Мишка

ПОБЕГ

За ночь самолёты Волжанова и Гриши Алиева отремонтировали. Заменили на «девятке» лобовое стекло, положили на крылья заплаты, поставили новую трубочку к прибору, показывающему давление масла. Отбуксировали на аэродром, закатили в капонир — обвалованное земляным бруствером укрытие, вырытое между деревьями. И когда Петька пришёл, оружейник Волжанова Лёша Путинцев уже почистил пулеметы и пушки, подвесил под крыльями эресы — реактивные снаряды, загрузил оба люка ПТАБами — противотанковыми термитными авиабомбочками. Принёс краску, дорисовал на фюзеляже красную звёздочку. Ещё одну к тем, что были уже, для чего пришлось начать новый ряд.

Мишка следил за рисовальщиком, как тот старательно выводит пятиконечную звёздочку. Не знал, конечно, медвежонок, что каждая из этих звёздочек обозначает сбитый вражеский самолёт. Ему только очень хотелось попробовать языком баночку, что Лёша держит в руке. Ну, на худой случай, хоть понюхать кисточку с красным пёрышком волосков на конце.

Штурмовики поднялись в небо, ушли поджигать «тигры», а Мишка, проводив Петьку, поплёлся к Миронычу. Обнюхал белую букву «Т», лёг на неё. Чмокнул губами, зевнул, вытягивая длинный, ленточкой, красный, в пупырышках, язык. Положил голову на лапы.

Так он дождался своего друга и побежал следом. Петька поставил машину, взял Мишку на руки. А к штурмовику сразу подъехал бензозаправщик. Леша Путинцев подкатил тележку с ПТАБами, загружает их по сто пятьдесят штук в оба люка.

Неожиданно завыла сирена. Совсем близко, так, что сквозь листву пробились копья огней из тонких стволов, захлопали зенитные пушки. Сколько раз Мишка лазил по лесу, а зениток не обнаружил. Точно эхо, ответило им небо столькими же хлопками разрывов. Из тучи, надвигающейся со стороны леса, высыпали бомбардировщики. Восемь штук. Хорошо видны жёлтые кресты под крыльями и зубчатые шпоры свастик на рулях поворота.

— По самолётам! — крикнул Петька и приказал: — Мишка, в землянку!

Медвежонок не понял Петькиных слов. Помчался в лес, высоко подбрасывая задние ноги. Забился в кусты. Выглянул оттуда, увидел, как летчики спешат к самолётам, захлопывают за собой фонари кабин.

Немецкие бомбардировщики вытянулись в небе цепочкой, изготовились, притормаживая, к пикированию. Их невтяжные колёса с круглыми, точно в касках, обтекателями торчали в стороны и казались лапами хищных птиц. Ринулся первый вниз, где метались на поле рассеянными точками люди, отделил несколько чёрных капель из-под крыльев. Завыл неистово, поднимая нос кверху, начал выбираться из пике. А чёрные капли, тронув траву, бешено взмыли фонтанами земли, перемешанной огнём. Заухала земля чёрными взрывами у штабной землянки.

Воздушная волна ударила в крылья «девятки». Машина упруго вздрогнула, что-то треснуло в ней. Но она вырулила на взлётную полосу и, лавируя между дымящимися воронками, набрала скорость.

Нырнул в пике следующий бомбардировщик — взлетел в воздух, брызнув во все стороны горящими крапинами, бензозаправщик, в щепки разнесло помост «клуба», свалился шток метеобашенки. Повис разорванный осколками полосатый конус.

А Петька упрямо рулил по испорченной воронками дорожке. Попался небольшой клочок нетронутой земли — ускорил ход, оторвал машину от хвоста пыли под колёсами. Задрал нос, развернулся и упёрся трассирующими спицами снарядов в бело-зелёное, как брюхо камбалы, днище бомбардировщика, выходящего из пике. Рябая сверху, вся в маскировочных пятнах, туша осела на хвост, подорвалась на собственных бомбах.

Следом за Петькой вырулил Гриша Алиев. Его штурмовик выбрался на участок без повреждений, начал разбег и уже пошёл на взлёт — как вмиг вспыхнул огромным пламенем. Взрыв потряс землю. Во все стороны полетели горящие обломки.

Мишку толкнуло в грудь воздушной волной. Оглушённый, он упал навзничь. Что-то с диким фурчанием стригануло шерсть, обожгло бок. Рядом, ломая кусты, упал блестящий кусок дюралюминия. Медвежонок подхватился, будто на горячей сковородке, ошалело бросился бежать прочь.

Клубы чёрного дыма застили свет. Гарь выедала глаза, жгла в горле; на зелень листьев осаждались лохмотья копоти. Взлётное поле покрылось рябью воронок и обломками покорёженного железа. Разбросанными пожарищами догорали подбитые штурмовики. И ещё долго, до самой ночи, на аэродроме что-то горело и рвалось, пугая зверя и отгоняя его глубже в лес…