Личная ученица Огненного лорда 2 (СИ)

Глава 23

Алентор, лорд Огня

Ева. Неожиданно, зато объяснимо.

Теперь понятно, почему архивы школы Огня и тайная библиотека, к которым я обращался изначально, оказались бесполезны. Ева — это нонсенс, удивительный прецедент.

Кто это сделал я, безусловно, выясню. Вопрос «зачем» для меня, в общем-то, закрыт. Могущество, власть — два элемента которые правят миром и ради обладания которыми люди готовы на многое. Да и не только люди.

В том, что знания об отлове и подселении душ передала именно Данаралия, я не сомневался. Кроме самого знания у Данаралии был очень веский мотив.

Леди — прямой потомок Первого Лорда, их клан был уничтожен в том числе потому, что глава находился на поверхности. Будучи здесь, он не смог защитить соклановцев, и Данаралия люто ненавидела всю эту ситуацию. И людей.

После падения клана её мать оказались под опекой Пятых. Вышла замуж, родила Данаралию и привила ей нелюбовь ко всему, что касается жребия. Болтали, что эта леди всегда была немного чокнутой, и вот.

Незаконный и весьма неоднозначный поступок. В чём-то благородный, но закон есть закон. Как представитель Правящего клана я не могу закрыть на это глаза, я обязан вмешаться и наказать виновных.

Люди, которым она передала закрытые знания, однозначно не выживут. Да и саму Данаралию вряд ли пощадят.

В том же, что касается Евы… Я сидел напротив, пил кофе и наслаждался. Наконец-то моя голова не взрывалась от бесконечных «что», «как» и «почему».

Впрочем, пара вопросов ещё осталась:

— Воспоминание о том, как твою душу поймали, пришло только сегодня?

Щёки монашки порозовели, и это был лучший ответ.

— Нет, — опустив глаза, призналась она. — Но я не сказала, потому что посчитала это не важным.

Какая прелесть.

Я подался вперёд, украдкой вдыхая её аромат, впитывая очарование ауры. Наслаждался, но удержаться от иронии не смог:

— Что ещё кажется тебе не важным? О чём ещё ты молчишь?

Её глаза пусть на миг, но забегали. Ну, понятно!

— Вот теперь точно всё, — заявила эта особа.

Дразнит? Ох, Ева. Что же ты творишь?

— Точно?

Она закивала, а я решил не давить — всё равно поймаю. Всё равно выясню. Да и хуже уже не будет. Хуже невозможно.

— Помнишь что-то из своей прошлой жизни?

— Да, немного.

Я выразительно прищурился, и тогда она призналась:

— Ладно, я помню практически всё.

Понятно. Я расплылся в улыбке и спросил:

— Когда-нибудь, поздним уютным вечером, когда нам будет нечем заняться, расскажешь?

Я сам не заметил, как мой голос охрип. О том, что слова прозвучат как не самый приличный намёк, не подумал — а сообразив, не пожалел. Ева с порозовевшими щеками притягивала ещё больше.

Впрочем, здесь и сейчас с притяжением был перебор — я по-прежнему не мог находиться в компании монашки слишком долго. Привычно пьянел и начинал терять контроль.

Кажется, я снова выпал из этой реальности, и не знаю сколько это длилось. Потом пришлось попрощаться — Ева удалилась к себе.

Мне же хотелось получить ещё один, последний ответ в этой истории. Поэтому я телепортировался в кабинет, подхватил сундук с деньгами Свэрга и перешёл в Истем. В тот самый негостеприимный школьный двор.

Солнце стояло высоко, погода была неплохой и, учитывая прошлый раз, не было никаких поводов для визгов. Я уже приходил, ничего плохого не сделал — так зачем орать?

Но…

Снова истошные вопли! Затем гром колокола, коллективная паника разновозрастных девиц и моё досадливое рычание:

— Вот ведь… монашки.

Все успокоились лишь после того, как на крики явилась Иллария. Увидав меня, директриса не обрадовалась, стала бледнее праздничный скатерти. Визг сменился глухой, всепоглощающей тишиной.

— Великий Лорд. — Иллария учтиво поклонилась.

Хотела продолжить, но я перебил:

— Нужно поговорить.

Затем я тряхнул сундуком. Он был небольшим, но тяжёлым.

— Это от Евы. Деньги. Очень много.

Тишина стала прямо-таки замогильной.

— Да? — выдохнула директриса. — Но откуда у Евы… она же… как же…

От попытки выяснить источник денег я отмахнулся. Я пришёл не для того, чтобы удовлетворять чужое любопытство — я желал удовлетворить своё.

— Я желаю поговорить, — повторил я.

