ЛУБЯНКА. Сталин и МГБ СССР. Март 1946 — март 1953

№ 65. СПЕЦСООБЩЕНИЕ В.С. АБАКУМОВА И.В. СТАЛИНУ И В.М. МОЛОТОВУ ОБ Я.Я. ГУРАЛЬСКОМ С ПРИЛОЖЕНИЕМ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА

10 июня 1948 г,

№ 4205/а

Совершенно секретно

СОВЕТ МИНИСТРОВ СССР

Товарищу СТАЛИНУ И.В.

Товарищу МОЛОТОВУ В.М.

При этом представляю протокол допроса английского шпиона ГУРАЛЬСКОГО Я.Я., бывшего редактора-переводчика Совинформбюро.

ГУРАЛЬСКИЙ показал, что в 1937 году он установил близкие отношения с корреспондентом английской газеты «Дейли геральд» в Москве Джоном

ЭВАНСОМ, который привлек его к шпионской работе в пользу английской разведки.

ЭВАНС Джон, 1910 года рождения, уроженец города Манчестер, англичанин, подданный Великобритании, прибыл в СССР в 1934 году по приглашению издательства «Иностранная литература» и с тех пор постоянно проживает в Москве, корреспондентом газеты «Дейли геральд» работает с 1944 года.

По данным агентуры ЭВАНС враждебно настроен к СССР и под прикрытием корреспондента английской правительственной газеты ведет шпионскую работу.

В последнее время ЭВАНС стал пить запоем, корреспондентскую работу забросил и ни с кем не встречается.

В мае с.г. ЭВАНС запросил визу на выезд в Англию с тем, чтобы провести там свой отпуск и снова вернуться в Москву.

Прошу Ваших указаний.

Учитывая, что ЭВАНС установлен как английский разведчик и его пребывание в Советском Союзе нежелательно, МГБ СССР считает необходимым выдать ЭВАНСУ выездную визу, но обратный въезд в СССР ему закрыть.

АБАКУМОВ

арестованного ГУРАЛЬСКОГО Якова Яковлевича от 10 июня 1948 года

ГУРАЛЬСКИЙ Я.Я., 1908 года рождения, уроженец гор. Нью-Йорка (США), еврей, гражданин СССР, беспартийный.

До ареста — редактор-переводчик Совинформбюро.

Вопрос: При аресте у вас оказались выданные в Америке документы на имя Джека ГУРАЛА.

Как они к вам попали?

Ответ: Проживая до 1934 года в Нью-Йорке, некоторое время я работал радиотелеграфистом в частной радиовещательной компании. Перед отъездом в Советский Союз мною были истребованы документы, удостоверявшие личность, в федеральной радиокомиссии США.

Вопрос: Следовательно, ваша настоящая фамилия — ГУРАЛ, а имя — Джек?

Ответ: Совершенно верно.

Вопрос: Между тем в Советском Союзе вы выдавали себя за Якова ГУРАЛЬСКОГО. Таким образом вы проживали по фиктивным документам?

Ответ: Не отрицаю. Я родился в Нью-Йорке, в семье зубного врача Александра ГУРАЛА, и приобрел специальность радиотехника, но, ввиду безработицы, в течение полутора лет слонялся без дела.

В 1934 году, собрав небольшую толику денег, под видом туриста я выехал в Советский Союз, чтобы остаться в нем на постоянное жительство и определиться на работу.

Перед выездом из Америки я получил соответствующие документы на свое имя, но, по приезде в Советский Союз, стал называть себя Яковом ГУРАЛЬСКИМ.

Вопрос: Зачем понадобилось вам переменить фамилию?

Ответ: Остановившись на жительство в Москве у своего дяди, зубного врача ГУРАЛЬСКОГО Якова Исааковича, являющегося старым членом ВКП(б) и в прошлом красным партизаном, я решил использовать его имя, чтобы облегчить себе доступ на службу в советские учреждения. Паспорт под новой фамилией мною был вытребован в московской городской милиции.

Вопрос: А чем объяснить, что в обнаруженных у вас при обыске нескольких анкетах и автобиографии вы так подчеркивали свое американское происхождение?

Ответ: После войны меня снова потянуло в США, и я начал хлопотать о визе в американском посольстве в Москве. В заготовленных для американцев анкетах и автобиографии я указывал, что являюсь их соотечественником.

