Личная ученица Огненного лорда 2 (СИ)

Глава 22

Алентор, лорд Огня

И всё-таки она почувствовала. Стоило герцогине Шермской переступить порог гостиной, как её взгляд приковался к Еве, и… ну, собственно, всё.

Невзирая на капюшон, который, объективно, скрывал не так уж много, леди всё поняла. Сильно побледнев, она приложила руку к сердцу и начала оседать на пол. Женщину вовремя поддержала одна из дочерей, и уже потом подскочил герцог.

Ну что ж, отлично. Лишнее доказательство тому, что версия Морти верна.

Ева тоже потерялась — к счастью, ненадолго. В то время, когда герцогиню усаживали в кресло, несли воду и обмахивали веером, моя «монашка» сидела в оцепенении. Я крепче сжал её руку, а когда Ева отмерла, посмотрел вопросительно. Адептка отрицательно качнула головой. Что ж, после поговорим.

И я обратил всё внимание на герцогиню.

— Полагаю, детей можно отпустить, — произнёс спокойно. — Я увидел достаточно.

Двое девушек и двое мальчишек тут же покинули помещение. Они были обеспокоены, но неважно.

— Я хочу знать, что случилось восемнадцать лет назад.

Леди судорожно вздохнула, герцог встал за её спиной, положив руку на плечо в качестве поддержки. А я добавил:

— Настоятельно рекомендую говорить правду.

Но лгать мне не собирались. Клятв, запрещающих говорить, никто из этих двоих тоже не давал.

Герцог был в курсе всего, но слово взяла герцогиня. Для начала она признала, что восемнадцать лет назад, в этом замке, у супружеской четы родилась дочь.

Старый герцог находился в отъезде. Ройм, который на тот момент носил титул маркиза, тоже. Молодая мать осталась один на один со своей бедой — младенец был слаб, по всему выходило, что он не выживет. Она стала приглашать докторов. Слушала каждого, кто обещал помочь.

Но доктора оказались бессильны, маркиза впала в отчаяние, и тогда на пороге замка появился странный мужчина. Он был неприятным и пугающим, но молодая мать согласилась пообщаться и с ним.

Этот человек появился в критический момент, маркиза поняла, что терять ей уже нечего. В качестве платы незнакомец попросил некую услугу, которую объявит позже, и требовал кровную клятву, но молодой женщине удалось этой клятвы избежать.

Младенец умирал, и тогда мужчина провёл странный ритуал…

— Он расставил по всей комнате какие-то кристаллы и стал что-то шептать, делал что-то руками, — объясняла герцогиня, — и позже назвал это магией. Но я такой магии прежде не видела. Я знаю магию огня, воды, воздуха, а вот такое… Это было что-то странное, что-то не то.

Зато в результате ребёнок ожил. Незнакомец продолжил настаивать на кровной клятве, но женщина чувствовала, что это неправильно — она так и не поддалась на уговоры. Тогда странный доктор объявил, что через пятнадцать лет вернётся и заберёт Эву — так назвали девочку.

— Если б вы слышали, как это прозвучало! — воскликнула женщина. — Если б вы видели в этот момент его глаза!

Незнакомец ушёл, а герцогиня решила не паниковать, дождаться мужа. Но с каждым днём ей становилось всё страшнее, она понимала — мужчина не лгал.

Он действительно вернётся и действительно заберёт. В слова про некое могущество для дочери герцогиня не поверила, она была убеждена, что ребёнку грозит страшная опасность. И что не будет никаких пятнадцати лет, ребёнка могут отнять в любой момент.

— Я до сих пор леденею, когда вспоминаю об этом, — голос герцогини охрип, её душили слёзы. — Это был страшный человек! Очень страшный! И я приняла решение…

— Избавиться от ребёнка? — не выдержав уточнил я.

Герцогиня дрогнула, Ева тоже. Да и герцог покачнулся — судя по всему, то решение жены застигло его врасплох.

