Масонская карта Поволжья

Глава 8

Глава восьмая

Нурлатынский острог только назывался острогом, в действительности же он представлял из себя населённый пункт довольно серьёзных размеров, побольше Красного Яра. Само собой и собственно острог тоже наличествовал, но уже не в качестве какого-то серьёзного оборонительного укрепления, а скорее в роли военного городка. К слову сказать, караульная служба там неслась отменно, уже тот факт, что вовнутрь нас не пропустили, говорил о многом. Старинова, как офицера и командира отряда после соответствующего доклада о нашем прибытии, сопроводили к коменданту острога, майору какому-то, фамилию я не расслышал. Мы остались ожидать его возвращения перед входом в главную башню. Чтобы это нам не скучно было, или ещё по какой причине, но из городка на КПП прибыл десяток хорошо вооружённых бойцов.

Минут через десять мало-помалу контакт с местными всё-таки наладился, и совсем скоро они уже были в курсе, какого хрена мы сюда припёрлись. В свою очередь нам стало известно, что мы неоригинальны, и что с подобной проблемой люди обращались совсем недавно, буквально вчера. Правда, прибыли они с другого направления, а поскольку от места их встречи с потусторонним до точки нашего инцидента по прямой почти сорок вёрст, то вывод напрашивался нехороший. То ли это один и тот же чёрт, и он носится по округе как угорелый, то ли их как минимум двое. Что из этого хуже я пока представлял плохо. Да собственно и у других единого мнения не сформировалось.

Проторчав у коменданта в общей сложности около получаса, вернулся злой как собака Старинов. Ничего не объясняя, он повелел отправляться на расквартирование в какой-то Берёзовый ряд. Наиболее сердобольный из охранников контрольно-пропускного пункта объяснил извозчикам и подошедшим Алёше и Данилычу, как именно нам туда попасть. Поручик снова отправился к коменданту, а мы поехали в Березовый ряд.

Разместились мы довольно быстро, как удалось выяснить позже, Берёзовый ряд, он же Берёзовый порядок – это такое место в деревне… хотя, какая это деревня, это полноценный райцентр, в общем, это такое место, куда отправляют на постой всех приезжающих по делам. Эдакая гостиничная слобода. Нам с Алёшкой и отсутствующим сейчас поручиком достался крупный пятистенок с цокольным этажом. Хозяин сперва принял меня за денщика, но Алёшка быстро объяснил ему, что я такой же офицер, как и он, просто одет в людское.

Меня интересовали две вещи: надолго ли мы здесь, и как тут борются с чертями. Вру, ещё очень интересовало, когда вернётся поручик, а то с утра-то мы не подкормились, а обедать без командира неприлично. Вот Данилычу хорошо, ему никого ждать не надо, даже, наоборот, это его там все ждут.

Пока я молча завидовал подобным образом, явился и сам Данилыч, посокрушался, что отец-командир всё ещё отсутствует, и доложил Алёшке, как старшему по званию, что народ весь размещён, накормлен и ждёт дальнейших указаний.

Дальнейших указаний мы прождали больше часа, появившийся поручик был хмур и задумчив одновременно. Оказалось, что было отчего, майор заявил, что из двух групп подготовленных борцов с шуралеями одна утром уже отбыла, так сказать, по первой заявке. Отправлять же вторую он решительно отказался, мотивируя это отсутствием точного адреса, чему немало способствовали и мои действия: чёрт же умчался от нас в неизвестном направлении, ну, и где его теперь искать? Логика в этом присутствовала. Да что логика, я и сам бы на месте майора именно так бы и поступил. Классическая задача «Ищи ветра в поле». Ну, а раз непосредственной угрозы больше нет, то езжайте, господин поручик, мерять, чего Вы там меряли.

Так вот пока они подобным образом обсуждали ситуацию, прибыл гонец с сообщением про третий эпизод столкновения с паранормальным. Что характерно с третьего же направления, а в виду малой удалённости места антишуралейная группа быстрого реагирования отбыла немедленно.

