Масонская карта Поволжья

Глава 6

Глава шестая

За ночь ничего необычного не произошло, о чём не без удовольствия рапортовал Данилыч. Да собственно, если бы произошло, мы бы не только услышали, или даже увидели, мы бы поучаствовали. Ну, а раз ночью нас никто не будил, это значит, в Багдаде всё совершенно спокойно.

Если я что-то в чём-то понимаю, то сегодня пора появиться тем, кого полковник Ватулин отправил наводить порядок. Надо переодеться, а то начнётся ещё одно выяснение личности, и вот оно уже добром может и не кончиться. Старинову напомнил, чтобы предупредил людей о моём пластунском прошлом не распространяться, а то меня быстро мобилизуют в действующую армию. Я бы на месте командира отряда, посланного на поимку, неизвестно где скрывающихся негодяев и бандитов, не преминул бы воспользоваться «услугами» профессионального разведчика.

К обеду на рысях в деревню вошла рота драгунов, в таких же синих мундирах, как у наших. Наличие в столь малом населённом пункте «собственного гарнизона» удивило капитана, командовавшего ротой, настолько, что он решил задержаться на полчасика. Я, как лицо гражданское, на военный совет приглашения не получил, поэтому о сути разговора знал только в интерпретации поручика. С его слов выходило, что капитан, во-первых, хоть и не считал возможным нападение бандюков на деревню, но за грамотную организацию обороны поручика всё же похвалил, во-вторых, выдвижение нашей группы вместе с его отрядом счёл нецелесообразным ввиду разной скорости перемещения. Ну, и в третьих, для вящей уверенности в безопасности нашего передвижения, посоветовал сегодня из деревни не выезжать, или если уж невтерпёж, то заночевать сегодня в Красном Яре, потому что дальше начинается территория, на которой может уже произойти неприятная для нас встреча с бандитствующими элементами.

Дюжина вёрст, отделявшая нас от Красного Яра, особой погоды нам не сделает, так я поручику и сказал. Он же настаивал на том, что это чуть ли не треть дневного перехода. Я в свою очередь напомнил ему, что у него половина людей не спала всю ночь, но командир отряда он, поэтому заночевали в этот раз мы всё же в Красном Яре. Перед отправкой в который, поручик оплатил старосте за двухдневное проживание всей экспедиции, а Данилыч стребовал с того же старосты за военизированную охрану его деревни мешок репы и полсотни яиц для прокорма служивых, а также два мешка фуражного овса. Староста хоть и не разбирался в военном деле, но цены на продукты представлял хорошо, и это дало ему возможность значительно умерить аппетиты старого сержанта. Сойдясь ровно на половине, они расстались. При этом каждый искренне полагал, что уж он-то точно умеет торговаться.

В Красном Яре я слегка вооружился. Понятное дело, ружья здесь не продавались, но продавались ножи. Я убедил поручика приобрести для меня за счёт казны два больших ножа и дюжину маленьких, типа метательных. И ещё в кожевенной мастерской, это конечно громко сказано, но всё же, какими ни какими специалистами мне была изготовлена перевязь для них. Оплата опять же из казны. А как вы хотели?! Я на счёт «конно, людно и оружно» присяги не давал. Хотите, чтобы я воевал на вашей стороне, так вы ж меня вооружите хотя бы. Не палкой же мне врагов разгонять.

Пользуясь случаем, кой-чего из шмотья себе приобрёл, в рамках нашего с поручиком договора про карту. Макинтош из рогожи – штука колоритная, но в Лёхином дождевике я вызову слишком много вопросов, да и попрохладней в нём, в Лёхином-то, не всегда, я так понимаю, под крышей ночевать придётся.

Наутро следующего дня мы выдвинулись в сторону мест проведения работ нашей экспедиции. На самом деле впереди у нас простирался путь в добрую сотню вёрст, а это при наилучшем раскладе – два дня очень быстрым шагом. Не думаю, что драгуны успели нам этот путь обезопасить. Будь у меня пулемёт, автомат, или на худой конец боевые патроны к Лёхиному травмату, я бы чувствовал себя поспокойней, но и с тем арсеналом, который сейчас имелся в моём распоряжении, я десяток врагов в ближнем бою положить сумею, а повезёт – так и больше.

Не повезло.

Я объяснил Старинову основы тактики партизанской войны: главарь, если он не полный псих, устроит на засаду в лесу. В поле она попросту видна из далека, а лес – это самое то для засады. Ну, и свежеповаленное дерево поперёк дороги, как же без него? В лесу же с этим реквизитом всё просто: можно даже два дерева свалить, впереди и сзади. На карте я показал ему несколько мест подходящих для проведения подобных мероприятий, и особо выделил одно, которое выбрал бы сам. Будут на нас устраивать засаду или нет, но готовиться надо.

Собственно мы и подготовились: зарядили все ружья и пистолеты, имевшиеся в наличии, я даже запоздало подумал про лук, но сделать хороший времени не случилось, а плохой больше помешает, чем поможет. Во-о-от… ну и, разнообразные колюще-режущие предметы тоже подоставали. Пригодятся.

Как ни готовься, а всё равно всё пойдёт не по плану, потому что оппоненты тоже предполагали другой сценарий. Так вот, поэтому самому другому сценарию бой начался хоть и в том самом предсказанном мною месте, но немного раньше, и не с нами.

