Медиум

Глава 9

«Поздравляем! Теперь вы можете выбрать стезю и талант», – засверкало системное сообщение, спустя несколько секунд растаявшее от прикосновения пальца. Затем из клубов дыма возник перечень классов. Стандартные «Воин», «Маг», «Вор», «Стрелок». Ни тебе клириков, ни паладинов. Изображения классов в круглых рамках напоминали портреты, парящие в облаках. Грубоватое лицо воина соседствовало с возвышенным ликом мага, вор носил маску и капюшон.

Картина облаков подёрнулась пеленой, и, заискрившись, образовался пятый класс – «Медиум». С портрета угрюмо глядел невероятно худой субъект, надвинутая на лоб широкополая шляпа оттеняла бледную кожу костистого лица. Под ним вспыхнуло очередное сообщение:

«Вы прокляты и находитесь на границе мира живых и мира мёртвых и способны воздействовать на обитателей обоих миров. Вами разблокирована тайная стезя охотника на призраков, позволяющая наносить урон призракам немагическим оружием».

Интересно, до меня кого-нибудь проклинали перед выбором класса? Или мне одному «повезло»? Есть над чем задуматься. Ведь, если в клане уже есть персонаж с таким классом, у него можно поучиться. Умение наносить урон нематериальным существам в теории даёт возможность лазить по развалинам, населённым привидениями, и бить их даже палкой.

Воином быть, похоже, не судьба. Здоровье не то. Мне и тычка достаточно, чтобы улететь на точку перерождения. Магом стать соблазнительно, но почему у клана их всего несколько? Есть тут свои подводные камни, о коих не мешало бы расспросить знающего человека. Стрелок, вор… ну, такое себе. Никогда не любил играть шпионом, скучно. Другое дело врубиться в толпу противников, принимая на щит вражеские удары и снося головы мечом или молотом! Однако, проклятые обстоятельства толкали к воровской стезе как самой сравнительно безопасной в моём случае. Мне, вообще-то, придётся рассчитывать на скрытность и ловкость, а они как раз основополагающие для класса «Вор».

Быть охотником, по-моему, чуть веселее. Путешествуешь с питомцем, поражаешь врагов на расстоянии. Жаль, не взять сразу две «стези». Или позже представится шанс? Что действительно большое упущение разработчиков, так это отсутствие хотя бы примитивной справочной системы.

Я не рискнул тыкать по «портретам». Выберу ещё случайно, и прощай, редкий класс. Так и не определившись, встал, и таблицы тут же пропали. Кивнул на прощание хозяину Зиккурата. Разговора между мной и Алмазом не выйдет, оставаться здесь незачем. Я сомневался, что кланлид подготовил мне дополнительный сюрприз. Разрешил вылечить, и на том спасибо.

На третьем от вершины этаже Серый свернул с лестницы, позвав за собой. Пройдя по крытой галерее, мы вошли через укреплённый сталью арочный проход в полутёмное помещение. От пола до высокого потолка вздымались рядами забитые книгами и скрученными свитками шкафы. Под потолком висели на цепях горящие лампы.

На звук закрываемой двери явился богатырского сложения бородатый мужик в потёртом одеянии, здорово смахивающем на монашескую рясу. Клириков не видно в Зиккурате? Пожалуйста, любуйтесь. Для полноты образа не хватало символа божества на цепочке.

Он закричал что-то, активно жестикулируя и показывая всем своим видом гнев. Серый как мог успокаивал разбушевавшегося не на шутку бородача. Выставив перед собой ладони в миролюбивом жесте, объяснялся, пытался дружелюбно улыбаться. В конце концов, воин ретировался, кивком указав на меня.

Затихший после ухода разведчика мужик замахал рукой, призывая следовать за ним. Проходя меж старинных деревянных шкафов, я восхищённо рассматривал библиотеку. Пахло пылью, по потолку выплясывали тени, создавая причудливые, колдовские фигуры. Линии цветного мозаичного пола извивались, скрещивались в зависимости от освещения. Складывалось впечатление, что ходил по стеклу, под которым заперты постоянно менявшие форму чудовища.

У письменного стола бородач обернулся и резко хлопнул ладонями.

Уши прострелило резкой болью, сопровождавшейся звоном.

– Боец, как слышно? Приём, – защёлкал пальцами бородатый мужик.

