Король-Наёмник. Новый Свет

Глава 23. Последние приготовления

— Ты уверен, что Аяк хочет начать войну? — напряжённо спросил меня Бернд, крутящий меж пальцев несколько лазурных каменьев, которые он выменял у местных жителей за дешёвый ларингийский платок.

Я организовал совет офицеров через пару дней, когда мы смогли вернуться в Вольгород после посещения нами Лакпака. Несколько дней я отрядил на то, чтобы осмотреть спуск с гор и приметить несколько возможных мест для проведения сражения. На время совета были исключительно командиры моего войска, ведь пока что я был без конкретного плана, то не хотел уведомлять о предстоящей войне Могуту. Вторая экспедиция шла уже два месяца и город всё больше разрастался и понемногу началось расселение семей по отдельным домам в своеобразном «нижнем городе». Однако же, не смотря даже на усиление стен крепости, город определённо был не готов к войне. Если со стен ещё можно было бы отогнать залпами аркебуз небольшой отряд врагов, то вот против громадной армии лагриканцев город бы точно никак не выстоял. Пусть они не имели технологии и практики создания осадных орудий, но даже так, доберись враги до стен, то просто бы закидают защитников «мясом».

— Ки’баку я верю. Он хороший воин и здравый правитель. Пусть он молод и горяч сердцем, но вместе с тем он не рвётся в бой сломя голову, а наоборот предлагает выждать.

— Сколько у этого Аяка людей?

— Несчётное количество. У нас в любом случае их меньше. Значительно меньше. Об открытом бое даже не стоит и помышлять.

— Сами мы можем выставить две тысячи профессиональных воинов из Сурии и ещё три тысячи вспомогательных частей из магларов. — задумчиво проговорил Фабрис, потирая свой покрытый сединой подбородок, — Сезар, ты успел их обучить?

— Да. Воины они знатные, да и снарядить их сумел. Щитом, копьём и дротиками воевать они обучены. В строю биться смогут и сулицами любого так плотно закидают, что ёжики обзавидуются. Если мы их на флангах поставим, то никто нас обогнуть не сумеет.

— И того пять тысяч человек, если не будем собирать ополчение. Не мало, но и не очень много. Впрочем, если там место для битвы удобное, то этого должно хватить.

— Место там отличное. — стал я сразу пояснять всем присутствующим, — После спуска с гор идёт большая низина, навроде долины. Прямая как стол, так что для пушек придётся позиции копать, но коннице действовать будет проще. Вот только предугадать надо как вообще противник пойдёт.

— Разумно подумать, что если Аяк не знает о том, что мы в курсе его планов, то поведёт своё войско по наиболее удобному для войска пути. — логично заметил Рубен, — Ему ни к чему небоевые потери, тем более если он ведёт на нас собственную элиту.

— А войска есть где скрыть? — спросил меня Вирт, который в экспедиции командовал нашей ударной конницей, — Если ты сам говоришь, что в открытом бою нам не справится, то нужно где-то спрятать бойцов.

— Ближайший лес в паре вёрст. Не сильно густой, но несколько рот спрятать там можно.

— Эх, жаль корабли уплыли. — поцокал языком Бернд, — Так хотя бы матросов на битву бы взяли. Придётся обходится тем, что есть.

— Если с «горной» армией мы определились, то что будем делать с «речной»? — вернул разговор в нужное русло Сезар, — Вадим сказал, что там войска будет громадное.

— Да. Туда отправится большая часть ополчения городов Аяка. Их будет много, но мастерства и отличной экипировки от них ждать не стоит. Просто «мясо» и не больше, но даже так не стоит быть слишком спокойными. Они слабы, но их много, так что опасность представляют.

— Они пойдёт по озеру. Возведём плотину, поставим туда пушки да пустим корабли на дно. Делов не так уж и много. — отмахнулся Бернд.

— Просто так нельзя. Мы должны завязать там бой, чтобы Аяк поверил в то, что мы не знаем о его истинном плане, да и плотину не факт что успеем возвести. Дело это сложное, а если от балды строить будем, то ненароком окрестности затопим и местные нас за это по головке не погладят, но что-то придумать всё же надо. Часть кораблей мы может и постреляем, но с остальными придётся что-то особенное выдумывать.

