Мир победившей Смерти

Глава 7. Отчаянные времена требуют отчаянных решений.

К моему удивлению скорость заполнения ядра была выше той, что в долине. За каких-то сорок минут я вновь почувствовал, как оно заполнилось буквально до краев. К этому времени всё, чем я занимался, так это еле слышно бродил по местным коридорам. Сказать, что я заплутал, это ничего не сказать. У местных тоннелей не было никакой системы, что меня, как лютого перфекциониста неплохо так раздражало.

— Что ж, попробуем, — пробормотал я, стоило только ядру впитать последнюю каплю необходимой энергии.

Для экспериментов пришлось искать подходящее место, что в подобных условиях сделать непросто. Поэтому ограничился лишь тупиковым углом двух сходящихся проходов, да и всё на этом.

Всё началось с количества используемой энергии. Пытался разобраться во всех мельчайших подробностях и плоды свои это принесло.

Весь смысл заключался не в количество подаваемой энергии и даже не в скорости, а в ширине канала, по которому она выходила. Немного подумав, пришел к выводу, что это как-то связано с теми самыми энергетическими каналами, что связывают моё ядро с артефактами. Так и здесь. Чем шире я открывал канал, тем большая у него была проводимость и соответственно тогда получалась шаровая молния. А вот если сечение этого канала сжать, то получалась вполне себе обычная молния. Там уже всё зависело от скорости выхода, но от этого варьировалась лишь мощность самого проявления.

Но была у всего этого одна тонкая грань, а именно самая середина этой ширины. Казалось бы, стандарт это и есть середина! Но вот хрена с два. В отношении ширины канала стандарт это самая мелкая его ширина, то есть ширина на активацию обычной молнии. А вот середина.... В общем, в этом случае молния так и оставалась обычной, но приобретала свойства на скачки. Узнать это получилось только при очередной стычке, так что не факт, что допер бы до этого в тепличных условиях. А так, на данный момент, в моем распоряжении появилось целых три разновидности атаки. Обычная молния, цепная и шаровая. Мощность, правда, далека до того идеала, который бы мне хотелось, но подвижки есть и это, несомненно, радует.

Вторым пунктом испытаний шла молния, направленная уже внутрь собственного тела. Для, так сказать, усиления. И вот здесь тоже нарисовался интересный нюанс. Не обязательно было накачивать энергий всё тело целиком, можно было сосредоточиться на каких-то частях по отдельности. А уж когда начал копать в этом направлении, опять-таки, наткнулся на развилку. И развилка эта снова оказалась завязана на ширине канала, через который я пропускал энергию. То есть узкий это усиление качества будь то органа, или мышцы. Широкий — вся энергия уходила на подстегивание регенерации. В последнем случае омрачала лишь дикая трата, относительно эффекта, но сам результат, он того определенно стоил.

И всё это, конечно, дико круто и делало бы из меня машину для убийств, если бы не одно «но». А именно размер моего ядра. Вот здесь уже всё становилось не так радужно. То есть для той же шаровой молнии нужно ни много ни мало, а ухнуть в это дело весь объем. А, например, чтобы эффективность простой молнии достигла той грани, чтобы отправить в небытие простого скелета, потратить нужно было больше половины вместилища. И как-то вот на фоне всего этого эффективность магии, конкретно в моем случае, вставала под вопрос.

Во время всех этих научных изысканий, в кавычках, конечно же, под руку попалось кольцо, что снял с тела той второй разновидности местных существ. Как-то в пылу боя и не придал значение тому, что закинул в рюкзак, а вот сейчас выдалась свободная минутка. Кольцо это, в общем, и не кольцо даже. Возможно, для твари оно и налезло на палец, а вот мне не подошло ни на один. Скорее это даже не кольцо, а девичий браслет. Витой, изящный, из белого золота с инкрустацией зеленых, голубых и красных камней. Сам металл переплетался этакими резкими ломаными линиями и в местах, где они пересекались, имелись небольшие бутоны, внутри которых и утопали камни. Красивая вещь, но рисковать именно сейчас и пытаться как-то на неё настроиться, не стал. Решил отложить это дело до дома. Там, правда, еще три штуки лежит, и опять же с ними нужно будет что-то делать.

