Курама

Глава 18. Истина

Открыв глаза, я растерялся: прямо перед собой я видел сильно искаженные очертания палаты интенсивной терапии. И только спустя несколько секунд до меня дошло, что изображение искажено из-за толстого стекла и вязкой жидкости, в которой я плавал. Ну еще и линзы маски картину портили. Чуть пошевелив языком, я нащупал загубник дыхательного аппарата.

Похоже, в этот раз меня не просто потрепало, иначе я бы лежал на койке, а не плавал в регенеративной жидкости. Осмотрев себя, я без особого удивления увидел целые пучки капельниц и проводов. С трудом подняв руку, я осторожно постучал по стеклу когтями, чуть поморщившись — глухой стук отражался, казалось, в черепе.

Мимо капсулы кто-то прошел. Искажались не только очертания, но цвета — жидкость была зеленоватого цвета. Через несколько секунд снизу начали подниматься мириады пузырьков, а уровень жидкости стал быстро падать. Пара минут, и я стоял на дрожащих ногах, опираясь о стекло руками. Дыхательный аппарат я выплюнул сразу, как только уровень жидкости достаточно опустился. Еще через минуту сверху полилась теплая чистая вода, смывая регенеративный состав.

— Сколько я пробыл без сознания? — прохрипел я, сидя на кушетке. Лисица со знаками медика в это время осторожно, но быстро отсоединяла провода и вытаскивала катетеры. Ранки заживали быстро.

— Два дня.

— К чему такая срочность? — я покосился на капсулу. — Нельзя было неделю подождать?

— Приказ Олдира, — лисица раздраженно фыркнула, написала что-то на бумажке и сунула ее мне. — Идешь сейчас в рентген-кабинет, отдашь это заведующей аппаратом.

— А что не так?

— Все не так, — медик вздохнула, после чего уперла кулаки в бока. — О чем ты вообще думал?

— Эм… не понял.

— Переломы нельзя пускать на самотек, как и разрывы связок, мышц и так далее.

— Так у меня все само нормально срастается.

— Вот пройдешь рентген, поймешь, насколько оно все «нормально». Иди, одежда на вешалке.

До меня только сейчас дошло, что я светил перед лисицей голой задницей, но смущаться было поздно. Впрочем, она же медик, она и не такое видела.

Одевшись в легкие камуфляжные штаны и майку, я сразу направился в рентген-кабинет, благо я там уже был. Можно сказать, все больничное крыло главного штаба я знал, как свои хвосты, больно уж часто приходилось тут отлеживаться.

Полчаса на съемку, проявление снимков, их изучение… а потом я еще полчаса стоял в коридоре, сжимая в руках лист бумаги, исписанный с двух сторон.

Шестьдесят семь переломов, тридцать три разрыва связок, сорок девять разрывов мышц… срослись неправильно, требуется сложная операция.

Сильно поврежденная, почти сожженная нервная система.

С точки зрения медицины я вообще должен валяться полутрупом в ожидании смены тела, но… Но я живу, и даже очень хорошо. Не чувствую никакого дискомфорта, что в принципе невозможно, с такими-то травмами, да еще и застарелыми.

А еще мне сказали побольше есть, но это вообще всем лисам говорят, так что я эти рекомендации пока уверенно игнорирую. Даже Нова махнула хвостом на попытки накормить знакомых лисов, что уж о других говорить?

Но все это подождет. Я с этими травмами со времен получения второго хвоста живу, и никаких проблем, еще пару дней это дело потерпит. Сейчас меня больше интересует один вопрос и один древний лис.

Лоран.

Я ни за что не поверю, что он просто так оставил меня в живых. Он сам сказал, что меня надо убить прежде, чем я получу больше сил, но поступил строго наоборот — дал время. Он швырнул Нову с такой силой, что она не смогла встать, и при этом не смог раскрошить мне череп за мгновение? Не верю. Как он там сказал? Эксперимент должен продолжаться, а я — неучтенный фактор? Простой вывод — меня надо изучить.

Впрочем, чего я мучаюсь вопросами? Пойду и допрошу этого древнего, как ископаемое, корректировщика. Но сначала — найти Алику и Нову. Я за них слишком беспокоюсь.

В регистрационной мне сказали, что их обеих уже выписали, отчего у меня с сердца линкор свалился, не меньше. Мне даже дали медицинское заключение, по которому выходило, что волчица отделалась сотрясением мозга, а Алика — простым переломом голени. За два дня перелом не срастется, даже если использовать регенерационные препараты, но лисице ничего не мешало уйти с гипсом и на костылях. Не любит она сидеть в палате, говорит, ей там неуютно.

С Ликой я столкнулся на выходе из медицинского крыла. Как я и предполагал, она стояла на костылях, щеголяя полимерным гипсом на правой ноге. Я улыбнулся, навострив уши.

— А где Нова?

— Спит. Ей надо много спать.

— Долго еще на трех ногах бегать?

