Красные крылья

ХОЗЯЕВА ОСТРОВА

Стрелок забрался в тень, отбрасываемую крылом, и, устроив под голову заглушку, заснул. Флажок трепыхался на ветру, как красная рыбка.

А дети всё продолжали прыгать на упругих колеях.

Старший мальчик сказал, что его зовут Курбан, и стал в знак особого доверия к Саньку перечислять имена отца, дяди, деда, прадеда, прапрадеда. Прыгал и всё перечислял, перечислял.

— Запомнил? — спросил он.

— Запомнил, — соврал Санёк.

— Сейчас напишу, — засомневался в Саньковой памятливости Курбан. — Тогда обязательно запомнишь.

Ом сел на песок, старательно вывел пальцем букву «Ю» и наткнулся на сидящую под песком ящерицу. Все кинулись её ловить, и, таким образом, имена родичей Курбана остались ненаписанными на песке, а ящерка поймана.

Осмотрев пленницу со всех сторон и подразнив — она небольно кусала пальцы, — ей вернули свободу.

И тут Санёк обнаружил за пазухой гильзу и, конечно, не мог не похвастаться трофеем, добытым в воздушном бою.

— Подары! — сказал Курбан. — Ну, подары. Будет память.

— Подары! — пискнула девочка и заулыбалась.

Сане к заколебался: жалко. Но потом всё-таки подарил.

Курбан обрадовался и сказал Саньку, что он джигит.

— В следующем бою я их наберу хоть сто штук, — бросил джигит небрежно и поймал на себе восторженный взгляд девочки.

И тут всё враз стало на свои места: она — Монгола! А когда улыбнулась, он уверился в том окончательно. Его сердце радостно забилось.

— Я тебя знаю, — сказал Санёк.

— Хорошо, — ответила девочка и заулыбалась.

— Когда подрасту, прилечу к тебе на красном самолёте. Мы полетим в Африку.

— Вот хорошо! — обрадовалась девочка. — Обязательно прилети. Не забудь.

— Ни за что не забуду.

— Я буду ждать твой самолёт. Прилетай поскорее.

Приятели Курбана рассматривали гильзу со всех сторон, насыпали в неё песку, свистели по очереди в горлышко.

— Фашиста сбили, — сказал Санёк. — Из пулемёта. Этой гильзой. У меня их много.

— Баракалла! Машалла! — воскликнул Курбан. — Вот джигиты!

— В море упал фашист. Утонул.

— Смерть фашистским оккупантам!

— Он сбил.

Санёк показал на стрелка, который мирно похрапывал под плоскостью в холодке.

— Баракалла! Машалла! Вот молодец!

Ребята подошли к стрелку и, присев на корточки, принялись его рассматривать.

— Он и до того сбил двух фашистов, — продолжал Санёк, бросая взгляды на Монголу.

— Какой джигит! Как его имя будет?

— Дядя Иван. Эта гильза от его пулемёта.

Курбан и его приятели снова занялись гильзой, которая после рассказа Санька приобрела дополнительную ценность.

— Как тебя зовут? — спросила Монгола.

— Санёк.

— Санёк — это хорошо, — одобрила девочка и заулыбалась знакомой улыбкой.

А тем временем к самолёту подъехала тележка, которую вёз ишачок, а в тележке высокий старик — самый старший на острове.

Мужчины выгрузили котёл, бидон с водой, чайник из красной меди, лепёшки.

Санёк рассматривал ишачка. Ну до чего же он хороший!

— Кушать надо мало-мало, — сказал главный старик.

— Сколько мы вам должны за хлеб-соль? — спросил полковник.

— Зачем обижаешь? Разве с гостей берут деньги? А вы больше чем гости.

Старик рукой показал, где располагаться, и сам сел рядом с полковником.

— Только гоните фашистов с нашей земли, — сказал он.

— Не сомневайся. Кто к нам с мечом придёт, тот от меча погибнет. Это сказал наш предок Александр Невский.

— Правильно сказал наш предок! — одобрил старик. — Хорошие слова. Надо запомнить. Повернулся он к своим товарищам — те закивали головами:

— Якши. Хорошо. Запомним.

А стрелок всё продолжал спать.

Вокруг него собралось много народу — всё больше старики да старухи. Присела на корточки женщина с красивыми серьгами и маленьким, очень сопливым ребёнком на руках. Все тихо переговаривались, глядя на спящего, и кивали головами.

— Паракалла! Машалла! Иван-джигит! — говорили старики.

Сопливому ребёнку, наверное, надоело глядеть на стрелка, и он заревел — стрелок, он же механик и поэт, проснулся и сел. Взялся протирать глаза.

— Что случилось, товарищи?

— Баракалла! Машалла! Какой джигит! Молодец!

— Кто джигит?

— Ты джигит!

— Тоже мне, нашли джигита! — махнул он рукой.

— Не спорь. Ты джигит. Иди, иди, кушай. И бей фашистов!

— Поесть — это я могу, — засмеялся стрелок. — А вот фашистов бить пока не научился. Но научусь, чтоб их черти взяли!

— Терти-терти! — засмеялась старушка.

В 1242 году немецкие рыцари-захватчики были наголову разбиты на льду Чудского озера нашим князем Александром Невским.

Ровно семьсот лет спустя, в 1042 году, произошла битва на Волге, с которой начался поворот Великой Отечественной войны в нашу пользу.