Красотка

34.

Наблюдая репетицию Лизы Роман, Майкл сделал для себя немало открытий. Он и раньше знал, что она талантлива, но не представлял себе силу ее энергетики на сцене. Программа длилась час пятнадцать, и на протяжении всего этого времени Лиза сама непрерывно пела и танцевала, причем в самых разных жанрах и стилях – от энергичного рока до грустных баллад, и ни один номер не был похож на предыдущий.

Утром Лиза репетировала в спортивном костюме, потом был обеденный перерыв, после чего началась работа со звуком, а в завершение – генеральная репетиция в костюмах.

Майкл сидел в зале. То, что он наблюдал, производило колоссальное впечатление. Это была потрясающая женщина! Глядя на нее, нельзя было не понять: все, что у нее было, она заслужила с лихвой, поскольку добилась всего упорным трудом.

День выдался суматошный. Масса людей сновали туда-сюда, и все – со своим мнением, все – яркие личности. А в центре этого столпотворения – Лиза Роман.

Какое-то время рядом с Майклом сидел Чак.

– Это что-то, да?

– Да, – согласился Майкл. – Сколько лет ты у нее работаешь?

– Пять.

– А ее муж – что это был за человек? – спросил Майкл, по возможности сохраняя небрежный вид.

– Я этого подонка с одного взгляда раскусил, – сообщал Чак. – Он плохо с ней обращался. По-моему, даже руку на нее поднимал. Даже не знаю, почему она так долго это терпела.

Почему-то Майклу на ум пришло выражение «зона комфорта». Когда-то он ходил к психотерапевту – это было недолго, после его ранения в Нью-Йорке. Та женщина-консультант сказала ему нечто такое, что показалось ему весьма и весьма интересным. «Люди всегда возвращаются в свою зону комфорта, – говорила она. – Если вас воспитывала жестокая мать или отец, то вы воспринимаете как норму, если ваш партнер с вами грубо обращается, поскольку это для вас – зона комфорта».

В этом угадывался глубокий смысл. Майкл стал думать о том, каким было детство Лизы и почему она о нем так мало говорит. Хотя… с какой стати она должна ему что-то рассказывать?

– Завтра сумасшедший день, – добавил Чак. – Повсюду будет шнырять пресса, к ней приезжают друзья из Лос-Анджелеса, от поклонников не будет отбоя, а Лиза к тому же начнет напрягаться из-за предстоящего концерта. Ну, ничего. Как-нибудь справимся.

Вечером Лиза сидела в своей гримуборной, а Фабио экспериментировал с ее прической.

– Говорю тебе, в третьем номере эти шиньоны будут лезть мне в глаза, – терпеливо втолковывала она. – Фабио, не нужно столько волос!

– Я что-нибудь придумаю, – заверил Фабио, пританцовывая вокруг кресла. – Моя золотая леди должна затмить Лас-Вегас!

Зазвонил мобильный телефон. Лиза ответила: —Да?

– Мам, ты?

– Что-то случилось? – встревожилась Лиза – дочка звонила ей очень редко.

– Ты не поверишь! – задыхаясь, вымолвила Ники.

– Ну, говори.

– Вчера я ужинала с Антонио и его новой женой!

– В самом деле?

– Знаешь, Антонио все такой же красавец.

– А жена?

– Старомодная кастрюля. В европейском духе.

– Это как понять?

– Ну… – Ники замялась. – Она намного его старше, и на ней был бриллиант размером с остров Кубу. Но по-своему она даже симпатичная.

– Так-так… – Лиза вдруг вспомнила, насколько когда-то была увлечена Антонио. Оба тогда были молодые и беззаботные. В те времена бегство и венчание в Вегасе казались верхом романтики.

– Они зафрахтовали самолет и приедут на твой концерт, – сообщила Ники.

– Билетов давно нет, – заметила Лиза. – Все распродано.

– У него свои билеты, – сказала Ники. – А также свой лимузин с шофером и свой «Ролекс» из чистого золота.

– Кажется, Антонио наконец получил то, о чем мечтал, – усмехнулась Лиза.

Ники не понравился ее тон.

– Неважно, он мой отец, и ты, пожалуйста, устрой так, чтобы его пустили в гримерку. Он хочет с тобой поздороваться.

– Ники…

– Мам, ну пожалуйста! Ради меня.

– Хорошо, хорошо, – неохотно согласилась Лиза. – Где они остановятся?