Вопрос: Непонятно, что вас снова влекло к Америке, которую вы покинули за неимением работы?

Ответ: В Америке проживают мои родители, и, собравшись их проведать, я ходатайствовал о разрешении мне въезда в США сроком на один год.

Вопрос: Ради получения визы на временный въезд в США вы выдавали себя за чистокровного американца?

Ответ: Мне казалось, что в этом случае американское посольство в Москве более сочувственно отнесется к моей просьбе.

Вопрос: Известно, что вы имели намерение бежать в Америку ввиду своего враждебного отношения к существующему в СССР государственному строю. Вы это подтверждаете?

Ответ: Нет, к Советской власти я относился лояльно и изменнических намерений не имел.

Вопрос: Показывайте правду, иначе следствие изобличит вас документально.

Ответ: Я могу повторить, что вражды к Советскому Союзу не испытывал, а лишь хотел повидать родных, оставшихся в Америке.

Вопрос: Ваши объяснения не соответствуют истине.

Скажите, знакомы ли вы с Аланом ВЯЛИМАА?.

Ответ: Знаком. Американец ВЯЛИМАА — мой друг. Мы познакомились в 1937 году в клубе иностранных рабочих в Москве, вскоре после того, как ВЯЛИМАА прибыл из США и принял советское гражданство.

В последние годы ВЯЛИМАА служил в нидерландском посольстве в Москве, переводчиком, и также поддерживал со мной связь.

Вопрос: Арестованный за шпионскую работу против СССР ВЯЛИМАА показал, что вы высказывали ему ненависть к Советской власти и заявляли, что с нетерпением ожидаете возможности отъезда в США.

Станете ли вы и теперь поддерживать свое прежнее утверждение о вашем-де лояльном отношении к советскому строю?

Ответ: ВЯЛИМАА прав. Я действительно делился с ним враждебными взглядами и намерением выехать в США под предлогом свидания с родителями с тем, чтобы никогда более не возвращаться в Советский Союз.

Вопрос: Вас уличает не один ВЯЛИМАА.

Знакомы ли вы с переводчиком американского посольства в Москве Давидом МИШНЕ?

Ответ: Да, мы познакомились в мае 1946 года.

Вопрос: Где?

Ответ: В гостинице «Метрополь».

Вопрос: При каких обстоятельствах?

Ответ: В день моего знакомства с МИШНЕ я посетил проживавшего в гостинице «Метрополь» корреспондента английской газеты «Дейли Геральд»

Джона ЭВАНСА. Вскоре появился МИШНЕ, одетый в американскую военную форму. Нас представили друг другу.

ЭВАНС рассказал мне о МИШНЕ, что он большую часть своей жизни провел в Америке и в Советский Союз прибыл незадолго до войны. МИШНЕ, по словам ЭВАНСА, работал переводчиком в американском посольстве, а последние год-два в египетской миссии.

Вопрос: В дальнейшем вы встречались с МИШНЕ?

Ответ: Осенью 1946 года я имел несколько встреч с МИШНЕ в Совинформбюро, но откровенных разговоров между нами не имело места, за исключением того, что и МИШНЕ выражал желание вернуться в Америку.

Вопрос: Арестованный за ведение шпионажа против СССР МИШНЕ показал, что ваши отношения носили характер далеко не обычного знакомства. Вам следовало бы об этом показать, не дожидаясь очной ставки с самим МИШНЕ.

Ответ: Признаю, что МИШНЕ я высказывал неприязненное отношение к советской действительности.

Вопрос: И только?

Ответ: Моя клеветническая информация о положении в СССР, как я полагаю, была использована МИШНЕ в интересах иностранной разведки. Однако по шпионской работе с МИШНЕ я связан не был.

Вопрос: Тем не менее, как видно из материалов следствия, шпионажем вы занимались по день ареста.

Намерены ли вы правдиво показать о своих связях как с МИШНЕ, так и с другими соучастниками вашей преступной работы против советского государства?

Ответ: Я готов это сделать, но в интересах истины снова повторяю, что вовсе не МИШНЕ меня вовлек в шпионскую работу.

Вопрос: А кто?

Ответ: Англичанин ЭВАНС.

Вопрос: Что вам о нем известно?

Ответ: ЭВАНС проживает в Советском Союзе с 1934 года. Родители ЭВАНСА находятся в городе Манчестере, его брат служит в местной полиции.

Вопрос: Где вы познакомились с ЭВАНСОМ?

