Кречет 4

Глава 26

Велиар

Люди Барона и он сам готовились к лёгкой победе. Слишком их вдохновил тот случай, когда они расстреляли каких-то доходяг.

Правда, даже в случае лёгкой победы потери будут колоссальные. Толстячок решил положить половину своего города на штурм. Он хотел засесть в бункере, а я ещё не до конца решил, где останусь. Определённо я займу место Барона, но иметь во врагах генерала Громова, человека с боевыми вертушками и вирусным оружием?

Просто я привык побеждать, а сегодня мы проиграем, в этом я был уверен. Кречет, конечно, умелый офицер, но он не учёл всего. Я видел изъяны в его плане, видел, что если Громов хоть чуть-чуть понимает в тактике, он этот штурм отобьёт. Бункер неприступен.

Но я молчал.

Потому что сюда прибыл Барон. Толстячок одно время хотел меня убить, но когда его пилот случайно выпал из окна, эти планы отодвинулись. А сегодня умрёт он сам. Его люди в панике отступят, большинство погибнет в бою или от зубов окрестных зомби.

Но некоторые получат место в вертолёте, которым будет управлять кто? Правильно, я. Это будут помощники Барона, его офицеры, которые занимались управлением города.

Взамен на жизнь они признают меня главным. И потом мы соберём отряд и свалим куда-нибудь подальше отсюда, пока Громов не нагрянет отомстить.

Именно поэтому я морозил жопу все эти недели подготовки вокруг бункера, днями и ночами перевозил тяжёлое оружие на захваченной вертушке, и планировал, планировал, планировал.

Кого ещё взять?

Обязательно Рудого, он подаёт большие надежды. Но парень слишком зациклен на своих девках. Если бы я их вытащил оттуда, он бы мне кланялся в ноги…

Хм, а может, когда Барон сдохнет, предложить Громову мир и попросить тех девок?

Нет, Громов превратит в зомби и меня. Ну уж нет. Соблазнительно бы получить его бункер, чтобы дожить в нём свой век в безопасности.

Но я мог отступить, когда это было необходимо.

Кто ещё? Кейн остался в городе вместе с собакой Кречета. Смысла брать покалеченного инженера в бой не было. Он проявлял чудеса сноровки, когда дело касалось машин, ремонта и чего-то ещё, но толку от него в сражении? Очень плохо ходит, не хватает пальцев, хреново видит, а ещё псих, напичканный взрывчаткой.

А сам Кречет? Я видел, как он сейчас сидел над картой. Не буду его забирать, да и он не согласится. Надо было убить его ещё в лагере Апостолов, зря я тогда дал ему выжить. Или не зря? Не знаю.

Я вздохнул. Странное ощущение, что это неправильно. Совесть? У меня? Она сгорела на первом костре с живым человеком. Мой рационализм? Ведь Кречет — незаменимый и опытный офицер, умело расправляющийся с любым врагом.

Нет, дело тоже не в этом. Он не отступится от бункера, а бункер мы не возьмём.

Кто там ещё? Кира и остальные затворники? Для меня они тоже никто.

Тогда в чём дело? Эта неуверенность меня раздражала.

— Ты в бой не идёшь, — сказал Кречет, подходя ближе. — На тебе резерв и перевозки. Когда зачистим зенитку, будешь высаживать людей ближе.

— Будто я мог забыть, — я усмехнулся и потёр лысый затылок под шапкой.

— Люди Барона уже забыли. Мы с ними столько возились, а смысл? — он махнул рукой и стал мрачнее. — Ничему они не научились. Но хотя бы слушают приказы.

В руке он держал пластиковую тарелку с кусочками холодной курицы, жареной в кляре. Личный повар Барона сегодня угощал и нас. Хорошо, что повар остался в городе. Будет работать на меня.

Вокруг нас элита Барона, его лучшие бойцы. Я перевёз их на вертушке в несколько рейсов. Именно этот отряд нападёт на второй выход из бункера, который мы задумали атаковать. А остальные силы пока добираются своим ходом, целая колонна машин. Там ПЗРК, так что вертушки её не сожгут. Но наверняка их заметят рано, и колонна отвлечёт внимание, пока лучшие силы не атакуют с этой стороны. Казалось бы, идеальный план, но сегодня он обречён на поражение.