— Две недели. Не хочу в капсулу.

Я усмехнулся. Суровая безэмоциональная лисица не любит замкнутых пространств… а я вот уже сколько лет гадаю, почему она по ночам настежь раскрывает окна, да и дома сидеть не любит. Спрашивать как-то постеснялся, зря, наверное.

— Я собираюсь допросить Лорана.

— Ты и все командование.

— Тогда идем?

— Идем.

Мы сразу направились в серверную, точнее, в одно из ее помещений: там и располагался суперкомпьютер, в котором и обитал Лоран. Я честно пытался продумать разговор, определить основные вопросы, которые должен задать этому… корректировщику, но в итоге махнул хвостами. Строго говоря, я не особо хотел разговаривать, я хотел его просто уничтожить, но это было нерационально. Каким бы уродом не был этот древний лис, он все еще оставался тем, кто видел Создателей и тем, кто знает, как остановить эту чертову войну.

Мы на несколько секунд задержались перед входом в серверную, когда я почувствовал ладонь Алики на своем плече. Только в этот момент я понял, что до крови вогнал когти в ладони. Ранки зажили быстро, а кровь мне вытерла лисица своим платком. Я прижал уши, но она просто посмотрела мне в глаза и я сразу успокоился. Тихо фыркнув на свою нервозность, я уверенно толкнул дверь и вошел в помещение.

Здесь уже было все наше командование, а так же Юджар и Алес. В качестве охраны — запрограммированные мною волки с противотанковыми гранатометами, нацеленными на Лорана. Если тот попытается взбрыкнуть, они мгновенно разнесут суперкомпьютер. Да, это будет серьезной потерей для нас, но не такой серьезной, как потеря всей верхушки армии.

— Мастер Курама, — Олдир кивком поприветствовал меня, сразу задав тон разговору. Это будет серьезный, официальный допрос, а не дружеское общение. В помещении царила мрачная атмосфера, своими способностями я чувствовал, насколько все напряжены.

— Главнокомандующий Олдир, командующие, — в свою очередь кивнул я. — Все готово?

— Да, — бурый лис кивнул.

— Кто будет задавать вопросы?

— Эта задача лежит на вас, мастер Курама.

Я постарался не показать, насколько мне неприятен подобный тон.

— Хорошо. Можем начинать.

Главнокомандующий кивнул техникам.

— Датчики активированы, — Неос застучал по клавиатуре. — Активность… нормальная. Нас слышат.

— Итак, — я кашлянул в кулак, прочищая горло. Честно говоря, мне было неуютно, но оно того стоило. — Мастер Лоран. Назовите свое полное настоящее звание, имя и возраст.

— Мастер-корректировщик Валдир, линейный возраст семьдесят три тысячи, двести семнадцать лет, — голос древнего лиса звучал обезличено и совершенно безэмоционально. Я посмотрел на Неоса, но тот в ответ только поморщился, чуть оскалив клыки.

— Как назывался проект по созданию всех рас и как долго он действовал к моменту вашего создания?

— Я был создан в момент запуска проекта МСКНВ — многосоставного комплекса наземных войск. Кодовое название проекта: Баттлнетворк.

— Вы были единственным мастер-корректировщиком проекта?

— Да.

— Какие задачи были поставлены перед вами Создателями?

— Наблюдение за проектом, выполнение плана тестирования, корректировка плана тестирования в соответствии с обстановкой, последующая ликвидация проекта любыми гарантированными способами.

— Какова причина того, что вы оставили магистра Разума Кураму в живых? — мне с трудом удалось не запнуться. Странно говорить о себе, как о каком-то стороннем лисе.

— Изучение объекта для формирования развернутого отчета.

Вот так. Все очень просто. Как я, в принципе, и предполагал, просто изучение аномалии. Но было несколько моментов, которые требовали прояснения.

— Почему вы решили действовать именно в тот момент?

— Согласно полученным ранее данным, объект Курама проявляет способности к резкому увеличению личного боевого потенциала в стрессовой ситуации, сопряженной со сверхвысокой вероятностью летального исхода.

— Тем не менее, это не ответ.

— Анализируя данные, я также пришел к выводу, что сочетание стрессовой ситуации и чрезвычайно высокой угрозы объектам ближнего окружения так же может спровоцировать активацию механизма расширения возможностей. Для этого была проведена длительная подготовка, эксперимент успешен.

Я задумался, никто мне не мешал.

Чтобы лис проявил свои способности мастера Разума, требовалась смертельная опасность. Причем не искусственная, а настоящая, по не совсем понятной причине, искусственно созданные ситуации не активировали способности. В моем случае Лорану — то есть, Валдиру — недостаточно было просто на меня надавить, тот же «предохранитель» не даст мне отрастить хвосты. И корректировщик нашел обход. Оказывается, моя привязанность к друзьям настолько сильна, что ломает даже такие предохранители, но что-то мне подсказывало, что второй раз такой финт хвостом не пройдет.

