Ловушка

Глава 30

Холодно. Так холодно, что, кажется, кости потрескаются.

Лима так и не привыкла к холоду, хотя сама обладала «холодным» даром. Изо рта вырывалось облачко пара. Волосы давно превратились в лохмотья изо льда и снега, даже ресницы и брови покрылись снежинками.

Из-за плотной завесы снега ничего не видно, но девушка упорно шла вперед, утопая по грудь в снегу. Она не могла понять, где реальность, а где вымысел. И почему у нее нет живота или ей это все приснилось, а сейчас пришло пробуждение?

Девушка гнала от себя тревожные мысли и убеждала себя, что видит просто сон.

— Ау? — закричала Лима, но завывание ветра заглушает ее крик.

Словно откликаясь на ее голос, перед носом молодой женщины появились чьи-то черные ботинки с черепами на носках. Лима узнала мужчину. В прошлый раз именно в него она вселилась и смотрела его глазами в зеркало.

Рубиновые очи не отражали никаких эмоций. Длинные черные волосы беспощадно трепал ветер. Мужчина не проваливался в снег в отличие от Олимпиады.

— Идем, я покажу, — проговорил зловеще мистическим голосом и протянул ей когтистую руку.

— Я не верю тебе, — отчетливо ответила девушка, игнорируя его жест.

— Верь не мне, а ему, — произнес с улыбкой и посмотрел на что-то за спиной девушки.

Лима обернулась и увидела длинноволосого беловолосого юношу в белой одежде.

— Анален! — удивленно воскликнула, разглядывая первого владельца ее заэны — погибшего хранителя миров.

— Иди с ним и ничего не бойся, — прозвучал звонко его громкий голос.

— Но он…

— Ты все поймешь, — перебил ее он и пропал вместе с холодным ветром.

С молодой женщиной остался обладатель рубиновых глаз. Он продолжал протягивать ей руку. И Лима схваталась за его кисть. Без особого труда мужчина вытянул ее из сугроба и второй рукой обнял за талию.

На миг она с близи увидела его насыщенно рубиновые глаза, но мгновение длился недолго. Она снова смотрела на мир, как безвольный зритель, но на этот раз девушка не ощущала себя в чужом теле.

Сон и в то же время другая реальность. Олимпиада находилась в старинном замке. Белоснежные стены и пол непривычно блестели, словно обсыпанные брильянтовой пылью. Ровно в ряд друг за другом висели люстры-клетки, внутри них трепетались белые огоньки. В помещении практически не было окон, а если и были, то плотно зашторенные тяжелой бежевой тканью. Возле одного дальнего окна с яркими лучами солнца стоял уже знакомый Лиме мужчина с рубиновыми глазами.

Теперь Олимпиада могла наблюдать за ним извне. Рубиновые глаза мужчины внимательно следили за лучом солнца, а бледная рука с черными когтями пыталась коснуться света. Но едва кожу освещал луч, как мужчина кривился от боли, а его рука дымилась.

— Брат, тебе не надоела забава? — подходит к нему… Лиэн.

Лима хорошо запомнила пленившего ее лорда, но она его едва узнавала. Он был одет точно так же как и тот, что стоял возле окна, даже прическа такая же. Да и было в его лице нечто отстраненное и беззаботное, словно он сбросил несколько десятков лет. Бордовые глаза не были холодными, в них плескалась жизнь.

— Нет, — отвечал красноглазый, горько вздыхая.

— Тебе нравиться получать боль? — спросил с сарказмом Лиэн.

Обладатель рубиновых глаз отвернулся.

— Нет, я просто хочу хоть раз в жизни посмотреть на солнце, не страшась обжечь глаз.

— Начинается, — фыркнул Лиэн, зашторивая окно, дабы ни одного луча не пробилось сквозь ткань. — Каган тебе много раз говорил, мы прокляты и наша жизнь лежит по другую сторону света. Свет не для нас, мы должны его избегать. И кстати, почему ты до сих пор не убил остроухого придурка? Тебе не надоело держать его на цепи, кормить с ложечки? Я не понимаю, ты давно уже должен был перегрызть ему глотку. Что за удовольствие держать его на цепи и не пить его кровь? К тому же, слушать нудную песенку в его исполнении: «Отпустите меня, ну, пожалуйста! Вы же добрый дурак-вампир!» Ты действительно дурак раз решил подружиться с ним. Он жертва, ты хищник. А хищник и жертва не дружат, это даже неестественно!

