Крепость демона 1 (СИ)

Глава 60, четвёртый день брака

Суббота, 2 октября, Грань Тор

Я проснулась за пять минут до будильника, но вставать не стала, решив немного полежать рядом с Аланом, рассматривая его лицо и мою Печать на его груди, буквально минуту. И в итоге так увлеклась, что очнулась от звука будильника, который разбудил Алана. Я сама от этого звука вздрогнула – я всегда его ставила, но всегда просыпалась до того, как он сработает, сигнал оказался неожиданно громким и резким.

Я быстро выключила будильник, Алан приоткрыл глаза, улыбнулся и закрыл, сладко потянулся всем телом, перекатился по кровати ближе ко мне и попытался найти меня на ощупь, я дала ему руку, он её положил себе на шею и поцеловал меня. Сначала мягко, потом обхватил меня крепче и поцеловал серьёзнее, закинул на меня ногу, потом навалился всем телом. Одна его рука гладила моё лицо, вторая исследовала плечо, талию и бедро, видимо, в поисках края ночной рубашки, но край был на уровне щиколоток, он бы не дотянулся. Я пыталась понять, спит он или нет.

Судя по ауре, никаких мыслительных процессов в нём не происходило, он действовал полностью автоматически, и целовался во сне, и край рубашки пытался нащупать по привычке, и эрекция его ко мне не имела никакого отношения. Я мягко перевернула его на спину, освободилась из его рук и встала с кровати, он меня особенно и не удерживал. Я укрыла его, он с улыбкой натянул одеяло повыше и опять уснул. Я пока не решила, как на это реагировать.

«Если бы я была чуть слабее, то выбраться из-под взрослого мужчины, который на мне лежит, не смогла бы. Хотя, если дама уснула рядом с Аланом, вряд ли она была бы против того, чтобы утром продолжить веселье.»

Приведя себя в порядок и надев тёплый халат, я приготовила себе чай и пошла на террасу для некурящих, там было прохладно, зато красиво. Ночью опять шёл дождь, он закончился пару часов назад, но оставил после себя запах осени и мелкие лужи, сейчас небо было почти чистым. Я села в плетёное кресло у перил террасы, немного полюбовалась городом с высоты двадцать второго этажа и открыла книгу. Это была та книга, которую я читала в поезде, серая книга про слабую женщину, которую все унижали и использовали, она мне не нравилась, но я всё равно хотела её дочитать, просто из чувства долга. Но, допив чай, поняла, что скользила взглядом по строчкам, не вникая в смысл слов – мысли были далеко. Мысли были об Алане, точнее, о его грандиозных планах по поводу первой брачной ночи.

С одной стороны, я понимала, что это всё равно случится, и выбора у меня нет, поэтому размышлять об этом совершенно бессмысленно, от меня ничего не зависит. С другой стороны... Я не могла точно определить для себя, как это должно происходить. С одной стороны, на тех видео, которых в его телефоне было штук сто, дамы вели себя совершенно не так, как мне рекомендовала вести себя мама, они участвовали в процессе, кто-то с восторгом, кто-то со страхом и отвращением, но ни одна не лежала с таким лицом, как будто она «как бы не присутствует». Но с другой стороны, папка называлась «блудницы» – вероятно, им полагалось так себя вести, зарабатывая своё содержание активностью в постели. Но с ещё одной стороны, у нас с Аланом был такой странный брак, в котором вряд ли будет уместно вести себя в постели по эльфийским стандартам, были у меня подозрения, что Алан этого не оценит. Очень хотелось найти в его телефоне папку «жёны» и восполнить пробел в своих знаниях.

Допив чай и с трудом домучив страницу, я проверила своё расписание встреч – юристы, железнодорожный вокзал, консульство Грани Син, библиотека, храм Просвещения. Идти к юристам и обсуждать свои денежные дела в присутствии охранников не хотелось, я вообще испытывала неприятное чувство от этого, как будто я обманываю Алана, занимаясь своими финансами без его ведома. Но взваливать на него ещё и это казалось эгоистичным, к тому же, я была почти уверена, что он просто отмахнётся и купит мои вещи на аукционе, для него так будет проще и быстрее, чем пытаться их скрыть от приставов сложными многоходовками. А мне этого не хотелось, для меня, в отличие от него, это были большие деньги, и сохранить фамильные драгоценности подальше от липких ручонок и красных бумажек почему-то было очень важно, хотелось иметь хоть что-то из прошлой жизни, что эти проклятые бумажки не осквернили.