Но я все равно не понимаю этого лиса. Зачем было все делать… так? Отложим пока в сторону мою ненависть и ярость по поводу того, что он втянул в свой чертов эксперимент моих друзей. Зачем было так подставляться? Ни за что не поверю, что он не знал о механизме изоляции. Да и… да ками его подери, я не могу понять, зачем все это было нужно! Эксперименты, требующие войны и миллиардов жертв… разве мы все — просто безмолвные тупые болванчики? Даже среди волков есть те, кто обладает разумом. Да, рядовые волки и вожаки малых стай — это, фактически, биороботы, но остальные расы! Да даже вожаки более высоких уровней! Неужели этот Валдир — всего лишь безвольная кукла Создателей? Не верю. Не понимаю.

Глубоко вдохнув, я медленно выдохнул, успокаиваясь.

— Кто такие Создатели? Как они выглядели? В чем их цель?

— Создатели — существа другого уровня. Истинный облик представителей этой расы узнать невозможно. У меня есть предположение, что Создатели — энергетическая форма жизни, но это противоречит проводимым ими экспериментам. Не хватает данных. Их цели мне неизвестны.

— Как они с тобой связывались?

— Использование пустых оболочек. Обычно — корректировщиков. Иногда — в равном процентном соотношении — других видов. Предполагаю, что выбор в пользу лисов связан с тем, что я являюсь корректировщиком.

— Как остановить войну?

— Невозможно остановить данную стадию эксперимента.

— В чем причина?

— Активация пакета команд — гарантированный неотменяемый метод ликвидации проекта Баттлнетворк. После ликвидации полевой армии активируется система самоликвидации корректировщиков.

Я вспомнил события, произошедшие на острове-лаборатории. Неужели… неужели это ждет всех лисов? Все сойдут с ума и будут резать друг друга? Но… это неправильно… Этого не может быть!

Я заскрипел зубами, чувствуя, как крошится зубная эмаль.

Все не может закончиться так.

— Все… возможно… — с трудом выдавил я, поднимая голову. — Я… Мы все найдем способ выжить.

— Поддерживают ли Создатели связь в данный момент? — задал вопрос Юджар через пять минут, в течение которых мы все пытались переварить услышанное.

— Да.

Тишина стала гробовой.

Мы потрясенно переглядывались друг с другом, пытаясь осознать тот факт, что Создатели никуда не исчезли. Но в голове это не укладывалось совершенно. Так значит, все эти ужасы, вся эта война… это все не то, чтобы с их согласия… это все их приказы?

— Как… каким образом они держат связь? — первым отошел от потрясения Алес.

— Среди…

Валдир не успел договорить. Раздался низкий гул, из динамиком раздался резкий треск… и через минуту все затихло. Встрепенувшийся Неос забарабанил по клавишам, но всего через несколько секунд он обернулся. Его глаза были идеально круглыми, а уши прижаты настолько плотно, что их не было видно.

— Пусто… Вся система форматирована!

— Кокона Разума тоже нет, — мрачно добавил я, использовав видение.

Создатели не позволили ему договорить, но все было ясно и так.

Они среди нас. Лисов и волков. Но кто именно?

— Никто не скажет ни слова об услышанном здесь. Никто, — Юджар бросил взгляд на бывшее пристанище Валдира. — Иначе быть беде.

— Согласен, — я устало сел прямо на пол, рядом присела Алика. — Не хватало нам еще и повального недоверия… Но как быть нам? Как нам что-то предпринимать, если все наши действия бессмысленны?

— Мы найдем выход, — Олдир тяжело вздохнул, прикрыл глаза, опустив уши. — Мы обязаны. Ради наших потомков, мы просто обязаны найти способ остановить ликвидацию проекта.

Я обернулся и увидел Алику, с трудом удержавшись от вопроса, что она тут делает. Ей никто не запрещал присутствовать на допросе. Не то, чтобы я был против… все лисы умеют хранить тайны, а дефектные еще и не подвержены сиюминутным желаниям. Но я чувствовал вину за то, что не уговорил лисицу покинуть помещение…

— Пошли, — Алика пошла к выходу. Обернувшись и увидев, что остальные мне кивают, я поспешил следом.

— Что у нас по плану?

— Обед.

— Я бы схватился за сердце и спросил, как ты можешь после такого думать о еде, но… не буду.

— Правильно. Хм…

— Что? — я осмотрелся, и понял, что привлекло внимание лисицы. Это были Ликор и Алина. Веселые Ликор и Алина, стоит заметить. Веселые и с очень коварными мордами. — Не нравится мне это.

— Вот вы где, — Алина ухмыльнулась, поставив уши торчком и помахивая хвостом. — Куда вы из больницы так быстро сбежали?

— Дела были, — я пожал плечами.

— Дела? — Ли сделал особо хитрую морду, но мне было не до приколов, так что я просто еще раз пожал плечами. — Так, что у вас произошло?