— Я не хочу его убивать, — посмотрел в бордовые глаза Лиэна и пыпытался найти понимание.

— Почему? — удивился лорд и нахмурился. — Они наша пища. Они нас никогда не поймут, если мы будем одних лелеять, а других убивать.

— Мы можем пить кровь, не убивая их, — отвечал даже где-то яростно. — Они же тоже думают, мечтают…

— О-о-о, мечтают, — засмеялся вампир. — Да, они мечтают, но они наша пища и нас не должно интересовать, о чем думает наша пища. Тебе ясно, младший братец? Мы высшая раса и мы обязаны следовать правилам. И эти правила придумал не я.

«Младший братец» ничего не ответил и отошел от окна.

— Ты куда? — всплеснул руками Лиэн.

— К себе в комнату, — буркнул красноглазый.

— Ну-ну, — хмыкнул лорд, — иди, корми бабочку, паучок, пока голод не замучил.

Но младший брат не прислушивался к словам Лиэна. Он пришел к себе в комнату, заваленную красными подушками, и посмотрел на стену, к которой был прикреплен цепями светловолосый эльф.

— Если вы не собираетесь меня убивать, отпустите, — в который раз попросил парень на цепи, умоляюще глядя на вампира голубыми глазами.

— Я не могу тебя отпустить, — ответил вампир и присел на пуфик, где начинает играть на неком инструменте. Раздаются звуки чем-то напоминающие звучание бас гитары.

— Вы же не злой, почему же вы так поступаете?

— Потому что, так хочет Каган.

— А чего хотите вы?

— Спой для меня.

Эльф нахмурился.

— Птица не поет в неволе.

Парень перестал играть и задумался над словами эльфа.

В этот момент вошел высокий мужчина в белом плаще и капюшоном, скрывающем лицо. Юноша с рубиновыми глазами без восторга посмотрел на него, но ничего не сказал. Мужчина же повернулся к напуганному эльфу.

— Почему он до сих пор жив? — спросил хрипло с угрозой.

— Я хочу домашнее животное, — с вызовом проговорил красноглазый. — С кем-то же я должен общаться, Каган? Вы заняты бабами и войнами, а что прикажешь делать мне в одиночестве?

— Ты еще молод и ничего не понимаешь! — прорычал из-под капюшона. Он взял за цепь дрожащего эльфа и протянул его к вампиру. — Мы должны убивать их, а не держать в качестве домашних зверушек! Они наша пища, а не зверье! Если ты хочешь зверушку, я тебе ее притащу! Я тебе за рога притащу кучу высших демонов, но только не этих мудаков! Ты должен убить его!

— А я хочу, чтобы он сидел у меня на цепи! — заупрямился и заорал красноглазый. Рубиновые глаза запылали. Видно, что паинькой вампир точно не был и моментально выходил из себя.

— Этому не бывать!

— Ты только запрещаешь! — вскочил. — Ты говоришь, что я могу делать то, что я захочу! Любые женщины, любая пища, любой беспредел! Почему же я не могу держать на цепи эльфа?!

— С едой не играются, и уж тем более, не разговаривают с ней!

Прежде чем, красноглазый парень сумел помешать, эльфу перерезали горло. Юношу сверху донизу обрызгало кровью. Он заорал, с оскаленной пастью и растопыренными когтями бросился на мужчину в капюшоне. Но Каган увернулся, ловко схватил вампира за волосы и отбросил его от себя в стену. Во все стороны полетели белые камни.

Доносятся женские крики. Из дырки в стене показывается любопытная рожа Лиэна.

— Тырилка уже началась, а меня не позвали? — спросил насмешливо лорд.

— Сгинь! — рявкнул Каган. — У него приступ! Поймает, разорвет тебя на хрен!

Повторять дважды не пришлось, Лиэн поспешил уйти с глаз долой. Но вот до его брата явно не дошло. Он выбрался из завала камней и вновь бросился на Кагана.