— Не избавиться, а спрятать, — подтверждая одну из моих версий, ответила леди. — Ради того, чтобы спасти её жизнь. Я не могла позволить, чтобы её забрали. Только не этот человек, не его Хозяин. Ей грозила смертельная опасность. Я должна была…

Голос леди дрожал, плечи тоже. Мать Евы находилась на грани истерики, но сочувствовать ей я не спешил.

Я желал разобраться. Могущество говорите? Какой-то хозяин?

В том же, что касается «магии» — мне очень не понравился описанный ритуал. Даже при том, что «живых» схем я не видел.

— Они бы её нашли и забрали, если б я не спрятала, — повторила герцогиня. — Я была вынуждена… Я…

— И вы отнесли ребёнка в Истем? В приют при монастыре?

— Куда? — на лице женщины отразился испуг.

Я напрягся, ожидая новой тайны — будто их и так на мою голову мало.

— Истем? Приют? Я была убеждена, что её отдали в хорошую зажиточную семью.

Отлично. Прелестно. То есть она не знала? Но как такое возможно?

— Понимаете, я… Я не знала, — подтвердила леди. — Не хотела, знать, чтобы не выдать ненароком убежище Эвы. Я боялась, что меня будут преследовать. Что за мной следят. Опасалась плена и допросов.

Я снова не выдержал, но в этот раз обратился к Ройму:

— Следили? Преследовали?

К моей полной неожиданности герцог Шермский кивнул.

— После того, как о смерти дочери стало известно, к нам приходили. Все эти годы за нами ведётся слежка. Мы вынуждены тщательно охранять всех своих детей.

Хм…

— Они поверили, что Эва умерла, — пробормотала герцогиня. — Но за нами всё равно наблюдают. Это очень могущественные люди.

— Мне даже пришлось обратиться к нашему монарху с просьбой о защите, — добавил герцог. Это была не жалоба, не обвинение, просто констатация факта.

Мне же вспомнился король Наарии. Он могущественный? По меркам людей — вполне.

— Хорошо. Но как тогда младенец оказался в Истеме? — спросил я. — Как именно вы его «прятали»?

— О… — герцогиня отвела взгляд.

Оказалось, уже будучи в столице, молодая женщина отправилась в храм Пресветлого в надежде на чудо. Она просила Создателя о помощи, и тот услышал. В храме она познакомилась с женщиной, которая и предложила спрятать ребенка так, что никто не найдёт. Речь шла о другой семье.

Тут-то маркизе и вспомнились настоятельные требования кровной клятвы от неведомого «доктора». Прежде, чем заплатить огромные деньги за услугу, она взяла с этой женщины клятву. И обязала её получить клятву с тех, кому будет передан ребёнок.

По возвращении мужа, маркиза рассказала ему обо всём. Правду о «смерти» наследницы знали лишь эти двое.

Под конец рассказа герцогиня разрыдалась, Ройм тоже утирал слёзы. А я сжимал руку Евы, пытаясь хоть как-то её поддержать.

Моя леди была спокойна, но я подозревал что всё ещё впереди. Слишком тяжёлые новости. В том же, что касается остального… Похоже за Евой действительно охотятся, только это мало что объясняет.

Причины. Догадки уже есть, но причины по-прежнему не ясны.

— Есть что-то ещё, верно? Что-то, о чём вы умолчали? — требовательно вопросил я.

Герцогиня перестала плакать и посмотрела затравленно. Сначала на меня, потом на Еву. Адептка так и не сняла капюшона, словно отгораживаясь от трудного разговора, но герцогиня хотела видеть… Очень хотела. Ева словно почувствовала. Сделав глубокий вдох, она наконец стянула с головы шёлк.

В эту секунду захотелось выставить барьер между нами и четой Шермских. Семейная драма, пронесённая сквозь годы. Не люблю такие моменты — все эти слёзы, горечь и боль.

Особенно при том, что ничего уже не изменить. Было и прошло. Нужно жить дальше.

