Любимая для эльфа 3

Глава 591. Вопросы развития

Леон пришел в ужас и негодование, узнав о диковинном стечении обстоятельств: почему-то царевич Алехандро оказывался знаком не с кем-либо, а с его тайной грезой, чья копия мирно обреталась в его покоях!

К своему огромному сожалению, Леон не мог выдать себя и обреченно наблюдал, что Алехандро и Норико весьма похожи на давних знакомых или, того хуже, на любовников! Алехандро вполне мог обойти Леона на повороте необъявленной войны, приведя Норико к анамаорэ в качестве своей официальной подруги.

Леона бесило, что его сведения были обрывочными — Алехандро предусмотрительно шифровался, накидывая маску на себя и на Норико. Насколько далеко они зашли и зашли ли, оставалось неясным.

Так ли иначе, в отличие от Леона они знали настоящих друг друга, насколько это допускалось неразглашением секретов об анамаорэ людям. Понятно было лишь, что Алехандро зачастил к Норико…

Полуприкрыв глаза, Леон любовался своей усладой. Невысокого роста, со сливочной, сладко-гладкой кожей, с дерзкими бровями вразлет. Ее губы порочны, а руки нежны, ее позы грациозно раскованны. Формы тела созданы на мужскую погибель, ибо нет сил противиться их бесконечному совершенству. Эта девушка лучше превосходных жриц, такая невинная в юности и сокрушительно сексуальная!

Вопросы духовного роста и развития мало волновали беспокойного Оливера, не считая решения принимать свои интимные желания, ранее отвергаемые из чувства стыда или под давлением общественного мнения.

Оливер дивился силе любви Анели — она почти умерла, когда Оливер встречался с ревнивой Жизелью, не допускающей приключения на стороне, и тотчас воспрянула духом, узнав, что может хотя бы приходить к Оливеру, пусть в числе прочих, но быть с ним.

Поцелуи Анели, по-вампирски затягивающие, дышали той самой страстью, что когда-то привела пару к перерождению и Церемонии. Оливер ставил Анелю на особое место, но не спешил ее выбирать.

Мелоди, девушка из артистической семьи, приходившая обсудить с Оливером творческие опыты, сдалась. Заикнулась о большем. Оливер, испытующе-лукаво глядя, поставил ей условие:

— Я хочу тебя с кем-нибудь.

Целитель, бывший жрец Магнуса, не утерявший чудесного Дара — существовал ли любовник лучше? Мелоди, оценив возможность их отношений, как практически нулевую, на такую встречу согласилась.

Пригласил Оливер и легкомысленную Есению, постоялицу божественного поместья, в общении с которой Оливер ощущал удивительную легкость.

Он позвал бы и Жизель, но Жизель, остающаяся его коллегой, объявила об их окончательном расставании тихо и твердо:

— Я сказала, что сама отпущу тебя, когда сочту нужным? Отпускаю.

Оливер хотел было вымолить ее прощение, сохранить крохи ее расположения, однако наткнулся на столь пугающий ледяной взгляд, что больше не заикался о какой-либо близости, тем более, душевной. С ним «рыженькая» держалась настолько корректно, точно они никогда не были всерьез знакомы, одним этим прервав толки и обсуждения.

Продолжались бы сплетни в любом случае недолго — анамаорэ не видели особенного в распаде сложившихся и, казалось бы, прочных пар, не заикавшихся об обряде.

Трех горячих девиц, не настроенных заниматься ненужными расспросами, вполне хватало для хороших вечеров, и даже если бы Мелоди отказалась, на место этой пташки Оливер легко нашел бы новую. На службе Магнусу число его партнерш с лихвой покрывало нынешнее скромное.

Лучший друг Роберт начинал утомлять Оливера, порицая его жизнь. Оливер оправдывался, пресекая чтение морали:

— Не всем сразу везет, как тебе. К тому же, я не человек, и это только удовольствие — заболеть я не заболею, нежеланных детей не заведу. Похож я на путного папашку?

Роберт замолкал — действительно, он мог не учитывать какие-то нюансы чужой культуры, но его душу собственника подобные особенности не грели.