— Не то, что можно обсуждать, — вступила в разговор Алика.

— Ладно, — Лина фыркнула. — Вы двое должны мне по желанию, помните?

— Двое? — как-то синхронно спросили мы с Ликой и переглянулись.

— Двое, двое. Так что, не отвертитесь.

— Давай закончим с этим побыстрее, ладно? — я вздохнул. Я все еще был слишком потрясен услышанным ранее, чтобы бурно реагировать на ситуацию.

— Веселее! Это будет забавно, я уверена, вам понравится.

— Так что мы должны сделать? — я решил говорить за двоих, все равно Алика по большей части молчалива.

— Свидание.

— Что?

— Вы вдвоем сходите на свидание. За тебя возьмусь я лично, а вот с моей сестренкой обещалась повозиться Нирика.

— Алина, сейчас не время для таких приколов.

— Просто сделайте это, и мы в расчете. Я составлю список, через час жду тебя дома. Пока, — лисица махнула рукой и быстро убежала, утащив за собой тихо ржущего Ликора.

— Великие годы Алеса, что это было? — я с трудом удержался от желания разбить себе нос ладонью.

— У нее нередко возникают… странные идеи.

— Как бы ей намекнуть, что мы сейчас не в том настроении…

— Проще согласиться, — Алика покосилась в сторону, куда убежала ее сестра. — И ты это знаешь.

— Да, но… черт… Мне надо выпить.

— После, — лисица направилась домой. — Сначала обед.

— И это… свидание, — я фыркнул. — Нет, я знаю, что это означает, но как оно вообще проходит?

— Алина позаботится обо всем, я думаю.

— Мне радоваться, или?..

— Или.

Я подергал себя за отросшую гриву — и правда, обстричь надо, но когда? Я временами даже остальной мех причесать не успеваю, так и хожу лохматый… впрочем, стрижка — это ведь не укладка меха, щелк-щелк ножницами, и готово. Наверное. Как-то никогда не возникало необходимости стричься, вот отращивать сожженный мех — да.

Путь до дома я не запомнил, пройдя его, как обычно, на автомате. Нова все еще спала у себя в комнате, так что готовить пришлось Нирике. Нет, она умела и любила готовить, но волчица умудрялась делать это лучше. Да и больше, ее любимую сковородку на полном серьезе можно использовать в качестве оружия, весом она была около семи килограмм и размером с небольшой щит.

Я чуть улыбнулся, вспоминая, как Нова этой самой сковородкой отгоняла меня, Ли и Лину от торта, который волчица испекла на день рождения Троя и Треи. Тогда на запах вообще много народу сбежалось, так что день рождения вышел очень веселым.

Жаль только, на свои дни рождения я только травмы получаю… Нет, подарки тоже, но в основном через две-три недели, когда из восстановительной комы выхожу.

Тряхнув головой, отгоняя неприятные мысли, я пошел переодеваться и приводить себя в порядок. Точнее, наоборот, сначала я сходил в ванную, причесал мех и только потом пошел одеваться.

Гардероб почти каждого лиса — это огромный шкаф с целой кучей самых разных вещей. Исключения составляли только дефектные, а так же совсем уж старики, которым все уже осточертело. Я не относился ни к тем, ни к другим, так что в шкафу у меня была одежда на все случаи жизни. А в соседнем — еще и несколько комплектов защитного снаряжения.

Окинув взглядом аккуратные стопки сложенных вещей и стройные ряды вешалок, я прикинул, как лучше одеться. С учетом того, что потом за меня возьмется Алина, сильно мучиться смысла нет — все равно опять переодеваться. Сверху еще и тот факт, что я собирался сидеть дома, а значит, любимые шарфы тоже остаются в шкафу, как и куртки. В общем, я остановился на свободных бежевых штанах — не к месту вспомнилась Нова… впрочем, я все равно ее навестить собирался — и темной рубашке. Для улицы не пойдет, конечно — бронежилет, даже легкий, прятать неудобно — но для дома очень даже неплохо. Надеюсь. Аккуратно расчесав мех на голове и уделив толику внимания гриве, я посмотрелся в зеркало.

— Неплохо же? — спросил я самого себя.

— С каких пор ты носишь рубашки, брат?

— А? — я обернулся и увидел Ликора. — Не так давно начал, а что?

— Да просто я тебя только в футболке дома и видел.

— Ну, поверх рубашки неудобно носить броники, да ты и сам знать должен.

— Тебя отпустило? — морда серого лиса резко стала серьезной. Я задумался, попытался прочувствовать свое состояние. И неожиданно даже для самого себя кивнул. — Давно?

— Не знаю… Не чувствую необходимости, скорее.

И это несмотря на произошедшее сегодня, но этого я вслух, естественно, не произнес.

— Это хорошо.

— Ты мне скажи, что за дурацкие приколы? — я стянул ворот, смотря, как буду выглядеть, если застегну все пуговицы, но получилось так себе.