Ответ: По приезде в 1937 году в Москву, в издательстве «Иностранная литература» мне предложили работу на пишущей машинке у Джона ЭВАНСА, занятого переводами политических статей с русского на английский язык. С тех пор я и сотрудничал с ЭВАНСОМ, близко общаясь с ним по службе и в быту. Мы бывали друг у друга дома и не раз вместе проводили часы досуга в ресторанах и кафе.

В первые месяцы советско-германской войны ЭВАНС служил секретарем у московского корреспондента американского телеграфного агентства «Юнайтед Пресс» ШАПИРО.

Осенью 1941 года я и ЭВАНС эвакуировались из Москвы в восточные районы СССР. Четыре месяца спустя судьба нас снова свела, на сей раз в городе Куйбышеве, где ЭВАНС работал корреспондентом американской газеты «Крисчен-Сайенс-Монитор», а затем английской газеты «Дейли Геральд». Он оказывал мне материальную поддержку, в которой я нуждался, не имея в то время определенных занятий.

В 1943 году мы с ЭВАНСОМ возвратились в Москву и по-прежнему продолжали встречи, хотя они и не вызывались служебной необходимостью.

Вопрос: Что же вас связывало?

Ответ: Многолетняя дружба, одинаково враждебное отношение к Советскому Союзу и заинтересованность во мне ЭВАНСА как английского разведчика.

Вопрос: Вот об этом и покажите подробно.

Ответ: ЭВАНС оказал решающее влияние на формирование во мне антисоветских взглядов. При встречах со мной он с враждебных позиций критиковал государственное устройство СССР, советскую демократию, печать и пропаганду, а также отношение Советского правительства к иностранцам.

Разделяя точку зрения ЭВАНСА, я со своей стороны, высказывал ему недовольство тем, что уже несколько лет не могу добиться разрешения на выезд из СССР и все мои хлопоты оказываются безуспешными.

ЭВАНС доказывал, что наиболее приемлемой формой государственного устройства являются политические системы, существующие в Англии и Америке, которые, по словам ЭВАНСА, предоставляют населению этих стран действительные демократические свободы, обеспечивают его культурный рост и материальное благосостояние.

Вместе с тем ЭВАНС утверждал, что в СССР якобы господствует правительственный гнет, жесткая диктатура одной партии, и клеветнически заявлял, что Советское правительство-де боится народа.

Вопрос: Известно, что и вы не уступали ЭВАНСУ в злобной клевете на советский строй.

Ответ: Я признаю это. Подпав под влияние ЭВАНСА, в тон ему я заявлял, что вот и меня боятся выпустить за пределы страны, опасаясь, что в Америке я буду рассказывать не то, что выгодно для СССР.

Я присоединялся к лживому утверждению ЭВАНСА о преимуществах капиталистической системы, клеветал по поводу условий жизни советских людей и подвергал недоброжелательной критике внешнюю политику Советского правительства, называя ее экспансионистской, захватнической.

Со второй половине 1945 года, по окончании войны с Германией, ЭВАНС стал более враждебен к Советскому Союзу и, не стесняясь уже меня, вел шпионскую работу под прикрытием московского корреспондента английской газеты «Дейли Геральд».

Вопрос: ЭВАНСУ, собственно, и незачем было скрывать от вас, его соучастника по шпионажу, своей подрывной работы против СССР?

Ответ: Конечно, тем более что со временем он активно использовал меня для шпионажа против СССР.

В послевоенные годы ЭВАНС дважды посетил Лондон. В первую поездку в октябре 1945 года, на обратном пути в СССР, он встретился в Берлине с главой особой миссии разведки Британского министерства экономической войны генералом ХИЛЛОМ, а во вторую поездку в декабре 1946 года в Мурманске — с офицерами штаба британской военной миссии.

В Лондоне ЭВАНС неоднократно посещал внешнеполитического редактора газеты «Дейли Геральд» ТОЛЛЕО, известного в Англии своей ненавистью к советскому государству.

Мне трудно судить, какая из встреч оказала на ЭВАНСА решающее влияние, но, по возвращении из Лондона, его поведение в Советском Союзе заметно изменилось.

ЭВАНС до поездки сетовал на то, что, несмотря на свое официальное положение корреспондента английского правительственного органа, сотрудники британского посольства в Москве относятся к нему высокомерно, с пренебрежением, не приглашая на приемы и банкеты и чиня преграды в продвижении его статей в английскую прессу.

