Медиум

Глава 26

– Тсс. Не плачь, дитя. – Громкий шёпот Тёмного Пастыря отдавался в сознании звучным эхом. Всхлипывающая старуха вздрогнула, когда её на голову легла узкая ладонь, длинные тонкие пальцы сжали черепную коробку. – Не стоит бояться неизбежного. Ты обретёшь силу, пусть и не ту, на которую рассчитывала, служа своим богам.

Ведьма замычала от страха и боли. Кость хрустнула под костлявыми фалангами, из-под кончиков пальцев показалась кровь. Жертва некроманта, дёрнувшись в отчаянной попытке вырваться из смертельного захвата, обмякла.

– Вот и всё, милая моя девочка, – не снимая руки с жертвы, сказал убийца. – А теперь восстань и пожни для меня души соплеменников!

Несколько секунд ничего не происходило. Две фигуры – колдуна и похожей на скомканную груду тряпья и меха старухи – словно окаменели на лёгком ветру. Затем из складок одежды ведьмы заструился пепельно-серый туман. Скапливаясь у трупа, окутал его саваном и начал распространяться вокруг, густея. В стремительно теряющей прозрачность дымке женщина шевельнулась. Возникшее облако, стелясь по земле, поплыло к степнякам, наконец-то осознавшим, что жертвоприношение пошло не по плану. Позади раздались вопли и топот сотен ног пришедшей в движение людской массы.

Несмотря на ночи, пережитые в степи и на болоте, действия некроманта заставили меня внутренне сжаться в невыразимо малую точку. Я затаил дыхание, замер, сознание очистилось от мыслей, как если бы находился рядом с хищником.

Тёмный Пастырь поднял изуродованное следами боя с Висельником и тронутое разложением лицо.

– За вами вернусь позже. Никуда не уходите, – и последовал за туманом.

В лагере, судя по звукам, разворачивалось нечто ужасающее. Кричали мужчины, вопили женщины, щёлкали кнуты и лязгал металл. Кто-то кого-то резал, душил и рвал на куски. К прочим звукам добавились утробное рычание и бульканье.

Пока всё происходило в отдалении от места жертвоприношения, у нас имелся шанс. Некромант занят, ведьмы рядом нет, степнякам не до связанных чужаков. Изначально я планировал освободиться во время ритуала и взять старуху в заложницы. Появление колдуна упростило задачу.

Ночью я выбрал школу магического Искусства. Тогда же заплатил наставнику эссенцией души за обучение навыку и заклинаниям. Настала пора практики.

Как там учил королевский маг…

«Обратись к пламени, горящему в каждом живом существе, – напомнил он. – Закрой глаза, представь темноту. В ночи сделать это не так уж и сложно, правда? В непроглядной тьме, окружающей тебя и полнящейся страхами, вообрази крошечную искорку, едва тлеющую. Раздуй её силой собственной веры и воображения. Это уже труднее, я помогу, ученик. Вот так…»

Звуки резни затихали, страх отступал тем больше, чем сильнее разгоралась искра, из красной становясь оранжевой, потом жёлтой и почти белой.

«Давай! Зажги пламя!»

И пламя вспыхнуло. Маленькое, ровное, согревающее. В груди и районе солнечного сплетения потеплело.

«Поздравляем! Вы впервые активировали навык “преобразование элементов” и постигли ваш внутренний огонь (начальный уровень). Овладение данным навыком даёт вам право именоваться учеником пироманта!»

«Начало пути, – грустно улыбнулся наставник. Не видя, я почувствовал его эмоции. – Потянись к пламени и зачерпни, точно воду из ручья. Не бойся, оно не обожжёт».

Страх растворился в тепле огонька, дарующего умиротворение.

«Пока он горит, тебе не страшны кошмары иных миров, ученик. Твоё сердце закрыто для проклятий и порчи. Но опасайся бездумно разжигать его…»

Я протянул к пламени воображаемую руку. Оно действительно не причиняло вреда.

«…дабы не вызвать пожар и не сгореть в нём!»

Запах гари ударил в нос. Верёвка, связывавшая руки, лопнула. Резко раскрыв глаза, еле сумел удержаться на ногах, рефлекторно схватился за костяной столб, чтобы не упасть. В ладонях полыхал огонь. Впрочем, особой радости от использования заклинания не ощущалось. Оставалось самое тяжёлое.

