Милая обманщица, или Гувернантка из трущоб

11

Шесть дней мы провели в пути, останавливаясь в придорожных трактирах на ночь. Мой работодатель за все заплатил: и за крышу над головой, и за пищу, и за транспорт. А на рассвете седьмого дня я стояла на пороге незнакомого поместья, собираясь постучать. Обернулась: вокруг глухой лес, который в лучах восходящего солнца выглядит жутко мрачным. По земле стелется густой туман, добавляя жути. Да, не самое позитивное местечко. Не знала, что на севере Саргонды так уныло и печально.

Я торопливо постучала. Не хотелось оставаться на пороге ни минуты, вдруг из леса вылезет какая тварь? Кучер уже уехал, оставив меня одну.

Тишина.

Я постучала снова, уже громче. Спустя пару минут послышались шаги, потом чей-то голос. Дверь распахнулась, и я увидела на пороге полную женщину лет пятидесяти в стеганом халате. Ее волосы были распущены и растрепаны, кожа на лице покраснела. Она запахнула полы поглубже и хмуро посмотрела на меня.

— Доброе утро. Я — Амалия Веруан, ваша новая гувернантка.

— Ну, не моя уж точно, — ответила женщина хрипловатым со сна голосом. — Проходите.

Она сдвинулась в сторону, пропуская меня в дом, и я вошла. Внутри было темно, так что я не могла толком оценить обстановку. Ладно, еще насмотрюсь.

— Мы вас ждали немного позже, магиара Амалия.

— Простите, я не хотела никого разбудить.

— Ничего, слуги должны были встать через четверть часа. Вы почти вовремя.

— И еще: я не магиара — у меня нет дара, — соврала я. — Достаточно просто госпожи.

В письме, которое я нашла в чемодане, ни разу не упоминался титул Амалии, к ней обращались как “госпожа”.

— Как скажете, госпожа Амалия. Оставьте ваш чемодан пока здесь, Орэн заберет его, как проснется. А я пока покажу вам дом.

Она направилась в одну из комнат справа от холла.

— Орэн? — спросила я, шагая в полутьме за ней.

— Да, наш дворецкий.

— А вы?

— Летисия — экономка.

Женщина остановилась, повернулась ко мне.

— Я вам сразу объясню, кого вы можете встретить в доме, — сказала она. — Познакомитесь позже, а пока только имена. Помимо лорда-магиара Уортера и его детей, здесь проживаю я, дворецкий Орэн — о нем я уже упоминала. Еще у нас есть кухарка — Жаннэль. Она готовит отличные булочки, но весьма строга и резка, но вы не обижайтесь. Три служанки: Доротея, Грана и Диона — молодые девушки из соседней деревни, ваши ровесницы. И садовник Нил. Он странный, но вы привыкнете.

— А дети?

— Старшая девочка — Иллария, ей почти десять. Младший — Эстебан, пару недель назад ему стукнуло семь. Уже достаточно взрослые.

— Это хорошо, — улыбнулась я.

Никогда не работала с маленькими детьми, даже не представляю, как с ними обращаться. Своих детей у меня не было, с дошкольниками дел никогда не имела. А тут хоть уже более менее хороший возраст — все понимают, самостоятельные.

— Хорошо… — эхом отозвалась экономка. — Это посмотрим…

Не знаю, что она имела ввиду, но времени спросить у меня не было — мы вошли в комнату. Летисия зажгла на столике свечи в канделябре, и тусклый свет озарил просторную гостиную. Красивая дорогая мебель, бархатные шторы, золотые рамы и подсвечники. Лорд, к которому я приехала работать, явно не бедствует. Вот только было кое-что, что портило всю картину: на каминной полке, столиках и тумбах стояло множество прогоревший где наполовину, где больше, свечей. Вокруг лежали алые цветы, переплетенные друг с другом черными лентами в гирлянды, и венки..

— Кто-то умер? — я кивнула в сторону жуткого декора.

— Дело в том, госпожа Амалия, что у нас в доме траур. Скончалась жена лорда Уортера, госпожа Нивелла.

Ну вот. Не в самое подходящее время меня наняли — дети наверняка еще не оправились, и новая женщина в их доме может им не понравиться.

