Ложное божество (СИ)

Глава 18

К тому моменту как все разговоры были завершены, наступила глубокая ночь, а на улице поднялся буран. Вот только никого это особо не волновало и стоило Зигфриду дать свое согласие, как его тут же вытянули во двор под предлогом начать путешествие к будущему мастеру немедленно.

Не сказать, что сам юноша был против этого, погода его не смущала, ибо личностный барьер против ветра еще никто не отменял, а обучиться новому акту «Песни жизни» хотелось как можно быстрее.

И вот стоя на улице во дворе заброшенной кристаллической шахты, под звуки завывающего ветра и свет полумесяца, Зигфрид с интересом ожидал, на чем же они поедут, ведь доставившая его карета уже давно уехала, а новой видно не было.

Джозефа же это, похоже, совсем не волновало и он, отойдя подальше и выбрав участок земли почище, совместил свои ладони на уровне груди, а затем произнес.

[Вермус приди на мой зов] — с этими словами из его тело, до этого едва ощутимого с точки зрения магической силы, вырвался огромный поток маны, буквально утопивший всю окружающую среду в бурлящей энергии человеческой воли.

Зигфрид был в шоке, он впервые столкнулся с настолько могущественным проявлением внутренней силы, Алисия и Альб были просто пустым местом в сравнении с этим явлением колдовской мощи.

Пространство начало искажаться перед ликом Джозефа, и в какой-то момент, вспыхнув, явило миру исполинское чудище в непробиваемых черных чешуйках.

Крылья размахом в двадцать метров, длинная шея, бронированная морда, огромные сверкающие в лунном свете клыки, хвост и две жилистых ноги, вот что собой представляла взрослая черная виверна.

— Великий призыв? — спросил Зигфрид.

— Да это одна из техник великого призыва, — подтвердил Джозеф, от тела которого вновь почти не исходило силы, — я приручил Вермуса еще когда он был маленьким, поэтому он очень послушный, на нем мы и полетим.

— Не хочу говорить избитые фразы, но это круто.

— Согласен мне самому нравиться так путешествовать, — с улыбкой подтвердил он и щелкнул пальцами, отчего огромный хищник, вздрогнув, начал приседать и правой стороной прижиматься к земле.

Когда виверна присела и Зигфрид с Джозефом подошли ближе, то оказалась, на основании шеи зверя было надето двойное седло, сбоку от которого крепилась небольшая веревочная лестница, спустив кою, двое мужчин с легкостью уселись на Вермуса.

— Ну, на взлет, — хлопнул Джозеф виверну, и та, взмахнув крыльями одновременно с небольшим прыжком, поднялась над землей, — я установлю барьер возле нас, ветер не будет мешать, и ты не выпадешь, поэтому можешь вздремнуть.

— Вздремнуть я успею, мы сейчас полетим на огромном ящере размером с дом, нужно правильно расставлять приоритеты. Когда еще такой шанс выпадет? — с любопытством озираясь по сторонам, произнес Зигфрид.

— Тоже верно, тогда наслаждайся перелетом, — еще раз хлопнул виверну Джозеф и та, издав вой, начала набирать высоту.

Их путешествие лежало прямиком на юг, через скалистые горы и непроходимые болота, хотя благодаря Вермусу все это скоро станет лишь приятным пейзажем под ногами.

Конечным пунктом трехдневного перелета, оказалась небольшая деревушка на опушке дубового леса, очень кстати омываемая с другой ее стороны небольшим, но бурным, ручьем.

Температура днем, несмотря на начавшийся декабрь, здесь была плюсовой, видимо, ранее увиденные в полете горы, хорошо закрывали данную область от холодных ветров. Да и вообще, дальше к югу должна была располагаться империя Солнца, в которой, как читал Зигфрид, всегда тепло и снега в глаза никто не видел.

Само поселение, ранее названное деревушкой, состояло из трех деревянных покосившихся домов, пяти сараев, и очень старого каменного храма, построенного лет триста назад на небольшом холме.

Вместе с тем можно было различить давно разрушенные жилые постройки как минимум еще двадцати домов, но сейчас от них мало что осталось. Храм же стоял относительно целым в сравнении со всем остальным, и было это связанно не только с материалом из коего он был сделан, но также с монолитностью постройки. Храм по сути представлял собой каменный короб с крышей, разделенный деревянными перегородками на главный зал, и несколько комнат для уединения.

Оставив Вермуса отдохнуть, путешественники спешились и пошли напрямик к храму, быстро поднимаясь по ступеням, ведущим на холм.