— Брандер? — предложил Рубен.

Мысль от младшего из офицеров была дельной. Всё же, корабли можно было не только топить, но и поджигать. Такой вариант уничтожение вражеского речного флота был куда как более приемлем, нежели постоянный обстрел противника при помощи пушек. Ладно бы мы успели развернуть производство пороха уже в колонии и тогда можно было бы от души палить, не осматриваясь постоянно на имеющиеся запасы, но сейчас мы были целиком и полностью зависимы от поставок из метрополии, а когда приплывут торговцы из Сурии было неизвестно.

Что же представляет из себя брандер? Это было старое изобретение, впервые применённое греками в ходе Пелопонесской войны. По-сути своей, брандером являлось любое плавучее средство, нагруженное до отказа горючими или взрывчатыми материалами. Можно было просто накидать на самодельный плот фашинами, стружкой, залитой скипидаром, тюками с сенами и всем другим на что хватит фантазии и что хорошо горит. Вот такой зажжённый кораблик отправляли в сторону вражеского флота и наслаждались увиденным. Во многом именно брандеры Англии дали уничтожить будущей «владычице морей» Непобедимую армаду. Однако же, наша ситуация несколько осложняла применение брандеров. Мы располагались вниз по течению, а значит брандер без помощи гребцов цели достигнуть не сможет. Конечно, можно было бы поставить парус, но будет ли ветер благоволить нам во время схватки?

— Мы ниже по течению. Просто так брандер мы не запустим. — высказал я свои мысли бывшему адъютанту.

— А притоки нам на что, командир?! — без нотки неуважения спросил Рубен, — У Инн притоков столько, что за десятилетие не исследовать. Найдём место поудобнее и запустим брандеры с притока. Представь только какой там будет твориться аопкалипсис! С одной стороны пушки рвать корабли будут, а сзади брандеры как вдарят! Кровь, огонь, агония! Нас в этом мире запомнят надолго!

— Рубен, ну хоть ты заражайся маниакальными замашками! — приструнил я молодого наёмника, — Но мысль у тебя дельная. Так и поступим. Сейчас всем разойтись!

Отданный приказ бойцы моментально стали исполнять. Офицеры разошлись по собственным подразделением, а я зашёл за главным бухгалтером колонии и принялся за осмотр складов. Было необходимо целиком и полностью понять все имеющиеся у нас запасы пороха, пуль и ядер. Учитывая, что вскоре нас ожидают активные боевые действия, нужно знать наши ресурсы. Бухгалтер наш был седым старичком, который уже ходил не так быстро, но его способностям к умственному подсчёту могли позавидовать ментаты. Он на ходу мог перечислить практически все позиции товаров, которые хранились на наших обширных складах, вызывая у меня неподдельное уважение к такому человеку. Обход занял у нас оставшуюся часть дня, но не смотря на потраченное время я был более чем доволен результатами.

Выходило, что у нас было примерно сто тонн пороха. Запасы были просто огромные, но и планировался наш поход очень основательным. Конечно, я активно отправлял экспедиции с целью отыскать все необходимые ресурсы для начала производства пороха. Всё же я хотел обрести независимость в военных делах и для этого нужны были чуть ли не истощаемые запасы пороха, свинца и железа. Если создать хоть сколько-то вменяемое производства стали было не такой уж и проблематичной задачей, то вот с порохом были серьёзные проблемы. Самый обычный дымный порох состоит из древесного угля, серы и селитры. Если первые два необходимых материала ещё можно было худо-бедно добыть, то вот с селитрой на данном этапе развития колонии проявлялись критические проблемы. Сейчас, для нас самой удобной технологией получения селитры была добыча её из навоза. Для этого кучу навоза смешивали с известняком, строительным мусором и прочими известняковыми материалом с прослойками из соломы или хвороста, которую накрывали дёрном для удержания образовывающихся внутри газов. Запах при этом действии создавался крайне своеобразным, но при гниении навоза образовывался аммиак, который накапливался в прослойках из соломы и позже превращался в азотную кислоту. Затем добавляли воду, а затем и древесную золу, что приводило к получению известняка. Поскольку количества нашего скота сейчас было значительно ограничено, то и навоза было соответственно маловато.