Только чтобы моя Ева жила счастливо, необходимо знать, о чём недоговаривает герцогиня.

— Это важно для её будущего, — продолжил я. — Как понимаете, я могу защитить вашу дочь от любых преследователей. Но я должен знать всё.

Очень долгая пауза. Герцогиня снова рыдала. Сидела, закрыв лицо руками и поливая слезами расшитую золотом ткань.

— Говорите, — требовательно повторил я.

— Эва, девочка моя… Моя. Я…

И мы наконец узнали:

— Через несколько дней после того, как Эву вылечили, я стала замечать странное. Я не говорила никому, даже Ройму сказала не сразу. Долгое время я считала это каким-то сумасшествием, помутнением рассудка, но клянусь, после той «магии» Эва изменилась. Она стала другой. Я смотрела на неё и понимала, что это не моя дочь. Подмены быть не могло, всё происходило при мне, но… как будто другой человек. Понимаете? Словно саму душу подменили.

— Другая душа? — переспросил я.

Женщина кивнула. Но её мнение было уже не важным — головоломка сошлась.

Это было, с одной стороны, невозможно, а с другой — совершенно реально. Я снова уставился на адептку, читая ответ в её глазах.

Ева не удивилась. Ева знала. Откуда — не понятно, но прямо сейчас интереснее другое. Драгоценная монашка, от запаха которой я пьянею, уверяла, будто секреты закончились. Неужели не удержалась и припрятала ещё один?

Но вслух я, конечно, сказал о другом:

— С тобой всё хорошо?

— Да. Но я хочу уйти.

Я поднялся первым, увлекая девушку за собой.

Наше намерение было понятно, и герцогиня тоже вскочила. Воскликнула:

— Эва!

— Теперь меня называют Евой, — тихо возразила та.

Говорила спокойно, без слёз, упрёков и истерик.

— Благодарю за то, что… — Она осеклась и перефразировала: — Благодарю за всё.

— Эва. — Герцог тоже сделал шаг вперёд.

Но Ева отрицательно качнула головой:

— Не сейчас. Позже. Может когда-нибудь, но точно не сейчас. Я благодарю вас за всё, но нам пора.

Я активировал портал. Мне остро хотелось вернуться во дворец и спрятать Еву от всего мира.

Вернее, от двух миров, потому что упомянутая «странная магия» не имела никакого отношения к поверхности. Речь шла о запрещённой ныне технологии, которой владели лишь два клана. Правящий и… кое-кто ещё.

Ева

Ну вот и всё. Вот и поговори. Я покинула Шерм с большим облегчением. Я была рада тому, что узнала, не считая лишь воспоминания о «докторе» — от них по коже бежал мороз.

Герцог и герцогиня — родители этого физического тела, не больше. И герцогиня, невзирая ни на что, пыталась меня спасти. Уж как могла.

Преследование семьи… Я им, конечно, сочувствую. Очень рада, что всё обошлось только слежкой, что «доктор» не стал мстить.

Касательно меня — я нахожусь под защитой самого Огненного лорда, значит могу не опасаться. Здесь, на поверхности, нет силы, способной его победить.

Раз так, то всё. История закончилась.

Вот только…

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Алентор, едва мы очутились во дворце.

Лорд телепортировал нас на балкон — на тот, что примыкал к его личным покоям.

— Замечательно.

Миг, и меня поймали за талию, притягивая ближе. Это было внезапно.

Следом прозвучало хриплое:

— Поговорим?

По телу прокатилась волна тепла, и я бы точно потеряла голову, если б не почудилось в словах Алентора нечто насмешливо-изобличительное.

— Как твой барьер? — новый вкрадчивый вопрос.

Я кашлянула и подняла на Лорда глаза. Понятия не имею почему, но так хотелось соврать! Вот только выяснилось, что врать я всё-таки не умею. Вернее, я-то может и умею, а глаза — нет.

— Ты что-то вспомнила? — новый вопрос, причём с подвохом. Уж слишком внимательно он следил за моими реакциями.

