Красная фурия, или Как Надежда Крупская отомстила обидчикам

Глава 5

В год зачисления Надежды Крупской на Бестужевские высшие женские курсы поздравить слушательниц с этим событием прибыли две четы великих князей. То было великолепное и в то же время трогательное зрелище; девушки бросали смущенные взгляды, их щеки вспыхивали нежным румянцем, когда доходила очередь представляться, назвав при этом свой титул и фамилии родителей. Оба великих князя были весьма приветливы и учтивы с юными созданиями.

Когда очередь дошла до Наденьки, она сделала книксен и широко распахнув голубые глаза, представилась, отчего-то сфокусировав взгляд на великом князе Сергее Александровиче.

— Дочь офицера русской армии дворянина Константина Крупского.

Великий князь коснулся ее ладошки и своим красивым сочным баритоном произнес:

— А вы, мадмуазель, очевидно, по линии матушки своей имеете сановную кровь… Ну что ж, несомненно, это так. Как ты думаешь, братец? — повернулся он к августейшему брату.

Великий князь Павел Александрович отреагировал словами:

— Серж, я думаю, подробной информацией обладает наш Синод и его высокопревосходительство Константин Петрович Победоносцев.

Он дал понять, что при желании его брат может еще раз взглянуть на документы, представленные при зачислении сей особы (как и всех остальных слушательниц), каждый из которых тщательно проверялся. Тот только улыбнулся в усы.

Слова великого князя Сергея Александровича прозвучали как комплимент, и Надежда не придала им ровным счетом никакого значения. Ее поразили не так слова, как царственная стать, мужское обаяние и приятный, звучный голос. Однако пройдет еще много времени, и комплимент сей разразится ярким и светлым, но коротким романом на стыке XIX и XX веков.

— Ну-с, девицы ясные, — прозвучал в другом конце гулкой залы тот же приятный баритон, — удачи-с. А мы вас с братцем не забудем-с.

И великие князья вместе с женами, приятно шуршащими подолами по гладчайшему полу, покинули девичье собрание.

«Сергей Александрович Романов (29. 4(11.5). 1857, Царское село, ныне г. Пушкин, — 4.(17).2.1905, Москва), русский великий князь, четвертый сын императора Александра И. Участвовал в русско-турецкой войне 1877–1878 гг. В 18871891 гг. командир лейб-гвардии Преображенского полка; с 1891 г. московский генерал-губернатор, одновременно с 1896 командующий войсками Московского военного округа. Реакционер, антисемит, религиозный фанатик. Был женат на сестре императрицы, оказывал большое влияние на Николая II в вопросах внутренней политики. Деятельность Сергея Александровича в Москве была ознаменована кровавой катастрофой во время коронации 1896…массовыми арестами революционеров, гонениями… высылкой евреев» (БСЭ, т. 23, с. 289).

Познакомившись с характеристикой, которую дают этому человеку советские историки, начинаешь понимать, почему так негативно отзывался обо всех русских императорах и великих князьях и писатель В.П. Обнинский (1867–1916 гг.; печатался также под псевдонимами В. Обский и Турлик), опубликовавший в 1912 году свою книгу-пасквиль «Последний самодержец. Очерк жизни и царствования императора России Николая И»; вышла в Берлине тиражом в 500 экз. Автор, выходец из русских евреев, воссоздал атмосферу царского двора такой, какой ее хотели видеть его единомышленники. Без всякой натяжки его можно назвать соавтором будущих советских учебников истории царской России. А доживи он до времен советской власти, глядишь, и был бы принят в Академию советских наук.