Тут, понятное дело, майор и вовсе уж развёл руками, типа ты и сам всё видел, никогда такого не было и вот опять. Старинов, само собой, спорить не стал, не о чем уже было, но догадался попросить, чтобы кто-нибудь опытный просветил на предмет правильной борьбы с бесами. Майор даже успел сообщить, что такие люди имеются, но тут их снова прервали. С разницей в десять минут поступило два сообщения о появлении шуралеев практически по линии нашего маршрута. Игнорировать такое - это уже даже и не халатность, а сродни вредительству. Майор, кстати, прореагировал адекватно, он отправил поручика в расположение, ожидать дальнейших указаний. Таким к нам и пришёл Роман Елизарыч, расстроенным и задумчивым.

Водка, как известно, очень хорошо снимает стресс, вот мы с Алёшкой её и применили для приведения нашего командира, так сказать, в чувства. На какое-то время даже помогло, он начал рассуждать о том, что проведение работ в таких условиях довольно опасно, и если в ближайшее время порядок не будет наведён, то, скорее всего, придётся возвращаться, не солоно хлебавши, а это практически гарантированная выволочка от губернатора. Да и Ватулин ни хрена не обрадуется. На этой печальной ноте мы разлили ещё по одной, а потом ещё.

В какой момент у поручика случилась передозировка, я не понял, но наш бравый командир осмелел, и отвага его распространилась на всех: на Ватулина, на Семихватова, на майора и даже на шуралеев, к которым он их всех и послал. Яростно размахивая ложкой, он порывался продолжить экспедицию немедленно:

- Ты же прогнал его, – глядя на меня, произнёс он. – И я смогу! Ты мне только слова скажи, какие говорить надо, и я прогоню. Я же офицер! И Алёшка – офицер! Нам нельзя бояться. А ты? Ты, Андрюха, ты пойдёшь с нами? Ты же тоже офицер. Ты императору Михаилу Васильевичу присягал, шпагу целовал, жизнью клялся честь не щадить. А теперь? Струсил?

- Да? – уставившись на меня ещё более пьяными, чем у поручика глазами, спросил Алёшка. – Пойдём?

Пообещав пойти, я предложил перед выходом выпить ещё. Мы выпили. Потом я провозгласил тост за государя императора, которому мы все жизнью клялись. Потом тост во славу русского оружия. А потом поручик, как ему и полагалось по вновь утверждённому мною плану, уснул прямо на столе. Перетащив собутыльников по одному на кровати, я вышел на воздух и встретился там с Данилычем.

- Ну, как там? – с надеждой спросил он.

- Расслабься, Данилыч, сегодня ещё возвращаться не будем!

- Это хорошо, - вздохнул он. – А куды возвращаться? В Самару?

- Данилыч, - задушевно произнёс я. – Сегодня никуда возвращаться не будем. Понял?

- Угу, - неопределённо кивнул он. – А завтра?

- Война план покажет, Данилыч. Завтра, может, небо упадёт на землю и всех чертей к чёртовой матери передавит.

- Так это оно тогда и нас-ту передавит.

- Не-е-ет, Данилыч, нас нельзя-а-а – мы царю присягу давали, что умрём за него, а не просто так.

- Знамо дело, не за так! Мы люди служивые, казённые, стал быть, нам ни за понюшку табаку пропадать никак не возможно! На нас сам государь полагатся. Мы, стал быть, опора трона!

Вот ведь как завернул.

- Твоими устами, Данилыч, да водки бы выпить!

- Водки выпить, оно конечно, можно, да только ты, Андрей Иваныч, как я погляжу, и без того уже хорошо приложился.

- А то! Положение обязывало, Данилыч. Если бы я плохо бы приложился, то мы бы сейчас, примкнув штыки, уже бы в атаку на чертей неслись бы. Понял?

