Людовик XV и его двор. Часть вторая

XVIII

Политика Англии. — Договор с Россией. — Господин де Л'Опиталь. — Господин де Валори. — Четыре великие державы. — Война против короля Пруссии. — Поход короля Фридриха. — Саксонцы терпят поражение. — Песенки. — Формирование войск. — Господа де Роган, де Брольи и де Майбуа. — Союзники Франции. — Швеция вступает в коалицию. — Письмо Вольтера. — Герцог Камберлендский. — Неаполь и Испания. — Канада. — Господин де Ришелье. — Клостер-Цефенское соглашение. — Письма короля Фридриха королю Англии и герцогу де Ришелье. — Ответное письмо герцога. — Краткий перечень сражений войны. — Парижский мирный договор. — Взгляд на английскую державу.

Едва Англия увидела, что война в Канаде и в Индии началась, она задумала развязать у нас европейскую войну.

Между Англией и Россией имелся договор на случай, если Франция вторгнется в Ганновер, любимейшее владение Георга II. Пятидесятитысячному войску русских надлежало быть готовым действовать в помощь Англии; взамен этой траты живой силы Англия, как всегда, потратила деньги и заплатила российской императрице, причем вперед, сто тысяч фунтов стерлингов.

Благодаря дипломатическому искусству маркиза де Л’Опиталя, нашего чрезвычайного посла при российском императорском дворе, этот договор был расторгнут.

Англия, обманувшись в своих надеждах с этого бока, повернулась в сторону Пруссии.

Договор между этими двумя державами был подписан 16 января 1756 года, и маркиз де Валори, французский посол в Берлине, в скором времени сообщил Людовику XV, что король Фридрих намерен идти на Саксонию в качестве союзника Лондонского кабинета.

Между тем как раз в это время было решено провести в Вене встречу, на которую четыре великие державы должны были послать своих представителей. Этими представителями были: маршал д'Эстре от Франции, граф Апраксин от России, граф Даун от Австрии и граф фон Розен от Швеции.

Цель этой встречи состояла в том, что выработать план совместной кампании против короля Пруссии; если в своем ненасытном честолюбии и вечной жажде к завоеваниям он снова нарушил бы, невзирая на Вестфальский договор, мир в Германии, четыре державы должны были объединиться против него, общими силами сокрушить его и вернуть Пруссию в те границы, какие некогда имело Бранденбургское курфюршество.

Но, пока все это обсуждается, Фридрих принимает окончательное решение: у него восемьдесят тысяч солдат под ружьем, тогда как союзники не имеют ни одной армии в боевой готовности, и вот шестьдесят тысяч солдат под командованием принца Фердинанда Брауншвейгского уже наступают на Лейпциг.

Курфюрст Саксонский, Фридрих Август II, испускает крик, исполненный одновременно удивления и отчаяния. Он приносит жалобу сейму и императору; он спрашивает, что означает это ужасающее нарушение германского права и с каким намерением Пруссия захватывает Саксонию, не объявив ей войны?

Но Фридрих с присущей ему простотой отвечает, что если он и вторгся в Саксонию, то сделал это из опасения, что император Австрийский опередит его; что ему известны планы четырех держав, представители которых собрались в Вене, чтобы договориться о совместных действиях против него, и что захваченные им владения послужат ему залогом, отвечающим за целостность Пруссии.

Тем временем он окружает саксонскую армию, берет ее в плен, отнимает у нее боевое снаряжение, продовольственные склады и оружие, чтобы они не попали в руки неприятеля, который мог бы использовать их против него. Он возвратит их по окончании кампании, если, как он надеется, союзники будут вести себя с ним любезно.

Пока же он занимает Лейпциг и Дрезден. Возможно, дела пойдут так, что ему удастся удержать их за собой.

Пруссия, эта огромная змея, которая хвостом упирается в Тьонвиль, а головой в Мемель, всегда жаждала проглотить Саксонию.