Как таковой двери не было, ее роль выполняла толстая занавеска из шкуры огромного шестипалого медведя. Отодвинув ее, двое вошли в главный зал, полы которого оказались деревянными, стены крашенными, а в центре, дополняя композицию, на дряхлой скамье сидел старик со скрещенными ногами. Роста он был среднего, телосложением хлипок, зато могуч седой бородой в несколько метров и столь же седой и длинной шевелюрой, заколотой в пучок на голове.

— Чего нужно, — содрогнулся воздух от мощи старческого голоса.

— Мастер Го, организация поручает вам взять ученика, — как ни в чем не бывало, произнес Джозеф, глядя в спину старцу.

— Я не хочу, — все так же не поворачиваясь, заявил тот.

— Тогда я доложу о нарушении правил, а вам сообщу об отсутствии совести. Сколько лет секта ничего вам не поручала, при этом содержа. Мы сделали все для вашего развития, вы же отказываетесь помочь нам даже самую малость. Это переходит границы разумного, — сузил глаза Джозеф.

— Хмм, хорошо, я помогу, у меня есть совесть. Мальчишка хочет обучаться «Песни Жизни» так? Отлично, пусть начинает со второго акта, первый он изучил довольно хорошо, — изрек Го, и достав из своей накидки свиток, перекинул его через плечо, попав прямиков в Зигфрида, — читай, практикуй, не понимаешь, спрашивай, живи где хочешь, ешь что хочешь.

— Мастер Го? — нахмурился Джозеф, — это уже…

— Все отлично, — развернув свиток, и пробежавшись по нему глазами, сказал Зигфрид, — этого вполне достаточно, тут все очень подробно расписано.

— Ты уверен?

— Я выучил первый акт с гораздо меньшим количеством подсказок и пояснений. Меня больше волнует еда, вода и жилью.

— Этим занимается помощники мастера, все будет нормально. Если нужно они даже построят для тебя небольшой дом.

— Тогда все хорошо, — кивнув Джозефу, Зигфрид развернулся к спине старика, — огромное спасибо за ваши знания мастер Го, — поклонился он, — я понимаю, какой труд вложен в этот свиток. Еще раз огромное спасибо.

Старец ничего не ответил, потому через несколько минут, путники покинули храм в полной тишине.

На улице их уже ждали. Три молодых человека стояли в ряд немного согнувшись в приветствие, на вид им было чуть больше восемнадцати, все они были высокими, с крепким телосложением, одеты в свободные простые одежды, и побриты под ноль.

— Это помощники мастера Го они все на уровне посвященных, также сюда иногда приходит главный помощник, он на уровне служителя культа. Все они также и твои помощники, понял?

— Да.

— Их зовут Бид, Тид, и Гид они братья. Того же кто над ними шествует и заодно приносит сюда все необходимое, звать Шилто. Если что-либо пойдет не так, свяжись со мной через него.

— Я все понял мастер Джозеф, спасибо, — поклонился Зигфрид, коему не терпелось начать тренироваться.

— Догадался что я мастер?

— Это было относительно легко.

— Понятно, ладно я навещу тебя через пару месяцев, если все пойдет хорошо. Сейчас у меня много работы.

— Так точно, можете не торопиться. Ах да, вы ведь не забыли о моей просьбе по поводу сестры?

— Разумеется, мы постараемся с ней связаться и рассказать придуманную тобой легенду. Полагаю, с этим не будет проблем. Если на этом все, тогда я отбываю, удачи тебе Зигфрид, общество многого от тебя ждет.

— Постараюсь оправдать ожидания. До свиданья.

Излишне не задерживаясь, куратор Джозеф улетел на своей виверне, а Зигфрид, не теряя времени, попросил выделить ему помещение для практики. Изначально трое братьев предлагали возвести для него отдельный дом, учитывая, что они были магами земли, для них это видимо было не очень сложно. Но Зигфрид отказался, сказав:

— Мне подойдет любой из этих трех, — указал он, на покосившиеся халупы.

Братьям от этого было только лучше, меньше работы, а потому, отдав самый хороший из трех домов, они оставили парня одного.

Развернув свиток, Зигфрид приступил к изучению второго акта «Песни Жизни». Суть его заключалась в том, чтобы полностью очистив нити души начать вить из них единую сущность, некое подобие ствола дерева, где нити будут исполнять роль волокон.

Второй акт можно было условно разделить на целых десять частей, он явно был на совершенно другом уровне, чем первый, но и сам Зигфрид был уже далеко не тем, что раньше, его мастерство плетения было невероятным.

Помимо самого как такового второго акта «Песни Жизни» свиток переданный юноши содержал и целый ряд дополнительных уточнений, философских размышлений и теоретических предположений.