Решившись, я приготовила Алану завтрак и пошла к юристам телепортом, никого об этом не предупредив.

***

К обеду я посетила две юридические фирмы, написала трём оценщикам с просьбой о консультации, съездила в банк, где получила выписку, сняла деньги на билет и ещё немного на личные нужны. Потом прокатилась в единственном на весь город электрическом трамвае, который ходил вдоль набережной и по случаю раннего утра был полупустым, получила море удовольствия. Трамвай довёз меня до железнодорожного вокзала, где я забрала свой забронированный билет на Грань Син, отдав за него огромную сумму, по моим меркам.

«На поэтическом аукционе дурацкий стих про жабу стоил дороже. Я бы на эти деньги полгода жила, а Кори, пожалуй, и год протянул бы. Это разные миры. Я так трясусь за эти деньги, а у богачей вроде Алана они просто улетают, незаметно и неощутимо, как шутка.

Разные миры. А я как будто не могу пройти таможню, и пытаюсь пролезть через естественный нестабильный портал, незаконно и опасно, и даже уже сделав это, продолжаю трястись от постоянной мысли о том, что меня поймают и осудят, или того хуже, с позором выдворят обратно.»

Я ехала от вокзала до консульства, сжимая свой драгоценный билет, даже боясь убрать его в сумку, потому что, когда я его не видела, мне казалось, что я его потеряла. Заполняя документы для визы, я вносила данные билета и выписки со счёта очень аккуратно, потом сфотографировала заполненные документы и даже секретаршу, которая их у меня принимала, незаметно, на всякий случай. Отдавая билет для того, чтобы с него сняли копию, я не сводила с него глаз.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Когда у меня всё приняли и пообещали выдать визу за две недели до отправления поезда, я вернулась в отель телепортом, переоделась и пошла в библиотеку с охранниками, Алан в это время уже с кем-то ругался в конференц-зале.

В библиотеке я взяла пять разных словарей и три учебника по тонкостям перевода с древнего эльфийского на упрощённый, и занялась книгой Гордъяра Ирэк-шу-Кассэ, для перевода которой завела новую красивую тетрадь. Книга была старая, тех времён, когда их в принципе издавалось очень мало, и любой автор считал своим долгом не просто изложить то новое и интересное, что он хотел бы рассказать своим читателям, но и поболтать с ними о жизни и мире, поделиться своими мыслями о боге, морали и предназначении разумных, о том, как важна для вселенной избранная им тема. Ещё в моде были философские рассуждения о теории относительности, её тогда активно обсуждали и ставили под сомнение все, кому не лень, совершенно везде, даже в руководствах по выращиванию фиалок. Всю эту философию я внимательно читала, убеждалась, что Сари это в её работе не пригодится, и сжато пересказывала в одном предложении, своими словами, иногда даже в ироничной манере, когда точно знала, что теория автора уже опровергнута современными исследованиями. Когда дело дошло до практических советов, я стала переводить максимально близко к тексту, иногда даже приводила оригинал, подстрочник и своё мнение, плюс пометку о том, что моих знаний на перевод этого фрагмента не хватает, и пусть Сари посоветуется с кем-нибудь более компетентным. Перевод первой части занял пять часов, по истечении которых я начала думать на древнем, а потом переводить на упрощённый, чтобы озвучить.

В шесть вечера меня ждала в храме Просвещения Сари, я вручила ей свою тетрадку и предложила для начала изучить ту часть, которую я перевела – это были самые азы контроля множественных потоков, если у неё не получится даже это, то переводить дальше нет смысла. Сари набросилась на меня с обнимашками и весёлым визгом, обещая заниматься по три часа в день, я не особенно в это поверила, но пообещала перевести следующую главу, как только она освоит эту. Мы поработали около часа, когда мне позвонил Алан и пригласил вместе поужинать и кое-что обсудить. Я извинилась перед Сари, она меня отпустила, когда я уходила, то заметила, что она бросила всё, чем мы занимались, и открыла мой перевод, было приятно.

Алан ждал меня в машине у ворот храма, охранник открыл для меня заднюю дверь, я села к Алану, он подождал, пока дверь закроют, поцеловал меня и без вступлений сказал:

– Я обдумал твоё вчерашнее предложение, и я согласен по всем пунктам. Мне не помешает помощь твоего бледного друга, и как можно скорее.