— Брат, извини, но ты — тупоголовый идиот, — Ли фыркнул, недовольно махнув хвостом. — Алику оправдывает ее ситуация, а тебя — разве что тугодумство, чего за тобой замечено не было.

— Биджу — бесполые существа, старик Рикудо подобным нас не одарил.

— Ой, да не рассказывай мне истории своего мира, — лис отмахнулся. — Ты уже четырнадцать лет живешь здесь, неужели не интересовался ничем подобным?

— Нет.

— В смы… то есть, совсем? — морда у Ликора вытянулась, а уши прижались.

— Если ты не заметил, я либо на передовой, либо в больнице, либо сплю, — огрызнулся я, оскалившись. Ли тут же поднял руки, чуть втянув голову в шею.

— Извини, брат, ляпнул… Но тогда тебе тем более надо сходить на свидание. Честно, весь Айронстоун уже ставки делает, когда вы заметите друг друга.

— В смысле? — я склонил голову набок, застегивая пуговицы на рукавах. — Мы довольно часто разговариваем.

— Ох, брат, твоя слепота в этом вопросе вгоняет меня в тоску… давай уже после поговорим? Да, я зачем пришел… Гриву не стриги, Лина сказала, что если сострижешь — она тебе все лишнее спереди отрежет.

— Лишнее?

Ликор несколько секунд смотрел на мою непонимающую морду, после чего с размаху влепил себе же ладонью по лбу.

— Ты хоть знаешь, чем отличаются лисы от лисиц?

— Как это относится к делу?

— О великие годы Алеса, ты же это серьезно…

— Погоди, это ведь моя фраза!

— Забей. Просто забей и больше ничего не спрашивай! Через час… уже меньше, ты зайдешь к Алине, она тебя подготовит, вручит список действий и вы с Аликой пойдете на свидание! — скороговоркой протараторил Ликор и убежал.

Я озадаченно поскреб затылок. Нет, все же надо на эту тему с кем-нибудь поговорить… Для меня тема отношений была, мягко говоря, незнакомой. Нет, я нередко видел пары, да и в доме вместе со мной живут Нирика и Ликор, у которых уже и дети есть. Но переносить все это на себя… как бы я не старался, меня попросту клинило.

Ладно, к черту все это. Сначала надо навестить Нову, чем я и занялся.

Подойдя к комнате волчицы, я осторожно приоткрыл дверь и сразу заметил отраженный свет в ее глазах. Я юркнул внутрь, прикрыв за собой дверь, и подошел к кровати.

— Как себя чувствуешь? — я сел с краю и коснулся руки Новы. Та сразу сжала мою ладонь, хоть и не очень сильно.

— Плохо, — пробормотала она, чуть поворочавшись.

— Мне сказали, у тебя только сотрясение, — я нахмурился.

— Да. Тяжелое.

— Почему мне не сказали?

— Я просила.

— Ох… — я вздохнул, опустив уши. — Насколько все… плохо?

— Восстанавливаюсь. Ускорить никак. Через неделю… может две-три буду стоять.

Мне сильно не понравилось то, что Нова говорила короткими предложениями, но ничего сделать я не мог. Травма физическая, простой накачкой жизненной энергией тут не поможешь — волчица и так ею фонтанировала, словно гейзер. В который раз я почувствовал себя совершенно бессильным.

— Проверку прошла?

— Полную. Кровоизлияние, повреждение некоторых отделов. Но — восстанавливаюсь.

— Тебе бы поспать, знаешь?

— Не могу уснуть.

— Хм. Слушай, знаешь, что Алина учудила?

— Устроила вам с Аликой свидание?

Я поперхнулся заготовленной речью, покачал головой.

— Ну вы даете…

И замолчал. Нова тоже ничего не говорила. Я буквально шкурой чувствовал, как ей было тяжело, насколько ей трудно и больно вот так лежать, не в силах даже нормально пошевелиться. Я же мог просто сидеть рядом и сжимать ее пальцы — на большее моей ладони уже не хватало. В конце концов, с молчаливого согласия волчицы я ее усыпил на несколько часов и покинул комнату, плотно закрыв за собой дверь.

Несколько минут я просто стоял, чувствуя неприятную ноющую боль в груди. Одно дело знать, что Нова далеко не бессмертна, и предел ее живучести очень даже достижим, и совершенно другое — осознать это. Осознать и понять, что огромную волчицу убить лишь немногим сложнее, чем любого другого волка или лиса, а так же то, что она зависит от средств защиты больше, чем кто бы то ни было.

И еще страшнее было осознать, что все мои друзья так же легко могут погибнуть на передовой. И все равно пойдут. Пойдут за мной, прикрывая мою спину. Осознавать, что с текущими возможностями я не сумею их защитить. Всех — точно.

— Ну и нахрен мне тогда эти силы? — пробормотал я, тяжело вздохнув. Никто мне не ответил. С силой проведя ладонью по морде и помяв ухо, я встряхнулся и пошел в столовую. Следовало все же поесть… даже если аппетита совершенно не было.