Хождение по лабиринту в темноте: что может быть лучше? Риторический вопрос, на самом деле, но приятного мало.

Прошло уже часов шесть и всё, что я видел, так это длинные коридоры, скелеты разных видов и размеров, да и всё, пожалуй. Подобных той темной твари больше пока не встречал. Единственное, что заметил, так это мусор. Чем дальше я уходил, тем больше мусора виднелось на полу. Коридоры до этого сильно отличались. Там почти не было пыли, кладка практически без изъянов и сколов. Здесь же, будто попал в заброшенную часть этого лабиринта. А еще уже целых полчаса никого не встретил. Если раньше не проходило и десяти минут, как натыкался на очередное творение безумного некроманта, то вот сейчас тишь, да гладь. Хотя, опять же, с чего это я взял, что все эти твари это проделки некроманта? Вдруг, какое стихийное веяние магии смерти, коей здесь пропитан фон.

Внезапное появление трещины спутало все планы. Появилась она где-то в полукилометре позади меня, но выше метров на пятнадцать. Остановился, задумался. Стоит ли возвращаться, если я ни разу столь серьезных подъемов не видел? И вообще, вполне вероятно, что открылась она на поверхности, а не в местных коридорах. И вот это уже может стать проблемой. Как мне вообще отсюда выбираться???

Чтобы хоть немного успокоиться, решил остановиться на полноценный перекус. Всё, как обычно, а именно сухпаек. Сухое горючее, подогреть и развести вдобавок чай.

Пока сидел, гонял мысли по кругу. Если с магией всё более-менее понятно, то вот с артефактами нет. Хотелось какого-то более безопасного способа их проверки, нежели на себе любимом. А то вот лежит браслетик в рюкзаке и, как говорится, и хочется и колется.

Перекус, всё-таки, хорошее дело. Пришла одна мысль, относительно сквозняка в пещерах. Мол, что-нибудь зажечь и посмотреть, в какую сторону будет тяга. Правда, объемы здесь куда как больше, так что уверенности в эффективности метода не было. А еще после еды снова вернулась тошнота. Да еще такая сильная, что удержать пищу внутри себя стоило больших усилий. Постоянное сильное слюноотделение и жуткая мерзкая отрыжка.

В общем, моя гениальная идея такой осталась только на бумаге. Найти-то, что поджечь труда не составило, только вот результат оказался странный. Оказалось, что внутри этих коридоров есть ветерок. И он, собака такая, дует то с одной стороны, то с другой. Несильный, еле заметный, но есть.

— Что ж, не очень и хотелось, — проворчал я.

Еще через час картинка наконец-то изменилась. Коридоры из идеально сохраненных, начали превращаться в какие-то руины. Кладка во многих местах высыпалась, а где-то обвалы и вовсе перегородили все проходы. Очень часто приходилось поворачивать назад и искать другой проход.

Когда за очередным поворотом передо мной престала винтовая лестница вверх, я даже не сразу поверил в её реальность. Постоял на месте, подумал, послушал. Здесь было тихо. То есть абсолютно. А еще, почему-то, выше по стенам не шел флуоресцентный мох.

Вверх пошел медленно, ловя любой шорох. Метр за метром, ступенька за ступенькой. И если сначала, заглядывая выше, не видел там ничего, то уже через десяток метров появился еле различимый свет. Даже глаза, привыкшие к темноте, и то уловили его далеко не сразу.

Ожидал я чего угодно, но не того, что в итоге увидел.

Подъем затянулся. По внутренним ощущениям взобрался на высоту этажей в двадцать и вот здесь, когда достиг источника света, слегка завис. Как оказалось источником были окна. На самой вершине башни, которая чуть расширилась кверху, имела место быть круглая комната, с выдавленной по дальней границе окружности, печатью. Небольшие окошки освещали всё это тусклым ночным светом, и заставляли её, казалось бы, слегка светиться. А вот снаружи раскинулся город. Точнее то, что от него осталось. Огромный пустынный город, где все постройки это руины, от которых практически ничего не осталось.