Чем же провинился русский великий князь Сергей Александрович Романов, отчего вызвал ненависть «всей передовой России» в лице ее «славных представителей» писателя Обского-Турлика и товарища Ульянова-Ленина, поминавшего его гневными словами в своих «гениальных» работах? Ответ уже дан самими советскими историками в БСЭ: антисемит, выселял евреев, гнал революционеров в шею, подальше от столиц. Да к тому же еще и оказывал в этом вопросе большое влияние на Николая И, обращая его внимание на то, как антирусские силы нагнетают ситуацию в стране. И ведь правильно делал великий князь! Так как же было это вытерпеть? Вот и не вытерпели, не простили, — сплели заговор, заманили; и 4 февраля 1905 года Сергей Александрович был убит И.П. Каляевым в Кремле.

И даже мертвый он потянет за собой шлейф грязной лжи, — такими методами советские историки и писатели приучали людей русских презирать и ненавидеть своих правителей; да разве ж только их… До сих пор — а уж скоро столетие пройдет! — чураемся и избегаем разговоров о тех подлостях, что свершены были против русского и других народов Империи…

Родившийся в семье самодержца Российского Александра II и его супруги Императрицы Максимилианы Вильгельмины Августы Софии Марии Гессен-Дармштадской, а по-русски Марии Александровны, августейший ребенок, нареченный Сергеем, прожил удивительную жизнь, закончившуюся фатально. Его жизнь заслуживает особого изучения и повествования; тем более что нигде — ни в советской, ни в зарубежной историографии — подробно не освещены судьбы великих князей Романовых. Слишком это невыгодная тема для определенных сил, вершащих мировые судьбы. Иначе станет воочию видна и понятна роль этих сил в уничтожении одной из самых уникальных в истории мировой культуры цивилизации, именуемой Российская Империя. Но она исчезла, как в свое время исчезли Египет, Древняя Греция, Древний Рим; как еще прежде — много-много ранее — исчезло Русское государство валдаев, появившееся за 60 000 лет до рождения Иисуса Христа и просуществовавшее более 40 000 лет. Но вот нашлись же силы и — переписали всю историю мировых цивилизаций… под себя…

Коль в последующем в советских школах не учили гордиться ни русской историей, ни русской страной, приобретая поверхностные знания в разных науках, щедро сдобренных идеологическим пометом, то во времена царствования Романовых все было как раз наоборот: ученики получали глубокие и разносторонние знания. Независимо от того, учились ли они в училищах, гимназиях, институтах, университетах или просто слушали публичные лекции.

При этом ставшие популярными с середины XIX в. публичные лекции проводили многие поистине выдающиеся ученые русской науки в разных отраслях знаний. Большевики впоследствии, переняв идею, превратят обязательные публичные лекции агитпроповцев в пародию; их уровень несоответствия оригиналу столь разителен, как разительна неимоверная пропасть, к примеру, между талантливым ученым, основоположником русской физиологии и научной психологии Иваном Михайловичем Сеченовым и косноязычным большевиком-психопатом Кальмансоном, приехавшим в колхоз читать лекцию о засилье буржуев…

Надежда Константиновна Крупская считала, что ей невероятно повезло, ведь в годы ее учебы на Бестужевских курсах там в числе иных светил читал лекции и И.М. Сеченов, работавший одновременно на кафедре физиологии Санкт-Петербургского университета. Он — «любимый профессор» на Бестужевских курсах, этого университета для женщин. «Что это был университет, — говорит Сеченов в своих «Записках», — доказательством служит систематичность 4-летнего курса, читавшегося профессорами, доцентами университета и даже некоторыми академиками. Я читал на курсах то же самое и в том же объеме, что и в университете, и, экзаменуя ежегодно и там и здесь из прочитанного, находил в результате, что один год экзаменуются лучшие студенты, а другой — студентки. Помню, даже что за все мое более чем сорокалетнее профессорство самый лучший экзамен держала у меня студентка, а не студент… Да, это была заря высшего женского образования в России, и студентки учились прямо-таки с увлечением…» (К.Х. Кекчеев, «Сеченов», ЖЗЛ, М., 1933, с. 87).

