Мои останкинские сны и субъективные мысли

Беленькая блузочка для президента

В среду 17 ноября 2004 года случай позволил мне стать свидетелем очень интересной сцены в редакции НТВ.

Было часов восемь вечера. Коллеги расходились по домам после вечерней «летучки». А я шёл мимо «Секретариата» и решил зайти узнать о своих съёмках на следующий день. Обычно им звоню, а тут — так получилось…

Небольшая комната шумела женскими криками, возгласами, смехом. Эмоции бурлили как в примерочной магазина женской обуви, куда нагрянули сотрудницы швейной фабрики «Айвенго» города Иванова в день выдачи аванса. Помню, подумал, что кто-то рассказывает смешной анекдот. И лишь войдя в Отдел, увидел, что там собственной персоной присутствует главный редактор Дирекции информационного вещания НТВ Татьяна Миткова.

Такой — весёлой, раскованной, с блестящими глазами — я её никогда не видел. Главред сидела спиной к входу, а напротив и сбоку от неё расположились сотрудницы Отдела в дозволенно-радостной, но, одновременно, в заискивающе-напряженной позе и ловили из уст начальницы каждое слово.

Миткова весело со мной поздоровалась, откровенно рекламируя работу дорогого заморского стоматолога.

— Ты по поводу завтрашних съёмок, Эльхан? — спросила она и сразу, не дождавшись ответа, продолжила свой рассказ, прерванный моим появлением. — Заранее подготовилась к этому дню. Именно для такого случая её хранила. Ведь такое событие!

Все закивали и заулыбались, продемонстрировав на лице выражение счастья по случаю предусмотрительности главного редактора. А она посмотрела на меня толи с каким-то загадочным вызовом, толи оценивающе.

Всей силой своей мужской интуиции я почувствовал, что сейчас пойдёт разговор о тряпках, развернулся и направился к выходу. В «Секретариат», который представляет из себя небольшую комнатку на дюжине квадратных метров, ведёт небольшой коридорчик в виде кишки. Вот у самого входа в эту кишку я и задержался. Не знаю, почему. Ну, журналюга. Жюрналюге что нужно — чужие разговоры подслушать. Вдруг, что-то интересное узнаешь, полезное.

Разговор, правда, был не очень информативный. Как я понял, главный редактор готовилась к важной встрече. К какой — это я и хотел выяснить.

— Ну, я же вам говорю: эта такая беленькая блузочка. У неё крой как у обычной рубашки, — видимо, в очередной раз, объяснял голос Митковой. — Вот такая полосочка по воротничку, по окантовке. Её надо носить навыпуск, не заправляя. И рукава такие вот — с небольшим фонариком. Вот тут вот — на плечах.

Видимо, в этот момент главред стала трогать себя за плечи. Далее последовала дюжина междометий — это такой неизвестный мужчинам особый язык, при помощи которого женский пол не только выражает эмоции по поводу новой одежды, босоножек или сумочки, но и передаёт объёмную, полноценную информацию. Так они могут общаться часами. Я подумал, что это надолго и хотел уже уйти.

— Ой, ах, ох. Это должно быть очень красиво, Татьяна Ростиславовна! — наконец, послышалась чья-то нормальная речь.

— Вначале думала, что это слишком прямолинейно — белый верх, тёмный низ. Ну, как школьница, — кокетливо захихикал голосок Митковой.

Из комнаты раздались звуки какой-то возни, скрип, а потом стук каблуков. В голове промелькнула мысль, что меня сейчас застукают. Оказалось, главред устроил маленькое дефиле. Не понял — для чего. Может, у женщин так принято.

— Ой, я уже себе представила, как на Вас будет всё это смотреться. Безукоризненно. И классически, и женственно. Это фантастически! Фантастически! — вскрикнул голос одной из сотрудниц мысль, которую надо было переводить так: «Какая Вы счастливая, Татьяна Ростиславовна! Как же я завидую! Как же я тебя ненавижу!»

Кому этот голос принадлежал мне идентифицировать не удалось [1] — возможно, из-за моего волнения. Да и вообще — женщину во время обсуждения обновки невозможно узнать.