Так например мастер Го посвятил целую главу своей рукописи, для объяснений тайного смысла постигнутых им актов «Песни Жизни».

Первый акт по его мнению был создан для того, чтобы очистить и излечить человеческое естество. Он давал дар здоровья.

Второй акт предназначался для сплочения излеченных, но разделенных между собой лоскутов души в единую конструкцию, ствол. Его дарованием была невероятная стойкость, человек, освоивший данный этап, не болел и был устойчив к ядам.

Третий акт оживлял сплетенную структуру, заставляя ее функционировать и расти. Это можно было сравнить с тем, как ствол древа обретал бы новые корни и ветви. Тот, кто освоил данную часть техники, обретал способность к невероятной регенерации внутренней силы и излечению физического тела.

Четвертый акт мастер Го описал одним словом: уход. Суть данной часть «Песни Жизни» заключалась в постоянном поддержании определенного умонастроения, одного и того же ритма сознания. Данные условия были нужны для взращивания древа души и перехода его к так называемому цветению. Завершение сего акта многократно увеличивало резерв внутренней энергии человека, делая его невероятно могущественным.

Пятый акт был непосредственным цветением души, согласно Го во время данного этапа развития, практик будет испытывать переполняющую его изнутри радость, несравнимую ни с чем другим. Этот акт «Песни Жизни» дверь к открытию великих сиддх. Вот только откроются ли они или какие именно сверхспособности появятся у конкретного индивида, было доподлинно неизвестно.

Шестой акт был последним описанным в свитке и, судя по всему, именно на нем сейчас был сам мастер Го. Данный этап он назвал созреванием плода жизни и, по его мнению, данный акт был второй возможностью для приобретения сиддх, либо же увеличения их числа, если на предыдущем этапе сверхспособности уже были получены.

Читая свиток, Зигфрид как никогда был мотивирован к плетению, он готов был либо достичь успеха, либо умереть, третьего ему было не нужно. Жить в страхе под чьей-то пятой, будь то родители или общество, терпя слабость и глотая жгучую ненависть к угнетателям, для него это было уже невыносимо. Единственной дорогой к избавлению от этого он считал обретение личной силы, силы, что позволит ему жить свободно. И ради такой цели Зигфрид готов был рискнуть жизнью столько раз, сколько потребуется.

Началась затяжная, непрекращающаяся, изнуряющая тренировка, зачастую без остановки на отдых и пищу. Плетение «Песни Жизни» было особенным плетением среди всех прочих техник, оно способствовало восстановлению организма и его подпитки изнутри наружу, от тонкого к грубому, поэтому сон, еда и даже вода были нужны по минимуму, а иногда и не нужны вовсе.

Дни пролетали словно минуты, недели в глубокой медитации превращались в часы, а месяца казались днями. Чтобы не сойти с ума от такой практики и окончательно не потеряться во времени и реальности, Зигфрид начал разбавлять свои тренировки плетения «Песни Жизни» практикой барьеров и световой магии, и в них он был столь же упорен и добивался даже больших успехов, чем в сложнейшей техники «жизни». Он воистину был гением плетения, человеком, постигавшим саму суть данного деяния, а упорная практика «Песни Жизни» лишь стимулировала его таланты.

В то же время пока юный вундеркинд с головой уходил в саморазвитие, Облачная империя трещала по швам. После смерти императорской семьи неликвидными стали множество важнейших клятв и обязательств, меж Великих домов ярко проявились давно тлеющие противоречия, а жадность, гордыня и эгоизм ослепили множество великих умов.

Сотни конфликтов от мало до велика вспыхивали по всей территории необъятной страны. Северные владыки грозили отделением, юг склонялся к союзу с Солнечной империей, а запад и восток готовились к гражданской войне между собой. В таких условиях могущественная секта «Восход» не могла сидеть сложа руки и естественно подгадывая момент увеличивала свое влияние и активы всеми возможными способами. Время деньги, а время перемен это большие, нет, огромные деньги.

Исходя из вышеописанного, было не удивительно, что спустя пару месяцев после начала обучения Зигфрида, про него частично забыли. Кураторы редко навещали одаренного гения хоть и помнили о нем где-то на задворках своего ума, но сейчас были сотни более важных дел, да и мальчик от них уже никуда не денется, а вот упустить сиюминутную выгоду в постоянно меняющемся политико-экономическом климате, было вполне возможно.

Шло время, грянул и прошел 1614 год, за ним минул и 1615, наступила весна 1616, приближалось шестнадцатилетие Зигфрида.