— Остынь! — Каган дождался, когда брат приблизится, и врезал ему кулаком в лицо. — Он всего лишь эльф!

Сильнейший удар не утихомирил красноглазого. Раз за разом он кидался на Кагана, как разъяренный бешеный зверь. Лима не могла понять, что с ним творилось. Вампир, словно потерял контроль над собой, ничего не слышал и смотрел страшно. Примерно такой же взгляд, полный неконтролируемой ярости, Олимпиада видела у спасенного ею белого вампира с пепельными волосами.

— Остынь! — Каган схватил брата за рога и прижал к земле. Он едва его удерживал. — Будь неладна веронская кровь! — прорычал, с трудом извлекая из пол белого плаща черный кристалл. Вампир приложил кристалл ко лбу красноглазого. Младший брат задергался, как припадочный, вены вздулись подобно канатам, глаза закатились. — Ну же, давай!

Каган убрал запылавший кристалл только, когда убедился, что ярость отступила и разум возвращается к брату.

— Треклятая веронская кровь! — он от души сплюнул и хлопнул красноглазого вампира по щеке, а затем медленно встал на ноги. — Твою бы силу да в дело, только опасаюсь, что своих ты рвать начнешь.

В ответ дикое рычание, рубиновые глаза ярко сверкали. Ярость отпустила вампира, но обида и гнев все еще пылали во взгляде.

— Вспомни свое место и опомнись! — поправил плащ Каган. — Он бы все равно подох бы, эльфы долго не живут в неволе! — он развернулся и ушел.

Младший брат Лиэна подполз к эльфу и погладил его по светлым волосам. Не стоило сомневаться, эльф мертв.

— Я не хочу так жить, — произнес тихо и из его глаз к телу эльфа устремились языки пламени, — будь проклята тьма!..

Лима резко проснулась. Она провела по лицу рукой, снимая наваждение. Девушка, облаченная в сиреневую пижаму, тяжело дышала и едва сползла с кровати.

— С добрым утром! — приветствовала ее Скрепка. — Снился кошмар?

— Типа того. А где Рил?

— С Наташей ругается.

Олимпиада переоделась и изумленно села перед Скрепкой, вопросительно глядя на девушку. Но Скрепка не торопилась рассказывать. Она передала Лиме травяной чай и сама с удовольствием сделала глоток из своей синей кружки. Скрепка сегодня надела черные короткие шорты и белую футболку с синей закорючкой, вместо штанов и рубашки в клетку.

— Так чего он с ней ругается? — напомнила Лима.

— Да так, наш Урт решил развести эльфа на бой, а эльф решил потренировать не только мальчика, но и непутевую блондинку. Блондинка заупрямилась и ее прямо укладкой и макияжем бультухнули в воду. Я была очень счастлива, гы-гы, — заулыбалась во все зубы. — Кстати, ты знала, что они сойдутся с Уртом, — утвердительно сказала девушка.

— Знала, мальчику нужно общение с мужчиной, а не только с тремя чокнутыми девками, треплющим друг другу нервы. Рил мой друг, очень хороший друг и я рада, что он здесь с нами. Урт будет полезно с ним пообщаться. Не заметишь, как Урт к нему привыкнет и станет чаще с ним общаться, чем с нами.

Скрепка загадочно улыбнулась. Она видно быстро отходила и успела забыть о вчерашнем дне, а Лима и не напоминала.

И полетели дни, как осенние листья с деревьев. Большую часть времени, как и предполагалось, Урт проводил с Рилом. Лима даже удивлялась сама себе, что безбоязненно отпускала Урта на вроде бы опасные мероприятия. Она доверяла Рилу, а эльф был слишком без башен, чтобы усидеть на одном месте. Он тянул Урта за собой на охоту, на сражения с нечистью (ограничивались низшей, не слишком опасной), на драки с местными расистами.

К радости Лимы стала меняться Наташа. Бывшая одноклассница поняла, что умение драться каблуками и фехтовать сковородкой — классная вещь. И каждый день Лима, сидя под деревом и читая очередную книгу, слышала воинственные крики двух перегревшихся на солнце девушек. Тренировка часто перерастала в тысячную потасовку Скрепки и Наташи. Мужчины смотрели на их тренировки, как на комедию, особенно отрывался Рил.