ЭВАНС считал, что попал в немилость, так как прибыл в СССР помимо английского посольства.

Послевоенные поездки в Лондон окрылили ЭВАНСА. Его корреспонденции стали печататься нередко на первых страницах «Дейли Геральд». Статьи ЭВАНСА носили враждебный СССР, провокационный характер.

Вопрос: Откуда вам это известно?

Ответ: В октябре 1947 года ЭВАНС показывал мне номер газеты «Дейли Геральд», в котором на видном месте была опубликована провокационного содержания статья. В статье сообщалось, что член Советского правительства ЖДАНОВ якобы дает указания английским коммунистам.

ЭВАНС кичился передо мной тем, что эта статья — дело его рук.

На мой вопрос, мог ли пропустить подобную статью советский цензор, ЭВАНС ответил: «А ты думаешь, что я так и писал, как опубликовано в газете? Они там в Англии знают, как читать мои статьи».

ЭВАНС дал мне понять, что у него с ТОЛ ЛЕО имеется тайная договоренность об условном характере их переписки на случай, когда возникнет необходимость обойти советскую цензуру.

ЭВАНС показал мне несколько писем на имя ТОЛЛЕО, приготовленных к отправке через посольство, сказав, что посол всегда идет навстречу корреспондентам и поощряет их, если они свою информацию в Англию посылают не общепринятыми каналами, а дипломатической почтой.

ЭВАНС за последние годы установил доверительные отношения не только с близким к реакционным правительственным кругам США американским корреспондентом СТИВЕНСОМ и видным английским журналистом ВЕРТ, но и стал завсегдатаем английского и американского посольств в Москве. Его принимали американский посол СМИТ и английский посол ПЕТЕРСОН, у которого ЭВАНС не раз запросто обедал в узком кругу доверенных лиц.

Послы при встречах с ЭВАНСОМ, по его же определению, «высасывали» все, что становилось ему известным об СССР. Впрочем, подобное «высасывание» информации о Советском Союзе ЭВАНСА ничуть не тяготило, и о каждой встрече с послами он отзывался в восторженных выражениях.

После встреч с американским послом СМИТОМ ЭВАНС завязал, как он говорил, неофициальную деловую связь с первым секретарем посольства США в Москве РЕЙНХАРДТОМ, которого характеризовал мне как человека, фактически имеющего, пожалуй, большие вес и власть, чем сам посол.

ЭВАНС со слов своих американских друзей передавал мне муссировавшиеся в кругу сотрудников американского посольства в Москве слухи о возможности и близости войны между США и СССР.

Воспроизводя содержание своих переговоров с руководящими лицами из американского посольства, ЭВАНС доказывал мне, что минувшая война с фашистской Германией означала вооруженное столкновение Советского Союза с второстепенной страной, какой была Германия по сравнению с США. Но вот предстоящая война с Америкой, продолжал ЭВАНС, будет вооруженным столкновением СССР с первостепенной державой, которая по своим экономическим и производственным возможностям во много раз превосходит Германию и СССР, вместе взятые. В доказательство ЭВАНС называл цифры, характеризующие выпуск стали, самолетов, орудий, кораблей и автомашин в США, еще в конце войны превосходивший уровень соответствующего производства, который в СССР якобы будет достигнут лишь в 1950-м году. Перевес на стороне США очевиден, внушал мне ЭВАНС.

Американцы, по его мнению, учтут опыт прошедшей войны, в которой немцы допустили роковую для них ошибку, жестоко обращаясь с мирным населением, чем вызвали к себе ненависть в Европе. Американцы в предстоящей войне, — говорил ЭВАНС, — будут снабжать мирное население государства-противника товарами и всем необходимым, чтобы снискать его симпатии.

ЭВАНС настаивал на том, чтобы я отказался от службы в Совинформбюро.

Вопрос: Почему?

Ответ: Он доказывал, что в предстоящую войну между СССР и Америкой советская пропаганда, разумеется, своим острием будет направлена против США, ввиду чего сотрудничество в таком органе пропаганды, как Совинформбюро, окажется равносильным участию на фронте, с оружием в руках, в борьбе против Америки. Тем самым, — предостерегал меня ЭВАНС, — вы рискуете поставить себя под угрозу тяжелых репрессий со стороны американских военных властей.