В западню, не отличавшуюся особой оригинальностью, угодил караванчик из пяти телег, двигавшихся нам навстречу. Им «посчастливилось» добраться до места встречи на несколько минут раньше нас.

Звуки боя мы услышали метров с двухсот. Залихватский посвист и три выстрела. Три выстрела – это значит, что у них три пистолета. Ну, или ружья. Хотя, я бы на такое дело лучше бы пистолет взял, а то ружья здесь слишком огромные.

Спешившись, не хватало ещё, чтобы наших лошадей в горячке боя подстрелили, мы, поспешили вперёд, троих бойцов, на всякий случай, оставив на хозяйстве. Скорым шагом, но пригибаясь, я двигался во главе отряда. Единственное, что я плохо представлял себе в этот момент, так это то, как буду отличать наших от ненаших. По одежде точно не смогу.

Зря ломал голову, всё получилось до жути просто: двоих я с ходу отличил метательными ножами, и ещё дюжину отличили бойцы Старинова, правда, не всех насмерть. Остальные уже отличились сами, двое попытались отстреливаться, но безрезультатно, а после нашего залпа навсегда ушли от ответственности за свои злодеяния. Основная же масса с криком: «Драгу-у-уны!!!» исчезла в лесу. Двоих замешкавшихся я остановил меткими бросками ножей, и ещё двоих подстрелил Раков, каким-то чудом успевший перезарядить оба своих пистолета.

Из одиннадцати мужиков сопровождавших обоз трое были однозначно мертвы, шестеро ранены, двое тяжело. Двое оставшихся были невредимы по разным причинам: рослый плечистый мужик с оглоблей, которую всё еще сжимал в руках, попросту разогнал вокруг себя всех врагов, а вот второй щуплый и конопатый медленно вылез из-под телеги, где, похоже, и вёл неравный бой со страхом вплоть до нашего появления. Спрашивать, что тут произошло, у кого-либо из них не имело никакого смысла: всё и так было понятно. А вот допрос пленных ситуацию несколько прояснил.

Банда численностью примерно в три дюжины человек была укомплектована сплошь беглыми с разного рода «народных» строек и прибыла в эти края из тех мест, в которые мы собственно и направлялись. Атаман, которого мы легко опознали по двум пистолетам, промышлял разбоем с прошлой осени. Пару месяцев назад в банде случился приток добровольцев, увеличивший её чуть ли не впятеро. И главарь принял решение совершить набег на эту местность.

Банда и раньше несла потери, но не такие, конечно. Человек десять было убито в разных стычках за время «похода», четверо как раз три дня назад в «бою» под Балабановкой.

По результатам перекрёстного допроса троих легкораненых пленных с опознаванием трупов выяснилось, что до полного списочного состава не хватает девять человек. Хоть убейте, но трёх дюжин не набирается. Или три дюжины – это с теми, кто уже прижмурился, или кто-то не умеет считать. Кто? Они или мы?

Пока мы с поручиком вели допрос, Алёшка с Данилычем руководили сбором оружия и помощью раненым селянам. К моменту, когда возник вопрос, что делать с ещё живыми бандитами, на лесную дорогу выехал небольшой отряд наших вчерашних знакомых. Одна из разведгрупп, высланных драгунским капитаном, проезжая неподалёку, услышала выстрелы и поспешила к месту событий. Сержант, которому мы кратко обрисовали картину, отправил посыльного к командиру. В принципе дальше всё это переходило, так сказать, в его юрисдикцию. Мы же, собрав взятое с бою оружие, поспешили откланяться. Мне лишний раз светиться ещё рановато, а Старинов торопился к месту работ.

Надеюсь, доставшиеся мне при дележе трофеев сабля и пистолет, не будут востребованы для производства следствия, по которому и так всё ясно. Нам ведь ещё нужно как-то проработать пару месяцев в местах, где как выяснилось не очень-то и спокойно.

Как бы там ни было, а вёрст через пять мы подъехали к деревне, жители которой каким-то образом уже прослышали о стычке в лесу, и потому кинулись к нам с расспросами. Оказалось, что это именно их жители чего-то везли в Красный Яр. Почему не с утра выехали, я так и не понял, да не моё это собственно дело. Но выйди они пораньше… минут на пятнадцать, и никто бы из них не выжил. Могло, кстати, и нам прилететь, если бы они попозже выехали. А так, вышло, как вышло.

Старинов оставил Данилыча разбираться со сбежавшимися селянами, наперебой задававшими вопросы о выживших и погибших, а сам отвёл меня в сторонку, обсудить со старостой спасательную экспедицию в лес. С одной стороны, для нас это задержка, считай, на полдня, а с другой - недобитки в лесу. Гонец к драгунскому капитану через деревню не проезжал, это означает, что других войск кроме нас поблизости нет, а для раненых в лесу лишняя минута ожидания может стоить им жизни.

Оставив свои повозки и гражданских в деревне под охраной двух солдат, мы на семи телегах, больше по-быстрому найти не удалось, с двумя десятками местных двинулись в обратный путь.

Собственно больше ничего интересного с нами в тот день не произошло. Ну, накормили нас, напоили бражкой, попарили в бане и оставили ночевать. Даже поручик после всего случившегося никуда не торопился.