Крепость демона 1 (СИ)

Глава 46, первое предложение

Суббота, 26 сентября, Грань Тор

Вечером в субботу мы сидели в библиотеке первого корпуса с Сари, делили остатки моего обеда из контейнера и смеялись, обсуждая разные идеи по поводу того, каким образом будем утомлять и подпитывать своих солдат, когда нам их наконец-то выдадут. Сари предлагала заставлять их бегать кругами в противогазах, изображая слоников, я пыталась доказать ей чисто логически, что это неэтично, но получалось плохо – вся их служба была сплошной неэтичностью. Сари убеждала меня, что это норма, потому, что если исходить из соображений этики, то армия не получится. Во время очередного взрыва нашего смеха я увидела, как в дверь за спиной Сари входит ярко одетая и накрашенная Никси с моей сумкой в руках, я перестала смеяться, Сари заметила и обернулась, тут же посмотрела на меня и шёпотом сказала:

– Ох и вырядилась.

Я промолчала, хотя была согласна – на Никси был ярко-жёлтый, очень обтягивающий брючный костюм, настолько тонкий, что если бы под ним было бельё, его было бы видно. Она сменила стрижку, волосы блестели специальными блёстками, похожими на те, которые сыпались с потолка в ночь аукциона, на лице было столько краски, что хватило бы на зимний пейзаж размером с тетрадный лист. Я извинилась перед Сари и пошла к Никси, остановилась перед ней, она долго смотрела на меня молча, как будто искала что-то в моей внешности, и не могла найти, и её это раздражало. Я дождалась, когда она посмотрит мне в глаза, и указала вопросительным взглядом на мою сумку в её руке. Она протянула мне её и сухо сообщила:

– Алан просил передать, он уехал вчера. Открытка внутри.

– Спасибо, – я взяла сумку, опять вопросительно посмотрела на Никси. Она отводила глаза, изо всех сил пыталась выглядеть взрослой и смелой, но я видела, как её плечи хотят сутулиться, я слишком хорошо её знала. – У тебя всё хорошо?

– Нормально, – без раздумий ответила она, глядя в сторону, я усмехнулась:

– «Нормально» – недостаточно хорошо для девушки, недавно обручившейся по большой любви.

Она промолчала, дёрнув плечом с равнодушным видом, как будто я могу думать, что захочу, она ничего мне не обязана объяснять. Для меня эта хилая бравада выглядела как крик о помощи, но я не считала себя вправе лезть ей в душу, вряд ли она будет этому рада.

Я тоже пожала плечами и отвернулась, безмолвно заявляя, что её проблемы – не моя забота. Она усмехнулась и смерила взглядом моё платье и причёску, язвительно интересуясь:

– У тебя, я так понимаю, всё прекрасно?

– Да, я в порядке, – ровно кивнула я, она отвернулась:

– Ну и хорошо.

– Почему ты пропускаешь занятия?

Она поморщилась, как будто именно этот вопрос не хотела услышать больше всего, я не отводила глаз, и она ответила, неловко ковыряя пальцем ладонь:

– У меня съёмки были. Бабушка... уехала, а я забыла предупредить её команду, а когда вспомнила, они уже были там все готовые, и мне пришлось отработать за неё. И всем понравилось. И теперь половина её графика съемок моя. У меня ещё интервью всякие, много чего. Нас пригласили на телевиденье вместе с бабушкой. Телевиденье – это такое...

– Я знаю, что такое телевиденье.

– М, ясно, – она так мялась, как будто я была её работодателем, или суровой наставницей, которая может наказать за прогул лишением сладкого. Это выглядело одновременно жалко и мило, напоминало о тех временах, когда я заставляла её учиться или говорила о том, что завтра в прогнозе дождь, а она всё равно забывала зонт, и смотрела на меня так, как будто она вовсе и не забыла, просто решила не брать, потому что небо было ясное.

Я понизила голос и спросила чуть мягче:

– Хочешь поужинать со мной завтра?

– У меня нет времени, – она ответила быстро и чётко, как будто готовила и репетировала эту фразу, я понимающе усмехнулась:

– Как хочешь. На исследования тоже времени нет?