У нас первой ввязалась в войну песенка, выступив на стороне курфюрста Саксонского. Песенка у нас всегда наготове: она дремлет на своем луке и колчане со стрелами, но, пробудившись, стреляет без промедления.

Незадолго до этого в Балансе казнили Мандрена. В нарушение международного права солдаты полка фландрских волонтеров, переодетые крестьянами, захватили его в Сен-Жени-д’Аосте, то есть в савойском городке.

Действовали они по приказу Людовика XV, который и не мог подозревать, что однажды солдаты Наполеона тоже незаконно проникнут на чужую территорию, чтобы захватить принца из рода Бурбонов, как если бы они вторглись туда для того, чтобы захватить разбойника.

Песенка берет себе оружие там, где может, выбирает сравнение там, где его находит. То, что сделал Фридрих, не было поступком короля, это было разбойное нападение; и потому он даже не подосадовал на то, что его сравнили с разбойником: каждому по делам его.

Франция уже не имела возможности отступить: ее договоренности с Саксонией и Империей были вполне определенными. Была набрана армия численностью в сто тысяч человек; чтобы сохранить нейтралитет Соединенных Провинций, их известили о том, что границы Голландии ни в коем случае нарушены не будут; армию разделили на три корпуса: командование одной отдали Шарлю де Рогану, принцу де Субизу; командование второй — Виктору Франсуа де Брольи, сыну старого маршала; и, наконец, командование третьей — Иву Франсуа Демаре, графу де Майбуа.

Это были совсем не те люди, какие требовались для того, чтобы бороться с человеком такого масштаба, как король Фридрих; но маршал Саксонский уже умер, маршал фон Лёвендаль тоже умер, г-н де Бель-Иль был стар и к тому же состоял в дружбе с Фридрихом Великим, а герцог де Ришелье, только что взявший Маон, захватил его так, как он захватывал все, то есть напав на него врасплох; он обладал храбростью, позволявшей совершить блистательную атаку, а не хладнокровным умом, способным наметить план кампании. Это был командир мушкетерского полка, а не главнокомандующий армией. Однако приходилось довольствоваться тем, что имелось.

Со своей стороны австрийская армия, с которой мы намеревались согласовывать наши передвижения, и русская армия, которая, вступая в кампанию, должна была принимать во внимание наши действия, тоже не имели полководцев, наделенных выдающимися способностями и достойных того, чтобы можно было не рассуждая уступить им руководство кампанией. Принца Евгения уже не было в живых, а Пикколомини сменил фельдмаршал Даун, выслужившийся в офицеры из рядовых. Таким образом немецкая военная школа пришла на смену савойской школе.

Впрочем, эта армия была посредственной, хотя она и приобрела громкую славу в войне против турок, и перворазрядными войсками в ней считались лишь венгерские гренадеры, богемская пехота, кроаты, гусары и пандуры, то есть все те, что не были австрийскими.

Русская армия численностью в восемьдесят тысяч человек выступила в поход под командованием фельдмаршала графа Апраксина, который свои первые кампании против турок проделал под началом фельдмаршала Миниха, того самого, кто на наших глазах осаждал Данциг.

Русская армия, созданная Петром I была в ту эпоху тем же, чем она является еще и сегодня, то есть бесстрастной машиной, на которую умелый машинист всегда может рассчитывать, которая движется вперед и отступает назад лишь по приказу своих командиров и которую можно уничтожить, но нельзя победить.

Что же касается Саксонии, то она, как мы говорили, имела армию в тридцать пять тысяч человек, но эти тридцать пять тысяч человек, как мы тоже говорили, в самом начале кампании были окружены, рассеяны и обезоружены. Таким образом авангард коалиции исчез, оставив в руках Фридриха все течение Эльбы, где он мог действовать по своему желанию, и превосходнейшие стратегические позиции — Пирну, Дрезден и Лейпциг.

Швеция, со своей стороны, обнародовала манифест, в котором было объявлено, что в качестве гаранта Вестфальского договора она не может воздержаться от ввода своих войск во владения короля Пруссии и в округ герцогства Померания, дабы отомстить за нарушение государственного устройства Империи и принудить этого государя дать требуемое удовлетворение.