– В том же отеле, что и ты.

– Я, пожалуй, вот что сделаю, – сказала Лиза, несколько заинтригованная предстоящей встречей со своим давнишним мужем. – После представления будет прием, я организую им пригласительные.

– Мам, ты прелесть!

– Спасибо.

– Да, и это еще не все.

– Что еще?

– Тут меня мать Эвана совсем достала. Она просто помешана!

– На чем?

– На своем сынке, конечно.

– О боже!

– Я понимаю, это не очень приятно, но я тут подумала… Она рвется посмотреть твое шоу, так, может, я пихну ее в самолет, а ты организуешь ей билетик и приглашение на банкет?

– Как это мило – переложить ее на меня! – возмутилась Лиза.

– Но ты ведь с ней скоро породнишься.

– Билетов уже нет, а времени развлекать ее у меня тоже не будет.

– Мам, ты хочешь, чтоб я умерла?

– Хорошо, я попробую.

– Ты меня спасешь от помешательства, – с благодарностью произнесла Ники.

– Если удастся, – сухо ответила Лиза, про себя решив, что Ники, конечно, все преувеличивает.

– Как твоя репетиция?

– Без проблем. Ты же знаешь, я под фонограмму не выступаю.

– О'кей, мам. Спасибо. Я тебе еще позвоню.

Лиза отключила связь. Она была довольна: по всем признакам, после разрыва с Грегом в отношениях с Ники наметилось явное сближение.

Белинда любила секс по утрам. Грег – нет. Белинда любила секс в душе. Грег – нет.

В пятницу утром Грег обслужил ее в душе и стал ждать, когда она уйдет на работу. Как только за ней закрылась дверь, он вытащил из-под кровати коробки с бумагами Лизы и открыл первую, помеченную 1975 годом. Лизе тогда было пятнадцать. Через год она уйдет из дома.

Коробка была забита всякими памятными вещицами – какие-то открытки, безделушки, пара монет, фотографии. Он взял в руки фотографию Лизы рядом с худеньким мальчиком – на снимке они стояли возле одноэтажного дома. Она и в пятнадцать была красавица.

Затем взгляд Грега упал на дневник. Обычный девичий дневник в розовой обложке, с крохотным незапертым замочком. Он взял тетрадь в руки, открыл и стал читать. Почерк был еще школьный, не устоявшийся, и какие-то слова он разбирал с трудом:

«1 января. Простудилась. Кормили остывшим супом.

2 января. Столкнулась со Скитом. Вот гаденыш!

3 января. На ужин была ужасная курица. Уф! Ходили с Дженни в кино. Смотрели «Челюсти». Вот ужас!»

И так далее, и тому подобное.

Где-то на середине Грег окончательно заскучал и отложил дневник в сторону. Ну сколько можно читать о том, что она ела и что смотрела в кино?!

Он запихнул дневник обратно в коробку и стал смотреть 1974 год. Все в том же роде, плюс еще один дневник, на сей раз в желтой обложке. Он открыл тетрадку и опять стал читать. Ничего нового.

Грегу стало ясно, что тут ничего не наберешь. А с чего, собственно, он взял, что будет иначе? Лиза была обычной старшеклассницей в самом заурядном, заштатном городишке и ровно ничем не отличалась от тысяч других таких же девчонок по всей Америке. Единственным ее отличием было то, что Она убежала из дома и стала звездой.

Он уже собрался убрать и желтую тетрадь, как вдруг обратил внимание, что время от времени в ней попадаются страницы, на которых нет ничего, кроме восклицательного знака красными чернилами. Ясное дело – это какой-то шифр.

Грег еще раз пролистал дневник, пытаясь найти к этому шифру какой-нибудь ключ. На задней странице несколько раз подряд было написано: «Ненавижу ее! Ненавижу ее! Ненавижу ее!» – и всякий раз с красным восклицательным знаком. Он сосчитал количество дней в году, когда таким знаком ограничивалась запись в дневнике. Тридцать. И ровно тридцать раз «Ненавижу ее» было написано в конце. Но понять, о чем идет речь, Грегу так и не удалось. Кого – ее? И что это все означает?..

Грег решил, что лучше всего будет посоветоваться с Белиндой. В их доме головой работает она. А он воплощает собой Талант с большой буквы – во многих отношениях.

– Если вы правда хотите поехать на мамин концерт, я могу достать вам билет! – сообщила Ники, влетая в гостиную.

