Лабиринт совести (СИ)

Глава 19, работа инспектора Альянса

Среда, 16 сентября, Грань Тор

Утром я проснулась такой бодрой и полной сил, что возникло подозрение, что Райн на меня всё-таки как-то влиял, и это влияние позволило мне очень хорошо выспаться.

Мне почему-то было совершенно не жаль своих секретов, он производил впечатление очень надёжного их хранителя, и умел слушать внимательно и сочувствующе, без намёка на осуждение, я бы хотела так уметь.

До начала занятий оставалось ещё много времени, но идти медитировать не хотелось, было странное необоснованное предчувствие, что во время медитации я встречу Алана, а мне не хотелось с ним видеться, это было неловко вчера, и будет ещё более неловко сегодня, а завтра вообще... Но мне всё равно хотелось это оттянуть.

Собравшись на учёбу так тщательно, как не собиралась на званые вечера, я пошла в центральную библиотеку имени тор'Лина и нашла там свод законов Грани Тор, Грани Эль, Большого Содружества и Содружества Миров, нашла в каждом статью про самооборону и вызубрила на память все. Формулировки отличались, в своде законов Грани Тор формулировка была настолько размытой, что её можно было трактовать как угодно. Я попросила у библиотекаря примеры применения этого закона, он дал мне газеты и журналы, там разбиралось несколько дел, где в схожих ситуациях суд выносил очень разные решения. Изучив несколько местных журналов юридической специфики, я пришла к выводу, который мне уже озвучивал Алан на острове – система законов здесь настолько дырявая, что сквозь эти дыры можно протащить круизный лайнер, не то что мою ячейку с драгоценностями.

«Займусь этим вопросом сегодня же.»

Эта мысль подняла настроение. Я написала письмо с извинениями в отель, написала письмо с просьбой о встрече тётушке Эмме, купила большую коробку крохотных пирожных и пошла к Рине, узнавать новости Академии, которые прошли мимо меня за два дня в изоляции.

Погода была прекрасная, но я чувствовала, что ближе к обеду будет настоящая летняя жара, здесь осень была короткой и пробовала лето на зуб в сентябре совсем немного, и потом отступала до октября, когда листья понемногу опадали, но было всё ещё очень тепло. Сейчас же царило лето, цвели клумбы, гудели пчёлы, разомлевшие голуби купались в фонтанах, прыгая в воду по очереди, отряхиваясь и опять становясь в очередь к краю гранитного бортика. Я не купалась ни разу в жизни, мне всегда говорили, что реки и озёра для тех, у кого дома нет водопровода.

Рина встретила меня восторженным воплем о том, какая я молодец и как она по мне скучала этим голодным утром, когда проспала всё на свете и не успела позавтракать. Исчезновение седьмого корпуса прибавило ей работы, так что вчера она засиделась до ночи, а сегодня пришла пораньше, «как бы» (на самом деле она опоздала, но тщательно это скрывала от коллег, делая вид, что пришла раньше всех и уже успела куда-то уйти по делам). Оставив половину пирожных своим коллегам, она приготовила чай и повела меня во внутренний двор, в беседку со столиком, где мы провели немало приятных часов, я молча, она – артистично. Сегодня всё было точно так же – она уминала пирожные одно за другим, шумно пила горячий чай и рассказывала, размахивая руками, как здесь вообще все с ума посходили из-за нашего седьмого корпуса; как какая-то первокурсница каталась по городу на живом лосе; как приходила инспекция из областного отдела министерства образования и изымала всю документацию, а потом вернула в ящиках всё перемешанное; как два десятка студентов подали заявление на академотпуск, наверное, беременные; и как одна очень крутая клиника прислала запрос на студентов-практикантов, но отважная Рина этот запрос от всего мира скрыла, рискуя своей единственной жизнью и репутацией, потому что такой чести и солидной зарплаты достойна только одна студентка в Академии, самая лучшая и очень добрая, умеющая приносить пирожные в самые тяжелые периоды работы бухгалтерии.

Этот вопрос меня заинтриговал, я уточнила:

– Что за клиника, что за практика?

– Хорошая клиника. Зимняя практика, – Рина затолкала в рот очередное пирожное, стала перечислять с набитым ртом: – Нам вообще прислали запросы многие крупные предприятия, но эта клиника прям как специально тебя ищет – там такой уровень требований к претенденту, что мало кто соответствует. Но там и денег надо заплатить неплохо так. Короче, как обычно, поедет либо внучка декана, либо кто-нибудь по знакомству. Ну, или ты, – она хитро улыбнулась, выбирая новое пирожное, – я видела твоё видео, очень круто выглядит. Я, правда, нихрена не поняла, что ты там делаешь, но выглядит круто. Ты такая вся серьёзная, как президент, так и хочется за тебя проголосовать, – она захихикала и взяла чашку, спросила: – Ну так что, ты заинтересовалась или я зря рабочим местом рисковала?

– Ты сказала, там надо заплатить деньги?

– За билет и визу, – кивнула Рина. – Половину платит фонд, но вторую половину придётся выложить самому практиканту.

– Что за фонд?