В итоге, благодаря посланным ему субсидиям в два миллиона, шведский король привел в готовность тридцатитысячное войско, которому предстояло действовать в Померании; это было превосходное старое войско, еще сохранившее традиции Густава Адольфа и Карла XII.

Таким образом, Фридрих увидел, что против него и его восьмидесятитысячного войска идут сто восемьдесят тысяч французов, разделенных на три армии: Ганноверскую, наступавшую прямо на английские континентальные владения; Вестфальскую, угрожавшую Пруссии с фланга, и Силезскую, которой предстояло действовать совместно с австрийцами против Силезии и Саксонии; восемьдесят тысяч отборных русских солдат, которые должны были напасть на него с севера и во фланг; сто сорок тысяч австрийцев и тридцать тысяч шведов, то есть всего четыреста тридцать тысяч человек.

Но все кругом были настолько заранее уверены в том, что Фридрих со своим гением и своим войском, так хорошо приученным к принятой в его роду тактике, сможет не только сопротивляться врагам, но и победить их, что Вольтер написал ему в октябре 1757 года следующее письмо, исходившее от довольно плохого француза, что правда, то правда, но вместе с тем от хорошего пророка:

Правда, Фридрих имел в качестве союзника того самого грозного герцога Камберлендского, который после поражения в битве при Фонтенуа отправился, словно Антей, набираться новых сил, получая их от прикосновения к родной земле. Там он на глазах у нас разбил, будто стекло, фортуну Стюарта; затем, когда Карл Эдуард удалился, он подавил мятеж в Шотландии, сделав это с такой жестокостью, что на континент вернулся с прозвищем Мясник.

Его армия состояла из ганноверцев и гессенцев, числом не более пятнадцати или двадцати тысяч.

Как видим, ни Неаполь, ни Испания не вмешивались в эту чисто морскую распрю между Францией и Англией, но, за исключением этих двух государств, половина мира была в огне, поскольку противники уже сражались на реке Святого Лаврентия, в Мексиканском заливе, на Мадагаскаре, в Индии и в Сенегале и вот-вот должны были начать сражаться на берегах Эльбы, Рейна и Мааса.

Военные действия начинаются 6 апреля 1757 года: принц де Субиз посылает отряд австрийских войск завладеть Клевским герцогством.

Восьмого апреля другой отряд захватывает Везель; за одну неделю Клевское и Гельдернское герцогства оккупированы полностью, за исключением города Гельдерна. Спустя несколько дней осажденный Гельдерн сдается без боя, и 23 августа прусские войска, защищавшие герцогство, отступают вначале в Липпштадт, но затем, вынужденные оставить и его, идут в Билефельд на соединение с ганноверскими и гессенскими войсками, находящимися под командованием герцога Камберлендского.

Между тем маршал д'Эстре прибывает в Везель и принимает на себя командование армией.

Первые операции маршала направлены против герцога Камберлендского, стоящего лагерем в Билефельде; своими маршами и контрмаршами он беспокоит его так, что герцог, опасаясь оказаться в окружении, переходит за Везер, чтобы защищать Ганноверское курфюршество, и оказывается перед необходимостью принять битву у Хастенбека, что вынуждает его в конечном счете отдать французам город, Ганноверское курфюршество и Брауншвейгское герцогство.

Двадцать восьмого июля маршал д'Эстре берет город Хамельн, где он находит шестьдесят три орудия и где к нему присоединяется Вестфальская армия, предводительствуемая герцогом де Ришелье, который, будучи по возрасту самым старшим маршалом, принимает на себя командование обоими корпусами.

Герцог де Ришелье застает армию герцога Камберлендского в разгаре отступления. Он дает немного отдохнуть своим войскам, а затем пускается в погоню за английским генералом, оттесняет его в Ферденское герцогство, 28 августа вступает в Ферден, гонит дальше ганноверцев и гессенцев, продолжающих отступать перед ним, овладевает Бременом, принуждает неприятеля отступить к Штаде и прижимает его к морю.