— Да. То же самое, о чём говорила герцогиня.

— Только это?

Я шумно вздохнула и попятилась, отстраняясь. Отодвигаясь от такого приятного тепла.

— Не только. Я вспомнила… как мою душу поймали и поместили в тело младенца. В тело Эвы. Ну и кое-что из прошлой жизни.

Алентор кивнул. Причём сделал это так просто, так буднично, а я лишь сейчас поняла, что тогда, в гостиной, он не очень-то удивился.

Стоп.

— Ты что-то знаешь об этом? Ты знаешь о такой магии?

Лорд промолчал, а я…

— Но ведь переселение душ невозможно!

Сказала и осеклась, вспомнив сколько всего «невозможного» узнала за последние несколько недель.

Пауза, и Алентор указал на мягкую скамейку. Затем щёлкнул пальцами, и буквально через минуту на балконе появился слуга.

— Кофе принеси, — велел Лорд. — И поесть.

Слуга исчез, а мы остались.

— Ты действительно что-то об этом знаешь? — повторила я, усаживаясь. Алентор расположился рядом, его колено прижалось к моей ноге, и отстраниться я даже не пыталась.

— Конечно. Есть такая магическая технология. Но она запрещена, а её использование карается смертью. Причём в этом случае даже леди наказания не избежать.

Я конечно заметила последнее уточнение, но сейчас интересовало другое:

— Что за технология? Для чего она применяется?

Собеседник поморщился. Неприятный вопрос?

— Этим знанием владеют всего два клана. Когда-то эта технология использовалась для усиления.

— Усиление? В каком смысле?

— Ева, ты помнишь, по какой причине магия выбирает в ком именно проявиться?

— Ну, у вас, под землёй, она проявляется у всех, — с сомнением парировала я.

Он согласился:

— Под землёй — да. А у людей?

Я вздохнула и сказала:

— Говорят, её выбор зависит от… — тут я невольно запнулась, — качеств души.

— Душа, характер, магия… всё связано, — кивнул на это Алентор. — В частности, огонь проявляется у самых смелых и сильных духом. Так говорят. Это гипотеза. Но в том, что касается людей, она верна.

— А в том, что касается огненного народа?

— В целом аналогично. Только тут речь не наличии магии, на исконных территориях магия есть у всех. Здесь мы говорим о силе огненного дара. Сила дара зависит от качества души. Душа имеет огромное значение, Ева, и когда-то, очень давно, представители двух кланов научились ловить души из других миров.

Меня словно током ударило. Что-о?

— Души бывают разными, есть способ поймать сильные. Когда-то такие пойманные души помещали в драгоценные камни, и те служили дополнительными источниками магической мощи. Усиливали тех, кто слаб.

Я дёрнулась, посмотрела непонимающе, а Алентор продолжил:

— Проблема заключалась в том, что подобные камни были недолговечными. Маги пришли к выводу, что проблема в чужеродности — души, не привязанные к нашему миру, истощались слишком легко. Но тут тоже нашёлся способ, пойманные души стали помещать в живые тела для «вынашивания». За несколько лет пребывания в живом теле, душа привыкала к нашему миру, её опять извлекали и помещали в камень. Такие камни служили гораздо дольше.

По коже побежал холодок.

— Серьёзно? — не выдержала я. — Ловить души, держать в физическом теле, потом извлекать? Это…

— Неправильно, — согласился Алентор. Его согласие стало неожиданностью.

— Вы поэтому запретили технологию?

Увы, всё оказалось прозаичнее. Про этику речи не шло:

— Огонь взбунтовался. Начались такие выбросы, что наш народ едва не погиб. Магия, как ты знаешь, тоже обладает некоторым разумом, и подобные вещи ей не нравились. К сожалению, мы не сразу определили причины бешенства Подземного пламени, это были трудные времена.

Тут он неожиданно замолчал и уставился на меня пристально.

— Что? — мой новый растерянный вопрос.

