Между тьмой и пламенем. Часть 1

Глава 13

Путешествие к Эсехаи, столице Терр, было коротким, составив всего-ничего – полтора дня до одного города, затем порталом оттуда к городским воротам, неприступной громадой возвышавшимся над сложенными из красно-черного песчаника стенам, грозным, словно ощетинившимся острыми башнями.

К этому времени Натор успел отойти от шока. Чувство потери, страх за жену и детей (ведь его сын так и остался в Йерихо, и приняться за поиски лично он уже никогда не сможет!), гнев и потрясение смешивались в душе, но долг говорил громче любого из них, повелевая как можно быстрее предстать перед королем и доложить о происшедшем. О точных условиях договора, заключенного с леди-наследницей и князем Ламиэ, о праве прохода, предоставленном их войскам, о решении Даскалиара Дариэта о пожизненном изгнании выживших Ад’Сехти из империи… о смерти отца и старшего брата. После доклада можно будет наконец отправиться в их загородный дом, обнять жену… и думать только о ней и их еще нерожденном ребенке. Чтобы просто не сойти с ума.

Но этим планам не суждено было сбыться.

Докладывал Натор бесстрастно, перечисляя факты, решив не набрасываться с обвинениями на не слишком адекватного короля – хотя заняться организацией отхода следовало бы именно ему.

Великие лорды, к его удивлению, поглядывали на него с сочувствием и уважением…

Непривычно, но...

Теперь он им ровня. К этому тоже было нужно привыкнуть. Он никогда не думал, что станет главой рода, но теперь…

Когда Натор умолк, воцарилась звенящая тишина. Великим лордам явно хотелось высказаться, но все устремили взгляды на короля, которому надлежало говорить первым. По-хорошему, следовало бы коротко выразить сочувствие в связи со смертью родителя, вознаградить за верную службу трону и отправить нового главу четвертого рода отдыхать…

Но Дахаэр Адж'Ракх в очередной раз сумел их удивить.

– Ад’Сехти нарушили мои прямые приказы, – на удивление твердо произнес Дахаэр, учитывая количество выпитого. – Это измена трону и Террам. При этом я еще и вынужден теперь выплатить контрибуцию его темнейшеству Дариэту, который уже прислал гневную ноту. А посему я скажу только одно. Предателей на родине не ждут.

У Натора оборвалось сердце. Он уставился на короля, не в силах поверить собственным ушам.

– Что вы хотите этим сказать? – спросил он резко осипшим голосом. – Я же сделал все, что требовалось в данной ситуации. Предупредил вас. Прислал отчет. Переправил сюда ваши элитные отряды. Чем я вызвал ваше недовольство, милорд?

Смех на грани безумного.

– Неужели надо объяснять?! Вы же дитя своего рода, всю жизнь были в тени отца и брата… А чуть почуяли опасность, тут же пошли против него! Значит, при случае пойдете и против меня! Да еще и превысили полномочия, договариваясь с Нариме… А только ли о праве прохода вы сговорились? Ну ничего, возможности воплотить свои далеко идущие планы у вас уже не будет! Да и со вторым вашим сообщником, возглавившим армию и беседовавшим с князем, я тоже разберусь!

– Никаких планов я не строил и никакого сообщника у меня нет! – бросил побледневший Натор. – Обо всех условиях я вам сообщил, ни о чем не умалчивая! Я пошел против отца, потому что его планы ставили под угрозу наше королевство, и лишь по этой причине!

– Вы уже высказались, этого было более чем достаточно, – бросил Дахаэр. – За преступления вашего рода перед троном я лишаю вас титула.

Вот теперь переглянулись все лорды. Неужели… неужели он и впрямь низвергнет один из великих родов, несмотря на верную службу его младшего представителя?!

Что тогда помешает ему при случае низвергнуть их всех?

Ашт’Альт плавно поднялся на ноги.

– Вы уверены в том, что стоит идти на такие меры? – спокойно спросил он, более не утруждая себя вежливостями типа «милорд», «мой король» и «великий лорд Адж’Ракх».

– Я уже огласил решение! – рявкнул Дахаэр. – Советники мне не нужны. Я справлюсь и собственным умом.

И он снова расхохотался.

– Ад’Сехти с завтрашнего дня лишаются титула и привилегий, а также теряют все свои земли, которые отходят короне…

– И… где нам жить, в таком случае? – вырвалось у окончательно ошеломленного Натора.

– У вас же есть имение на севере? Вот там и оставайтесь. Идеальное место для вольнодумцев и предателей.

– Чтобы добиться права прохода через Нариме, – хрипло произнес Натор, – я взял на себя определенные обязательства, и, в ответ на сочувствие леди-наследницы и готовность пойти нам навстречу, мне бы хотелось их выполнить. Будет ли мне дана возможность сдержать слово или моя честь тоже более ничего не значит?

– А зачем вы вообще договаривались с этим княжеством? – вдруг вскипел король. – В вашем распоряжении были элитные отряды! Могли бы взять все, что нужно, не тратя время, силы и средства на умасливание людишек! Вернулись бы с трофеями, как герои, раз уж с Йерихо не повезло.

– Позвольте напомнить, что мы активно торгуем с Нариме, и в условиях откровенной вражды с империей Йерихо, без поддержки этого княжества, нам грозит голод…

– Безродным права голоса не давали, – оборвал его король и мерзко расхохотался. – Север скоро покорится нам окончательно, голода не будет. Раз моего кузена нет и договариваться там не с кем, нужно подмять его под себя. Как раз со дня на день вернутся элитные отряды…

Военные-националисты встретили эту речь аплодисментами и восторженными выкриками. Но все присутствующие великие лорды пораженно молчали, не в силах поверить в происходящее. Даже когда потрясенного, бледного как смерть Натора вывели из зала под конвоем.

За верную службу лишить земель и титула, сослать на Север и тут же пообещать расправиться с непокорной провинцией…

Это же… это люди называют безумием? Или Дахаэр просто привык к своей безнаказанности?

– Я вынужден протестовать, – наконец пробился через одобрительные выкрики звенящий от напряжения голос Сэйдера Эр’Серха. – Ад’Сехти – древнейший род, и его новый глава не сделал ровным счетом ничего, чтобы заслужить свою участь…

– Его отец сделал, – неожиданно трезво и холодно напомнил король. – Пытался подсидеть меня, сговаривался с Хассимэ за моей спиной… Это гарантия того, что сын не пойдет по стопам отца, да и все остальные поостерегутся. А вы не влезайте в дела, в которых плохо разбираетесь, Эр’Серх. Ад’Сехти не получат трон. Я не настолько выжил из ума, чтобы приближать и наделять новыми привилегиями род, готовившийся пойти против своего короля.

Сэйдер скрипнул зубами. Если король и был безумен, то это безумие играло в нем весьма причудливыми красками, переплетаясь с нездоровой, но холодной логикой.

Короткий поклон – и он молча вышел из зала.

Больше возражать никто не пытался, поняв наконец, что их мнение здесь никого не волнует. Когда-то тринадцать великих родов составляли великий совет. Но нынешнему королю советники не нужны… а вот их средства – очень даже.

Лорд Эн’Крарго нахмурился. Когда-то он, поддавшись общим настроениям, тоже совершил покушение на Ассаэра. Теперь, как и остальные, горько жалел об этом. Короля было бы не так сложно убрать, будь у них наследник. Но кого сажать на трон теперь, чтобы при этом не вызвать совершенно ненужных брожений в стране? Судя по далеко идущим планам Дахаэра, они могут вот-вот потерять Север и все посевы, и если в подобных условиях на Юге вспыхнет братоубийственная война между великими родами… Тот же Ашт’Альт вряд ли упустит шанс…

Он направился к дверям, заставив себя поклониться королю на выходе, как обязывали традиции.

Нужно обсудить создавшуюся ситуацию. У него появился пока еще смутный план.

***

Терраэр Эн’Крарго отыскал лорда Эр’Серха лишь через сорок минут в довольно неожиданном месте – на открытой галерее, выходившей на черно-красную пустыню. Из-за ветра, то и дело швырявшего в лицо смотрящим пригоршни песка, она не пользовалась особой популярностью, и он сам сюда заглянул просто от безысходности.

Демон облокотился на парапет, помолчал немного и тихо произнес:

– Как только Натора отпустят, я лично сопровожу его и леди Анджану Ад'Сехти и на Север. В имении им делать нечего, я подберу для них иное убежище... на всякий случай подальше от плодородных угодий, – он покосился на Сэйдера и вздохнул. – Возможно, друг мой, вам бы следовало поехать с нами – учитывая, что вы сегодня открыто возразили королю, который твердо вознамерился бороться с вольнодумцами.

Эр’Серх покачал головой.

– В этом дворце должен остаться хоть кто-то здравомыслящий. Нам нужен Ассаэр, и срочно. Нужно развернуть поиски везде, где мы еще не искали его, даже в Тессеме и Лагдосе, хотя вероятность того, что он мог оказаться и тем более остаться в одной из этих стран, крайне мала. На свои собственные средства, разумеется, и в обход Дахаэра. Сможете организовать?

Эн’Крарго кивнул.

– Разумеется. И меня тревожит еще один вопрос. Я знаю, чего Натору… великому лорду Ад’Сехти стоило договориться с тамошним правителем. И чтобы не огрести проблем еще и с этой стороны… предлагаю разделить взятые им на себя обязательства. Нужно выплатить Нариме хотя бы часть того, что им причитается. Что бы ни говорил Дахаэр, нам не нужны обострения с ними, особенно сейчас, когда еще около половины наших воинов остается на их территории.

– Поддерживаю, – раздался хриплый, словно вечно простуженный голос.

Великие лорды вздрогнули и обернулись.

Эс’Шэрос. Владелец немалой части старых драконьих рудников, как называли давно заброшенные пещеры. В них при раскопках обнаруживались и изымались из земли чешуя и сплавленное золото.

– Готов ответить за треть поставок лично, – сообщил он.

– Я могу взять на себя еще четверть, – произнес подошедший с другой стороны Ашт’Альт.

– Я, к сожалению, не в том положении, больше одной двенадцатой не потяну, – виновато сообщил Эн-Крарго. – Новые рудники только разрабатываются, а старые начали иссякать.

– Господа, – тихо прошелестел голос за их спинами, и великие лорды непроизвольно вздрогнули.

Самый упрямый из всех. Тот, кто больше других ратовал за соблюдение каждой буквы

традиций. Ар'Стэкро.

Лорд Эн’Крарго заподозрил, что на этой галерее установлен маячок, притягивающий несогласных с Дахаэром. Поразмыслив, он на всякий случай создал полог тишины, тенью окруживший пятерых заговорщиков.

– Надеюсь, вы не будете возражать, если я скажу, что остаток на мне? – уточнил пришедший последним пожилой демон с яркими красными глазами.