Директриса медленно кивнула и указала на лестницу. Мы прошли уже знакомым маршрутом, а когда очутились в кабинете, я водрузил сундук на стол, повернулся и сказал:

— Я выяснил, кто такая Ева, но у меня остался вопрос, ответ на который я желаю знать даже ценой вашей жизни.

Директриса вздрогнула и покачнулась.

— Почему вы, понимая, что Свэрг последняя тварь, решились отдать ему Еву?

— Он не тварь, — выдохнула Иллария. — То есть был… Он был… Вы, наверное, не знаете, но Свэрг умер…

Собеседница осеклась — моя улыбка сказала всё.

Не знаю о смерти наместника? Ну да, конечно. И никак к этому событию не причастен.

— Он был сумасшедшим, — отрезал я.

— Нет, — прошептала собеседница. — Не без странностей, но ведь… не зверь?

Голос директрисы упал до шёпота — она не утверждала, она сомневалась. Выходит наместнику действительно удалось убедить эту курицу в своей правоте?

И пропажа других девушек её не смутила? И искалеченный труп, найденный в овраге возле замка? И тот факт, что Ева попадает в столь любимый Свэргом типаж?

— Если вы не понимали умом, то хотя бы сердцем? Хотя бы сердцем чуяли?

Директриса медленно кивнула.

— Так почему?

Я перешёл в состояние концентрации и увидел, как вспыхнул один из узлов в ауре Илларии. Та самая кровная клятва, которую не обойти.

Мой вопрос был незначительным, не связанным с этой клятвой напрямую, там не должно быть жёсткого запрета, а значит сказать она может.

— Вам лучше признаться. — Это была угроза.

— Я поклялась защищать, — просипела Иллария. — Я понимала, что Свэрг опасен, но те, другие, гораздо хуже. Они догадались, что можно поменять дату рождения… Искали девушку… Подобрались так близко… А Свэрг… Он ведь наместник. У него стража, покровители, власть.

Она захрипела, согнулась пополам, сгусток в ауре стал ослепительно-ярким.

Я отступил. Что ж, ясно.

— Вы… — Иллария начала оседать на пол. Не умирала, но находилась на грани нарушения запрета. Подошла слишком близко. — Вы защитите?

— Еву?

Смысла отвечать не было, ведь тут и без слов ясно. Но я всё-таки сказал:

— Разумеется.

Иллария каркнула что-то ещё, но я уже не слышал. Просто активировал портал.

Вернувшись во дворец, я сбросил плащ, камзол, и ослабил шнуровку рубахи. И выдохнул, понимая, что всё в порядке, причин для напряжения больше нет.

Ева — иномирная душа? И что? Может потому я и влюбился. Ева — особенная. Что если все эти годы я ждал именно её — такую притягательную и непонятную? Очень непохожую на леди, которых столь настойчиво предлагал в своё время клан.

Я ждал её. Личную ученицу.

Хрупкую, робкую, а в какие-то моменты наоборот слишком решительную. Сильную. Мою!

Она появилась, и я пропал. Теперь мне предстоит научить Еву бесчисленным тонкостям нашей магии, пониманию собственной силы и самой стихии, боевым и бытовым приёмам. Это будет интересно.

Очень интересно.

Особенно для меня!

Я улыбнулся, вообразив, какие возможности открывает любопытство моей адептки, но погрузиться в фантазии не вышло. Воздух прорезала яркая вспышка, передо мной возник вестник. И даже прикасаться не нужно, чтобы определить кто прислал.

— Хм… — я насторожился.

А едва протянул руку, прямо в голове зазвучал голос отца:

'Алентор? Объяснишь?

Клану предъявили претензию о вопиющем нарушении закона — мол, мы проявляем недопустимое поведение к некой Евалантане. Удерживаем силой, не позволяем даже временно покидать территорию клана, не обеспечиваем достойного образования. Запугиваем! Издеваемся! И Всепожирающий огонь знает что ещё!

В Совет обратились сразу несколько кланов. Есть свидетели, которые утверждают, будто ты лично преследуешь леди. Вплоть до того, что перешёл с поверхности на исконные земли, чтобы найти её и вернуть в клан'.

Я замер, не веря себе.

'Сын, объясни! Мои слова о том, что у Правящих нет леди с таким именем, Совет не устроили. Дошло до абсурда — поползли слухи, будто ты похитил дочь одного из диких кланов, и она у тебя в заточении. На поверхности!

Алентор, ты действительно держишь в заточении какую-то девицу? Я понимаю, что это невозможно и ты последний кто на такое пойдёт, но я должен знать. Я требую объяснений. Жду тебя через час'.

Голос отца стих, а я даже застонать не смог — до такой степени это было невероятно.

Я понял, откуда растут ноги. Догадался, какие именно кланы инициировали скандал, и на каких примерно основаниях они пришли к таким выводам. Выводы были, в общем-то, логичными. На их месте я бы, вероятно, и сам так подумал. Но всё равно!

