Лёд и разум

Глава 15. Нападение на…

Я сидела на занятии по «Основам рыночного моделирования», смотрела на доску и не слушала преподавателя. И для последнего у меня имелись достаточно веские причины.

Во-первых, я опасалась предстоящей поездки в лабораторию. Не просто опасалась… Я прекрасно понимала, что она окончится полным провалом. Оставалось уповать на чудо. Но лимит чудес, на мой взгляд, уже давно был исчерпан.

Во-вторых, я боялась, что эти безмозглые авантюристы всё-таки ринутся поутру в атаку и оставят меня одну. Если честно, я боялась и надеялась. Я бы не отказалась, если бы они победили Марго без меня. Но они не могли победить. Атаковать кого-то на его территории и победить? Идея-то хорошая, но… Я видела на что способен Александер. А Марго расправилась с ним. О чём-то это говорило, не так ли? Поэтому я приказала (!) Бобби следить за союзниками и не давать им самовольничать. Она всё равно после утренней тренировки не собиралась идти на занятия. Так что…

В-третьих… В-третьих, меня беспокоил телефонный звонок, прозвучавший прошлым вечером. Точнее, не сам звонок, а то, что за ним последовало. Звонил незнакомый номер. И голос звонившего показался мне незнакомым. Я удивилась: менеджеры по продажам в такое время обычно не названивали. Но звонивший и не собирался ничего продавать. Он представился, и я всё-таки вспомнила его. Вспомнила и обрадовалась. Звонил человек Александера, тот, кого я называла «агентом Кеем».

В этот момент я решила, что наглый блондин умудрился избежать смерти и…

Но нет. «Агент Кей» намеревался исполнить последнюю волю Александера и ждал меня у ворот университета. Это могла быть простая встреча, а могла быть и ловушка Марго. Но тогда я об этом даже не подумала и помчалась на встречу.

«Агент Кей» сообщил мне о смерти Александера и передал небольшой мягкий сверток. Разворачивать его я не стала, решив знакомство с нежданным подарком отложить на потом. Зато решила задать пару вопросов. Про Александера. Про Марго. Про всё остальное.

Молчать «Агент Кей» не стал и поделился тем, что знал. Александера убили в кафе «Ля Роз де Молинар». Убийца остался неизвестным. Полиция вела расследование, опрашивала персонал, но внятных ответов добиться так и не смогла. Александер кого-то ждал, к нему подобрался убийца, заколол чем-то тонким и острым и ушел. Официанты уверяли, что в кафе никто не входил, из кафе никто не выходил. Полиция подозревала персонал в соучастии, но внутри находились посетители, которые тоже ничего не заметили. Вот их записать в соучастники никак не получалось. Хотелось конечно, но…

Марго, когда узнала про убийство, страшно разъярилась. Начальника охраны лаборатории тут же уволила. И всю остальную охрану сразу разогнала, заменила на новых, на тех, кого привела с собой. И большую часть техников заменила. Хотя они вроде как ни в чём не повинны. Да и охрана, если вдуматься, была ни в чём неповинна. Их не нанимали следовать за Александером денно и нощно. Но Марго это не интересовало…

— А это? — я тряхнула свертком.

— Мистер Александер просил передать это вам, мисс Хьюз, если с ним что-нибудь случится, — сообщил Агент Кей невозмутимо. — Он умер, я передал. Всё просто.

— Хорошо, — кивнула я, — спасибо.

— И еще, мисс Хьюз, — «Агент Кей» замялся. — Те, новые, которые пришли с Марго. Они… Они не люди.

— Да? — я подняла бровь. — И кто же они?

— Я не знаю. Не знаю, — собеседник напрягся и, старательно отводя взгляд добавил: — Я больше ничего не могу вам сказать. Понимаете? Не могу. Будьте осторожны.

Он ушел. Я проводила его взглядом и направилась к общежитию. А по дороге развернула сверток и обнаружила в нём две жёлтые резиновые перчатки. Простые желтые перчатки. В похожих перчатках моя мама мыла посуду, пока не купила посудомойку. Очень «ценный» и очень неожиданный подарок. То ли Александер перед смертью окончательно съехал с катушек, то ли он хотел мне на что-то намекнуть, то ли…

И последней, четвертой, вестью, взволновавшей меня, стал разговор с Бобби.