Старый сержант тяжело вздохнул:

- Понял. Как не понять? Значится, споил командира? Ну, можа оно так-ту и лучче. Пущщай проспится! А то кабы и впрямь на шуралеек не повёл.

- Ты давно с ним, Данилыч?

Он смерил меня взглядом и как бы нехотя ответил:

- А вот как тебя повстречали, так три дня.

Я аж опешил:

- Это как так?

- Дык эта, прислали его вмести с подпоручиком-то, да трёмя солдатами к нам с Казани. По какой-то казённой надобности, границы каки-то рисовать. Ну, а мне да ишшо вона восьмерым нашим вышел приказ с ими вмести итьтить. Вот мы и пошли, а как не пойти коли служба така.

- Логично, - почти на автомате кивнул я.

- Ась? – не понял Данилыч.

Я посмотрел на старого сержанта, и родилась у меня одна мысль.

- Послушай, Данилыч, а как тебя полностью звать-величать?

- Дык эта, драгунского полку сержант по второму разряду Прокопов Фёдор Данилыч.

Я был абсолютно не в курсе, кто такие сержанты по второму разряду, но спрашивать не стал, потому что предполагалось, что я и так знаю.

- Вот что, Фёдор Данилыч, а разузнай-ка ты у местных, как они с шуралеями этими борются. Думаю, нам это в скорости ой как пригодится, - потом подумал и добавил: - А и не пригодится, так и совсем хорошо.

- Золотые твои слова! Вот кабы и верно, что не пригодилось бы, так и лучче бы и не надо!

- Давай, Данилыч, разузнай. А я пока тут посижу, - и с этими словами примостился на лежавшем неподалёку бревне.

Надо всё хорошенько обдумать. Ну, или как получится, и насколько сил хватит.

Время было часа три, то есть ещё весь день впереди, а мы уже нахрюкамшись. Но, совести ради надо сказать, не все. В том смысле, что Роман Елизарыч и Алексей Николаич хоть и морские офицеры, а правильно пить водку, не обучены. Да и водка тут у них и не водка даже, а водочка – почитай на четверть слабее нашей, да кабы не на треть. Так что ноги меня пока ещё держат, и голова местами соображает. И чем бы мне заняться?

По всему выходило, что ничего путного сделать я сейчас не смогу. Даже героически погибнуть. Но это мы всегда успеем. Да и планов у меня таких нет. Пока. А какие есть? Ну, так, по серьёзному, без шуток про мистера Фикса? А что мы вообще имеем? А вот что: экспедиция наша накрылась медным тазом. Это раз. А раз экспедиции не будет, то и денег мне теперь не дадут, ибо не за что. Это два. И какие у нас варианты?

А вариантов два: или уйти отсюда в туже Самару, или завербоваться в местный погранотряд, или кто они тут? Ну, хорошо, вот, к примеру, решил я остаться здесь. А зачем? С чертями бороться? И сгинуть в неравной борьбе? Круто! А во имя чего? А во имя государя нашего Михаила Васильевича. И всё? И всё! Зашибись, перспективка!

Ну, а если возвращаться в Самару? Или поручик сразу в Казань возвращаться будет? До неё, до Казани, отсюда не намного дальше, чем до Самары. И чё? Меня хоть в Самаре, хоть в Казани никто нигде не ждёт. Что я там буду делать? Охранником наймусь? Скажу, вот у меня и травмат с собой есть? Патронов только вот не густо.

Точно! Патроны! У них же тут унитарного патрона ещё нет, а это такая штука, она же скорострельность им здесь раз в пять поднимет. Ну, вот! Порох у них есть, пули отливать умеют, дело за гильзой. А, нет, ещё капсюль, боёк… И чё?! Тоже мне проблема! И, кстати, вариант с посеребрёнными пулями тоже весьма полезен будет. Майор, как его… должен будет оценить.