Освободившись, я соскочил со столба и обернулся. Облако начавшего бурлить бесформенными образами тумана неспешно ползло по лагерю, поглощая сопротивлявшихся степняков. Воины хлестали по нему кнутами, метали дротики с горящими у наконечников ветхими меховыми лоскутами. Зловещая хмарь не останавливалась, проверенные средства против Мглы и призраков оказывались бесполезными. Там, где прошло облако, лежали мертвецы в неестественных позах с почерневшей кожей, иссохшие подобно мумиям. Подбежав к ближайшему, я сорвал с пояса кочевника кинжал. Перерезал верёвки у Эдика как самого целого в нашем отряде и снял его со столба. Вид у рыскаря был совершенно невменяемый, он трясся и бешено озирался по сторонам. Пришлось хлопнуть его по физиономии, приводя в чувство. Помогло так себе. Мужик испуганно уставился на меня, потом перевёл взгляд на кинжал в моей руке и, маша головой туда-сюда, постарался отползти.

– Успокойся ты! – рявкнул я сгоряча и, спрятав оружие за спиной, произнёс примирительно: – Некромант ушёл, никто тебя не тронет. Идти сможешь?

Лицо Эдика не сразу приняло осмысленное выражение. Он боялся всего – и кочевников, и некроманта, и Мглу. И меня в том числе.

Глядя на него, понял: не годится для роли спасителя. Скорее, убежит с кинжалом и напорется на какую-нибудь нежить. Вздохнув, попросил:

– Помоги освободить ребят.

Оглядевшись, нашёл Немого и Ала среди висящих на столбах пленников. Людей тут много. Без малого двадцать степняков, знающих, как выживать на Мглистой Равнине и ненавидящих племя, захватившее их. И что немаловажно, умеющих управляться с ездовыми химерами и оружием. Обессилевшие, голодные, избитые, злые. Хотя бы половина из них нам может пригодиться при побеге. Правда, не всё столь радужно. Контингент, прямо скажем, проблемный. Не все понимают нашу речь, да и подчиняться соплякам из Зиккурата захотят не все.

Зайдя за костяной столб, я разрезал стягивающие запястья Немого верёвки. Повалившегося здоровяка придержал Эд, и мы оба положили его на землю. Наш великан принялся активно растирать передавленные руки и ноги и через минуту уже смог подняться, хоть и не без помощи. Не считая синяков и ссадин, выглядел он целым. И перепуганным не казался, наоборот, злобно зыркал на лагерь.

– Снимите со столбов Альберта и тех, кто согласится с нами идти, – обратился я к Немому и Эду, вложив кинжал в широкую ладонь гиганта. – Потом ищите химер. Без них нам не выбраться. И вооружитесь чем-нибудь.

– Ты ещё надеешься спастись? – искренне удивился Эдуард.

– Планирую, – поправил его. – Для побега нам нужно освободить побольше пленных.

Здоровяк кивнул, и я направился к трупам степняков. Пока занимался освобождением ребят, смертельный туман превратился в киселеобразную массу, неспешно продвигавшуюся по лагерю в поисках очередных жертв. Разочаровавшись в привычных способах противостояния призракам, кочевники разбегались кто куда, некоторые догадались подпалить шатры и заключить мерзкую, разрастающуюся субстанцию в огненное кольцо. Туман, тем не менее, просачивался меж горящих хлипких построек, причём держался подальше от огня, насколько позволяло пространство. Неживая сущность побаивалась открытого пламени, что не могло не радовать.

– Куда? – бросил мне в спину вопрос слегка растерявшийся Эд.

Я бы на его месте не говорил громко и вообще вёл бы себя тише воды ниже травы, дабы не привлечь внимание некромантской креатуры. Отмахнувшись, подобрал кнут с мертвеца и, восстановив видение внутреннего пламени, провёл по кожаному, оплетённому гибкой железной проволокой оружию рукой. Кнут нехотя загорелся, внушая робкую надежду на победу в бою с призраками. «Огонёк» наше всё!

Шансы на успех побега прилично так повысились. Лишь бы некромант не объявился и судьба злодейка не преподнесла досадных сюрпризов.