— Дура, ты мне по руке ударила!!! — орала Наташа.

— А враг не будет тебе целовать ручки, он их отрубит! — кричала в ответ Скрепка, вооруженная деревянным мечом.

Дай им боевое оружие девушки моментально порубят друг друга в капусту и неизвестно кто выйдет из мини сражения победителем.

Скрепка умела управляться с холодным оружием не хуже мужчины. Зато Наташа смекалистей. Потеряв оружие, она запросто могла запустить в противника туфлями или с визгом начинала удирать от него, кидая в соперника все, что в руку попадет.

Олимпиада лишь ленивый взгляд подняла, когда Скрепка в очередной раз погналась за Наташей, с желанием расправится с блондинкой раз и навсегда.

Наташа с визгом залетает в их машину-квартиру и начинает кидаться кухонной утварью.

— Совсем сбрендила, психопатка белобрысая?! — кричит Скрепка, отбиваясь от кастрюль и вилок.

Когда снаряды кончаются, Наташа дерется стулом и старается пяткой заехать Скрепке в нос. Стул выбивают и загоняют противника в угол, но и тут Наташа не пасует и начинает бомбардировку яйцами из холодильника. Одно попадает черноволосой девушке в лоб, и она отлетает на стол. Наташа пользуется моментом и выбегает из машины, запирает дверь снаружи.

— Выпусти меня, хуже будет!

Наташа не думает выпускать Скрепку и ехидно потешается. Но блондинка совершенно забывает про окно, из которого показывается злое, жаждущее расправы лицо брюнетки. И вновь Наташа с визгом удирает в лес, где хватает летательных предметов, а Скрепка ее догоняет.

Лима лишь вздыхает и переворачивает страницу книги, слушая истеричный хохот эльфа, беспомощным трупом сползающего со ствола дерева.

И так было день за днем.

Однажды Олимпиада, как обычно, сидела на гигантских бурых корнях под цветущим толстым деревом, когда рядом с собой обнаружила беловолосого мальчика. Он молчал и, нахмурившись, рассматривал ромашку, что держал в руках прямо в горшке. Лима удивилась его визиту. Он давно не появлялся.

— Жаль, что мы не можем ускорить его рождение, — наконец, нарушил тишину мальчик.

— Зачем? — подняла бровь молодая женщина, откладывая в сторону книгу и прислонившись спиной к дереву.

— У нас возникли некоторые проблемы, — вздохнул он и погладил лепестки скромной ромашки. — В одном из миров произошла вспышка эпидемии и в скором времени грозит перейти на другие миры. Идет размножение искусственно выведенных существ, их слюна ядовита для молодых рас и для любого другого существа. Старые расы защищены, а молодые могут пострадать. Мы не можем понять, из-за чего произошло вспышка.

— Вы хотите, чтобы я туда отправилась?

— Да, мы хотим, чтобы ты с твоими товарищами выяснила все, что можно. Я буду смотреть твоими глазами.

— Но я на большом сроке, — погладила по животу рукой.

Его взгляд скользит по ней и мальчик отворачивается.

— За ребенка не бойся, даже если что-то произойдет у него очень мощная охрана. Свет взял его под защиту. В любом случае он останется жив.

— Утешили, — хмыкнула скептически. — Вы говорили, что для человека опасна слюна этих существ. А с нами Наташа.

— Ее участие необязательно. Я бы порекомендовал оставить ее здесь, вместе с машиной. И еще, существа чисто ночные создания, свет убивает их, поэтому в дневное время суток вы можете их не опасаться. В ночное, — Лима встретилась с ним взглядом и едва выдержала, — нужно прятаться и молиться, чтобы не нашли и не убили.

— Прямо скажем, не курорт, — вздохнула Олимпиада без особого настроения.

— Ты можешь отказаться, мы никого не заставляем, — пояснил мальчик и повернулся к ней. — Но у меня среди помощников вампир только ты и у тебя товарищи эльфы плюс еще один прощенный вампир. А старым расам и вампирам не стоит бояться вируса — он на них не действует. У меня нет в распоряжении подходящей кандидатуры для этого задания, мой выбор ограничен. Я вынужден просить тебя, хотя, и понимаю всю абсурдность, ведь ты беременна. Зараза опасна. Посылать туда представителя молодой расы — огромный риск. Зараза может распространиться на другие миры.