Однако память не вовремя подкинула сообщение – народец из той деревни говорил, что шуралеев лет пятнадцать до этого не было. Значит, спрос на серебряные патроны небольшой. Да плевать! Патроны сами по себе - уже золотое дно, а если к ним ещё и оружие изобрести соответствующее, то тогда жизнь очень быстро наладится. Снайперскую винтовку, например. А что! На охоте первейшая вещь. Да и в армии штука полезная, а местами так и просто незаменимая. Как пулемёт.

Уж не знаю, удастся ли здесь пулемёт сделать, но изобрести его я смогу. А чего, кстати сказать, ещё изобрести можно? Компьютер что ли? Да ладно! Какой, на хрен, компьютер?! Хотя, не помешало бы, конечно. Только здесь не то что процессоров или транзисторов, здесь обычного электричества нет.

Может быть, им тогда электричество придумать? А как? Из чего электричество делают? Из гидроэлектростанций? А чего, Волга у них тут есть, всего и делов-то - плотину насыпать.

Невесело посмеявшись над своей же шуткой, я встал, потянулся, подумал: не пойти ли в дом, но представив картину недавней попойки, снова уселся на бревно. Оценив унылость картины перед взором, я продолжил свои научно-фантастические мечтания, правда, уже с большей критичностью к ним.

Конечно, у меня были ещё телефон, Лёхин планшет и повербанк, но что с них проку, если нет интернета. Ведь ни я, ни Лёха не хранили в своих гаджетах информации о том, как из ничего сделать то, что легко купить в любом магазине. И никаких других инструкций для попаданцев тоже.

Здесь куда не сунься, везде засада в виде отсталой научно-технической базы. Ни инженеров, ни слесарей. Блин! А может, как раз в этом всё и дело? Взять и наизобретать им тут станков разных, я, конечно, тот ещё конструктор, но технарь-то закончил, что-то помню.

Я начал вспоминать устройство различного металлорежущего оборудования, но упёрся в то, что абсолютно не в курсе существующего здесь уровня развития техники, а без него, то есть без представления о нём изобрести что-либо затруднительно. Вот придумаю я что-нибудь, а оно у них уже есть, или наоборот, они попросту не поймут о чём это я.

Хотя, один-то человек понять меня должен. Нет, двое – Ромка и Лёшка. Если им предложить на ихную мензулу секстант присобачить, они должны оценить перспективы. О-о-о! Вот ещё что они должны оценить - таблица Брадиса. Не в полном, конечно, варианте, но зато гораздо более точную: калькулятор у меня на телефоне по-любому до десятого знака считает. А больше даже космонавтам не надо. Посидим, позаписываем, пока батарейка не сядет, уже дело. И, кстати, эту таблицу потом размножить можно и продавать. Хотя, тот ещё бизнес. Да и как размножать-то? У них тут типографии-то есть? Или тоже изобретать надо? Нет, конечно, я бывал в типографии и не раз, и как станки печатают, видел, но вот сам-то на них не работал. Так что тут моих чисто теоретических познаний точно не хватит.

Мои умствования прервало появление Данилыча.

- Чем порадуешь? – спросил я его.

Данилыч присел со мной рядом, поскрёб щёку и начал:

- Ну, что сказать, есть у них тут человек, какой про шуралеев всё на свете знает, токмо колдун он.

- И-и-и… Не тяни, Данилыч.

- Живёт он на том краю, - он махнул в сторону, противоположную той, откуда мы прибыли. – Один живёт, без семьи. Семью свою, говорят, сам же и извёл.

Сержант замолчал.

- Данилыч! – подбодрил я его.

- Говорят, с Чернобогом стакнулся.

Снова пауза.

- Данилыч, ну чего я тебя всё подгонять-то должен? Говори уже давай.