Через час? Явиться к отцу?

Додумать я опять-таки не успел, новое незапланированное событие — я получил ментальный вызов. Как ни странно, это был Сильвус. Лорд просил о встрече и, судя по переданному мыслеобразу, уже находился прямо здесь, во дворце.

— Р-р-р.

Я сразу направился в гостиную, где мы обычно встречались. О том, что Сильвус может столкнуться с Евой, не волновался — мою леди очень вымотало посещение герцогства, сейчас она должна отдыхать.

А вот Сильвус… Ну и зачем его принесло? Хочет подлить масла в огонь? Сыграть на возникшем благодаря его клану скандале?

Впрочем, клан Сильвуса, скорее всего, отношения как раз не имеет. Они умные и хитрые, предпочитают помалкивать. В отличие от мелких кланов, вроде клана Наонграса, которые, если уж открыли рот, то вопят громче всех.

Прежде, чем войти в гостиную, я нацепил на лицо привычную маску равнодушия.

Короткий выдох, шаг, и Лорд, который стоял спиной, обернулся — почувствовал, что я вошёл.

Губы Сильвуса дрогнули в улыбке.

— Здравствуй, Алентор.

Я вежливо кивнул.

— Какими судьбами? По какому поводу?

— Ну, про повод ты наверняка догадываешься.

— Понятия не имею, — ответил я спокойно.

Сильвус улыбнулся шире и озвучил:

— Ева. Хочу поговорить об этой милой, но весьма неоднозначной девушке.

— А мы разве не обсудили? — Я заломил бровь.

Собеседник не испугался. Оглядевшись, он присел на диван, приглашая к более обстоятельному разговору. Что ж, торопиться мне некуда. В исконные земли я, в любом случае, не пойду.

Я тоже сел и, закинув руки за голову, приготовился слушать.

— Видишь ли, Алентор, я много размышлял о том, что увидел. Магия твоей, — тут он поморщился, — личной ученицы, очевидно созвучна нашей. Это странно, и в этом желательно разобраться. Но я пришёл за другим.

Взгляд Сильвуса стал жёстким, а я наоборот расслабился. Впрочем, эта расслабленность не отменяла готовности испепелить всё и вся.

— Я уже говорил, — продолжил Лорд. — Я хочу узнать Еву ближе. Мне она интересна. И раз ты не желаешь отдать её просто так, предлагаю сделку. Час в хранилище моего клана.

Моя бровь снова приподнялась.

В этот раз я не злился — пребывал в недоумении. У каждого клана есть секреты — особые знания, методики, магические технологии и прочее, а хранилище, в котором прячут не только золото — святая святых.

В случае откупов или сделок клан скорее снимет последнюю рубашку, чем пустит в хранилище. Доступ к знаниям клана — слишком высокая цена.

— Хочешь спросить почему я так щедр? — ухмыльнулся Сильвус.

Я не хотел. Но раз он решил объяснить, то почему бы не послушать?

— Ты слишком богат. Твой клан слишком богат. Меньшим тебя не заинтересовать.

Верно. Но это не весь ответ. Почему Сильвус готов заплатить так много за Еву?

— Зачем тебе Ева? Что ты планируешь с ней делать?

— А ты? — поступил встречный вопрос.

Сказать я конечно мог, но…

— Я не обязан отвечать.

Сильвус недобро прищурился. Потом повторил:

— Эта человечка мне интересна.

— Настолько, что ты готов заплатить за неё немыслимую цену?

Сильвус, помедлив, кивнул.

— И всё-таки, для чего она тебе?

С моей стороны это был даже не вопрос, а возможность убедиться в собственных выводах. Зная Сильвуса, его повадки и взгляды, я примерно понимал.

И не ошибся.

— Она не наша, — повторил он. — Она человечка. Мой срок скоро заканчивается, и я хочу забрать её в исконные земли. Она мне понравилась, Алентор. Жениться на такой нельзя, но в качестве наложницы она будет идеальна.

Не знаю, почему я не вскипел.

— Я её хочу, — повторил Сильвус. Прозвучало фанатично. — Продай её мне, и забудем.

— Я не торгую своими людьми.

Я хмыкнул и скривил губы. Показывать истинное отношение к Еве было нежелательно, это личное. Зато с языка сорвалось насмешливое:

— А ты собрался взять в наложницы монашку? Которую воспитывали в целомудрии и боязни мужчин?

— Не важно. Разберусь. Научу всему, чему нужно научить.

А вот этот ответ взбесил, моя магия взбунтовалась. Чтобы не допустить вспышки ярости, я лично открыл Сильвусу портал в его дворец.

— Ты не понял, — выдохнул тот. — Она действительно мне очень нравится. Слишком!