О лекторском даровании этого человека упоминали многие, подчеркивая, как удивительно сочетались в нем изящество сеченовского языка и особенная убедительность сеченовской логики. Вот небольшой абзац из упомянутой книги Кекчеева: «И. М. никогда во время лекции не напрягал своего голоса, он говорил так же спокойно, как и во время обычного разговора, а между тем голос разносился и наполнял всю большую аудиторию. С этой красотой дикции хорошо сочеталась и особенность речи. Он был вообще мастером речи. Он знал отлично три иностранных языка: говорил по-немецки и по-французски с безукоризненным произношением. Что же касается его русского языка, то многие места из его популярных статей и речей заслуживают того, чтобы быть внесенными в хрестоматии наряду с отрывками наших лучших писателей и беллетристов. Он дал образцы исключительного изящества русского научного языка. Язык Сеченова отличается образностью и какой-то особенно сильной меткостью, хочется сказать, каким-то здоровьем: в нем чувствуется что-то от деревни, ее полей и лесов. Кое-какие старомодные обороты, как, например, «по колику, по толику», «на сей конец» и др. придавали какой-то особенный привкус его мастерской русской речи» (там же, с. 100). Так ностальгично в 30-е годы XX века вспоминает бывший студент И.М. Сеченова — этого замечательного ученого, которого советская власть по своим причинам решила ввести в пантеон советской славы, перекроив жизнь и деятельность на свой лживый лад. «Сеченов был не только блестящим исследователем, глубоким мыслителем, но и талантливым преподавателем и популяризатором науки. Поэтому на его публичных лекциях всегда было много слушателей» (БМЭ, т. 30, раздел 48).

…А со временем и женщина, восхищавшаяся наряду с другими слушательницами и «исключительным изяществом русского научного языка» любимого профессора, и «мастерской русской речью», приложит неимоверные старания, чтобы уничтожить здоровье и красоту русской словесности, русского письменного языка, русского мышления. Но откуда такая ненависть? — на этот вопрос попытаемся ответить всей этой книгой.

Итак, пока сатанинский маховик набирал ход, огромная страна развивалась и просвещалась.

И коль этот человек непосредственно связан с главной героиней книги, и коль главная героиня книги имела непосредственное отношение (когда прямое, когда косвенное) к уничтожению РУССКОГО: просвещения как познания окружающего мира; словесности как образа мышления; образования; языка и литературы; науки; медицины и т. д. и т. д. — то приведем краткие сведения из биографии профессора, выбрав для этого два основных советских источника: БСЭ (т. 23, с. 325–326) и БМЭ — Большую медицинскую энциклопедию (М., 1963 г., т. 30, разделы 43–48). Авось отыщем рациональные зерна, просеяв тексты советских составителей.

Сеченов Иван Михайлович (1.(13).8.1829-2.(15).11. 1905) — великий русский ученый, основоположник русской физиологии и научной психологии… Родился в мелкопоместной дворянской семье в селе Теплый Стан Курмыжского уезда (ныне село Сеченово Ульяновской (затем Горьковской) области). Закончил Петербургское военно-инженерное училище (1848); увлекался физикой и неорганической химией. В 1856 — закончил медицинский факультет Московского университета; отдавал предпочтение физиологии и сравнительной анатомии.

Продолжал обучение в Берлине; вел исследования на тему о влиянии острого отравления алкоголем на организм человека, на основе которых написал свою докторскую диссертацию. Успешно защитил в 1860-м в Медико-хирургической академии в Санкт-Петербурге.

В начале 1857 г. переехал в Лейпциг, весной — в Вену, где вместе с С.П. Боткиным и другими русскими врачами прослушал курс лекций К. Людвига. Здесь же, в лаборатории сконструировал новый прибор для анализа газов в крови (назван «насос Сеченова»); эта модель легла в основу всех дальнейших приборов этого типа.