- Говорят ишшо, будто он поначалу шуралеями-то вертел как хотел, а потом вражда промеж них приключилась. Токмо он слово заветное супротив них знал. Вот как ты.

- И чем вражда закончилась? Что он с шуралеями сделал? Перебил, или только прогнал?

- Этого я тебе не скажу.

- Чего так? Тайна?

- Ну, кака уж тут тайна, мне не сказали, и я не скажу. Вот и всё. Вот те и вся тайна.

- Тогда нужно просто сходить и спросить у него самого, - я поднялся. - А вот прям щас пошли, сходим и спросим.

- Эк тебя! – крякнул Данилыч. – Ды хто ш на ночь-то глядя к колдуну-то пойдёт?! Али ты ишшо не протрезвел оттого и храбрый?

Я посмотрел на небо. Не сказать, чтобы ночь уже надвигалась, но часов семь вечера уже было. Пара часов до темноты у нас есть по-любому.

- Данилыч, ты если боишься, то не ходи. Ты мне только объясни куда идти, а я уже сам. Пока начальство не видит, а то ведь завтра могут и не отпустить.

- Андрей Иваныч, - удивился Данилыч. – Да куды ж ты на ночь-ту глядя. Нешто нужда тебе такая. Завтре, завтре с утречка и сходишь, а седни-то уж чего? Седни уж вона, вечер совсем.

- Данилыч, давай-ка поскоренькому раздобудь мне водочки штоф, не с пустыми же руками в гости идти, да и пойдём, проводишь меня.

- Эх ты, пропащща голова! – в сердцах выкрикнул он. – А чавой-то я? Хошь пропадать, пропадай! – он вскочил и куда-то ушёл очень быстрым шагом.

Вернулся он минут через десять, неся в руке бутылку зелёного стекла. Бутылка, само собой, прямоугольной формы по виду вмещала литра полтора. То, что надо.

- Можа не пойдёшь? – с надеждой спросил сержант. – Колдун ведь. Не ровён час…

Что там не ровён час, он не договорил, но бутылку мне всё же протянул:

- Люди бают, сильный колдун, уже, почитай, лет сто живёт, да не помирает. Неспроста…

Я принял из его рук бутылку, повертел её, да-а-а… пакет бы сейчас какой…

- Ты бы её за пазухой схоронил, - посоветовал Данилыч. – Неча людей-то дразнить.

Я нехотя последовал его совету. Стекло бутылки неприятно холодило тело. Ну, ничего, сейчас нагреется. Ага. А потом пить тёплую водку?

- Ладно, пойдём! – скомандовал я.

- Погодь, я тама за себя покамест карпорала оставлю, а то, не ровён час, проснётся кто из офицеров, да хватится.

- Иди, а я пока тоже кой-чего захвачу, - сказал я и пошёл за травматом.

Шли мы молча, потом я спросил у Данилыча:

- А ты дорогу-то знаешь?

Оказалось, что старый сержант очень обстоятельно подошёл к выполнению моей просьбы: он не только в подробностях разузнал, как найти дом колдуна, но и имя его тоже выяснил. Хотя, могло быть и по-другому: ему сначала сказали, как того зовут, а уж потом он и про дорогу спросил. В любом случае, знать имя того, к кому идёшь без приглашения, лишним не будет.

Дом Хромого Касьяна стоял не просто на отшибе, а метрах, наверное, в двухстах за околицей.

- Ну, дальше уж ты один, пожалуй, - произнёс Данилыч.

Что ж, один, так один. И я пошёл. Приближаясь к жилищу местного колдуна, я не почувствовал ничего особенного. Хорошо это, или плохо? А сейчас и узнаем!

- Есть кто дома? – громко выкрикнул я, подойдя к калитке.

- Иди куда шёл! – донеслось в ответ.

- Дак, а я же к тебе и шёл, дедушка Касьян!

Из дома донёсся скрипучий смех.

- Дедушка, говоришь? Ну, входи, коли не боишься!