Когда я вернулась в общежитие, соседка уже готовилась ко сну. Стянув ботинки, я рухнула на кровать и задумчиво проговорила:

— Отец Эдуардо — вампир, Кларк Рент — оборотень, я — полукровка. А кто — ты?

— Дочь полукровки, — хмыкнула Бобби и, перевернувшись на живот, выжидающе уставилась на меня: — Бабка у меня Ширвани.

Я промолчала.

— Шрам и Лапласа Шэдоу полукровки, — добавила соседка разочарованно, похоже она ожидала какой-то иной реакции. — Шрам наполовину Ширвани, а Лапласа…

— …Джентри, — закончила я за нее.

— Как ты?.. — Бобби от удивления аж приподнялась на локтях.

— Она мне не нравится. Как и Александер. Как и Марго. Они Джентри, и связь уловить нетрудно.

— Верно, — хмыкнула соседка. — Мне они тоже не нравятся. Все Джентри такие высокомерные, такие наглые, такие… такие… такие раздражающие!

— Да, очень раздражающие, — я решила не уточнять, что и Марго, и Александер, и Лапласа вызывали у меня несколько иную реакцию. Не раздражение… Как мне казалось, ложь, фальшь и обман составляли истинную сущность Джентри. Поэтому существование подобных созданий было чем-то противоестественным, совершенно невозможным, абсолютно нереальным. Кстати!..

— Скажи, — я испытующе уставилась на Бобби, — а кто я? Джентри? Ширвани? Кто-то еще?

— Ты? — соседка ответила задумчивым взглядом и медленно произнесла: — Думаю, ты Ширвани. Еще не проявившаяся…

— Проявившаяся?

— Да, — Бобби скосила глаза в сторону, прислушалась, мотнула головой и продолжила объяснять. — В какой-то волнующий момент ты начинаешь видеть тени, всё вокруг становится нереальным, тебя переполняют новые, неиспытанные ранее ощущения, и твой острый разум превращается… в вязкое желе. И, чтобы сохранить себя, нужно воплотить собственное безумие в нечто осязаемое, дать ему проявиться.

— И у тебя тоже?.. — договорить мне не удалось.

— Да заткнись ты наконец! — ни с того ни с сего рявкнула Бобби и метнула подушку. Подушка рассекла воздух, стукнулась о стену, упала на пол. Соседка тяжело вздохнула и виновато посмотрела на меня: — Извини. Да, у меня тоже есть… Проявление. Очень надоедливое.

— Понятно, — медленно проговорила я, задумчиво разглядывая упавшую подушку. — Значит, очень надоедливое.

— Очень! — фыркнула соседка и, завернувшись в одеяло, отправилась за подушкой. — И он не хочет, чтобы я рассказывала тебе про него.

— А Джентри? Они тоже идут путем… Безумия?

— Почему это Безумия? — обиделась Бобби. — Это не Безумие! Это Проявление.

— Хорошо-хорошо, — спор о позитивных симптомах шизофрении не привел бы ни к чему хорошему. — Так что насчет Джентри?

— Ты не понимаешь… — Бобби вернулась на кровать с подушкой. Отряхнула добычу и, положив ее под голову, взглянула на меня: — Они другие. Если Ширвани приспосабливаются к миру, пропускают его через себя, изменяются вместе с ним, оставаясь незамеченными блеклыми тенями, то Джентри меняют мир под себя. Их видят все, и никто не может остаться равнодушным. Вокруг них толпы людей и иных разумных и неразумных созданий. Эмоции, яркость и свет. Если Ширвани — тени, то Джентри — солнечные блики. Они управляют другими и способны изменить реальность щелчком пальцев. Да и без щелчков неплохо справляются. Если бы я могла…

— Постой-постой, — перебила я соседку. — То есть ты знаешь, что мы идем сражаться с кем-то, кого можно назвать богом, и тебя волнует нечто иное?

— Почему богом? — Бобби легкомысленно отмахнулась от моих слов. — Это обычная Джентри. У нее есть пара фокусов, но пара фокусов есть и у меня, и у Шэдоу, и у Шрама, и у отца Эдуардо.