Рядом с Кречетом бродит Аким, на которого с неудовольствием смотрел Рудый. Старовер решил проникнуть в бункер и разыскать дочь. Учитывая, сколько прошло времени с последних новостей, когда Кречет говорил с каким-то дедом из бункера, она уже наверняка умерла и превратилась в зомби.

Может быть, Громов выпустит её, чтобы она сожрала папашку?

Тут же рядом Кастет, который с опаской посматривал на меня. Я знаю, что он хотел меня убить. Но Кейн тогда сказал мне, что избавится от пилота, и меня никто не тронет. А ещё сказал, если я трону Кастета, то Кейн меня взорвёт. Так что Кастет тоже кандидат на эвакуацию по просьбе моего шизанутого товарища.

Но что делать с Кречетом? Он не пойдёт в первых рядах, но всё равно будет близко к месту боя. И надо ли его спасать?

Я думал, что скажу нет. Но всё ещё раздумывал, потому что в башку лезли старые истории, когда мы с ним возились тогда с «чехами». Старею, что сказать.

— Когда уже начнёте?

Барон прибыл лично смотреть за ходом операции. Хромающий одноглазый толстячок суетился, боялся, что мы засядем в бункере и будем ставить ему условия. Он опасный, но дальше своего носа смотреть не хотел.

Ведь если бы он остался у себя в кабинете под охраной автоматчиков, смог бы прожить ещё. А сегодня он умрёт.

Сегодня умрут многие.

— Почти всё готово, — мрачно сказал Кречет и посмотрел мне в глаза. — Начнём ночью.

И взгляд не такой, как обычно, полный презрительной ненависти.

Он смотрел с озорством.

— Как в старые времена, Саныч?

— Когда всё было проще? — я усмехнулся.

— Нет. Сейчас проще. А тогда вообще был п***ц.

Он снова помрачнел и пошёл отдавать последние приказы.

Лилия

Довериться одному из сотрудников бункера — огромный риск.

Но выхода не было. Тем более, отмеченный доктором Акуловым срок, который услышал Рик, вот-вот должен был подойти к концу. А ждать Кречета ещё дольше было нельзя. Может быть, у него ничего не вышло? Или, кто знает, вдруг атака уже была, и он погиб?

Лилия не позволяла себе дальше размышлять об этом.

План продумывали втроём — Лилия, Гектор, как самый опытный, и сам Рик. Он хоть и напуган до усрачки тем, что хотел сделать, но знал бункер лучше всех. Он стащил со склада зимнюю одежду. Энн приготовила ему припасов, а Гектор тайком всучил рацию.

Если повезёт, сегодня Рик спустится на самый нижний уровень, заберёт Аиду и уйдёт с ней через технический лаз на волю. Потом отправится на север и свяжется с Кречетом по рации. Если всё получится быстро, нападавшие получат информацию о лазе. И, быть может, атака начнётся ещё быстрее.

Лишь бы парня и девочку не убили часовые. Или кто-нибудь другой. Зато эти двое — одни из немногих людей в мире, кто мог не бояться зомби. А их в окрестностях должно бродить немало.

Спать Лилия не могла. Целый день она не ела, чтобы оставить свою порцию Рику для Аиды. Так же поступили и остальные, кто был в курсе. Так что сегодня много голодных, но ночью можно стащить пару сухариков, пока все спят.

Вот Лилия и пошла. И она совсем не ждала встречи. В едва освещённом коридоре прямо на неё шёл доктор Акулов и двое солдат позади него.

«Вот всё и пропало», — подумала Лилия.

— Нам нужно поговорить, — сказал лысый учёный, которого все называли Дракулой. — И чем скорее, тем лучше. Прошу прощения за столь поздний визит, но это важно.

Сопротивляться смысла не было, да и доктор был вежлив. Лилия вновь пошла за солдатами, но в этот раз её привели не в кабинет Громова, а в другой. Значит, никто не в курсе её плана. И раз эти военные и доктор здесь, то их не будет внизу, и беглецам будет проще.

— Я сделал анализ вашей крови, — сразу сказал Акулов, когда уселся за свой стол и жестом пригласил Лилию сесть. — Осталась ёмкость после переливания.