– Почему вы… – пораженно начал Эр’Серх.

– Потому что когда король додумается до того, чтобы отнять у нас все, как и у Ад-Сехти, я могу потерять больше других. И в таких условиях я готов даже стерпеть на троне нечистокровного. К тому же честь обязывает вступиться за Ад-Сехти, хоть они и враги нашему роду и союзному роду Ашт'Альт… – Представитель последнего поклонился, подтверждая слова пожилого демона. – Но эта вражда никогда не выходила на первый план. Законы крови предписывают не идти на кровь. Верность должна вознаграждаться, а не наказываться.

А ведь правда… при всей своей упертости и твердолобости Ар'Стэкро никогда не покушался на жизнь Ассаэра, который у всех был бельмом на глазу.

Многие будут готовы бороться с Дахаэром… но политика в Террах такова, что от соратников приходится вечно ждать удара в спину. Если кому-то представится реальный шанс занять трон… простите, узурпировать – официальный наследник все-таки жив, хоть его и носит невесть где… коалиция распадется моментально, едва успев собраться.

– Об остатке не может быть и речи, – возразил Эр’Серх и неожиданно улыбнулся. – На вас четыре пятых, господа, и еще одну вложу я лично. У меня нет драконьих рудников, но есть средства… и кое-что не менее ценное.

– Мы рассчитываем на ваших мастеров, – поклонился ему Ашт’Альт. – Копию договора раздобыть будет не так уж сложно, да и примерные цифры На… великий лорд Ад’Сехти озвучил. Нужны будут не только материалы, но и готовые доспехи.

Верно, подумал про себя лорд Эн’Крарго. В конце концов, добыть – это только полдела. А грамотно распорядиться сырьем мог из них из всех только Эр’Серх, у которого были лучшие мастера и великолепнейшие мастерские.

– А что дальше? – негромко спросил Эс’Шэрос. – Так продолжаться не может. Я слышал, как полчаса назад король, – сказано с нескрываемым презрением, – отдал приказ утроить охрану…

– Дождемся возвращения всех наших воинов из Йерихо, разберемся с долгом перед Нариме и попытаемся отыскать Ассаэра, – решил Эр’Серх. – Тем временем нужно будет определить, кто еще из великих лордов готов выступить против короля в пользу наследника.

– Согласен, – бесстрастно кивнул Ашт’Альт. – Только… что, если наследника мы так и не найдем?

– Тогда посмотрим по ситуации, – ушел от ответа Сэйдер.

– Закон предписывает не идти на кровь, и на физическое устранение короля я никогда не соглашусь, – задумчиво произнес Ар’Стэкро, и у лорда Эн’Крарго нехорошо засосало под ложечкой – еще не хватало, чтобы излишне принципиальный старик их сам же и выдал! – Но первыми закон и традиции крови нарушили не мы. Тринадцать родов, объединившись, могут потребовать от короля ответа, это наше священное право, которое существует столько, сколько и сами Терры. Значит, нужно объединить всех.

Сложная задача… практически невыполнимая, учитывая, что у каждого рода свои интересы, которые нередко пересекаются.

– Предлагаю каждому сделать для этого все, что возможно – у всех нас есть союзники среди других великих родов. При умелом давлении можно урегулировать даже застарелые конфликты, хотя бы и временно. Этого должно быть достаточно для того, чтобы разобраться с королем.

Ашт’Альт прав. Если Дахаэр осуществит свои планы… от их королевства очень быстро останется лишь огромное пепелище.

– Поддерживаю, – согласились остальные.

– Сначала разберемся с первоочередными вопросами. Затем решим, что дальше, – подытожил Эр’Серх и повернулся к лорду Эн’Крарго. – Вы сильный маг, великий лорд, и у вас немало связей. Мы надеемся, вы сможете разыскать наследника. Если потребуются дополнительные средства…

– Мы, разумеется, их предоставим, – прервал его Ашт’Альт. – Но медлить больше нельзя. И… что будем делать с Ад’Сехти?

– Это теперь моя забота, – в темноте мелькнула белозубая улыбка Терраэра Эн’Крарго. – У меня действительно немало связей… как на Юге, так и на Севере.

– В таком случае, удачи нам всем, – хрипло сообщил Эс’Шэрос, и великие лорды, не прощаясь, разошлись.

– Удачи, друг мой, – негромко пожелал Сэйдер.

– Благодарю, – коротко отозвался лорд Эн’Крарго, снимая заклинание, и тоже удалился.

Перед отъездом ему предстояло еще взломать королевский архив, чтобы заполучить точную формулу возмутительно нечистой крови наследника, нежданно-негаданно ставшего их главной надеждой уже даже не на процветание, нет.

На выживание.

Дахаэр, сидевший у себя в покоях, недовольно хмурился. Среди великих лордов, прежде покладисто молчавших, появились недовольные? Значит, одной стражей тут не ограничиться, и пришла пора вызвать к себе огненных магов… Им-то он за исполнение приказов платил исправно. Если великие лорды попытаются его скинуть, им придется несладко…

Он покончит со всеми, кто вздумает противиться королевской власти!

Выполнять обязательства, взятые на себя Натором Ад’Сехти, Дахаэр не собирался. Как только воины вернутся, они быстро разберутся с Севером… а потом двинутся на это премилое княжество. Юг Йерихо, который им обещал Хассимэ, заполучить явно не удастся, но у них есть запасной путь.

У них будут новые земли – и работающие на них людишки.

Дахаэр презирал людей, но признавал, что из них получатся неплохие рабы. Север, житница королевства, станет втрое, если не вчетверо больше… А дальше северяне и людишки пусть скрещиваются как хотят. Рабочая сила лишней не бывает.

Голода и вольнодумства в Террах больше не будет. Никогда.

Только твердая королевская власть. Абсолютная.

За это он и осушил следующий кубок.

***

Кэллиэн с комфортом расположился у шпиля главной, центральной, башни замка, умиротворенно раскинул руки в стороны, вздохнул. Темная грозовая ночь – то, что нужно для его затеи.

Инерис бы позабавило то, куда он залез… Она наверняка успела сообразить, что высота была ему по нраву…

Кольнуло в груди, но теперь тревогу унять было проще, чем в первую ночь. Он знал, что она жива и здорова, что Ассаэр эффективно отвлекает ее от печальных размышлений… слишком эффективно. Маг нахмурился, ощутив укус гнева, и тут же, спохватившись, безжалостно оборвал ненужные и даже опасные сейчас размышления. Он залез сюда вовсе не за этим, а чтобы испытать пробный, чтоб не сказать черновой, вариант системы слежения.

На которую, разумеется, санкцию ему никто не давал.

Он и не спрашивал.

Кэллиэн принялся глубоко, вдумчиво дышать и, вновь приведя себя в нужное состояние умиротворения, выдохнул и погрузился в транс, выстраивая сложную матрицу. У него было уже два образца со следом неизвестной магии, посмотрим, определит ли ее система хаотично расползшихся по всему замку крошечных, исключительно сигнальных, а потому неощутимых черных «маячков». Если нет…

Маг расслабленно улыбнулся с закрытыми глазами, чувствуя, как чернильные ручейки игриво сбегают с пальцев.

Ни малейшей потребности во кислороде, ни удушья, ни паники, с которой приходится бороться чистокровным людям, ступившим на этот путь.

Все-таки иногда черная кровь – отличное подспорье.

Можно было, конечно, спуститься в подвал и проделать этот фокус снизу вверх… но магия, как и жидкость, как и тяжелые газы, стекала вниз, проникая во все щели, гораздо легче и охотнее, словно сила тяжести действовала и на нее.

Эти два дня Кэллиэн избегал разговоров с князем, предпочитая наблюдать со стороны и бдительно дважды в день выпуская импульсы, едва удавалось избавиться от компании других магов.

Бледно-оранжевый цвет медленно, но верно мерк. Если это означает, что сторонняя магия слабеет, то князь скоро сам дозреет до разговора с ним.

Он максимально абстрагировался от гнева и возмущения. Никаких лишних эмоций. Это просто научная проблема. Вроде вопроса о том, можно ли увидеть запахи. Сначала следует собрать больше сведений о неизвестной недомагии. А систему слежения, если что, всегда можно будет подкорректировать.

В худшем случае… Попробовать половить «на живца» он всегда успеет. Главное – поставить на этого «живца» хорошую, надежную защиту.

Маг замкнул контур, открыл глаза и глубоко вдохнул.

Первый ход сделан.

***

Шел третий день походной жизни. Несмотря на известные дорожные тяготы (долгие переходы, отсутствие каких бы то ни было удобств, непривычный режим и нагрузки), Инерис поймала себя на том, что могла бы, пожалуй, даже получить некоторое удовольствие от этого приключения, каждый день исправно щекочущего нервы и приносящего новые впечатления… если бы не проклятый демон!

На фоне его неиссякаемого красноречия меркли и болящие ноги, и зудящие комариные укусы (а этих кровососов в лесу до сих пор хватало), и ночевки в палатке (впрочем, уже на втором привале ей стало все равно, в лесу она или дома на мягкой перине, до того хотелось спать).

Привычная сдержанность тоже то и дело давала трещину. После того случая с леденцом она то и дело огрызалась на него в ответ. Задевала или нет, не поймешь, но толку было мало – демон сразу же начинал сыпать еще более изощренными и издевательскими шуточками. Инерис понимала ,что ведет себя по-детски, но не могла ничего с собой поделать.

В целом походная жизнь оказалась терпимой. Дважды в день – горячая еда, которую готовили на костре офицеры. Надо отдать им должное, готовили сносно, хотя и просто. С непривычки тяжелая, сытная пища вызывала некоторый дискомфорт, но этого следовало ожидать при резкой смене рациона. На третий день стало немного легче, и Инерис про себя порадовалась – привыкает… Ей на готовку, к счастью, даже не намекали… никто, кроме демона, ехидно сообщившего, что обычно это женская работа, но такую белоручку и к костру-то подпускать опасно…

Инерис снова скрипнула зубами. Похоже, появилась реальная опасность к концу похода сточить их на миллиметр-другой.

Лагерь разбивали тоже мужчины. Обычно они находили подходящее место, а потом делились на группы – трое ставили палатки, двое шли в лес за хворостом, трое становились на стражу, двое занимались костром и едой. Они все время менялись, видимо, подчиняясь хорошо знакомому распорядку. Как бы то ни было, споров на тему, кто что должен делать, не было ни разу. Капитан-полукровка, следовало отдать ему должное, от работы тоже не отлынивал, успевая в процессе уколоть ее или обменяться парой грубых шуточек с остальными.