И вот тут, хотя герцог де Ришелье мог потопить и английского принца, и ганноверские войска, и гессенских солдат, хотя двадцать пять тысяч человек могли исчезнуть в водах океана, он подписывает 10 сентября в Клостер-Цефене договор, согласно которому под ручательством его величества датского короля английский принц обязывался распустить свои вспомогательные войска; перейти за Эльбу с частью своего войска, которое он не мог разместить в городе Штаде и его окрестностях; не позволять гарнизону этого города предпринимать какие бы то ни было враждебные действия и, наконец, вплоть до заключения мира оставить Бремен и Ферден во власти французских войск.

История не торопится выносить суждение по поводу подобных поступков, однако народ, всегда делающий это без промедления, назвал павильон, который был построен герцогом де Ришелье на углу бульвара и улицы Шуазёль и на который он потратил два миллиона ливров, Ганноверским.

Но, как бы то ни было, этот договор, в предположении, что он будет выполнен, делал нас полновластными хозяевами всех владений английского короля в Германии, равно как и владений его союзников, и давал нам возможность направить новые подкрепления императрице и курфюрсту Саксонскому, одновременно открывая нам дорогу для переноса войны в Магдебургское герцогство.

И потому, несмотря на победу, одержанную им под Прагой 6 мая над австрийцами, которыми командовали принц Карл Лотарингский и фельдмаршал Даун, король Пруссии осознает шаткость положения, в котором он оказался, и пишет королю Англии следующее письмо:

И действительно, положение Фридриха было серьезным. Выиграв сражение под Прагой 6 мая, он проиграл 18 июня сражение у Хоценице, вследствие чего был вынужден 20-го числа снять осаду Праги. Принц Карл Лотарингский тотчас же воспользовался случаем и, совершив вылазку, напал на прусский арьергард и убил в нем две тысячи человек. Кроме того, на всем пути Фридриха его неотступно преследовали австрийские гусары, эта свора, всегда готовая обрушиться на отступающего врага. Наконец, соединившись, принц Карл и фельдмаршал Даун за два месяца вынудили его вывести прусские войска из Богемии, в то время как русская армия, взяв 5 июля город Мемель, вступила в Герцогскую Пруссию, армия принца де Субиза двинулась на Саксонию, а шведы приготовились напасть на Померанию.

Таким образом, поражение герцога Камберлендского нанесло последний удар по надеждам Фридриха; поэтому одновременно с письмом королю Англии он отправил герцогу де Ришелье следующее послание:

Герцог де Ришелье поспешил ответить на это письмо следующим посланием:

Однако все это нисколько не успокаивает Фридриха. Король Англии ему просто не отвечает, а ответ герцога де Ришелье уклончив. Прежде чем инструкции, которых ожидает герцог, придут к нему из Версаля, круг, в который зажат Фридрих, может стянуться до такой степени, что удушит его. Поэтому, как Ганнибалу при Заме, как Катону в Утике, как Бруту в Филиппах, ему приходит в голову мысль о самоубийстве. Подобно Гамлету, он рассуждает о смерти и жизни и в этом мрачном разговоре отводит Вольтеру роль своего Горацио.

Вольтер отвечает ему:

Таковы были разумные доводы, которые Вольтер высказал Фридриху; однако тем, что более всего склонило Фридриха к решению остаться в живых, стали неудачные маневры, проделанные принцем де Субизом.

