Кредо низвергнутых: Зов долга

Глава 20

Давно заметил, что в критических ситуациях порой веду себя безрассудно. Ничего не могу с собой поделать, каждый шанс пройти по краю я воспринимаю как испытание. Это выглядит глупо, я понимаю, но я не сумасшедший и в такие моменты уверен в себе и своих способностях. Все ради развития и эмоций. Куда без них? Я вообще думаю, что жизнь каждого – это борьба за эмоции. От одних всеми силами пытаемся избавиться, другие же стремимся сохранить до конца своих дней.

В этом плане я такой же, как все. Ну, почти. С самого детства меня терзала какая-то нездоровая жажда свободы, которую я смог ощутить лишь в те моменты, когда мы с Моро устраивали забеги по диким землям.

Наверное, это было лучшее время в моей жизни. Даже не так, я чувствовал, что обе части моего сознания погружались в это счастье без остатка. До сих пор я не могу собрать картину прошлой жизни воедино, но отчаяние узника оставило слишком яркий след в моей душе. Теперь же мое естество противится любым проявлениям контроля и подавления воли. Я делаю все, чтобы снова ощутить вкус дурманящий разум свободы.

Сейчас, пусть и ненадолго, но я счастлив. Это чувство будто наслаивается на все другие, и пока его плотность не развеялась, сердце трепещет лишь от него одного.

– Скоро твоя мерзкая улыбочка исчезнет, мелкий гаденыш! – Проворчала Авана, когда в очередной раз столкнулась взглядом с моим сияющим от удовольствия лицом.

Знаю, что она права. Ведь у меня не осталось сомнений в том, куда мы направляемся. Слишком уж точное направление выбрали Высшие Тени. Сбежать не выйдет. Это понимали все, но в отличие от моих конвоиров, я оберегал в своей душе свет радости. Знал, что вскоре и он развеется, но, а пока, я просто улыбался.

Дело не только в том, что эксперимент с приземлением удался, и даже не в том, что обеспокоенные моей возможной кончиной храмовники изрядно выдохлись, пока кубарем скатывались по склону горной гряды. Выглядели они сейчас жалко. От незначительных царапин уже не осталось и следа, зато грязь на их лицах и сильно потрепанные одежды, до сих пор радовали мои глаза. Это ведь Высшие Тени, провозгласившие себя сильнейшим отрядом храма.

Еще большее удовольствие я получал, наслаждаясь пожаром ярости в их глазах. Мы желали друг другу смерти, но у меня не было и шанса против них, а вот они расправились бы со мной без особых проблем. Правда, сделать этого им не позволял незримый рабский ошейник. Эти грозные воители на самом деле являлись жалкими проводниками чужой воли. Как и я, они это понимали, и осознание истинной картины своего существования заставляло их скрежетать зубами от гнева. Всю свою ненависть они сконцентрировали на мне, ведь им не хватало воли, чтобы злиться на себя.

Вскоре мы оказались на месте, которое я никогда не забуду. Именно здесь я потерял того, кто стал для меня поистине бесценным. Возможно, это прозвучало бы обидно для моей новообретенной семьи, но такова правда. Я готов отдать за них жизнь, пожертвовать всем, что у меня есть. Однако, вместе с Моро будто умер я сам, настолько крепко сплелись наши души, и лишь осознание того, что со мной осталась часть его дикой сути, не позволяет моему сердцу обратиться холодным камнем. Я все еще способен чувствовать, и сейчас это чувство – боль.

Мы беспрепятственно прошли через кольцо Теней и оказались на поляне перед стабильной червоточиной. Я оглядел присутствующих презрительным взглядом. До чего же лицемерные твари. Они говорили о том, что храм едва справляется с атакой порождений Хаоса, назвали Аластара и ребят предателями, а сами вершат свои мерзкие дела, в то время, как их собратья гибнут под натиском чудовищ. Уверен, что мой отряд, как и всегда, сыграет ключевую роль в этой кровавой баталии. Какой вклад внесут эти храмовники, которые сейчас стерегут червоточину? Думаю, незначительный.

– Что случилось, тебе больше не смешно? – Прошептал мне в ухо Аякс, заключив мою шею в захват.

Я проигнорировал даамонца. Немигающим взглядом следил за искристым мерцанием пелены червоточины. Знакомая картина. Я будто вернулся в тот день. Через несколько мгновений этот мир принял в себя храмовника, которого Авана заблаговременно отправила впереди отряда. Жаль, что это был не Аякс. Иначе не пришлось бы терпеть его присутствие.

– А вот и наши гости, – ядовито рассмеялся Аякс, все так же прижимая меня к себе, – догадываешься, зачем мы привели тебя сюда?