– Угу.

– Тогда я этим займусь. Удачи тебе на телевидении.

– Угу.

– Счастливо.

– Пока, – она развернулась и ушла, пару шагов сделав в своей обычной сутулой манере, а потом опомнившись и изобразив классическое кабаре а-ля бабушка – «грудь вперёд, зад назад, шаг от бедра», ей ужасно не шло, но она старалась изо всех сил. Ей вслед оборачивались парни, обменивались шуточками на неприличные темы. Я окинула тяжёлым взглядом всех заинтересованных, и они резко заинтересовались своими книгами.

Вернувшись за свой стол, я поймала неуверенный взгляд Сари и ободряюще улыбнулась, кивая на сумку:

– Я забыла, она вернула.

Сари прищурила один глаз и прошептала:

– Не особенно вы тепло пообщались.

– Как смогли, так пообщались. У неё теперь новые приоритеты, а у меня остались старые, это не особенно сближает.

– Жаль. Мне говорили, у неё голова варит.

– Варит. Когда нет других дел.

– Мне говорили, это она придумала концепцию того фильтра, который сейчас Кори разрабатывает.

Я невесело усмехнулась:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Придумала она, а делает Кори. Ну, успехов ему.

– Я иногда с ним работаю, по фильтрации. Ты не против?

– Я никогда не против науки.

– А присоединиться не хочешь?

– Ты же ему уже предлагала, он не захотел. Я не против, если дело за мной.

Сари вздохнула и промолчала. Я проверила время и стала собираться, шутливо изобразила наставительный тон:

– Не засиживайся допоздна, береги режим.

– Не могу обещать, – невинно отвела глаза Сари, я изобразила умоляющий шёпот:

– Ну хотя бы попытайся.

Она рассмеялась и отвернулась, указала на остатки моего обеда:

– Можно доесть?

– Забирай. Я с завтрашнего дня начну брать два.

Она захихикала и придвинула к себе контейнер, а я забросила на плечо большую сумку с книгами, взяла в руку маленькую вечернюю, которую принесла Никси, и пошла в общежитие, собираться на Важный Вечер.

***

Во Дворце Спорта профсоюза спасателей я была впервые, он производил ошеломляющее впечатление даже издалека. До реформы религии там был храм одного из Древних Богов, прославившегося тем, что сдвинул с места гору, его статуи украшали Дворец со всех сторон. По бокам от лестницы главного входа стояли гранитные быки, их мощь была прорисована в рельефе напряжённых мускулов, создавая убедительную иллюзию того, что они тащат весь дворец вперёд.

Дальше мощь и мускулистость только нарастали – такого количества изображений обнажённой натуры даже в Парке Скульпторов не было, а он состоял из неё целиком. Но парк был предназначен для прогулок и выставок, там были деревья, клумбы, лавочки, широкие бульвары и фонтаны на площадях, а у храма назначение было только одно – олицетворять мощь бога.

Этот бог и его помощники (последователи, жрецы, ученики – я не в курсе, не изучала Древних настолько подробно) подпирали своим эстетическим совершенством каждый угол, сверкая такими частями тела, которые в Парке Скульпторов обычно драпировали тканью. Здесь не прикрывали ничего, даже листиком, и многие гости от созерцания здешних красот имели весьма румяный цвет лица. Особенно забавно было наблюдать эту румяность в рамках пары – если мужчина осматривался с улыбкой, то смущалась его дама, если дама выражала интерес, багровел от негодования её кавалер. Те семьи, которые привели с собой детей (вопреки настоятельной рекомендации оставить дома тех, кому нет восемнадцати, написанной на пригласительном крупно, с двух сторон), теперь чувствовали себя неловко и громко возмущались царящим вокруг развратом.

Меня встретила у входа тётушка Эмма с семьёй, её сын поздоровался и пошёл к своим друзьям, изучать интерьеры, а мы с тётушкой оставили её мужа на коллег и пошли поговорить о нашем, о женском (на самом деле, тоже изучать интерьеры). Она хихикала и цвела маковым цветом, шёпотом рассказывая, что для этого вечера Дворец не просто арендовали, его купили, чему городская администрация была рада, как внеочередной премии – он был головной болью для чиновников, как раз из-за своих особенностей эстетики, как выразилась тётушка, «ни снести, ни сдать».

