Отношения с капризной Лилит стали для избалованного Флавиана допингом, позволяющим ему творить и парить. Лилит не вешалась ему на шею, одновременно одобряя его знаки внимания в свой адрес. Она поощряла завоевание себя, и Флавиан пребывал в радостном волнении, разгадывая ее загадки.
Мурлыкая под нос популярные песенки, Флав, как и раньше, любил завалиться к Тамико посплетничать. Они пили кофе, прогуливались по обширным царским владениям, а еще занимались спортом.
Серфинга в шторм Флавиан чурался, на мечи смотрел с пренебрежением, однако, потренироваться в стрельбе на меткость не отказывался, оживленно комментируя как победы, так и поражения, почти его не тяготившие:
— Я служу искусству и точка. Повоевать и без меня найдется, кому!
Тамико не настаивала, ее волновало совсем другое:
— Лукас в депрессии, ты представляешь?! Заявляет, чтобы я хорошенько подумала, Церемония дело такое…
Флав вытаращился на Тамико в немом изумлении:
— Он что, умом тронулся?!
Тамико топнула ногой, стройной, но крепкой:
— Да блажь это. А выражения выбирай, Флав.
— Ммм, — Флавиан поспешил перевести тему, — и как ты с этим справляешься?
— Да как, — ситуация Тамико злила, — говорю, что люблю его и что во всем уверена. Рядом с ним сижу, отвлекаю его, предлагаю ему заняться чем-нибудь…
Флавиан порекомендовал:
— Переключай его внимание на приключения. Рассказывай, как вы развлечетесь в постцеремониальном путешествии. Еще скажи ему, что пора уже покончить с формальностью, а то Поли ждет. Сыграй на его чувстве ответственности.
Тамико сурово нахмурилась:
— Угу. Иногда хочется поколотить его за эти проволочки, но он же сильнее. Бесполезно. Кончится сексом и очередным затягиванием сроков.
Флав выразительно поднял брови:
— Значит, дави на своевременность выполнения обязательств. Лукас гиперотвественный, этим надо пользоваться. И не скрывай ничего, спрашивай мои советы, вдруг что соображу.
Помогло ли предложенное Флавианом, или Лукас сам решил, наконец, переступить черту — дату Церемонии назначили.
Обряд, внешний вид, общение с гостями — конечно, присутствовал и Магнус, была и Эстелла — все стало для Тамико неважным, все потонуло в сапфировых глазах Лукаса, сиявших ярче древних огней.
Словно околдованная, Тамико неотрывно следила за Лукасом, и он, в свою очередь, казался загипнотизированным, отрешенным и будто далеким от происходящего.
Они общались на ином уровне — выше зала из серых кристаллов и увивающей его зелени, выше окон-арок, залитых мягким светом, выше толп анамаорэ, пришедших разделить радость с любимым царевичем и его избранницей.
— Тами, Пушистик, ты знала, что когда-нибудь так будет, правда? — Лукас улыбался наивно-искренне, обезоруживающе. — Я верил! Всей душой.
— Лу, мы же некогда одна душа, спросишь тоже! Я даже не задумывалась, настолько естественным это все виделось.
— Никаких детей, обязательств, отвлекающих маневров, все они подождут…
Новоиспеченная жена кивнула:
— Угу! Но если мы соскучимся по Флаву, то свяжемся с ним!
Лукас развеселился:
— Флав — особый случай, вон он на нас глядит, недоумевает. Конечно свяжемся.
— Мы им представляемся чудиками! Эрик уже даже не скрывает, смотри.
— Наплевать на этикет!