И, как леди-наследница и предвидела, Каэр Раджат медленно, но верно захватывал роль лидера. В первый день Хартен пытался принимать решения в одиночку и командовать. Демон не оспаривал, упасите боги, и покладисто выполнял приказы… но при первой же оплошности старшего офицера, когда тот не смог быстро найти брод у реки, в два счета сориентировался – отмель оказалась блуждающей, и теперь переправа находилась в полутора километрах ниже по течению. Хартен, казалось, был смущен этим обстоятельством, но демон и тут повел себя на удивление корректно, никак не прокомментировав недостаточные познания главы эскорта.

Как и вчера, когда предложил сделать крюк, чтобы обойти странные груды хвороста, показавшиеся ему подозрительными. Но Хартен сказал, что опасности быть не должно… и просчитался. Они не успели подойти, как выяснилось, что там устроила берлогу на редкость хищная и зубастая тварь, от которой они улепетывали всем отрядом… хорошо еще умертвия с наступлением первых холодов становятся медлительными, готовясь впасть в анабиоз.

В итоге сегодня днем Хартен сам уточнил, не следует ли немного изменить маршрут, чтобы обойти опасные по осени болотистые низины…

Через пару дней наверняка уже демон будет их вести, а остальным будет лень даже с картой свериться!

И это ей катастрофически не нравилось. Их поведение, поведение демона настораживало и вызывало совершенно закономерные опасения. Офицеры вели себя с ней нейтрально, но охотно посмеивались, когда Раджат в очередной раз принимался ее шпынять. Да, она ничего не умеет из того, что могло бы пригодиться в походе. Но ее к тому и не готовили! Им бы следовало проявлять хоть толику уважения к наследнице Нариме...

Но делать замечания было бессмысленно. Она полностью зависит от этих людей и одного недочеловека, чтоб его. И с ними в любом случае безопаснее, чем без них.

По вечерам Инерис упрямо отсиживалась в своей палатке. Даже пытаться выстроить с офицерами какое-то подобие человеческих отношений не хотелось – особенно на глазах у проклятущего демона.

Тем более что в палатке было довольно уютно – в первую же ночь ей выдали маленькую походную лампу, которую можно было подвесить за кольцо в центре крыши.

Инерис, поколебавшись, расстегнула поясную сумку и достала маленькую плитку шоколада. Как она ни уговаривала себя экономить, без этого ежевечернего удовольствия девушка обойтись просто не могла – почему-то после каждой дольки становилось легче, словно Кэллиэн наложил на него заклинание хорошего настроения... Хотя дело, конечно, было не в заклятиях. Каждый кусочек напоминал ей о том, что есть один синеглазый маг, которому она дорога, и на душе становилось теплее.

Леди-наследница мрачно подумала, что если бы в обмен на компанию Кэллиэна в этом походе ей бы предложили продать душу Маверо, она бы, пожалуй, согласилась. Хотя бы ради удовольствия поглядеть, как он заткнет рот нахальному демону… А в том, что Кэллиэн бы в два счета поставил этого типа на место, она не сомневалась.

Растягивая удовольствие, Инерис принялась по маленьким кусочкам откусывать шоколад.

Обволакивающая, бархатная сладость, чуть жгучий привкус специй и невыразимо сливочное послевкусие…

Словно на миг перенеслась в другой мир, где не было ни палатки, ни запаха костра, ни мерзавца-капитана. Облизнув пальцы, Инерис потянулась за зеркальцем, чтобы, старательно расслабившись, вглядеться в его глубины – и полюбоваться танцем мелких искорок.

Ассаэр, уходивший, чтобы искупаться в протекавшем поблизости ручье, насторожился и замер, благословив про себя смуглую кожу, позволявшую эффективно сливаться с тенями.

К палатке леди-наследницы кралась темная фигура – та же самая, судя по ненормальной гибкости и изворотливости. Более того, мерзавец почти достиг цели…

В палатке горел тусклый светильничек, и девушку было хорошо видно.

Ассаэр выругался про себя. Именно поэтому он попытался помешать Хартену, выдавшему ей эту лампу в первый же вечер. Но тот сказал, что им будет проще самим уследить за ней, не нарушая лишний раз ее уединения.

Вопросов о том, как этому типу удалось миновать часовых, у демона не возникло.

Случайный луч мимолетно озарил худой, странно вытянутый, но совершенно точно не женский силуэт. Словно в замедленном темпе, Ассаэр увидел, как маслянисто блеснула длинная игла, как с нее сорвалась капля и полетела в траву.

Парализующее – или яд?

Теперь не осталось никаких сомнений – их «сопровождает» мужчина, и намерения у него самые что ни на есть недобрые.

Лунный луч вновь пробился между полуголыми ветвями деревьев и на миг выхватил из мрака лицо с блуждающим взглядом и застывшей, словно приклеенной жестокой усмешкой.

Безумец?..

Ассаэр нахмурился. С ним надо разобраться – немедленно.

Похоже, придется вспомнить все свои навыки и умения, чтобы перехватить этого типа – и самому не потревожить часовых.

Ваджес увернулся от очередного лунного луча, как от вражеского меча. Затем быстрым, почти нечеловеческим движением изогнулся, повторяя очертания тени от ближайшего куста. При необходимости он мог проделать и не такое.

Скользнул вперед, замахнувшись иглой, как дротиком…

В следующий миг его руку перехватили и безжалостно вывернули, сдавив так, что пальцы свело судорогой. Рот заткнула какая-то тряпка. Впрочем, эта предосторожность была излишней – кричать он бы не стал в любом случае.

Ваджес знал, что сможет вывернуться из любого захвата, а потому бессмысленно поднимать крик, которым он бы лишь обнаружил себя, что было бы весьма некстати

Страха тоже не было, только вопросы, совершенно не мешавшие телу методично перебирать способы освободиться.

Кто мог его выследить? На чем он прокололся? Капитан-полукровка, конечно, хорош, но даже ему не удалось бы так беззвучно подкрасться, а обычные люди… им до него было далеко. Неужели тут присутствует еще один человек вроде него? Вдруг кто-то подстраховался и нанял такого же, как он, чтобы защитить девчонку?

Его, несмотря на тихое, но яростное сопротивление, неумолимо утаскивали в лес, беззвучно и неотвратимо… Ваджес извивался змеей, пробуя то один, то другой прием, но напавший каждый раз успевал его перехватить. Более того, очевидно, заметил иглу, так как не давал возможности даже шевельнуть рукой, онемевшие пальцы которой по-прежнему цепко держали ее. Что же это за…

Обманный маневр, выдернуть левую руку, перехватить иглу, контратака…

Он даже не успел удивиться.

Шея сломалась с характерным хрустом… но этим звуком в лесу, где по сухим прошлогодним ветвям снует немало живности, никого не удивишь.

Игла со всеми предосторожностями была найдена, завернута в рукав, без всяких сантиментов оторванный от обтягивающей туники неизвестного, и закопана поглубже. Конечно, проще всего было бы избавиться от нее, воткнув в тело… но тогда погибли бы и животные, польстившиеся на эту падаль.

А чужую жизнь надо ценить.

Эта мысль заставила демона усмехнуться.

Он пригляделся повнимательнее к отвратительной физиономии, с которой даже после смерти не сошла безумная усмешка... и понял, почему.

Шрамы – не то от ожогов, не то ритуальные, вздернувшие уголки губ чуть вверх. Лицевые мышцы вокруг них были твердыми как камень, словно каким-то непостижимым образом их свело судорогой – раз и навсегда.

Сломать ему шею оказалось весьма нетривиальной задачей, с учетом аномальной гибкости субъекта. Но он справился.

Разобраться с ним по-другому и допросить не вышло бы. И так все мышцы ныли, как после трехчасовой тренировки.

Остается одно – оттащить подальше и быть в дальнейшем втрое осторожнее.

Через несколько минут к костру вернулся рассеянно вытирающийся полотенцем капитан, присел, привычно позубоскалил с Хартеном и Солом, а затем лениво бросил, повысив голос:

– Леди-наследница, будете и дальше прихорашиваться, останетесь без ужина!

– Леди-наследница, будете и дальше прихорашиваться, останетесь без ужина! – донесся от костра громкий, наглый голос капитана, заставив ее вздрогнуть. Отвечать на сей раз Инерис не стала – еще чего не хватало! – и выходить из палатки тоже не спешила. И зеркальце назло полукровке не убрала.

– Я не доверяю этому демону, – горько прошептала Инерис, ощущая острую потребность выговориться, пусть даже чуть слышно и куску стекла. – Да я им всем не доверяю! Они слишком странно ведут себя для тех, кому поручена охрана наследницы… а демон вообще постоянно унижает меня и ведет себя так, словно я ему как в горле кость, и он бы меня прикопал под первым же кустом…

На глаза вновь навернулись слезы.

И вдруг раздался тот же шелест:

«Верь ему».

Девушка грустно улыбнулась. Она успела немного привыкнуть к подобным выходкам артефакта, предположив, что зеркальце настроено так, чтобы поддерживать ее в трудную минуту – возможно, оно реагировало на самые эмоциональные фразы из сказанного. Так стоит ли полагаться на эти искусственные слова?

– Не могу… не могу ему верить. Он слишком…

– Леди-наследница! – полог ее палатки бесцеремонно отдернули, и внутрь заглянул тот, кого лучше было не поминать всуе.

Первым порывом Инерис было спрятать зеркальце за спиной. Но она вовремя сообразила, что это покажется демону подозрительным – а вот девушка, проверяющая прическу или наносящая на лицо крем, напротив, выглядит совершенно естественно. И невозмутимо обернулась на голос.

– Какого демона, капитан? – холодно поинтересовалась она, разозленная бесцеремонным вторжением.

С удовольствием увидела, как полукровку перекосило. Он скрипнул зубами, но ничего не сказал на это, только отрывисто бросил:

– Вы будете ужинать?

– Да, вы очень любезны, – с сарказмом бросила Инерис.

– Не стоит благодарности, подходите к костру, горничных здесь нет, – елейным голосом отозвался он и ретировался.

Инерис чуть не запустила зеркальцем в стенку палатки, но вовремя одумалась.

– Надменный чурбан! – выругалась она. – Ненавижу… Отродье демонов! Как он смеет врываться ко мне, словно я… беспутная девка! Самодовольный осёл!

«Это точно».

Эта фраза заставила ее выронить зеркальце. По счастью, оно упало на лежак и не разбилось.

– Прости, – почему-то произнесла она. – Так ты все-таки со мной разговариваешь? У тебя есть сознание? Отвечай!

Но зеркальце таинственно промолчало.

– Да, Инерис, совсем у тебя нервы сдают, – расстроено покачала головой девушка. Выходить теперь не хотелось совершенно, и на миг она испытала сильнейшее искушение гордо остаться в палатке… но в животе предательски забурчало. Днем она даже не намекала на перекус, хотя сегодня, приглядевшись, заметила, что все они что-то жевали. Но задавать на эту тему вопросы и терпеть новые насмешки демона не было ни малейшего желания…

Стоп.

