Миланья. Часть 2

Глава 6

И Миланья переехала. Раздражение на Эдика никуда не делось, и, находясь в Берлоге, её одиночество ощущалось ещё сильнее. Временами хотелось придушить чересчур увлекающегося мужа.

Однако жизнь в большом доме не была лёгкой. У Милли возникло ощущение, что она опять вернулась на работу. И даже хуже, чем на работу. Свободного времени теперь вообще почти не осталось. Сплошные обязанности. Единственная радость — её вещи, её дорогие наряды наконец-то нашли достойное пристанище. Милли приглянулись комнаты на третьем этаже левого крыла. Из окон чудесный вид на сад, переходящий в лес. Море света и воздуха. Миланья попросила отдать ей несколько комнат. "Штук семь мне вполне хватит." — заявила она Крафту, — "Надеюсь, это не много?" Дядюшка лишь усмехнулся и сказал, что она может хоть весь этаж занять, или даже два, ему не жалко. Три из выбранных комнат Милли сразу приказала переделать под гардероб. В конце концов вещи же где-то нужно хранить! Слуги молниеносно выполнили её желание, и уже через сутки девушка вновь могла наслаждаться своими сокровищами, прохаживаясь между рядами аккуратно развешанных вещей и потягивая ароматный кофе.

Однако кофе — брейки случались не часто. Плотный график вносил свои коррективы. Дядюшка загрузил её занятиями. Нашел наставников, дал текстовые материалы. Необходимо в короткий срок освоить то, чему высокородные леди обучаются с детства. Этикет, манеры, правила, традиции, история в более детальном освещении. То, чему на Альфе ее начал обучать Дак. Теперь же уроки стали на порядок сложнее. И легко Милли не было. Одни правила столового этикета чего стоили! Десять вилок и столько же ножей, а ещё ложки! Есть только по правилам в строгой последовательности, принятыми движениями. С ума можно сойти! Проще вообще не кушать ничего!

Единственный плюс — дядюшка сократил тренировки с Лариным. Он решил, что ей достаточно уже полученных навыков. Не в солдаты же её готовят! Теперь они встречались всего раз в неделю для поддержания формы, как сказать. Тренировок стало меньше. Зато прибавились танцы. И это были не задорные весёлые движения, а чопорная и строгая хореография. Сплошная тухлятина.

Казалось бы, что сложного в светской жизни? Выучил пару правил хорошего тона — и вперёд. Однако на деле этих правил оказалась тысяча! Как здороваться, как прощаться, кто первым начинает разговор в зависимости от статуса, кот в чьем присутствии может сидеть или сидеть, как распределяются места за столом и так далее.

Но Миланья терпела. Делала над собой усилие и осваивала новые и новые правила. Правда, будущий план действий не имел чётких очертаний. Ну выучит она весь этикет — а что дальше? Она по профессии технарь. Над проектом поработать — это пожалуйста. А болтать с чопорными аристократами она не умела.

И вообще, зачем ей всё это? Жила себе с мужем спокойно и жила бы дальше. Что она сможет поменять? По началу идея вникнуть в политику Септимуса показалась Миланье удачным решением, однако со временем уверенности становилось всё меньше. "А если ничего не получится?" — посещали её тревожные мысли. "Если эксперимент Эда не удастся, и мы не сможем расположить общество на свою сторону?" "Что тогда?" "Тогда за дело возьмётся дядюшка с его армией." — приходил на ум лишь один ответ. Значит, нужно попытаться.

С Крафтом Миланья общалась редко. Их графики не совпадали, и они лишь изредка встречались за завтраком или обедом. Дженни также не составляла Милли компанию. У юной куртизанки имелись свои заботы: надушиться, намарафетиться, сшить очередное вульгарное платье. Девочка целый день чем-то занималась, не до разговоров.

Милли же скучала по Эду. Муж уже почти месяц не появлялся. Всё сидел и сидел в своей лаборатории. Миланья сначала относилась к этому спокойно: работа все-таки. Через время затосковала. Потом начала раздражаться. Затем злиться. Сейчас же её чувства смешались в один сплошной непонятный клубок. Ей хотелось разорвать мужа в клочья, и в то же время обнять и не отпускать. Можно конечно самой сходить навестить Эда в лаборатории, и по началу девушка так и поступала. Однако короткие встречи лишь вредили им обоим. Эд вроде и радовался жене, но он весь был поглощен своими идеями, постоянно отвлекался. В результате нормального общения не получалось, и Миланья покидала лабораторию в ещё более расстроенных чувствах, чем приходила. Делить мужа с наукой оказалось непросто, гораздо труднее, чем Милли себе представляла. Девушке хотелось каждодневного внимания, тепла. Чтобы они вместе проводили вечера, разговаривали и гуляли. Чтобы всё всегда было так, как в первые месяцы. Но увы, реальность оказалась другой. Эдика не переделать. Это она понимала. Приходилось смиряться. Но это так трудно!

