Молоко для вредного ректора

Глава 8.

— Э-э-э… Профессор, а здесь должны быть эти камни? — неуклюже переминаясь с ноги на ногу, спрашивает дон Кратимитч. — Может, мы не туда свернули куда-то?

До Скалистого Ущелья мы не дошли. Тропа внезапно оборвалась, и мы оказались на площадке, усеянной огромными валунами. Площадка эта, окруженная высокими деревьями, явно появилась здесь совсем недавно, обломки деревьев все еще усеивают округу.

— Пока не знаю, — ровно ответила я, жестом веля студентам отступить.

Гигантские куски скал выглядят совсем безобидно, но мне все это не нравится, и я хочу поскорее убрать студентов подальше. Это потом, когда мы окружим площадку защитным барьером, можно будет поразвлечься здесь, изучая каждый дюйм этого места, но сейчас…

Камни мелко подрагивают и слегка приподнимаются над землей. Холодок пробегает по моей коже. Что-то не так. Мелькает смутное воспоминание в моей памяти, но так и не оформляется в цельную картину. Я специалист по заклинаниям и ритуалам, но эту магию узнать не в состоянии.

— Думаете, это великаны? — голос донны Мартинкай слегка подрагивает. Донна Мартинкай одна из самых чувствительных моих студенток, так что меня это не слишком удивляет.

— Не будь идиоткой, все знают, что великаны вымерли тыщу лет назад, — грубо отмахивается дон Кензари, но во взгляде его читает вопрос. Что это за фигня, профессор? — Невидимые великаны что ли?

— Стоять на месте, руками не махать, дышать через раз. Ослушаетесь, откручу голову и заставлю ходить ко мне за зачетом до пенсии, — на всякий случай надавила я сразу на несколько рычагов и, сбросив мантию, расправила крылья.

Приятно вновь оказаться в родной стихии. Несколько взмахов крыльев и я поднялась над расчищенной посреди леса площадкой. Так, а вот это мне уже совсем не нравится. Валуны на поляне образовывают спираль. Само по себе не так уж плохо, спирали это изящество и красота, на спиральной основе проектируются многие заклинания. Камни все еще зависают в паре дюймов над землей и подрагивают, будто от холода. Больше ничего не происходит, и я успокаиваюсь немного. Не то чтобы я сильно переживала, но если неизвестная магия, невесть как оказавшаяся в лесу, поубивает мне всех второкурсников… в общем, неприятная ситуация выйдет. Да и студентов так не напасешься.

У нас в прошлом году прямо перед экзаменами одновременно четверо третьекурсников в лазарет загремели. Моя матушка бы сказала, что этим здоровенным лбам шило в заднице покоя не давало, не иначе. Я, как преподаватель, вынуждена изъясняться корректнее, но тоже ума не приложу, зачем практически взрослым людям понадобилось спорить, кто из них самый храбрый и отправляться искать лоддера, который и станет испытанием и проверкой на прочность для них. Лоддеры это духи, в чье представление о веселье входят не слишком полезные для окружающих вещи. Лоддеры развлекаются, насылая на людей жуткие и мрачные галлюцинации. Лоддеров студенты не нашли, а вот парочку бешеных мантикор отыскали на свою голову. Шуму тогда, конечно, было много. Ректор Корвус только вступил в должность на тот момент. Он рвал и метал, требуя немедленно найти виновных и покарать всех. Так что если я не хочу сейчас попасть под ректорскую раздачу кнутов (а пряников у него отродясь не водилось), нужно всю группу вернуть в целости и сохранности.

Покопавшись в карманах, я извлекла на свет крохотный блокнотик и карандаш. Быстрым заклинанием увеличила блокнот до приемлемого размера и торопливо зарисовала каменную спираль, постаравшись не упустить ни единой детали. И все-таки что-то это мне напоминает. Надо покопаться в книгах и разузнать, что это за ритуал такой. К добру ли? К худу ли?

— Так мы пойдем искать роре-трольдов? — наскочили с вопросами студенты, едва лишь я спустилась.