Можно же оставить с ужина часть хлеба, который полагался каждому с похлебкой. Лепешки пек на камнях северянин, офицер Таек! Можно припасти половину и сгрызть по пути, чтобы не мучиться резью в желудке… Фляга у нее своя, запить будет чем.

Почему она не подумала об этом раньше?!

Потому что не приучена думать о хлебе насущном, вот почему! Когда у тебя всю жизнь расписаны все приемы пищи, даже мысли не возникнет о том, что нужно оставить что-то про запас…

Инерис стиснула зубы. Ничего, этому несложно научиться. Даже полезно. Многие ведь из ее подданных живут каждый день с мыслью о том, чем прокормиться завтра… Они справляются – справится и она…

Осень ведь! В конце концов, она изучала ботанику – в лесах Нариме полно съедобных растений, и орехи есть, и грибы… На легкий перекус этого хватит за глаза. Просто не надо во время привалов все время сидеть в палатке и жаловаться себе и зеркальцу на жизнь! Можно попроситься с офицерами, которые идут за дровами и попутно поискать провиант…

Она решительно сдвинула брови и отдернула полог.

На следующем привале она так и поступит.

Пусть демон подавится своим превосходством! Она больше не будет жаловаться! Не будет ни о чем его просить! Ни за что!

***

Князь обдумывал сложившуюся ситуацию… точнее, пытался отвлечься на насущные вопросы, чтобы не окончательно не погрязнуть в сомнениях, которые возвращались с новой силой, стоило ему вспомнить о хаосе, воцарившемся в замке. Такой волны возмущения Дориан не мог припомнить за все время своего правления…

Он покачал головой, вспомнив, в каких выражениях выразил свое неодобрение князь Ратри. Кэллиэн на его фоне был донельзя тактичен…

Что есть, то есть. Дело сделано. Теперь думать надо о другом.

Огненные пока не нарушали договор, но вместо того, чтобы успокоиться на этот счет, князь все больше нервничал, ожидая от них подвоха. Поток переправляемых через его земли южан не иссякал… И почему-то лорд Дариэт не делал ничего, чтобы помешать им.

Видимо, был занят подготовкой к своей коронации… Которая, по сообщению лорда Палтера, получившего весточку от одного из своих осведомителей, будет максимально сдержанной и скромной – настолько, что даже приглашения правителям соседних стран не отправлялись.

Сегодня пришла гневная нота от князя Тессерийского – правитель Тессеме был недовоен тем, что Нариме в одиночку приняли решение касательно перехода южан, не уведомив его даже письмом… Придется съездить в столицу Тессеме, обсудить происшедшее с глазу на глаз и заодно напомнить милейшему князю, что Нариме имеет право проводить самостоятельную политику во всем, что касается рогатых.

Надо, но… уезжать из замка, по которому совсем недавно прокатилась волна возмущения, не хотелось.

Впрочем, военные вопросы можно спокойно оставить на капитана Мельдера. Всех демонов из фортов столичного региона убрали – весьма своевременно, можно хотя бы на их счет не переживать…

Вздрогнул, вспомнив, куда именно отправился один из них.

В сердце снова кольнуло.

Даже сейчас Дориан продолжал сомневаться – а вдруг он все-таки совершил чудовищную ошибку? Но он был так уверен, что Инерис… военные тоже ведь послушались ее… А она взялась за командование так уверенно, так…

Нет, он правильно поступил. Внутренние бунты ни к чему. Наследники есть… Есть время воспитать их менее вольнодумными, чем Инерис… Да и ее, возможно, еще удастся наставить на путь истинный.

Но родная дочь… Вдруг она и не помышляла ни о чем подобном, а в пути что-то случится, с чем не смогут справиться офицеры?..

Без нее в замке стало пусто. Он знал, что она ушла, и вместе с тем казалось, что вот сейчас распахнется дверь, и непокорное дитя окажется на пороге, упрямо поджав губы…

Инерис, ну почему ж ты такая…

Была такая?..

Он стер невольно выступившие слезы.

Князь Ратри после своей экспрессивной тирады ушел со встречи приближенных, хлопнув дверью, и с тех пор упорно отказывался говорить с ним. Советники тоже все как один, едва узнав о происшедшем, выразили горячее неодобрение. Но он ледяным тоном сообщил, что это паломничество должно стать хорошим уроком для его дочери и, возможно, научит ее больше ценить собственную жизнь.

Получается, из-за нее рассыпается и совет, и круг приближенных…

Или Кэллиэн был прав, и так получается из-за него самого?..

Да и с Кэллиэном он поступил… Маг, видимо, в этот раз всерьез оскорблен. Даже не попытался поговорить с ним ни разу за эти три дня, что Инерис нет в замке.

– Муж мой, – прожурчал мелодичный голос королевы.

Дориан моргнул и снова незаметно смахнул с лица слезы, прежде чем повернуться к ней.

– Ральда, – спокойно поприветствовал он вошедшую в его рабочий кабинет жену.

– Вы задержались здесь… не пойдете на ужин? Вас что-то тревожит?

Приятное тепло в душе. Она всегда так тонко чувствовала его настроение…

– Немного, – признал он. – Я все думаю, верно ли поступил, приказав…

Она прекрасно поняла, что он имеет в виду.

– О том, конечно, не мне судить, – мягким тоном отозвалась Ральда. – Однако… я понимаю, чем вы руководствовались. Вы правитель, муж мой. Вы обязаны думать не о себе и своих детях, а о своей земле. К тому же… Вам в последнее время все чаще нездоровится. Вдруг, не приведите боги, вы бы заболели, что тогда? Вам будет не до непокорной дочери, а воспользоваться моментом и перехватить власть ей было бы легче легкого. Вы же жаловались на головокружения… боль в груди…

Как по заказу, вернулись знакомые симптомы, о которых он и думать забыл за неделю, проведенную в седле.

– Впрочем, я уверена, что ничего серьезного в них нет. Вам нужно немного отдохнуть, муж мой, и перестать изводить себя. Тогда все пройдет, – ласково улыбнулась Ральда. – Постарайтесь смирить тревоги. С Инерис все будет в порядке.

И действительно, стало легче. Наверное, она права… нужно немного передохнуть. Такой стресс, такие переживания в его возрасте…

– Да. Пожалуй, так будет лучше, – согласился князь.

Поразмыслил немного. Если Ральда права, и это все от нервов… Пожалуй, нужно наконец побеседовать с придворным магом. Чем больше он думает о происшедшем, тем меньше оно ему нравится. Извиниться – не извиниться, но объяснить свое поведение будет не лишним. Хотя бы совесть перестанет мучить…

– Вызови ко мне лорда Дэтре, Ральда.

Она недовольно нахмурилась.

– Чем вам может помочь темный? Может, лучше я приглашу доверенного це…

– Лорда Дэтре, Ральда, – непререкаемым тоном бросил князь. – И немедленно.

– Хорошо, – неохотно уступила она. – Сейчас распоряжусь.

И его королева вышла.

***

По поведению Ральды никто бы этого не заподозрил, но тревога терзала ее не меньше, чем князя.

...Почему? Прошло уже три дня! Почему по-прежнему нет никаких вестей от Ваджеса?! Он обещал, что этого времени хватит!

Возможно, ему что-то помешало. Или он решил, что стоит выждать. Или просто местность неподходящая для нанесения решающего удара…

Но в итоге у нее тоже связаны руки. Остается лишь постепенно подталкивать события в нужном направлении и ждать…

***

Кэллиэн был несколько удивлен, когда лакей, постучавший в дверь его кабинета, подобострастно дрожа и лязгая зубами, сообщил, что ее величество просила лорда мага уделить ей несколько минут. Чуть приподняв бровь, он встал из-за стола, вышел и, поклонившись, пригласил королеву в кабинет, но она, смерив его пристальным взглядом влажно блестевших темных глаз, отклонила предложение, сказав, что дело, с которым она пришла, не займет много времени. Лакей понятливо поспешил убраться подальше, но они по-прежнему оставались в зоне видимости.

В отличие от Инерис, леди Ральда придавала соблюдению приличий большое значение.

Новый взгляд из-под пушистых ресниц, неожиданно задумчивый.

Странное ощущение. Не то она изучает его, не то просто о чем-то задумалась… не то оценивает, пытаясь понять, насколько ему можно доверять.

Интересно, зачем она пожаловала?

– Мой супруг просил вас подойти, – нежным голосом произнесла женщина, и в нем послышались нотки тревоги. – Боюсь, он тяжело переживает последствия принятого решения, лорд Дэтре… Я хотела просить вас поговорить с ним. Вы один из немногих людей, кому мой муж доверяет, и хотя он никогда в этом не признается, сейчас ему отчаянно нужен надежный, честный собеседник.

Бровь изогнулась словно сама собой. Раньше королева не удостаивала его такими комплиментами.

– Почему вы не поговорите с ним сами о том, что его тревожит? – закономерно спросил он.

– Я женщина, лорд Дэтре, – отозвалась она с грустной улыбкой, которая – пришлось признать – шла ее чертам. – Он может обсудить со мной семейные дела, но не политические… И если вы могли бы сделать мне такое одолжение, вызвав его на откровенный разговор, пусть даже в ущерб собственному спокойствию… моя благодарность не знала бы границ.

– Могу вас заверить, что и без просьб вашего величества я бы сделал все, чтобы облегчить тревоги князя, – прохладно заверил ее маг. – Это мой долг.

В темных глазах промелькнуло сдержанное любопытство.

– У вас странные отношения с моим мужем, – неуверенно начала она, – и я не до конца понимаю их суть… Простите, если невзначай, поддавшись порыву, обидела вас.

– Ну что вы, леди Ламиэ. Меня, признаться, немного удивило, что вы лично решили передать просьбу князя… и что он именно к вам обратился с ней. Обычно о вызовах мне сообщал лорд Рагор.

Как Ральда порадовалась в этот момент тому, что решила пока не пытаться приручить придворного мага! Подозрителен, бдителен… неотразим.

В темных глазах выражение простодушного удивления.

– Милорд, вы же не думаете, что я могла отправить с такой личной просьбой одну из своих камеристок? Это семейное дело, и вы здесь выступаете скорее в роли друга семьи, нежели придворного мага…

...Вот я уже и друг семьи? Князь действительно настолько встревожен чем-то?

– Мне льстит столь высокое доверие с вашей стороны, – снова поклонился Кэллиэн. – Но, боюсь, вы переоцениваете мою значимость. Я всегда был и остаюсь лишь подчиненным, ваше величество, и не склонен забывать о своем месте и своей роли.

Какой непрошибаемый… Против воли Ральда испытала прилив азарта.

– Скромность делает вам честь, – после мгновенной заминки улыбнулась она. Вздохнула. – Что ж, я пойду, простите, если побеспокоила вас… вы отправитесь к моему мужу, надеюсь, незамедлительно?

– Если у вас не найдется иных поручений.