Дверь избушки открылась, не сказать, чтоб уж гостеприимно, но всё-таки. Я распахнул калитку и, преодолев пять метров пространства, вошёл в дом.

Сначала я, как и следовало ожидать, попал в сени, а уж из них в саму избу. В полумраке комнаты я увидел стол и сидящего за ним косматого старика.

- Ну, с чем пожаловал, гость дорогой? – голос прозвучал совершенно обыденно, никаких попыток запугать, никаких издёвок. Хорошо.

- А вот с чем, - сказал я, доставая из-за пазухи бутылку. – Найдётся у тебя в хозяйстве подходящая посуда?

- Подходящая?

- Ну да! Подходящая случаю.

- А что за случай у тебя такой, что ты ко мне с эдаким гостинцем пожаловал? И каким ветром тебя в наши края занесло?

- Добрый совет нужен, дедушка!

- Эвон ты как, - хмыкнул старик. – А знаешь, сколько годков меня дедушкой-то никто не величал?

- Ну, откуда ж? Сам же видишь, я в ваших краях человек новый, можно сказать, случайный.

- Вижу, как не видеть, а ты давай вон там вон на полочке пошеруди, глядишь и сыщешь чего. Была там когда-то посуда.

Я поставил бутылку на стол, а сам полез шерудить на полке, и обнаружил там пару металлических рюмок, как ни странно, совершенно не запылённых. Этот факт меня не то чтобы озадачил, но удивил. Старик разглядывание мною рюмок воспринял по-своему:

- Что, гадаешь, как я сейчас из серебра пить буду?

- А они что, серебряные? – не поверил я.

Не поверил я по двум причинам: во-первых, для такой более чем скромной обстановки это слишком дорогие предметы, а во-вторых, да, он что, из серебра пить собирается? Он же колдун!

- Не гадай! Ничего мне от серебра не сделается.

- Это почему? – заинтересовался я.

- Не твоего ума это дело. А ты вона лучше и впрямь, разливай.

Я разлил.

- Ну, твоё здоровье, дед Касьян!

- Чего?!

- Будь здоров, говорю!

- Да куда уж мне! – сказал дед и выпил, не чокнувшись.

Я тоже выпил.

- Слышь, дед, а закусить у тебя не чем? – поинтересовался я у него.

- От чего ж, вона в печи чугунок с картошкой, а в кадушке вон в той капуста квашеная, - кивнул он на стоящий в углу бочонок.

- А сам чего ж не угощаешь? – осторожно поинтересовался я.

- А мне, мил человек, не с руки, - и он похлопал правой рукой по пустому левому рукаву прямо в районе плеча.

- Ого! Это кто тебя так?

- Обо мне потом, ты же не за этим сюда, на ночь глядя пожаловал.

- Верно, - согласился я.

- Ну, выкладывай, раз пришёл.

Я собрался с мыслями и произнёс:

- Я спросить у тебя хотел, как с шуралеями бороться?

Дед громко и скрипуче расхохотался.

- Эк, ты хватил! Да куды тебе с ими бороться?! В йих же силищи – медведя напополам разорвут! А он - бороться! Сдурел?

- Ну, прогнать, победить, убить, в конце концов! Как их одолеть можно?

Дед долго пристально смотрел на меня, потом спросил:

- А тебе по что? Ты – человек пришлый, пришёл, ушёл, и вся забота. Что за дело тебе шуралеев гонять?

Я призадумался. А, правда, зачем? Хотя, нет. Знаю.

- Есть у меня, дедушка, дело одно в этих краях. Землицу государеву надобно померять: сколько ее, к какому уезду отнести. Вот, а злыдни эти мешают: под ногами путаются, людишек пугают. Сказывали мне, будто ты средство против них знаешь. Не поведаешь?