Слишком поздно я понял, что что-то не так. Пока рассматривал город, пока доставал бинокль, магический фон вокруг меня только уплотнялся. А из-за того, что и внизу он был плотным, понимание изменений пришло с опозданием. Вот еще секундой ранее всё было хорошо, как внезапно скрутила резкая и невыносимая боль. Я только и успел, что бросить взгляд на вспыхнувшую печать, как рухнул наземь, не в силах даже кричать. Всё тело свело судорогой, легкие сжались, будто бы не в состоянии раскрыться для вдоха. И как апогей всего этого, мертвенный холод начал проникать сквозь тело, в попытке добраться до ядра. Он сковывал разум и туманил мысли. Меня словно сжимало тисками льда, что тонкими иглами проникал сквозь плоть в самую суть любого существа.

Не знаю, на каких морально-волевых, но пустить по венам электрический разряд у меня всё-таки вышло. На долю секунды стало легче. Туман в мыслях пропал, даруя, пусть и мгновение, но всё же. И именно это позволило осознать единственный шанс на спасение.

До этого момента я никогда не пускал весь объем ядра усилением внутрь своего тела. И вот, кажется, момент настал.

Обжигающая волна, хотя, скорее, стремительная молния пронеслась сначала по венам, а после сосредоточилась вокруг ядра. Вспышка! Что электрическими разрядами разнеслась по округе, но тут же весь этот потенциал сосредоточился вокруг ядра. Мертвый холод отступил. Не полностью, нет. И совсем не так, как я ожидал. В последнем рывке он всё же прошил тело насквозь и после сжался до мелкой, еле ощутимой точки внутри ядра. Молния смогла выжечь остатки и частично нивелировать весь его эффект, но вот окончательно выдавать из ядра не получилось. Льдинка застыла внутри, этакой еле ощутимой точкой. А молния послужила клеткой, что не позволяла ей увеличиваться.

Всё это пронеслось как-то фоном. Немногим стало легче дышать, пропали судороги и лишь слабость никуда не делась. Мышцы дрожали, словно после дикой нагрузки. Подняться на ноги мне удалось с большим трудом. Сцапав скинутый до этого рюкзак, еле как доплелся до лестницы и буквально скинул себя вниз, подальше от печати. Пусть я пролетел кубарем метров десять. Путь, кажется, вывихнул руку и заработал целую кучу других менее серьезных травм. Всё это меркло по сравнению с тем ужасом, что я успел испытать в тот самый момент, когда ледяная хватка смерти сжалась вокруг моего сердца.

— Гребаные маги, — хрипел я, пытаясь собрать мозги в кучу. — Сраные труполюбы. Чтоб вам только мертвые постель грели. Угребыши бездушные.

Злость придавала сил. Никогда бы не подумал, что столь частое выражение в литературе на самом деле имеет вес. Чем больше я злился, тем больше сил находилось внутри тела. Кое-как поднялся, собрался и поплелся вниз. Даже калаш, вроде бы, схватил правильно, хотя перед глазами всё еще гуляли светлые пятна.

А сверху башни до сих пор шла вниз волна насыщенного магией смерти фона. И даже мои скрюченные от всего этого мозги, смогли выстроить стройную цепочку причин всего этого.

Не уверен, что простой человек, не обладающий магией, смог бы противиться этому напору. А значит, среди мертвого воинства прибыло бы. Когда смотрел на город, подобных возвышающихся башен видел еще не сколько. И это порождало неприятные выводы.

Уже находясь в самом низу, где даже дышать стало легче, смог перевести дух. Уселся прямо на холодный пол, прислонился к стене и прикрыл глаза. Изнутри всё еще расходился холод. Уже совсем не так, как там, наверху, но всё же ощутимо. Неприятное чувство. А еще пустое ядро уже начало сбавлять свой напор и мне начало казаться, что совсем скоро я снова почувствую ледяную хватку на сердце.