Конечно, я уже все понял, но вступать в беседу с этим даамонцем не было никакого желания. Если не брать в расчет случай на склоне горной гряды, то я вел себя достаточно смирно. Ладно, я всем своим видом пытался раздражать Высших Теней, но никаких активных противодействий не оказывал. Не знаю, насколько мой план удался, но по ощущениям, меня не воспринимают как угрозу.

Когда я говорю о том, что у меня есть план, я не имею в виду спасение. Наверняка это дикость, но со своей участью я смирился еще задолго до того, как мы преодолели половину пути. Они думают, что я просто сдамся в лапы демонов, заливая равнодушную землю горькими ручьями. О, нет. Я шел сюда лишь для того, чтобы увидеть тех, кто только что вышел из червоточины. Ту самую троицу безглазых демонов, один из которых убил Моро.

Сегодня я, скорее всего, умру, но произойдет это лишь на моих условиях, и я точно заберу с собой хоть кого-нибудь из тех, кто в одночасье стал моим кровным врагом. Наши взгляды с демоном встретились. Я даже удивился, насколько холодным остался мой рассудок. Нет, ярость обратила мою кровь кипящей магмой, но при этом само сердце, эхом боевого барабана отбивало плавную мелодию битвы. Никаких вспышек безумия и гнева, лишь дикая жажда крови обузданного зверя.

– Не делай глупостей, парень! – В голосе Аякса проскочили нотки сомнения. Он уже собирался отстраниться от меня, но уже было слишком поздно. Вторая ипостась моего оружия давно приняла змеиную форму, и обвила кольцами мой пояс под старым камзолом Рэйгара, который мне выдала мама, взамен тех лохмотьев, что остались от моего кожаного доспеха.

Одна из слабостей храмовников – это их закостенелый разум. Они привыкли жить по шаблону, взбираясь на пик своего могущества по давно протоптанной вертикали силы. Мир статичен, поэтому сложно их винить в твердолобости. Да и не стал бы я этого делать, ведь сейчас оба моих клинка, подобно жалам скорпиона выстрелили из-под камзола в спину и шею Аякса.

Многоголосье дикого леса разорвало эхо металлического звона. Храмовник успел материализовать доспех, и первый клинок отскочил от бронированной спины, зато второе лезвие пробило шею Аякса насквозь, орошая меня фонтаном горячей крови.

– Не-е-т! – Сбоку раздался наполненный отчаянием голос Аваны.

Шокированные смертью собрата, Высшие Тени опомнились далеко не сразу. За что им огромное спасибо. Моя цель не они. Перед смертью я должен вырвать сердце из груди одного конкретного демона. Жаль, что я все еще не оправился от сегодняшнего боя с тварями Хаоса. Да, лекарские настои помогли залечить раны и подстегнули и без того ускоренную регенерацию моего организма, но прошло слишком мало времени.

Мои мышцы трещали от перегрузки, когда я поступью в полуматериальном состоянии несся в направлении демонов. Весь внешний мир, который неожиданно утонул в какофонии людских криков, ушел на второй план. Я стал хищником, который видит лишь свою цель, и эта цель все с той же мерзкой улыбкой чуть отступила назад, скрываясь за спинами двух других демонов.

Демоны, расправив руки в стороны, стали нашептывать какие-то рваные слова. Письмена на их лицах вспыхнули черной дымкой, словно их прижигали каленым металлом. Вибрация силы тут же стала распространяться в моем направлении. Я будто завяз в болотной жиже, из последних сил пробивая себе путь.

Третий демон зашелся каркающим смехом, отмечая мои безуспешные потуги прорвать барьер. Он вскинул руку и, певуче забормотал. Его тело покрылось клубящейся тьмой, постепенно концентрирующейся на кончиках пальцев вытянутой вверх руки. Спустя мгновение от нее стали расползаться пять черных жгутов.

К этому времени я уже выжимал из себя все силы, чувствовал, как беснуется зверь в моей душе, и в такт его буйству, замершие за спиной жала, судорожно рассекали густой воздух, громыхая звеньями цепи.

Момент, когда давление спало, я пропустил. Это произошло одновременно с тем, как тело выстрелило вперед, будто все это время лишь концертировало силу для броска, и мне едва удалось удержаться на ногах. Одного из демонов поразила стрела, хвост которой я сразу же узнал. Меня тут же окатило щекочущей негой. Как же это приятно, когда друзья рядом!

Демон, убивший Моро закончил формировать нити силы, и они струящимися канатами рванули ко мне. Возможно, раньше это стало бы для меня проблемой. Все мое естество взбунтовалось из-за надвигающейся опасности, ведь я остро ощущал, что природа этой силы направлена на сдерживание, а не уничтожение. Меня хотят пленить, и даже воплощение тут не поможет. Зато со мной часть души моего пушистого друга, которая под защитой тьмы ускоряет меня настолько, что порой голова идет кругом.

