Медиум

Глава 29

Трапезный зал «Бронзового колокола» пустовал. Мы заняли стол у камина – я не продрог, чего, в общем-то, следовало ожидать после пребывания в камере, однако, тянулся к огню, неспешно вгрызавшемуся в массивные корни. За неимением хорошей древесины использовались высушенные корни кустарника и трав, отчего в зале распространялся терпкий аромат, по заверениям мальчонки-разносчика, полезный для здоровья.

По заказу Серого принесли две глубокие тарелки супа из горьковатых клубней черепника с требухой, кровяной колбасы, пару хрустящих лепёшек, салат из жёлтых листьев и две порции жареного мяса. В заключение поставили на стол кружки со «змеиной желчью», местным аналогом самогона. От десерта, предложенного тем же мальчишкой, Серый наотрез отказался. Не любит он сладкого. Я бы, наверное, съел целиком и пирог с ягодами, но платил-то за всё разведчик, и просить у него что-то ещё было для меня слишком большой наглостью.

– Ну, за возвращение, братиш, – произнёс тост мой приятель и залпом осушил с половину кружки крепчайшего пойла, какое я когда-либо пил. Крякнув, он грохнул кулаком о столешницу и, кривясь, сказал: – Везунчик ты. Из такой передряги выбрался невредимым. Висельник до сих пор не говорит и прикован к кровати.

– В госпитале?

– Где же ещё.

– А ребята Висельника? Раф, Стиви, Альберт.

– Чёрненький ваш пока валяется, языком с трудом ворочает, остальные куда лучше.

Про себя я решил, что непременно навещу парней после разговора с Серым и справлюсь у Виктора Георгиевича об их состоянии. Может, чем-то помогу. Всё-таки душила меня вина за Стиви.

– Почему не направили группу к Сломанной Башне, как только Висельник возродился? За день они бы доскакали, а то и раньше.

– Эй, потише, ладно? Мы послали группу. Взвод разведки, усиленный тяжёлыми всадниками из подразделения Гробовщика. Угадай, на кого они наткнулись в степи.

– На кочевников? – понял я.

– Бинго! На передовые разъезды. Завязался скоротечный бой, по итогу разведка отошла на безопасное расстояние. Степняки не кинулись в погоню, и ребята проследили за ними, узнали, где разбит лагерь. Пробовали прорваться к Сломанной Башне. Неудачно. Потеряли троих. Под вечер мы поймали одного из ваших, допросили.

– Кого?

– Да паренька из местных, Суслик позывной.

Я вздохнул с облегчением. Ундэс живой! И, похоже, верен Зиккурату.

– Он рассказал о бое с Пастырем. Ну, парни и поскакали домой. – Серый состроил кислую физиономию, заметив моё негодование. – А толку им оставаться? К Сломанной Башне всё равно не подойти, кочевники перехватывали, а бой с племенем не входил в их задачи. Временная потеря высокоуровневых воинов и лучников, согласись, клану в преддверии большой битвы с мертвяками не на пользу. Что такое для командования горстка новичков по сравнению с опытными, отлично вооружёнными бойцами? Мелочь. На новеньких можно забить.

– Так им же приказали ликвидировать угрозу, разве нет?

– Скажем так. Какую-нибудь тварь, засевшую в Сломанной Башне, недобитков морратов, например, они бы в порошок стёрли. Но не целое же грёбанное племя кочевников! Висельник возродился коматозником, нам пришлось гадать, кто его вырубил. На ум прежде всего приходили крысы. Степняки шли севернее, зомбаки вообще далеко тусовались. Дожди их тормозили. В окрестностях Башни вроде никто серьёзный не появился, она считалась относительно безопасной зоной. Да и задание, согласись, плёвое. Подумаешь, крысы! Недобитки! Висельник справился бы хоть с дюжиной. И вы под рукой. Прибыли, осмотрелись, провели зачистку и бегом домой.

Я с трудом подавил желание нецензурно обозвать и Серого, и Алмаза, и весь клан с его политикой, хотя и осознавал его правоту.

– И давно вы знали о степняках и мертвяках? – с прохладцей осведомился я.

Клановцы отслеживали перемещение кочевников с момента пересечения границы земель Зиккурата. Неделю назад степняки забрели на территорию клана с севера. По словам Серого, подобное иногда случалось. Разведчики продвигались вглубь поглядеть, что там у соседей. Передовые отряды покрутились чуток, и вдруг за ними выползло племя. Каждый день степняки забирали то южнее, то севернее, петляли, оставляя выпотрошенные туши химер и людей. Клановцы, естественно, всполошились и отозвали войска с дальних рубежей к Зиккурату, разведку из рейдов, кого сумели, вернули. Собирали силы для решающей битвы. Даже если кочевники не намеревались атаковать крепость, клан обязан был наказать племя за вторжение. И тут на горизонте замаячила нежить. Орда в десять тысяч мертвяков, не меньше, неспешно тащилась по следам степняков, игнорируя манёвры и жертвоприношения. Тупое стадо уже отстало бы, а значит, ордой управляли.