Судорожная попытка найти рубины, увенчалась успехом. Кое-как обнаружив самый крупный, тут же закинул его в рот и проглотил. Томительные минуты ожидания, страх, смешенный с паникой и толика покоя, когда энергия, чистая энергия, начала заполнять ядро.

Каждый раз, каждый гребаный раз, переходя сюда, я внутренне готовлюсь к очередному непонятному пиздецу. Прогоняю в голове различные сценарии, стараюсь предугадать любое, даже самое фантастическое развитие событий, но всё тщетно. И вот этот очередной раз явное тому доказательство. Хотя, чего я, собственно, ожидал?

— Да к черту, — выдохнул я, и стер с лица капли пота. — Спасибо, что живой, мать его.

Зная, что местные коридоры относительно чисты, решил выделить время на ревизию внутренних резервов. То, что произошло наверху, оставило после себя горькое, а скорее гнилое послевкусие. По моим размышлениям подобные башни являются чем-то на подобии маяков для смерти. Они собирают в себе энергию, а после она волнами расходится по окрестностям. Точно так же, как это происходит сейчас. Я чувствую её. Чувствую, возможно, четче, чем мне бы того хотелось.

Не знаю, сколько я вот так просидел. Может полчаса, может час. Слабость практически ушла, пусть и осталась этаким отголоском где-то на границе чувств. А еще к этим самым чувствам прибавилось другое, совсем непонятное. Что-то внутри меня изменилось. Я стал по-другому ощущать тело. Обострилась реакция на внешние раздражители. Совершенно точно острее стал слух. Тьма уже не казалось такой всепоглощающей, даже при отсутствии флуоресцентного мха. И даже имея за пазухой слабость, на ноги я поднялся легко. Повел плечами, сжал кулак. Странно всё это.

За это время ядро полностью напиталось энергией. Я чувствовал его наполненность, как и силу внутри тела. А еще я чувствовал, прямо-таки на физическом уровне ощущал существование небольшой льдинки внутри себя. Она так никуда и не делась. Она, словно бы, вымораживала эмоции и чувства. Они отдалялись и притуплялись. Не сильно, нет. Но вполне себе заметно, чтобы я обратил на это внимание. Не было больше пиков у эмоций. Страх? Нет, скорее легкий испуг. И очень хорошо, что понимание этого никуда от меня не делось. А значит, контролировать подобное мне по плечу.

Не сразу я заметил и еще одно изменение. Пропала тошнота. Нет, насыщенный магией смерти, фон так и никуда и не делся, а вот тошнота пропала. Как и пропало то давление смерти, что отзывалось неприятными позывами внутри собственного тела. И это наводило на неприятные мысли. Правда, пораскинув мозгами, пришел к выводу, что это всё может быть, как одной стороной медали, так и двумя разными. Любо всё это результат пропуска через себя слишком большого количества энергии смерти. Либо же, к этому можно отнести только льдинку внутри ядра, отсутствие тошноты и притупление эмоций. А вот относительно физических параметров, так это может тело, наконец, напитало достаточное количество энергии, чтобы выйти в свой пик. Кажется, подобное говорил перед смертью тот вояка. Мол, сначала по средствам напитки идет улучшение физических возможностей тела, а уже после начинается развиваться само ядро.

— Как интересно, — пробормотал я, бросив взгляд наверх.

Именно в этот момент в голове созрела одна, очень идиотская идея. Как раз подстать мне. Для развития ведь нужна энергия. Много энергии. Очень много энергии. А тут под рукой целый реактор. Порождающий магию смерти, конечно, но, как показали события, противопоставить ей у меня есть что.

— Отчаянные времена, требуют отчаянных решений, — слова сорвались с губ прежде, чем я сделал первый шаг наверх.

В этот раз тащить с собой рюкзак не стал. Снял его чуть выше по лестнице, на одной из площадок, коих здесь было в достатке. Оставил только калаш, ибо не хотелось, в случае чего, остаться с голыми руками.

