Мир, сотканный из легенд

Глава 31

— Прости, милая. Не хотел тебя пугать. Женские слёзы всегда страшно злили меня.

— В этот момент ты ощущаешь свою беспомощность, да? — вытирая капли, спросила Каролин.

И только сейчас Тартар осознал, что действительно эта юная леди, тысячелетиями младше его, права. Ему не так часто доводилось видеть женские слёзы. Когда к нему попадали грешные боги, их слёзы и мольбы радовали сердце и утверждали его уверенность и власть. Но когда впервые он увидел плачущую Анастасию, хрупкую невинную и в то же время смелую, он растерялся.

— Извини, я не хотела, чтобы тебе было неловко. Я боюсь убить того, ради кого мне хочется жить.

Мышцы на лице бога напряглись и Тартар, сжав кулак, со всей силы стукнул по столику рядом с собой. Снова поранив руку, как много лет назад, он зашипел от боли.

— Давай я обработаю рану, — предложила Каролин.

Он ласково взял её хрупкую ладонь в свою грубую шершавую руку.

— Вот именно так твоя бабушка и покоряла моё сердце день за днём. И я боялся за неё, так же как и ты за своего любимого. Это нормально, деточка. Но не повторяй моей ошибки. Я подарил ей мир и бросил её там, думая, что таким образом смогу защитить её. Если бы ты видела моё удивление, когда эта хрупкая девочка пришла ко мне связанному и беспомощному и одним махом руки превратила моих врагов в микробов, — Тартар засмеялся и на щеках появился румянец. Что испытывал бог подземного мира, знал лишь он, Каролин могла лишь догадываться: то ли это было смущение, то ли — ярость потери.

— Что теперь? — резко оборвал сам себя Тартар, — Что ты собираешься сделать?

— Для начала надо освободить маму. Но как?

— Я не смогу снять это заклятие, а вот ты, — Тартар быстро прикусил язык.

— Что я? Как я могу? Что нужно сделать? — засуетилась Каролин.

И он понимал, что снятие такого заклятия может стоить ей жизни.

— Пока что ничего, дорогая. Давай вернёмся к этому позже, — мужчина отвел взгляд.

— Нет, скажи. Я вижу, ты что-то скрываешь! — Каролин крепко взяла его за руку.

Конечно, такое крепкое сжатие имело значение лишь для Каролин. Для Тартара она больше была похожа на ребёнка, интересующегося опасной игрушкой.

— Каролин, — недовольно начал он.

— Тартар, — строгим голосом произнесла Каролин, — Я не маленькая девочка, меня не надо опекать. Я всю свою жизнь росла в приюте и что-что, а выживать умею. Говори, — на этот раз вместо рук у девушки вспыхнули волосы.

Тартар понял, что должен обуздать свои отцовские чувства и помочь Каролин узнать, кто она есть на самом деле. Он также увидел в ней и себя, богиню огня, и милую хрупкую Анастасию. Бог подземного мира был восхищен тем, насколько все они уместились в одной прекрасной человеческой личности.

Именно в этот момент он понял, о чём ему говорила Настенька.

Много лет назад

Влюблённая пара сидела возле загадочного озера. Они прощались каждый день, но не на вечно, а лишь на несколько часов. Великий и непобедимый бог подземного мира нежно поцеловал уже округлившейся живот возлюбленной.

— Я никогда не думал, что у меня будут дети, — задумчиво глядя на возлюбленную, сказал он.

— Разве ты не рад?

— Я рад, но…. Понимаешь я — самое страшное зло во всех мирах. Кто может у меня родиться? — мужчина действительно боялся за собственное дитя.

— Тартар! Ты с ума сошёл! — возмутилась женщина.

— Это же дитя любви. Истиной любви. А ты не самое страшное зло, мой дорогой. Как бы тебе не хотелось, — хихикнула Анастасия.

Мужчина наигранно нахмурил брови.

— Ты справедлив, и в этом твоя сила и спасение. Да, ты караешь и порой чрезмерно жесток, но лишь к тем, кто сам говорит на том же языке и другого не понимает. Я горжусь, что буду матерью твоего ребенка.

— Ты у меня святая, — наклонившись, он, нежно коснулся её губ.

Следующее, что вспомнил Тартар это умирающую Анастасию.

— Не оставляй меня, милая. Я не хочу без тебя жить.

— Пришло моё время, родной. Такова судьба человека.

— Ты не человек. Ты полубогиня и можешь быть бессмертной. Мы найдём способ попасть к твоей матери. Она обязательно вернёт тебе силу, а вместе с ней и бессмертие, — на глазах мужчины скопились слёзы.

Он не хотел принимать действительность. Мысль вечной жизни без возлюбленной теряла смысл.

— О, милый…. Я и так бессмертная! Оглянись вокруг. Что ты видишь?

— Людей, детей, суету…

— Тартар… посмотри внимательно! Эти дети — наше продолжение. Я никогда тебя не оставлю, частичка меня будет всегда жить в них. Каждый раз, поднимаясь в наш мир, ты будешь видеть меня в них.

— Мне нужна именно ты! Я люблю наших детей, но, — не успел он договорить, Анастасия прикоснулась к его губам своими нежными обессиленными пальцами.

— Тише, родной. Не надо кипятиться. Ты знал, что я смертна.

— Но теперь есть шанс. Твоя мать одна из сильнейших богинь всех миров…. Пойми, мы можем жить вечно вместе и защищать наших детей!

— Я не хочу такой жизни. Не хочу видеть, как стареют и умирают наши дети. Я хочу жить душой в них. Я не желаю возвращать себе силу огня и снова сгорать заживо. Это будет не жизнь, дорогой, а пытка.

Бог подземного мира в глубине души понимал, что его возлюбленная права в каждом слове. Но словно капризное дитя он пытался переубедить Анастасию.

— Прости, милая моя девочка. Я повёл себя эгоистично. Ты права, — он склонил свою голову ей на грудь и пытался вспомнить то чувство любви, которое было раньше. Отрекаясь от того, что мучило его сейчас, разрывая сердце на части.

— Обещай мне, что будешь заботиться о них, — строго потребовала женщина и посмотрела в глаза любимого.

Они слились в прощальном поцелуе.

— Обещаю, — прошептал он.

Губы женщины расплылись в легкой улыбке. Она последний раз посмотрела в его глаза.

— Я буду любить тебя во всех мирах… вечно, — её глаза закрылись, а рука безжизненно упала в его ладонь.

Тартар впервые за все годы своей жизни издал такой рык, что содрогнулся мир и затихли птицы.