– Тогда едем в консульство Альянса.

Он кивнул водителю, подтверждая маршрут, машина выехала на проспект, Алан взял меня за руку и сказал менее официально:

– Как твой день, принцесса Лея?

– Тяжело, но продуктивно.

– Чем занималась?

– В основном, переводами. Кстати, письмо, – я достала из сумки конверт с письмом для шамана, протянула Алану: – Можешь прочитать, оно не запечатано. Заодно на ошибки проверишь.

Алан чуть улыбнулся, как будто его забавляла идея поработать учителем здесь и сейчас, но промолчал, открыл конверт, быстро прочитал всё, потом перечитал некоторые моменты внимательно, становясь всё серьёзнее, убрал письмо обратно в конверт и спрятал во внутренний карман:

– Я передам его сегодня. Что ты хочешь получить в качестве ответа?

– То, что он захочет дать. Если ему будет сложно писать, то пусть передаст ответ через тебя устно.

– Хорошо, так и передам.

– А твой день как?

Алан задумался, изучая проплывающие мимо деревья, фонтаны и гуляющие толпы. Посмотрел на меня и с усталой улыбкой шепнул:

– Тяжело. И не продуктивно. Так что я уже согласен на любую помощь, хоть от чёрта лысого, лишь бы поймать этих сволочей и снять с них шкуры.

Я ободряюще сжала его ладонь и промолчала, мы как раз подъезжали к зданию консульства, в котором я сегодня уже была. Там когда-то был дворец местного богача, а теперь просторные роскошные залы сдавались под офисы, на первом этаже ютились фирмы попроще, бельэтаж занимали представительства крупных межмировых корпораций, верхний этаж и террасы раздали консульствам, среди городских чиновников ходила шутка о том, что на этой «крыше мира» можно покурить с цветом всех наций одновременно. Эльфы не курили в Мирах Альянса, но за его пределами начинали курить все поголовно, Райн шутил, что это дипломатически обосновано.

Я попросила Алана подождать в машине, сама быстро поднялась в нужный кабинет в сопровождении охраны, но и её попросила подождать в коридоре. Консулом оказалась прекрасная полуэльфийка, чья аура сияла так же, как у Райнира и Никсиного папы, заставляя подозревать, что она видит меня насквозь. Я написала короткую записку Райну прямо при ней, приглашая его на ужин в хорошей компании, при ней же запечатала и попросила передать адресату срочно. Госпожа консул кивнула с такой улыбкой, как будто это доставит ей удовольствие.

Спустившись к Алану, я разрешила ехать в ресторан, до которого было три квартала, и войдя в зарезервированный для нас отдельный кабинет, мы увидели за столом очаровательно улыбающегося Райна. Он сиял белоснежными шелками и ледяным хрусталём, олицетворяя своей невинно-ехидной персоной весь эльфийский народ, который с милосердием и радостью поможет неразумным детям других рас разобраться в том, кто в их песочнице у кого украл совочек.

Я представила мужчин друг другу, немного понаблюдала их ироничный обмен добродушными шпильками, поблагодарила за ужин и сбежала по важному срочному делу, оставив их наедине – по ним было видно, что общий язык они найдут, и что Райн осведомлён обо всём, что Алан хотел бы ему рассказать, и даже о том, что не хотел бы, я там явно была лишней.

Сари всё ещё была в храме, я с приятным удивлением заметила, что она всерьёз занимается по моей тетрадке, это возвращало мне веру в разумных. Мы просидели над книгами до полуночи, когда мне позвонил Алан и поинтересовался, не устала ли я трудиться. Я сказала, что уже собираюсь, попрощалась с Сари, попросив её беречь свой натруженный мозг, она отшутилась, я пригрозила проверить и уехала в отель.

***

В отеле Алан встретил меня у двери, поцеловал и шёпотом поблагодарил за «эту бледную язву», я услышала голос Райна из конференц-зала и улыбнулась – там больше не орали, там вообще все были вежливы и обходительны. Алан сказал, что мой ужин ждёт меня на кухне, и я могу его съесть прямо сейчас, а его не ждать, потому что работы ещё предстоит много.