Она села на неудобный складной стульчик. Доктор посмотрел в бумаги.

— Моё первое предположение было верным, — продолжил он. — Полковник Семёнов хитрил, но меня он не убедил, и я вновь занялся этим делом. Теперь я уверен — у вас стопроцентный иммунитет к вирусу.

Лилия молчала. Как же это всё не вовремя. Но скоро, возможно, это не будет иметь никакого значения.

— В прошлый раз я совершил ошибку, когда сразу пошёл к генералу, — сказал доктор и протёр ладонью стол. — А надо было поговорить с вами.

— И о чём? — спросила Лилия.

Стул неудобный, слишком твёрдый. В кабинете пахло чем-то медицинским, как у стоматолога.

Акулов внимательно смотрел на неё. А ведь он хлипкий, Лилия сможет схватить тот карандаш, и Дракула тоже останется без глаза, как и Барон. А солдаты остались за дверью.

— Я могу говорить свободно, — наконец он нарушил молчание. — Потому что полковник на поверхности, готовится к бою. И он нам не помешает. Вы должно быть в курсе, что раньше на базе был иммун, и мы очень сильно продвинулись в процессе исследования вакцины.

И во многих других, включая заражение. Но вслух Лилия не сказала ничего.

— Но потом наш иммун трагически погиб, — Дракула вытер лоб платком. — Несчастный случай, результат недосмотра.

— Какая жалость, — сказала Лилия.

— Зря смеётесь. Ведь я знал, что это не несчастный случай, но мне никто не верил, — доктор снял очки. — Её убили.

— И кто?

— Полковник Семёнов. Которого вы знаете под прозвищем Гадюка. Он подстроил всё это.

— И зачем ему это?

— Сложно сказать, — доктор вздохнул. — Но дело возможно в том, что в самом начале наших исследований у нас был Объект Сто Один. Возможно, вы догадываетесь, о ком я. Его излечили от вируса. После излечения он вполне в норме. Приятный, кстати, парень.

Лилия кивнула. Акулов не в курсе, что происходит прямо сейчас.

— В его крови после этого было достаточно антител, чтобы мы могли производить вакцину. И я не говорю про спинномозговую жидкость, важный компонент в изучении вируса. Но потом появился человек с врождённым иммунитетом, и мы хотели продолжить другие опыты над Сто Первым, чтобы закончить цикл исследований. Его кровь больше не имела прежнего значения. Но Семёнов был против. И как-то ночью наш иммун погиб. А значит, у нас остался всего один человек с приобретённым иммунитетом.

Он замолчал.

— И насколько опасны эти опыты? — спросила она через несколько секунд.

— Не могу сказать, но все эксперименты, которые мы проводим, делаются во благо человечества. Это спасёт множество жизней. Но всё же вас полковник пощадил. Догадываетесь почему?

— Я думаю, вы мне врёте, — сказала Лилия и села поудобнее. — Я не вижу никакой логики в вашем рассказе.

— Гадюка понимает важность вакцины, поэтому приказал делать её втайне от остальных. Но если бы мы узнали о вас раньше, то Объект Сто Один вновь перестал бы быть уникальным. А чтобы обезопасить Сто Первого, он передал нам зомбированную девочку для полного цикла исследований. Объект Сто Тринадцать.

— И что вы хотели с ней сделать? — Лилия напряглась.

Гадюка её обманул. Он прятал Лилию не для её блага, а для своих целей. И поэтому так охотно откликнулся на поиски девочки. Ему нужен был подходящий объект.

Но это если не врёт Акулов. А здесь врут все. Но какая разница. Аида скоро будет в безопасности.

— Не могу сказать, — доктор помотал головой. — Но могу передать вам следующее. Если вы пойдёте со мной к Громову, я могу вам пообещать, что после ваших слов эту девочку никто не тронет. Она даже со временем будет жить в общем блоке. Она уже может произносить связные слова. Очень бойкая. Скоро вы с ней снова познакомитесь.

Теперь уже неважно, согласится Лилия или нет. Побег уже начался. Но она не успела ничего сказать.

В коридорах завыла сирена.

Рик

Пора!