– Государственный фонд развития и поддержки молодых специалистов, от Содружества. Они выбирают самых лучших студентов, или особо одарённых в какой-нибудь области, и отправляют на практику и стажировку в супер-мега-крутые институты, при которых и лаборатории исследовательские, и больницы иногда, и фабрики, но всегда всё очень крутое и государственное. Там обычно великие учёные и министры работают, в этих институтах. Познакомишься с кем-нибудь, – она послала мне хитрый взгляд, облизывая шоколад с пальцев, захихикала: – Или ты серьёзно с этим своим, демоном? Очкарик уже всё, в пролёте? Правильно, он мне никогда не нравился, какой-то он весь скользкий, как крыса. Так что, поедешь?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Надо подумать. А в какую сумму обойдётся билет и виза? И какую обещают зарплату, она покроет расходы?

– Да какая разница, – отмахнулась Рина, – у твоих же всё наладилось, неужели родители не раскошелятся на такой шанс?

– Откуда информация, что всё наладилось?

– Так чек пришёл. – Она увидела мои удивлённые глаза, закивала: – Второй семестр оплачен, срочным переводом, чтобы успеть за пятнадцать календарных. – Я хмурилась всё сильнее, она закатила глаза от моего непонимания, дожевала и объяснила: – У Академии скидка на оплату второго семестра, если деньги перевести не позднее пятнадцати календарных дней с начала первого семестра. Твои успели в последний момент, мне чек принесли, когда я уже бланки подшивала, на бегу вносила. Но успели, так что со скидочкой будет. Напиши своим, сейчас «Джи-Постом» экспресс-письма идут не «день – Грань, три дня – три Грани», а «день – Грань, два дня – любое количество Граней», они на другой край Сферы за два дня доставляют.

– Ты готова придержать для меня это место на четыре дня?

Она прищурила один глаз и качнула головой:

– Это будет сложно, я и так тяну как могу, на меня уже косо смотрят. То объявления неправильно напечатаю, то принтер сломаю, то вся бумага потерялась. Все думают, что я резко окриворукела. Ну или замышляю чего, – она хитро улыбнулась, я отвела глаза – у меня были деньги, но рисковать не хотелось. Рина предложила: – Ты можешь подать заявку, я им отправлю на утверждение, оно два дня плюс два дня экспрессом туда-обратно будет ходить, а ты за это время подашь заявление на визу и купишь билет, мне принесёшь чеки, и я отправлю им копии на компенсацию. Всё где-то в неделю уложится, там ещё выходные, так что успеешь связаться с родителями. Давай?

– Давай, – кивнула я, Рина обрадовалась так, как будто это была её победа, я заражалась её триумфом, настроение поднималось всё выше.

Мы допили чай, вернулись в её кабинет, где она выдала мне бланки заявления и анкету, отвечая невинной улыбочкой на осуждающие взгляды коллег. Я понимала, что буду ей за это крупно должна, но судя по анкете, там и заплатить должны были действительно неплохо – они требовали знания трёх межмировых языков, высших баллов по всем предметам и медалей олимпиад. К счастью, у меня это всё было, и хоть я и говорила Сари, что буду искать практику в Верхнем, но между ношением уток здесь и участием в исследованиях где-то там выбор был очевиден.

Я заполнила все документы, попрощалась и пошла в магазин-подвальчик на первом этаже, где купила бумагу с конвертами и написала письма тёте Айну, маме и бабушке, спрашивая, кто оплатил мою учёбу и согласится ли он оплатить ещё и практику, раз уж всё наладилось. За стойкой в магазинчике стояла студентка, которая сначала долго на меня смотрела, потом шёпотом сказала, что моё видео очень крутое, я поблагодарила без особого смущения – уже начинала привыкать.

На вторую пару я не пошла, потому что это была пара ис'Теров, я не хотела видеть ни одного из них. На третью пару не явилась Никси, я не могла с уверенностью сказать, расстроилась я или нет. Все вокруг радовались и пребывали в перманентном возбуждении, обсуждали Улли (они не знали её имени, называли «первокурсницей с выбросами»), другую студентку, катавшуюся по городу на лосе, обручение Никси и, шёпотом, меня. Я прекрасно всё слышала, но делала вид, что не замечаю. Вариантов было три: первый – Деймон любил меня, потом бросил ради Никси и мы с ней поссорились; второй – Деймон изначально любил Никси, а я на что-то надеялась по ошибке, и теперь я осталась одна, а им обоим меня жалко; третий – я нравилась Деймону, и нравилась его брату, а мне нравился Деймон, но из-за того, что Деймон выбрал Никси, я теперь встречаюсь с его братом, но на самом деле, мне нравится Деймон, и у нас с ним ещё обязательно что-нибудь будет, и все это понимают, и Никси тоже понимает, поэтому ревнует и не общается со мной, и Деймону не разрешает.

«Сегодня я пойду на обед с Райном, представляю, что с вами будет, бедняжки.»

Демоны выглядели впечатляюще, но они были полукровками, как и все на Гранях, здесь проще было встретить полубога, чем чистокровного эльфа, а Райн выглядел чистокровным, как на картинке в книжке. Наше с ним появление вчера было очень коротким, и в ресторане нас почти никто не видел, но сегодня мы произведём фурор, я уверена.

***