Должен, однако, довести до сведения следствия, что ЭВАНС, соглашаясь вначале с тем, что мне надо покинуть Советский Союз, в последнее время занял иную позицию.

Вопрос: То есть?

Ответ: ЭВАНС убеждал меня, чтобы я оставался в Москве. Он мотивировал свое мнение тем, что по прибытии в Америку я попаду в поле зрения американских властей, которые могут заподозрить во мне подосланного советского разведчика.

В октябре 1947 года ЭВАНС рассказал об имевшей место его встрече в английском посольстве в Москве с двумя высшими офицерами британских войск. Они уверяли, что в СССР имеются никому не известные заводы, промышленные комбинаты, поселки и даже города. О них не говорят по радио и не печатают в газетах.

Тогда же в разговоре со мной, касаясь политики ЧЕРЧИЛЛЯ в послевоенные годы, ЭВАНС заметил, что англичане как огня боятся СССР. Если Советский Союз уже в настоящий момент является могущественной, первоклассной в промышленном и военном отношении державой, то что будет через десяток лет, в какое незавидное положение попадет тогда Англия? Будущее внушает беспредельный страх современным правителям Англии, чем и вызван, по заявлению ЭВАНСА, их сговор с реакционными правительственными кругами США.

Вопрос: Предпочитая распространяться об ЭВАНСЕ, вы не показываете о себе, о своей преступной работе.

Ответ: Я оказывал ЭВАНСУ услуги.

Вопрос: Какие?

Ответ: Шпионские. ЭВАНСА как разведчика интересовали всесторонние сведения военного, экономического и политического характера. Он изучал настроения различных слоев населения и требовал от меня информации об отношении к Советской власти видных деятелей науки, литературы и искусства, но мои возможности, вследствие отсутствия нужных связей, оказались ограниченными.

Но зато, по поручению ЭВАНСА, в целях сбора интересующей его информации на протяжении 1947 года я слонялся в людных местах, посещал рестораны и пивные, ввязываясь в беседы, содержание которых доносил английскому разведчику.

Посещая бар на Пушкинской площади и другие рестораны, я имел ряд встреч и бесед с офицерами Советской Армии, о которых сообщал, что они настроены агрессивно и желают войны с США. В пивных я беседовал с некоторыми солдатами и гражданскими лицами из числа рабочих и служащих.

О них я доносил, что рядовые советские люди в большинстве к войне относятся отрицательно и видят в ней лишь новое большое горе.

ЭВАНС в одну из встреч, имевшую место летом 1947 года, дал мне несколько экземпляров иллюстрированного журнала «Америка», сказав: «Раздайте журнал своим русским друзьям и спросите их мнение, что они скажут. Нужно, чтобы этот журнал распространялся в народе, а не среди одних ответственных работников».

Вопрос: Очередное поручение ЭВАНСА вы выполнили?

Ответ: Отчасти. Один экземпляр журнала «Америка» я передал своему знакомому Вячеславу ЛАТИЧУ, инженеру по монтажу рентгеновских аппаратов, а второй — соседке по квартире в доме № 28, по Курбатовскому переулку, Берте ПУШКИНОЙ.

ЛАТИЧ, по прочтении журнала «Америка», сказал, что он красиво и богато оформлен, но с политической стороны интереса не представляет. Мнение ЛАТИЧА о журнале «Америка» я передал ЭВАНСУ.

ПУШКИНА — малообразованная женщина, и ее суждение о журнале оказалось несущественным.

ЭВАНС еще предлагал мне заняться распространением журнала «Америка», но я отказался, чтобы не навлечь на себя подозрения.

ЭВАНСА интересовало политическое направление пропаганды, ведущейся Советским правительством. В СССР принято, — говорил ЭВАНС, — информировать народ о происходящих событиях двумя способами: через печать и радио, то есть открытым способом, и более узко, в виду закрытых докладов и информаций, доступных ограниченному кругу лиц.

ЭВАНС требовал, чтобы я ставил его в известность обо всем происходившем в Совинформбюро. Я неоднократно сообщал ЭВАНСУ о ходе обсуждения в Совинформбюро текущих событий международной и внутренней жизни, а однажды информировал его о происходившем обсуждении в партийных организациях Москвы вопроса о проступке двух советских ученых, передавших американцам разработанный ими новый метод лечения рака.

ЭВАНСА я предупредил и о том, что на собраниях указывалось на разведывательную деятельность в СССР многих иностранных корреспондентов.