— Да, профессор Маккой, когда же мы отправимся смотреть на роре-трольдов? Я считаю, что это крайне непедагогично с вашей стороны — вводить студентов в заблуждение. Это может заставить нас разочароваться в вас как в преподавателе, а отсутствие уважения к учителю есть чуть ли не важнейший камень преткновения для многих талантливых педагогов, — завалил меня информацией Келеб Никотич.

— Я непременно учту это, дон Никотич, а пока, дабы хоть как-то избежать окончательного падения в глазах студентов, могу предложить вам написать письменную работу о роре-трольдах. И на сей раз я даже не стану ограничивать вас в объеме.

Дон Никотич расцвел, как плотоядные цветы профессора Остерандо от хорошей порции говядины. И не говорите потом, что профессор Маккой не знает пути к студенческому сердцу. Келеб Никотич это ночной кошмар любого преподавателя. Вечно выпрашивает дополнительные задания, что лично мне подозрительно напоминает дополнительную работу для преподавателя.

Келеб просиял и с достоинством кивнул.

— Спасибо, профессор Маккой.

Боги, спасите нас от чрезмерно рьяных студентов.

— Замечательно! А теперь, когда я осчастливила хотя бы одного из вашей группы…

— Я тоже вполне счастлив, — проблеял дон Кратимитч, украдкой утирая измазанный в ежевике рот.

— …мы немедленно отправляемся обратно в академию. Живо-живо-живо!

И я погнала свою отару в академию, не обращая внимания на недовольные возгласы и мастерски игнорируя вопросы о нашей находке.

***

— Значит, в лесу? — холодно спросил ректор Корвус, когда я рассказала ему о камнях.

— Совершенно верно, — кивнула я.Может, не надо было идти к нему в кабинет? И с чего я взяла, что это лучшее решение? Наверное, в нем есть что-то... Что-то дающее понять: этот человек разберется с любой проблемой. Конечно, потом сделает всем выговор и лишит премии, но разберется. Корвус практически источает уверенность и силу. Прямой взгляд серых глаз, надежные руки с длинными изящными пальцами. Каждое движение отточено.

— Спираль? — спрашивает он и я испуганно поднимаю взгляд. Отвеклась. И ладно бы на что-то хорошее, а то ведь на гоблина. — Закручивается против часовой стрелки и выглядит слегка неправильно, потому что от центра отходит две линии и одна из них растворяется?

— Да, — последовал лаконичный ответ. И зачем спрашивать, если и так все видно? Вот же все перед вами, ректор Корвус.

— Замечательно, — хмуро сообщил он. — Я очень рассчитываю, донна Маккой, что эта информация останется между нами.

— Ага, — с готовностью кивнула я. — Вы, я и еще дюжина студентов второго курса, которые были на занятии в лесу. Саму спираль они не видели, для этого нужен вид сверху, но вибрирующие парящие камни не могли не заметить.

— Пусть так, — недовольно согласился ректор. — Но вот об этом, — он постучал указательным пальцем по моему блокноту с зарисовкой, — вы не расскажете никому. Вам понятно?

— Так точно, дон Корвус, — кивнула я, борясь с побуждением отдать честь. Интересно, новый ректор часом не из армии к нам прибыл?

Ректор Корвус довольно скрытный тип, который внезапно появился в академии, спущенный к нам волею высших сил, то бишь министерства, и не особенно распространяющийся о себе. В конце прошлого учебного года он только и успел, что навести страху на студентов, перевернуть тут все вверх дном и вручить дипломы выпускникам. Почти все лето он отсутствовал, появившись лишь незадолго до начала учебного года. Так что, хотя в должности Корвус уже четыре с лишним месяца, я так до сих пор и не знаю, что он за человек. Ну, это не исключая моей теории о том, что Корвус на самом деле голем. В конце концов, не может же живой человек быть таким… таким.. таким ректором Корвусом!

— И если я узнаю, что кто-то, повторяю, хоть кто-то шепчется о спиралевидном каменном объекте в лесу, вы, профессор Маккой, перестанете быть профессором. Я доступно изложил последствия ваших поступков?