Фридрих, как мы уже говорили, вследствие совместных маневров союзных войск попал в центр большого круга, который постепенно суживался, как это бывает в тех облавах в Индии, где у царя зверей, все более теснимого со всех сторон, в определенный момент остается лишь одна возможность: искать проход в том месте, какое менее всего защищено слонами и охотниками. Фридрих оглядывается вокруг себя и берет в расчет, что самым слабым местом в кольце окружения является то, где стоят немецкие отряды и находящиеся под командованием принца де Субиза французские вспомогательные войска; что там находятся солдаты, собранные из всех провинций Германии: вюртембержцы, баварцы и баденцы; что французские солдаты не доверяют своим союзникам, а союзники ненавидят французов, что принц де Субиз и принц фон Саксен-Хильдбургхаузен завидуют друг другу; что у неприятеля там шестьдесят тысяч солдат, но разношерстных, а у него тридцать пять тысяч, но сплоченных и бесстрашных. И Фридрих прорвется сквозь ряды французов, вюртембержцев, баденцев и баварцев; он одержит победу над принцем де Субизом и принцем фон Саксен-Хильдбургхаузеном; битва, которую он даст, будет называться битвой при Росбахе и, подобно битвам при Мальплаке, Рамильи и Гохштедте, числиться среди самых крупных наших поражений.

Известие о поражении при Росбахе было получено в то время, когда при дворе царило праздничное настроение: дофина только что произвела на свет сына, названного графом д’Артуа.

Два из последних внуков короля родились в злосчастный час. Герцог Беррийский, которому предстояло стать Людовиком XVI, увидел свет в разгар распрей двора с Парламентом и народных бунтов, которым сорок лет спустя предстояло превратиться в революцию.

Граф д'Артуа, которому предстояло стать Карлом X, родился накануне военного поражения.

Хотя принц де Субиз и совершил промахи, подобающие плохому генералу, он вел себя лично как храбрый солдат. Оставшись последним на поле сражения, он со шпагой в руке трижды шел в атаку на врага; наконец, не имея рядом с собой никого, кроме двух швейцарских полков, построившихся в каре, он пытался, но тщетно, поддерживать порядок при отступлении, которое из-за бегства немцев вскоре обратилось в полный разгром.

Личное мужество принца де Субиза не помешало тому, что его жестоко высмеивали в песенках; вот одна из тысячи таких эпиграмм:

А вот другая:

С этого времени король Пруссии не говорит больше ни Ришелье о мире, ни Вольтеру о самоубийстве.

Кроме того, к нему пришла неожиданная помощь. Хотя король Георг и не ответил ему на письмо, он, тем не менее, отказался утвердить Клостер-Цефенское соглашение, заключенное между герцогом де Ришелье и герцогом Камберлендским, и ганноверцы, невзирая на то, что статья договора понуждала их прекратить все действия вплоть до заключения мира, снова взялись за оружие и выступили в поход, вследствие чего в руках у герцога Брауншвейгского оказалась превосходная армия.

Именно тогда Ришелье понял сделанную им ошибку и написал немецкому принцу:

Поскольку у нас нет возможности следить за всеми подробностями континентальной войны и войны морской, то мы приведем лишь даты и итоги главных сражений, данных на суше и на море и составляющих эпизоды борьбы, которая закончилась подписанием 10 февраля 1763 года в Париже мирного договора между королем Франции, королем Испании и королем Англии, а затем подписанием 15 февраля того же года в Губертсбурге, в Саксонии, мира между императрицей и королем Пруссии.

Битва при Лиссе, или Лейтене, в которой Фридрих разбивает союзников, вдвое превосходивших его силой, убивает и ранит у них тридцать тысяч человек и вслед за которой он захватывает Бреславль и берет в плен восемнадцать тысяч человек, составлявших гарнизон этого города.

Битва при Цорндорфе, в которой Фридрих теряет десять тысяч человек, но убивает и ранит двадцать две тысячи русских.

Битва при Хохкирхе, в которой Даун, в свой черед, разбивает Фридриха, убивает у него десять тысяч человек и захватывает у него сто пушек.

Битва при Кунерсдорфе, в которой пруссаки начинают с того, что захватывают сто пушек, а заканчивают тем, что теряют всю свою артиллерию. Каждая из сторон потеряла в этом сражении по двадцать тысяч человек и похвалялась тем, что одержала в нем победу.

Битва при Максене, в которой Даун принуждает восемнадцать тысяч пруссаков сложить оружие.