— Воевода, — обратился ко мне старичок счетовод, — намечается война? Мы готовимся к битве?

— Переслав, ты прекрасно знаешь пословицу «Хочешь мира — готовься к войне». Так вот, я очень хочу мира.

— Я не буду говорить об этом ни Остромыслу, ни Могуте. Меня нет смысла обманывать. Вы осматривали только военные запасы: порох, свинец, ядра, уже отлитые пули и картечь. Проверили чуть ли не каждую аркебузу, каждый карабин и пистоль из оружейных пирамид. Вы посмотрели заточку каждой сабли, каждого наконечника копья, проверили запасы стрел и болтов до самой последней единицы. Воевода, вы даже не озаботились запасами пищи и пития в колонии, хотя, при осаде этот элемент был бы очень важен. Значит, я либо ошибся, в чём очень сильно сомневаюсь, либо нас ожидает война, осада колонии в ходе которой будет означать нашу неминуемую погибель. Я прав?

— В очередной раз поражаюсь вашему вниманию, Переслав. — грустно помотал я головой, — Нигде не скрыться о вашего прозорливого ума. Да, нас ждёт война. Император Аяк, по сообщению наших союзников, готовится к нападению на наш город. Он специально выждал момент, когда здесь соберётся множество воинов и теперь готовится к войне. Его войско огромно и осаду в нынешнем положении Вольгород не выдержит. Победа возможна только в одном единственном генеральном сражении, а иначе смерть всех переселенцев будет страшной.

— Значит, мне стоит спать с кинжалом под подушкой?

— Лучше носите с собой кинжал всегда. Я понимаю, что ваше главное оружие, есть ваш непревзойдённый ум, но куда приятнее будет умереть в бою, нежели мучится в плену.

— Вы правы, воевода. Правы как никто другой.

Мы раскланялись со счетоводом и каждый пошёл по своим делам. Старому счетоводу сложно было столько времени быть на ногах, но он стойко выдержал испытание и сейчас заслуживал честно заработанный отдых. Сам же я вернулся в свой дом, который служил по совместительству и главным административным зданием колонии. Вот только сна не было ни в одном глазу. Со мной так было всегда, когда намечалось крупное сражение, которое обещало обернуться тяжёлыми потерями. Мне хотелось подготовиться как можно лучше и каждый раз казалось, что моя подготовка слишком слабая. Но эта битва сильно отличалась от любой другой. Раньше можно было возможно отступить, но сейчас? Сейчас за нашими спинами был Океан, который с бухты барахты пересечь было невозможно. Даже если сейчас я прикажу свернуть экспедицию, то отступление будет бессмысленным. Корабли уже вернулись обратно в Сурию и из транспорта у меня остался лишь десяток длинных стругов, эвакуация на которых в Сурию просто невозможна. Да и что со мной будет, если так бесславно окончится едва начавшаяся колонизация Нового Света? Скорее всего я буду овеян позором, который не сойдёт с меня до скончания времён, да и закончу свою жизнь где-то в царских казематах за столь бессмысленное растрачивание средств. В любом случае перспектива печальная и остаётся только дать бой. Хотелось ли мне этой войны? Нет, но сознание подсказывало, что избежать её просто не представлялось возможным. Очень вряд ли что властолюбивый Аяк бы оставил столь серьёзную угрозу в виде нас в покое. Если бы здесь смогли укрепиться, настроить крепостей, укорениться, то тогда выкорчёвывать колонию суров будет просто невозможно. Почему тогда я не довёл прошлый поход до конца, просто не нажав на спусковой крючок второй раз? Не знаю. Не могла от меня никуда деться странная вера в человечество. Пусть я наёмник, цель которого эффективно уничтожать врагов своего нанимателя, но сейчас мирное сосуществование было бы куда выгоднее для обеих сторон. Хотя, что уж поделать? Остаётся только воевать.

На следующий день начались тренировочные марши моего воинства. Необходимо было проводить боевое слаживание имеющихся под моим началом подразделений, ведь именно от их эффективности на поле боя сейчас зависело выживание колонии. Именно они были должны стать тем щитом, что удержат нападки вражеский аборигенов на наше поселение.