- Средство, говоришь? – усмехнулся старик. – Средство у тебя и у самого найдётся. Это вона там чаво у тебя? – он ткнул сухим узловатым пальцем в то место, где под рубахой висел нательный крестик.

Я машинально коснулся рукой этого места.

- Покажь, покажь, не боись!

Я нехотя достал крест из-под рубахи. Касьян придвинулся рассмотреть его поближе, а я, пока он пялился на крест, заметил, что смотрит он только одним правым глазом, левый всё время был скрыт густой прядью нечёсаных седых волос.

- Да-а-а, - вымолвил, наконец, старик. – Сильная штука! Тот, кто стоит за ней, большую силу над шуралеями имеет. Чернобог могуч, но этот посильнее будет. Ну, будя! Убери, - с этими словами он откинулся обратно, прислонившись спиной к стене.

Мы помолчали.

- Ты смотри, не отдавай его никому, - серьёзно произнёс Касьян.

А кому отдавать простой алюминиевый крестик, данный тебе при крещении? Если только цепочку – она серебряная, только в ней того серебра…

- Не знаю как, - продолжал он. – Но амулет этот накрепко с тобою связан. Вся его сила, только когда он в твоих руках. А если отдашь кому – враз ослабеет.

Смотри-ка! А дедушка-то на раз просекает.

- Ежели ты ещё слова какие заветные знаешь, или заклятья, тут уж сила разов в сто, а можа и в тыщу поболе станет.

Заветные слова, это он про молитвы, наверное. Ну, так, не знаю я их, а спросить не у кого.

- Налей-ка, а то в горле пересохло, прокашлял старик.

Я разлил.

- Закуску-то будешь доставать? Али как?

- И так пойдёт! – махнул рукой я.

Потом махнул стопку, водка, и вправду, и так пошла. А чего ей не пойти? Чай не сорок градусов. Можно и без закуски. Дед крякнул, занюхнул рукавом и, блеснув правым глазом, поинтересовался:

- Ещё чего спросить хотел, али всё уж?

- Да, хотел. Скажи мне, дед Касьян вот чего: как солдаты из острога с шуралеями воюют? У них что, тоже амулеты как у меня?

- Амулетов как у тебя, мил человек, здесь отродясь никто не видал. А у солдат-то, у них амулеты есть. Как не быть? Только слабенькие они, только и хватает их, чтоб шуралей сразу не заморочил. А уж тут не зевай! Заряжай фузею, да пали в ёво. Ну, а промажешь – знать судьба такая. Тока и надёжи, чтоб другой кто попал.

- Фузея – это ружьё что ли?

- Оно.

- А разве пулей можно убить шуралея?

- Пулей?! Да пулей ты его даже не пощекочешь. Солью, солью надо!

- Что, обычной солью? – не поверил я.

- Прям! Обычной! Илецкой каменной солью, только голубой, красную не бери: от красной проку мало, голубую бери. Голубую ежели с толчёной осиновой золой смешать, так можно его и на вовсе прибить.

- Это как? – заинтересовался я.

- В прах рассыплется.

- Да ну?!

- Вот те и ну! Правда, так-ту один раз всего-то и было. Лет сорок тому назад. Они, солдатики-то, тогда в шуралея разом с дюжины фузей пальнули. Вот он прахом тогда и рассыпался. А больше никогда, ни разочку.

- Значит, голубую, говоришь? А где её взять?

- Где взять?! А вот кто в Илецк поедет, того и проси, чтоб привёз. Так-ту её не сыщешь: горькая она.

- А у тебя нет? – спросил я на всякий случай.

- Есть.

- Может, поделишься?

Дед заёрзал на лавке.

- Ты молодой ещё, цену словам не знаешь. Наперёд поостерегись. Не всякому можно такое говорить. Я вот раз эдак-ту не подумамши ляпнул…

Он умолк, а я решил прояснить ситуацию:

- А что ляпнул?

- Да вот как ты сейчас. Ну, и поделился со мной Чернобог.