— Ладно, я туда пойду. Но как действует зараза?

— Она вызывает мутации. Человек не замечает, что заражен, пока не теряет рассудок и не превращается в чудовище. Эти существа способны размножатся, первые матки были когда-то людьми, но с тех пор утекло достаточно времени.

— А противоядие?

— Именно за ним я тебя и посылаю. Его нужно отыскать, возможно, есть вероятность все исправить и вернуть людям прежний облик. Уничтожить заразу в первооснове. Мы не хотим убийства существ, не выяснив всей правды. Мы подозреваем, что кто-то вмешался и увеличил скорость размножение существ.

— Темные?

— Да, кто-то оплачивал вначале опасные исследования, а потом взорвал лабораторию. Именно благодаря этому взрыву зараза вырвалась и началась бойня.

— Вы хотите сказать…

— Да, они питаются человечиной и занимаются каннибализмом, когда пищи не хватает. Сейчас пищи не хватает и поэтому идет быстрое размножение. Они сейчас агрессивны и поэтому мы опасаемся распространения вируса в другие миры.

— Чем-то это напоминает вампиризм, — нахмурилась Лима.

— Возможно, что это и есть мутировавший вирус вампиризма. Опыты над этим вирусом запрещены, но молодые расы это не останавливает, а в итоге нам приходиться исправлять последствия.

— Если дойдет до сражения, и нет способа все исправить.

— Стрелять из любого оружия на поражение в голову, а тела предать огню, — ответил достаточно холодно, но Олимпиада услышала, как на миг дрогнул его голос. Он очень не хотел такого исхода.

Он передал ей карту и отдал последние распоряжения, чтобы затем исчезнуть. Лима отправилась к товарищам и не удивилась, застав их за веселым занятием, как игра в карты на желание. Ехидная Наташа выигрывала постоянно у Рила и требовала, чтобы он снимал по одной вещи. Эльф уже сидел в одних штанах, а покрасневшая Скрепка, скромно отворачиваясь, изредка скашивала восхищенный взгляд на статного мужчину.

— Народ, дело есть, — сказала Олимпиада громко.

Все повернулись к ней. Наташа разочарованно закряхтела, ей так и не удалось раздеть эльфа до гола, а очень хотелось.

— Что за дело? — поинтересовался Рил.

Лима без слов бросила ему план, составленный беловолосым. Скрепка и Рил внимательно изучили его.

— Где ты это откопала? — удивился Рил.

— Начальник дал, нужно идти выполнять.

— Куда с таким пузом? Совсем того? — покрутила у виска Наташка.

— Ты остаешься дома, — нахмурилась Лима.

— Не очень-то и хотелось, — буркнула блондинка, отворачиваясь.

Рил и Скрепка переглянулись, но спорить с ней не стали. Они быстро собрались. Лима все думала, брать ли с собой Урта или лучше оставить его дома.

— «Бери и его», — услышала она громкий голос в голове. Видимо, беловолосый начальник настроил связь с ней, и молодая женщина могла слышать его.

Вечером, подсчитав время утра в нужном мире, команда отправилась на задание. Нечто подобное Лима уже наблюдала. Их встретил разрушенный мир с пустыми и мертвыми домами. Все вокруг усеяно мусором и… остатками трупов. В стенах здания полно отверстий от пуль, они разукрашены засохшей кровью и черными пятнами от огня.

— Фу, блин, ну и вонь, — сморщил нос Рил. — Разделимся на две группы, так быстрее будет. Не будем тратить времени. Я отправлюсь со Скрепкой и Яном к северной уцелевшей лаборатории, а вы к восточной. Твой начальник отметил только эти две лаборатории.

— Если наступит ночь, а вы не успеете смыться из мира, — проговорила Олимпиада.

— Мы поняли, Крик, прятаться и молиться, чтоб не сожрали.

Лима кивнула и проверила заряд в пушке, поправила лук на плече и заэну за спиной. Она с Уртом насколько позволяло ее положение, быстро направились к восточной лаборатории.