Еще при подъеме рассматривал кладку, на предмет пробития её гранатой. Но, по всему выходило, что подобный вариант не прокатит. Слишком уж внушительно выглядели эти стены. Да и вообще странно выходило, что окна только на самом верху, а где-то на уровне земли нет ни дверей, ни даже намека на них. Специально рассмотрел всё, как следует, но тщетно.

Когда я снова оказался на вершине, напор магии смерти уже утих. Печать перестала светиться, а фон постепенно терял свою плотность. Теперь уже всё моё внимание было направлено внутрь этой площадки, а не наружу. Размеры её не впечатляли. Метров, наверно, десять в диметре. По центру выход винтовой лестницы, а сама печать вырезана в камне практически у стены.

Ближе к ней я подходил настороженно. А когда увидел, то в голове тут же пронеслись воспоминания о первом моем использовании свитка. Именно на пергаменте я тогда увидел подобный абразивный материал. И вот, подойдя ближе и присев на корточки, убедился в своих выводах. В небольшой каемке, которая и была телом печати, оказался рассыпан рубиновый порошок. Мелкая фракция застыла единым телом и, как я понял, именно она была основой всего.

Именно на этом моменте мой взгляд упал на кольцо. То самое, что позволяло в какой-то мере оперировать моей кровью. В том самом месте, где должен был находиться камень, сейчас была пустота. Судорожно довернув руку, только сморщился, понимания, что нет и остальных камней. А после, пронзившее стрелой понимание заставило достать из-под футболки и два амулета. Тут-то я и заметил, что на одном из них, в том самом месте, где должен был находиться очередной драгоценный камень, сейчас лишь мелкий-мелкий песок. Его тут же сдуло, то ли от моего дыхания, то ли от легкого дуновения ветра.

— Да твою ж мать, — вырвалось у меня.

Дальше на месте я уже не стоял. Сорвался вниз, к рюкзаку и там судорожно достал, сначала кольцо-амулет, а после пакетик с рубинами. И если у первого было тоже самое, что и с остальными артефактами, и именно песок от разрушенных камней, то вот с рубинами ничего не случилось

Что ж, могло быть и хуже.

Хотя потеря артефактов и была неприятной, но, признаться честно, для меня всё и правда могло закончиться намного хуже. Зато благодаря этой потере удалось приобрести еще крупицу знаний об этом мире.

По всему выходило, что рубины отвечают за аспект магии смерти, тогда, как все остальные камни это любое другое проявление магии. Именно поэтому тогда при контакте с кольцом, от защитных чар рассыпалась часть рубинов. И именно из-за этого с артефактами произошло то, что произошло. Напор несовместимой по типу магии. Конфликт жизни и смерти.

Сняв уже ненужные безделушки, убрал их в отельный карман рюкзака и пошел назад. Нет, сомнений в правильном выборе не было. Сейчас я уже примерно знал, что можно ожидать от печати, так что нивелировать любой её отрицательный эффект постараюсь заранее.

Вторая накачка и активация печати прошла чуточку медленнее. Наверху я простоял около минуты, когда вспышка разнеслась по комнате, на мгновение ослепляя. И, наверно, в этот раз я бы тоже рухнул от боли, но в противовес напору магии смерти вышла молния. Весь накопленный потенциал ядра ухнул внутрь моего тела, тут же вычищая и боль, и помутнение рассудка и не позволяя тому самому холоду развиться еще сильнее. Казалось бы, только-только опустошенное ядро, оно вновь наполнилось до краев. Пусть мерзкой по вкусу, пусть с гнилым ароматом, но энергией. И снова она, переработавшись, ушла молнией по телу. Ушла, чтобы на какое-то мгновение породить в голове вакуум. Сознание приобрело кристальную ясность, но вместе с этим начала нарастать и боль. Странная, до этого не испытываемая, она проносилась по телу, ломая его и корежа. Словно что-то внутри меня выло от перенапряжения и это «что-то» отнюдь не мышцы.