Никто не предполагал, что некромант обойдёт кочевников, достигнув Сломанной Башни раньше них. И уж точно загадка, зачем ему кольцо рыцаря. Возможно, так просто совпало, Ищущий подвернулся колдуну под руку совершенно случайно. Словно малозначительный выигрыш в лотерею. Главной его задачей было истребить племя и пополнить орду.

– Вчера некромант сидел в сгоревшем лагере и ждал подхода орды. Сегодня вестей от разведки не поступало, – завершил ознакомление с ситуацией Серый.

– Некроманты, управляющие толпами мертвяков и способные в одиночку расправиться с целым племенем. Хм. Сколько ещё фракций, кланов, о которых стоит знать новичку?

– Да брось. Рано или поздно вы бы узнали об их существовании. Никто из этого особой тайны не делает. Тёмные Пастыри – отщепенцы, преступники, отрёкшиеся от Присносущего Пламени по личным мотивам. Всегда были и будут те, кто хочет урвать кусок пожирнее, не в силах переварить. Власть, артефакты, женщины, неуёмная жажда убийств – сюда же в большинстве своём попадают преступники, не забыл? – толкают людей на опрометчивые поступки. Присносущее Пламя отвергает таких ублюдков, они даже не возрождаются на костре. Их смерть окончательна. Ну, зачастую.

– Это как так? И куда попадают после смерти? Начинают игру заново?

– Будь так, мы бы замуровывали их живьём. Не помню, чтобы Тёмный Пастырь переродился. В смысле, в родильне. Ну, ты понял, в том тёмном месте, где появляются новые игроки.

– Так, может, они и не гибнут окончательно, а создали точку респауна, переметнувшись к другим богам?

Серый задумчиво пожевал кусок мяса. Проглотив, глубокомысленно изрёк:

– Есть много в нашем мире, что и не снилось мудрецам. Или как там старик Шекспир писал. Яйцеголовые маги утверждают, что их смерть финальная, значит, финальная. Не хочу портить себе настроение размышлениями о бессмертии Пастырей. Мы с ними воюем. Убиваем при малейшей возможности. Можем захватить живьём – захватываем, везём в Зиккурат и замуровываем. На всякий случай. Они, мрази эдакие, ныкаются по разрушенным городам, куда нормальный человек ни за какие коврижки не сунется. Однажды мы нашли поселение на окраине древнего разрушенного мегаполиса, подземное. Чего там только не было… Понимаешь, Кир, у Зиккурата куча недостатков. Нас упрекают во властолюбии, притеснении новичков, массовых убийствах кочевников и прочей чепухе. Но по сравнению с некромантами мы белые и пушистые, прямо образец гуманизма. То, чем они занимаются, за рамками общепринятой человеческой морали. Да, мы чудовища, мелкие такие монстрики с кровавыми ряшками, однако, Пастыри само зло. У них жизненное кредо – нагадь Зиккурату и Присносущему Пламени. Любыми средствами. Ай, зачем объясняю, сам поймёшь. Ты вроде парень правильный, без перегибов. Пробудешь в Кладерате подольше, и для себя уяснишь, кто тут добряк, а кто злодей.

В памяти предстал образ Стиви в шатре ведьмы. Пожалуй, Серый прав. Клановцы убивают, а Пастыри превращают в настоящих чудовищ, обрекая на рабское существование в уродливом теле. Хотя, если вспомнить наказания Зиккурата, те же замуровывания на веки вечные, появляется понимание того, что яблоко от яблони недалеко упало.

– Эх, не знаешь ты ничего, Кирюх, – вздохнул Серый.

– Опыт дело наживное. И знания тоже. Пастыри организовали клан, верно? Второй клан игроков в Кладерате. А третий, четвёртый есть?