Парням хорошо, от них требуется найти химер и скакать, размахивая кнутами. Мне же, прежде чем присоединиться к ним, надо найти Бирюзовую Тюрьму. Куда её спрятали? И кто? Душа Чужака пока никак себя не проявила, уведомлений о смене владельца не поступало. Следовательно, предмет закрепился за мной. Чтобы отнять сферу, понадобится меня убить. Допустим, отчасти поэтому нас и собрались принести в жертву.

На ум в качестве подходящего места для хранения сферы пришло жилище здешней ведьмы. Кому как не ей отнесли найденный магический артефакт? Правда, странный предмет мог припрятать один из захвативших меня воинов, также сферу могли отдать хану. Но поиски начну с шатра старухи.

Я бежал, перепрыгивая через пылающие обломки построек и сухие, похожие на почерневшие ветви трупы. Степнякам сейчас не до беглецов – воины и женщины озабоченны исключительно спасением жизней.

Ведьмин шатёр стоял у клеток, где держали пленников, и я точно знал, куда направлялся. По пути поймал себя на мысли, что не хотел бы столкнуться с красивой девушкой, посещавшей старуху.

Вход занавешивала бурая шкура неведомого зверя. Отодвинув полог, нырнул в мягкий полумрак, пропахший травами, горелым жиром и кровью. Посреди шатра на алтаре под небольшой медной статуей божества, представляющего собой сплетение щупалец и жвал, чадили витые, грубо слепленные свечи из жира. На испещрённой таинственными иероглифами алтарной плите стояла глиняная миска, до краёв наполненная свернувшейся кровью. Посуда и свечи по качеству разительно отставали от статуэтки, выполненной с потрясающим мастерством. Изгибы чудовищного тела, поблёскивающие в неровном тусклом свете, будто бы приходили в неуловимое движение, стоило отвести взгляд. Идол вызывал желание смотреть на него, не отрываясь, и вместе с тем отталкивал. Творение неведомого мастера было совершенно чуждо простоте окружающей обстановки. Ему явно не место среди пучков травы, облезлых шкур и варварских инструментов из костей и камня.

С трудом отвернувшись, я сосредоточился на грудах мехов, устилавших пол. Будь ведьмой, куда бы спрятал ценный артефакт? В самое укромное местечко. Самое защищённое, в том числе магически, учитывая опасность Бирюзовой Тюрьмы.

Скрутил кнут кольцами, чтобы случайно не поджечь шатёр. Огонь на ремне почти угас, кожа тлела, готовая вспыхнуть по моему желанию.

Воткнув кинжал в пол, рванул шкуры на себя, стаскивая и переворачивая. Под ними оказался утоптанный земляной пол без малейших ямок. Никаких тебе тайников. Подсвечивая слабо горящим кнутом, обследовал неровности, попутно расшвыривал мешавшие меха, одежды и колдовскую утварь, пока не пришёл к выводу, что сфера хранится под алтарём.

Пересилив себя и стараясь не смотреть на статуэтку, подхватил каменную плиту-основание и опрокинул тяжёлую конструкцию. Внутренности шатра залило бирюзовое сияние. В специально вырытом углублении на груде золотых и серебряных монет разной величины, замысловатых украшений и крупных самоцветов лежала сфера.

У меня вырвался нервный смешок. Невольно я задался вопросом, не накапливаются ли проклятия. Сокровища ведьмы наверняка под охраной, и хорошо, если в роли таковой выступает лишь страх перед удивительной статуэткой.

Желтовато-бежевая шкура у алтаря послужила сумкой за неимением мешка. Завернув в неё сферу, меховой накидкой выбрал из ямы драгоценности и в эту же накидку свалил, завязав сверху узел. Со шкурой проделал то же. В итоге получились два узелка, из них один – компенсация за моральный ущерб. К статуэтке не прикасался – есть в мире вещи, которые лучше не трогать.

Взяв импровизированные сумки свободной рукой, шагнул к выходу, и вдруг висевшая бурая шкура взбугрилась. Кто-то снаружи намеревался её сорвать.

Мне представился стоящий по ту сторону некромант. Может, тоже за сферой пришёл, разобравшись с делами.

Я будто на бетонную стену налетел. Остановился, лихорадочно обдумывая ситуацию. Бежать некуда, резать стенки шатра некогда. Придётся прорываться с боем. Бирюзовую Тюрьму не оставлю, кто бы ни стоял за пологом из шкуры. Вернее, не оставлю насовсем. Сейчас-то узелки мешают двигаться. И кинжал из-за них не подобрать.