Его голос звучал приглушённо, но звучал! Вот чего я ждал в Талариане – магии, заклинаний, мгновенно решающих массу проблем, в том числе связанных со здоровьем. А то мази, лекарства. Словно не в мир меча и магии попал, а в сдобренное капелькой колдовства и наводнённое монстрами средневековье.

– Помехи наличествуют, – ответил я. – И головушка болит, аккурат меж ушами.

– Так и должно быть. Зато хоть общаться можно более менее нормально. Эффект временный, так что губу-то закатай. Я Ренат Султанович Бикеев, смотритель и хранитель собрания знаний Зиккурата. Короче говоря, по роду деятельности и по прозвищу Библиотекарь. Тебя как звать, болезный?

– Кирилл. Меня к вам направил…

– Знаю-знаю, – библиотекарь присел на краешек железного стола. – Память у тебя хорошая?

– Не жалуюсь.

– Рисовать умеешь?

– Не очень. В школе по рисованию получал хорошие отметки, с тех пор не брался за карандаш. А что?

– Да мне, понимаешь, художники нужны. Перерисовывать всякое из книг, запечатлевать увиденное в степи на бумаге и пергаменте, портреты важных личностей для Летописи Зиккурата красиво писать. Сам не успеваю, безвылазно в четырёх стенах сижу. Требуется человек, ходящий в рейды, опрашивающий командиров, бойцов. Вроде военного корреспондента и фотографа в одном флаконе. Ты, случайно, не журналистом работал?

Работал. Аж целых полтора месяца, по молодости. Был внештатником, пока не нашёл постоянную работу. С тех пор воды утекло немало, в чём я признался Библиотекарю. Он, против моих ожиданий, обрадовался.

– Весьма неплохо! Высшее образование есть? Отлично! На бумаге мысли внятно излагать умеешь, забывчивостью не страдаешь, и ладно.

– Вы точно библиотекарь? Больше похожи на редактора газеты.

– Собирать знания по крупицам моя прямая обязанность. Скажем, появилось новое существо, я должен узнать о нём максимум информации и занести в бестиарий, чтобы позднее передать разведчикам. Глядишь, при встрече с ним у ребят будет преимущество, и они вернутся невредимыми домой. Тебя посылать шастать по степи рано, поэтому до полного восстановления слуха находишься здесь и помогаешь с книгами. Утром и вечером обхожу библиотеку, проверяю, не случилось ли чего-нибудь из ряда вон. На тебе обход полуденный и полуночный. Пойдём, покажу, что тут и как.

Прихватив металлический гранёный посох, оканчивающийся снизу шипом, а сверху круглым навершием, Ренат Султанович двинулся вдоль кажущихся бесконечными рядов высоких, под потолок, стеллажей и шкафов.

– Библиотека поделена на сектора сообразно отраслям знаний, – указывал он на глиняные таблички с буквенными обозначениями секторов. – География, биология, некрология и прочее, и прочее. Разберёшься. Обходи все, тщательно осматривай полки, ищи, нет ли чего необычного. Заметишь – сразу ко мне, сам ничего не предпринимай. Книга упала – не подходи, лужа на полу или, не приведи небеса, мокрые следы, – пулей оттуда, понял?

– Да, Ренат Султанович. Могу спросить?

– Почему такие предосторожности?

– Читаете мысли.

– Пустое. Библиотека Зиккурата особенная, как ты, верно, уже заметил. К книгам, привезённым из городских руин, замков часто цепляется всякая пакость. Призраки, материализуемые проклятия. Порой сами книги являются не тем, чем кажутся. Принесли тебе, скажем, обычную книжонку, тоненькую, в мягком кожаном переплёте, внутри цветные картинки. Читаешь и думаешь, досталась тебе банальная историческая повесть, каких пруд пруди. Ставишь к другим книгам, уходишь. А ночью через неделю, месяц, год брошюра превращается в неведомую тварь, выбирается из библиотеки, нападает на ментально слабого человека, вселяется в него и устраивает нам весёлую жизнь. По-моему, лучше перестраховаться, чем идти на перерождение.

Тут не поспоришь. Память услужливо показала уставившегося в невидимую точку и пускающего слюни парня из госпиталя.

