Кредо низвергнутых: Зов долга

Глава 22

В который раз удивляюсь стрессоустойчивости и гибкости ума даамонцев. Вот казалось бы, этот прорыв должен стать самой настоящей трагедией. Не знаю как обстоят дела в Минасе, но храм потерял большую часть своих людей. О разрушениях говорить даже не буду, они не имеют значения, да и не все так страшно. Зато сильно пострадала гордыня первородных, и в купе с утраченной мощью, это должно было их надломить, но нет.

Я своими глазами видел, как имперская гвардия беспрепятственно прошла в крепость через главные ворота, как завибрировал воздух от напряжения, и как лопнула незримая сфера, разделяющая некогда единый народ.

Это произошло в тот момент, когда на встречу друг другу вышли Рэйгар и Аластар. Должен признать, даже я проникся эмоциями даамонцев, когда давние друзья крепко обнялись. Люди смеялись и плакали, наконец, избавившись от груза, что сковывал их сердца, и тут я понял одну простую истину: гордыня – самый главный враг даамонцев. Лишь победа над этим врагом позволила им вздохнуть полной грудью. Впервые за последние века.

С того момента прошло три дня. Совместными усилиями даамонцы разбирали завалы, заботились о раненых, которые периодически обнаруживались в руинах крепостных построек, а когда все работы завершились, пришло время прощания с павшими воинами.

Я не принимал участия в этом мероприятии. Просто не смог найти в себе силы для этого. Большинство из погибших храмовников я даже не знал, но сама атмосфера угнетала. Поэтому я разместился на краю внутреннего выступа крепостной стены и, задрав голову, наблюдал за процессией со стороны.

Даамонцы, двумя рядами выстроились по всей длине ступенчатой дороги, ведущей к подножию храма. Между ними, бесконечным потоком, поднималась вереница носильщиков, что, по двое тащили на себе погребальные паланкины с телами мертвых даамонцев.

Где-то там внутри алтарной залы, Мастер Атон, которого, скорее всего, изберут новым Верховным, и император вновь единой даамонской империи, зачитывали ритуальные тексты, пока Первозданная Тьма, источаемая кристаллом алтаря, поглощала один паланкин за другим.

Я же думал о Моро и об источнике тягучей боли, что расплескалась вязкой жижей в моей душе. Очередная игра памяти. Я ощущаю эту сосущую пустоту и отчаяние потери, но не помню, что их породило. Одно ясно – мне уже приходилось терять близких. Грустно, конечно, но в этом мире все еще есть те, кто мне дорог, и я рад, что все они живы. Все, кроме Моро.

Я тяжело вздохнул и, перескочив пролет между внутренним и внешним выступом крепостной стены, ухнул вниз. Мое присутствие в храме сейчас никому не нужно, а игнорировать приглашение Богини еще дольше, думаю, будет излишней наглостью.

Со времен нашего с Моро визита в эту пещеру, картина внутри претерпела категорические изменения, и, судя по разрухе, мои друзья тут вдоволь повеселились. Что удивительно, я не обнаружил ни одного трупа, хотя следы крови, бурыми кляксами явно намекали на бойню, что здесь произошла.

Второе, что произвело на меня впечатление – это запах. Воздух в пещере оказался настолько чистым и легким, что с каждым вздохом мое сознание едва удерживало четкие очертания мира. Если прикрыть глаза и абстрагироваться от всего кроме запаха, то с легкостью можно представить себя на поляне сказочного леса. Однако это оказалось лишним, ведь как только я добрался до тупиковой стены пещеры, источник творящегося волшебства тут же обнаружился.

Часть каменного лона горы покрылась плотным зеленым ковром, усыпанным сотнями ярких цветов, и самый прекрасный из них вальяжно развалился на импровизированной кровати, воссозданной из вьющихся ветвей и шелковистой травы.