Были опасения, что смолянистые нити, испускаемые демоном, могут действовать самостоятельно друг от друга, но это оказалось не так. Они единым потоком устремились мне прямо в грудь, но я скользящим движением ушел вправо, и тут же мои цепные жала выстрелили в постепенно приходящего в себя второго демона. Его слегка пошатывало, видимо, сказывался разрыв связи во время слитного удара.

Демон сумел остановить мое духовное оружие, выставив перед собой ладони. Я в очередной раз убедился, что их сила направлена на сдерживание и защиту, ведь жала моего оружия застыли в сантиметре от рук демона, вибрируя от спазматической дрожи.

К несчастью демона, я оказался к этому готов, и уже через секунду его голова отлетела в плечо старшего товарища. Я поднес к лицу свою руку, на пальцах которой проявились длинные когти, и, по-звериному оскалился.

– Ты заплатишь за его смерть, бездушная тварь! – Прорычал я, делая шаг навстречу ошеломленному демону. Он испуганно завертел головой и попятился назад. Наверняка он был уверен, что я проникнусь его фальшивой игрой, одурманенный превосходством, но нет. Когда нити его силы уже намеревались окутать мою спину, я прыгнул в сторону и кубарем покатился по земле. Когда ноги едва почувствовали опору, я призвал копье и выбросил его в грудь демона.

К сожалению, он успел материализовать из нитей подобие круглого смоляного щита, в котором и завязло лезвие моего копья. С еще большим сожалением я отметил, что моего врага откинуло в сторону червоточины и он, едва поднявшись на ноги, тут же скрылся в мерцающей пелене.

Первое, что хотелось сделать – это последовать вслед за ним, но я разочарованно выругавшись, отбросил эту идею. Здесь мои друзья, и возможно, им нужна моя помощь.

Когда я обернулся, ярость битвы уже сходила на нет. Всюду, в неестественных позах лежали тела убитых Теней. Моя команда в полном составе брела в направлении громоздкого ствола, завалившегося из-за старости дерева. Азиль и Абас развалились на земле, откинувшись на импровизированную спинку. Абас вытащил из подсумка маленькую флягу, сделал несколько глотков и протянул собрату. Судя по тому, как морщился Азиль, там точно не вода.

– Выглядишь не очень... – сочувственно произнес я, когда приблизился к друзьям. Бой для них не прошел без последствий, и сейчас Ахра штопала рваную рану на груди Агрида, используя в качестве больничного ложа тело давно умершего дерева. Он при этом болезненно шипел и кривился.

– Нет, ну, вы слышали?! – Его болезненный вид тут же развеялся, и он едва не подскочил на месте от возмущения.

– Не дергайся! – Рыкнула на него Ахра и он тут же замолк, правда, ненадолго.

– Мы тут целый день по лесам скачем, всяких монстров убиваем, потом несемся сломя голову к самому барьеру, чтобы спасти его неблагодарную задницу, а он что?! – Продолжил ворчать Агрид.

– Что? – Улыбаясь, подыграл я другу.

– Он еще и спрашивает... – задохнулся от негодования даамонец.

Я не удержал в себе смех, который синхронно поддержали все без исключения. Когда я ощутил, как к горлу поднимается ком, то протяжно выдохнул, цепляясь за ускользающее равновесие чувств.

– Рад вас видеть, ребята... – тихо прошептал я, с трудом сглатывая горечь сегодняшнего дня. Даже не знаю, как описать эмоции, которые настигли меня сейчас. Несколькими минутами ранее я готовился принять последний в жизни бой, а сейчас стою в кругу друзей, которые не бросили меня в час нужды. Они живы, пусть не совсем целы, судя по внешнему виду, то этот день и правда дался им крайне непросто, но все будет хорошо. Даже Агрид, я уверен, кривится от боли лишь для того, чтобы Ахра его пожалела. Давно заметил, что он совсем не равнодушен к лучнице.

– Мы же команда, – улыбнулась даамонка и, оттерев рукавом рубахи кровь с моего лица, поцеловала в щеку, – и мы тоже рады тебя видеть.

– Тц, – закатил глаза Агрид, – не говори за всех. Ай! – он прислонил ко лбу ладони обратной стороной, инстинктивно прикрываясь от замаха Ахры.

Отсмеявшись, я опустился на землю. Разместился по левое плечо от Абаса и он протянул мне флягу, но я отказался. Не хочу дурманить разум. Сейчас я чувствовал себя по-настоящему живым. Болело все тело, но это была приятная боль.

– Он простит ее? – Задал я вопрос, наблюдая за двумя силуэтами, замершими друг напротив друга на приличном отдалении от нас.

– Нет... – в своей манере отозвался Абас, но и этого ответа оказалось достаточно.