Иногда, по вечерам, после всех дневных дел, Миланья приходила в центральную гостиную и занимала место у окна. Она стояла и стояла, не двигаясь, вглядываясь в темноту сада. В такие моменты вечером ей становилось особенно тоскливо. Мужа рядом нет, она одна на чужой планете, в чужом доме. Да, Крафт теперь относился к ней хорошо, но дядя не мог заменить Эда. Оставалось лишь ждать. Иногда во время таких медитации к Милли подбегала Дженни. Она допытывалась, что случилось, чем помочь. Предлагала Миланье присоединиться к их с Крафтом игре в карты — они любили так коротать вечера. Но Милли лишь грустно улыбалась и чуть мотала головой в знак отказа.

Наконец Эдик вернулся. Миланья как раз завтракала вместе с Крафтом в столовой. Девушка сидела по левую руку от лорда и уже почти закончила трапезу. Аппетита не было, и она просто ковыряла вилкой десерт, думая о чём-то своём. Эд буквально вбежал в комнату и, радостный, остановился у стола.

— Получилось! — учёный буквально светился от счастья. — Я вывел формулу! Теперь получится загрузить волны в отдельные устройства и заставить работать автономно. Эффект не постоянный, но и не короткий! Это настоящий прорыв!

Милли мельком окинула взглядом мужа. Эд заметно похудел, осунулся. Под глазами большие тёмные круги. Кожа вся бледная, длинные светлые волосы растрёпанные и грязные. Зато глаза… Горели! Восторг, радость, ликование читались в них. Милли не смогла долго смотреть на мужа. Она отвела взгляд и уткнулась в свою тарелку.

— Милли, ты не рада меня видеть? — Эд наконец-то заметил её отчуждённость.

— Милорд Крафт, передайте, пожалуйста, соль, — обратилась девушка к свёкру, не обращая внимания на Эда.

Крафта посмотрел на неё так, будто она гранату попросила. Даже вилку выронил. Однако ничего не сказал и сделал знак слугам. Господам не пристало самим тянуться за предметами на столе. Лакей любезно подал Милли солонку. Она взяла колбу. Посмотрела на сладкий десерт у себя на тарелке и просто поставила соль рядом.

Эд растерянно покосился на дядю, порылся в кармане и протянул жене прямоугольную коробочку, обитую элегантным синим бархатом.

— Это тебе, — неловко проговорил Эд.

Милли молча забрала коробку. Открыла и сразу закрыла.

— Спасибо. — сухо ответила она и поставила футляр на стол.

Эд опять растерянно посмотрел на дядю, как бы не понимая, что происходит. Крафт раздражённо сжал вилку в кулак.

— И что не так?! — еле сдерживаясь, чтобы не грубить, обратился лорд к Миланье.

— Всё так, — равнодушно пожала она плечами. — Колье, которое вы выбрали, милорд Крафта, конечно дорогое. Вы очень старались. А главное, вы помните обо мне. Спасибо. — ледяным тоном заявила она.

— Я здесь ни при чем! — пытался оправдаться дядя. — Это подарок Эдика.

— Очень может быть, что это подарок Эдика. — согласилась она. — Однако выбирали колье вы, Крафт. Оно, конечно дорогое, но Эд никогда бы не купил бриллианты. Он знает, что мой камень — изумруд. Ну, или раньше знал, когда я ему нужна была.

— Милли! Зачем ты так? Почему? — взгляд Эда теперь выражал растерянность и ужас.

— Ты что несёшь?! — лорд стукнул кулаком по столу, обращаясь к ней.

— А то, что я не продаюсь! — Милли поднялась и тоже ударила бедный стол. Её глаза налились яркой зеленью. — Если нужно кого-то купить — то валите к Дженни! А я и сама могу прекрасно о себе позаботиться! У меня достаточно денег на счёте! Конечно, не так много, как у вас, Крафт, но купить себе понравившееся колье я в состоянии. — она повысила голос и почти кричала, — Кидать мне подачки в виде побрякушек — это отвратительно! Эд, если я тебе не нужна, то просто скажи! Если я лишь дополнение к твоей науке — то меня это не устраивает!

