Между долгом и честью

Новые горизонты

Хижина находилась на берегу реки. Элайджа вспомнил, что даже до столицы долетали слухи о доброй целительнице, поселившейся в заброшенной лачуге. Грегор сперва отнесся к этим слухам настороженно, даже отправил нескольких солдат проверить их правдивость, но те сообщили, что девушка просто делает отвары. Ничего необычного или противозаконного они не обнаружили. Обычная лекарка, только немного странная. Помогает бесплатно. Так охарактеризовали ее солдаты. А еще Элайджа слышал, что они говорили о том, что она очень красива, но и так же холодна. Встретила и проводила их с полным равнодушием.

— Это и есть дом Мэдисон? — спросил Элайджа у замершего рядом Андриэля.

Что-то в нем настораживало. Он не сыпал шуточками направо и налево, с каждой минутой становился молчаливее и мрачнее. Словно они шли не к его давней знакомой, а на казнь.

— Да, но что-то не так. Я чувствую, что магия хочет мне что-то сказать. Нужно быть осторожнее.

— А как она разговаривает с тобой? — тут же поинтересовался Джеймс.

Элайджа с легкой полуулыбкой глянул на друга. Он всю дорогу оставался недоволен принятым решением. Бурчал, что идти в неизвестность — дело гиблое и опасное. Боялся, что они не смогут справиться с тем, что ждет их в доме этой загадочной Мэдисон. Но Элайджа видел, что в карих глазах блестел неподдельный интерес. Вызван он был магией, предстоящими опасностями или все-таки Андриэлем, Элайджа не знал. Скорее всего, все вместе стало поводом такого беспокойства друга.

— Я не могу объяснить. Я просто чувствую. Не мысли, а вспышки эмоций. Страх, неуверенность, злость. Мэдисон словно передает их мне. Рикас разобрался бы лучше.

— Такое ощущение, что ты без братца ничего не можешь.

Элайджа удивленно обернулся на Джеймса. Слишком выходящей за рамки обычного подтрунивания вышла издевка. Но Андриэль словно вовсе пропустил ее мимо ушей — Элайджа внимательно всмотрелся в лицо мага. Казалось, его глаза стали темнее, практически черными, а губы шевелились, как будто что-то шептали, но Элайджа не слышал даже шепота. При этом складывалось ощущение, что и сам Андриэль не слышит ничего, что происходит вокруг.

— Он вообще живой?

Джеймс поравнялся с ними и помахал рукой перед лицом Андриэля. Тот не шевельнулся, продолжая вглядываться в окна хижины. Элайджа решил сделать то же самое. Но не видел ничего необычного: покрытая соломой крыша, деревянные стены, небольшие окна, занавески желтого цвета. Дом выглядел ухоженным, возле двери красовалась клумба с маргаритками и какими-то еще неизвестными Элайдже цветами. Вполне возможно, что их Мэдисон привезла с собой из Остовии. Может, они нужны для какого-нибудь особенного зелья. Интересно, а Андриэль умеет готовить зелья? Элайджа вспомнил, как однажды видел лекаря за работой — тогда он был совсем мальцом, и отец послал его за лекарством для матери. То, как толок травы, смешивал, разбавлял какой-то жидкостью их лекарь, покорило сердце Элайджи. Он даже нашел какой-то травник и долго изучал свойства различных трав, пока работа с оружием и скачки на лошади не вытеснили это детское увлечение из сердца.

— Чужая магия, — произнес Андриэль, — я чувствую чужую магию. Она похожа на ту, что защищала Грегора.

— То есть где-то поблизости ходит ручной маг нашего короля, а у нас против него два меча и маг без магии? — усмехнулся Джеймс. — Это просто отличные новости.

— Что, рыцарь испугался какого-то вшивого мага? Куда же делась хваленая рыцарская смелость?

— Мы не станем сейчас ссориться, — вмешался Элайджа. — Насколько это опасно для нас?

— Значит, он знал, что она здесь, — сказал Андриэль, — не мог не знать. Маг всегда распознает мага, а этот, судя по всему, не слаб. Я не чувствую его поблизости, но отголоски его магии повсюду. Он что-то искал. Определенно.

— Или кого-то? Ты уверен, что его нет рядом?