– Конечно, хочу, – сказала Линда, методично проводя тряпкой по полкам. – А ты, надеюсь, поедешь со мной?

– Я не могу, – ответила Ники. – У меня девичник, подруга устраивает для меня что-то необычное.

– Какой такой девичник? И что это вы собрались праздновать?

– Мой брак с вашим сыном.

– Девичник! – фыркнула Линда. – Я думала, у тебя есть более интересные занятия. Брайан предлагал Эвану устроить мальчишник, так он отказался. Я объяснила ему, что это пережиток, а кроме того, в высшей степени неприлично. Грязные стриптизеры у тебя перед носом? Фу, гадость какая!

– Ничего такого у нас не будет, – невинным тоном возразила Ники. – Мы просто идем вместе ужинать, одни девчонки, и очень интеллигентно будем обмениваться разными мыслями.

– Ну, это еще куда ни шло! – успокоилась Линда. – Ты только объясни, как я заберу билет, когда приеду. В конце концов, – добавила она многозначительно, – мало радости торчать одной в целом доме. А в воскресенье, когда вернется Эван, я как раз поспею назад, чтобы его достойно встретить.

Ники вздохнула с облегчением. «Слава богу! – подумала она. – Наконец-то останусь одна – хоть ненадолго».

– Когда вы хотите лететь? – спросила она.

– Утром, наверное, – ответила Линда.

– А может, лучше сегодня вечером? Тогда успеете еще и по Вегасу прокатиться…

– Мы там с Званом уже бывали, – сообщила Линда. – На каком-то мероприятии с участием владельцев кинотеатров. Эвана прекрасно принимали! Он тогда как раз был помолвлен с той ужасной девицей. Она, конечно, тоже ездила.

– А как, вы говорите, ее звали? – спросила Ники небрежным тоном.

– Джулия, кажется, – фыркнула Линда. – Такая простушка! Из грязи да в князи.

Ну и мамуля у Эвана! Мало того что противная, властная и настырная тетка, так еще и снобизма не занимать!

К счастью, Линда все же решила лететь вечером. Ники вызвалась отвезти ее в аэропорт, но та предпочла такси.

Выпроводив будущую свекровь, Ники включила на полную громкость магнитофон, голышом нырнула в бассейн и сделала двадцать кругов. После этого она почувствовала себя намного лучше и принялась обдумывать свой завтрашний наряд. Тут требовалось что-нибудь посмелее – ведь это будет не простая вечеринка.

Она попробовала позвонить Эвану, но у того оказался выключен телефон. Тогда Ники подумала, не позвонить ли Брайану. В конце концов, это единственный человек, которому можно пожаловаться на Линду и на все причиняемые ею неудобства.

Брайан снял трубку уже на втором гудке.

– Чем занимаешься? – спросила Ники.

– Лежу в постели с роскошной рыжеволосой красавицей, – усмехнулся он.

– Неправда!

– Ты мне не веришь? Почему?

– Интуиция.

– А ты как поживаешь, детка?

– Наконец-то блаженствую в одиночестве.

– Так-так, дай угадаю… Убила, что ли?

– Отправила в Вегас на концерт моей матери! – засмеялась Ники.

– Как тебе это удалось? Приделала ей к заднице волшебный пропеллер?

– Хорошо бы! – опять рассмеялась Ники. – Я что-то Эвану не могу дозвониться. Он где? – Возникла пауза. – Как?! Не может быть! Неужто опять трахает ассистентку режиссера?

Джулия, кажется, ее зовут?

– Ты это о чем? – Брайан шутку не поддержал.

– А ты-то что такой серьезный?

– Ничего я не серьезный.

– Вы в воскресенье вместе возвращаетесь?

– Да я подумываю, не улететь ли сегодня. – Пауза. – Ты что вечером делаешь?

– Хочу лечь пораньше.

– Что, если я к тебе заскочу?

– Не надо.

– Почему это?

– Потому.

– Потому что – что?

– Ничего, отстань! – Помолчав немного, Ники с сомнением добавила: – Ну, не знаю, если хочешь…

– Только это может оказаться поздно.

– Ну, насколько поздно? – При мысли о новой встрече с Брайаном у нее заколотилось сердце.

– Скажем, часиков в восемь, девять. Ничего?

– На дискотеку, надеюсь, больше не поедем? – строго спросила она.

– Я этим больше не увлекаюсь. Тот вечер с тобой был прощальный.