– Изредка, по ночам, ко мне наведываются неблагонадёжные личности, ищущие знаний. Новички, наивно полагающие, что смогут найти в книгах ответы на свои вопросы, начинающие маги в поисках запретных заклинаний. Увидишь такого – беги со всех ног. Эти идиоты подчас опаснее иных проклятых фолиантов. Рефлекторно захотят убрать свидетеля, поэтому вот, держи, – Библиотекарь достал из складок одежды хрустальный колокольчик. – Позвони, я услышу, где бы ни был, и приму меры. Надеюсь, не надо уточнять, что без причины звонить нельзя?

Я взял предмет. Ударное колечко опоясывала вязь незнакомых знаков. Изящная вещица, хрупкая. Страшно в руках держать, того и гляди треснет под пальцами.

– Видишь? – Библиотекарь остановился, указывая посохом на мягко поблёскивающую дверь. Металлическое полотно усеивали сложные геометрические фигуры, содержащие разномастные магические символы. – Сюда не лезь ни в коем случае. Хранилище редких и опасных книг. По-настоящему опасных. Услышишь оттуда звуки, уходи сразу же. Звонить не надо, ко мне бежать тоже, просто уходи поскорее. Целее будешь.

– Ренат Султанович, я не совсем понял. Зиккурат единственный, насколько мне известно, клан. Откуда берутся те ищущие знаний маги?

Библиотекарь двинулся вдоль стены прочь от загадочной двери.

– Далеко не все люди годятся для вступления в клан. Есть просто желающие постранствовать, сколотить собственную банду. Такие обычно не афишируют своих намерений, и одиночек отпускают без проблем под соглашение на сотрудничество с кланом. То есть, вольноотпущенник обязуется не нападать на нас, не грабить наших торговцев, не красть химер и помогать в войне с кочевниками и чудовищами при необходимости. Когда они перерождаются у огня, с ними не церемонятся, тут же выбрасывают в степь без одежды, припасов, оружия. Если, естественно, они не нанесли вред Зиккурату и его жителям. Преступников у нас замуровывают в стены живьём вместе с Кристаллами Жизни, не дающими им умереть в течение долгих лет.

– И выживают в степи воскресшие?

Я не представлял, как уцелеть за городскими стенами голому и босому. Впрочем, что мне достоверно известно о жизни вне городка? Полагался на предупреждения клановцев, а местным выгодно сгущать краски. Испуганный охотнее вступит в клан.

– Ну как тебе сказать, – библиотекарь замедлил ход, раздумывая. – Иногда. Особо умные экземпляры оборудуют схроны вблизи Зиккурата. Придя в себя – не всегда они валяются овощами, переродившись, – бродяги ползут к захоронкам, там набираются сил и убираются восвояси. Изредка бродяги находят учителей и хорошее оружие. Иногда, отчаявшись, пробираются сюда. Кроме них есть ещё охотники за знаниями. Опасные граждане. Приходят, втираются в доверие и наносят удар исподтишка. Да-да, это люди, как мы с тобой.

Получалось, помимо клановцев в Талариане прорва народа. И тут у меня появились сомнения относительно единственной точки перерождения. Сотни людей, умирают часто, мир-то действительно суровый. Зиккурат, по идее, должно заваливать трупами «бродяг», чего не наблюдается. Объяснений напрашивается два. Первое: где-то находятся другие костры и кланы. Территория огромная, не столкнулся ещё наш городок с подобными ему. Второе объяснение более мрачное. Игроки со временем прекращают перерождаться. Программа сбоит, не отлажено оборудование, мало ли. Окончательной смертью объясняется и борьба за жизнь каждого бойца.

– Случается, сюда залезают аборигены. Отлично оснащённые и умелые, эти ребята худшее, на что ты можешь наткнуться. Уж они-то свидетелей не оставляют, порой устраивая знатную резню среди низкоуровневых бойцов и рабов.

Упоминание рабов сбило меня с толку. Клан игроков никак не вязался в моём представлении с содержанием невольной рабочей силы. Ладно, каторжники, вкалывающие на руднике за нарушение законов Зиккурата, и пленные степняки, но рабы… Жёстко здесь устроено, по-взрослому.