– Ты не торопился, смертный... – Луарис с удовольствием потянулась и распахнула глаза, которые тут же обдали меня гневом. – Что скажешь в свое оправдание?

Признаюсь, в первые секунды, когда обнаженная девушка лениво приподнялась на своем причудливом ложе, я забыл, как дышать. Ее красота и женственность мгновенно окутала меня своим очарованием, но как только Луарис перешла на требовательный тон, мой разум очистился.

– Простите, Ваша Божественность, но я был занят важными делами. Например: защитой этого мира от вторжения тварей Хаоса, – я нацепил мерзкую улыбочку и пожал плечами.

Богиня в мгновение преобразилась. Вытянулась вперед, словно дикая кошка, и, едва зашипела от возмущения:

– Ты хоть понимаешь, с кем говоришь, смертный?!

Я на мгновение задумался, не перегибаю ли я палку в очередной раз, но тут же успокоился. Она сама задала тон беседы.

– Я знаю, с кем говорю, но не понимаю – это правда. Вот только меня, если честно, все устраивает.

Некоторое время мы вели безмолвную дуэль взглядов. Я испытал на себе груз давления ее силы, но она и рядом не стояла с тем, что я ощущал, находясь перед алтарем в храме Амона. Учитывая тот факт, что тьма, заполняющая собой алтарную залу, даже не пыталась меня сломить, то разница в силе колоссальная. Я перевел взгляд на цепи, что все так же сковывали хрупкие девичьи запястья.

– Это все из-за них?

Луарис обиженно фыркнула и, подогнув под себя ноги, приняла сидячее положение в пол оборота ко мне. Ее демонстративная обида напомнила мне поведение Моро в такие моменты, поэтому я не удержался и засиял улыбкой.

– Ты чего скалишься? – Раздражение и негодование слились воедино в ее мелодичном голосе. Понимаю, что передо мной совсем необычная девушка, но глаза обманывают разум.

– Ох, рассмеялся я, – если бы ты знала, как часто мне задают этот вопрос...

– Уверена, всех вокруг ты раздражаешь не меньше, чем меня... – сузила глаза Луарис, с вызовом глядя на меня.

– Скорее всего, так и есть, – я невозмутимо пожал плечами, продолжая улыбаться.

Богиня долго разглядывала меня, будто собиралась с мыслями, а затем резко скомандовала:

– Подойди!

Первым позывом был саботаж. Очень не люблю, когда со мной так разговаривают, но я все же выполнил ее просьбу. Да, именно просьбу. Так думать мне нравится больше. В остальном, спущу ей этот повелительный тон с рук. В конце концов, она настоящая Богиня. Не мудрено, что она ведет себя подобным образом. Да и угрозы я от нее не ощущал.

Как только я подошел, Луарис плавно поднялась на ноги, и шагнула мне навстречу. Я впервые увидел ее во весь рост. Она оказалась выше меня на голову, что, к слову, совсем не лишало ее тело гармоничности и дикой грации. Луарис чуть наклонилась ко мне и громко затянула носом воздух прямо возле моего уха.

Меня пробила мелкая дрожь, а сердце зашлось в спазматической вибрации, настолько часто ему приходилось сокращаться. Не знаю, что на меня нашло, но моя рука самовольно легла на поясницу Луарис.

– Ты что делаешь? – Она глянула на меня широко раскрытыми глазами. Кажется, привычный мир Богини, после встречи со мной, начинает потихоньку рушиться.

– Эм... – замялся я, – не знаю. – Мои пересохшие губы едва шевелились.

– Знал бы ты, как много смертных лишилось жизни, пытаясь коснуться меня... – хищно улыбнулась Богиня мне прямо в лицо.

Думаю, она пыталась выглядеть угрожающе, но конкретно на меня ее вид подействовал совершенно по-другому, и я едва сохранил самообладание. Кажется, у меня действительно проблемы с головой, и дело тут вовсе не в сдвоенном сознании. Я бы даже сказал, что память прошлой жизни помогает мне избегать крайне опасные ситуации. Жаль, что далеко не все из них.