Зашвырнув сферу и сокровища в дальний угол, схватил воткнутое в пол оружие и занял позицию справа от входа.

Полог упал, и в шатёр неторопливо ступил сгорбленный низенький человек в изорванном плаще начинающего рыскаря. Короткий ёжик жёстких чёрных волос, тёмная кожа, покрытая коркой засохшей крови…

Я узнал Стиви. Волоча ногу, он потащился прямиком к опрокинутому алтарю, за которым, кстати, валялись мои трофеи. Скованные движения, необычное поведение, потрёпанный вид – парень побывал в крутой переделке. Вкупе с его таинственным исчезновением складывалась довольно тревожная мозаика. Я искал логичное, безобидное объяснение присутствию Стиви в лагере кочевников и не находил. Хотя, не исключено, у меня сдали нервы за последние дни, из-за чего придаю слишком большое значение деталям, не видя общей картины из-за бушующего в венах адреналина.

Рассудив, что рисковать не стоит, я толкнул носком под колено здоровой ноги товарища, обхватывая его шею сзади в удушающем приёме.

– Тихо, это я, Кир. Не брыкайся и не кричи, сейчас отпущу.

– Кир, – прохрипел Стиви. Его мышцы напряглись, сопротивляясь захвату. – Уходи… Беги… пожалуйста.

Он вставал, поднимая меня, навалившегося на него всей массой. Вставал, опираясь на «рабочую» ногу, одновременно вцепился в моё предплечье. Металл наручей прогнулся под тонкими пальцами тощего паренька, обладающего невероятной, нечеловеческой силой, аномальной для игрока первых уровней. Внезапно Стиви нагнулся, перебросив меня через себя и отправив в короткий полёт, закончившийся столкновением с толстым шестом, поддерживавшим крышу. Шест сдвинулся от удара, чуть не завалившись.

Удивительно, но оружие не выпало из моих рук. Дух выбило, несколько долгих секунд я поднимался, пытаясь вдохнуть и не теряя из поля зрения неспешно приближающегося парня, чьи глаза походили на глазищи дохлой рыбы – неподвижные, подёрнутые белесой плёнкой. Тёмное лицо, обезображенное глубокими порезами, образовывавшими некий мистический символ, искажала гримаса боли.

– Больно… – пробормотал Стиви. – Кир… убегай.

Зомби – вот на кого походил бедный парень. Неповоротливый, ужасно сильный и не управляющий собой.

– Я тебя так не брошу.

У одержимых единственный выход избавиться от ментального паразита – погибнуть и переродиться на костре. Так же обстоят дела с некоторыми проклятиями, сглазом и прочими вредоносными чарами. Убить товарища – крайняя мера, сначала я решил попробовать обезвредить его.

Горящий кнут обвился вокруг голени сломанной ноги Стиви. Рванув на себя, рассчитывал на падение товарища. Он устоял, опустившись на колено и зафиксировав ремень кнута, после чего, схватив моё оружие, дёрнул. Не теряя времени, я подскочил к нему и в полёте двинул коленом в подбородок. Такой удар валит нормального мужчину практически любой комплекции. А тщедушный Стиви лишь откинулся назад и спустя мгновение выпрямился, выбросив ко мне руки с растопыренными пальцами. Благо, успел отпрыгнуть, пнув его в грудь. Словно по деревянному истукану бил. Парень покачнулся и начал вставать.

Бесполезно было стараться его вырубить. Возникла мысль сломать ему здоровую ногу и руки, затем донести до химер, и практически сразу я отбросил идею. Мне некогда здесь возиться. Некромант вот-вот появится. К тому же, нет уверенности в том, что Стиви меня не покалечит, пока буду его ломать. И сам пропаду, и сфера с душой достанется колдуну.

– Кто с тобой такое сотворил? – отходя к алтарю, спросил я. – Тёмный Пастырь?

– Пастырь… да, – процедил парень, наступая. – Не могу остановиться… должен выполнить приказ… Кир, прошу… беги от меня.

Должно быть, некроманта всё же откопали из-под завала, и он обнаружил Стиви. Подчинил его с помощью магии, сделав рабом взамен горбунов. А учуяв божественную душу, погнался за ней и вышел к лагерю степняков.

– Я с ним поквитаюсь, – если раньше не подохну. – И тебя ему не оставлю. Прости, дружище.