— Вполне. Вы собираетесь лишить меня ученой степени, если буду много болтать, — энергично кивнула я.

— Донна Маккой, — устало насупился ректор.

— Буду молчать, как рыба, которую бьют об лёд, — торжественно пообещала я. — Могу быть свободна?

— Идите, — вздохнул он.

Пулей вылетела я из его кабинета.

Разумеется, у любого нормального человека возник бы вопрос, какой мантикоры я вообще пошла к ректору рассказывать всю эту историю? Ну, висит что-то там в лесу, так пусть висит! Каши не просит, пособие по безработице не требует — загляденье! Дело не только в персоне самого Корвуса.

Академия «Форише Глас» это крохотное учебное заведение на границе необъятного леса. Большое здание, что стоит на берегу реки Телл, выглядит довольно солидно и основательно, но блекнет на фоне других магических академий материка, которые занимают огромные площади и ежегодно принимают тысячи студентов. Форише Глас возникла по прихоти Хардена Гладстона*, бывшего главным канцлером нашей страны много-много лет назад. В государственную собственность тогда отошел особняк, который ныне занимает наша академия и Гладстон решил, что здание прекрасно подойдет для учебного заведения.

Дело движется быстро, если за него берется сам главный канцлер. В течение года особняк переделали под нужды академии, наняли преподавателей и начали набор студентов. Тогда-то и начались первые неприятности. Однажды утром во дворе перед академией возник гигантский огненный шар. Все эксперты страны бились в попытках разгадать суть этой магии и устранить ее, но безуспешно. Шар не нес на себе отпечатка создателя, он словно бы возник из ниоткуда, из ничего. Огонь полыхал и днем, и ночью в течение многих дней, пока однажды не исчез. Гораздо позже один из самых светлых умов страны — профессор Калибан догадался, в чем было дело: академия построена в месте повышенной концентрации природной магии. Роре-трольд знает, как первого владельца особняка угораздило построить дом именно здесь, но так оно и вышло. И когда юные неопытные маги принялись колдовать, магия слишком чутко откликнулась на их попытки. Природную магию невозможно использовать, но она сама может уловить чужое заклинание и, часто в гипертрофированной форме, проявить его. Студенты изучали огненные чары — огромный огненный шар возник во дворе. С помощью профессора Калибана очаг природной магии удалось скрыть. Они словно бы закопали колодец, но вода продолжает течь где-то там, глубоко внизу. Для опытного волшебника природная магия это не добро и не зло. Это просто чистая энергия, которая существует отдельно от мага. Она есть и все. Да, некоторые ритуалы проще совершать в местах с повышенным содержанием природной магии, но в остальном же это на нашей жизни никак не сказывается. Однако для неопытных студентов столь сильный источник природной магии был помехой, которую и устранили эксперты при помощи профессора Калибана.

И вот сейчас я невольно задумываюсь, а не прорывается ли вода из нашего колодца наружу? Возможно ли, что магия обошла заслоны, созданные волшебниками, и просачивается сюда, в академию? Если камни в лесу это дело рук какого-то магического существа, то это одно, но если это природная магия отреагировала на заклинание студента и приняла такую форму? Что это значит для всех нас? И почему я не смогла ощутить метку колдующего на камнях? Потому что колдовал не человек — магические существа редко оставляют следы — или потому что колдовала сама магия?_______________________________________________________* Хардена Гладстона я назвала в честь Уильяма Гладстона, родившегося в поместье Харден. Он был британским премьер-министром и большим любителем Гомера. Он написал обширное исследование о Гомере, которое было разнесено научным сообществом в пух и прах. Однако, нельзя отрицать того факта, что именно Гладстон первым сделал наблюдение относительно ограниченного запаса слов, которыми Гомер описывает цвета. Гладстон выдвинул теорию, согласно которой анатомические особенности зрения древних греков отличались от современных людей (ну, современных Гладстону, который жил в 19 веке). Весьма любопытная теория, которая стала предметов множества оживленных дискуссий. А наш Гладстон просто был главным канцлером своей страны много-много лет назад. И, возможно, любителем поэзии. Я почти в этом уверена.