— Ну да, — не очень поверила я ей. С тем же Александером справиться удалось только с помощью Источника. И то: второй раз он добрался до Источника без особых проблем, и никто не смог ему помешать. — Пара коробок с карандашами станут для Марго неприятным сюрпризом?

— Почему пара? — соседка недовольно глянула на меня и всё-таки засмеялась. — Не в карандашах дело. Завтра увидишь. Всё будет отлично: мы ей покажем!

— Как скажешь, — эти слова меня не сильно вдохновили, но развивать тему было бессмысленно. — Давай, спать.

Мы выключили свет, легли. Я поворочалась немного, заснула и спала без сновидений. Но сегодня на занятиях внезапно всё осознала. Если я полукровка-Ширвани, то меня ждало Безумие.

В нашей большой семье многие отличались… эксцентричностью, но мне не хотелось перещеголять всех. Стать ненормальной? Съехать с катушек? Видеть несуществующее? Общаться с воздухом? Выпадать из реальности? Превратиться в слюнявую идиотку, неспособную сложить два и два? Бобби тактично умолчала о том, какими бывают Проявления. Еще тактичней она умолчала о тех, кто не сумел сохранить себя. Почему-то мне казалось, что такие полукровки оказываются в психиатрических лечебницах.

И подобная скорбная участь ждала меня?

Неожиданная мысль. Пугающая мысль. Отвратительно реальная мысль. К тому же… Новая встреча с Марго могла стать очень волнующим событием. И в этот момент меня могло настигнуть Проявление. В один момент я могла потерять всё. От привычного мира и так ничего не осталось. Но потерять еще и остатки здравого смысла?

— Всё на сегодня! — до меня донесся голос преподавателя.

Я поднялась и отправилась на следующее занятие. И тело моё двигалось абсолютно автоматически, а в голове творилось… черте что. Страх разрастался, вымораживал, лишал воли. Я очень хотела, чтобы нашелся человек, способный спасти меня, способный указать путь, способный подарить толику уверенности, способный вывести из лабиринта сомнений и отчаяния. Но такого человека рядом не было…

И это вызывало безотчетный ужас.

Микроавтобус подъехал к воротам. Большая табличка на решетчатой ограде не изменилась и продолжала сообщать, что лабораторный комплекс принадлежит компании «Грост».

Кларк надавил на кнопку клаксона раз, второй, третий. Из здания КПП выбрался один из охранников и стал кричать что-то грозное в нашу сторону. Но все его возгласы терялись в гудении клаксона. Кларк, не переставая, давил на кнопку. Убедившись, что крики должного эффекта не создают, охранник скрылся в КПП. Через пару минут ворота стали отъезжать в сторону.

На сбор никто не опоздал. Ни Хранители, ни Бобби, ни Кларк, ни Георг Гирш. Даже Дэн Тейлор пришел вовремя. Что еще удивительней, на сбор не опоздала и я. А ведь мне хотелось, мне очень хотелось не опоздать, а просто не прийти. Страх перед Марго, ожидание неудачи, опасение возможного Проявления — всё в целом давило на меня, ломало, перекручивало. Лишь остатки самоуважения и гордости заставляли меня бороться со страхом, с опасением, с отчаянием.

Массивные решетчатые ворота открылись не до конца. Пройти мог только один человек. Пусть и достаточно объемный. Такой как лысоватый охранник, вновь выбравшийся из КПП. Под аккомпанемент клаксона он неторопливо обошел шлагбаум, прошел в полуоткрытые ворота, подошел к водительской дверце:

— Кто такие? — на круглом лице охранника читалось недовольство. На лбу виднелись капельки пота. Взгляд охранника не сулил нам ничего хорошего.

Кларк опустил стекло и, перестав давить на кнопку гудка, с ленцой произнес:

— На экскурсию мы.

— Какую еще экскурсию? — взвился охранник. В его глазах возникли неприятные искорки. — Ты вообще понимаешь, куда приехал?

— Куда? — переспросил Кларк и глянул на Георга. Охотник кивком подтвердил: перед нами стоял не человек. Кларк вздохнул и снова уставился на охранника. — А это разве не Музей Естественной Истории?

— Какой еще музей? — заорал тот, брызжа слюной. — Ты читать умеешь? Вон табличка! Там всё написано!