Уже сидя в самом низу башни, потихоньку отходил от очередной непонятки. Руки слегка дрожали, но, что самое странное, вместе с ними тряслось и ядро. Оно мелко вибрировала, создавая после себя болезненные спазмы. Не сильные, но этой боли хватало, чтобы морщиться от каждого подобного приступа.

И опять же, провести параллели с физическим телом труда не составило. Скорее всего, это реакция ядра на чрезмерные нагрузки. Подобно тренировкам. Здесь уже встает другой вопрос: а нужно ли время, как в случае с физическими нагрузками, чтобы тела начало эти нагрузки пускать на нужный путь? Иными словами, а толк от этого будет?

В любом случае отступать я не собирался. Здесь относительно безопасно, еды пока хватает. Та самая «льдинка» внутри меня в размерах, вроде бы, не увеличилась. Так что, смертельный марафон объявляется открытым!

Правильно говорят, заставь дурака богу молиться....

В общем, спустя трое суток печать, кажется, сломалась.

С каждым разом ей нужно больше все больше времени на подзарядку. Началось всё с десяти минут, а закончилось двумя с половиной часами. Сейчас же, я сидел наверху башни и, откровенно говоря, скучал. Прошло уже четыре часа после последней вспышки, но никаких подвижек не было. Да даже местный фон как-то сдулся, что ли. Не было уже той плотности. Не осталось и неприятных ощущений от нахождения здесь. А вот эффект был. Объем ядра определенно увеличился. И еще, если судить по внутренним ощущениям, магия стала мне даваться проще. Не было нужды в какой-то запредельной концентрации. Не нужно было и сосредотачиваться именно что на магии. Всё происходило по наитию, хватало только лишь небольшого усилия воли.

Но всё хорошее рано или поздно заканчивается. Вот и мне, похоже, можно возвращаться. Правда, опять же, как?

За эти трое суток трещина появлялась еще дважды. И оба раза выше уровня подземелий. А еще начиная со второго дня, начали заглядывать мертвяки. Пока еще простые скелеты, хотя не шибко и простые, но, тем не менее, каких-то серьезных тварей еще не было. Правда, опять же, мне совсем не ясна логика всего этого. Почему столь насыщенный фон, родной для них направленности, наоборот отпугивал их, а не приманивал? Что кроется за ответом на этот вопрос?

В любом случае, смотря через пролом окна в бинокль, я искал непонятно что. Просто скользил взглядом по окрестностям, отмечая полную разруху и чуть ли не в пыль разрушенные дома. Понять, где какой район не представлялось возможным. Казалось бы, ну уж дворцы там, или любые другие крупные строения должны бросаться в глаза, но нет. Не было их. Точнее остовы были, руины были и это всё, что осталось от местного огроменного города.

Разум еще не осознал. Не до конца обработал картинку, но что-то мысли царапнуло. Вернувшись назад, чуть настроил резкость, принявшись скользить по руинам буквально сантиметр за сантиметром. Бинго! Один из местных кратеров, что я встречал и в другом большом городе, словно от бомбардировки, оказался столь глубоким, что пробил толщу грунта и вывел на свет туннели. Заваленные камнями и другим хламом они абсолютно не бросались в глаза. А вот стоило только сосредоточиться на поиске, как по определенным нюансам увидеть столь нужный выход получилось.

Теперь вот, найдя нужное, передо мной встали три проблемы. Внизу не прямая линия метро, а нехилый такой лабиринт. И, второе, до нужного пролома, вот так навскидку, километров десять. Ну и, третье, словно насмешка — трещина совершенно в другой стороне и расстояние до неё, даже отсюда, порядка двадцати пяти километров. Нет, город-то мертвый, хе. Как в прямом, так и в переносном смысле. По крайней мере, никаких тварей за все эти три дня я не видел ни разу.

Дальше ждать у моря погоды я смысла не видел. Печать так и не засветилась, а фон, как был бледным, так и остался. Пришлось настраиваться на долгую прогулку, благо отдохнуть за трое суток успел я с лихвой.