Храм был памятником архитектуры, привезённым из другого города по частям и собранным здесь заново, это само по себе было инженерным подвигом и историческим событием. И каждая статуя имела свою историю, причём, такую впечатляющую, что продать скульптуры по отдельности или даже отдать на выездную выставку не разрешил городской музей, к которому они были приписаны, по самой простой причине – ни одна страховая копания Верхнего не желала страховать эти шедевры, потому что их стоимость выходила далеко за пределы финансовых возможностей любой местной страховой компании. А Дворец, представляющий собой классическую гномью «пещеру на поверхности» соответствовал всем требованиям безопасности – у него был только один вход, беспрецедентная толщина стен и самая современная сигнализация, поставленная поверх магической сигнализации Древних.

Я тут же заинтересовалась и стала изучать стены магически, не сразу рассмотрев работу Древних под слоем современных магических воздействий. Но когда рассмотрела, мне стало здесь очень интересно, я готова была задержаться на всю ночь.

Чем мне нравились работы Древних, так это идеальным балансом кажущейся простоты и глубоких, разносторонних знаний. Современная магическая наука (одобренная министерством образования) сохранила большую часть знаний, оставленных Древними, но они были, по большей части, набором теоретических описаний непроверяемых физических явлений, слишком сложных для понимания большей частью современных учёных, поэтому их крайне редко применяли за пределами лабораторий. А здесь на этих знаниях было построено всё.

Я достала телефон и стала делать записи и зарисовки, пополняя свой список того, что нужно поискать в библиотеке и в интернете, и так увлеклась, что реального физического мира почти не видела. Только когда меня отвлекли, я обратила внимание на то, что стою у скульптуры голой валькирии и внимательно смотрю на её грудь. На мраморной девушке был крылатый шлем, прижимающий пышные кудри, и всё – грудь организаторы мероприятия закрыли табличкой с надписью: «"Джи-Лайн" – новый уровень общения». От пояса до колен даму задрапировали белой тканью, издалека было не заметно, а подойдя ближе, я рассмотрела, что это не мрамор. Обернувшись, я обратила внимание на остальные скульптуры – женские были задрапированы или прикрыты рекламой, мужские – нет.

Рядом со мной стояла тётя, которая заметила мой интерес к невидимому (она магом не была) и просто ходила рядом, молча проникаясь эстетикой, и не мешая мне проникаться наукой, пока к нам не подошёл незнакомый мужчина и не завёл с ней обычный светский разговор. Я поздоровалась, тётя нас представила, я вспомнила его имя – оно было на одном из конвертов с «допустимыми» приглашениями, я не ответила на его письмо, я ни на одно не ответила.

Тётушка парой непринуждённых фраз напомнила мне, кто он такой, потом сделала вид, что ей срочно нужно найти мужа, и попросила мужчину проводить меня потом к ней, он пообещал. Оставшись наедине, в стороне от основного потока гостей, он посмотрел на меня чуть менее официально и указал глазами на голую валькирию за моей спиной:

– Интересуетесь скульптурой?

– Интересуюсь, почему женщин задрапировали, а мужчин – нет, – с улыбкой ответила я, он посмотрел на ближайшего полностью голого атланта и с ироничной улыбкой пожал плечами:

– Это искусство.

«Ну ещё бы, мужской член – искусство, а женская грудь – позор, надо прикрыть. Интересно, кто организатор, нужно будет узнать и запомнить.»

Он перестал изучать статую и посмотрел на меня, одобрительно улыбнулся и сказал с долей шутливой обиды:

– Вы не получили моё письмо?

– Получила, ещё не успела ответить.

