Любить буду жестко (СИ)

Глава 23

Тело ломило от усталости, все-таки поход, а затем бегство по лесу, дался мне тяжело, хотя я не жаловалась на физическую форму. Поэтому, когда Данте предложил посидеть на пляже у озера, я не стала отказываться.

Мы заняли два лежака под зонтиком от солнца, вышколенный официант принес нам кувшин холодного чая и высокие бокалы. В карамельном напитке плавали льдинки и кружочки лимона.

Данте расслаблено раскинулся на лежаке и уставился в бирюзовую даль. Я украдкой наблюдала за ним. У меня расслабиться никак не получалось, и не столько из-за украшений, сколько из-за близости Данте.

Сейчас в безопасности, когда жизням Ромки и Макара ничего не угрожало, мы выбрались из того жуткого леса и все было хорошо. Меня больше не отвлекал страх и все мысли занимал Данте.

Меня волновала его близость, его мужественная красота. Прежние чувства не просто ожили, они вернулись с новой силой. Все во мне тянулось к нему, сердце, душа, тело. Только разум оставался на страже, не давал броситься к Данте на шею и рассыпаться в признаниях.

Слишком много боли и ненависти между нами, а теперь еще и мое подчиненное положение, добровольное рабство.

Хотя, признаться честно, я не думала, что он будет удерживать меня силой, если я захочу уйти. Так прочему я все еще не ушла? Почему не вызвала утром такси и не уехала из отеля?

Неужели меня удерживает только обещание, данное Данте? Или часть меня глупо надеется, что несмотря на пропасть, нас разделяющую все еще можно исправить и вернуть? Перебраться через нее по ледяным глыбам нашей ненависти и встретиться на середине?

— Я знаю, что красавчик, но если ты и дальше будешь так на меня таращиться, то дыру просмотришь, — усмехнулся Данте, поворачиваясь ко мне.

Щеки моментально вспыхнули от румянца.

Быстрее отвернулась и уставилась на озеро. Отдыхающие собирались на пляже, занимали лежаки. Кто-то уже купался.

Две девочки взялись за руки и забежали в воду, подняв фонтан брызг с радостным визгом.

Они напомнили мне о таком же солнечном летнем дне, когда мое счастье рассыпалось на осколки, вонзившиеся глубоко в сердце.

Я и Ромка вернулись на пару дней раньше с раскопок, куда меня затащил брат. Я испекла любимый пирог Данте по старому бабушкиному рецепту, с ягодами, собранными накануне в лесу. Упаковала контейнер с пирогом в рюкзак, и на крыльях полетела к нему домой. Открыла дверь своим ключом и замерла на пороге.

Из гостиной раздавались голоса.

Сначала я подумала, что к Данте пришли семейные друзья. И первой была мысль: «Хорошо, что пирог получился большой».

Душа пела от радости в предвкушении скорой встречи. Я на цыпочках подкралась к гостиной и осторожно заглянула в приоткрытую дверь. Улыбка начала сползать с губ, а сердце крошиться на куски.

Данте стоял у окна, задумчиво рассматривая улицу. В кресле рядом с окном устроилась ослепительно красивая, ухоженная женщина в кремовом платье, облегавшем точеную фигурку. Копна светлых волос ниспадала на ее высокую грудь. Идеально накрашенными пальчиками со свежим маникюром она теребила бумажный носовой платок.

— Ты сам не знаешь, чего хочешь, — сказала женщина мелодичным голосом, встала с кресла и расстегнула молнию на платье, — она же совсем девчонка, она не даст тебе того, что могу я, — сказала она, сняла платье и положила ладонь на плечо Данте. Он повернулся к ней и нежно поцеловал ее руку.

Я закусила губы, чтобы не закричать, и тихо вышла из квартиры, перед уходом положив ключи на тумбочку в прихожей.

Ехала домой, обняв рюкзак и невольно сравнивая себя с той ухоженной женщиной. Полной моей противоположностью. Я чувствовала себя замухрышкой, в потертых джинсах, удобной футболке без малейшего намека не секс. Ногти надо было привести в порядок после недели ковыряния в земле, вчера я их коротко постригла, потому что иначе было не избавиться от въевшейся грязи.

Чувство вины испепеляло меня изнутри, пока по щекам катились и катились слезы.

А винить мне было некого, только себя. Данте — взрослый мужчина с вполне естественными потребностями, а я каждый раз отказывала ему, не в силах нарушить обещание, данное маме.

Логично, что он не выдержал и нашел себе другую. Ту, которая сделает для него все, чего он от нее попросит. И ее ненужно соблазнять и тем более жениться на ней.

Я понимала, все понимала, но внутри все равно росло чувство, что меня предали, растоптали.

Перестала отвечать на его звонки, Ромка поковырялся в телефоне и добавил Данте в черный список, звонить он перестал. Но приходил каждый день, а я просто не могла его видеть, и брат его не пускал.

Из дома брат вытащил меня недели через две, поставив ультиматум, или я иду с ним на вечеринку или он перестает со мной возиться. Вечеринка проходила в доме Макара, мы разговорились и все снова пошло не так. Он влюбился, а мне нужен был кто-то рядом. Скоро Данте узнал про нас и тогда произошло то, за что я возненавидела его больше, чем за предательство. Даже сейчас не могла назвать это изменой, ведь мы не спали.

— О чем задумалась, Амазонка? — Спросил Данте, пришла его очередь наблюдать за мной.

— О том, что же произошло в лесу. Расскажешь?

— Хорошим девочкам после таких историй кошмары сниться будут, — Данте ушел от ответа, как и я, мы друг друга стоили, он недовольно поморщился и спросил, — хочешь искупаться? Вода должна быть теплой. Я попрошу, чтобы тебе принесли купальник из номера.

— Нет, я хочу, чтобы ты перестал вести себя со мной, как будто мы пара, — отвернулась от него, снова посмотрела на озеро, — я твоя подстилка, а не девушка. Можешь не быть со мной милым.

Потому что это разбивает мне сердце. Потому что я снова влюбляюсь в тебя. Потому что я не переживу, когда ты снова вываляешь меня в грязи и бросишь подыхать.

Этого я не сказала, только подумала. Ни по каким глыбам мы не доберемся друг до друга, потому что Данте это не нужно. Ему всегда было нужно лишь мое тело, только его он и получит.

— Твое дело, подстилка, — произнес Данте ледяным тоном, — ты права, так будет проще. Возвращайся в номер, раздевайся и становись раком. Ебать буду жестко.