– Но я до сих пор жив, что вызывает вопросы... – я, наконец, взял себя в руки и отступил на шаг, – почему?

– Ты не такой, как все они... – отмахнулась Богиня, продолжая буравить меня насмешливым взглядом.

– Полагаю, выяснить это было крайне сложно, ведь я совсем не отличаюсь от даамонцев, которые окружали тебя все это время. – Я развел руки в стороны, и с неприкрытой иронией, изогнул бровь.

К моему удивлению Луарис не разозлилась. Напротив, в пространстве зазвенела мелодия ее смеха, резонируя от каменных стен пещеры. Богиня запрокинула голову и грациозно рухнула спиной в шелковые объятия высокой травы.

– Ты чужой для этого мира, но он принял тебя. Однако ты пахнешь божеством не принадлежащим нашей системе космических тел, – отсмеявшись, серьезным тоном произнесла Луарис.

– И что это значит? – С надеждой задал я вопрос. Быть может, именно лесная Богиня приоткроет завесу тайны моего происхождения.

– Это значит, что невозможное возможно, – певуче протянула она, разглядывая потолок пещеры, – когда я впервые почувствовала тебя через твоего фамильяра, то приняла за смертного аватара Амона, ведь эманации его силы вплетены в твою душу, но потом я отринула эти мысли. Хранителю не подвластна земная связь с миром, породившим Богов, даже несмотря на то, что и он когда-то был рожден здесь. Сейчас я окончательно в этом убедилась.

– Ничего не понимаю...

– Ха-ха-ха, – вновь рассмеялась Луарис, – это нормально, смертный. Развлечения Богов не вашего ума дело. – Она заметила смену моего настроения и перестала смеяться. – Я наслышана о том, как смертные представляют себе быт в божественных чертогах. Однако это все сущая глупость, ведь практически все время мы находимся в астральной левитации, реагируя лишь на самые яркие всплески океана мироздания. – Хозяйка леса вдруг презрительно фыркнула, – правда, некоторым Богам, которые слишком прониклись жизнью смертных, порой хочется поучаствовать в этой малозначительной возне. Они создают аватаров, которые несут в себе частичку их божественной сути, и транслируют свою короткую жизнь на потеху создателю.

– И зачем это вам, неужели, и правда, от скуки беситесь? – Надменность в голосе Луарис помогла мне вернуть последние крупицы самообладания и напомнила о том, с кем именно я сейчас имею дело.

– Я никогда не использовала силу для таких примитивных забав, – фыркнула она, – многообразие жизни леса гораздо интереснее, зачем самостоятельно создавать помехи в виде эмоций одного смертного, за которым придется следить до самой его кончины, неотрывно. В то время, как этот смертный даже знать не будет, кто он на самом деле такой...

– Аватары не обладают памятью Божества, создавшего его? – удивился я.

– Конечно, нет! Иначе их голова лопнула бы, подобно мыльному пузырю еще в чреве смертной матери. Они лишь куклы, созданные с одной единственной целью – развлечь заскучавшего Бога. Ну... – задумалась Луарис, – ... еще в их головы подселяют задачу, от которой аватарам никак не уйти. Они жизнь положат, но пронесут в Срединный мир волю своего создателя.

– Куклы, значит...

– Ой, ну не надо так драматизировать, – устало отмахнулась она, – аватары ничем не отличаются от остальных смертных. Разве что, сильнее немного, но и то, лишь тогда, когда развивают в себе эту силу. В остальном же, они проживают обычную жизнь, которая интересна одному конкретному Богу. Это ведь эмоции, понимаешь? В астрале их нет. – Луарис усмехнулась, поймав мой взгляд, наполненный скепсисом, – к примеру, первым, кто создал аватара, был Айяр, – она скривилась, будто увидела что-то мерзкое, – он поставил задачу своему аватару стать эммисаром. Собственно так и началась война с предками этих высокомерных первородных. – ее кисть изобразила несколько оборотов.

