Король-Наёмник. Новый Свет

Глава 22. Переменчивый союзник

Переселенцы были преисполнены необычайного энтузиазма. Каждый из них был готов работать за пятерых, и они сразу же приступили к работе. Большая часть новоиспечённых колониалистов происходила из сёл и деревень, а потому они были привычны к тяжёлому труду, принимаясь за любую работу, которая улучшит положение колонии. Сразу же стали воздвигаться здания колониальной инфраструктуры, которые были так нужны для значительно возросшего населения Вольгорода. Главным было сейчас снабдить всех поселенцев жильём. Ладно сейчас небеса ещё не успели разверзнуться сильнейшим дождём, но начнись ливень и тогда все промокнут до нитки. Дабы решить проблему как можно быстрее, было принято решение воздвигать бараки, вмещающие себя по сотне человек. Строить их было куда как легче и времени на возведение требовали куда как меньше. Конечно, условия жизни в них были не лучшими, но как временная мера были оптимальны.

Вместе со строительством, массово стали распахиваться большие посевные площади. Да, сейчас еды было ещё много, благо местная земля была плодородной, но запасы имеют свойство кончатся, а потому стоило заранее озаботится пополнением наших складов. Сразу же стал вопрос разделения земли. Деревенская часть суров привыкла жить небольшими общинами, а многотысячный город был для них непривычен. Было ясно, что рано или поздно придётся создавать отдельные сёла и деревни, где деревенские смогут полноценно развернуть свою сельскохозяйственную деятельность. Было решено, что на одно взрослого мужчину будет выделяться по десять гектаров посевных площадей. Такая площадь была изрядна для прокормки обычной крестьянской семьи, а потому не должно было возникнуть проблем и земельных споров между семьями. Если всё будет хорошо и у крестьян будет приличное количество скота, то проблем с продовольствием в колонии не будет никогда.

Пока колонисты мирно строили город, воздвигая здание за здание, ремесленники производили необходимые для жизни ресурсы, а земледельцы обрабатывали землю и пасли скот, делать мне особенно было нечего. Естественно, я наблюдал за колонистами и местными жителями, дабы не допустить конфликтов, но маглары с радостью приняли переселенцев и никак не были настроены на ссоры. Наиболее дружелюбные аборигены даже пытались общаться с новоприбывшими на кривом сурском языке, который они понемногу перенимали от моих подчинённых.

Было решено предпринять дружеское путешествие к лакмакам. Было интересно как дела у молодого вождя, да и у нас появились товары на продажу, которые можно было сменять на золото. Всё же, пусть сейчас у нас и были запасы золота для выплачивания метрополии положенного налога, но вместе с тем дальнейший обмен с Ратиборском будет производится за золото. Да, выходила двоякая ситуация. С одной стороны, мы были подчинёнными сурской короны и вполне могли бы нуждаться в помощи из царской столицы, но эта самая метрополия не собиралась оказывать помощь на безвозмездной основе, отдавая торговлю на откупление купцам.

— А девки там есть? — первое что спросил у меня Бернд, когда я объявил о посещении дружественного поселения.

— Тебя только это волнует? — усмехнулся я, — Есть они там и много. Они долго воевали и много мужчин у них погибло, так что будет тебе какую вдову утешить. Только не будь последним кретином, чтобы наш имидж полубогов не исчез. — на мгновение я задумался, — А как ты вообще общаться с ними будешь?! Ты же языка не знаешь.

— Язык, любви не помеха! — расхохотался наёмник, — Я за время путешествия изголодался по женской ласке.

— Я надеюсь, что ты в Черноречье отпрыска не оставил?

— Чего не знаю, того не знаю.

Я вздохнул, поднимаясь на борт струга. Бернд был неисправим и в свои сорок с небольшим лет никак не переставал искать женского внимания. Впрочем, учитывая его нынешнее положение в обществе и отягощённую золотом мошну, найти подругу на ночь Бернду труда не составляла никакого.

Несмотря на то, что сейчас у нас была конница, передвигаться по реке Инн было проще на струге. Тем более что суры были привычны грести вёслами чуть ли не с самого рождения, а многочисленное пороховое вооружение защищало нас от возможных нападений со аборигенов. На этот раз все чувствовали себя намного вольготнее. На этот раз маршрут был уже изведан, а за нашими спинами была серьёзная крепость и множество готовых к битве воинов, каждый из которых обучен, вооружён и замотивирован. В таких условиях можно было чувствовать себя хоть немного расслабленнее.