Отведенное Алиной время пролетело незаметно. Я не столько был занят, сколько просто не думал, действовал по инерции. Чем-то похоже на транс, который я иногда использовал для ожидания, но по сути я просто выключил мозги. Образно говоря, конечно.

Алина ждала меня у себя в комнате. Стоило мне войти, как она всплеснула руками.

— Ну посмотрите на него, какие мы траурные. Курама, я тебя на свидание отправляю, а не на смерть.

— А разница есть? — кисло поинтересовался я, подходя к лисице и даже не думая уворачиваться от подзатыльника. Ладонь не долетела до моей макушки, остановившись в сантиметре.

— Так, а теперь ты сядешь и объяснишь, за какое место тебя укусили.

— Я не хочу это обсуждать.

— Извини, Курама, но это могло прокатить с Нирикой, Аликой, с Новой и возможно даже Ликором, но не со мной. Ты не забыл? Я мастер Разума, пусть и слабый.

В ответ я тяжело вздохнул и сел на табурет с вращающимся сидением. Опустил голову, уперевшись лбом в ладони.

— Я не знаю.

— Ты все знаешь, ты не знаешь, с чего начать, — Алина времени даром не теряла, начав что-то перебирать на полочках, время от времени хмыкая. — Начни по-порядку.

— Не могу. Закрытая информация.

— Курама, а теперь ты включишь мозги и начнешь говорить со мной нормально, а не то я за себя не отвечаю.

— И что ты сделаешь? — я криво оскалился.

— В розовый выкрашу.

— Серьезная угроза, — я вздохнул. Меня не пугала вполне реальная угроза из рыжего стать розовым. Меня пугал разговор… я не хотел говорить о своих переживаниях.

— Хватит все тянуть на себя, лис, — Алина вцепилась мне в ухо когтями и насильно развернула голову к себе. — Ты не один, понял? Ты уже достал своими «я все сделаю сам».

— Я…

— Я, я, хватит говорить «я», начинай говорить «мы». Мы твои друзья, и ты на нас можешь положиться.

— Не могу.

Алина замолчала. Ее глаза широко раскрылись, а зрачки вытянулись. Она сразу поняла, что я имел в виду, эта умная и проницательная лисица.

Я правда не мог на них положиться. Не в плане доверия, нет. Они не могли уверенно прикрывать мне спину, даже все вместе. Это была болезненная, отвратительная правда. Если моей спине что-то будет угрожать, то всех моих друзей это что-то просто сметет, словно ураганный ветер хлипкий деревянный заборчик. Перед глазами до сих пор стояла картина Новы, лежащей в постели. По сути, ей досталось так, мимоходом, от нее отмахнулись, словно от надоедливой мухи. И теперь ей требуется две-три недели на восстановление. Я такие травмы даже не замечу.

Я смотрел на Алину и понимал, насколько она хрупкая, эта лисица. Одна шальная пуля. Один шальной осколок. Да даже один удар простого волка-рядового. В отличие от меня, моих друзей от смерти защищает только снаряжение, а оно далеко не супернадежно. Бойня на объекте «Сохранение» тому лишь очередной яркий пример. Сильно спасла лисов и меня совершенная по нашим меркам броня? Нет.

Обманывал ли я себя, когда думал, что могу положиться на своих друзей? Нет, конечно нет. Я правда мог на них положиться, доверить им свою спину… Но не теперь. Мои возможности уже невероятны, у меня, черт подери, семь хвостов. Я могу невероятно многое, я способен пережить обстрел, который уничтожит колонну танков, я выживу с пробитой навылет грудью, с вырванным сердцем и оторванной рукой.

А мои друзья — нет. Даже Нова, которая всегда у меня ассоциировалась с несокрушимой горой, была всего лишь очень большой волчицей. Да, она была живучее многих, да, сильнее, но я был и сильнее и живучее. А еще быстрее и выносливее.

— Курама, — Алика опустила ладонь мне на плечо. Я посмотрел ей в глаза. Обычные лисьи глаза с вытянутым вертикальным зрачком. Грустные. — Поддержка выражается не только в бою. Жизнь — не сплошная война и борьба за жизнь. Ты не один, лис. У тебя всегда есть и будет куда возвращаться и к кому возвращаться. Это то, что заставляет всех нас бороться. Не судьба расы, мира или еще чего-то подобного, нет. Кто бы что ни говорил, кто бы что ни думал, а все мы — эгоисты, Курама. Мы все сражаемся за что-то свое.

— А ради чего сражаюсь я? — я чуть склонил голову набок. Алина фыркнула.

— А ты не знаешь?

— Уже не знаю.

— Тогда сегодня ты узнаешь, ради чего сражаешься, лис. А может и нет.

Я, наконец, обратил внимание на приготовленные лисицей вещи. И в первую очередь мой взгляд зацепился за банты. Большие белые банты. В этот момент я почувствовал себя очень странно.