Уже через полчаса, спустившись вниз, я двинул в нужном мне направлении. Перед этим достал компас и свершившись с направлением еще наверху, неспешно пошел в нужную сторону.

Туннели, туннели и еще раз туннели. Всё ничего, но через полчаса, когда они начали уводить меня далеко в сторону, а своротов в нужную не было, немного напрягся. А уж когда до слуха донеслись тяжелые шаркающие шаги, стало как-то не до переживаний.

Огромная туша гнилой плоти появилась внезапно. И вообще ждал я её с другой стороны. А тут привычного вида мертвяк, только с раздутым донельзя животом, и опять же, каким-то запредельным количеством рук, торчащих в разные стороны. Меня он увидел сразу, хотя наверно у них в ходу какое-то другое чувство. И споро так поплелся на своих коротких, но толстенных лапках. Очередь калаша разнесла тишину в клочья, как и голову твари. Только вот мертвяк, как шел ко мне, так и продолжил это дело.

Нас разделяло метров двадцать, не больше. Поэтому немного разорвав дистанцию назад, замер на пару секунду, собирая энергию на кончиках пальцев, и искрящаяся шаровая молния унеслась к цели, на долю секунды высвещая коридор электрическими вспышками.

Жахнуло знатно. Огромную часть плоти буквально выжгло, оголяя скелет, что представлял собой знакомое уже зрелище десятка слепленных костей.

Вторая шаровая молния унеслась с небольшой задержкой. Попал я четко в выжженную до этого дыру. И снова всё по сценарию. Небольшой взрыв, электрические дуги в разные стороны и вот в этот раз этого хватило. Туша так и рухнула на пол, расплывшись гнилым мясом в стороны.

Уже привычным движением закинув небольшой рубин в рот, принялся ждать. Помнится, после того здоровенного скелета камешек остался, что надо. Так и здесь, можно было надеяться, что рубин меня не разочарует.

Не разочаровал.

Камень оказался лишь немногим меньше того, что остался после скелета. По времени же, ждать пришлось часа полтора, что для такой туши прямо рекорд. Скорее всего, это местный насыщенный фон так влияет на скорость разложения тварей.

Еще около полукилометра я шел совершенно в другом направлении. Пару раз натыкался на обычных, только, пожалуй, чуть более быстрых, мертвяков. Эти слепки, как стал их называть, несмотря на всю свою неповоротливость, двигались довольно шустро. А еще, стоило им оказаться ближе, как в дело шла рвота. В прямом, мать его, смысле. Первый раз, увидев сие зрелище, чуть его не повторил. Гнилостные миазмы разнеслись по туннелю, а камень, в месте попадания этой зеленой жижи, начал превращаться в какую-то, неприятного вида, пену.

Когда за внезапным своротом показался просторный перекресток, где сходилось сразу шесть туннелей, прошло уже часа четыре моих блужданий. Уже хотел, было, возвращаться назад, ведь шел по прямой, не сворачивая ни в какие боковые ответвления, но не пришлось. Эти проходы оказались крупнее и больше. Словно главные дороги, если сравнивать с реальным миром. Но здесь уже не стал медлить и сверившись с компасом, выбрал нужное направление, да, наконец, пошел туда, куда надо.

Ровный, как стреляя туннель растянулся километров на пять. Были и свороты, и ответвления, таких же крупных размеров. Тварей тоже хватало. На пару десятков мелочи, что выползала на моё появление, имелся один здоровяк. И если туши гнилой плоти угрозы, как таковой, не представляли, то вот такие же скелете, своей скоростью заставляли попотеть. Благо слышно их было далеко заранее, так что пустить молнию по венам я успевал.

