого срока в полностью неосвоенном регионе. Со всей Сурии царь мог собрать за год чуть более восьмисот тысяч золотых монет и это с учётом того, что его реформы были успешными и значительно повысили доход государевой казны. Так что, пятьсот тысяч золотых монет — огромная сумма для такого государства.

— Полмиллиона — сумма огромная. Ты уверен, что сможешь сдержать своё обещание? — со сталью в голосе спросил меня Владислав, смотрящий мне прямо в глаза.

— Да. Однако же мне нужная армада кораблей и ресурсы, чтобы я смог ускоренными темпами начинать развивать колонию. Перечень огромный, но придётся его выполнить.

— Что именно тебе нужно? — вновь спросил меня царь, ощутивший в моих словах возможность получить огромную выгоду.

— Для начала я буду получать восьмую часть со всех заработанных в колонии денег, а также мне будет выдан статус наместника лагриканской земли и возможность вести там дела без жёсткого контроля из Ратиборска, но не нарушая сурских законов. В обмен на большую автономию колонии и пост её управителя, я обязуюсь поставлять в Ратиборск по миллиону золотых монет или же эквивалентную сумму в серебре. Обязуюсь действовать в интересах царства и нарушать закона богов и царя. Естественно, миллион я буду поставлять уже со следующего года.

Совет замолчал, полностью погрузившись в раздумья. Мои слова, мягко говоря, были опасны. Вчерашний наёмник претендует на огромные земли, не имея за собой ничего кроме подчинённой ему армии и небольшого надела. Такие амбиции были слишком огромны и на тёплое место колониального наместника могли претендовать куда как более влиятельные и известные мужи царства. Были буквально сотни бояр и дворян, которые могли бы заменить меня на этом посту, однако же я видел сомнения в глазах Владислава. Царь прекрасно знал, что человек я далеко не пассивный и после моих последних моих успехов нельзя оставлять меня без награды. К тому же, если отдать управление колонией под мои руки, то уйдёт лишняя головная боль для сурской бюрократии. Хотя, клеймо наёмника от меня вряд ли когда-то уйдёт, а потому-то страшно отдавать такие богатые земли под управление человека, которые единожды уже менял свою сторону.

Я внимательно смотрел на царя. Владислав, будучи уже умудрённым правителем скрывал свои раздумья, но я чувствовал, что государь метается между вариантами решения. Было видно, как его указательный палец постукивает по толстой столешнице из морёного дуба и как он смотрит будто бы сквозь меня.

Что я смогу сделать, если Владиславу в голову влезет мысль об отказе? Собственно, ничего. Придётся мне тогда исключительно на частных началах формировать экспедицию и усиливать за свои средства. Естественно, тогда и «выхлоп» будет меньше, но царю ничего я сделать не смогу, поскольку большая часть моей армии до сих пор находится в Черноречье. Хотя, в таком случае отношения с царём сильно испортятся.

— Я положу тебе десятую часть со всех колониальных доходов. — начал говорить после долгой паузы царь, — Без моих чиновников там не обойдётся, но со всем остальным я тебе позволю самому справляться. Вместе с тобой отправится Могута, что будет следить за колонией, но все вопросы войны, политики и торговли вы будете решать совместно. Сколько людей тебе нужно, Вадим?

— Точный список сейчас сказать не могу, но мне необходимо ещё хотя бы полторы тысячи бойцов при пушках и аркебузах. Ремесленников нужно множество, а они без своих семей там долго жить не захотят. Нужны кони и не простые, а боевые из сурских конюшен. Полный список я вам передам чуть позже, государь. Сейчас я хотел бы откланяться с вашего позволения.

— Ступай, Вадим. Ты долго был в пути.

Я раскланялся совету и потирая глаза побрёл к выходу из городского кремля. После длительного плавания я просто хотел рухнуть на мягкую перину поближе к камину. За полгода проживания в Лагрике я уже привык к тёплому климату и теперь в Сурии было зябко, из-за чего я постоянно кутался в свой шерстяной плащ, закреплённый золотой фибулой в виде кабана в прыжке. Оказавшись вне стен кремля, я забрался в седло своего коня и сразу же отправился в своё столичное поместье, надеясь, что там я найду свой покой.

Отобедав в столовой комнате своего терема, я быстро, перепрыгивая через две ступени, устремился в спальню, где меня ждала большая двухместная кровать с мягкой пуховой периной, которой мне так не хватало в колонии.

Вот только отдохнуть мне сразу не дали. Успел я только улечься на кровать и накрыться шерстяным одеялом, как услышал быстрые шаги в коридоре. Рефлексы сработали сами по себе, хотя сонное сознание было заторможено, а жаренный гусь в животе добавлял неповоротливости. Рука мгновенно вытянула пистоль из-под подушки и направила оружие в сторону двери. Если хоть одна частичка моего мозга подумает о том, что за дверью враг, то я без зазрения совести пальну прямо через неё. Мощности у пули хватит и недруга с лёгкостью нашпигует свинцом вместе с деревянной шрапнелью. Однако же, пробивающийся сквозь дверь голос был слишком знакомым, и я просто опустил оружие, обречённо при этом вздохнув.

— Вадим, ты меня подставить решил?!