– Да, вы их, наверное, много получаете, – тихо рассмеялся он, осмотрелся, сделал пару шагов как бы по кругу, в итоге встав ко мне ближе, сказал чуть тише: – Лейли, позвольте, я буду говорить откровенно. Я знаю вашу ситуацию, и я знаю, что у вас не так уж много времени на то, чтобы изображать сомнения. Поэтому, предлагаю пропустить все эти жеманные танцы и перейти к тому, ради чего мы сюда пришли. Я заинтересован в серьёзных отношениях с вами, очень серьёзных. Если мы познакомимся поближе и сойдёмся во взглядах на ключевые моменты сосуществования, я готов сделать вам предложение через неделю, на очень выгодных условиях, с контрактом. Что вы думаете по этому поводу?

Я медленно глубоко вдохнула и отвела глаза, чтобы не рассматривать его – он хорошо выглядел, гораздо лучше, чем я могла надеяться. Молодой, вполне симпатичный человек, с примесью эльфийской крови, стройный и высокий, из хорошей семьи, старший сын весьма уважаемых родителей, наследник нескольких компаний и солидного состояния.

«В рейтинге тётушки он стоял на четвёртом месте, выше него она поставила только стариков.»

Я посмотрела на него и ответила так же тихо:

– Позвольте тогда и я буду говорить откровенно. Мне очень приятно ваше предложение, но я его не приму, по единственной причине – я не планирую выходить замуж в ближайшее время. Я не знаю, кто распускает эти слухи, Создатель ему судья, но они не соответствуют истине. Моя семья имела некоторые проблемы, но они уже разрешились, моё положение позволяет мне продолжать образование и не спешить с браком. Я хотела бы всё же сперва закончить Академию, а потом только думать о замужестве.

– Рад за вашу семью, – он пытался улыбаться, но выглядел так, как будто совершенно не рад, и при этом я видела, что лично я ему не интересна, у него просто есть причина хотеть меня в жёны с контрактом. Он задумчиво помолчал, потом опять изобразил улыбку: – А в более долгосрочной перспективе? Если я буду готов подождать... сколько вам осталось учиться? Пять лет?

– И три ординатуры, – кивнула я, он продолжил:

– Это неплохо, я думаю. Можно и подождать. Познакомиться поближе за это время, встретиться семьями, всё обсудить.

Я смотрела на него прямо, с лёгким недоумением во взгляде, он нервно рассмеялся и опять осмотрелся, как будто делал что-то незаконное:

– Лейли, позвольте, я буду вообще окончательно откровенным? Мне нужен чисто формальный брак, на бумаге, и нужна жена, которая сможет понравиться моей семье и изобразить неземную любовь, я рассмотрел множество вариантов, вы показались мне самым подходящим.

Я продолжала смотреть на него с удивлением, он добавил:

– Это вопрос моего наследства. В моей семье довольно... интересные отношения, и чтобы получить одобрение по некоторым важным для моего бизнеса вопросам, мне выгодно быть взрослым, ответственным и женатым. Идеально ещё и внука бабушке подарить, но это не срочно. В семье достаточно конкурентов, которые меня ни за что не догонят по результативности в делах, но зато обгоняют в вопросах семейного статуса, и мне нужно это исправить как можно скорее. Я предлагаю вам изобразить отношения, я ничего не буду требовать, у нас будут отдельные спальни. На самом деле, это даже обязательное условие, потому что... у меня уже есть любимая женщина. Но моя семья её кандидатуру ни за что не одобрит, поэтому мне нужна ширма в виде официальной жены.

– А ваша любимая женщина как к этой идее относится? – тихо спросила я, он отвёл глаза и ровно ответил:

– Она поймёт.

– Она поймёт постфактум?

– Я смогу ей всё объяснить, это моя забота, – он нахмурился, в голосе появились нотки, которые часто случались у моего отца, когда он считал, что кто-то лезет не в свои дела, которые не по уму и не по статусу, я стала изучать скульптуру чуть в стороне, помолчала, потом сказала:

– А детей вы планируете?

– Да, конечно. Но это не срочно, может подождать пару лет.

– От любимой женщины детей.

– А, от неё... – он задумался, как будто никогда до этого ему не приходило в голову, что за отношениями может следовать размножение. Нахмурился, почесал бровь, пожал плечами: – Наверное, да. Может быть.

– Что вы им скажете?