Рик скинул одеяло. Спал он сегодня в одежде, в своём закутке в жилом блоке для персонала. Скорее всего, он уже никогда сюда не вернётся.

Не помнит прошлой жизни, кроме этой, и теперь уходит, рискуя собой и всем, что знал. Но иначе он не мог. Рик накинул сумку на плечо и проверил свой комбез, с полными карманами, набитыми всякой полезной мелочью.

Пора.

Часовой у лифта нахмурился, видя Рика в столь поздний час.

— Опять спать не дают? — с сочувствием спросил солдат с впалыми щеками.

— Да вообще, — Рик зевнул. — Не могут до завтра подождать.

Солдат нажал кнопку, вызвал лифт и сразу вписал Рика в журнал. Просто они все привыкли, что в последнее время внизу постоянно требуется ремонт. Вот солдат и не запросил подтверждения.

— А куда такая сумка? — спросил солдат.

— Да спросонья все инструменты взял, какие были. Да и кто их знает, что там будет. Мне тяжело два раза ходить.

А сумка вышла большой. Там зимняя одежда, запасы еды и воды на два дня.

Что ещё более подозрительное — не было наушников. Рик забыл плеер на тумбочке у кровати.

Заметит или нет?

Если и заметил, то не показал вида.

Лифт открылся.

— Шумани, как подниматься нужно будет, — часовой показал на кнопку у стены. — Я спущусь за тобой.

Повезло. Рик вытер пот со лба. Внизу тоже должны быть часовые. Но пока тишина. С тех пор как дядя Лёша выбрался на верхний уровень, внизу все расслабились, даже учёные.

Девочка всё в том же зале, что и раньше. Том самом, который был разделён на две неравные части. В одной отсек для наблюдений, в другом кровать.

И эти рыжие пятна на полу. Кажется, Рик впервые задумался, откуда они взялись.

Сначала он проверил маленькую комнату, но там никого не было. Потом большую.

Девочка спала. Её привязали за руки и ноги, хотя нужды в этом больше не было. Она уже не диковатая, как раньше. Она вполне обычная.

Рик быстро развязал ремни и раскрыл сумку, одновременно с этим вслушиваясь в тишину. Никаких звуков. Все спят.

— М-м-м, — девочка открыла глаза.

Все ли она понимает или нет? Рик не помнил себя на этом этапе. Он вообще плохо помнил первое время. Оно было слишком размазанным. Вот он лежал скованный на кровати, а потом, как ни в чём не бывало, чинил эти вечные плитки, выключатели и вытяжку, будто так было всегда.

— М-м-м? — девочка посмотрела на него. — В-в-вы кто?

— Я Рик, — он поднял палец ко рту. — Только тише.

— А где? — спросила она. — И где моя… А где моя мама? Вы её видели? И, — девочка огляделась и спросила с таким видом, будто не верила сама себя. — И кто она?

— Я не знаю. Но она за тебя волнуется.

— А кто я?

— А ты Аида.

— Знаете, — девочка посмотрела по сторонам. — Я ничегошеньки не помню. Ну совсем-совсем ничего.

Она немного картавила. Да и голос звучал очень странно. С ней редко говорят, вот и она не привыкла произносить слова. Но речь вспомнилась сама.

Рик достал для неё куртку. Огромная, но детских зимних курток на складе не было. Что есть, то есть.

— Я, как ты, — сказал Рик. — Тоже ничего не помню. Но нам нужно идти, пока нас не хватились. А потом увидишься с мамой, хорошо?

Аида недоумевающе посмотрела на него.

— Они иногда приходят, — сказала она и показала на окно. — Смотрят на меня оттуда. А иногда приходят сюда, — Аида наклонилась и доверительно зашептала ему на ухо: — Вместе с монстрами. Меня монстры боятся, а на других нападают. Но если я позову кого-нибудь, то он встанет рядом со мной и его тоже не тронут. Если монстры вернутся, стой рядом, хорошо?

Чем больше она говорила, тем более естественнее становилась её речь.

— Меня они тоже боятся, — Рик улыбнулся. — Мы пройдём через них, всё будет хорошо.

И сразу в голову ударилось воспоминание.