...Найдутся… пройдемте в вашу спальню, развлеките меня там…

Ничего. Инерис теперь нет в замке. Она разберется с князем… и вот уже потом можно будет прибегнуть к своим талантам, чтобы получить желаемое…

– Нет, – она покачала головой. Помедлила и тихо, серьезно произнесла, одарив его взволнованным взглядом: – Благодарю вас, лорд Дэтре.

Молчаливый поклон – и маг, заперев дверь кабинета коротким импульсом, двинулся прочь, к лестнице.

Ральда проводила его взглядом и направилась к экономке, собираясь попросить ее немного изменить меню завтрака и убрать из рациона князя крепкий чай и кофе, объяснив это заботой о его здоровье. Такие мелочи нередко как раз и заставляют человека почувствовать себя больным…

А поэтому не следует забывать о долге любящей жены.

***

Кэллиэн отвык ожидать от вызовов к князю чего-либо хорошего, и в этот раз шел в знакомый кабинет с чувством обреченности.

Войдя, он на несколько мгновений замер, глядя на князя, нервно меряющего шагами комнату. Пожалуй, маг понял беспокойство леди Ральды. Несвойственная правителю суетливость вернулась, к тому же он был бледен и казался больным.

– Леди королева передала, что вы вызывали, милорд, – спокойно произнес он, поклонившись.

– Вызывал… и благодарю за расторопность.

Новый поклон. Кэллиэн молча ожидал продолжения. Похоже, время извинений все-таки миновало безвозвратно. Как бы понять, что из этих неприятных новшеств на совести неизвестного пакостника, а какие естественны? В конце концов, люди и впрямь имеют тенденцию меняться с годами…

Князь глубоко вздохнул и наконец произнес.

– Я не буду извиняться за свое поведение в тот вечер, лорд Дэтре, я сделал то, что считал нужным. Тем более что в записке не содержалось ничего предосудительного. Вместо этого я прошу вас вспомнить о том, что политика – всегда грязная вещь, в которой ни родство, ни доверие особой роли не играют. Это, разумеется, не делает мой поступок менее некрасивым… однако я прошу вас хотя бы попытаться понять мои мотивы.

– У меня нет претензий к вам, милорд, – ровно произнес маг.

К князю у него и впрямь претензий не было. А вот к тому, кто стоял за всем этим – еще какие.

– Но вы так себя ведете, словно сердитесь на меня! – ни с того ни с сего вскипел князь.

Маг, не моргнув глазом, отозвался:

– Я не сержусь, милорд.

...Не лжет… но почему это только больше раздражает? Что творится в голове у этого полувампира?

– Тогда почему вы так себя ведете?

– Как, милорд? – искреннее непонимание в голосе. – Я совершил что-то, вызвавшее ваше недовольство?

И князь сдался.

– Я думал, вы захотите со мной поговорить, – буркнул он, на миг ссутулившись.

– О том, что произошло? – не стал изображать идиота маг.

Князь прикрыл глаза и кивнул.

У Кэллиэна появилось ощущение, что он идет по тонкой леске, режущей стопы на каждом шагу прямо через толстые кожаные подошвы сапог. Одно неверное движение – и он сорвется, и тогда до князя уже будет не достучаться…

Князь, похоже, готов его услышать… другой вопрос, насколько длительным окажется эффект.

– Бессмысленно, милорд, – чуть смягчив тон, произнес он. – Что сделано, то сделано. Я не в восторге от того, что произошло… Однако требовать извинений? Вы явно находились под влиянием… обстоятельств. Не в моих привычках копить обиды и затаивать зло, вы прекрасно об этом знаете. Как знаете и о том, что поступили… не лучшим образом. Пожалуй, этого достаточно. Я попрошу вас лишь об одном, – в глазах наконец мелькнуло тщательно сдерживаемое недовольство. – Не поднимайте более эту тему, пожалуйста. Мне до крайности неприятно вспоминать о происшедшем.

– Как пожелаете, лорд Дэтре, – сдался правитель. Совесть не то чтобы успокоилась… но стало немного легче. По крайней мере, маг по-прежнему шел на контакт. Прямолинейность Кэллиэна временами бесила. Но иногда именно ее князю недоставало.

Как сейчас.

Особенно сейчас.

Маг обдумал уже сказанное и услышанное, пристально посмотрел на князя, которому явно нужно было выговориться... и осторожно поинтересовался:

– Вы хотели поговорить со мной только об этом или вас тревожит что-то еще?

– Присядете? – предложил князь.

Кэллиэн молча направился к креслу и изящно уселся в него. Князь занял собственное, с высокой спинкой, помедлил, а затем откинулся на высокую спинку и мрачно признался:

– Мне не нравится то, что происходит в замке.

Кэллиэн испытал детское, злорадное и совершенно неуместное в такой обстановке желание припомнить князю его реакцию, когда он сам произнес похожие слова. Но ему не десять лет… и даже не сорок, чтобы поддаваться подобным порывам.

Присмотрелся к правителю… судя залегшим под глазами теням и легкой, но заметной нервозности, начал он уж слишком издалека.

Ну что ж, поговорим, только кругами ходить все-таки не стоит.

– Имеете в виду реакцию совета? – понимающе уточнил маг.

Князь стиснул зубы. Отрывисто кивнул.

– А чего вы ожидали, ваша светлость? – прямолинейно спросил Кэллиэн. – Вы же не думали, что они одобрят ваше решение отправить Инерис фактически в ссылку за то, что она, подвергнув себя риску, сумела защитить от демонов княжество и свой народ?

– Это еще полбеды. Я боюсь, что дело не только в этом, – стиснув зубы, признался князь.

– А в чем? – равнодушно осведомился придворный маг.

Князь вздохнул и ссутулился в кресле под пристальным взглядом синих глаз.

– Милорд, вы так докатитесь до настоящей паранойи, – посетовал Кэллиэн. – Простите мне, возможно, излишнюю прямоту, однако я, кажется, понимаю, почему вы сейчас меня вызвали. Дело в том, что вы устали тащить груз размышлений на своих плечах, и знаете, что я не смогу и не стану вам лгать, верно? Так вот, милорд, вам мое честное мнение. Ни ваша дочь, ни ваши военные, ни я сам, в конце концов, ничего против вас не замышляли. Ваши советники вполне закономерно возмущены – они-то одобрили смелость и находчивость Инерис и ожидали такой же реакции от вас. Получается, что их решением вы тоже недовольны, а это довольно ощутимый удар по их гордости, и прежде всего это касается князя Ратри, который ее обучал придворным премудростям. Что до атмосферы… Пройдет время – и шум уляжется. Главное – чтобы ваша дочь благополучно добралась до обители.

Эту затравку Кэллиэн бросил сознательно. Поглядим, насколько успела ослабеть эта магия… Если он прав, то князь поддержит разговор на эту тему. Он любит дочь, а значит должен волноваться за нее, хотя бы в глубине души…

– Вот это-то меня и беспокоит, – стиснув зубы, признался князь. – Я очень надеюсь, что путь будет спокоен и благополучен, но… Я получил доклад, который встревожил меня. С ними увязался Каэр Раджат – может, вы его помните? Полукровка, капитан в четвертом форту.

Приподнятая черная бровь.

– Разумеется, помню, но… Увязался, милорд?

– По-другому и не скажешь, – строгие губы князя чуть тронула усмешка – первая, которую Кэллиэн видел за все время с возвращения с границы. – Офицера, которого я назначил главой эскорта, срочно потребовалось заменить, и этот тип напросился в сопровождающие.

– Вот как… – Кэллиэн помедлил. Стоит ли в это лезть? Вдруг князь задаст какой-нибудь неудобный вопрос ему самому? – А что именно произошло?

– Несчастный случай на прогулке. Серьезный, но не смертельный.

Маг кивнул. Значит, все прошло по плану, и у самого Сантуса нет никаких подозрений. Одним поводом для тревоги меньше.

Теперь главное – не лгать.

– Неудачно, конечно, получилось… – С точки зрения Сантуса так точно. – Однако я не думаю, что есть повод для беспокойства, милорд. Полукровки ненавидят огненных, и те отвечают им взаимностью. – Чистая правда, хоть Ассаэр и не полукровка. – Им вполне могло двигать в том числе желание, защитив леди-наследницу от возможных опасностей, доказать, что он достоин доверия. – Умолчим, кому именно. – В текущей ситуации с рогатыми… это было бы неудивительно. А если даже он что-то затеял… он ведь там не один? И зная вас, осмелюсь предположить, что вы отобрали для эскорта людей, участвовавших в боях с южанами?

– Разумеется.

– Тогда верьте в лучшее, милорд, – посоветовал маг. – А если что-то случится – вам немедленно доложат.

Пауза, затем тихое:

– Огненные меня тоже тревожат. Слишком уж все тихо и благочинно…

– А вот это вы и вовсе зря, – улыбнулся Кэллиэн. – Не тревожьтесь понапрасну, милорд, – спокойно посоветовал маг. – Вот если они выкинут какой-то фокус – будет причина для беспокойства. Наши войска готовы в любой момент пресечь любое нарушение. Если все идет гладко – поверьте, это точно не повод переживать.

Князь наконец посветлел лицом.

– Пожалуй.

Дориан помолчал немного, а затем негромко произнес:

– Похоже, из-за всех этих событий я начинаю сдавать. Ноют старые раны, да и в целом самочувствие не радует… Правда, Ральда считает, мне просто нужен отдых.

Этого еще не хватало… Совсем недавно он мечом на границе махал, а тут…

Впрочем, такое прощание с дочерью в сочетании с подспудным чувством вины кого угодно проняло бы.

Его система не засекла никаких всплесков магии, направленной на князя, так что вряд ли проблема в этом. Если бы кто-то попытался лишить его жизненных сил или наслать болезнь – он бы узнал об этом в ту же секунду… даже не благодаря своей системе, а стараниями неприметной печатки на левом мизинце Дориана Ламиэ.

– Это не удивительно, и, пожалуй, я склонен согласиться с ее величеством. Нам всем в последнее время пришлось нелегко… Однако я, к сожалению, не врачеватель, и сказать наверняка, все ли в порядке, не могу. Может, вам обратиться к целителю?

Князь поморщился.

– Толку с них, – ворчливо произнес он. – Пропишут кучу мерзких капель…

– Могу предложить вам свои средства… правда, боюсь, они вас устроят еще меньше, – с усмешкой предложил Кэллиэн.

– Увольте, – в том же тоне отозвался правитель. – Знаю я ваши снадобья… Пока со мной и впрямь ничего серьезного не случилось… И ничего нового тоже, – он вздохнул. – Похоже, просто старею.