Кричащий ничем не отличался от любого другого охранника, раздраженного прибытием незваных идиотов. Он таращил глаза. Он яростно размахивал рукой, указывая на табличку с надписью. Он краснел от возмущения чужой тупостью. Он… выглядел обычным человеком, не боящимся дневного света.

Но при этом охранник являлся вампиром. И до его смерти осталось всего ничего. У него возможно была жена, дети. Или у вампиров детей быть не может? Лекцию на тему «Основ вампироведения» мне так никто не прочитал, и чем кровососы отличались от их киношных подобий не рассказали. А мы уже расчеловечили его и его собратьев, собрались убивать. Да, Шрам уже приоткрыл дверь и вытащил нож, готовясь к бою, а Лапласа приказала теням проникнуть в КПП и подобраться поближе ко второму охраннику.

И куда же делась та Риана, что всё подвергала сомнению, не принимала скоропалительных решений и пыталась во всём найти второе дно? Сгинула вместе со старым миром? Оставила вместо себя счетную машинку, всё раскладывающую по полочкам «полезно», «бесполезно», «допустимо за определенную плату»? Правда… и старая Риана не сильно отличалась от счетной машинки. Просто тогда у неё в душе имелись нечто, что не давало совершать необдуманные поступки. Теперь же…

Время размышлений подошло к концу. Кларк наконец-таки «прочитал» надпись на табличке, понятливо мотнул головой и согласился с доводами охранника. Стекло поползло вверх. Охранник чуть расслабился. Зря… Шрам выскочил наружу, рывком обогнул микроавтобус, взмахнул ножом. Холодная сталь и живая плоть на мгновение столкнулись. С ожидаемым результатом. Поднятое стекло и белоснежный борт окатила кровавая струя. Охранник с перерезанным горлом повалился на землю.

— Ну вот, — буркнул недовольно Кларк, — а я только машину помыл.

Шрам быстро вернулся в микроавтобус, взглянул на Лапласу: Что там у тебя? — и принялся оттирать позаимствованную рацию от крови. Рация пискнула, и чей-то визгливый голос пытался выяснить, что за хрень происходит у центральных ворот.

— Готово, — Лапласа провела рукой по волосам. — Теперь мои дети ищут, как поднять шлагбаум.

Ворота дрогнули и стали отодвигаться в сторону. Рация снова пискнула, голос приказал отключить десятого и одиннадцатого и сменить канал связи.

— Вот и всё, — Шрам швырнул рацию на пол и раздавил ее каблуком. — Поднять тревогу у нас получилось, а что со шлагбаумом?

— Ничего, — недоуменно отозвалась Лапласа, — Как будто…

— А я только машину помыл, — повторил Кларк и резко бросил: — Держитесь!

Микроавтобус немного сдал назад и, подгоняемый выжатой педалью газа, резво рванул вперед. Ворота остались позади, и автомобиль врезался в шлагбаум. Меня тряхнуло. Голова дернулась и в глазах на мгновение потемнело. Послышался грохот, моментально сменившийся скрежетом. Машина подпрыгнула, под полом послышалось звяканье.

— Яху-у-у! — выкрикнула Бобби радостно. Ей вторил Дэн Тейлор.

— Ты что творишь? — возмущенно заверещала Лапласа.

Шрам и Георг стоически молчали. Да и отец Эдуардо сжал тонкие побелевшие губы и терпеливо молчал.

— А ведь я так хорошо ее помыл, — простонал Кларк и резко дернул руль. Мимо пронесся черный внедорожник, решивший пойти на таран. Позади завизжали тормоза, внедорожник стал разворачиваться. — А вот и!..

Кларк посильней вдавил педаль газа, и микроавтобус как будто обрел крылья и реактивный двигатель. Оставив позади ангар, мы стремительно подъехали к невысокому приземистому зданию, обогнули его, кого-то сбили. Безвольное тело отлетело вперед, а лобовое стекло покрылось сетью мелких трещин.

— Знаю я, знаю, — в голосе Бобби слышалась издевка и возбуждение. — Ты только помыл машину.

— Да заткнись ты! — раздраженно выкрикнул Кларк. Микроавтобус дернулся, обогнул уже не живое препятствие и рванул к следующему зданию. Я оглянулась: черный внедорожник продолжал гнаться за нами.