– Неужели?

– Хотя на ужин куда-нибудь можем смотаться. Я знаю одно уютное местечко на берегу, там подают отличного омара.

– Только если мы поедем на твоей машине.

– А ты свою до сих пор не починила?

– Не-а.

– Если страховщики не заплатят, я тебе возмещу ремонт.

– Как великодушно!

– Ну, до встречи, малыш.

«Что ты делаешь?! – закричал внутренний голос, стоило ей положить трубку. – Опомнись! Ты выходишь замуж. За его брата. Какого черта ты собралась с ним в ресторан?»

Это было какое-то безумие. И все же, по неведомой причине, Ники не могла удержаться от улыбки.

– Жаль, что ты с нами не едешь, – сказала Тейлор. – Места в самолете полно. Я уже договорилась с Джеймсом.

– А ты у Ларри спросила?

– Это решать не ему, а тебе, – нахмурилась Тейлор. – И вообще, разве вы с ним на ножах?

– У меня есть подозрение, что я всегда его немного раздражаю.

– С чего ты взяла?

– Ну, Тейлор, тебе я этого объяснять не стану. Ты же его жена.

– Все это ерунда. Если ты никогда не видела Лизу на сцене, то просто обязана это сделать! – с жаром воскликнула Тейлор. – Она неотразима!

– И не только на сцене. У нее и тело потрясающее, – с улыбкой добавила Монтана Грей.

Тейлор помотала головой.

– Но Лиза придерживается традиционной ориентации!

– А ты? – заинтересовалась Монтана, пристально глядя Тейлор в глаза.

– Я?.. Я тоже, – несколько опешив, ответила та. Хотя в студенческие годы позволяла себе экспериментировать.

– Представляю, что из этого могло бы выйти, – засмеялась Монтана, видя ее замешательство. – А ведь ты знаешь, что это сейчас очень модно.

– А ты знаешь, что я замужем за Ларри Сингером!

– Ну что ж, это причина.

– Может, все-таки поедешь? – спросила Тейлор. – Сходили бы в казино, в сауну, на массаж – тебе бы не повредило как следует расслабиться.

– Я подумаю, – пообещала Монтана. – Когда вы стартуете?

– Завтра утром. А назад летим утром в воскресенье, так что у нас будут целые сутки для полноценного отдыха. Чего еще желать.

Монтана Грей улыбнулась:

– У меня есть кое-какие идеи.

Эван с Брайаном столкнулись в дверях небольшого отеля, где группа поселилась на время съемок. У Брайана на плече была дорожная сумка.

– Куда собрался? – спросил Эван.

– Лечу в Лос-Анджелес. Ты здесь и без меня управишься.

– По-моему, мы так не договаривались, – заметил Эван.

– Мне надо подработать несколько сцен, – сказал Брайан. – Здесь не могу сосредоточиться, слишком много суеты.

– Хорошо тебе, в Лос-Анджелесе и развлечься можно… – с завистью протянул Эван.

– Кстати, о развлечениях… – Брайан снял с плеча сумку. – Давно хотел с тобой поговорить.

– О чем?

– Помнишь, ты мне сказал, чтобы я держался подальше от Эби?

– Ну помню.

– Так я теперь понял, в чем дело. Ты не хотел, чтобы я к ней лез, потому что сам имел на нее виды.

– Ты это о чем? – с каменным лицом спросил Эван.

– Послушай, братишка, я тоже не святой, но я, по крайней мере, жениться не собираюсь! Ты бы видел вчера личико Эби, когда я ей сообщил, что у тебя скоро свадьба. Ей это совсем не понравилось, старик. Тебе надо научиться вести себя как следует.

– Знаешь, ты кто? Сволочь, вот кто! – закричал Эван.

И братья вцепились друг другу в глотки прямо на крыльце отеля.

Вечером Майкл с Чаком провели совещание с охраной отеля и обговорили все детали.

– Незадолго до поездки в Вегас Лиза Роман получила письмо с угрозами, – проинформировал Майкл. – Мы не думаем, что угроза реальная, но рисковать не можем.

Службу безопасности отеля возглавлял агент ФБР в отставке. Он заверил Майкла, что все под контролем.

– Во время выступления с нее глаз не будут спускать, ни на миг! – твердо заявил он.

– Ну, это я и сам будут делать, – заметил Майкл. – И рад слышать, что у меня будут помощники.