Первым делом стоило взяться за стрельбы. Я успел провести тренировки ещё в Сурии, но количество залпов там было не таким большим и лучше продолжить тренировки пока у нас есть возможность. Стрельцы били залпами, поражая сектора, указанные офицерами. Новые пищали от Мадира позволяли вести огонь куда быстрее за счёт того, что не приходилось париться с фитилями. Да, с точки зрения ремонтопригодности старые модели были куда как лучше, но между скоростью и ремонтом я выбирал скорость. Стало возможно создавать доселе невиданную плотность огня, разя выдуманного противника. Я прямо-таки наслаждался, смотря на то, как летят в сторону противника сотни свистящих свинцовых пуль. Позиции стрельцов закрывались своеобразной дымовой завесой и сейчас это становилось проблемой. С одной стороны, будь ветер, то и так не самые точные выстрелы из гладкоствольных пищалей становились бы ещё более непредсказуемыми, но так хотя бы была возможность палить не в белый свет как в копеечку, а более-менее прицельно, хотя бы по указанным офицерами секторам. Это тоже не так уж и удобно, но от отдельных стрелков не так была важна их индивидуальная точность, сколько умение бить в строю и одновременно.

Также большое время нужно было уделять конным стрелкам. Карабины были страшным оружием в их руках, а в связке с конём открывали огромные тактически просторы к применению на поле боя. Стрельба с седла была значительно сложнее, чем с двух родных ног, а уж тем более с колена, да и плотность тоже страдала, но в целом я остался довольным. Они могли быстро перемещаться с позиции на позицию, чуть ли не на ходу разя огнём противников. В случае необходимости они могли зайти в тыл к противнику и врубиться в их спины с саблями и тяжёлыми палашами. Рейтары мои были не такими бронированными, как ратники под командованием Вирта, но даже их относительно лёгкие доспехи могли защитить от архаичного вооружения лагриканцев.

Моя же латная пехота, как всегда, была превосходна. Пусть среди них было много новичков, которые не успели пройти все те военные кампании, которые преодолели плечом к плечу ветераны. Но разбавление новичков ветеранами дало о себе знать, и сила пехотных рот ближнего боя ничуть не просело. Комбинация пехотных пик и длинных алебард отлично себя показывала ещё в Старом Свете, способная остановить даже превосходную ларингийскую конницу, а уж здешние полуголые воины для них были подобны ветхой плетёной оградой перед мощным дизельным бульдозером. Так что я был спокоен и готов встретить многотысячного врага.

Что же касается артиллерии, то на неё возлагались огромные надежды, впрочем, как-то было всегда. Ещё в Сурии мы запасли столько каменного дроба и свинцовой картечи, что можно было бы построить целый дом. Их должно хватить, чтобы перемолоть любую армию, да и бомб отгрузил нам изрядно. Многие из лагриканцев помнили опасность, которую таила моя артиллерия, а потому я искренне надеялся, что они не решаться переть плотной толпой вперёд на порядки моих солдат. Да, стальные тела моих пехотинцев с легкостью примут атаки бронзового оружия, но всё равно хотелось бы как можно больше избегать прямого ближнего столкновения. В свалке тел из двух сторон будет куда сложнее выцеливать врага. Всё же, не зря я так упорно развиваю «длинную руку» своего войска, чтобы вновь полагаться на заточенные алебарды и острые пики. Конечно, роты «Кабаньей Армии» были если не самыми прославленными во всём Старом Мире, то уж точно наиболее эффективными и яростными бойцами, способными на то, что для остальных кажется невозможным.

Последним на что я обращал внимание, так это тяжёлой ударной кавлаерии из суров, которая была под командованием Вирта. Он был старым аристократом, что как никто другой был эффективен в использовании древней как сам мир тактике — таранном ударе. Если в Старом Мире эта тактика становилась всё менее эффективной, но вот на просторах Лагрики такой смертоносной атаке даётся второй шанс на жизнь.

В любом случае, как бы не развернулось дальнейшее сражение, но лагриканского императора ожидает «тёплый» приём по всем традициям гостеприимных суров. Хотя, сейчас именно мы были теми самыми гостями, но раз уж хозяин этого прекрасного дома решил напасть на нас, нарушив все заранее принятые договорённости, то нам не остаётся ничего, кроме как биться за свои жизни с мечами в руках и пламенем в сердце.