- И чем он с тобой поделился?

Старик сердито засопел.

- Знаешь, почему меня Хромым Касьяном зовут?

- Наверное, потому что хромаешь, - предположил я.

- Хромаешь! А ты глянь-ка под стол. Глянь, глянь, не боись!

Я заглянул: левой ноги у старика не было совсем, а вместо неё была пристёгнута деревяшка.

- Видал?

- Да, теперь понятно, - вяло проговорил я.

- Чего тебе понятно? Понятно ему!

- Почему Хромым зовут понятно! – с расстановкой произнёс я.

- А ну-ка теперь суда глянь! – с этими словами дед откинул ту прядь волос, которая закрывала левый глаз: левого глаза не было, не было и левого уха.

- Мною он со мной поделился! Почитай, всю левую половину себе и забрал! – прокричал дед Касьян.

- Это за что ж он с тобой так? – участливо спросил я.

- Не твово ума дело!

Жёстко. Хотя… Ничего не говоря, я разлил ещё по одной. Выпили молча, и как всегда, не чокаясь.

- Так что на счёт соли? – я решил не рисковать со словами.

- Насыплю полфунта.

- А целый? – закинул я удочку.

- Да на что тебе целый? – взвился дед. – Ты в нору к ним идти собрался что ли?

- А у них что, нора есть? – насторожился я.

- Как не быть?! Они ж окаянные из неё к нам и лезут.

- А где она?

- В Уральских горах где-то. А тебе на что?

- Так может, взять да и законопатить её, чтоб не лезли?

- Один ты умный! Пробовали уже! Первый-то раз чуть совсем всё прахом не пошло. А второй раз… - он замолчал, о чём-то задумавшись.

- Что второй раз? – напомнил я.

- Видать, щёлки остались.

- Какие щёлки?

Дед опять заёрзал на лавке:

- Раз лезут, значит, есть.

- А их не пробовали заткнуть?

- Пробовали, - мрачно ответил дед.

- И что? Не вышло?

- Не вышло, - сказал он ещё мрачнее. – Ты вот чего, вон там, на полке, наверху, видишь?

Я кивнул в ответ.

- Туесок берестяной стоит, видишь?

Я снова кивнул.

- Возьми и принеси. Да осторожно смотри.

Я встал, выпитая водка дала о себе знать.

- Осторожно, говорю!

Я осторожно снял с полки цилиндрическою берестяную ёмкость для сыпучих продуктов и поставил её на стол.

- А теперь вон в том ларе кисет поищи.

Я открыл крышку и порылся в указанном ящике. Небольшой мешочек с тесёмками нашёлся довольно быстро.

- Этот? – показал я находку хозяину.

- Давай! – махнул рукой дед. – А теперь держи его, я тебе соли отсыплю.

И он отсыпал примерно треть содержимого берестяной банки.

- Может, ещё сыпанёшь? – поинтересовался я.

- Будет с тебя и этого.

- Чё те, жалко что ли? – беззлобно подколол я его.

- Вот когда в нору пойдёшь, тогда всё отдам, - серьёзно ответил дед. – А щас, будя!

Ну, на нет и суда нет.

- А по сколько заряжать-то? – перевёл я разговор на более насущные вещи.

- Напёрстка в аккурат хватит. Плесни-ка ещё по одной, да иди, поздно уже, тебя ведь, поди, хватились.

Я разлил, взял свою рюмку, отсалютовал её деду, мол, твоё здоровье, и мы не чокаясь, выпили. Я откашлялся, сунул кисет за пазуху и сказал:

- Ну, бывай, дед Касьян, спасибо тебе за всё, за соль, за науку. Пойду я. Даст бог, свидимся.

- Иди. Будешь в наших краях, заходи, - он хмыкнул. – Ну, а выход… выход, он там же, где вход. Сам-то найдёшь?

- Разберусь, - усмехнулся я и вышел.