ЭВАНС внимательно выслушал мое сообщение и, со своей стороны, заметил, что так издеваться над знаменитыми учеными могут только в стране большевиков.

ЭВАНСУ я передавал всевозможные клеветнические данные о положении населения в СССР, заявляя о трудностях жизни, нехватке продовольствия, промышленных товаров и якобы сумрачном настроении в народе.

Все эти злостные измышления ЭВАНС, по его словам, использовал в своей специальной информации в Лондон, а мое враждебное отношение к СССР выдавал в донесениях разведке за настроения большинства советской интеллигенции.

Вопрос: Вы сообщали ЭВАНСУ сведения, составляющие государственную тайну СССР, и в этом — ваше главное преступление!

Почему об этом вы умалчиваете?

Ответ: ЭВАНС неоднократно обращался ко мне с предложением выяснить, что известно русским о последних достижениях науки за рубежом в области атомной проблемы и приблизился ли практически СССР к производству атомных бомб.

Я оказался мало чем полезным ЭВАНСУ, но сам он продолжал настойчиво работать над получением информации о состоянии научно-исследовательской работы в СССР по атомной проблеме.

ЭВАНС, с его слов, летом 1947 года в ресторане гостиницы «Европа» встретился с одним советским инженером, фамилия которого мне названа не была. Чрезвычайно сведущий, по заявлению ЭВАНСА, инженер, показал ему математические расчеты, свидетельствующие о том, что для СССР не существует тайны, связанной с изготовлением атомной бомбы.

Будучи обеспокоен разговором с советским инженером, ЭВАНС поспешил информировать Лондон. Он тогда же закупил в Москве экземпляры всех изданных в СССР книг и брошюр, касавшихся атомной проблемы, и также их отослал в Англию.

В августе 1947 года я сообщил ЭВАНСУ, что в Москве, на Петровке, я встретил двух прилично одетых немцев, обратившихся ко мне с просьбой указать им местонахождение комиссионного магазина.

ЭВАНС заинтересовался моим, казалось бы, малозначительным сообщением, высказав предположение, что, по-видимому, ряд немецких ученых, вывезенных из Германии, в настоящее время работают в СССР над получением атомной энергии и производством самоуправляемых реактивных снарядов по типу немецких ФАУ-2.

ЭВАНС предложил мне, в случае вторичной встречи с этими или другими немецкими специалистами, разведать место их работы и завязать разговор, в котором выяснить их отношение к своему пребыванию в СССР.

Я обещал ЭВАНСУ выполнить его поручение, но немцев в Москве встретить мне больше не довелось.

ЭВАНС далее предложил мне выяснить, посещал ли Совинформбюро бывший секретарь коммунистической партии Америки БРАУДЕР, находившийся якобы короткое время летом 1946 года в СССР.

ЭВАНС просил меня по возможности узнать, с кем БРАУДЕР встречался в Москве и какие вопросы обсуждались на его приеме руководителями ВКП(б) и Советского правительства, поскольку, как стало известно ЭВАНСУ, БРАУДЕР побывал в Кремле.

Я сообщил ЭВАНСУ, что БРАУДЕР Совинформбюро не посещал, а в остальном подробностей его нахождения в Москве выяснить не удалось.

ЭВАНС, касаясь информационного совещания представителей некоторых коммунистических партий в Варшаве, заявлял, что Коминтерн возобновил свою деятельность под новой вывеской, но в прежнем масштабе и с большей остротой.

По заявлению ЭВАНСА, ему был поручен сбор сведений о местонахождении бывших видных работников Коминтерна, главным образом по Германии, Англии и США.

В этих целях ЭВАНС использовал свое знакомство с членом Германской Коммунистической Партии НОФФКЕ, старшим редактором журнала «Новое Время» на немецком языке, и женой немецкого писателя Майей БРЕЙДЕЛ, выехавшей незадолго до моего ареста вместе с мужем в советскую зону оккупации Германии.

В этом направлении, однако, я не сумел оказаться ЭВАНСУ полезным, не располагая связями среди лиц, осведомленных о работе коммунистических партий в Европе и США.

Однажды в конце 1947 года, когда наши отношения зашли достаточно далеко, я спросил у ЭВАНСА, знают ли обо мне его хозяева из Лондона, намекая на лиц, которым он тайно пересылал добывавшуюся им, при моем участии, информацию. ЭВАНС ответил, что в Лондоне обо мне знают.