— Ой, там одни мужчины будут, — размечталась и стала заранее терять голову Татьяна Ростиславовна. — Буду там настоящей королевой. Да?

— Да, да, да. Как королева! Как королева! — раздались со всех сторон эхом голоса подчиненных.

Все, кто хоть раз общался с Митковой, согласятся, что она — человек-плакат. Человек-лозунг. Лозунг насыщенный торжественными словами, непонятный, хотя и красивый, как алые паруса. Ей надо было родиться китаянкой и стать членом КПК.

Есть такой типаж людей, которые всегда хотят выглядеть правильными: в детском саду приобретают первый опыт доносительства, в школе и в университете мечтают и борются за место старосты, девственность теряют в 29 лет, редким сексом занимаются только в миссионерской позе, а в местах лишения свободы сами лезут к администрации с предложением о сотрудничестве. Если бы у Митковой была страничка на сайте знакомств или, например, на «Одноклассниках», то в демонстрируемой услуге статус или девиз была бы какая-нибудь банальная и пошлая декламация, вроде: «Никогда не думай о плохом!» или «Я прекрасна всегда!», или «Я говорю жизни — да!» Или ещё более непонятная бессмыслица — «Всегда говори всегда», как название тупейшего сериала. Вот, что хотели сказать парни, придумавшие такую абракадабру? В принципе, для такого контингента людей и снимают большую часть подобного мыльного телепродукта.

Но при всём при этом, любимым занятием главного редактора Дирекции информационного вещания НТВ были обычные понты. Да. Человек слаб. Даже иконы покрываются плесенью. Кто-то любит рыбалку, кто-то — портить останкинских девушек, бить по ночам фонари в дачном посёлке, кто-то крепко выпить, кто-то обожает поковыряться в носу, сидя дождливым вечером у задушевного камина. А Миткову хлебом не корми, лиши всего остального вышеперечисленного — но дай лишь попонтоваться всласть. Обычно она это делала перед теми, кто вынужден слушать, не осмеливаясь прямо ей в лицо смачно зевнуть — перед подчиненными.

Помню, однажды зимой, после дневного эфира редакторы, режиссёры, выйдя из аппаратной, столпились в коридоре небольшой группой и обсуждали последнюю новость, которой ведущая заканчивала выпуск — обильный снегопад будет идти до конца недели, проблемы на дорогах и т. д. Вдруг подошла Миткова и сразу же стала рассказывать о приключившемся с нею в то утро:

— Ой, что я сейчас расскажу. Слушайте меня! Еду сегодня утром по Ярославке [2] из области — страшная пробка, длиннющая. Оказалось, гаишники перекрыли всё движение и никого не пускают. Говорят — авария. Ха! А я же на работу опаздываю. Ну, вы понимаете, кого они всё-таки пропустили по встречке проехать! Ну вы понимаете…

Тут главред сделала долгую театральную смысловую паузу: ухмыльнулась, раскинула руки в сторону ладонями вверх с растопыренными пальцами — как мим, изображающий большой цветок — а потом с игриво-загадочным выражением лица стала всех оглядывать — чтобы установить невербальный контакт.

После этой сцены она продолжила:

— Так вот. Авария потрясающая: около двенадцати машин насчитала. Вот, что надо было снимать для эфира… Но я-то доехала нормально, — прищурилась от удовольствия Миткова и снова всех осмотрела, мельком, из под ресниц.

Честно, если бы не эти нелепые её телодвижения, я даже сразу не понял — эту историю Миткова рассказала только, чтобы похвастаться своим блатным статусом. И это уровень руководителя? Этим людям успешная карьера нужна, чтобы заполучить «мигалку» и крутые номера, чтобы парковать машину там, где только им можно. Потому и прорываются к магическому креслу — по головам — ломая жизнь и конкурентам, и близким, и себе. Неужели оно того стоит…

— Я не понял, а кого гаишники пропустили? — громко спросил я, оглядев коллег, и подтвердил свою репутацию, толи очень глупого, толи очень смелого. Что почти одно и то же.