Путешествие оказалось коротким. Струг с натренированными гребцами легко двигался по реке. Инн нам благоволила, а ветер дул попутно, позволяя набирать скорость за счёт развёрнутого паруса. Вскоре мы достигли притока, ведущего к озеру Лакпак. Навстречу к нам плыло несколько рыболовецких судёнышек с которых нам приветственно махали руками лакмаки. Отвечал я им не менее радостно, тем более что я и вправду соскучился по этим аборигенам, ставшими нашими первыми союзниками на этом континенте.

Добравшись до озёрного порта города, я первым перепрыгнул на каменную пристань древнего поселения. Там меня уже встречал Ки’бак, значительно заматеревший за прошедшее время. Я обратил внимание на его ножны с подаренным мною стальным кинжалом. Лакмаки имели обычай вязать разноцветные нити поверх своих ножен за каждую выигранную войну. Если в первый нашу встречу на ножны молодой вождь повязал всего лишь одну нить, то сейчас, как только мы встретились спустя практически год, нитей было аж восемь. Цифра огромная и я не мог приложить ума, когда он успел столько повоевать за столь скромный промежуток времени.

— Здравствуй, молодой вождь! — приобнял по-дружески старого знакомого, — Ты где успел столько повоевать?

Ки’бак несколько секунд удивлённо смотрел на меня, удивляясь тому, насколько же сильно улучшились мои знания местного языка, — Многие хотят позарится на наш город, который мы с такими усилиями смогли вернуть, а моя задача состоит в том, что я должен его удержать. Больше мы не потеряем свой дом! — вождь выглянул из-за моего плеча, рассматривая приплывших со мною людей, — Почему с тобой так мало людей? Обычно ты двигаешься с куда большим войском.

— Сейчас время мира и мне незачем брать с собой столько людей. Тем более я прибыл в твой город как друга, а не как воин.

— Почему ты думешь, что время сейчас мирное? — натурально изумился Ки’бак.

— Ты о чём? Мои люди отчитались, что проблем нет, а города живут в мире.

— Твои люди не знают многого. — расстроенно покачал головой воин, — Пойдём за мной. Я поведаю тебе обо всём.

Ки’бак плавно развернулся на пятках своих мягких ботинок и решительно направился вглубь города. Я сразу последовал за ним, не дожидаясь, когда мои бойцы выйдут на сушу. Ки’бак умудрился посеять в моём сердце волнение. До момента встречи я был уверен, что в колонии нет больших проблем, а все что есть — достаточно быстро и легко решаемы. Однако же, похоже Сезар действительно не знал всех проблем, которые стервятниками кружили над Вольгородом. Впрочем, это было немудрено, ведь Сезар был просто превосходным воином, а вместе с этим качеством далеко не всегда руку об руку шло качество великолепного политика.

Пока мы шли по городу, то я активно сканировал происходящее на улицах Лакпака. Среди местных жителей очень часто встречались облачённые в доспехи воины. Причем, качество этих самых доспехов значительно выросло по сравнению с предыдущим посещением мною поселения. Многие теперь носили бронзовые и тканные доспехи, которые могли предоставить достаточную степень защиты против распространённых в Лагрике средств убийств. Впрочем, сталь редко, но встречалась в вооружении лакмаков. Не было здесь мечей, не было топоров, но самым статусным среди аборигенов оружием было копьё со стальным наконечником. По классификации моего мира оно называлось ланцетовидным и до сих пор, не смотря на общую устарелость, было распространенно среди суров. По виду такие наконечники имели сравнительно длинное перо с ромбическим сечением, плавно переходящим во втулку. Такие стальные наконечники в районе втулки украшались разноцветными нитями, привязывающими к древку длинные перья местных птиц. Если у суров копья с такими наконечниками были в порядке вещей, то вот для лакмаков они были признаком высокого статуса и большого богатства. Было похоже, что город готовился к очередной войне, а иначе я просто не понимал, зачем ходить вооружёнными внутри безопасного города. Одно дело, когда внутри поселения была высокая преступность, но лакмаки обладали удивительным строем общества, которое было практически лишено преступных элементов. Здесь не воровали, не носили и почти-что даже не убивали. Все серьёзные конфликты лакмаки выясняли при помощи оружия, используя строгий регламент ритуальных поединков. В бою могли участвовать только мужчины, достигшие пятнадцати лет и каждая схватка происходила один на один. Ристалищем для поединка служил пустой круг за стенами города, выложенный камнями высотой до колена. Поединок заканчивался либо смертью одного из бойцов, либо когда один из поединщиков выходит за границы зоны сражения. Если кто-то специально отступал, спасая свою жизнь от дуэли, то это считалось позором для поединщика и никто в нём больше не мог видеть воина, да и серьёзных дел с ним никто больше иметь не станет. Оружием дуэлянтов служили костяные кинжалы, которыми лакмаки владели на высоте. Эти дуэльные поединки позволяли решать многие проблемы меж отдельными членами общества и даже семьями.