Милли замолчала. Она и сама понимала, что говорит что-то не то. Что потом сама станет жалеть о своих словах. Но ничего не могла с собой поделать. Напряжение, скопившиеся за месяц разлуки, дало о себе знать. Мало того, девушка почувствовала, что слезы предательски подступают к горлу. И, чтобы не разреветься при всех, она быстро покинула столовую, оставив бедного Эда в полном недоумении. Подарок, соответственно, тоже остался на столе.

Весь день девушка старалась занять себя делами. Благо, этого добра хоть отбавляй. Одно занятие сменяло другое. То один урок, то следующий. Милли выполняла все задания с особой тщательностью. Лишь бы отвлечься от ненужных мыслей.

Постепенно день склонился к вечеру. Миланья сразу направилась к себе, в свои комнаты. Ни есть, ни с кем-либо общаться ей не хотелось. Она сразу пробралась в свою спальню и заперла дверь. Милли прислонилась спиной к стене и огляделась. Как будто впервые увидела комнату. Обстановка здесь в стиле большого дома. Росписи на стенах, немного лепнины. Массивная мебель из лакированного тёмного дерева. Обивка и покрывала в зелёно-белых тонах. Конечно, такой дизайн не совсем в её вкусе, но переделывать что-то и затевать ремонт не хотелось. В конце концов, это богатая роскошная обстановка в стиле Септимуса. Вполне себе пойдёт.

Закончив думать об интерьере, Милли направилась в душ. Затем облачилась в любимую ночную сорочку с оборкой на груди и длинной до пят, и залезла с головой под одеяло. Хотелось поскорее уснуть и ни о чем не думать. Тихий, но настойчивый стук в дверь не дал этого сделать. Милли не хотела реагировать и лишь сильнее закуталась в одеяло. Внезапно на панель поступило сообщение. Связь в большом доме ловила слабо, но всё-таки была.

Эд: "Если ты не откроешь, я выломаю дверь."

Пришёл наконец-то! И где только он шлялся целый день? Миланья улыбнулась сама себе и написала ответ.

Милли: "Дверь крепкая. Там цельное дерево. У тебя сил не хватит."

Эд: "Проверим?"

И стук сменился шумным грохотом, как будто кто-то с размаху всем телом врезается в деревянный массив. Пришлось ей подняться и отпереть дверь.

— Совсем дурак! Весь дом разбудишь! — недовольно буркнула она, находясь на пороге.

— Сейчас девять вечера. В это время никто не спит. — Эдик с виноватым видом стоял в коридоре. — Впустишь?

У мужа было такое несчастное выражение лица, что конечно она его впустила. Они оба сели рядом на кровать и какое-то время молчали.

— Ты хочешь, чтобы я отказался от науки? — негромко начал он, — ты против экспериментов?

— Нет конечно, — тоже тихо ответила она. — Я зря так утром сказала. Но Эд, это же просто ужасно! Ты отсутствовал целый месяц!

— Ты скучала? — он тихонько приобнял её за талию, — Выходит, я тебе нужен?

— Конечно нужен! Дурак! — она не выбирала слова. Эд притянул Милли к себе и обнял. Её голова оказалась у него на груди и она зарыдала, уткнувшись в его плечо. Сдерживаться не осталось больше сил.

— Милочка, не надо так, успокойся, — шептал он ей на ухо, крепко обнимая. — Всё хорошо, не плачь. Ты же знаешь, я очень тебя люблю. Всё для тебя сделаю! Только не плачь!

Проплакав ещё какое-то время, она успокоилась. Затихла в его объятьях.

— И где ты шлялся целый день? — ещё всхлипывая, спросила она. — Почему сразу за мной не пошёл, а только сейчас, вечером явился?

— Ну… Я боюсь, когда у тебя глаза зелёные. В такие моменты к тебе лучше не подходить. И я решил не рисковать.

— И что ты делал весь день? Опять пыхтел в лаборатории, оказывая человечеству невероятную услугу?

— Нет. — он пропустил её сарказм мимо ушей. — Я решил исправить ошибку с подарком и купить то, что тебе точно понравится.

Милли чуть отстранилась от мужа и с интересом посмотрела на него. Эд довольно улыбался.

— И??? — она была заинтригована.

Вместо ответа Эд полез в карман, достал связку ключей и отдал жене.