– Ты не похожа на существо высшего порядка, которому чужды эмоции смертных, – заметил я.

– Тц, – закатила глаза Луарис, – поживи с мое, запертым в физической оболочке, и не этому научишься.

– Есть стойкое ощущение, что я проживаю не первую жизнь, – ответил я, поджав губы.

– Об этом я и говорю! – Подскочила на ноги Луарис, словно и не Богиня вовсе, а просто юная дева с необычной внешностью. Она приблизилась ко мне, не завершив последний шаг. – Ты странный, но не аватар, хотя в твою душу вплетены нити силы двух разных Богов.

– И зачем тебе я? – На этот раз, мне удалось с легкостью выдержать удар дурманящего аромата ее волос, который едва не сломил меня несколькими минутами ранее.

– Ты должен стать моим последователем, смертный! – Как нечто очевидное произнесла она величественным тоном.

– Ваше... кхм, – кашлянул я под жаром ярости ее изумрудных глаз, – ну, во-первых, я давал клятву Амону, и, насколько мне известно, отречение от своего Божества сулит огромными проблемами, если даже не мучительной смертью. Второй момент... я просто не понимаю, зачем это мне?

Луарис молча прожигала меня взглядом несколько мгновений, затем, возмущенно что-то пробурчала и успокоилась.

– Твоя клятва ничего не значит. Хранитель блуждает по бесконечным лабиринтам астрала. Ему нет дела до этого мира с тех пор, как Боги пошли против порядка мироздания. Это не говоря уже о том, что он не вправе клеймить тебя, я же уже говорила... – Она посмотрела на меня как на несмышленое дитя, хотя, пожалуй, в сравнении с ней, я таковым и являюсь. – Здесь осталась лишь его воля, что по сей день оберегает систему от коллапса. – Луарис резко дернула рукой ворот моей куртки, обнажая плечо и грудь. – Вот это... – она ткнула острым ногтем в пигментное пятно, которое проявилось у меня на груди еще во время рождения, – ... ответ на твой второй вопрос. Ты должен кому-то за свою нынешнюю жизнь, и этот кто-то не принадлежит этому миру. Более того, я не уверена, что это даже Бог.

– А кто тогда? – опешил я от услышанного.

– Не знаю... – проворчала Луарис, и отстранилась от меня, – возможно, это Хранитель из другой системы, или же сам Амон. Кому еще по силам поймать душу в бесконечном космосе и направить ее в новый мир?

– Откуда ж мне знать, кому это по силам... – пожал я плечами, будто ей нужен был мой ответ, а сам прокручивал в голове воспоминания о громоподобном, раскатистом голосе, который я порой слышал во снах. В последний раз это произошло в тот момент, когда бездушный убил Моро.

– На тебя я как-то и не рассчитывала... – качнула головой Богиня, – зато я уверена, что мы можем оказаться полезными друг для друга.

– О чем ты?

– Я не понимаю, зачем ты здесь, смертный, но твоя судьба – это возвращение долга. Когда мы выберемся в Срединный мир, ты сможешь задать вопросы Госпоже Тарии. Кто знает, может быть, она ответит тебе. – Луарис равнодушно пожала плечами. – Ты рожден волей Первозданной Тьмы и Амона, но благословила тебя именно Хозяйка ночи.

Честно признаться, у меня голова шла кругом от избытка новостей. Я ожидал чего угодно, но только не плетений божественных интриг.

– Мне надо подумать... – отрешенно проворчал я, путаясь в собственных мыслях.