Вместе с Ки’баком мы поднялись в высокий трёхэтажный дом в самом центре города. Жилище со всех сторон было окружено бойцами в бронзовых доспехах, вооружёнными связками из небольших круглых щитов и копий со стальными наконечниками. Они стояли словно истуканы, но по их глазам было видно, что стражники внимательно следят за городом. Поднявшись на третий этаж, мы разместились на открытой всем ветрам площадке, откуда открывался замечательный вид на простирающийся во все стороны город. Были видны громадины каменных зданий, фигурки людей, ходящих по вымощенным камнем улочкам и множество небольших рыболовецких судов, которые активно добывали сетями рыбу в огромном озере. В центре комнаты был выстелен тонкий ковёр и разбросано несколько толстых разноцветных мягких подушек, набитых пухом местных пичужек. Ки’бак жестом пригласил меня присесть, и я с удовольствием примостил своё седалище на одной из подушек, поправляя полы тёплого шерстяного плаща. Молодой вождь сел напротив меня и через несколько секунд на этаж поднялась маленькая девочка, несущая в руках огромную круглую глиняную тарелку, диаметром не меньше метра, на которой было размещено два дымящихся стакана, несколько лепёшек и ещё несколько разномастных блюд, распиханных по небольшим чашечкам. Положив тарелку, между нами, девчушка быстро поклонилась и убежала на второй этаж.

Взяв чашку с дымящимся напитком двумя руками, Ки’бак отсалютовал и сделал небольшой глоток. Я последовал его примеру и пригубил из стакана. Напиток был густоватым, но вкусным. Он отдавал одновременно запахом орехов и ягод вместе с привкусом мёда. Питьё легко влилось в пищевод и внутри сразу же стало тепло, а тело понемногу стало расслабляться.

— Я не пробовал это раньше. Что это за напиток?

— Биарака. Он расслабляет тело и даёт мозгу сосредоточится. Многие мудрецы пьют его, чтобы погрузиться в раздумья.

— Вкусно. — я утёр губы и взял кусок лепёшки, которую обмакнул в странную смесь из местных овощей, — Что ты имел ввиду под тем, что не настало время мира?

— Твои люди почти не выходили из города и только принимали торговцев в своих домах. Эти торговцы не заплывали к истоку реки и не владеют всеми сведениями о творящимся в империи. Я взял на себя обязанность разузнать всё и понял, что Аяк желает войны.

— С чего ты так решил? Уж что-что, а о перемещениях войск мои бойцы бы совершенно точно узнали.

— Аяку нет нужды собирать воинов в одном месте. Это было бы слишком заметно и тогда многие бы обеспокоились и твои люди об этом узнали и предприняли меры к противодействию. Когда наступит нужный день, то его войска соберутся в одном месте и пойдут на нас войной.

— Нас?

— Нас. На ваш город и все те поселения, которые выступают вашими союзниками. Вадим, ты догадываешься зачем это нужно Аяку?

— Мы чужаки, показавшие огромную силу. — начал понимать я, — Я лично убил прошлого императора и стал причиной смерти прошлого божества. Если Аяк сумеет разгромить столь серьёзного противника, то его авторитет среди остальных властителей натурально устремится в небеса.

— Верно.

— Ты говоришь, что они соберутся в одном месте, но где? Если они пойдут по реке, то тела их воинов станут кормом для рыб. Всего несколько стругов и смерть их войска будет гарантирована.

— Кто же сказал, что они пойдут по воде? — улыбнулся Ки’бак понимающий, что сумел меня заинтересовать.

— А как же? Это самый удобный способ.