Именно с такими словами в мою комнату ворвался Бернд. Вид у него был злым, а одежда растрёпанной. Было видно, что наёмник только-только с дороги и в город прибыл буквально только-что. Сонное сознание заметило, что в правом ухе у воина поприбавилось золотых серьг, доведя их количество до пяти, а руки покрылись золотыми браслетами чуть ли не до локтей.

— Вадим, ты из меня идиота решил сделать?! — прокричал Бернд, едва успев переступить порог. В голосе его было слышно негодование вперемешку со злостью и толикой радости от долгожданной встречи.

Вид взъерошенного и злого Бернда поднял мне настроение, а потому я сел в кровати, понимая, что скорого сна ждать не стоит. Пока я откидывал с ног тёплое одеяло, наёмник прошурал к моей постели ногами в шерстяных носках. Бернд откровенно не понимал необходимости разуваться в доме, но даже репутация грозного воина ничуть не помогала ему в борьбе с Агафьей. Немолодая уже ключница разделяла мою нелюбовь к обуви в доме, а потому нещадно гоняла полотенцем каждого, кто вздумает нарушить предписанные мною правила. Её абсолютно не волновал титул приходящего в мой дом человека. Бывали случаи, что полотенцем по хребту получали и члены Приказов, сразу же сбавлявшие свой гонор и мгновенно разувавшиеся. Казалось, что ей был не страшен если не сам чёрт, то как минимум царь.

— Я тут услышал, что каждый из сержантов получил по две тысячи монет! Ты сам над кучами золота чахнешь, а меня своим имением управлять назначил?! Две тысячи монет! Ты вообще можешь представить такую сумму?! — Бернд схватил стоящий на тумбе подле меня графин и сделал несколько жадных глотков, наполовину осушив двухлитровую ёмкость, — Поговаривают, что вы там чуть ли не золотыми ложками жрали, когда обратно домой двигались! Ты обалдел там?!

Почему-то настроение моего бывшего начальника меня знатно так развеселило. Я усмехнулся, вновь наливаясь силами и встал. Бернд чуть ли не кипел злостью, всё больше меня веселя и я обнял его так, что рёбра старого наёмника затрещали и дабы сбить с него праведную ярость, приподнял и несколько раз потряс.

— Бернд, ты думаешь, что я про тебя забыл? — с притворной грустью спросил я, — Ты же мой бывший начальник и занят был чуть ли не самым важным делом! Тебе, как и остальным будет две тысячи золотых причитаться. Так что можешь на меня не злиться, а рассказать, что да как там в Черноречье.

— Всего две?! Я там в бумагах как в шелках, а мне всего две?!

— Не наглей. Я и так гляжу, что золота на тебе прибавилось, а ты ещё и больше требуешь. Окстись, начальник.

Услышав о том, что его мошна пополниться на добрые две тысячи золотых сурских рублей, Бернд сразу же поуспокоился и до того искажённое в злости лицо, сразу же превратилось в одну сплошную улыбку от уха до уха. На этот раз его очередь настала трясти меня, да так, что мой позвоночник мгновенно взмолился о пощаде.

— Черноречье в порядке. Степняки попытались было пару наскоков сделать, но уже о пограничные остроги зубы поломали. Наши по ним из пушек так влупили, что копыта их сверкали ярче летнего солнца. В остальном всё делал по твоим предписаниям. Застраивал город, перестраивали стены, расширяя зоны контроля, копил оружие и припасы, отправил налоги к царю, субсидии переселенцам отправлял, дабы те быстрее туда приезжали. Так что всё с твоей землёй хорошо. Лучше расскажи, как на Новой Земле дела обстоят, а то ни от кого я так внятного рассказа не дождался. Все больше сейчас по кабакам, да по семьям своим отправились, а ты чуть ли не единственный кто трезв и свободен.

Вздохнув и освежив горло глотками прохладной воды, я принялся рассказывать о наших похождениях на новооткрытом континенте. Я пытался не упускать важных деталей, которые могли бы поставить Бернда в непонятках. Если я прибыл в городское имение примерно в полдень, то к концу моего рассказа вместе с уточнениями солнце понемногу уходило за горизонт. Бернд слушал внимательно и каждый раз оживлялся в момент, когда речь заходило за богатства новой земли. Было видно, что бывалый наёмник, всё больше занимающийся торговлей в последнее время, уже просчитывал схемы заработка и представлял, как его тело всё больше покрывается золотыми украшениями.

— Интересно всё выходит, друг. Получается, что царь тебе даровал наместничество над тем континентом? Если это так, то это вести радостнее всех прошлых.

— Да не совсем. Поступи так царь и можно было бы ждать от нас подставы, так что вместе с нами отправятся часть государевой администрации и Могута. Дескать он от имени властвующей династии приглядывать за Вольгородом и всей остальной колонии. Но, если быть честным, то вопросы политики там целиком лежит на моих плечах. Вот тебе такой расклад.

— И большая экспедиция следующая будет?

— А чёрт его знает. — отмахнулся я, — По моим подсчётам кораблей пятьдесят надо, но как получится по итогу я не знаю. Будем, как говорится, посмотреть.

— Ничего не знаю, можешь на меня обижаться, но ищи другого управляющего для Черноречья. Такие приключения я пропустить просто права не имею!

— Будет сделано, мой друг!