— Я…

— Да, я понимаю, что сейчас ты не в том настроении, чтобы терпеть приколы. Но считай это лечением.

— Что?

— Шоковая терапия. Я не знаю, как она проводится на самом деле, но электрошокер я все равно с собой не таскаю.

Я посмотрел на ухмыляющуюся лисицу и чувствовал, что она притворяется. Но притворяется не для себя. На самом деле этот разговор повлиял на нее намного сильнее, чем она показывала. И все равно собиралась следовать своему плану до конца. На морду сама собой наползла кривая усмешка, больше похожая на оскал.

— Это мое наказание?

— Ага. Ну, приступим, — Алина хлопнула в ладони. — Раздевайся до трусов и встань в центре комнаты.

Моя новая одежда выглядела… странно. Чем-то она напоминала адмиральскую форму Шодая — китель и брюки — только была черной. Рубашка была белой, так же был и галстук, тоже черный. Белые перчатки, ботинки под лисью ногу на достаточно низкой подошве, явно не приспособленные к бою — слишком тонкий материал и армирования нет. Пояс с простой металлической пряжкой завершал образ, и я, наконец, вспомнил, что это за одежда.

— Это что, прототип парадной формы?

— Да. Но кое-чего образу все же не хватает, — лисица вышла из комнаты. Через минуту она вернулась, неся меч в ножнах.

Этот меч был необычным уже сам по себе. Лисьи одноручные мечи имели узкий прямой клинок, полуторные мечи были широкими в основании и сужались к острию по всей длине. В общем, это было скорее колющее, чем рубящее оружие, и это было понятно — лис в бою полагался на скорость, и на хороший рубящий замах времени обычно не хватает. А этот меч был широким, без ярко-выраженного острия. Да и явно тяжелым — Алина держала его двумя руками и было видно, что ей отнюдь не легко.

— Держи, — она протянула меч мне. Взяв его, я удивленно навострил уши.

— Килограмма два-три будет, вы из чего его выковали?

— Помнишь в музее стоял корпус танка? Ну который с оплавленными дырами.

— Вы его на металл попилили что ли? — я склонил голову набок.

— Нет, я отодрала от него кусок и отнесла Гордону.

— Стесняюсь спросить, но остальные-то в курсе?

— Все, кто должен знать — знают.

Я промолчал. Остается надеяться, что никто не узнает в моем новом мече часть музейного экспоната. Я потянул меч из ножен и замер.

На лезвии, у самого основания был рисунок. Лисья голова в окружении девяти хвостов, скручивающихся в спираль. Долгие секунды я смотрел на него, после чего медленно повесил ножны на пояс. Под весом меча он оттянулся вниз, но все же не слишком сильно, пояс был жестким.

— Спасибо.

— Это еще не все, — Алина взяла расческу. Садись, будем завершать образ.

Через полчаса я смотрел в зеркало и думал о вечном. Оттуда на меня смотрел рыжий лис с красными глазами, с длинной гривой, заплетенной в косу. В косу была вплетена черная лента. С виска свисала короткая цепочка с подвеской в виде пистолетного патрона, насколько я смог разобрать — патрон боевой. На конце косы — большой белый бант, и это была единственная мешающая деталь. На плечах расположились шевроны со знаками мастера Разума — треугольники с глазом в центре. Как пояснила лиса — вместо медальона.

Я моргнул, меняя цвет глаз на обычный лисий, и не узнал сам себя.

— Все, а теперь на свидание.

— А программу? — я запаниковал, но Алина уже вытолкнула меня из комнаты.

— На месте разберешься, — мило улыбнувшись, она захлопнула дверь прямо перед моим носом. Судя по звуку, она сползла по стене. Я не стал врываться, нервно подтянул перчатки и вышел в зал.

Алика уже была здесь, в черном до пола платье и черных же перчатках до предплечья. Я видел, что ей неловко, она то и дело оглядывалась и подправляла перчатки. А я смотрел на нее и думал о том, насколько ей идет это платье, и о том, как странно она должна выглядеть для людей. Я подошел к лисице.

— Курама? — она сцепила пальцы в замок. — И что нам делать дальше?

— Я не знаю…

— Вы уже тут? — в комнату заглянул Ли. — Хорошо. Жду вас на улице.

Чувствуя себя до жути неловко, я встал рядом с Аликой, согнув руку в локте. Она вцепилась в меня так сильно, что наверняка оставила синяки, но я ничего не сказал. Так мы и вышли из дома, где нас уже ждал брат и Нирика, а в отдалении стояла целая толпа лисов. Я отчетливо почувствовал, как лисица вздрогнула.

— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — скорее прошипел чем прошептал я.

— Все в порядке, вам организованно уютное местечко в парке, — Ликор чуть улыбнулся.

— И как мы туда доберемся?

