Любить буду жестко (СИ)

Глава 19

Шли быстро, не делая остановки на отдых. Пробирались сквозь темный враждебный лес только при свете фонарей. Где-то глухо ухала сова, далеко, на грани слышимости выл волк. Наемники помогали мне перебираться через валежник и канавы, поддерживая под руки и не давая упасть, как раньше Данте.

От усталости ломило все тело, краткие передышки делали только, чтобы попить воды. Без рюкзака было бы идти легче, если бы вокруг не сжималось плотное кольцо темноты, бравшей нас, словно в клещи.

— Серый, стой, — сказал наемник, ушедший вперед тихо и погасил фонарь.

Парень, шедший рядом со мной и следивший, чтобы я не переломала себе все кости, споткнувшись о корень и полетев вниз головой, взял меня за руку. Кивнул на фонарь, погасив свой. Я выключила. И едва подавила инстинктивное желание быстрее включить свет обратно.

— Присядьте, — прошептал Серый и потянул меня за локоть к земле.

Сквозь мрак, царивший под кронами ничего, нельзя было разобрать. Но впереди послышался шорох и хруст веток, к нам кто-то приближался, и он явно не стремился остаться незамеченным.

Вдруг грянул выстрел и послышался треск дерева, пуля попала в одну из сосен за нашими спинами.

— Бабу нам отдайте и валите, — раздался скрипучий голос откуда-то сзади.

Нас окружили!

— Да, нам только баба нужна, — сбоку кто-то смачно харкнул, — век не ебался, а очень хочется.

Я зажала рот ладонями, чтобы не закричать.

На кого же мы нарвались?

— На землю. Быстро, — скомандовал Серый, и как только я легла животом на сухие иглы и мох, наемники открыли огонь, автоматные очереди прошили темноту огненными вспышками.

В ответ раздались редкие хлопки, а когда стрельба стихла, протяжное и жалобное:

— Ве-е-е-прь, меня подстрелили. Суки меня подстрелили.

— Бежим, — скомандовал Серый, рывком поднял меня на ноги, и мы помчались сквозь ночной лес, я едва успевала уворачиваться от выныривавших из темноты деревьев. Глаза привыкли к мраку, и я начала различать силуэты в скупом свете звезд и месяца.

В боку закололо, дыхание вырывалось из груди рваными хрипами, но я старалась не отставать от наемников, державшихся рядом. Нас преследовали, за спиной слышался треск ломаемых деревьев.

— Не стрелять, — прорычал сиплый голос за спиной, — в бабу попадешь, нам тогда Бес яйца отрежет. Загоняй из к болоту!

— Направо! — Скомандовал Серый, но справа раздались выстрелы. Наемник выпустил в темноту очередь, но звука падения или стонов не было слышно.

В темноте сверкнул экран планшета.

— Суки, реально к болоту гонят, — проскрежетал Серый.

Снова раздались выстрелы, едва мы взяли чуть вправо, и второй наемник упал, как подкошенный.

— Не останавливайтесь! — Серый схватил меня за локоть и потянул прочь, а его напарник остался лежать на земле, лицом вниз.

На слезы и всхлипы не оставалось ни времени, ни сил. Я побежала дальше, но с каждым шагом все чаще спотыкалась и если бы Серый меня не поддерживал, то давно просто рухнула на землю.

— Блядь! — Проревел он, когда мы оба вбежали в вязко хлюпнувшую под ногами жижу. Едва не стащившую с меня ботинок, пока мы выбирались на твердую землю. Болото, дальше идти — самоубийство.

— Туда! — Скомандовал Серый и мы побежали вдоль болота.

Вокруг начало сереть, наступал рассвет и я различила тропинку огибавшую болото и уходившую дальше в лес. Преследователи не отставали, брали нас в плотное кольцо, все теснее прижимая к трясине, притаившейся под ряской и черной водой.

— Найдите палку и попробуйте перейти, я задержу этих, — Серый остановился, беря на мушку подходивших все ближе мужчин в рубахах-косоворотках, сапогах и лаптях. Они словно сбежали с реконструкции жизни в древней Руси или деревни старообрядцев.

Вот только рожи у всех больше напоминали арестантские. Обветренные, красные в шрамах и волчьим блеском в глазах. Их было человек пятнадцать, не меньше. Даже если Серому удастся убить нескольких, остальные нас схватят.

— Эй, служивый, отвали, нам только баба нужна, к тебе мы без претензий, — вперед вышел тощий мужик в засаленной кепке, — иди, куда хош, но бабу нам отдай.

— Палку, длинную, — напомнил Серый мне, прицеливаясь.

— Зря ты так, паря… — мужик махнул рукой и к нам начали подступать.

— Беги! — Закричал наемник и открыл огонь, выкосив очередью четверых мужчин, перекрывавших тропинку, ведущую от болота.

Я кинулась к ней. Стрельба не смолкала, но теперь отвечали и нападавшие.

Не оборачивалась, бежала, из последних сил, на грани возможностей.

За спиной раздавались тяжелые шаги, меня нагоняли. Еще немного и схватят. Совсем рассвело, солнце вставало на горизонте, окрашивая лес багрянцем.

Сердце забилось чаще, впереди среди деревьев показался просвет.

Дорога!

Если повезет, то не грунтовка, а шоссе. Я всхлипнула и из последних сил рванула к просвету.

Прохрипела:

— Помогите, — конечно, никто меня не услышал, но я повторила уже тише, — помогите.

За спиной снова раздалась стрельба. Я споткнулась от неожиданности и упала, растянулась на скользких иглах.

Стрельба стала плотнее, и я вжалась в землю, молясь, чтобы в меня не попали.

— Инга! Цела?! — Раздался надо мной голос Данте. Он рухнул рядом со мной на колени, рывком притянул к себе и принялся осматривать, нет ли на мне ран, — не задели? Черт, малыш, ответь. Не ранена?

Говорить не могла, рыдания перехватили горло, и я обняла его, вцепилась в плечи и поцеловала. Живой! Пережитый только что ужас разбился об одну единственную мысль.

Живой!

Данте взял меня за плечи и осторожно отстранился. Я не понимала почему, неужели он не рад меня видеть? Но тут я заметила движение вокруг, посмотрела по сторонам. Люди Данте добивали нападавших, а среди них стояли Ромка и Макар. Жених с презрением смотрел, как я тянусь к Данте, обнимаю его. Он видел, как я поцеловала его.