Найти обвал и выход на поверхность оказалось не так сложно, как я себе нафантазировал. В какой-то момент просто уловил дуновение свежего ветерка, чей запах буквально-таки кричал о поверхности. Прохладный и приятный, он позволил взбодриться и начать искать. Правда, среди этих сраных туннелей на поиски пришлось потратить практически час. Один раз вышел не с той стороны и наткнулся лишь на обвал, который напрочь перегородил весь проход. А вот после, когда нашел обходной путь по кругу, зрелище дыры в потолке пришлось по нраву. Да здесь даже подняться можно без каких-то ухищрений! Наваленных камней было предостаточно, так что уже через несколько минут темнота подземных коридоров сменилась темнотой поверхности.

Что можно сказать об этом месте? То, что когда здесь был город, понять можно, только смотря сверху. Нагромождение каких-то камней, которые за остовы домов принять-то сложно. Множественные ямы и кратеры. Такое чувство, будто это место, специально сравняли с землей. Не было каких-то четких очертаний улиц и домов. Всё превратилось в сплошные руины.

А еще снова эта тишина. Там, внизу, она ощущалась по-другому. Здесь же всё иначе. Она кажется чуждой и неправильной, из-за этого мурашки по телу пробежали непроизвольно.

Но всё же на поверхности немного проще. Больше места для маневра, сложнее оказаться загнанным в угол. Так что, повертев головой по сторонам, определился с направлением и двинул дальше.

Странное ощущение, что за мной следят, появилось минут через тридцать. За это время я пока не встретил ни единой твари, но вот чужой взгляд лопатками ощущал. Этакий неприятный зуд, что не дает покоя. Но сколько бы я не оборачивался, сколько бы ни пытался рассмотреть что-либо даже через бинокль и на большом расстояние, никого обнаружить не удалось. Подумал, было, что это всего лишь разыгравшаяся паранойя, как где-то в нескольких сотнях метров позади, раздался взрыв. Даже не взрыв, а скорее громкий хлопок. Но внимание моё он привлек. Тут же найдя глазами самое большое скопление камней, рванул туда и замер.

Минуты текли медленно, даже слишком. Но я даже шевелиться опасался. Всё ждал, максимально сосредоточившись на слухе. А в окружающей тишине любой, даже самый малейший шорох разносится на десятки метров вокруг.

Звуки голос я услышал заранее. Сначала их, а уже после скрежет обувки по камням. Но не это насторожило, а то, что речь была незнакома. Этот говор не походил ни на что, слышимое мной ранее. А уж когда в этот бубнеж вклинился женский голосок, пусть и приглушенный, стало как-то не по себе. Неужели снова глюки?

Но звуки приближались. Когда нас разделяло метров пятьдесят, смог определить, что голосов четыре. Три мужских и один женский. Говорить стараются тихо, но не прям шепотом. А еще я совершенно точно понял, что эта речь не нашего мира.

Не знаю, чем бы всё закончилось, если бы ни другие звуки. С противоположной стороны от идущих, раздалось сначала тихое сипение, а после рычание на низких нотах. Протяжное такое, пробирающее до самых костей. И вот вовремя я повернулся на этот звук. Тварь, что его издавала, оказалась метрах в двадцати.

Наверно, когда-то это было псом. Сейчас же, застыв, стоило только мне обратить на неё внимание, тварь больше походила на оживший ужас плохого кинолога. Метра полтора в холке, мощное строение, пасть такая, что лучше бы в нее не смотреть и глаза — две пары глаз. Только вот больше всего меня удивило не это. Голову твари обрамлял шипастый шлем, а вдоль боков шли пластины черного металла, что скреплялись гнилую плоть.

И всё бы ничего, да только вот поймав взгляд этой твари, краем глаза отметил движение в сторонах от неё. Там из-за камней появлялись еще подобные особи, и было их отнюдь не пара штук. Успел насчитать с десяток, когда окрик со стороны идущих подтолкнул пружину напряжения. Еще услышал хлопок тетивы, свист стрелы и что-то на подобии пения? Выстрел из калаша оказался куда как громче, даже с учетом глушителя. Короткая очередь попала четко в голову, но пробить металл не смогла. Тварь лишь дернулась, припав на лапы, а после рванула вперед, высоко задрав пасть и оглашая окрестности своим хриплым воем.