Молодой вождь поднял свою жилистую руку и указал на северо-запад, — Там горы. Горы эти считаются непроходимыми ни для одной армии. Люди там погибнут от холода, голода и крутых обрывов.

— Никто в здравом уме туда не сунется.

— А кто сказал, что Аяк здоров головой? Его ум опьянён властью и дурман-травой. Он поведёт свои войска через эти горы, чтобы выйти с того места, где вы не ожидаете.

— Звучит как самоубийство. — помотал я головой, опрокидывая в себя ещё один стакан расслабляющего напитка, — У него же есть военачальники и они не дадут погубить в горах целое войско.

— Я же тебе говорил, что там умрёт армия. — Ки’бак интонацией выделил последнее слово, — Но там живёт племя. Они спасались от древнего мора, укрываясь на самых высоких горах. Они думали, что высота и лёд гор их спасёт. Они оказались правы и до сих пор живут там, куда никто даже не пытается соваться.

— Они не сходят с гор?

— Нет. Когда-то давно пытались, но те времена были дикими. Они чуть не потеряли всех своих людей, а потому уже век никто из их племени не спускался к реке.

— И как Аяк планирует провести там своих людей?

— Он заручился поддержкой этого племени. Они знают все тропы, каждый склон своих гор. Они смогут провести сквозь льды людей Аяка.

— А что получат взамен?

— Мой город. Пусть он не настолько обширен, пусть есть более приятные места для жизни, но всяко здесь будет лучше, чем на высокогорье, где важная каждая пригоршня еды.

— И сколько он там проведёт людей? Ему нужны тысячи отборных воинов, чтобы сокрушить мои роты. Я не просто так их обучал — они готовы растерзать любого врага.

— Для того он пустит часть армии по воде. По его плану ты должен будешь отвлечься на эту армию и тогда он сможет зайти в твой город с тыла. Потому-то в армии, что пойдёт по Инн, будут самые слабые воины. Они потеряют свои жизни, но дадут совершить манёвр идущим по горам.

— Н-да уж… — я грустно усмехнулся самому себе, — Я надеялся на мирное сосуществование. Полагаю, он не напал раньше из-за того, что победа над полусотней не будет настоящей победой?

— Да. Несколько тысяч тел мёртвых людей огня будут доказательством величия Аяка и что именно он настоящий сын Неугасаемого Солнца.

— Понятно. Я благодарен тебе за то, что ты предупредил меня. Теперь его манёвр будет бессмысленным. — я посмотрел на ножны Ки’бака, — Нити у тебя за победы над горными жителями?

— Да. Я пытался убить как можно больше «горных», чтобы они не помогали Аяку, но с каждым боем они отходили всё дальше и дальше в свои горы. Биться там слишком сложно и мне пришлось оставить эту затею.

— Сколько с гор спусков?

Ки’бак задумался и посмотрел в каменный свод потолка. Я же вновь наполнил деревянный стакан прекрасным напитком, намереваясь во что бы то не стало узнать рецепт этого питья. Этот взвар был прекрасен и как согревающий напиток, и как освежающее питьё во время жаркого лета. Пока я восхищался биаракой, чуть ли не начиная писать ей оды, молодой вождь наконец вернулся к диалогу.

— Три тропы могут дать войску пройти к реке. Остальные тропы могут пересечь только горные козлы, а мастерства этих животных не сможет достичь ни один смертный.

— Не так уж много. Можно перекрыть большую их часть или вовсе создать завалы. Пороха у меня есть приличные запасы и можно этим воспользоваться.

— Вадим, ты уверен, что это будет хорошее решение?

— Ты о чём?

— Если ты сейчас завалишь все три прохода, то это отменит планы Аяка, но тогда ты не сможешь сразить его в одном бою. Придётся вновь продвигаться по реке и брать один город за другим. Это долго, потребует огромные ресурсы и Аяк за это время может придумать новый план. Тогда война может сильно затянуться и быстрой победы никак не получится.

— Что ты предлагаешь, молодой вождь?

Ки’бак прямо-таки просиял, поняв, что мне интересно его мнение и стал тараторить, что я лишь едва смог разбирать его слова, — Позволить Аяку привести его план к действию. Пусть он до последнего думает, что его «идеальный» план сработал и он сможет взять твой город с лёгкостью, пока ты сражаешься в другом месте. Мы можем организовать засаду на выходе с горных троп, и тогда наша победа будет куда вероятнее.

— Это может сработать…