Битва при Лигнице, ставшая образцом военной тактики и стратегии, когда Фридрих, окруженный четырьмя армиями, которые намереваются атаковать его одновременно, бросается на одну из них, разбивает ее и выходит из окружения.

1760. Битва при Торгау, последняя, в которой Фридрих командует лично. Даун теряет в ней двадцать тысяч человек.

1762. Битва при Фрайберге, выигранная принцем Генрихом Прусским; ею и заканчивается кампания 1762 года.

11 марта 1756 года г-н Дюшаффо, командуя 34-пушечным кораблем «Аталанта», захватывает 64-пушечный английский корабль «Уорик». Командир дивизии д'Обиньи, не желая лишать г-на Дюшаффо славы, остается зрителем этого сражения, находясь на борту 56-пушечного корабля.

27 марта 1756 года французы захватывают форт Буль, в котором англичане сосредоточили значительные запасы провианта.

13 апреля 1756 года французская эскадра под командованием г-на де Боссье отправляется в Канаду; она доставляет туда г-на де Монкальма, который принимает на себя командованием войсками.

17 апреля 1756 года 40-пушечный «Аквилон» и 24-пушечный «Верный», действуя вблизи Рошфора, выводят из строя английский 56-пушечный линейный корабль и 30-пушечный фрегат.

20 июня 1756 года туземцы восстают против англичан и изгоняют их из форта Уильям в Калькутте и из всех колоний, которыми те владели на Бенгальском берегу; ущерб, причиненный Англии, оценивается в пятьдесят миллионов.

12 июля 1756 года английская эскадра захватила вблизи Луисбура французский корабль «Радуга».

14 августа 1756 года г-н де Монкальм овладевает фортами Осуиго, Онтарио и Георг; потери англичан состоят из тысячи шестисот пленных, семи военных линейных кораблей, двух транспортных судов, ста пятидесяти орудий, огромного количества военного снаряжения и съестных припасов. Этим успехом французы обязаны прежде всего мужеству г-на Риго де Водрёя, который, переправившись вплавь вместе со своими канадцами через реку Шуаган, прервал связь между фортами Георг и Осуиго. Господин де Монкальм в продолжение всей этой экспедиции потерял лишь шесть человек.

Через два дня после этого г-н де Вилье, брат г-на де Жюмонвиля, убийство которого стало причиной этой кровопролитной войны, убивает у англичан четыреста человек и восемьдесят берет в плен.

19 января 1757 года адмирал Бинг, который был послан на помощь Менорке и, как мы видели, потерпел неудачу в своей миссии, предан суду, приговорен к смерти и казнен.

11 февраля 1757 года г-н де Керсен разрушает несколько английских поселений на Африканском берегу.

21 мая 1757 года г-н де Водрёй сжигает английские склады на озере Святого Причастия и уничтожает четыре 10-пушечные английские бригантины, две галеры и триста пятьдесят транспортных судов.

10 мая 1757 года в Канаду прибывает г-н Дюбуа де Ла Мотт с отрядом из пятисот человек; он доставляет продовольствие в Квебек и Луисбур.

9 августа 1757 года г-н де Монкальм захватывает форт Уильям-Генри, гарнизон которого состоит из двух тысяч пятисот человек.

21 октября 1757 года г-н де Керсен одерживает в Сан Доминго победу над пятью английскими кораблями и сорока каперными судами и отправляет во Францию торговый флот, который они намеревались захватить.

11 февраля 1758 года г-на Дюкена, командира эскадры, окружает английская эскадра, состоящая из шестнадцати кораблей и пяти фрегатов, и он попадает в плен.

С 1 мая по 4 июня 1758 года г-н де Лалли, главнокомандующий в Индии, овладевает фортами Куддалор, Сент-Дэвид и Девикотта.

5 июля 1758 года, укрепившись с шестью тысячами французов в Тикондероге, г-н де Монкальм наносит поражение восемнадцати тысячам англичан, убивая у них четыре тысячи человек, в том числе генерала Хау.