Вот все, что я имею показать о своем сотрудничестве с представителем английской разведки ЭВАНСОМ.

Вопрос: Вернемся к вашей связи с установленным резидентом американской разведки МИШНЕ. Ему вы также поставляли шпионскую информацию?

Ответ: Я прошу разрешить мне подробнее ответить на этот вопрос.

Вопрос: Говорите, но не пытайтесь снова укрыть свои вражеские связи.

Ответ: С МИШНЕ меня познакомил ЭВАНС в мае 1946 года. С появлением в номере гостиницы «Метрополь» незнакомого мне человека я прервал происходившую между мною и ЭВАНСОМ беседу, в которой мы превозносили жизнь в США и клеветнически расценивали условия существования в Советском Союзе как нищенские, не идущие якобы ни в какое сравнение с повседневным бытом среднего американца.

Однако ЭВАНС дал мне понять, что МИШНЕ придерживается тех же взглядов, что и мы, и его присутствие нас не должно стеснять.

МИШНЕ тотчас же присоединился к разговору, вспомнив, как привольно ему жилось в Нью-Йорке. Он стал меня расспрашивать, давно ли я прибыл в Советский Союз, как живу и не думаю ли возвращаться обратно в Америку.

После обнадеживающего замечания ЭВАНСА я откровенно поделился с МИШНЕ, что признаю опрометчивым шагом свой приезд в СССР и с удовольствием вновь возвратился бы в Америку. МИШНЕ ответил тем же, сказав, что и он склонен бежать в США.

Осенью 1946 года МИШНЕ несколько раз заходил ко мне в Совинформбюро. Мы вновь обсуждали, как бы осуществить наше намерение вернуться в Америку.

Как и ЭВАНС, МИШНЕ искал со мной встреч с очевидной целью еще из одного источника добыть информацию о положении в СССР.

Специальных заданий от МИШНЕ я не получал, но снабжал его клеветническими сведениями о материально-бытовых условиях жизни и политических настроениях населения Советского Союза.

Вопрос: Вы явно не договариваете о всем объеме вашей шпионской работы и умалчиваете о том, что, как и МИШНЕ, со специальными заданиями были заброшены в Советский Союз американской разведкой. Об этом мы будем вас еще подробно допрашивать.

Допрос прерван.

Записано с моих слов верно и мною прочитано. ^

ГУРАЛЬСКИЙ

ДОПРОСИЛ: Cm. следователь следчасти по особо важным

делам МГБ СССР подполковник СЫСОЕВ

лиц, проходящих по показаниям арестованного ГУРАЛЬСКОГО Я.Я.

МИШНЕ Д.А. бывш. переводчик американского посольства, а затем египетской миссии в Москве — арестован МГБ СССР

ВЯЛИМАА Алан бывш. переводчик нидерладского посольства в Москве — арестован МГБ СССР

ЭВАНС Джон — англичанин, корреспондент английской газеты «Дейли Геральд» в Москве, установленный разведчик, враждебно настроен к Советскому Союзу.

У.Б. СМИТ — американский посол в СССР.

РЕЙНХАРДТ Джорж Фредерик — первый секретарь посольства США в Москве, установленный разведчик.

ПЕТЕРСОН Морис — британский посол в СССР.

СТИВЕНС Эдмунд — московский корреспондент американской газеты «Крисчен Сайенс Монитор».

ВЕРТ Александр — московский корреспондент английской газеты «Манчестер Гардиан», установленный разведчик.

ХИЛЛ Джорж Георг — бывш. начальник особой миссии разведки британского министерства экономической войны, установленный разведчик. Проживает в Лондоне.

ТОЛЛЕО В.М. — внешнеполитический редактор английской газеты «Дейли Геральд». Проживает в Лондоне.

НОФФКЕ Эрнст — старший редактор журнала «Новое время» на немецком языке. Проживает в Москве.

БРЕЙДЕН Майя — жена немецкого писателя БРЕЙДЕЛ. Выбыла в 1947 году из Москвы в советскую зону оккупации Германии.

ЛАТИЧ В.Я. — рентгенотехник Московской областной рентгеновской станции. Проживает в Москве.

ГУРАЛЬСКИЙ Я.И. — зубной техник на дому, персональный пенсионер. Проживает в Москве.

10 июня 1948 года

АП РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 260. Л. 43–70. Подлинник. Машинопись.