Сразу после защиты диссертации занял кафедру физиологии в той же Медико-хирургической академии. Где прочел курс лекций «О животном электричестве», за что и был удостоен Демидовской премии Российской академии наук (1863). «С восторгом и воодушевлением были встречены его лекции студентами». В 1863 г. написал свою знаменитую книгу «Рефлексы головного мозга» (рабочее название: «Попытка ввести физиологические основы в психологические процессы»). Работая в Медико-хирургической академии (1860–1870 гг.), основал там физиологическую лабораторию, написал учебник «Физиология нервной системы», перевел учебник Германа «Основы физиологии» и учебник физиологической химии Кюне.

С 1871 по 1876 гг. заведовал кафедрой физиологии Новороссийского университета (Одесса); в 1876–1888 гг. был профессором физиологии Санкт-Петербургского университета, читал лекции на Бестужевских курсах. Как раз в эти два года — 1887-й и 1888-й — его и лицезрела Надежда Крупская, познавая из уст профессора основы анатомии, физиологии, психологии и антропологии человека.

Иван Михайлович Сеченов осенью 1889 г. вернулся в Московский университет в качестве приват-доцента. Он читал курс лекций для студентов и лекции для врачей «по центральной нервной системе» (изданы в 1891 г. под названием «Физиология нервных центров»; «последняя часть этого труда посвящена вопросам экспериментальной психологии»). В 1891-м возглавит кафедру физиологии; проработает там, на кафедре и в ее лабораториях, десять лет — по 1901-й. Незадолго до смерти, в 1904-м будет избран действительным членом Российской Академии наук (член-корреспондент еще с 1869 г.). Выйдя с 1901 г. в отставку, продолжает экспериментаторскую деятельность, читает публичные лекции.

Сфера интересов ученого обширна (даже учился стеклодувному мастерству в Германии), но превыше всего — психофизиология, исследования в области физиологии нервной системы, научная психология. «Широта научных интересов и масштабы проделанных им исследований колоссальны. Нет почти ни одного отдела (! — Авт.) физиологии, в которой неутомимый исследователь не добился бы новых больших результатов и не вовлек бы в круг своих интересов молодых ученых» (БМЭ более благосклонна к русскому ученому и его наследию, в тексте можно почувствовать дань уважения уникальному исследователю). В БМЭ сказано, что И.М. Сеченов выяснил причину катастрофы при полете первых аэронавтов на аэростате «Зенит»; и эти его работы — первая попытка изучения физиологии человека в полете. Потому Сеченова следует считать основоположником авиационной медицины.

И такие светила в разных областях человеческих знаний имелись в Российской Империи, пока в 1917 году не было уничтожено государство, наука и отправлены за два десятилетия НА ТОТ СВЕТ 60 миллионов только русских людей, — сила, цвет и гордость нации.

Надежде Константиновне Крупской еще придется встретиться с Иваном Михайловичем Сеченовым при весьма необычных обстоятельствах; он выполнит ее просьбу, поставит диагноз, который разбудит в ней неуемную ярость к обидчикам. Она же в 20-е годы XX в. спасет от неминуемой гибели его жену Марию Александровну (1839–1929 гг.). А трудами выдающегося русского ученого воспользуются, — о чем он неоднократно предупреждал и чего пытался избежать, — недруги русской науки, Русского государства и русского Православия…

Они встретятся с И.М. Сеченовым, этим светилом русского ученого мира в 90-х годах XIX века, и причиной настойчивых просьб принять ее станут отношения юной женщины Надежды Константиновны и великого князя Сергея Александровича, воплотившего в себе ее мечты о настоящем мужском начале, о гармонии взаимоотношений здоровых, в соответствии с божественной Природой, мужчин и женщин. И, конечно же, мечты о чистой земной любви.

Пока многоликое сатанинское зло, которое постепенно сжимало свои объятия вокруг самой Надежды, не сделало ее соучастницей фатальной драмы — убийства великого князя Сергея Романова, антисемита и гонителя революционеров, пытавшегося изо всех сил спасти Российскую Империю от катастрофы.