Он вернулся на репетицию, чтобы убедиться, что программа дня выполнена целиком. Лиза сидела в кресле, облаченная в махровый халат, со стаканом воды в руке.

– Устали? – спросил он.

– Это блаженная усталость, – сказала она.

–Пожалуй, лучше мне проводить вас в номер, чтобы вы сегодня как следует выспались. Можно считать, что вы больше уже никуда не пойдете?

– Ну, это мы посмотрим… – проворчала она. – А если и пойду, то вам все равно не скажу.

– Лиза, это не смешно, – строго сказал Майкл. – Не забывайте про письмо!

– Ой, я вас умоляю! – поморщилась она. – Знаете, сколько я таких писем получаю? Сотни.

– Сотни? И всё еще цепы? Удивительно, что ничего до сих пор не случилось.

– Я несокрушима, – отшутилась она. – Вы разве не знали?

Теперь он видел ее еще с одной стороны. Сцена явно действовала на нее благотворно – Лиза расслаблялась и обретала душевную свободу.

Майкл прошел к себе. Его номер, хоть и существенно меньше размерами, был ненамного скромнее Лизиного. Широченная двуспальная кровать, панорамный вид из окна, ванная в мраморе, мини-бар, забитый всеми мыслимыми напитками.

Отлично! Он оказался один на один с искушением. С тех пор как он бросил пить, такого с ним не случалось, но начинать снова он не собирался.

Майкл заметил, что телефон мигает красной лампочкой. Он снял трубку и прослушал записи на автоответчике. Одно сообщение было от Куинси – тот выражал надежду, что все проходит гладко. Потом раздался сексуальный женский голос: «Добрый день, мистер Скорсинни. Это Синдн, стюардесса, помните меня? Я подумала, вдруг вы захотите посмотреть Лас-Вегас. Я могла бы вас провезти по самым интересным местам. Я вам еще позвоню».

Он помнил эту блондинку. Высокую и чувственную. Может, это как раз то, что ему сейчас нужно?..

А тем временем в Лос-Анджелесе Тейлор была занята имитацией полового акта. Только это был не реальный половой акт с мужчиной. Она лежала голая в постели с Соней Люсерн, которая усиленно ее ласкала. В присутствии всей киносъемочной группы.

Тейлор целиком отдалась съемке. Монтана Грей заверила ее, что после монтажа зритель не увидит ничего такого, чего Тейлор могла бы стыдиться.

– Ты должна расслабиться и уйти в роль, – сказала она. – Обещаю, жалеть не придется.

Было видно, что Соня безоговорочно доверяет Монтане, и Тейлор решила последовать ее примеру.

Руки у Сони были нежные и настойчивые одновременно. Она так гладила ей грудь, как Тейлор не гладил никто и никогда. Легкие, воздушные прикосновения – но эффект!.. По сценарию Тейлор требовалось изобразить оргазм. И играть ей не пришлось.

И режиссер, и вся группа сполна оценили усилия актрис и, как только прозвучало: «Снято!» – наградили их дружными аплодисментами.

Тейлор села. Щеки у нее пылали, кожу покалывало от удовольствия. И только тут она заметила, что рядом с Монтаной стоит Ларри. Вид у него был сердитый. Боже мой, почему же он не сказал, что приедет на съемки? Она бы его деликатно отговорила, убедила бы прийти как-нибудь в другой раз… Нелепость какая! Зная Ларри, можно себе представить, в какой он теперь ярости. Почему никто ей не сказал, что он тут?

К ней подошла костюмерша с халатом. Тейлор быстро нырнула в рукава и туго затянула пояс.

– На сегодня все, – объявила Монтана Грей. – Все свободны. Еще раз спасибо.

Тейлор принялась судорожно приводить свои мысли в порядок. Ей было ясно, что Ларри не мог не заметить ее возбуждения – не разыгранного, абсолютно натурального.

– Дорогой! – бросилась она к нему навстречу. – Что ж ты меня не предупредил, что приедешь?

– Хотел сделать тебе сюрприз, – угрюмо буркнул он.

– И тебе это удалось, – сказала Тейлор, беря его под руку. – Давай-ка зайдем ко мне в трейлер.

С каждой секундой Ларри все больше мрачнел. Да и понятно: он только что наблюдал, как его жена занимается любовью с женщиной и явно получает от этого удовольствие.

– Тейлор, ты отдаешь себе отчет, как это все выглядит со стороны? – холодно поинтересовался он, войдя в трейлер и закрыв за собой дверь.

