Кречет 4

Глава 11

На мгновение Энн парализовало от страха. Солдат, этот взрослый мужик, мало похожий на военного, шёл на них, расстёгивая ремень. Из царапин на лице бежала кровь.

— Не вы…тесь, — прохрипел он. — Я и сразу двоих могу…

Кто-то толкнул дверь с той стороны. Солдат замер.

— Ну кто там ещё?

Раздался стук в дверь, затем щелчок. Кто-то открывал дверь ключом.

Она со скрипом открылась.

— Мне тут говорили, свет плохо горит, — раздался весёлый голос. — Сейчас исправим!

Хромающий парень вошёл в подсобку и несколько раз щёлкнул выключателем. А потом обратил внимание на то, что происходит.

— Рик, помоги! — крикнула Энн.

— Лучше вали отсюда, кривоногий ублюдок, — солдат повернулся к Рику и начал на него напирать.

Парень вытащил наушники и посмотрел сначала на Энн с Агнешей, потом на солдата.

— Ты чего это тут удумал? — спросил он немного дрожащим голосом. — Отвали от них!

— Я тебе сказал, или ты свалишь… — солдат схватил лежащий на полу инструмент, которым его ударила Агнеша. — … или я тебя…

Рик полез в сумку, висящую у него на боку, и достал оттуда разводной ключ. Солдат сплюнул и кинулся на него, но Рик просто бросил ключ в него.

Тяжёлая железка со стуком ударила солдата в лоб. Он охнул и упал на колени, а потом завалился набок.

— Я, что, его убил? — Рик очень медленно подошёл к телу. — Господи, я что наделал-то?

— Надо уходить, пока никто не видел, — сказала Энн и начала подниматься. — Надо идти.

Агнеша ещё сидела на матрасе. Энн помогла встать и ей. В голове уже зрел план. Просто уйти, говорить, что не в курсе, что тут случилось, они сразу ушли в бункер.

Только вряд ли всё получится так легко.

Но и выдавать парня, который пришёл им на выручку и спас, ей не хотелось.

— Рик, а мы можем оставить его так? — спросила Энн.

Парень вздрогнул, посмотрел на неё и перешагнул через лежащее тело.

— Я не знаю, — сказал он слабым голосом. — Они всё поймут, они…

Он подошёл к ним ближе и тяжело сглотнул.

— Я скажу, что он напился и на меня кинулся, — проговорил он. — Вы тут ни при чём. Если кто-то узнает…

— Ах вы бл…и, — раздался хрип. — Ну я вас урою.

Солдат поднялся. Кровь бежала из рассечённой брови и царапин на морде. Он начал копаться в кармане. Оттуда выпала пачка сигарет, зажигалка и какой-то свёрток с травой.

И только потом он достал оттуда пистолет.

Энн замерла опять.

И сразу обозлилась на себя. Столько пережила, чтобы какой-то ублюдок так легко её напугал?

Она не успела сделать ничего. Рик кинулся на солдата и задрал руку с оружием вверх. Но мужик был сильнее хромого парня. Солдат боднул Рика лбом, ударил коленом и высвободился, а потом направил на него оружие…

Бах!

От громкого выстрела стало больно в ушах. Звук уже прошёл, но в ушах звенело ещё долго.

Агнеша вцепилась Энн в предплечье, чуть оцарапав кожу.

Бледный Рик отошёл на шаг и прислонился к стене.

А солдат улыбнулся, сплюнул кровью и уронил оружие. А потом упал сам лицом вниз. Гимнастёрка на спине пропитывалась красным.

Стоящий у входа человек, держащий в руках дымящийся пистолет, медленно пошёл в их сторону. Часть лица страшно обожжена и покрыта шрамами, один глаз скрыт за повязкой. Зато целый очень внимательно их изучал.

Энн видела его всего пару раз, когда у них собирали анализы, и однажды, когда он проверял их модуль.

— Дядя Лёша, — выдохнул Рик и поперхнулся. — Алексей Сергеевич! Этот человек…

Одноглазый поднял руку в кожаной перчатке, чтобы они замолчали, а потом убрал здоровенный пистолет в кобуру и ногой перевернул покойника на спину.

— Тот самый, — тихо прохрипел одноглазый и сплюнул на труп.

— Дядя Лёша, — повторил Рик. — Он напал, а я…

— Тише.

Одноглазый внимательно посмотрел в лицо Энн, а потом взял за подбородок Агнешу, рассматривая ссадину. И потом подошёл к Рику.