Он нахмурился ещё сильнее, потом нервно улыбнулся:

– Это очень несрочные вопросы, на самом деле. Она не из тех, кто стремится создать семью и завести детей, так что... можно не думать об этом.

– Жизнь долгая, – мягко улыбнулась я, – и думать о детях, планируя брак, всё-таки нужно. Я искренне желаю вам счастья в любви, и искренне желаю успеха в тех делах, ради которых вы готовы пожертвовать своим душевным спокойствием и доверием своей любимой женщины, но я всё же откажусь в этом участвовать. Может быть, я не произвожу впечатления романтичной особы, но вам признаюсь честно, раз уж у нас такой откровенный разговор...

– Деймон ис'Тер, – с усмешкой перебил меня он, я подняла брови, он медленно кивнул: – Здесь его принято называть Аланом Брауном, но я знаком с ними обоими, и знаю разницу. Уверен, вы тоже. Я сомневался, но теперь вижу – этот демон всё-таки не деньгами вас привлёк. Удивительная штука, – он тихо рассмеялся, развёл руками: – Как ему это удаётся? Где ни появится – толпами девчонок водит за собой, косяками! Это магия?

Я улыбнулась с намёком на то, что ему следует говорить потише, а лучше вообще заткнуться, он понизил голос и сказал хитро, как секрет:

– Я давно с ним знаком, у нас есть общие деловые интересы. И я вам гарантирую – он о браке, детях и романтичных особах не задумывается вообще, и не планирует в ближайшую тысячу лет. Так что, если вы решили хранить себя для него, вы тратите время зря. Он неисправим. И у него нет родственников, которые могли бы на него надавить и потребовать наследников, если бы были – они бы давно это сделали. Он сам себе хозяин, я ему иногда страшно завидую по этому поводу.

– Я тоже сама себе хозяйка. И вы. Рабство в Содружестве давно запретили. А условия бизнеса – это просто условия бизнеса, – я посмотрела ему в глаза и улыбнулась, как будто знаю то, о чём он не узнает никогда. – Один мудрец сказал – два человека могут пересилить всю землю. Слышали о таком?

– Я не человек.

– Я тоже. Но вы меня поняли, – я улыбнулась, он тихо рассмеялся и предложил мне локоть:

– Пойдёмте, провожу вас к тётушке. Она правда ваша тётушка?

– Она близкая подруга моей тётушки, поэтому как родная.

– Понятно... Жаль, я надеялся, что вы мне поможете решить все проблемы. Вы очень понравились моей матери. До того, правда, как появились в газетах, но шумиха быстро утихнет, и все забудут. Может, всё-таки подумаете?

– Хорошо, я подумаю, – улыбнулась я с таким видом, чтобы у него и мысли не возникло о том, что я могу согласиться.

***

Сдав меня тётушке, мой неслучившийся кавалер ушёл к друзьям, с которыми продолжил изучать здешние красоты, а мы с тётушкой пошли в другую сторону, заниматься тем же самым. Она не задавала вопросов, но мягко намекнула, что о том, что я отказала самому завидному холостяку Верхнего, весь зал знал ещё до того, как мы с ним закончили разговаривать. Она не выражала своего личного отношения, но я видела, что она немного расстроена – возможно, ей было бы приятнее, если бы она могла стать косвенной участницей такого выгодного брака.

Дав гостям время вдоволь налюбоваться интерьерами, нас пригласили во внутренний зал, который напоминал стадион круглой ареной в центре и ступенчатыми трибунами. Нас рассадили на лавках для зрителей, приглушили свет, сцена осветилась ярче, и на ней появился ведущий из местных и Деймон ис'Тер, опять одетый Аланом. Я в очередной раз подумала о том, что большая часть разумных полуслепые с рождения, иначе я не знаю, как объяснить то, что они не различали Иссадоров, они отличались как небо и земля, даже когда молчали, а уж в гипнотизировании толпы Деймону до Алана было как до луны.