Секунд через тридцать мы миновали второе здание и влетели на парковку. Меж черных лакированных гробов возникли люди в черном, заорали, стали стрелять. В лобовом стекле возникли дыры.

— Пригнитесь! — выкрикнул Кларк и сам последовал своему совету. Раздались новые выстрелы. Машина в кого-то врезалась, послышался истошный крик.

— Как в АГТ! — продолжала радоваться Бобби. Лапласа смотрела на нее, как на умалишенную. Шрам зловеще ухмылялся. Георг и Дэн молчали. Отец Эдуардо, единственный не пригнувшийся, изображал невозмутимость.

— Ладно! — выдохнул Кларк, снова сбивая кого-то. — Как брата освободим, новую куплю.

Выстрелы слышались уже за спиной. А мы очень быстро мчались к третьему корпусу, туда, где держали старшего брата Кларка, и где нас ожидала Марго Мейз Миднайт.

— А я иду с вами, — мрачно заявила я.

— Но!.. — и Кларк, и Дэн попытались возразить.

— Никаких «но», — в моем голосе проявилось раздражение. — Я показываю дорогу. В драку лезть не буду. Обещаю.

Еще бы не обещала. Я еще не настолько сошла с ума, чтобы сражаться с вампирами. Если честно, я ни с кем сражаться не собиралась. И мне очень хотелось, чтобы меня отговорили от этого безумного действа.

Да, мы делили наш немногочисленный отряд на две части. Дэн Тейлор, вооруженный бейсбольной битой, Георг Гирш с арбалетом, метательными ножами и полной сумкой разных убийственных приспособлений и Бобби с рюкзаком, заполненным заточенными карандашами, оставались сторожить вход в здание. А остальные отправлялись на поиски Марго и старшего брата Кларка.

По большому счету, на вход хватило бы и Бобби. Ее карандаши и умение разделяться на десяток призрачных фигур показало себя достаточно неплохо и в церкви, и на территории лабораторного комплекса. По крайней мере черный внедорожник, гнавшийся за нами, встречу со стеной из желтого света не пережил. Весь передок всмятку. Да и пассажиры тоже.

Дэн и Георг не могли похвастать подобной разрушительной силой. Честно говоря, соседка оставалась охранять футболиста и самозваного охотника на нежить. Если Кларк и отец Эдуардо шли в глубины лабораторного корпуса в обязательном порядке, то Лапласа, Бобби и Шрам втихаря кидали жребий, выбирая кто останется у входа. И моей соседке не повезло.

— Хорошо, — рявкнул Кларк недовольно, — ты пойдешь с нами, но чтобы никакой самодеятельности, понятно? Вперед не лезть, в драку не лезть, никуда не лезть! Уяснила?

— Уяснила, — отозвалась я и фыркнула. Чего-чего, а эти нехитрые правила нарушать и впрямь не стоило.

— Ты там проследи за ней, — Дэн нахмурился и пристально взглянул на оборотня.

— Обязательно, — Кларк хлопнул футболиста по плечу и, грозно глянув на меня, произнес: — Пошли уже. Хватит стоять.

И мы пошли. Впереди шел Кларк. Ему в спину дышал Шрам. Мы с отцом Эдуардо шагали в середине, а замыкающей оказалась Лапласа. Но ее это ничуть не огорчило. Вот она-то в первые ряды точно не рвалась.

Лифтом пользоваться не стали. Пошли к лестнице. На первой же лестничной площадке Кларк скинул рубашку, брюки, ботинки и человеческое обличье. Двумя площадками ниже мы столкнулись с первыми противниками. Два вампира ничуть неотличимые от людей. В первого когтями и зубами вцепился Кларк. А второго в темпе вальса разделал Шрам. Укол в глаз — раз, укол в сердце — два, горла разрез — три, повалился на пол вампир.

— А он не оживет? — поинтересовалась я, насторожено посмотрев на подёргивающегося кровососа. Он цеплялся за жизнь, дергался, сучил руками, ногами. Вампир, разделанный Кларком, признаков жизни, вообще, не подавал.

— Не оживет, — Шрам растянул свою наглую рожу в злобном широком оскале. — Скорее оживет тот, с которым Кларк расправился. Видишь нож?

— Ну? — нож как нож, на армейский похож. У деда такой в коллекции был.