— Точно — это не будет выглядеть как у школьницы? — продолжала сомневаться Миткова.

«Ага. Ещё гольфы с начёсом надень», — подумал я и едва не расплакался нарисовавшейся картине.

Школьница, королева, медсестра. Я уже больше не мог слушать эти бабские разговоры. Пошёл по своим делам, даже успел выпить две кружки чая. Приблизительно через полчаса снова направился в «Секретариат», предполагая, что Митковой уже ушла…

Нет, наверное, они же должны были ещё о чём-то говорить, пока я отсутствовал, и, видимо, опять вернулись к теме блузки. Ну, нельзя же столько времени обсуждать какую-то тряпку.

— …сказала ей, чтобы погладила, а потом решила сама это сделать. Такое важное событие, — продолжил я слушать в том же укромном месте.

— Надо быть осторожной, чтобы разводы не остались, Татьяна Ростиславовна. Белое любит деликатную глажку. А вещь-то новая.

— Ну, у меня есть ещё одна кофточка тёмного цвета… — начал голос Митковой и вдруг оборвался. — Нет, нет. Всё же я надену эту беленькую блузочку! В ней у меня грудь красиво смотрится. Очень сексуально!

Я начал приходить в себя от услышанного, а в комнате что-то громко зашуршало. Предполагаю, главный редактор Дирекции информационного вещания НТВ стала трогать себя и показывать подчинённым то, что она имела в виду.

— Надеюсь, Владимиру Владимировичу понравится. Он, кстати, очень доволен, что я там буду! — похвасталась она. — Так мне передал Алексей Алексеевич [3]. Вот!

И громко рассмеялась. Наверное, как всегда — задирая подбородок вверх, дёргая головой — таким движением она даёт понять, что счастлива.

Подготовка к съёмке — важнейший этап в работе журналиста вообще, а для телерепортёра — это самое главное в съёмочном процессе. В отличие от коллег-газетчиков, которые продолжительное время ведут ту или иную конкретную тему — то есть специализируются на ней — перелопатив и изучив горы информации, знают буквально всё про событие, телевизионщики работают с огромным количеством информации, которой специально не занимались — с темами, о которых не имели ни малейшего представления за мгновение до того, как они понадобились для эфира. Часто съёмка — как экзамен, к которому нерадивый студент сел готовиться накануне, потому что весь семестр провёл в важных пьянках. Потому успех предстоящей съёмки зависит от того, как тележурналист подготовился за оставшееся до неё время. Как выразил однажды Филипп Киркоров почти научную педагогическую мысль: на съёмки вообще, а в частности — «на пресс-конференции к «звёздам» надо приходить подготовленными, бл. ть». Вот и приходится изучать, вникать в предмет — и не просто собирать факты, а ещё и проникнуться духом события, контекстом — чтобы потом рассказывать зрителю мнение о нём, авторитетно рассказывать. Коллеги даже шутят, что после работы телерепортёром, можно освоить любую профессию, занять любой пост — хоть городом управлять, хоть ЖЭКом: за пару дней освоишься. Повторяю, это шутка.

Так вот. Я о том, как готовился главный редактор Дирекции информационного вещания НТВ к предстоящей на следующий день 18 ноября съёмке — интервью президента страны Владимира Путина трём центральным российским телеканалам: Первому, «России» и НТВ. О том, что её больше волновало перед съёмкой.

Что касается самого интервью… Видел этот ужас по телевизору. Наиболее развитый жанр сейчас в профессии. Постановка. Срежиссированные действия: кто, когда и что спросит, в какой момент кто улыбнётся, на какой минуте ньюсмейкер для вида удивится «неожиданному», заранее обговорённому, удобному вопросу, «задумается» и ответит. И т. д. Пустой разговор. Информационное сопровождение уже решённого вопроса — прямые выборы губернаторов и выборы депутатов Госдумы по одномандатным округам отменены. Всё! Точка! Мол, скажите спасибо, что ещё согласился встретиться и найти красивые слова, объясняющие мою волю: «Потому что у нас нет развитого гражданского общества, к сожалению, — грустно вздохнул, потупив взгляд, как девственница в первую брачную ночь, президент и добавил, — до сих пор нет реально функционирующей многопартийной системы».