…Он видел свои тощие руки и ноги, скованные ремнями. Как кто-то зубастый впивался молодому парню в голову, а девушка стояла рядом с Риком и звала на помощь. Её так никто и не тронул. А она кричала, и на неё брызгала кровь…

Воспоминание прошло. Девочка оделась без напоминаний. Наверное, раньше она была очень самостоятельной.

— Идём, — Рик потянул её за собой. — Только очень тихо. Чтобы нас никто не услышал, хорошо?

— А мы играем в прятки? — спросила она.

— Да, вроде того. Потом погуляем на улице. И нас встретят.

В коридоре никого. Теперь самая опасная часть пути.

Клетки.

А вот их Рик иногда видел во сне. И этот сон не забывался.

— Тише, — шепнул Рик.

У входа в отсек с клетками спал часовой.

— Дяденька спит, — Аида едва слышно хихикнула.

«Дяденька» в форме спал на полу в обнимку с автоматом. На его шее на красной ленте висела карточка старого магнитного замка. Рик умел их вскрывать, но это долго. С карточкой быстрее.

— Не разбуди его, — прошептал он. — И стой у двери.

Солдат похрапывал. Рик подошёл ближе. Снимать через голову бесполезно, надо резать ленту. Он достал старый канцелярский нож. Если солдат сейчас откроет глаза, то увидит лезвие у шеи и разорётся.

Рик начал резать. Лента сильно натянулась, лезвие слишком тупое.

Солдат громко вздохнул…

И опять начал храпеть. От него несло чем-то спиртным.

Лента поддалась, Рик заполучил ключ и поднёс его к замку.

Тот издал звонкую трель.

Чёрт! Забыл об этом!

Солдат заворочался и продолжил спать.

— Спит, как сурок, — сказала Аида.

— Идём.

Клетки. Несколько месяцев назад Рик зашёл сюда случайно, и потом дядя Лёша сильно ругался. Хотя эти твари не могли ему навредить. Но они были знакомыми, будто Рик был здесь раньше.

Кто-то из зомби, женщина в сером комбинезоне, учуяла солдата снаружи и начал толкать прутья. Но большинство этого не заметили. Рик потянул Аиду за собой, иногда вглядываясь в лица между прутьями.

Многих он видел в жилых отсеках.

Почему он раньше не задумывался, куда все пропадают?

— А почему они на нас не нападают? — спросила Аида. — Боятся?

— Нет. Мы были на них похожи. Но не помним этого.

— Скажешь тоже, — она хмыкнула.

Сейчас их намного больше. Клетки забиты, в некоторых так много зомби, что они едва помещались в них.

Не было никакого отеля, понял Рик.

Они все здесь. И он мог понять это давно, но не хотел понимать и замечать этого.

Он тоже соучастник? Тоже виноват в этом?

Но одно было ясно. Он выведет девочку наружу, а потом вернётся и спасёт кого-нибудь ещё. Он сможет.

Вот и нужная дверь, а за ней техническая шахта с лестницей и ещё один лифт, на котором вывозили тварей. Но грузовой лифт громкий, это услышат все. А по лестнице получится забраться спокойно.

— Сможешь подняться по лестнице? — спросил Рик. — Я буду страховать.

— Да я сама могу!

Она очень ловко начала забираться вверх. Самому Рику этот подъём давался сложнее. Пальцы мёрзли от ледяных металлических перекладин, нога почти не гнулась. Здесь было очень холодно и темно.

И иногда он замирал, думая, что слышит шаги. Казалось, что скоро их обнаружат.

— Ну побыстрее! — поторапливала его Аида.

Наконец, он забрался. Ещё проход, рядом с воротами, а потом наружу, с другой стороны холма. Дверь заперта, но Рик стащил ключ. Как-то раз он видел, что снаружи. Там лес, и этот ход никогда не охраняли. Про него мало кто знал.

Сейчас здесь никого. Можно сказать, они успели.

Он подошёл к двери. Всё получилось. Из-за двери несло холодом.

— Почти, — Рик улыбнулся и достал ключ. — Осталось немного. Запахнись лучше, пойдём по снегу.

Рик открыл дверь. В лицо подул ветер.

А в спину ему что-то уткнулось. Ствол автомата.

— И куда это ты собрался? — раздался голос за спиной.