Авана гневно выплевывала слова, которые разбивались о каменную маску Аластара. Неподвижной статуей он смотрел на нее холодным взглядом, игнорируя яд ее слов и горечь слез потерявшей самообладание женщины.

Бой прошел скоротечно. Это совсем не походило на то, что я видел на арене в блоке послушников. Авана сорвалась с места безумной фурией, но один единственный выпад копья Аластара пробил ее сердце насквозь.

Когда красноволосая даамонка стала заваливаться на землю лицом вперед, Аластар мгновенно оказался рядом и поймал ее. Аккуратно опустился с ней на землю и крепко прижал к себе. Зарылся носом в ее растрепавшиеся волосы и зашелся беззвучным плачем.

– Кхм, – кашлянул Азиль и поднялся на ноги. Он смахнул едва не проявившуюся слезу и направился в гущу леса. – Пойдем. Он догонит.

Мы медленно удалялись от сцены остывшей битвы, с тяжелыми сердцами. Даже я, несмотря на то, что знал Авану только как безумную стерву, ощущал горечь на своих губах. Не знаю, как ребята, но Аластар точно помнил ее другой, и я искренне сопереживал своему учителю.

Учитель догнал нас спустя час. Удивительно, но складывалось ощущение, будто сама Бездна оплакивала его потерю. Несмотря на кровавое свечение небес, лес таил молчание. Ни одна тварь не попалась нам на пути.

– Альм, – подозвал меня командир, когда занял свою позицию в походном строе отряда, – зачем ты солгал мне на счет той пещеры?

– Что? – Опешил я от заявления Аластара, – я рассказал все, как было!

– Ты сказал, что не заходил туда, а наблюдал... – Аластар замялся, – ну, ты понял.

– Так и есть, – я пожал плечами, отмечая, что вся команда прислушивается к нашему разговору, – Я видел все через Моро. Лаборатории, склады, и...

– Девушку с изумрудными глазами, которая прикована цепями к каменной стеле... – закончил за меня учитель.

– А... – я не нашелся, что сказать, – откуда вы знаете?

– Вопрос в том, почему я узнал об этом не от тебя! – Строго отрезал Аластар, чуть повысив голос.

Вот тут уже не выдержал я. Можно сколько угодно рассасывать на языке горечь сожаления, но когда меня пытаются незаслуженно придавить обвинениями, во мне просыпается крайне неприятная личность.

– Да я когда только заикнулся про те лаборатории и алхимию, кто-то как с цепи сорвался, требуя от меня указать на карте где это место находится, а потом еще и поднял среди ночи, чтобы в очередной раз обвинить во лжи! – Зло прорычал я, совсем не сдерживаясь.

Аластар сбился с шага, затем остановился, а вместе с ним и весь отряд. Он окинул меня тяжелым взглядом, затем протяжно выдохнул:

– Ладно, не горячись. Я верю тебе, но... – он чуть наклонил голову, глядя мне прямо в глаза, – если ты не заходил туда сам, то откуда она знает твое имя?

– Так вы там были, – хмыкнул я и огляделся, – и что же у нее не спросили, откуда она меня знает?

– Ты уж совсем за идиотов нас не держи! – Не выдержал Агрид. – Она не захотела с нами разговаривать. Только потребовала вытащить из нее те иглы...

– Ну, не мудрено, – рассмеялся я, – она столько лет хранит эту тайну, потихоньку убивая своей кровью наших собратьев...

– Что ты сказал? – Схватил меня за плечо Аластар.

– Я сказал, что смертные, которые пытают Бога, обречены...

– О чем ты говоришь, Альм? – В беседу вступила Ахра, и я тут же успокоился. Иногда меня заносит, но когда рядом Ахра, мне кажется, что все мы становимся немного спокойнее. Даже страшно представить, как бы мы сосуществовали без нее.

– В даамонских летописях чужие Боги упоминаются лишь вскользь, чаще всего в каких-то легендах, поэтому не мудрено, что вы не знаете о ней, – начал я рассказ уже беззлобным тоном, – ее зовут Луарис, она Хозяйка зеленого леса, которая однажды попыталась нарушить порядок жизни и смерти. За это Боги ее низвергли в Бездну. – Я поднял глаза на Аластара, которого мои слова привели в замешательство. – И не заходил я туда. Она говорила со мной через Моро.

– Это все она тебе рассказала? – Глаза Агрида горели от любопытства.

– Нет, она узнала лишь мое имя и предупредила об опасности, а ее историю поведала мне мама.

– Во дела-а-а... – всплеснул руками Агрид.

– А что случилось? Почему вы так всполошились? – Я обвел взглядом растерянных друзей, и остановился на Аластаре.

– Мы полностью зачистили ту пещеру, но эта... Богиня... – произнес он, не веря своим собственным словам, – ... сказала, чтобы мы привели тебя к ней.