— Тебя кто-то просил вмешиваться? — спросил одноглазый.

— Но дядя… Алексей Сергеевич, ведь он хотел…

— Какого хрена… — пробормотал солдат, открывая глаза. — Убил ты меня! Чего так больно-то? Мама!

Это было слишком быстро и громко. Агнеша от неожиданности вскрикнула, да и Энн едва удержалась. Одноглазый выхватил пистолет и добил солдата одним выстрелом.

Что осталось от его головы, лучше не смотреть. И не наступать. Рик побледнел ещё больше.

— Уведи их в госпиталь, Рик, — сказал одноглазый, рассматривая пистолет. — И сам останешься с ними в модуле, чтобы тебя проверили. Пока полная изоляция и карантин для всех трёх.

— Но я-то в порядке…

— И не спорить, — одноглазый снял перчатку и от души пнул тело. — Чуть всё не похерил, идиот!

Он увидел лежащую на полу пачку, из которой выпала пара сигарет, и с ненавистью их растоптал.

Рик кивнул и протянул руку Энн. Она очень крепко вцепилась ему в предплечье, а за неё саму держалась Агнеша. Так они втроём и выбрались из этого помещения. А следом вышел одноглазый.

— Товарищ полковник, — офицер охраны вытянулся перед ним струной. — Лейтенант Марков, прибыл…

— Разберитесь с тем мусором, лейтенант, — приказал одноглазый. — Свиньёй жил, свиньёй и сдох. Вот и забросьте его к свиньям.

— Есть!

— Да шучу я, — одноглазый полковник похлопал себя по карманам, будто что-то искал. — В яму с говном его, которую для часовых выкопали. И передай остальным… Его товарищам, что я за ними слежу. И чтобы внизу их не было! Если бы эта гадина внизу бы такое устроила…

Что было дальше, Энн не слышала, Рик вёл их всё глубже в бункер.

Сдавать кровь было можно хоть каждый день. После этого часто кружилась голова, но Лилия готова была это терпеть.

Куда хуже была жуткая процедура, которая называлась люмбальная пункция.

Она лежала на боку в позе эмбриона, а Серёжа, молодой учёный, выкачивал из неё спинномозговую жидкость. Иногда это казалось настолько долгим, будто Серёжа решил высосать из неё весь спинной мозг.

Но это нужно. Часть из этого пойдёт Аиде.

— Вы не представляете, какой прогресс, — сказал Серёжа восторженным голосом. — Я читал материалы по Объекту Сто Один, но там всё было в разы дольше.

— Я рада, — немного равнодушно произнесла Лилия, ожидая, когда всё закончится.

— Алексей Сергеевич велел мне стать куратором проекта, — шепнул Серёжа. — Правда, об этом кроме меня и него никто не знает. Но когда вашей девочке вкалывают кровь Сто Первого, я добавляю вашу. А скоро добавлю спинномозговой жидкости!

— И это что-то даст?

Неприятная процедура закончилась. Серёжа отошёл со своей жуткой иглой и начал копаться в шкафчиках. Действие ледокаина, которым обезболивали место укола, ещё не проходило, и весь горб будто онемел.

— Смеётесь? — Серёжа засмеялся сам. — Знаете, я думаю, что уже в ближайшее время вы сможете поговорить с вашей дочкой.

— Она мне не дочка, но… — Лилия посмотрела на молодого учёного. — Это правда? С ней можно будет говорить?

— Да если бы вы могли посмотреть, сами бы убедились! Такая скорость реакции организма! Акулов бегает с горящей задницей по всему бункеру, не может понять, что там случилось. Думаю, всё будет хорошо.

Новости хорошие, но Лилия не расслаблялась. Пока Серёжа болтает, надо разговорить его как можно сильнее.

— Всё-таки почему моя особенность хранится в такой тайне? — спросила Лилия. — Почему об этом знаете только вы и Гадюка?

Учёный мгновенно перестал улыбаться и замолчал.

— Я могу сказать только одно, — сказал он. — Вакцина будет иметь только ограниченное применение в ближайшие часы после заражения. Или только на подростках, чей организм сопротивляется вирусу. И поэтому бункер по приказу Громова занимается другой ветвью исследования, более перспективной.

— Какой?

— Этого я сказать не могу, — Серёжа посмурнел ещё сильнее. — Могу только сказать, что вы бы немедленно поступили бы в распоряжение Акулова… И тогда даже Гадюка… Алексей Сергеевич не смог бы вас вытащить. А у него в этом деле свой интерес. Мы закончили. Я вас провожу.