— Это моё Проявление, — хмыкнул Шрам. — Не сам нож, разумеется, а проклятие на нём. Оно не дает заживлять раны. Получил вампир рану, словил проклятие и всё. Проклятие можно только в церкви снять или ритуалом каким. А кто ж кровососа в церковь понесет. Хитро, а?

— Хитро, — согласилась я с ним. Да, вампиры и церковь плохо сочетались вместе, хотя… Я взглянула на отца Эдуардо, поправляющего воротничок, и решила ничего не говорить.

В прошлый раз поездка на лифте к нужному этажу заняла пять минут. А в этот раз мы потратили почти половину часа. Зато Кларк со Шрамом победили еще одну пару вампиров. Если бы это хоть что-то изменило…

Подземный этаж встретил нас новыми врагами. Сперва в дело вступил отец Эдуардо, отрастив когти и вырастив клыки, а затем пришел и черед Лапласы. Вампиры беспрестанно атаковали нас. Точнее… контратаковали. Ведь это мы пришли к ним, а не они — к нам. Вампирские пары, тройки, четверки и даже пятерки встречались с ножом Шрама, с когтями и клыками Кларка и отца Эдуардо, с тенями Лапласы. Встречались и умирали. Они нападали на нас в коридорах, выпрыгивали из кабинетов, какой-то умелец даже залез в вентиляционный короб, застрял в нём и печально гремел там, пока Кларк не сжалился и не расправился с ним.

Я следовала мудрым советам и никуда не лезла. Да и не до того мне было. Страх. Да, тот самый страх, что возник во мне после убийства Александера, никуда не делся. Он становился всё больше и больше. Мне казалось, что Марго вот-вот появится и… и… и… Я просто не могла представить, что случится, когда она окажется рядом с нами. Но страх от этого становился только сильнее.

И справиться с ним не могли и бравые действия моих союзников. Они легко и непринужденно расправлялись с вампирами, но… меня не покидало ощущение, что бой с Марго будет гораздо сложней, чем ожидалось.

Мы шли по запутанным коридорам, проходили мимо безликих дверей, оставляли за собой голые ровные стены, испачканные кровью. Холодный белый свет с потолка и эхо, раздающееся при каждом шаге, вызывали ощущение нереальности происходящего.

Где-то через час мы добрались к нужной двери с терминалом. Ее также украшали красные таблички «Опасность» и «Не входить». Но в прошлый раз у Александера была карточка от нее, а в этот…

— Я чую, — Кларк подошел к двери, принюхался, — брат здесь.

— Я рада, — отозвалась я. — Теперь бы понять, как нам открыть ее.

— Это просто! — рыкнул Кларк замахнулся и…

Открылась дверь, но не та, которая была нам нужна, а другая — напротив, и в коридор вышла Марго:

— О! — улыбнулась она. — Незваные гости.

Марго бросила довольный взгляд на меня, и на нее… накинулся Кларк. Попытался накинуться. Он прыгнул вперед, замахнулся лапой, чтобы одновременно и приземлиться, и нанести удар когтями. Если бы план Кларка удался, он бы располосовал наглую Джентри. Если бы… Оборотень не долетел. Невидимое нечто ухватило Кларка за руки, за ноги, за голову, за хвост, распластало в воздухе, лишило подвижности. Оборотню позволялось лишь громко рычать. Он и рычал… но рычание ему не сильно помогало.

— Глупо, — улыбка стала зловещей. — Зря вы сюда…

Марго не договорила.

Тени Лапласы взметнулись в воздух и понеслись вперед. Вслед за ними бросился Шрам. Отец Эдуардо ненамного отставал.

Хищно свернула сталь. Нож рассек в воздух. Острие вонзилось в беззащитную плоть. Красное платье не стало для него преградой. Мгновением позже острые вампирские когти разодрали тонкую нежную шею. Черные тени, немного припозднившиеся в пути, врезались в тело Марго и стали рвать его на части. Белоснежный пол забрызгала кровь.

Я хотела закрыть глаза, но продолжала смотреть, как атака Хранителей превращает живого нечеловека в мертвого.

И при этом…

При этом я видела и другую картину. Тени Лапласы с жадностью впивались в тело Шрама и беззвучно разрывали на части. Его нож вспарывал горло отца Эдуардо, а когтистая рука священника пронзила грудь Лапласы и пыталась выдрать сердце.