— Что это? — Милли принялась внимательно рассматривать связку. — Я не понимаю…

— Ну сам подарок находится внизу, в гараже. Это ключи от него.

— Машина? — догадалась она и сразу повеселела. В глазах загорелись задорные искорки. Этот подарок ей действительно по вкусу. — На колёсах?

— Да, на колёсах. Других на Септимусе нет. И скорость у неё невысокая. Больше двухсот километров не рекомендуется выжимать.

— Только двести? — разочарованно спросила она.

— Да. Иначе нельзя. Это Септимус. Но поверь, это одна из лучших моделей. Полный привод. Можно убрать крышу и преобразовать в кабриолет. Так ехать интереснее.

— Здорово! Я хочу посмотреть!

Милли сорвалась с кровати, но Эд ловко подхватил её на руки и вернул на матрас. Прижал к покрывалу, навалившись сверху.

— Посмотришь, но позже. — он буквально навис над ней, не давая подняться. Да она и не сопротивлялась. — Я ведь тоже соскучился. Какая же ты красивая!

И они занялись тем, чего им обоим так не хватало весь этот месяц.

Наигравшись вдоль, они наконец отлипли друг от друга. Обессиленные, но счастливые, они просто лежали рядом.

— Ты теперь здесь живёшь? — Эд с интересом разглядывал комнату.

— Да, мне вид из окон нравится.

— А как же утверждение, что ты в большой дом ни ногой?

— За время, что тебя не было, много что поменялось. Если бы чаще приходил, был бы в курсе жизни семьи, — опять подколола она его.

— Я заметил. Смотрю, вы с дядей подружились. — он пропустил язвительное замечание мимо ушей.

— Да, — подтвердила Милли, — твой дядя больше не стремится меня убить, и наши отношения перешли на новый уровень.

— Милли! Зачем ты так о дяде? — не понравился Эду ответ. — Он вовсе не хотел никого убивать, мы же это уже обсуждали…

— Хотел, ещё как хотел, — Милли глубоко вздохнула, — он мне сам сказал. Можешь у дяди спросить, если не веришь. Но лучше не трогай его. У моих родителей и твоего дяди много чего в прошлом произошло. И ворошить это не стоит. Мне удалось уговорить дядю оставить прошлое в прошлом. По крайней мере, сейчас он спокоен. Пусть так и будет. Воспоминания тяжело ему даются. — Милли повернулась на бок, чтобы видеть мужа, — Поговорим лучше о настоящем. Со слов твоего дяди, репутация нашей семьи в высших кругах Септимуса ниже плинтуса. И, как я поняла, ситуация прям край.

— Да, боюсь, что так, — настала очередь Эда глубоко вздыхать, — нас никто не любит. С одной стороны завистливые аристократы, готовые разорвать нас при первой возможности. С другой — повстанцы, ненавидящие весь правящий класс, и Крафтов в том числе. Дядя уверен, что в скором времени грянет война. Он принимает необходимые меры, наращивает арсенал, готовится. Ты боишься? — он тоже повернулся и нежно провёл пальцами по щеке.

— Все боятся войны. — честно призналась она.

— Хочешь уехать? Покинуть Септимус?

— Нет. Здесь теперь мой дом. Ты же здесь. И я буду рядом.

— Ты не бросишь меня? — продолжал он ласкать её щёчку.

— Ни за что! — Милли прижала его ладонь к своей щеке. — А ты?

— Ты ещё спрашиваешь? Знаешь ответ прекрасно.

— Но мне хочется его ещё раз послушать! — нежно улыбнулась она.

— Я тебя люблю и никому не отдам! — гордо заявил он.

— Так-то лучше! — улыбнулась она ещё шире. — Но Эд, нам нужно попытаться что-то сделать, выправить ситуацию. — сменила она тему.

— Звучит заманчиво, но как это сделать? Или ты уже всё продумала?

— Не всё, но наброски есть. Давай начнём с высшего света. Да, нашего с тобой очарования не хватит, чтобы склонить всех на свою сторону. Но у нас же есть Травеллатор! И бомбочки твои. Ты же их сделал, я правильно поняла? Вот и испытаем технику.

— Как скажешь, Милочка. Ты же знаешь, я выполню всё, что ты захочешь. Свет — значит свет.

Милли такой ответ понравился. Однако ночь ещё не закончилась, и терять время просто преступно. Миланья подвинулась ближе к мужу и прильнула к нему в долгом поцелуе, настойчиво требуя продолжения. Эд легко поддался на провокацию. Он и сам хотел того же.