Как же. Напугали терактами страну. Отдали право принимать решение человеку, маниакально цепляющемуся за власть. Добился своего — заставил проглотить население своё решение, свои маниакальные планы [4]. То, что крупные теракты прекратились — это не заслуга «централизации власти», «укрепления вертикали власти». По-другому. Теракты прекратились, потому что, наконец, Путин добился от страны согласия укрепить вертикаль своей власти. Всё равно бы добился. Полстраны бы утопил в крови, но добился. Когда люди ведут себя как бараны, они уже не избиратели, не граждане, не общество: можно — шерсть подстричь, можно — под нож, на мясо, будут паиньками — будет и стойло, и сено.

Меня не этот маньяк больше волнует. Мало ли маньяков по Земле ходит. Меня бараны волнуют. Я сам в стаде. Может, за эти годы стало лучше с укреплённой вертикалью власти одного человека? Стало? Права человека — это не манна небесная. Это не снег, который априори выпадет. Чтобы научиться плавать — надо плавать, чтобы гражданское общество начало функционировать, оно должно функционировать. Родившийся ребёнок тоже не станет сразу ходить, это же не значит, чтобы ему запретили даже пытаться переставлять ноги.

А эти… Пришли на интервью. Одна строила глазки Путину, кокетничала, и так, и так ёрзает в кресле, едва не выскакивает из своей беленькой блузочки. А те двое… Самый острый вопрос осмелился задать Путину Николай Сванидзе, политический обозреватель телеканала «Россия»: «Владимир Владимирович, у Вас нет ощущения, не видите ли Вы угрозы, что принимаемые решения могут негативно повлиять на становление демократии в нашей стране?» Это что за чушь? И что он должен был ответить? Мол, да, повлияют негативно на становление демократии в нашей стране, демократии каюк, собираюсь строить авторитарную власть, чтобы никто мне с дружками не мешал воровать? Так что ли? Представляю себе, как одна из жертв Чикатило спрашивает у душегуба: «Дядя Андрей[5], не получится ли так, что в результате Ваших изуверских истязаний и полового акта со мной в крайне противоестественной форме я просто-напросто подохну, при этом процесс моего ухода из жизни будет сопряжён с мучительнейшими физическими болями?». Да этого Владимира Владимировича надо было брать за яйца и трясти, пока дурь об укреплении вертикали власти из головы не вышла.

Хотя, зачем им это надо. Они о своих «мигалках» думают, а не о выборах губернаторов и становлении демократии в нашей стране. А то все мастера, например, Сталина ругать — он один, дескать в репрессиях виноват. Конечно, один человек против всей страны. А люди вокруг него были простодушными апостолами? А граждане, которые терпели, поддерживали, молчали, стучали?.. Ещё будет время, когда все грехи одному Путину припишут. И больше всего в этом деле будут усердствовать те, кто сейчас терпит, поддерживает, молчит, «стучит».

19 апреля 2009 года теперь уже президент Дмитрий Медведев дал плановое интервью НТВ. Опять слова, слова, слова. Красивые, ничего незначащие слова.

Не это важно. На встречу поехала — кто? Правильно. Снова грудью на амбразуру бросилась главный редактор Дирекции информационного вещания НТВ. Правда, на этот раз Миткова была в строгом закрытом классическом костюме непонятного цвета — что-то коричнево-зелёно-серое. Под пиджаком, рукава которого были слишком ей велики, такой же окраски хлопчатобумажная футболка поминального фасона. Никакого кокетства, никаких изобличающих ёрзаний за всю беседу главный редактор НТВ не совершила.

Может, ей Путин больше нравился? Или же объяснили — какой внешний вид должен быть у неё? Нет, всё-таки первое предположение мне кажется правдоподобнее.

Source URL: http://ostankino2013.com/belenkaja-bluzochka-dlja-prezidenta.html