Я хотела закрыть глаза, но продолжала смотреть, как Хранители убивают друг друга.

Изнутри рвался безумный крик, но не хватало воздуха, в одночасье ставшего плотным, липким, тягучим. Я могла только смотреть, как на весах неизбежности качались две картины сущего. Не качались, замерли в равновесии. И требовался один маленький толчок, чтобы превратить одну из них в реальность. Мир на мгновение замер.

Такое я уже видела. После собеседования. Тогда Лиза Коффин и Джори шли по парку и общались с Александером, хотя на самом деле он стоял рядом со мной, намереваясь сражаться с Кларком. Реальность дрожала. Мои глаза слезились. В висках стучала кровь. Оглушающе билось сердце. Где-то в отдалении слышался нарастающий гул.

Я не успела ничего сделать. Чаши весов дрогнули. И одна картина стала реальностью…

— Кх-а-ак? — выдохнул отец Эдуардо. Свободной рукой он попытался зажать распоротое горло, а вторая рука завершила движение и вырвала из груди Лапласы дымящееся сердце. Священник перевел удивленный взгляд на окровавленную руку, всхлипнул и повалился на пол. Оружие Шрама не давала вампирам восстанавливать полученные раны, не оставляя шансов на нежизнь.

Лапласа пошатнулась. Ее глаза закатились, и дочь Джентри рухнула рядом с вампиром. Одновременно с ней на полу оказался и Шрам. Точнее, тот бесформенный окровавленный куль, в который он превратился после атаки теней.

Покончив со Шрамом тени растаяли в воздухе.

— Вот и всё, — довольно улыбнулась Марго. Целая и невредимая. Она бросила на меня высокомерный взгляд и подошла к зависшему в воздухе Кларку. Он попытался цапнуть ее, дернулся вперед, распахнул пасть, но невидимый поводок дернул его назад, не давая завершить движение.

— У ты какой! — Марго потрепала Кларка по мохнатой щеке. — Не волнуйся, щеночек, ты еще поживешь. Будешь запасным. Если что-нибудь случится с твоим братцем до ритуала, то…

Продолжать очевидную мысль Марго не стала и снова взглянула на меня. Надменно и насмешливо.

А я замерла. Тот страх, что копился во мне всё это время, наконец-то вырвался наружу и полностью завладел сознанием. Он полностью лишил мыслей, действий и желаний. От меня ничего не осталось. Простая оболочка, сверху донизу заполненная липким обезволивающим страхом.

— Ты думаешь я убью тебя сейчас? — голос Марго звучал с нестерпимой сладостью, нежно, мягко, тягуче, а на лице играла неприятная надменная улыбка. — Напрасно. Я же говорила, что ты доживешь до того дня, как этот мир содрогнется? Ты увидишь, как вторжение Лимба уничтожает твоих родных и близких. Ты останешься в этом мире последней и сможешь насладиться тем, как он исчезает под волнами хаоса.

— Молчишь? — Марго наслаждалась моим страхом. — Не бойся, я отпускаю тебя. Забери своих выживших друзей и иди. Я даю тебе шанс пожить еще немного. Чуть-чуть. Капельку. Наслаждайся последними мгновениями привычной жизни. Ты ведь этого так хотела!

Я стояла, молчала. Кровь застыла. Застыли мысли. В ледяные неподвижные глыбы превратились смыслы и образы, окружающие меня. Я хотела спастись и понимала, что спасения нет. Чужие слова давали мне шанс на спасение в «здесь и сейчас», но при этом лишали этого шанса в будущем. Вырвавшийся на свободу страх опутал меня снаружи и изнутри, он проник в душу, он сковал мой разум, но где-то внутри, где-то в ледяной безжизненной пустыне, где-то среди вечной неподвижности возникла тусклая искорка.

И, приложив невероятные усилия, я сделала шаг. Робкий, крохотный, едва заметный шажок. А за ним еще один. Такой же крохотный, такой же неуверенный. Стальная вставка стукнула по полу. Еще один шажок. Беззвучно чавкнула растекшаяся кровь. Искорка внутри ледяной пустыни горела так же тускло, как и раньше, почти незаметно. Но я сделала новый, четвертый, шаг.

Не назад, но вперед.