– Твое право, – безразлично отмахнулась дева с изумрудными глазами, и, гремя цепями, вновь распласталась на зеленом матрасе. – А чтобы тебе думалось быстрее... – игриво прошептала она, зная, что я услышу, – твои глаза – маяк мироходца. Смертные не в силах совладать с этой магией, поэтому благословление действует ровно до первого ее использования. Ты сможешь единожды открыть временный проход меж миров, смертный. Это твоя сила и твое проклятие, ведь следующий прорыв станет последним для этого мира. Из-за тебя!

Я не видел, но знал, что Богиня сейчас улыбается. Где-то глубоко в душе я сам подозревал нечто подобное. Слишком уж странными оказались события последних дней. Еще и эта спешка Аваны, думаю, она что-то знала, как и Верховный. Жаль, что сейчас уже некого спросить.

– И еще, смертный... твой фамильяр не умер окончательной смертью. Он всегда с тобой, ведь его душа не растворилась в бездонном омуте астрала. Ты должен был его почувствовать.

Я едва не оступился, но сумел удержаться на ногах. Резко обернулся, и уперся в Луарис требовательным взглядом.

– Но есть цена, смертный... – улыбнулась мне она.

– Ну, да, у всего есть цена, – прошептал я про себя, и двинулся наружу.

Обратный путь к храму я не заметил. Кажется, даже пришлось столкнуться с несколькими химерами по дороге через лес, но я не придал этому значения. Лес осколка Бездны еще не скоро станет спокойным. Если про него вообще можно так говорить.

К тому моменту, как я вернулся в крепость, имперская гвардия уже покинула полуразрушенную обитель храмовников. Я привычно скользнул сквозь стену и поступью добрался до нашего дома, который, к счастью, остался цел, ведь располагался практически у самой горы.

В доме нашего отряда витала приятная шумная атмосфера. Вся команда в полном составе собралась на первом этаже. Все правильно. Каждому этапу жизни отведен свой час. Мы почтили смерти собратьев и оставили их в прошлом, а теперь шагнули в будущее, радуясь тому, что оно до сих пор у нас есть.

– Альм! – Подскочил на стуле захмелевший Агрид, и тут же рванул ко мне, расплескав половину содержимого своей кружки, – вернулся, наконец! – Он крепко обнял меня за плечи и потащил к остальным.

Я с удивлением обнаружил Рэйгара, который отсалютовал мне бокалом, оторвавшись от беседы с Азилем. В дальнем от стола кресле, привычно разместился Абас. Он занимался тем же, что и всегда – наблюдал за танцем огненной стихии в камине. Ахра же, одарив меня поцелуем в щеку, потянула за собой Агрида, что-то ему назидательно выговаривая.

– Поговорил с ней? – Рядом со мной появился Аластар и протянул кружку с разбавленным вином. Я раздумывал лишь мгновение, а затем с чувством осушил предоставленный сосуд одним махом. – Вижу, что поговорил, – усмехнулся мой учитель.

– Да-а.... – выдохнул я не столько в ответ на вопрос, сколько из-за удовольствия от напитка.

– Что думаешь делать?

– Разве у меня есть выбор? – Усмехнулся я.

– И то правда, – Алатаср растер рукой лицо, – всего она, конечно, мне не рассказала, но помогла нам разыскать тебя. Сказала, куда тебя потащат и почему они это сделают.

– Тебе это не надо, Учитель, уж поверь... – я развел руки в сторону, пытаясь изобразить размер той пропасти, в которую угодил еще при рождении.

– Ладно уж, – он сжал мое плечо рукой, – когда планируешь уходить?

– Не сегодня...

Эту ночь мы провели в кругу нашей крепкой и дружной компании, позабыв о тревогах и проблемах. Я смотрел на улыбающиеся лица друзей, и пытался не выдать своей грусти. Забавно, ведь раньше я мечтал о том, чтобы выбраться отсюда, а теперь меня терзает тоска, и это не говоря еще о маме, сестре и брате. С ними тоже предстоит распрощаться. Самое печальное в этом то, что иначе мне не удастся сохранить им жизни. С ними будет все в порядке пока я далеко.