– Простите, что повторяюсь, но о старости рано говорить. Вспомните, как недавно вы лично провели курс утренних упражнений для пограничников – и заткнули за пояс иных тридцатилетних, – посоветовал Кэллиэн. Князь негромко рассмеялся, а маг, улучив момент, опустил руку под стол и осторожно выпустил импульс-анализатор. И серый маячок, привычно севший на плечо к князю, неожиданно ярко вспыхнул оранжевым.

...Чтоб тебя...

Маг не подал вида, хладнокровно шевельнул пальцами, снова подзывая импульс, и продолжил вежливую беседу с князем. Еще раз посоветовал не зацикливаться на невеселых размышлениях и не давить на советников, в идеале – спокойно побеседовать с князем Ратри. Предложил свою компанию в поездке к великому князю Тессеме – на всякий случай, если вдруг милейший Севион Тессерийский подзабыл, с кем имеет дело.

Несмотря ни на что, было приятно видеть, как князь по мере обсуждения оживает, уже не напоминая бездушный восковой манекен.

Хоть какой-то плюс в этой ситуации…

Потому что в остальном она не радовала.

Чужое воздействие усилилось, но подозрительность в отношении Инерис явно поуменьшилась, значит, князь или успокоился на этот счет, отослав ее из дворца, либо это чувство и впрямь было внушенным, но теперь неведомый пакостник переключился на что-то еще. Но магия усилилась. Чего ещё ждать? С какой стороны грянет?

И что это все-таки за магия? Внушения или чего-то еще? Каковы ее возможности?

Одни вопросы, никаких ответов.

И ведь ее всплесков его система не засекала!

Кэллиэн попытался было снова отследить ее источник, но тот словно растворился в воздухе.

Скрывая досаду и мрачные мысли, Кэллиэн через полчаса откланялся и двинулся к себе.

Князь никуда не отлучался, все время был в замке, даже на прогулки не выезжал. Из чего следуют два вывода. Во-первых, источник магии действительно здесь, в замке, и, похоже, как и говорила леди Дженис, в ближайшем окружении князя – в основном за эти дни он общался с советниками, секретарями, камердинером и семьей.

Проверять всех?

В принципе, реализуемо, но тут как раз появляется «во-вторых».

Его система абсолютно не эффективна против этой пакости. Где гарантия, что сработают обычные методы?

Понять бы еще, почему, кстати… Ведь при наличии образца стандартная сигналка должна была отреагировать на магический выброс, даже слабый, даже минимальный…

И яркость… потому что воздействие сильное – или недавнее?

Кэллиэн нехорошо сощурился.

Похоже, придется покопаться в книгах и изучить все виды магии, на которые не реагируют ни маячки, ни заклятья обнаружения, ни заклинания следа.

И снова проблема в том, что из него пытался вылепить ар-лорд Дариэт.

Это ведь общая теория. Самая общая. Любой на его месте, даже паршивый колдунишка, отучившийся хоть пару лет, с лету дал бы ответ на этот вопрос. А в его знаниях по-прежнему имелись огромные пробелы…

Придется закопаться в справочники.

Маг был не против, изыскания такого рода обычно доставляли ему немалое удовольствие… но зато ему очень не нравилось смутное ощущение, что времени осталось не так уж много.

***

Ее выдержки хватило ровно на два дня. В принципе, Инерис продержалась бы и дольше, если бы, отправившись в очередной раз в кустики, на обратном пути не поскользнулась на мокрой после короткого осеннего дождя траве, крайне неудачно подвернув ногу.

Неожиданно сильная боль не порадовала.

Первой мыслью было: сломала?!

Сцепив зубы, Инерис села, осмотрела лодыжку, ощупала, затем осторожно, на пробу, покрутила ступней.

Да нет, движется нормально, хоть и болит…

Поднялась, попыталась наступить, и нога немедленно отозвалась болью. Не то чтобы нестерпимой, но…

Нарваться еще раз на демона с его комментариями не хотелось совершенно, и девушка с лихорадочной скоростью принялась соображать, что с этим можно поделать.

Медицине ее учили крайне выборочно, в основном, тому, что касалось применения хитроумных эликсиров, распознавания и использования ядов, применения противоядий и прочих составов. Давали и начала травологии – на уровне «что попить при простуде и какую траву приложить к ссадине, чтобы не воспалилась».

А вот травмы… этому учили в армии, ей ни к чему…

Знала бы, что пригодится – весь медицинский справочник бы наизусть вызубрила!

Вроде бы не перелом… при вывихе, по логике, сустав тоже не должен слушаться, но ступня-то шевелится, хоть и больно… растяжение?

И что теперь делать? Все-таки сказать об этом демону?

Новый шаг – новая вспышка боли.

Представила очередную порцию издевательств – и боль показалась сущим пустяком. Нога, скорее всего, сама пройдет со временем, если немножко потерпеть. Может, просто сильно ударилась, когда подвернула, и сама не заметила…

А если так – расходится. Через час привал, отдохнет, и все будет в порядке. Ее нянюшка так и говорила – пройдешь немного, и ноги перестают болеть, расхаживаются…

На всякий случай Инерис достала из поясной сумки противовоспалительную мазь, нанесла немного на лодыжку, стараясь зря не тратить. Теоретически это должно помочь, если не вывих и не перелом…

А вот если лучше не станет… придется обратиться… только не к демону, отзовет Хартена в стороночку и спросит у него!

Инерис на пробу шагнула.

Идти можно. Вроде стало полегче.

И еще один.

Наверное, все-таки само пройдет.

– Леди-наследница, вас там что, жесточайшее расстройство пробрало?

Чтоб оно тебя самого пробрало, шутник проклятый!!!

Ассаэр, сегодня шедший среди замыкающих (невозможно постоянно идти во главе отряда, высматривая всевозможные опасности – эффективность неизбежно снижается), раздраженно выдохнул сквозь зубы, не понимая, чего она копается.

Он и впрямь был невысокого мнения о наследнице. Обуза, у которой в голове ничего, кроме дурацких правил, этикета и своих представлений об удобстве, которые, надо отдать ей должное, она хотя бы старалась держать при себе, вместе с честным мнением о его методах работы. Ассаэр так и не сумел понять, бесит его эта сдержанность или радует, но получал известное удовольствие, доводя ее своими шуточками. Когда леди-наследница огрызалась, становилось немного интереснее… но в последнее время она словно в рот воды набрала.

Однако знакомиться по-настоящему в любом случае придется после того, как они избавятся от эскорта.

Не все в его отношении к ней было наигранным. Ассаэра действительно изрядно раздражала ее беспомощность и гордость – подумаешь, наследница… княжества, которое даже независимостью не обладает! Тоже мне…

Но хотя бы вроде не хандрит – и даже чему-то учится. Вчера вон с гордостью приволокла в подоле туники кучу опят, они их почистили и в кашу закинули… Девчонка так сияла, что пришлось ее немного «притушить», заметив, что эта белоручка хоть на что-то сгодилась…

Пусть учится, пока есть время. В этих-то лесах еще ладно… а вот что будет, когда они дойдут до пустыни?

Но да ладно… он обещал защищать Инерис Ламиэ – и несмотря на свои симпатии и антипатии, делал это на совесть.

Девчонка была, конечно, избалованной, и толку от нее и впрямь не было почти никакого, но в целом держалась она неплохо… и до сих пор хотя бы шла наравне со всеми.

Так чего теперь копае…

Увидев ее, он сбился с шага.

Наследница, стиснув зубы, ковыляла, заметно прихрамывая. Ассаэр тут же устремил взгляд на ногу. Лодыжка опухла и наверняка плохо слушалась… Но девчонка самоотверженно топала за ними.

И главное, молча.

– Какого эльфа ты творишь?! – не сдержавшись, рыкнул он, кинувшись к княжне.

– Иду! – сквозь стиснутые зубы прошипела Инерис – и лишилась дара речи, когда ее вдруг бесцеремонно сгребли в охапку, усадили на землю, а затем начали самым хамским образом задирать штанину… под глумливые смешки остановившихся ради очередного зрелища офицеров.

– Вы что себе по…

– Заткнись! – бросил капитан. Сильные, теплые пальцы легли на лодыжку, сдавили…

К своему стыду, сдержать вопль она не смогла, слезы – тоже.

– У меня слов нет, чтобы описать вашу глупость, – безразлично сообщил он, вернувшись к положенному обращению. – Долго вы еще собирались ковылять с вывихом, леди-наследница? Да, он не слишком серьезный, но чего вы добивались? Ждали, когда нога окончательно отечет и посинеет?

– Я просто ее подвернула и неудачно ударилась, – втягивая воздух сквозь стиснутые зубы после каждого слова, сообщила девушка. – И старалась не отставать.

– Что мешало сразу сказать, что нога болит? – снова не сдержавшись, рявкнул он. – Что за идиотский героизм?

И вот на этом моменте у Инерис лопнуло терпение – и слетели все успешно привитые князем Ратри установки.

– Что ж, давай подумаем! – едко прошипела она, на миг забыв даже про боль в ноге.

От такого тона и внезапного перехода на «ты» демон опешил.

А затем леди-наследница заговорила ледяным, властным тоном, холодно глядя на него и склонив голову набок, словно забыв о боли в ноге.

– Ты с самого начала издевался надо мной и распекал меня за все подряд – к примеру, когда я имела неосторожность пожаловаться на неудобные туфли и попросить сделать скидку на это. Ты же прекрасно знал, что заготовленные для меня вещи, подходящие для дальнего перехода, мы получим позже. И отказался. Я добросовестно ковыляла на каблуках наравне с вами, изредка останавливаясь, чтобы вытряхнуть песок из туфель. Что я слышала каждый раз? Твои насмешки и солдафонские комментарии. В итоге я впервые в своей жизни стерла ноги, едва ли не до мяса. Когда на привале я наконец намазала мозоли мазью и попросила подождать, пока она впитается, ты прочел мне лекцию про изнеженность женщин, добавив, что я здесь никто и ничего не решаю. И в итоге утром мне пришлось отдирать присохшие к стертым ногам носки. А потом накладывать заживляющую мазь. К счастью, она успела подействовать, и я к обеду смогла нормально всунуть ноги в ботинки.

К своему удивлению, демон почувствовал первые признаки неловкости. С этой точки зрения он ее капризы не рассматривал… Точнее, не думал, что у них может быть вполне реальная основа. И палку, похоже, перегнул. Да, он хотел отвлечь княжну от последних событий… но это, пожалуй, и впрямь перебор.

Офицеры старательно смотрели кто куда, но не на нее, и, похоже, даже дыхание затаили, чтобы ее гнев не обрушился на них.

Казалось бы, девчонка, не пользующаяся авторитетом. Но когда она говорила таким тоном… это пробирало.

– Пойдем дальше? – между тем выплюнула Инерис, невольно повысив голос. – Стоит мне захотеть в туалет, как я слышу, что женщины терпеть не умеют. Когда я распорола руку в ежевичнике, куда вы меня потащили в обход очередной берлоги невесть кого, помнишь, что было? Лекция о моей никчемности и неспособности нормально ходить там, где все мужчины проходят без проблем. Знаешь, это все как-то отбило у меня охоту сообщать тебе о возникающих у меня проблемах!