– Нам не хватает рабочих, Кирилл, а по степи бродят агрессивные кочевники, готовые глотку перегрызть за химеру. Разбив племя, сдавшихся мужчин отправляем под землю добывать ископаемые, а женщин шить одежду, ухаживать за животными. Конечно, только тех, кто согласится. Несогласные с нашим предложением погибают в бою. Либо после боя.

Теперь понятно, откуда львиная доля женского населения в городке. На языке вертелся вопрос, куда девают детей и стариков? Вырезают? Рабы из них плохие, балласт, по сути. Спросить не успел, библиотекарь встал у резной каменной двери. На полотне мастер изобразил пересекающиеся геометрические фигуры, заполненные вязью знаков.

– Выход из библиотеки, – объявил Ренат Султанович. – И, заметь, единственный официальный вход. Тот, которым воспользовался Серый, запасной. Его открывать не рекомендуется. Увидишь, кто в него лезет – зови меня, осыпая посетителя ругательствами. Разумеется, если он из клана. Если незнакомец ведёт себя странно – убегай. Рабов, рыскарей и новичков в библиотеку вообще не впускай, здесь не раздают знания за красивые глаза. Рыскарями у нас называют претендентов на вступление в клан, у них красная повязка. Таких немного, перезнакомишься с ними, и опознать чужака не составит труда.

Библиотекарь приложил ладонь к центральной фигуре, и каменная дверь на удивление бесшумно отодвинулась, утонув в толще стены. В проёме виднелся пролёт широкой лестницы, освещённый жёлтыми каплями оправленного в красноватый металл янтаря.

Ренат Султанович нажал на едва заметную выпуклость у дверного проёма, и стоящий поблизости книжный шкаф отъехал в сторону. За ним скрывалась крошечная тёмная комнатка. В полутьме угадывались очертания лежака и то ли тумбочки, то ли табурета, напротив спального места мерцали крошечные разноцветные кристаллы. Эдакий ночник.

– Твои апартаменты. Я обычно сплю за столом, а то и вовсе… в другом месте. Так, подойди-ка, научу обращению с дверьми. Нажимаешь на выступ, и открывается вход в комнату. Жмёшь повторно, и закрывается. Изнутри, чтобы выйти, толкаешь книжный шкаф. Довольно лёгкого толчка, надавливания. Когда кто-то у двери в библиотеку, в спальне прозвенит колокольчик, вон тот, висящий под потолком. На чужого заклятье реагирует очередью коротких звонков. Если какой-нибудь уродец проникнет сюда без разрешения, на сигнальной панели погаснет кристалл. Случись такое, немедля вызывай меня, сам никуда не ходи. Запрись и жди, ясно?

– Предельно.

– Основной вход запирается заклятьем. Серый, паршивец, недолюбливает магию, пользуется запасными. Срабатывает сигнализация, и я вынужден бежать проверять. Так, приложи ладонь сюда. – Библиотекарь указал рукой на край каменной двери, утопленной в стену, пробежал по нему пальцами, словно по клавиатуре, прошептал что-то неслышно. Раздался скрип, контуры моей ладони засветились и погасли. – Теперь тебе разрешен доступ к запорному заклятью. Дотронься ещё раз, и дверь закроется. Она крепкая, тараном не вышибешь, призраки сквозь неё не просочатся, так что, запершись, можешь быть уверен – через главный вход враги не пробьются, – Ренат Султанович хохотнул. – Жди неприятностей со стороны запасного и… Ладно, не хочу пугать раньше срока.

– Да чего уж, давайте. Сторож обязан быть готов к худшему. Часто у вас в главную дверь ломятся орды чудовищ?

– Было пару раз. Морраты пытались недавно, безуспешно. Касательно неприятностей. Осторожно обходи библиотеку, и всё будет в порядке. Прислушивайся, принюхивайся, старайся не шуметь. Держи. – Библиотекарь снял с шеи кулон на серебряной цепочке, миниатюрный свиток, вырезанный из оникса. – Маскирует твоё присутствие в Незримом Мире. Штука дорогая, цени, не теряй. Отвечаешь за сохранность головой. Вернёшь, закончив трудиться в библиотеке. Инструктаж закончен, вопросы задашь позже, дела у меня. И у тебя, кстати, тоже. Знаешь, где кузница? На первом этаже. У Гефеста нашего доморощенного потребуй книжный железный оклад, он обещал к сегодняшнему дню сделать. Подойди к нему после обеда.