1 сентября 1758 года англичане высаживают десант на берега Бретани. Господин д’Эгийон вынуждает их вернуться на суда и берет у них в плен семьсот человек.

16 января 1759 года англичане нападают на остров Мартинику, но им дают отпор.

17 августа 1759 года происходит морское сражение у Лагуша; четырнадцать английских кораблей действуют против семи французских: «Кентавр», «Смельчак» и «Скромник» захвачены, а «Океан» и «Грозный» сожжены.

10 сентября г-н д’Аше наносит поражение английской эскадре адмирала Покока и снабжает Пондишери провиантом и боевыми припасами. Тысяча сто солдат полка Лалли разбивают тысячу семьсот англичан и четыре тысячи туземцев и захватывают четыре орудия и две артиллерийские повозки.

17 февраля 1760 года капитан Тюро, французский корсар, высаживает десант в Ирландии, захватывает Каррик и накладывает на него контрибуцию. Однако на обратном пути из этой экспедиции он терпит поражение и гибнет.

17 сентября 1760 года, через год и два дня после смерти Монкальма, город Монреаль и вся Канада сдаются англичанам.

10 февраля 1761 года англичане отнимают у нас Маэ на Малабарском берегу, а затем, 7 июня, остров Бель-Иль-в-Море.

3 ноября 1762 года военные действия прекращаются, и в Фонтенбло подписываются предварительные условия мира между Францией, Англией, Испанией и Португалией.

Мир этот постыден для Франции: по нему она уступает Англии и утверждает за ней Акадию, Канаду, остров Кейп-Бретон и все другие острова и побережья залива и реки Святого Лаврентия — полторы тысячи льё одним росчерком пера!

Взамен этого Англия уступает Франции острова Сен-Пьер и Микелон. Миссисипи станет границей американских владений двух этих государств, исключая город Новый Орлеан.

Кроме того, король Англии отдает французскому королю Бель-Иль, Мартинику, Гваделупу, Мари-Галант и Дезираду в том состоянии, в каком эти острова находились до их завоевания.

Франция, в свой черед, уступает Англии остров Гренаду и Гренадины.

Нейтральные острова — Сент-Винсент, Доминика и Тобаго — останутся за Англией.

Остров Сент-Люсия и остров Горея возвращены Франции, которая уступает Великобритании и утверждает за ней побережье Сенегала с фортами и факториями Сен — Луи, Подор и Галам.

В Восточной Индии Англия возвращает Франции все форты и фактории, которыми та владела в 1759 году. Взамен этого Франция возвращает приобретения, сделанные ею с этого времени.

Остров Менорка и крепость Святого Филиппа возвращаются Великобритании.

Франция возвращает все земли, принадлежавшие курфюрсту Ганновера и другим князьям Империи.

Англия возвращает Испании остров Кубу вместе с крепостью Гавана.

Наконец, испанцы уступают англичанам Флориду, крепость Сан-Агустин и залив Пенсаколы.

Со времени этого мирного договора начинается упадок Франции и возвышение Англии. Со времени Парижского договора Англия не останавливалась более в своей жажде власти, которой она домогалась в ходе европейских смут; каждая война, которую затевал Сент-Джеймсский кабинет, стоила ему миллиард, но зато она приносила ему какой-нибудь порт, остров или континент; ей уже принадлежит весь известный мир, но мало того, вскоре и весь неизвестный мир окажется в ее власти, и через сто лет этот огромный морской паук развесит свою паутину во всех пяти частях света.