Не выдержала, сорвалась на крик… Плохо, леди-наследница. Очень плохо.

Инерис замолчала, стиснув губы, пытаясь взять себя в руки. Проклятый демон. Быстрей бы уже добраться до обители и избавиться от этого типа… Первые пару дней она будет безвылазно сидеть в келье и просто наслаждаться ти-ши-ной!

Ассаэр же действительно растерялся. Возможно ли, что его замечания, которые она, казалось бы, безмятежно пропускала мимо ушей, на самом деле задевали ее настолько, что она предпочла терпеть боль…

Или она просто изображает жертву? Вполне по-женски – упирая на свою слабость, перехватывать лидерство, подрывая чужой авторитет…

Да и не верилось, что девчонка оказалась настолько глупа, чтобы…

– Даже ты должна понимать разницу между мозолями и вывихом, – жестко произнес он.

Голова девушки резко взметнулась вверх, и его снова ожег гневный взгляд серых глаз.

– Разницу?! Между болью – и болью?! Между хромотой и хромотой? Откуда мне знать, в чем причина боли, демон? Медицине меня не учили! Я разбираюсь в ядах, но не в вывихах! Что смогла сама, то сделала, а ты вместо того, чтобы помочь, раз уж тебе так дорого мое здоровье, чего я никак не могла предположить, снова читаешь мне совершенно неуместные лекции! Мне больно, если ты не забыл! – Инерис прикрыла глаза и тоном ниже, холодно продолжила: – Капитан, если вы знаете, что делать – прекрасно. Не знаете – будьте добры убраться (и молча, если вас не затруднит), уступив место более компетентному офицеру.

От злости окончательно сбилось дыхание. Инерис сделала неровный вдох, пытаясь успокоиться. Окончательно допек…

Один из офицеров наконец рискнул подать голос:

– Позволите мне, капитан? Я полевой фельдшер и не раз имел дело…

– Сам справлюсь! – рыкнул вдруг демон на ни в чем не повинного Мелеса.

Хартен и Сол переглянулись, но ни полукровка, ни леди-наследница, поглощенные спором, этого не заметили.

– На людей не орите, – жестко одернула капитана Инерис. – Офицер здесь ни при чем. Не расписывайтесь и дальше в собственной некомпетентности.

Жестокое, с резкими чертами смуглое лицо лишилось всяческих эмоций. Демон неожиданно бережно взял ее ногу в ладони, осторожно снял ботинок, стянул носок, рассмотрел лодыжку, еще раз медленно, выверяя силу, прощупал, затем пристроил себе на бедро… и вдруг резким, четким движением вывернул!

Вопль, последовавший за этим, распугал всех птиц в радиусе четырех лиг.

Когда леди Ламиэ вытерла наконец с лица злые слезы, глядя на него как на садиста, Ассаэр небрежно прощупал сустав и бросил:

– Порядок. Вправил. Но пока на ногу лучше не наступать. Мелес, принеси мазь, снимающую воспаление и боль.

Светловолосый и черноглазый офицер, отвечавший за медикаменты, тут же направился к своему мешку.

Демон небрежно закатал штанину повыше, изучил опухшую лодыжку.

– Бестолочь, – неожиданно миролюбиво произнес он. И этим и ограничился, немало озадачив Инерис, которая сходу даже не нашлась с ответом.

– Самовлюбленный мизантроп! – наконец выдала она.

Демон вздрогнул – и вдруг рассмеялся.

– Чего ты хохочешь? – настороженно спросила Инерис, не обратив внимания на то, что у остальных сделались очень странные лица, удивленные такие… Нехорошо удивленные.

Демон покачал головой и взглянул на нее глазами, в которых отчетливо поблескивало веселье.

– Даже ругаться не умеешь, боги мои… – вздохнул он и вдруг улыбнулся. Блеснули белоснежные зубы, вдруг разгладились морщинки между всегда чуть сведенными бровями.

Она даже о больной ноге на миг забыла.

Надо же. Оказывается, этот тип умеет не только ругаться, издеваться и идиотские лекции на тему женской бестолковости читать. Он может и смеяться. Ее мир рухнул.

– Извините, капитан, этой науке в замке не обучают, – ехидно просветила его Инерис. – Могли бы и сами сообразить, что наследнице не подобает пользоваться казарменным лексиконом.

Она продолжала следить за ним из-под длинных ресниц, а потому заметила, как он украдкой принюхался к мази, поданной Мелесом. Зачем? В дорогу же был собран стандартный набор… Проверяет, свежая ли? Так ведь на ногу мазать, а не глотать…

Ассаэр же вспомнил того странного убийцу с ядом. Как знать, вдруг он успел отметиться еще где-нибудь? Чего проще – подмешать яд в медикаменты… провиант он в ту же ночь проверил лично, а вот разобраться с лекарствами не было возможности. Не шарить же по чужой палатке…

Но вроде бы все в порядке. И на коже она ощущается совершенно нормально, как положено – вязкая, чуть холодит…

Ловкими, уверенными движениями Ассаэр осторожно втер проверенное средство в кожу на опухшей лодыжке. Посидел немного, следя за тем, как впитывается мазь. Затем коротко бросил:

– Приготовиться к выходу через пять минут.

Инерис снова возмутилась, забыв об этикете:

– Постой, так ты же сам сказал, что нельзя пока…

Но демон совершенно хамским обрзом цыкнул на нее и вернулся со склянкой к Мелесу.

Инерис проводила его одновременно возмущенным и ошеломленным взглядом.

Но это удивление ни в какое сравнение не шло с тем, что ее ожидало, когда капитан Раджат, проверив готовность отряда, велел выступать, а сам…

Накинул лямки мешка на плечи, оставив его болтаться спереди, на животе, затем небрежно усадил девушку на ближайший пенек, скомандовал: «Держись крепче!» и легко поднял себе на спину, подхватив ноги под коленями.

Вцепилась ему в плечи Инерис совершенно инстинктивно – мозг осмысливать происходящее отказывался напрочь.

Какого демона он творит?! Хамит, дерзит на каждом шагу… но, похоже, все-таки готов помочь, когда это нужно.

И на том спасибо, с паршивой овцы, как говорится…

Демон спокойно, уверенно, словно не чувствуя ее веса, двинулся бегом по тропе, нагоняя остальных.

Она хотела сперва что-то сказать, съязвить. Затем передумала и молча пристроила голову на горячее плечо, не зная, что думать о таком внезапном приступе заботы со стороны того, кто женщин в ее лице терпеть не мог.

Неприлично, конечно. Но и демон с ним.

Если бы подобное проделал Кэллиэн… когда подобное проделал Кэллиэн… она не знала, куда деваться от смущения. Впрочем, к нему она и за помощью обратилась бы сразу же, без сомнений и колебаний.

Но с этим типом…

Сам напросился – пусть сам теперь и тащит! Не комментирует – и то хлеб.

Она, так и быть, окажет ему ответную любезность и помолчит.

***

Последние два дня Кэллиэн терпеливо торчал в библиотеке – до тех пор, пока от недосыпа и обилия информации не начало рябить в глазах.

Данных было много. Даже слишком много.

И они его отнюдь не порадовали.

Видов магии, которую не отследить обычными методами, оказалось, на его вкус, многовато.

Материальная магия, магия на крови (по счастью, отпадает, уж ее-то он бы почувствовал), магия принадлежности (вот как такое проверишь? При желании обзавестись волосом правителя труда не составит, не парикмахера же пытать с камердинером на пару), чистая магия (эту вообще не отследить)… И с каждой своя специфика работы, свои методы противодействия. Если неизвестный пакостник – виртуоз в своей сфере, то пока он, Кэллиэн, доберется до приемлемого уровня, тот сможет устроить массовую паранойю всему замку…

Да и не факт, что эти методы противодействия «подружатся» с его собственной магией.

Кэллиэн досадливо покачал головой.

Ему наиболее вероятным казался вариант с материальной магией. Судя по прочитанному, при влиянии с помощью магии принадлежности есть и другие симптомы, кроме нехарактерного поведения. Такие заклинания, как правило, кратковременны, и жертва чаще всего ведет себя как марионетка. Князь же действовал вполне решительно, на чужую куклу не походил, да и никакой белесой дымки в глазах маг не замечал.

Значит, стоит пока сосредоточиться на материальной и для начала обыскать покои князя – на случай, если кто-то подсунул ему амулет с интересным содержимым. Радиус действия у таких вещиц чаще всего небольшой, а значит, это предположение имеет смысл. Да и защитный артефакт с учетом такой вероятности создать не повредит… пусть даже и на крови, по методам чистокровных вампиров. Раз подозрения князя в его адрес временно ослабели, заставить его надеть новую цацку вряд ли будет сложно.

Главное, чтобы она была эффективной.

Маг тихо помянул Вечность, Безымянного и черных демонов.

Придется все-таки ловить «на живца». Других вариантов неизвестный ему не оставил.

Он решительно открыл общее пособие по материальной магии, пролистал, решил прихватить с собой и изучить более вдумчиво. Сначала – основы, потом – контрмеры.

А там и до экспериментов недалеко.

Главное не увлечься – нужно следить и за событиями в замке.

Кэллиэн вздохнул. Вчерашний разговор верховного князя с князем Ратри, конечно, велся на повышенных тонах… но по крайней мере, его совет был принят. И уже сегодня князь Ратри неохотно сказал ему за завтраком, что собирается явиться на встречу приближенных.

Кэллиэн не хотел даже думать о том, что начнется, когда выяснится, что Инерис исчезла…

Подхватив книгу, он вышел из библиотеки и торопливо направился к себе. Обычно она доставала зеркало около восьми вечера. Не хотелось бы сегодня пропустить этот ритуал.

Иногда она шепотом рассказывала о своих неурядицах – не ему, конечно, а зеркалу… интересно, знай она, что он слышит каждое слово – это бы ее порадовало или рассердило?

И судя по ее словам, Ассаэр вел себя как последний мерзавец… оно, конечно, не лишнее, в такой-то компании… но он что, забыл, что потом придется каким-то образом уговорить леди-наследницу довериться ему? И что почувствует Инерис, поняв, что осталась совсем одна, в землях врагов, с тем, кого ненавидит?

***

На вечернем привале капитан, в чью благонадежность она было успела уверовать, снова превратился в сущего мерзавца, от чьих насмешек сводило зубы. У Инерис возникло странное ощущение, что он торопился отыграться за то, как она умыла его при подчиненных.

Леди-наследница тоже испытывала по этому поводу смешанные чувства. С одной стороны, позор ей как придворной даме – потерять власть над собой и забыть даже об этикете и приличиях.