Невольно вспомнился Свэрг с его жаждой. Стоило убить одного извращенца, как появился второй?

— Уходи. Прочь, пока я не разозлился.

— Два часа в хранилище.

Я указал на портал, из последних сил сдерживая рвущееся изнутри пламя.

— Алентор.

Всё, сейчас от кого-то останутся угольки.

Сильвус, наконец, понял. Он поднялся, сделал два шага к огненному овалу, а в последний момент обернулся. Жажда в его глаза сменилась холодным спокойствием:

— Хорошо. Я понял. Забыли. — Усмешка и продолжение: — Значит, раз на поверхности водятся настолько интересные девушки, придётся мне найти собственную.

И Сильвус исчез.

Овал портала тоже испарился, а я тряхнул головой — то ли магия Евы завораживает сильнее, чем я думал, то ли сородич в самом деле повредился рассудком.

Я хотел осмыслить это, хотел понять, но день выдался какой-то запредельный. Я снова не успел. Меня отвлекли и в третий раз!

Причём теперь всё было гораздо и гораздо хуже. Вестник от отца и визит Сильвуса оказались мелочью, абсолютной ерундой в сравнении с… В общем, из-за дивана, на котором минуту назад сидел Сильвус, торчал пушистый огненный хвост.

Я застыл, инстинкты опомнились и забили тревогу. Шармиз. Крупный, откормленный, лоснящийся от магии шармиз. Непредсказуемая и крайне жестокая зверюга.

Я начал очень медленно вставать.

Пальцы уже выплетали огненную петлю, рассчитанную именно на таких тварей. Отличное заклинание. Очень эффективное в случаях, когда есть возможность подкрасться к шармизу незаметно — застигнуть хищника врасплох.

Но если тварь готова к атаке или обороне, никакая петля не спасёт. В этом случае исход поединка решают удача и сила.

Моей силы достаточно, но я рискую разнести дворец, который мне очень дорог. Да и Еву не хочется этими разрушениями напугать.

Я ощутил покалывание на кончиках пальцев, в ладони появилась тонкая нить невероятной прочности. Беззвучный шаг, ещё один… а огненный хвост вдруг ускользнул.

Он скрылся за диваном, а я… Мысленно застонал!

Шармиз заметил? Почуял? Понял, что находится на грани смерти?

Прятаться было уже бессмысленно, и я прыгнул. Мы оказались друг напротив друга, в нескольких шагах. Шармиз моргнул, резко развернулся и рванул прочь.

Он помчался как стрела, а я гаркнул:

— Стой!

Конечно, без толку.

Миг, и я сорвался в погоню. Бежал, перепрыгивая через мебель, всё ещё пытаясь удержать в пальцах уже бесполезную огненную петлю.

Концентрацию в итоге потерял. Я видел лишь толстый зад и прижатые к голове уши. Огненный монстр бежал к комнатам хозяйки и двигался гораздо быстрее. У комнат он оказался первым, тут же просочился сквозь стену.

Я выругался, а дверь покоев вдруг распахнулась и на пороге возникла Ева.

Ещё секунда и, вместо того чтобы отступить, пропуская меня в покои, леди выскочила в коридор. Ева захлопнула дверь и прижалась к ней спиной, выставляя себя в качестве живого щита.

Я добежал. Остановился. Навис над монашкой, испепеляя взглядом.

Я ведь запретил кормить! Я предупреждал! Я…

— Ой, какая у тебя рубашка красивая, — пролепетала вдруг эта бедовая девица и подняла на меня огромные, умопомрачительные глаза.

Я застыл истуканом, абсолютно в её взгляде потерявшись. Шармиз, дворец, да весь мир, перестали существовать.

Осталась только она. Ева. Такая хрупкая, такая стройная и такая… бессовестная. Я ведь предупреждал, что «стражам» нельзя соприкасаться с нашей магией. Наша магия, в отличие от человеческой, действует на них не так.

— Очень красивая рубашка, — повторила Ева, и её пальцы потянулись к ослабленной шнуровке. Коснулись сначала тесьмы, а затем, будто случайно, соскользнули на кожу.

Прикосновение длилось меньше секунды, но мозги мне отшибло полностью. Я наклонился к её губам, ощутил их сладкий аромат и понял, что пропал.

Сдержанность? Нет, это выше моих сил. Да и какой смысл? Какой смысл… Я накрыл губы Евы поцелуем. И уже падая в омут признал, что купился на самую простую, самую банальную провокацию. Настолько обыкновенную, что даже неприлично — только противостоять я не мог.

Когда руки Евы оплелись вокруг моей шеи, когда адептка привстала на цыпочки, чтобы прижаться теснее, остатки разума благополучно превратились в пепел.

Ева… Монашка моя любимая… Что ты творишь?