На пути им встречались огромные глубокие ямы-туннели, покрытые слизью, из них валил пар. Смердело из ям ужасно, хоть противогаз надевай. Спасало то, что Лима могла отключать полностью обоняние. Оно ей все равно не поможет при столь сильных отвратных запахах. Как понимала женщина, существа прятались где-то под землей и поэтому даже думать не стоит, чтобы проверить канализации. Там запросто можно нарваться на голодных чудищ.

Урт не отставал от нее. Это не тот случай, когда можно с интересом разглядывать новый мир. Мальчик прекрасно понимал всю опасность, поджидающую их в этом мире. Пока светило солнце все нормально, но с заходом…

И вот он! Случай, которого не ждешь и к которому бываешь не готов. Урт отвлекся всего на секунду, а Лима прошла дальше. Она услышала шорох. В следующую секунду дуло ее пушки уперлось в фигуру пепельноволосой бледной женщины, а пистолеты женщины «смотрели» в сторону Лимы.

Некоторое время они рассматривали друг друга. Голубые глаза женщины увеличились в два раза, когда ее взгляд наткнулся на живот Лимы.

— Прощенная номер 76547, сдайте оружие! — приказала властно женщина в черной одежде с белым поясом на талии. Олимпиада увидела клыки и поняла, что перед ней вампир. Только непонятно какой.

— Замечательно, мне уже и номер дали, — усмехнулась Олимпиада. Она завела руку за спину и показала знаками, смотрящему на них мальчику не показываться на глаза и ждать.

Урт выполнил приказ и затаился в укрытии.

— Прощенная номер 76547, я повторяю, сдайте оружие, иначе я вынуждена принять меры. Никто не желает вам зла.

— Что-то я сомневаюсь, пожалуй, я останусь при оружии.

— Вы не оставляете мне выбора.

Атака произошла неожиданно, охотница опоздала всего на пару секунд, и этого хватило, чтобы их обезвредили. Лимы тоже обездвижили. Она успела повернуться, чтобы увидеть людей в униформе с непроницаемыми шлемами. Женщина упала и почувствовала боль в животе.

— Грузите кровососок в машину.

— И беременную?

— И ее тоже.

Женщин загрузили в разные бронированные машины с пушками на крыше и повезли в неизвестном направлении. У Лимы начались схватки, и она сумела только закричать от боли. Не вовремя ее ребенок попросился наружу.

— Скорее, она сейчас тут родит! — рявкнул водителю мужчина, наблюдавший за Олимпиадой. — Везем ее в подземку!

Ее привезли в подземное здание. Военная база. Связанную девушку переложили на каталку и отвезли в операционную по серым коридорам с тусклыми прямоугольными лампами на потолке. В стерильной закрытой стеклами операционной ее окружили люди в герметичных голубых костюмах. Ей посветили фонариком в зрачок. Лима едва их различала, взгляд расплывался, но все равно она оставалась в сознании и пыталась шевелиться. Что за яд они вкололи? Как смогли обезвредить вампиров?

— Кесарево? — поинтересовался мужчина, как из другого мира.

— Нет, опасайтесь ее крови, она заразна, — отвечала женщина прокуренным голосом. — Пусть родит сама. И избегайте зубов ребенка, он может покусать.

Лима рожала в неизвестном ей месте, ее окружали совершенно чужие люди. Муки продолжались около суток, пока все не завершилось.

— Верните мне ребенка! — кричала она, видя, как только, что рожденное пищащее дитя уносят куда-то. — Верните мне его!

— Увезите ее в восточную лабораторию, пока не стемнело.

— А ребенок?

— Ребенок останется здесь, и смотрите не опоздайте, сегодня обещали самый настоящий ад.

Девушку снова вырубили, и смутно она видела, как ее загружают в автомобиль, куда-то долго везут, а затем погружаюсь в маленькую комнатушку с белыми мягкими стенами, как в психиатрической больнице.

Ей долго снились кошмары, она кричала и тянулась к пищащему ребенку, ее ребенку. А потом картинка сна внезапно сменилась.