В Европе ей будет принадлежать Гельголанд;

в Азии — город Аден, который господствует над Красным морем, подобно тому как Гибралтар господствует над Средиземным морем;

в Индийском океане — Цейлон, огромный полуостров Индостан, Непал, Лахор, Синд, Белуджистан и Кабул;

в Бенгальском заливе — острова Сингапур, Пинанг и Суматра, территория площадью сто пятьдесят тысяч квадратных льё, способная прокормить сто пятьдесят миллионов людей;

в Океании — половина Австралии, земля Ван-Димена, Новая Зеландия, Норфолк, Гавайи и протекторат Полинезии;

в Африке — Батерст, острова Иль-де-Лос, Сьерра-Леоне, часть побережья Гвинеи, Фернандо-По, остров Вознесения и остров Святой Елены, Капская колония, Порт-Наталь, Маврикий, Родригес, Сейшельские острова и Сокотра;

в Америке — Канада, северный континент, простирающийся от Ньюфаундлендской банки до устья реки Маккензи, почти все Антильские острова, Тринидад, часть Гвианы, Мальвинские острова, Белиз и Бермуды.

Сегодня она предусмотрела все и готова на все.

Возможно, что рано или поздно она пророет канал через Панамский перешеек: у нее есть Белиз — часовой, стоящий на посту.

Возможно, она проложит канал через Суэцкий перешеек: у нее есть Аден — дозорный, несущий вахту.

И тогда проход из Средиземного моря в Индийский океан будет принадлежать ей.

И ей же будет принадлежать проход из Мексиканского залива в Тихий океан.

И тогда в шкафу Адмиралтейства будет лежать ключ от Индии и ключ от Океании, подобно тому как сегодня у нее уже есть ключ от Средиземного моря.

Но это еще не все: благодаря своему званию покровительницы Ионических островов она бросает якорь у выхода из Адриатического моря и у входа в Эгейское море; она ступает ногой на землю древних эпирцев и современных албанцев. Когда Ирландия откажется давать ей своих крестьян, а Шотландия — своих горцев, когда солдатские рынки, которыми заправляют немецкие князья, закроются для нее, поскольку в Германии не станет князей, она будет вербовать солдат среди этих воинственных племен древнего Эпира и античного Пелопоннеса; она будет держать на Корфу эскадру, которая сможет за несколько дней дойти до Дарданелл; она будет держать на Кефалонии войска, которые смогут за одну неделю добраться до вершины Гемских гор; находясь там, она уравновесит влияние России, и ей будет достаточно иметь всего несколько вооруженных судов, чтобы уничтожить всю торговлю на австрийском побережье.

Таким образом, союз Франции с Марией Терезией, который вверг нас в Канадскую войну, не только поставил под угрозу настоящее, но и навредил будущему.

В ходе войны издержали денег:

Австрия — триста миллионов;

Франция — семьсот миллионов;

Англия — шестьсот миллионов;

Пруссия — четыреста миллионов;

Россия — триста пятьдесят миллионов;

Швеция — сто миллионов;

Саксония — восемнадцать миллионов.

Всего: два миллиарда шестьсот миллионов.

Потеряли солдат:

Франция — двести пятьдесят тысяч;

Пруссия — двести тысяч;

Австрия — сто пятьдесят тысяч;

Россия — сто двадцать тысяч;

Англия — шестьдесят тысяч;

Швеция — двадцать пять тысяч;

Германский союз — тридцать тысяч.

Война 1741 года, длившаяся девять лет и возникшая из-за того, что Фридрих решил отнять Силезию у Марии Терезии, стоила вдвое больше денег и погубила вдвое больше людей.

Таким образом, Италия, Германия, Нидерланды, все Средиземноморье, Канада, Индия — словом, Европа, Америка и Азия убивали друг друга в течение шестнадцати лет потому, что в Германии был мужчина по имени Фридрих, которому хотелось владеть Силезией, и женщина по имени Мария Терезия, которой не хотелось, чтобы он этой областью владел; потому, что во Франции был слабый король, позволивший вовлечь себя в их распрю; наконец, потому, что подле этого короля находилась некая г-жа де Помпадур, которая по соглашению с австрийской императрицей, называвшей ее своей кузиной, обещала кардинальскую шапку некоему аббату по имени Берни и герцогство-пэрство некоему человеку по имени граф де Стенвиль.

Посмотрим, в самом деле, что происходило во Франции в продолжение этой войны, вынудившей нас следить за тем, что творилось в трех частях света.