Я пошла в кухню, он вернулся к Райну, и это опять затянулось до трёх часов ночи. В половине четвёртого я сидела на террасе с книгой и чаем, Алан проводил гостей и пришёл ко мне с пледом, накинул его мне на плечи и сел в соседнее кресло, вонзая зубы в бутерброд. Я закрыла книгу, Алан протянул мне надкусанный бутерброд приглашающим жестом, я улыбнулась и качнула головой:

– Спасибо, я уже поужинала. Как всё прошло?

– Неплохо, – с набитым ртом кивнул Алан, дожевал и продолжил: – Расскажу главное, пока не забыл. Я ходил к своим, отдал шаману письмо. Он при мне всё прочитал и сжёг, сказал, это очень круто. Просил разрешения использовать эти данные для его исследований. Ещё просил передать, что ошибок у тебя нет, ты всё сделала правильно, а результат у тебя не такой, как у радужного дракона, потому что ты – не радужный дракон, их не просто так все ищут и очень ценят. Для того, чтобы получить более высокий КПД эликсира, нужно раскрыть в своей ауре все источники. Но, если честно, это пипец как трудно. Это не он сказал, это я уже от себя говорю. Я родился с демонской доминантой, которая даёт тень на божественный и тёмный источники, и слабым акцентом жизни, и всё, и потом специально раскрывал свет и воду, я потратил на это больше сорока лет.

Я округлила глаза, он усмехнулся и кивнул:

– Ты, конечно, упорная девочка, и если возьмёшься, то добьёшься чего угодно, но я тебя предупреждаю – быстрых результатов не жди, будь готова к тому, что это занятие на всю жизнь.

– Ого. Хорошо, я учту. Спасибо.

– Тебе спасибо. Особенно за эльфов, они реально оказались полезны. И оказывается, они уже давно у меня в холдинге пасутся, и акции держат, и в совете директоров заседают, просто не афишируют. Их информация мне сильно поможет, а расплачусь я деньгами и контрактами, для меня это не обременительно, я бы за решение этой проблемы и больше выложил. Так что, спасибо. Ты освободила мне море времени. И некоторое количество этого времени я с удовольствием подарю тебе, – он улыбнулся как демон, окинул меня голодным взглядом, я отвела глаза. – Завтра, принцесса. Едем на море, будем делать важные нужные дела. Готовься. Будет офигенно.

– Во сколько?

– А во сколько тебе удобно? Когда моя драгоценная сможет уделить мне пару часов между своими бесценными уроками?

Я посмотрела на него с намёком на то, что его подколы не смешные, он закатил глаза и улыбнулся:

– Я шучу. Так когда?

– Завтра воскресенье, я свободна весь день.

– Тогда часов в шесть я тебя заберу, там поужинаем и будем отрываться. А утром домой. Или вечером, как захочешь. У меня первая встреча на десять утра, так что успеем поспать и позавтракать, а утром телепортом сюда и сразу по делам.

– У меня первая пара в девять.

Он опять закатил глаза и изобразил ехидную покорность:

– Хорошо, как скажешь, готов встать на час раньше ради того, чтобы моя драгоценная не пропустила свою бесценную социологию. Или это будет не социология?

– Хватит говорить о моей учёбе в таком тоне, как будто это ерунда, это звучит оскорбительно.

– Да ладно тебе, я шучу. Будь готова в шесть.

– Хорошо.

– Я тебя заберу телепортом, сразу на пляж, так что форма одежды, – он опять окинул меня голодным взглядом, – что-то вроде того, что я тебе тогда заляпал. Халатик. Такой, крохотный. Тонкий, лёгкий и быстро снимающийся.

– Хорошо.

– Отлично, – он быстро доел свой бутерброд, встал, поцеловал меня и сказал: – Ложись спать, не жди меня, я ещё посижу над кое-чем.

– Хорошо.

– Принцесса?

Я молча смотрела на город внизу, но Алан молчал, мне пришлось на него посмотреть:

– Что?

– Я люблю тебя. Ты ещё помнишь об этом?

Я не сдержала улыбку – это смущало, слышать такие вещи за пределами темноты спальни казалось неприличным. Алан довольно заулыбался и ещё раз поцеловал меня, как будто это смущение и было целью его слов, ещё раз поцеловал и ушёл. Я допила чай, в очередной раз понимая, что прочитала три страницы и не запомнила ни слова, закрыла книгу и пошла спать.

***