Она видела, как Лиэн танцевал на столе в том же белом замке с люстрами-клетками, а рогатые мужчины и женщины громко смеялись. Один только «младший братец» не веселился со всеми остальными. Кто-то из рогатых решил расшевелить вампира и подошел к нему, плюхнувшись рядом с ним на красный пуфик. Вампир не обратил на него внимания и бесстрастно пил из бутылки кровь.

— Хватит пить эту консервированную дрянь, — фыркнул рогатый, — там, в темнице сырой, сидит девственница, специально для тебя приготовленная. И отыметь сможешь и откушать.

Удара рогатый не заметил, но он был такой силы, что едва не проломил мужчине череп. Челюсть точно сломал. Вампир рычал, из его глаз поднимался красный шлейф.

— Не лезьте к нему, — плюхнулся на стол, обкуренный Лиэн. — у него игрушку отобрали, младший братец в растрепанных чувствах.

— Заткнись! — закричал Каган.

Лиэн икнул и замолчал, глядя на мужчину в капюшоне. Его появления вампиры никогда не могли предугадать. Все рогатые едва под столы не попрятались, дрожа от страха.

— Братец, — обратился к красноглазому вампиру Каган, который еще не успел успокоиться. — Я вспылил и убил твоего эльфа, но у меня есть хорошая для него замена. Зачем тебе постоянно ноющая игрушка, просящая выпустить его? Я тебе приготовил другую игрушку. Всегда интереснее, когда жертва сама может оторвать тебе голову.

Лиэн и красноглазый парень недоуменно переглянулись. А из другой комнаты слышны крики и яростное рычание. В зал втащили длинноволосую пепельную блондинку. Переливающиеся зеленые глаза горели яростью, челюсти с острыми зубами щелкали, как капкан. Белые острые ногти пытались достать до рабов-вампиров, удерживающих ее. Оборванная одежда не скрывала красивых форм девчонки, и у многих рогатых в глазах появилось вожделение. Но страх перед вероном был силен и никто так и не решился приблизиться к «хищнице».

— Гав-гав, — передразнил Каган и попытался подразнить девушку-веронку пальчиками. Блондинка едва ему их не откусила по локоть, если бы мужчина быстро не убрал руку. — Нравится? — спросил у красноглазого юноши. — По-моему, хорошая замена скулящему от страха эльфу, — повернулся к рабам. — Отведите ее в спальню к братцу и прикрепите на короткой цепи к стене.

— Какая девочка, — захихикал Лиэн.

Веронка едва не сорвалась с цепей и не укусила его за нос. Вампир со смешным визгом подскочил на резной белый шкаф с золотыми цветами на дверцах и оттуда наблюдал, как ее уводят.

— Не завидую я тебе, младший братец, — донося нервный голос вампира со шкафа.

Красноглазый отправился вслед за рабами по длинным коридорам и осторожно зашел в свою комнату через двухстворчатую дверь с эльфийскими письменами. Пока девушку прикрепили к белой стене, она порвала когтями двоих рабов и их трупы убрали другие вампиры. Блондинка продолжала вырываться и громко рычать. Она вела себя, как дикий и яростный зверь. Когда парень вошел, она бросилась на него. Щелкнули челюсти с острыми зубами хищницы. Только короткая цепь удержала девушку от расправы над вампиром.

Юноша не мог оторвать взгляд от ее переливающихся зеленых глаз. Он сел на пуфик и начал играть. Рычание прекратилось внезапно. Парень понял, что она прислушивается к звукам.

— Грубо пытаться сыграть эльфийскую мелодию на этом инструменте, — услышал вампир ее рычащий голос.

Он сидела как кошка и смотрела на него. Когда ее лицо не искажал гнев, веронка была очень красивой с треугольным типом личика, даже где-то кошачьим. Большие глаза и полные губы.

— А на чем же исполняют эту мелодию? — спросил вампир, отложив инструмент в сторону.

— На арфе.

— А как тебе зовут?

— Тебе интересует, как зовут твою жертву? — удивилась девушка. — Или это любопытство перед обедом?

— До тебя на этой цепи сидел эльф.

— И ты его убил?

— Не я, — отвернулся, — я хотел, чтобы он жил.

— Эара, меня зовут Эара…