— Да, — кивнул Андриэль. — Мэдисон, скорее всего, пыталась разорвать связь из-за этого. Он искал меня и решил действовать через других магов. Наверняка, ручная зверюшка Грегора догадалась, что Мэдисон из Остовии.

— Думаю, нам все-таки стоит войти в дом? — предположил Элайджа и пошел вперед.

Чем ближе он подходил к хижине, тем больше разделял беспокойство Андриэля. Примятая трава, причем складывалось ощущение, что кого-то в дом тащили против воли. Слегка покосившаяся дверь, словно ее захлопнули с силой, а также при ближайшем рассмотрении можно было заметить, что одна из двух клумб заметно испорчена. Это все ему определенно не нравилось. Он обернулся на своих спутников. Джеймс стоял позади в расслабленной позе, но от Элайджи не укрылось, что он держал руку на эфесе меча. Он словно прикрывал спину Андриэля.

— Ты готов к тому, что можешь там увидеть?

— Думаю, хуже, чем в темнице короля, уже не будет, — усмехнулся Андриэль.

Элайджа лишь пожал плечами, принимая его ответ, и толкнул дверь плечом. Та распахнулась так легко и просто, словно ждала гостей. Элайджа переступил порог и почувствовал запах лаванды, ландышей, зверобоя и множества других трав. Казалось, этот запах обволакивает, успокаивает. Элайджу окутало ощущение безмятежности, спокойствия и умиротворения. При всей своей собранности он оказался дезориентирован, да и еще приятный полумрак дома. Все это действовало, словно магическое внушение. Поэтому резкий толчок и вскрик Андриэля подействовали, будто ушат холодной воды. А уж когда он увидел причину такого поведения, то и вовсе окончательно вернулся в реальность.

Андриэль зря слишком уверенно заявил, что готов ко всему и хуже, чем в темнице, точно не будет, потому что к этому он был не готов совершенно.

— Мэдисон, ты не боевой маг! Как ты отказываешься понимать очевидное? Ты и минуты не протянешь в настоящем бою. — Голос Рикаса полон гнева и ярости. Пожалуй, таким брата Андриэль не видел никогда прежде.

— Ты не можешь вечно держать меня взаперти! Не можешь указывать мне, что делать. Почему ты вечно так поступаешь? Ты заставляешь других делать то, что угодно тебе.

— Я о тебе забочусь. Как ты этого не понимаешь? Эйдан был моим наставником, он спас мне жизнь и сделал тем, кто я есть сейчас. И когда он умирал, я дал ему слово, что позабочусь о тебе. И я его сдержу, даже если ты этого не хочешь!

— А сдерживать магию Андриэля тоже просил Эйдан? Ты загубишь его потенциал.

— Я сделаю все, чтобы его не потерять. Мэдисон, прошу, не заставляй меня прибегать к крайним мерам, — выдохнул Рикас.

— Тебе придется. Иначе, я все равно не смирюсь с положением дел. Ты забываешь, что я дочь Эйдана.

Тогда Андриэль видел Мэдисон в последний раз. Сильную, уверенную в себе и своей правоте. Она единственная всегда спорила с Рикасом. Только она могла вывести брата из его обычно спокойного состояния. Она единственная заставляла его сомневаться в принятых решениях. Рикас так и не узнал, что Андриэль тогда подслушал их разговор. Он не отважился сказать, что считает Мэдисон правой. Он никогда не решался спорить с братом, слишком сильно любил, уважал. Знал, как тому тяжело после смерти родителей. А теперь Андриэль должен принести ему еще одну дурную весть.

— Что с ней? — тихо спросил Джеймс, с ужасом глядя на тело Мэдисон.

Андриэль мог понять замешательство Джеймса: она выглядела высохшей куклой. Дряблая и сухая кожа, остекленевшие глаза, открытый в безмолвном крике рот.

— Он вытащил из нее всю жизненную силу. Осушил, как сосуд с водой. Вот почему я чувствовал, что связь рвется. Мэдисон наоборот приложила все усилия, чтобы сохранить ее отголоски. Поэтому я чувствовал все, что испытывала она в последние моменты жизни.

— Магия способна на такое? — ужаснулся Джеймс.

— Очень сильная магия. Думаю, зверюшка вашего короля может превосходить по силе даже Рикаса. И не удивлюсь, если зверюшка у него не одна.