С другой – а что прикажете делать?! Она же не железная, а успокоительных Кэллиэн в сумку, к сожалению, не положил. Непростительный промах.

Однако Инерис за ужином проявила чудеса терпения, не поддавшись на провокации со стороны полукровки. Отчасти можно понять, почему он взбешен…

Как же, мужчина тащил на себе бесполезную женщину, которая по глупости вывихнула ногу в лесу!

Мужская гордость наверняка получила тяжелый удар…

О, благая Фотия, есть ли в мире более бестолковая вещь?! Тем более что в случае с демоном это не гордость, а самолюбие, которое у него к тому же раздуто до невероятных размеров!

Нога, кстати, болела куда меньше, пришлось отдать капитану должное. На вечернем привале демон первым делом сгрузил ее на какое-то бревно, осмотрел ногу и выдал мазь, которую, оказывается, все это время тащил в кармане, выплюнул сквозь зубы «Уже можно ходить. Мазь нанесите сейчас, перед сном и с утра, и завтра все будет в порядке», а потом растворился в лесу.

А потом началось… Села не так, локтем толкнула, неуклюжа не по-придворному, на вас не похоже… неужели из-за какого-то вывиха сегодня грибочков не будет? Но если что, он может для нее поискать другие, с необычным эффектом…

Тьфу.

Инерис кое-как поела с риском подавиться, затем сдержанно поблагодарила за ужин, после – Мелеса за то, что предложил помощь, и, пожелав остальным спокойной ночи, демонстративно проигнорировав капитана, чуть прихрамывая, удалилась в свою палатку. Там она даже не стала зажигать лампу. Легла и сразу взяла в руки зеркальце. При виде танца светлых искорок, которые вспыхивали, едва она вглядывалась в гладкую, глубокую поверхность, становилось легче на душе.

День вышел настолько насыщенным ,что даже не было сил даже жаловаться на жизнь.

Когда искорки угасли, Инерис убрала зеркальце в сумку и снова опустилась на лежак, прикрыв рукой глаза.

Именно по вечерам, когда удавалось немного побыть в сомнительной тишине, отчетливее всего накатывала меланхолия. Пока надо было идти по лесу и терпеть придирки, было не до того. Но вечером…

Да, она не хотела уходить, и да, очень хотелось вернуться домой. Посмотреть природные красоты ее страны таким образом, а не из окна кареты, было интересно, Инерис не могла этого не признать. Но дома…

Сестра, с которой всегда можно было подурачиться и вспомнить детство. Отец, который нередко давал очень интересные поручения. Занятий с князем Ратри и книг ей здесь не хватало особенно остро. Нагрузка на мышцы – это, конечно, прекрасно, но Инерис не отказалась бы хоть немного нагрузить и мозги… и желательно, не судорожными попытками вспомнить отличия ежевики от коварной синеягоды – внешне похожа на ежевику, только мельче и листья немного иной формы. Ее плоды, конечно, в медицине нужны и важны, но в лесу настолько эффективное слабительное, к тому же употребленное случайно, было бы совершенно ни к чему.

При мысли о выпечке, которую ей к чаю приносили Грелис и Лани, рот наполнился слюной, несмотря на то, что она только что поужинала… и Инерис, не выдержав, достала из сумки очередную шоколадку. Откусила маленький кусочек...

И Кэллиэн, да. Колкий, невозмутимый, ироничный… которого, как показала практика, тоже можно насмешить и вывести из равновесия.

Каждый раз, касаясь сумки, она невольно вспоминала синеглазого мага, чья забота оказалась просто неоценимой. Написанное ему тогда письмо, как выяснилось, не выражало и десятой доли ее чувств.

Быстрей бы попасть в обитель… Она непременно напишет ему вновь. И зная Кэллиэна, он обязательно ответит. Переписка с магом наверняка будет не менее интересной, чем личное общение. И сестре надо будет тоже написать…

А отец…

Снова кольнула обида.

Вежливость в любом случае обязывает сообщить о благополучном путешествии. Это она и сделает – но не более того. Ладно еще сам факт путешествия в обитель – теперь, когда утих страх первых дней, Инерис находила его даже занятным, прямо настоящее паломничество. Но подсунуть ей этого демона с черствыми вояками… Сам бы с ними в поход сходил!

Хотя при ее отце капитан Раджат наверняка вел бы себя образцово-показательно. Все-таки сам главнокомандующий…

Интересно, как бы отец прокомментировал ее вид сейчас? Почти неделя без нормального мытья, в волосах опять лесной мусор, только лицо и руки чистые… Как дикарка…

Не выдержав, Инерис поскребла сразу зазудевшую голову ноготками.

Ванны тоже отчаянно не хватало. Она привыкла мыть голову через день, с помощью служанок, а тут…

Девушка содрогнулась, вспомнив, как выглядела попытка вымыть волосы три дня назад. Два костра на разных краях поляны. У одного сидят мужчины, делающие вид, что не смотрят на нее, у другого – она, как на ладони… Ни раздеться, ни расслабиться… в кустики топать ночью с этой интимной целью – тоже не лучшая идея, мало ли кто из темноты подкрадется… Инерис вздохнула, вспомнив, как чуть не ошпарилась, зачерпнув ковшиком слишком горячую воду из котелка, а потом обожглась, случайно задев за ручку… да и сухое походное мыло, измельченное в порошок, жидкому и в подметки не годилось. Не говоря уже о том, что самой промывать в походных условиях такую гриву…

К демонам все! Она очень редко простужалась, так что можно и к ручью сходить. Лучше в темноте, чем рядом с костром, меньше хихикать будут. Если даже не промоет как следует волосы, так хоть лесную грязь выполощет…

Опять же, в лесу, как она успела понять, не бывает кромешной темноты, как тогда, у Кэллиэна в кабинете, когда он учил ее свечи зажигать. К тому же ночь сегодня ясная, звезды светят, луна... Да и нежить близко к бегущей воде не подходит.

Решено!

Инерис, прихватив полотенце, лежавшее в мешке, демонстративно выбралась из палатки, прихрамывая, подошла к костру, отметив, что нахальный капитан куда-то подевался, и попросила у Мелеса, который сегодня дежурил у очага, пресловутый ковшик и сухое мыло. Тот, помявшись, предложил принести и подогреть воды, но она с улыбкой отказалась и направилась к ручью… чтобы на берегу, осторожно спустившись по невысокому склону, столкнуться с капитаном.

Извиняться демон, к вящему возмущению леди-наследницы, и не подумал, хотя едва не сбил ее с ног. Только смерил ничего не выражающим взглядом.

А затем внезапно вручил ей глиняную бутылочку.

Растерявшись, Инерис машинально стиснула ее.

Она даже сказать ничего не успела, как демон коротко – и ехидно -бросил:

– Надеюсь, вы сюда не топиться пришли, но если что – зовите, я к вашим услугам, могу и спинку потереть, и полотенце подержать.

И ретировался.

Инерис с интересом (и опаской, чего греха таить), принюхалась, затем осторожно провела пальцем по горлышку… и опешила еще больше.

Бутылочка оказалась с мылом.

Жидким и не воняющим невесть чем, в отличие от порошкового. Правда, осталось его там, судя по весу, всего-ничего…

Она неожиданно для самой себя усмехнулась. Понятно, зачем оно ему.

Разве такую гриву (у него ведь волосы подлиннее ее собственных будут!) промоешь дурацкими порошками?

Что ж, будем благодарны и за малое. Может, завтра ему кляп подарить? В качестве ответной любезности… А там можно будет попытаться адекватные рабочие отношения выстроить…

Мечты, мечты…

Инерис скинула куртку и поежилась, оставшись в штанах и нижней рубашке (на случай нескромных взглядов всяких мимо проходящих), а затем опустилась на колени на песчаном берегу и зачерпнула воду ковшиком. Потрогала пальцем – содрогнулась.

Холодная… ужас.

Но лучше, чем обжигаться у костра под насмешливыми взглядами.

И она, наклонившись вперед, вылила первую порцию воды на макушку.

Омовение в тишине, у ручья, без лишних глаз, да еще и с нормальным мылом понравилось ей куда больше, несмотря на холод.

На самом деле, лишние глаза, конечно, были и здесь.

За ней следил капитан.

А затаившийся чуть поодаль в волчьем обличье Римар Сол следил за обоими.

***

Ассаэр одобрительно наблюдал за тем, как она плещется в холодной воде, лязгая зубами, постепенно проникаясь некоторым уважением к леди-наследнице. Что-то ее насторожило, она вскинула голову, не обращая внимания на то, что холодная вода с волос льется за шиворот... Беззвучно хмыкнув, демон невозмутимо подался назад и скрылся в лесу.

Похоже, она не так уж капризна и прихотлива, как ему казалось, если предпочла ручей и ледяную воду костру с котелком.

И это просто замечательно. Значит, ключевая часть его плана, по поводу которой у демона были наибольшие сомнения, все-таки имеет вполне реальные шансы на успех. По крайней мере, холода девчонка не боится. А если бы не умела плавать – не пошла бы с больной ногой к ручью, в который запросто можно свалиться.

Уточнить бы… но если он задаст ей сейчас такой вопрос, остальные еще больше задергаются. Не хватало еще, чтобы попытались устранить его сейчас. Они близки к цели… Если бы леди-наследница не вывихнула ногу, не пришлось бы об этом беспокоиться. Тут и так...

Он слегка прищурился, старательно не оборачиваясь.

Похоже, ее лодыжка быстро заживает. Скорее всего, уже завтра она сможет забыть о боли… хотя мазь лучше пока у нее не забирать.

Причины для тревог у демона были. Ассаэр за ужином заметил краем глаза, как переглядываются Хартен и Сол. И очень интересно, кого именно последний сейчас пас у ручья…

Впрочем, Ассаэр был почти уверен, что знает ответ на этот вопрос.

Возможно, будь он действительно полукровкой, оборотень остался бы незамеченным.

Но ни у одной расы нет такого острого обоняния, как у демонов. Даже вампирам до них далеко. А уж в сочетании с острым слухом и парой горьких уроков, полученных на родине…

У Сола не было шансов скрыть свое присутствие, даже несмотря на то, что он предусмотрительно принял облик волка. Его запах был узнаваемым в обеих ипостасях.

Покушения научили Ассаэра подозрительности. С такими предосторожностями Сол явно пас не наследницу, а своего капитана. А значит, его авторитет и благонадежность теперь под вопросом. И издевательствами над леди-наследницей проблему уже не решить.

Что ж, он с самого начала знал, что достаточно будет одного спорного шага. И таковым стала сегодня его пикировка с леди-наследницей. Он, правда, и сам не ожидал, что она будет настолько… непринужденной.

Ассаэр усмехнулся, но в глазах не было ни веселья, ни намека на теплоту.

По-хорошему с ними договориться уже явно не получится, следовательно…

Пришло время диверсий.