— Ох, соболезную. Очень печально. А как дети? — решила сразу уточнить. — Наверное, они раздавлены, еще не оправились от потери. Сколько дней прошло с похорон?

Экономка как-то странно на меня посмотрела, затем вздохнула и сказала:

— Прошло уже полгода.

— Полгода? — не смогла я скрыть удивления.

Обычно основной траур соблюдали в течение семи дней. Тогда ставили свечи, чтобы осветить путь душе в новый мир, каждый день меняли цветы, которые должны были отгонять темные силы. После родня могла продлить траур еще на десять дней, хотя это было необязательно. Но все атрибуты к тому моменту уже убирались. Единственное, что оставалось неизменным в течение всех семнадцати дней — черная траурная одежда.

— Лорд очень сильно скорбит о своей жене, — еще горше вздохнула экономка. — Напрочь отказывается отменить траур. Да он вообще руки опустил! Не выходит из своей комнаты.

— Совсем?

— Совсем, — кивнула понуро Летисия. — Слуги ему носят еду, выносят ночной горшок. Я раз в три дня меняю постельное белье. А он только сидит в кресле или лежит на постели, и нет ему ни до чего дела.

— А вы пытались…

— Конечно пытались! — всплеснула руками женщина. — Думаете, мы бы позволили так просто ему похоронить себя заживо? Но все тщетно, он никого не слушает. Я даже подговорила Орэна и Нила вытащить его силой, но лорд стал так кричать. Так кричал, так кричал! Грозился, что выгонит нас всех, и нам пришлось оставить все как есть.

— Но как же дети?

— Они иногда приходят к нему, но он не говорит с ними, не играет. Они стали его бояться.

— Да, ситуация ужасная, — искренне посочувствовала я. Кажется, отец впал в депрессию, как сказали бы в моем прошлом мире. Бедные малыши — потеряли не только мать, но и отца.

— Детям нужна женская ласка, забота, — продолжила Летисия. — Как же они без любви? Поэтому мы пригласили гувернантку. Кто-то должен им дать то, что не могут дать родители. Кто научит маленькую Илларию женским штучкам, манерам настоящей дамы? А ведь ей через пять лет выходить в свет.

Я кивнула. Экономка прищурилась, прошлась оценивающим взглядом от макушки до пят.

— Вы такая молодая, госпожа Амалия. Уверены, что справитесь?

— Уверена, — твердо ответила ей. Пусть не думает, что я неопытная. У меня за плечами пять лет в средней общеобразовательной, это вам не с двумя детьми лорда нянчиться, которые наверняка, согласно их положению, воспитанные и скромные.

— Ну, поглядим.

Она подошла к камину, подзывая меня. Я приблизилась. На полке стоял портрет молодой женщины.

— Это жена лорда, магиара Нивелла.

— Такая молодая…

— Ей было всего двадцать девять, когда она умерла.

— Что случилось?

— Несчастный случай, — туманно ответила женщина, и по ее голосу я поняла, что расспрашивать подробности бессмысленно — ничего больше не расскажет. Мне как-то стало не по себе сразу, чувствовалась какая-то тайна во всем этом.

Экономка зажгла одну свечу за одной, проходя от камина к каждому столику, и комната озарилась ярким светом. Закончив, она направилась в холл. Я последовала за ней.

— Так что, госпожа Амалия, вы точно решили остаться? Могу сказать, эта работа не так проста, как вам может сейчас показаться.

— Не думаю, что она мне будет не по силам. Я имею опыт обращения с детьми, поверьте.

— Правда? И откуда же? — приподняла брови Летисия.

— У меня есть младшие братья и сестры, целая куча, — соврала я.

Надеюсь, что так и было в семье Веруан. А если нет… Буду молиться, чтобы никто и никогда об этом не узнал.

— Ну, в таком случае, мы на вас рассчитываем. Не хотелось бы, чтобы вы сбежали через три дня отсюда.

— Через три дня? — усмехнулась я. — Да вы, верно, шутите.

— Как знать, как знать… — задумчиво протянула Летисия. — Что ж, раз вы решили, то пойдемте наверх, я покажу вам вашу комнату. А после познакомитесь с демонятами.

— Демонятами? — хмыкнула я. — Почему демонятами?

Ответом мне была тишина. Ничего не ответив, экономка стала подниматься по лестнице. Я пошла следом.