— Мне жаль. — Андриэль почувствовал, как на его плечо легла рука Джеймса.

— Сейчас нет смысла сожалеть. Мы должны найти зелье и портал.

— А ты сможешь его открыть? Разве не для этого нужна Мэдисон? — спросил Элайджа.

— Ты просто должен поверить в свои силы, и все получится.

— Я даже при помощи зачарованной вещи не могу открыть портал. Ты хочешь от меня слишком многого. Я не могу владеть всей магией мира.

— Ты должен изучить портал. Однажды это спасет тебе жизнь, Андри. Как ты не хочешь этого понять?

— Ты сам лишил меня части силы и теперь требуешь невозможного.

Ссора с Рикасом произошла незадолго до его отъезда, а позже и плена. Они так и не помирились до конца. Андриэль хотел получить право голоса, обрести полную силу магии, а Рикас — его уберечь. Брат часто говорил, что Андриэль слишком похож на него самого. И сейчас пришло время это доказать.

— Я должен попытаться. До границы с Остовией месяц пути. Нам вечно придется прятаться и скрываться, а на любовь народа я сильно бы не рассчитывал.

— Я согласен, — кивнул Элайджа, — деньги решают многое.

— Думаешь, что тебя поймают и радостно сдадут этому самодуру? — фыркнул Джеймс.

— Ты сам знаешь, что как правитель Грегор не так плох, да и народ хоть и недолюбливает его за некоторые странности, но для страны он сделал немало.

— Я рад, что ты это признал, — влез в разговор Андриэль, — но маг может и вернуться. Если он рылся в голове Мэдисон, то знает, что я приду к ней за помощью. Поэтому нам нужно найти сферу и зелье. Мне нужно восстановить силы.

— У вас есть специальное зелье для восстановления магии? — поинтересовался Джеймс.

— Светло-голубого цвета, — кивнул Андриэль, — ищи его в кладовке. А ты, Элайджа, отправляйся в комнату — Мэдисон наверняка хранила часть зелий там. А я посмотрю в спальне. Сфера слишком важна, думаю, что я смогу разгадать охранные заклинания Мэдисон. Ее магия среагирует на мою или Рикаса.

— Не слишком ли тесно вы связаны с этой барышней?

Андриэль промолчал, глядя на тело Мэдисон. Он надеялся, что никогда не увидит ее такой. Он понимал нежелание Рикаса отпускать ее на войну, но разве отослать ее сюда было лучшим выходом? Почему Рикас с такой уверенностью считал, что здесь ее никто не тронет? Неужели появление Андриэля поставило Мэдисон под угрозу? Он не мог оставить ее так просто, но и просить о чем-то не имел права.

— Давайте вы тут все найдете, а я займусь могилой? Нельзя оставлять ее так. — Джеймс словно прочитал его мысли, и Андриэль не сумел сдержать полного благодарности взгляда.

— Спасибо, — кивнул он и направился в комнату.

Так или иначе, а сферу он обязан найти, иначе у их путешествия не будет шансов на счастливый исход.

— Всего три склянки. — Андриэль устало потер переносицу, он даже примерно не представлял, сколько времени они потратили на поиски, но за окном уже вечерело.

Мэдисон всегда умела хорошо прятать то, что нужно. А еще ловко управлялась со своей памятью и могла заменить одни воспоминания другими. Она говорила, что порой это дарит облегчение. Интересно, а меняла ли она воспоминания о Рикасе?

— Он никогда не сможет понять того, что я чувствую. — Слезы текли по лицу Мэдисон, а Андриэль только и мог, что поглаживать ее по спине в тщетной попытке успокоить. — Как мне доказать ему, что я достойна? Что я равная ему? Как? Даже мой отец всегда считал меня хуже. Он гордился Рикасом. Как же, настоящий боевой маг, а целительство это так — пыль. Почему один вид магии ценится меньше, чем другой?

— Это война, Мэди, и грубая сила сейчас ценнее. Но ты сама знаешь, что твой дар уникален. Ты можешь облегчить любую боль, Рикасу повезло, что ты рядом с ним.

— Только он никак не хочет этого понять.

Андриэль никогда не мог понять, что именно чувствует Мэдисон. Кем для нее был Рикас? Она для него — младшей сестрой, которую стоит оберегать, но может, он не видел или не хотел видеть ее истинных чувств? Жаль, что он никогда этого не узнает.