– Ну, ты загнул – четвёртый. У нас игроков мало для создания стольких кланов. Да и Пастырей мы за клан не считаем. Они скорее банда. В ней состоит людей в разы меньше, чем в нашем клане. Сами по себе опасности для Зиккурата они не представляют. Проблема в том, что эти грёбанные пастухи якшаются с тёмным клиром, а клир поклоняется Падальщикам. С богами воевать сложно, сам понимаешь. Хорошо, что Пастыри с клиром в не настолько тёплых отношениях, чтобы вместе штурмовать город. Помнишь, говорил тебе о бандитах? Вот, считай, и третий. Не бандиты в прямом смысле слова. Так, ни то, ни сё. Игроки, пожелавшие испытать вкус привольной степной жизни. Сталкеры. Обследуют руины замков, городов, живут за счёт торговли с кочевниками и Зиккуратом. Они нам арты, оружку, броньку, мы им жратву, одежду и полезные для выживания вещи. Иногда грабят торговые караваны, тех же кочевников. Нас не трогают, ибо точка респауна общая. Те, кому надоели суровые будни собирателей, просятся назад и начинают с самых низов, с рыскарской службы. Мы за такими внимательно следим, а то как начнут через время заливать новичкам о сладости свободной сталкерской жизни. Выгоняем тогда с концами, и торговать им с нами запрещаем. Беспредельщиков мизерное количество, на самом деле. Большинство реально отбитых типов в стенах Зиккурата по ночам ноет. Вот и всё по игровым фракциям.

– Кто вообще такие Пастыри? Откуда вылезли? Сколько их примерно? Ведётся учёт ушедшим из Зиккурата?

– Учёт ведётся. По некромантам неточный, ренегатов же не сосчитать. Неизвестно, кто из них живой бегает, а кто скопытился окончательно. Появились они… Спроси у Библиотекаря. Он из первой волны игроков, свидетель, так сказать, зарождения секты, из которой выросла пастырская кодла. У истоков стоял Фридрих. Я тебе о нём рассказывал.

– Поющий по ночам маг?

– Он самый. Замурованный заживо вместе с учениками.

На том тему закрыли и помолчали, предавшись трапезе. После нескольких дней голода еда в «Бронзовом колоколе» показалась шедевром кулинарного искусства. Я уплетал за обе щеки, однако, ограничился супом и кровянкой. Не влезало в меня больше.

– Кир, вот что скажи. Как тебе твой отряд? Завёл друзей?

– Трудно сказать, знакомы мало.

– Ребята себя проявили с хорошей стороны? Или?..

– За редким исключением из парней выйдет толк. Ундэс – Суслик – готовый разведчик, Немому доспехи покрепче, и отличный танк.

– К чему спрашиваю. Висельник, по ходу, надолго выбыл из обоймы, вам другого командира дадут. Тебя рекомендуют в заместители с повышением звания. Выполните парочку заданий, и примут в клан. А дальше захочешь быть рядовым в клане – милости просим, а нет, так возьмёшь под командование собственный отряд рыскарей. Ты себя очень хорошо показал. Только не зазнавайся, и продвижение по карьерной лестнице гарантировано. Ребят, бывших в силовых структурах, ну, там, в армии служивших, кот наплакал. Не щёлкай клювом, командиру не перечь, и взлетишь. Главное, не забудь потом мудрого наставника на жизненном пути отблагодарить за дельные советы. Меня, то есть.

– О тебе забудешь, ага.

– Кстати, ты же теперь богатенький буратин. Трофеев добыл столько, сколько среднему рыскарю и в мечтах не привидится. Особисты Праха порылись в твоих вещичках и передали оценщику всякое разное. Кое-что оставили, заберёшь со склада у Иннокентия. Заодно деньжат и броньку выдаст взамен той козырной. От Кеши дуй к клановым оружейнику и ювелиру, к алхимику зайди, закупись хорошенько, а то мало ли, вдруг скоро понадобится. И не забудь оплатить стойло в химерне.

Серый хитро моргнул.

– Химер нам разрешили?!

– Ваша законная добыча. На премиальные с задания, если захочешь, конечно, весь отряд посадишь в сёдла. М-да, – Серый откинулся на стуле и сыто отрыгнул. – Одна удачная ходка в степь, и оп-па, обзавёлся транспортом. Между прочим, «тигра» лучше продай и купи животинку попроще. Не по статусу рыскарю разъезжать на боевом скакуне. Зверь для командира, а не для рядового, хоть и зама. У нас клановцы не все верховые. И последнее. Разгребёшь дела, и поспи. Под вечер рыскарей созывают на построение, задачи поставят по обороне города. Быть обязательно. Услышишь, как единожды трубят в рог – иди на площадь перед Зиккуратом.

Поблагодарив Серого, попрощался с ним и, выйдя на улицу, прикинул примерный план на сегодняшний день. Поход на склад и за покупками отложил на потом. Сначала наметил визит в госпиталь. Хотя Альберт с Немым и Эдиком оказались поначалу порядочными засранцами, мы привязались друг к другу, и я бы хотел быть в курсе их состояния. Да и вообще, как там Стиви, Висельник, Раф? Затем я планировал зайти в библиотеку. Ренат Султанович, будучи одним из малочисленных учёных клана, наверняка допущен к исследованию сферы-тюрьмы. С ним имеет смысл обсудить передачу мне артефакта.