— Бунт подземного пламени, Ева. Помнишь, как бушевали разломы в момент твоего появления?

Я нахмурилась — а ведь действительно. Ещё было резкое увеличение количества новорожденных магов. Впрочем, всплеск «рождаемости» — это как раз реакция на активность подземного огня, разве нет?

— Думаешь поведение разломов может быть связано со мной?

Алентор прищурился.

— Я знаю, что огонь успокоился ровно после того, как у тебя появилась метка и ты перебралась в школу. Странное совпадение.

Странное. Но, как по мне, это не так уж важно. Здесь и сейчас куда больше задевало другое:

— Получается меня растили на убой?

Алентору слова не понравились. Очень! Аж желваки на скулах проявились.

— Не обязательно.

Лорд отодвинулся и прикрыл глаза. Ровно в этот момент появился слуга с тележкой. Старик принялся быстро накрывать на стол, а я по-прежнему ждала ответа.

Наконец, когда слуга удалился, Алентор сказал:

— Происходи всё внизу, на исконных территориях, я бы сказал «да». Но так как речь о поверхности… Понимаешь, тут есть некоторые нюансы. Не хочу вдаваться в детали, но одна сумасшедшая леди, которая, кроме прочего, имеет личные претензии к жребию Лордов, к самому факту нашего служения людям, однажды сказала, что наступит время, и на поверхности появятся люди способные заменить нас. Тогда я значения не придал, но теперь, зная о тебе…

— Появятся те, кто равен вам по силе? — уточнила я.

А после утвердительного кивка, озвучила второй мучивший меня вопрос:

— А эта леди… Она из какого клана?

Алентор посмурнел.

— Из того самого.

Очень интересно.

— Видишь ли, магия огня действительно любит души из других миров — среди них попадаются такие, которые наделены особым опытом и силой. Не удивительно, что магия тебя выбрала. Не удивительно, что к тебе в первый же день явился страж, да и появление эрса, в таком случае закономерно. А главное, — он хмыкнул, — теперь понятно, почему твоя магия несопоставима с той, которая проявляется в людях. Ты другая, у тебя другая душа.

Ну вот, новый скользкий момент. Я, в каком-то смысле, иномирянка, правда Алентор говорит об этом как о чём-то банальном.

— Тебя не смущает то, что я чужачка? Что души вроде моей обычно заключают в камни?

Оу, на меня посмотрели та-ак… Это был даже не взгляд, а безмолвный рык! Из числа — как тебе пришла в голову такая глупость?

Но ответ прозвучал почти спокойно:

— Абсолютно не смущает. И не заключают, а заключали. Когда-то. Очень давно.

Я выдохнула и кивнула, а Алентор продолжил:

— Герцогиня упоминала хозяина и могущество, которое предполагалось для Эвы. Раз так, то возможно тебя растили не ради «усилителя», который не вечен, а чтобы превратить в подконтрольную хозяину магессу.

— В этакого карманного Лорда? — уточнила я.

Собеседник посмотрел косо, слово «карманный» ему точно не понравилось. Но кивнул, и я продолжила:

— Если так, то зачем меня оставили герцогине? Почему собирались забрать лишь после того, как мне исполнится пятнадцать лет?

— Пятнадцать-восемнадцать лет — это срок, который нужен для того, чтобы душа полностью привыкла к миру. Люди, которые поймали твою душу, знали и об этом. Но тут я соглашусь с опасениями леди Шермской — тебя могли забрать и раньше. Просто не стали об этом предупреждать.

— А ты уверен, что меня поймал человек? Вдруг тот «доктор» был из огненного народа?

— Полагаешь герцогиня бы не отличила?

Риторический вопрос. Представители огненного народа другие — не столько внешне, сколько по ощущениям.

Вот только…

— Если технология принадлежит огненному народу, значит завязана на огненной магии? Значит тот мужчина был огневиком?

— Не обязательно. — Очередной неожиданный ответ. — Эта технология универсальна, не связана со стихией. При правильном подходе с ней справится маг любой специализации. А подход там явно объяснили.