Его представили как «Деймона ис'Тера-старшего, уполномоченного представителя холдинга "Джи"», он произнёс заученную речь на тему того, как здорово, что "Джи"-корпорация наконец-то принесла на Грань Тор вожделенный прогресс, и как все рады тому, что это наконец-то случилось, особенно инвесторы, которыми, кстати, очень легко и просто стать. По сравнению с Аланом, он выступал как школьник, но явно очень старался, я даже поаплодировала немного. По большей части, за то, что утомлять нас своими речами он не стал, а уложился в пару минут, и сразу же перешёл к главному – "Джи"-корпорация учредила в Верхнем очередной, миллионный по счёту, филиал своей компании сотовой связи, тот, который «"Джи-Лайн" – новый уровень общения».

Для того, чтобы общаться на новом уровне, всем приглашённым на выходе из зала предлагалось получить в подарок телефон, с предустановленными программами и приложениями, и номерами телефонов, уже оплаченными щедрым нашим «Джи-Лайном», очень любящим своих клиентов прямо вот так, с порога.

«Блестящий способ получить номера сразу нескольких сотен представителей городской верхушки. Стратеги.»

Почему-то казалось, что это придумал Алан. Всё здесь выглядело так, как будто Алан принимал решения лично, я легко могла представить, как он ходит по этим залам, с удовольствием изучая мускулистые тела мраморных богов и раздавая распоряжения по поводу мест, где реклама привлечёт больше всего внимания.

Развлекательная программа не продлилась долго, выступили местные коллективы и приглашённые знаменитости, сказали пару слов о прогрессе, мобильной связи и важности поддержания контактов между близкими, очень трогательно. Потом всех пригласили выпить и потанцевать, часть гостей потянулась к барам, часть – к выходу, где стояли ряды столов и штабели коробок с телефонами, их выдавали в обмен на именные пригласительные.

Получив свою коробку, я пообщалась со всеми, кому меня обещала представить тётушка, убедилась в том, что я не буду первой, кто покинет праздник, и уехала, сославшись на плохое самочувствие. На самом деле, мне просто было скучно.

Было ощущение, что я хожу по закрытому и заброшенному парку аттракционов, обесточенному и пыльному, который вроде бы и хороший, но никому не нужен, потому что лето кончилось, туристы уехали, всё. Праздник вокруг меня кипел и бурлил, все были возбуждены и жизнерадостны, но меня это всё обтекало, не трогая – это был не мой праздник, это был последний мой праздник.

Слухи о том, что я отказала красавчику, разлетелись мгновенно, я ловила взгляды и обрывки разговоров, ничего нового не услышала – все подозревали, что у меня отношения с ис'Тером, не могли только определиться, с которым конкретно. Я не выглядела жертвой, в этом платье и украшениях я выглядела так, как будто весь мир у моих ног, никому в голову не могло прийти, что я стою в очереди к вагончику раздачи бесплатных обедов потому, что не могу позволить себе купить еду.

«Аристократическая жалкая лживая спесь. Как будто то, что когда-то давно мои предки имели влияние при дворе, защищает меня от самой возможности иметь проблемы в чём угодно, и лишает меня права на любую слабость.»

Я могла бы составить целый список причин уйти, но в главной призналась себе только в карете – весь этот грохочущий развратный дворец казался мне пустым без Алана. Я скучала. В этой толпе нарядных и весёлых гостей отсутствие Алана ощущалось как выпавший из стены кирпич, как будто там было место для него, самого нарядного и самого весёлого, оно было в самом центре, но оно было пустым – Алан уехал, увезя с собой мою единственную причину посещать подобные мероприятия. Всю свою жизнь я ходила на них, как на работу, и не видела ничего сложного в том, чтобы изображать веселье, но однажды ощутив рядом с Аланом, как это должно быть в идеале, я больше не хотела довольствоваться малым, этот блеф мне опротивел.

Упаковав платье и убрав его в гору коробок, которые больше не пригодятся, я открыла сейф, чтобы убрать туда подарочный телефон, достала фотографии, присланные бабушкой, стала перебирать их, рассматривая одну за другой – Алан поднимает бокал, Алан смеётся, Алан подаёт мне руку...

Это было несомненно больно, но когда мой милосердный цензор достал свою тушь, я его отослала – эта боль была мне дорога как память, я не собиралась от неё отказываться.

***