Виктор Георгиевич, как всегда, был занят – осматривал раненых и больных. Поймав пробегавшую мимо помощницу доктора, я спросил о парнях из отряда Висельника, она ткнула большим пальцем на коридорчик между огороженных белой тканью больничных мест, сказала:

– В конце ищите, – и умчалась.

Висельника поместили в крайнюю «палату». Он лежал привязанный к узкому ложу ремнями и тяжело дышал, затравленно уставившись в потолок. На меня, склонившегося над ним, не отреагировал. Соседнюю кровать занимал Стиви. Его кожа приобрела нездоровый пепельный оттенок, скрюченные пальцы рук скомкали простыню в судороге. Тем не менее, он шевельнулся на моё приветствие и изобразил подобие улыбки – гримасу радости и боли, искривившей сжатые губы. Из глаз потекли слёзы на подушку, он всхлипнул, издав короткое мычание.

Я не выдержал и, высунувшись в коридор, позвал проходившего рядом Виктора Георгиевича. Тот откликнулся.

– Рад вас видеть, Кирилл. Как себя чувствуете?

– Сносно. Вот ребята совсем плохи, вижу. Что с ними?

– Синдром пост-респауна в тяжёлой форме. Чем больше смертей переживает информационная матрица – душа, если вам угодно, – тем сложнее процесс реабилитации и привыкания к новому телу. Добавьте сюда влияние вредоносных чар, осложняющее связь матрицы с организмом. Для Висельника это уже двадцать седьмая смерть. Поправляться он будет несколько месяцев. Ваш товарищ Стив погиб впервые, поэтому сравнительно скоро придёт в норму. Через недельку поставим его на ноги. Останется лишь шрам на груди, надо полагать, от орудия убийства. Между прочим, впредь, будьте добры спрашивать разрешения на посещение.

– Да-да, непременно, Виктор Георгиевич! Благодарю вас! – Я пожал руку доктора. – А остальные парни из отряда?

– Рафаэль удивительно быстро оправился и выписан, Альберт в соседней палате. Эдуарду необходимо пропить успокоительные препараты. Ему категорически противопоказаны выходы в степь. Буду рекомендовать отстранить его от службы.

– Вы правы. Ему действительно лучше для здоровья заниматься чем-то иным. Он у вас?

– Ему выделили отдельную палату на первом подземном этаже Зиккурата, в своего рода лечебнице для игроков с психическими расстройствами. Эдуард под надзором персонала, не беспокойтесь. Ничего критического у него нет.

– Ясно. Позволите зайти к Альберту?

– Пожалуйста. Без ложной скромности заявляю, что провёл одну из сложнейших в моей практике операций. Вашему товарищу удалось спасти руки. Самое меньшее три недели пробудет в гипсе, однако, в дальнейшем сможет служить.

– Ещё раз благодарю, Виктор Георгиевич. Вы лучший друг всех, побывавших в санчасти.

– Пустое. Это моя работа. К тому же, не все довольны моими усилиями.

– Люди разные. Увы, бывают и те, кто не понимает важности вашей деятельности. Хотел также спросить. Вы же, помнится, алхимик помимо прочего?

– Естественно. Хотите приобрести зелья перед следующим заданием?

– Совершенно верно. Только позднее.

– Без разницы. Возле госпиталя аптека, маленькое такое строение из кирпича-сырца. Обратитесь туда. Нынче же вынужден откланяться – обязанности зовут. Готовим помещение под наплыв раненых.

– Из-за орды ходячих мертвецов?

– Да. Не вовремя объявились твари. Пламя костра потемнело. Значит, вот-вот прибудет партия игроков, нуждающихся во внимании с нашей стороны, а тут такое творится.

Перед уходом я навестил Альберта. Он, по-моему, обрадовался компании. Будучи в «палате» один, не имея возможности выйти, Ал скучал. Приветствуя меня, ухмыльнулся и тут же скривился от боли, потревожив руки в гипсовых лубках. Помянув незлым тихим словом степняков и докторов, не давших ему достаточно обезболивающего, спросил о новостях. Я общался с ним недолго. Справился о здоровье, поделился известием о наступающей на Зиккурат орде, да и всё.

Далее по плану значилось посещение библиотеки. Я уже всходил по центральной лестнице Зиккурата, когда внезапно загудел тревожный рог на вершине. «Рановато для сбора» – промелькнула мысль. Оглянулся, спускаясь, и увидел наступающее с востока воинство некроманта. Мертвяки маршировали, покрывая грязным одеялом курганы. До внешних стен им оставалось километров пятнадцать.