Новый вздох, и меня увлекли к столу.

Самолично налили кофе, подвинули тарелку, переложили на неё пару аппетитных бутербродов.

— Значит, сделать мог кто угодно? — повторила я, и задумалась.

Что-то всё равно не сходилось.

— Ну, допустим. Допустим я живу, взрослею, моя душа всё больше привязывается к этому миру. А огненная магия настолько любит такие души, что появление магической метки — вопрос времени. Но что дальше? Ведь после того, как появляется метка, за магом сразу приходит твои подданные. Меня бы в любом случае изъяли.

— Полагаю, если людям известна сложнейшая технология переселения душ, то уж такую мелочь, как способ спрятать новорожденного мага от Лорда, они знают тем более.

— А он существует?

— Конечно.

Я вновь задумалась. Ну, допустим. Поймали, вселили, вырастили, сделали сильным магом. Но ещё одно «но»:

— А зачем связываться с аристократией? Не проще ли вселить душу в ребёнка какого-нибудь простолюдина? Человека, который не сможет дать отпор. У которого нет покровителя в лице короля?

Алентор помолчал, прежде чем объяснить:

— Переселение в живое тело — это не так просто. Там многоуровневые расчёты и множество факторов, которые должны совпасть. Переселение происходит не по щелчку, и не каждое тело способно принять чужую душу.

— А вы? — я всё-таки дрогнула. — То есть огненный народ, те два клана, вы тоже вселяли чужие души в своих младенцев?

С моей точки зрения, вопрос был кощунственным, с точки зрения Лорда — тоже.

Алентор подарил очень пристальный взгляд, а потом сказал:

— Не буду спрашивать, откуда в твоей голове настолько странные мысли. Кажется, теперь я это знаю. — Пауза и… — Разумеется нет, Ева. Это слишком. Сделать такое никто бы не посмел.

С одной стороны я расслабилась, а с другой возник новый вопрос:

— Тогда куда вы переселяли души?

— В тела животных. Также был один эксперимент с низшим элементалем.

Вспомнился тот уродец, и ненависть в его глазах. Впрочем, элементали ненавидели всех, включая представителей огненного народа.

Ну это так, к слову и не важно. Не суть.

Я отпила кофе, покосилась на бутерброд и озвучила самый, пожалуй, важный вопрос:

— Что теперь будет?

— С тобой? — уточнил Алентор.

Ну, конечно. Конечно, меня интересовала я. Что будет? Чего ожидать? В том числе от Алентора. Вдруг мой недавний оптимизм был преждевременным, и Лорд, выяснив, что я этакая подопытная свинка, сам меня и прихлопнет?

— А что может быть? Твоя душа пришла из другого мира, но какое это имеет значение? Ты выросла здесь, ты обладаешь магией. И судя по всему, магия огня категорически не хочет, чтобы кто-то причинил тебе вред.

Я растерялась, в сердце разлилось тепло, но…

— А ты?

— Что я? — Лорд в самом деле не понял.

А когда дошло, подарил очередной излишне пристальный взгляд.

— В твоей голове действительно рождаются странные мысли. Ты ещё не поняла, что я готов перегрызть горло любому, кто к тебе прикоснётся?

О, Пресветлый! Как выключить улыбку? Как вернуть себе нормальное лицо?

Задача оказалась настолько сложной, что я уткнулась в тарелку. Внутри всё пело и танцевало. Невзирая на все сложности этого дня, хотелось летать.

Алентор понял моё смущение, вероятно поэтому вернул разговор в прежнее русло. Он подтвердил мои собственные выводы:

— Неважно кто это сделал и для чего, он в любом случае проиграл. Но я всё равно должен разобраться откуда у людей запрещённые знания. Выяснить от кого они эти знания получили и, разумеется, наказать всех виновных.

— Ты подозреваешь ту «сумасшедшую» леди, верно?

Алентор кивнул.