В общем сложности в крепости я провел три дня, уделив внимание каждому даамонцу, по которому буду скучать. Даже провел еще один бой с Адгаром. Этот раздражающий меня своим весельем здоровяк снова меня повалял в пыли каменной арены.

Следующую неделю я решил пожить в доме матери. Она сразу поняла по моим глазам, что вскоре нам придется расстаться, быть может, даже навсегда, но унывать не стала, поэтому я буду вспоминать с улыбкой эти счастливые дни. Дни, которые заполнили собой пустоту, убивающую меня с самого детства.

– Я знала, что ты примешь правильное решение, смертный! – Лучась довольством, воскликнула Богиня, когда я вернулся к ней через полторы недели.

– Хватит называть меня смертным... – возмутился я, силясь избавиться от тяжести нависшей тоски, – иначе я стану звать тебя «Лу».

– Что?! – Прогремел ее гневный крик.

– Что я должен делать? – Встал я в опасной близости от разъяренной Богини, игнорируя ее, пылающий злобой, взгляд.

– Ох... – вздохнула Луарис, демонстрируя руками, что успокоилась, – думаю, что я об этом пожалею...

– Никогда не сомневайся во мне! – Рассмеялся я, окончательно настроившись на неизбежное будущее.

Луарис прорычала что-то неразборчивое себе под нос и нависла надо мной величественным гобеленом:

– На колени!

– Чего? – Возмутился я, отступив на шаг. – Это еще зачем?

– Того требует ритуал, смертный! – Ответила Богиня тоном, не терпящим пререканий.

– Ты уверена в этом?

– Да!

– Нет уж, я так постою...

Луарис натурально зашипела, хлопнув себя по ноге ладонью. Звук был настолько звонкий, что я сам скривился от фантомной боли, которую передало мое воображение.

– Повторяй! – Наконец собралась она с мыслями. – Я, Альм, избранник Первозданной Тьмы, клятвенно заверяю все сущее, что желаю принять в свое сердце Хозяйку Леса, Прекрасную Бонию Луарис. Обязуюсь чтить ее священные заветы и пронесу ее клеймо с честью до конца своих дней!

Когда я, не без внешнего давления повторил слова клятвы, Луарис величественно приняла их, а потом случилось что-то странное. Меня просто отбросило в сторону вспышкой зеленоватого свечения.

Зрение вернулось не сразу, и по началу, мне казалось, что возвращается оно как-то странно. Первое, ни Луарис ни цепей нигде не было, а второе, моя кожа приобрела медный оттенок.

– Это что еще такое?! – Воскликнул я, когда глянул на свое отражение, которое мне продемонстрировала поверхность стеклянного сосуда. – Я теперь демон?!

– Не ори, тупица! – Раздался у меня в голове голос Богини. – Это просто иллюзия. Сил у меня немного, но скрыть твою душу и датарийскую внешность я смогла. Уж не думал же ты, что «избранник Тьмы»... , – она противным голосом отметила последние слова, – ...способен прожить в мире хаоситов хоть сколько-нибудь? Конечно, нет. Поэтому я тебя скрыла. Я теперь вперед, нам надо к барьеру.

– Скажи честно... слова этой клятвы ты сама придумала? – Вздохнул я, сам догадываясь, какой ответ получу.

– Ну, конечно! – По голосу я понял, что она улыбается, – жаль, что на колени не встал, но это мы еще исправим...

*****

Обращение от автора.

Уважаемые читатели! Первая часть цикла «Кредо низвергнутых» подошла к концу. Искренне надеюсь, что книга пришлась вам по вкусу.

Буду рад, если отобразите свое мнение любым доступным для вас способом. На данный момент есть лайки/ комментарии.

Публикация второй части цикла начнется спустя непродолжительное время.