Больше он не сказал ничего, да и в коридоре было бы глупо спрашивать.

Пока Гадюка своё слово держал, хотя Лилия пока не знала, что именно им движет. Желание создать вакцину, не доверяя тем, кто однажды уже всё испортил?

Серёжа ушёл, когда они оказались в жилом блоке, но пройти в свою комнату Лилии не дали.

Высокий солдат встал на её пути.

— Нужно поработать, — сказал он неприятным голосом и показал на её жёлтую карточку. — Кто работает, тот ест. А то там одна из ваших не справляется.

Больше он походил на зека. Лилия могла бы поспорить с ним, но не стала, ей уже стало легче. Да и раз свидания с Гектором и Энн больше невозможны, делать в комнате больше нечего.

Солдат завёл Лилию в маленькую пыльную комнатку, где сильно пахло хлоркой. На стене висел портрет Ленина и красное знамя. В углу были сгружены старые парты и стулья.

— Ну и кого ты привёл? — спросила Кира, стоя посреди комнаты с засученными рукавами. — Я же говорила, мужиков приведи, как мы всё это разгребать будем?

— Больше некого, — буркнул солдат. — Все ваши мужики теперь зелёные, их трогать нельзя, остальные наверху работают.

— Ну так сам помоги! Мы что, будем эти парты таскать?

Солдат ушёл. Кира выматерилась ему вслед и всплеснула руками.

— Слышала, что Шон придумал? — спросила Кира. — Говорит, надо красный уголок освободить, чтобы собрания проводили эти зелёные.

— И сам он работать не хочет? — догадалась Лилия.

— Ну, конечно. Ох, как же людям власть в голову-то ударяет. Ну ладно, мы тут с тобой помоем, но парты пусть сами таскают.

— Странный какой-то солдат, — Лилия надела резиновую перчатку и взяла в руки тряпку и опустила в тёплую мыльную воду. — Не похож…

— Да урка это, — без сомнений сказала Кира. — Я таких навидалась. Солдаты тут есть, но их мало. А вот таких лбов больше, но им мало что доверяют. Ты-то не видишь, а они тут ходили, всё руки распустить норовили. Сегодня только что-то притихли. Слушай…

Кира придвинулась ближе.

— Ну и как у тебя всё прошло?

— Так и не поговорила с Громовым, — призналась Лилия. — Но часто вижусь с его замом. И он… А он слово держит. Говорят, что уже скоро нападут на Барона. Спрашивали, как там всё устроено. И про Кречета и Вела тоже.

— Дай-то Бог, — Кира выдохнула. — Наши же они все. Тут хоть тоже не сахар, но лучше, чем снаружи. А скоро зима начнётся. В прошлую зиму что творилось, а в эту и того хуже всё будет. От зимы больше умрёт, чем от оживших.

— Согласна. Но пока мы…

В красный уголок влетел лысый мужчина и чуть не сбил стоящее на полу ведро. На груди у него висела табличка с надписью «Д-р Акулов».

— Это же вы житель номер четыре два один пять три? — подозрительно спросил он.

— С утра была я, — Лилия проверила номер на комбинезоне. — А что случилось?

— Случилось? Да вы издеваетесь! Я случайно видел ваши анализы крови и ликвора! — он достал какую-то бумажку и показал Лилии. — Гадюка хотел вас спрятать от меня! Но теперь-то я всё узнал! Идём к генералу Громову!

Доктор Акулов победно посмотрел на Лилию. А за его спиной стояли два солдата.

— Ну что? — спросил я. — Так и будем сидеть? Или взрывай, или убери эту штуку. Никто пока не собирается убивать Кастета.

— Смотрите у меня, — сказал Кейн. — Не для того мы вас вытащили, чтобы вы тут суды устраивали.

Кейн снял проволочку с пальца и убрал всё в куртку. Ошалевшие Рудый, Зиновьев и Аким смотрели на него, не зная, что и думать.

А Велиар и Кастет спокойно себе поедали кашу, будто ничего не случилось.

Я посмотрел на Кастета, прямо в глаза. Он вздохнул.

— Уговорил, — сказал он. — Так уж и быть. Скажу, что с лабораторией не вышло. Всё на месте, но куча бегунов. И мы втроём — все, кто остались. Едва вырвались, пока Вел не захватил нас на вертушке. Барону сейчас всё равно будет не до лабораторий, у него война на носу.

— Я же говорил, — произнёс Кейн. — Всегда нужно пробовать дипломатию. Вдруг поможет.