– Милый, я прекрасно знаю, как это выглядит, – пропела она, желая умерить его гнев. – Но Монтана меня заверила, что при монтаже все лишнее будет вырезано.

– Ты с ума сошла? – накинулся на нее Ларри, переходя на повышенные тона. – Да ты хоть понимаешь, что они могут сделать с этой пленкой? С тем, что выйдет на экран, а еще больше – с тем, что останется? Тейлор, ты погибла! Как ты могла позволить себя втянуть в такую грязь?!

– Теперь уже поздно, – сказала она. – Дело сделано. Это была заключительная любовная сцена.

– Ну, еще бы! Куда уж дальше! – со злостью выкрикнул Ларри. – Господи, Тейлор, какая же ты дура!

– Ларри, ты, кажется, забыл, что я всего лишь исполняла роль. По утвержденному сценарию. И в этом нет ничего противозаконного.

– Твоя наивность меня поражает, – вздохнул он. – Ты не первый день в кинобизнесе, а не понимаешь таких простых вещей.

– Я действительно не понимаю, с чего ты так расстроился, – заявила Тейлор, теряя терпение. – Или вид двух женщин в постели кажется тебе опасным?

Он посмотрел на нее так, как если бы она его ударила. Затем развернулся и вышел из трейлера.

Никогда еще Ларри не хлопал дверью перед ее носом. Бог мой, может, она и вправду чересчур увлеклась?.. Тейлор быстро оделась, бегом бросилась к машине и велела шоферу как можно скорее везти ее домой.

– Ничего не могу понять, – пожаловался Грег.

– А что ты собрался понимать? – не поняла Белинда.

– В старых дневниках Лизы полно пустых страниц с красными восклицательными знаками. Должно же это что-то означать!

– Ну, к примеру, она отмечала свои критические дни, – предположила Белинда. – Девочки иногда так делают.

– Тридцать раз в году?

– Тогда, может, в эти дни она спала с мальчиком, – хохотнула Белинда. – У меня тоже были свои тайные значки. Каждый раз, как я брала в рот, я ставила в своем дневнике звездочку. Так, чтобы мама не догадалась, если даже прочтет.

– Насколько я знаю Лизу, она никогда особенно не увлекалась сексом. Что уж говорить про школьные годы!

– Девчонки есть девчонки, – вздохнула Белинда. – Хочешь, я посмотрю?

– Да. Патрик говорит, чтобы слупить приличные бабки, надо выдать что-нибудь пикантное. А в этих дневниках все сплошь про подружек, мальчиков и кино.

– Хорошо, взгляну на досуге. А пока скажи-ка, когда ты намерен покупать себе подарок на день рождения?

– Завтра. Ты где эту дамочку откопала?

– У «Барниз» мне всегда дают персонального консультанта, а Дейдра там недавно. Мне нравится иметь дело с новыми людьми, с ними намного легче.

Белинда выбрала наугад один из Лизиных дневников и стала листать.

– А что это за заклинания – «Ненавижу ее»? – спросила она.

Грег пожал плечами:

– Если б я знал! Они совпадают с красными восклицательными знаками.

– Ты прав, – признала Белинда. – Это какой-то шифр. Хм-мм… А остальное ты хорошо просмотрел?

– Да там сплошной хлам.

– А вдруг нет?

– Вот и займись. Мне это все надоело.

– Ага, так теперь я еще и на тебя работаю? Какая красота! – возмутилась Белинда.

– Сделай, пожалуйста! – сказал Грег. – А я тебе после этого устрою такой секс, что ты будешь умолять остановиться.

Белинда похотливо засмеялась:

– Размечтался! Я никогда не попрошу тебя остановиться.

Грег вернулся в спальню, лег на кровать и включил телевизор. Вот черт! Как же она ему надоела! Надо скорее выбираться из этого дома. Он здесь задыхается. Какая скукотища! Да еще и со старухой. И все здесь – ее, у него ничегошеньки. Даже кокаина нет. На студии Тедди угостил его, но самую малость.

Чуток нюхнул – и как сразу голос зазвучал! А Белинда наркотиков не признает. Никаких. Интересно, до каких пределов может простираться человеческое занудство? Спустя час в спальню вошла Белинда.

– Угадай, что я нашла, – сказала она с довольным видом.

– Что?

– Ты скоро станешь очень богатым человеком!