— Мы можем идти, — мягко сказал Джеймс, коснувшись плеча Андриэля. — Я похоронил ее, как она того заслуживала.

Андриэль кивнул и, прихватив с собой склянки, покинул хижину Мэдисон. Он взглянул на ее могилу и почувствовал, как отголоски их связи растворяются, чужая магия исчезает, оставляя после себя пустоту. Он привык к тому, что она есть. И не знал, каким чудесным заклинанием Мэдисон сумела ее сохранить. Впрочем, сохранять, спасать, оберегать, восстанавливать она умела. В этом была вся Мэдисон, предпочитавшая жить для других. А сейчас ее разрушила чужая сила. Магия, подобная той, что обладал и Рикас. Они всегда оставались слишком разными, чтобы понять друг друга. Но при этом слишком похожими, чтобы уступить. Андриэль положил на могилу букет из белых маргариток.

— Ты всегда была жемчужиной в замке моего брата. Жаль, что он этого не смог оценить.

Андриэль обернулся на Элайджу и Джеймса, оставшихся возле хижины. Может, они не понимали, насколько Мэдисон была дорога Андриэлю, не знали всей правды о том, как она здесь оказалась, но уважение к его горю проявили. И Андриэль был за это благодарен. Пожалуй, за все ему теперь следовало благодарить двух рыцарей из Анталии. Врагов, спасших ему жизнь. И он постарается отплатить им тем же. Андриэль достал две склянки и осушил их одну за другой.

С зельями нужно быть как можно осторожнее. Никогда нельзя принимать слишком много.

Слова Рикаса невольно всплыли в памяти, но Андриэль лишь поморщился. К чертям осторожность — сейчас ему нужны все возможные силы. Он почувствовал, как внутри него пустота заполняется теплом. Легкое голубое свечение пробежалось по его рукам, скорее всего, прошлось по всему телу. Зелье наполняло его силой, пробуждало магию, вскрывая все потайные запасы. Андриэль дернулся, пробуждающаяся магия натолкнулась на барьеры Рикаса. Он ощущал недовольство собственной силы, тянувшейся к скрытым запасам, призывая их пробудиться. Андриэль лишь покачал головой — пробить барьеры Рикаса никому не под силу. Ни одно заклинание, ни одно зелье в мире не сломает их. Сам Андриэль на это не способен.

— Нам пора, — сказал он спутникам, а затем подбросил сферу.

С его рук сорвались синие лучи, врезавшиеся в сферу, заставляя ее раскручиваться все сильнее и сильнее. Концентрация, мысли о цели, сила воли. Андриэль вложил всю магию, всего себя и тихо прошептал одними губами: «хоть бы вышло, хоть бы получилось». Магия вырывалась плохо контролируемыми потоками, мысли путались, но он старательно концентрировался на саде возле замка Рикаса. Его магия встретилась с магией Рикаса и Мэдисон, заключенной в сфере. Синие лучи сплелись с красными и зелеными искрами. А следом послышался взрыв, сфера лопнула, озаряя пространство вокруг разноцветными всполохами, и открылся портал. В пространстве появилась засасывающая дыра синего цвета. Любой нормальный человек не осмелился бы туда шагнуть в здравом уме, но Андриэль лишь кивнул головой и первым бросился прямо в середину портала. На секунду его окутал холод, тело словно рвануло вперед, и в следующее мгновение он упал на песок. Рядом приземлились Джеймс и Элайджа.

— Меня чуть не вывернуло наизнанку, — простонал Джеймс и поднялся на ноги. — Где мы? — спросил он и протянул руку Андриэлю. — Это мало похоже на замок твоего брата.

— Мы в пустынных землях, — выдохнул Андриэль, осматриваясь, — я ошибся с порталом.

Элайджа побледнел, что выдавало в нем человека, знающего, что такое пограничные земли. А вот Джеймс явно не понимал, в чем состоит проблема.

— Разве это плохо? Главное, что не в Анталии, — уточнил Джеймс.

— Лучше бы мы остались в Анталии. Еще никто не покинул пустынные земли живым, — выдохнул Элайджа.

И Андриэль был с ним согласен. Камера во дворце Грегора показалась уже не таким ужасным местом.