Ли ответить не успел, я услышал звуки автомобильного двигателя. К дому подъехал внедорожник, водителем совершенно внезапно оказался Неос. Вот уж кого я точно не ожидал увидеть. Брат тут же открыл заднюю дверь и я, не дожидаясь подсказок, помог лисице сесть в машину. Сам я сел с другой стороны, напоследок украдкой показав друзьям кулак. Они притворились, что ничего не заметили.

За все время поездки серый лис не сказал ни слова, за что я был ему даже благодарен. Нервничающая Алика — это уже серьезный повод для паники, и разговор только бы навредил. Совершенно не зная, что делать, я просто аккуратно сжал ладонь лисицы и почувствовал, как ее когти впиваются мне в шкуру. Она на мгновение скосила в мою сторону взгляд и тут же отвернулась.

Парком в Айронстоуне была сеть дорожек, вдоль которых были расположены скамейки, беседки и клумбы с цветами. Уютным местечком оказалась беседка, украшенная цветами; в ней даже стол появился и вполне удобные кресла. На столе стояли бокалы и бутылка вина. Стоило нам высадиться, как Неос выпрыгнул из внедорожника и убежал, даже двигатель не заглушил. Пожав плечами, я вытащил ключи и положил их в карман кителя.

— Ну, пошли? — я протянул руку Алике. Вцепившись в нее, она коротко кивнула.

Уже в беседке я, украдкой смотря на ерзающую и постоянно подправляющую подол платья лисицу, понял одну важную истину. Всего одну, и очень, очень важную.

Все мы и правда эгоисты и сражаемся ради чего-то своего. И моей причиной была Алика, как бы странно для меня это ни звучало. Да, сначала я сражался не из-за этого, но кем я был первые годы? Лисом, раздираемым на куски противоречиями, которые с горем пополам гасили мастера Разума и подавитель. Настоящий нынешний «я» появился не так давно, лет шесть, может семь назад.

Когда я понял, что Алика для меня важнее многих? И понял ли я это? Или я просто поддался моменту? Я запутался окончательно.

Встав с кресла, я разлил вино по бокалам и протянул один Алике. Посмотрев на меня снизу вверх, она все же встала и приняла бокал. Пригубила.

— Я все еще не знаю, что нам делать.

— В этом ты не одинока.

Несколько минут мы просто смотрели друг на друга. Я отложил наши бокалы в сторону, но не успел я развернуться к лисице, как она уткнулась носом мне в грудь, обняв за плечи. В этот момент я очень хорошо понял, что она чувствовала, когда я ее неожиданно обнимал. Медленно, словно боясь спугнуть, я обнял ее в ответ.

Не знаю, сколько мы так простояли. Я чувствовал, как Алика мелко дрожит, понимал, насколько она беззащитна. И понял, для чего я сражаюсь.

Не столько для победы, сколько для того, чтобы другие лисы не рисковали своими жизнями. Не только мои друзья, все. Чтобы им не приходилось полагаться на броню, которую всегда можно пробить, не приходилось полагаться на оружие, которое может разрядиться. Война — это в первую очередь кровь, страдания, смерть.

— Я… не знаю, что со мной, — глухо проговорила Алика, не поднимая головы.

— Ты нервничаешь.

— Я не умею нервничать.

— Считай, что научилась, — я тепло улыбнулся, хоть и знал, что она этого не увидит.

Мы стояли так долго, очень долго. День клонился к вечеру, а мы все стояли и стояли. Я не решался что-либо сделать, а Алике нужно было время, чтобы прийти в себя. Все же какие-то эмоции она может чувствовать.

— Курама.

— Да? — я в какой-то момент отвлекся, смотря в сторону стены.

Повернувшись к лисице, я замер, настолько близко были ее глаза. Я даже чувствовал ее дыхание, видел каждую шерстинку. Повинуясь секундному порыву, я подался чуть вперед…

— А? Вы уже вернулись? — Ликор вскочил со скамейки. Я помог Алике выйти из внедорожника, все-таки платье довольно непрактичный предмет одежды.

— А что, мы там должны были до ночи сидеть? Лови, — я бросил ключи от машины брату. — Лика, платье-то оставишь?

— Зачем?

— Ну… Оно тебе идет.

— Я подумаю.

Проводив взглядом лисицу, заходящую в дом, я стянул с косы бант и вручил его Ли. Тот взял его двумя пальцами и вопросительно посмотрел на меня.

— Отдай Лине.

— А сам?

— А сам я пойду спать. Без возражений! У меня был сложный день.

Уже в доме, снимая перчатки, я столкнулся с Алиной. Та, убедившись, что никто не услышит нашего разговора, спросила:

— Узнал?

— Да, — я вздохнул и снял галстук. — Узнал.

Больше мне никто не встретился, и я был этому рад. Я и правда хотел спать… это был слишком странный и суматошный день. Я посмотрел на свой новый меч, провел пальцами по ножнам.

Рано или поздно, я закончу эту войну. И никто не будет умирать на поле боя.