— Дипломатия и заряд взрывчатки работает ещё лучше, — Велиар усмехнулся. — Кейн, мы берём тебя на переговоры с Бароном.

Он засмеялся, а Кейн ещё громче. А ведь он псих, но полезный псих. Понимает в технике и вообще ничего не боится.

Мы все психи, раз решили штурмовать базу.

— Моя дочь может быть там, — тихо сказал Аким и вздохнул.

Рудый недобро посмотрел на него, но ничего не сказал.

— Надо выручать своих и держаться за них, — произнёс Велиар. — Разве не в этом смысл? В такое время выживают только те, кто держится за своих, а не за весь мир.

— Тем более, что мир умер, — добавил Кейн и слегка ткнул Зиновьева. — Ну а ты чего молчишь?

— Ох, — профессор вытер лоб. — Мне даже тяжело сообразить, что к чему. Недавно я помогал Барону разрабатывать опасные наркотики, потом мечтал о вакцине, потом… Возвращаться назад, для войны против армии? Ну, куда теперь денешься?

— Летим к Барону, — я поднялся. — Обговорим с ним условия. Мы можем дать ему многое, чего у него нет. Но он подлый тип, готовый на всё.

Все закивали.

В одном Велиар прав. Своих надо держаться. Только кто здесь свой, а кто чужой?

Доволен был только Локи, которому досталось всё, что не съели остальные.

Но мы так и не решили, что делать со жнецом, который смотрел на нас мутными от ужаса глазами. Его зачем-то захватил Велиар, когда похитил вертушку.

— Он видел слишком много, — сказал Велиар. — И слышал не меньше. Да и зачем нам теперь он, когда у нас есть Кастет. Ну что, Кречет? — он посмотрел на меня. — Раз уж ты решил стать командиром, то что с ним будем делать?

— Избавься от него, — приказал я.

Держаться и спасти своих. А что до остальных… Для остальных, кто вставал на моём пути, когда весь этот мир полетел к чертям, я давно уже стал кем-то вроде Велиара или Барона.

Хотя нет, такой мразью я точно не стал.

Велиар о чём-то спросил связанного жнеца, выпытывая у него о том месте, куда они должны были полететь. А потом скинул его с крыши.

Только профессор вздрогнул, когда крик оборвался. Но уже через несколько минут спокойно продолжил разговор с Акимом.

На месте, куда мы прилетели, нас не ждали. Но они были готовы к любому гостю.

Было заметно, что Барон тщательно подготовился к встрече — превратил это место в укреплённую крепость.

Подходы заблокированы машинами, среди них грузовики, на которых стояли пулемёты. Дешёво и сердито, как постоянно делали всякие арабы во время бесконечных войн.

Среди пулемётов я даже заметил Утёс. Пусть и с погнутым стволом, но всё равно это жуткая машина для текущих условий.

Над крышами зданий видны пулемётчики и снайперы. Людей вокруг тоже полно, почти все с калашами.

Это полноценная военная база. Барон был намного сильнее и влиятельнее, чем я решил в первый раз.

Может быть, это подходящий союзник для того, что мы задумали?

В нас не стреляли, только держали на мушке. Велиар посадил машину на парковке. У него уже получалось намного лучше, почти полноценный пилот. Вертолёт только раз дёрнулся. Кейн, слушая винты, довольно улыбался.

Барон был здесь. Хромающий одноглазый толстяк шёл в нашу сторону в окружении целого взвода стрелков.

Я уже слышал, что Лилия сделала с тем глазом, что теперь скрывался за повязкой.

За то, что Барон хотел сделать с Лилией, он сдохнет. Я уже пообещал себе, что сам сожму его пухлую шею своими пальцами и буду давить, пока он не задохнётся.

Но потом. Сначала он вытащит Лилию живой из той базы.

Увидев меня, Барон вздрогнул. Он недоуменно посмотрел на Велиара, Кастета, профессора, Рудого.

— Я же говорил тебе, что доставлю вертушку, — Велиар засмеялся. — Правда, возникли затруднения.

— Затруднения? — выдавил Барон, краснея от ярости. — Какие затруднения? Какие, мать твою…

— Барон! — раздался истошный вопль. — Ещё вертушки!

— Это вы их привели? — спросил Барон.

— Нет, — ответил я. — Это должно быть…

Три Ми-24 показались над новостройками. В их сторону уже начали разворачивать пулемёты, но вряд ли это поможет, вертолёты были слишком далеко.

А потом боевые вертушки начали стрелять.