Монстр в отражении

Глава 16. Все точки над «ё»

– Это ты на что намекаешь? – косо посмотрела на огромную кровать.

Артал в ответ лишь слегка улыбнулся, захлопывая за нами дверь ногой.

Спасибо и за то, что он ее на ключ не замер и вон тем шкафом не задвинул. Хотя я посмотрела, как бы он его толкал со мной на руках, такую картину пропускаю из-за его беспечности. Или он просто знает, что я не хочу никуда убегать?

Комната куда менее роскошная, чем любые из апартаментов монстра в моем мире. Похоже, он только на людях предпочитает жить в роскоши, а дома предпочитает простоту и удобство. Хотя трудно назвать это место домом, здесь нет ни одной личной вещи. Простая мебель, украшенная резьбой, деревенская кровать с серым покрывалом. Вот ляжет он на это покрывало, и я его не найду, он же тоже серый, а окна снаружи закрыты тяжелыми деревянными ставнями.

Слегка хохотнула от своих мыслей и под взглядом Артала почувствовала себя глупее, чем обычно. А что он хотел от пьяной девушки? Мне даже страшно представить, сколько ему лет, если этому задохлику Ренатси тридцать шесть. С этими Гу Ре что-то не чисто, они все поголовно странные, как и весь этот колоритный народец.

Мою царственную попу и все остальное положили поверх одеяла, даже подушечку заботливо взбили. Артал отставил меч в сторону, оперев его на прикроватный столик и сел рядышком. Я смотрю на него, он слегка прищуренным взглядом на меня. По-моему, он чего-то ждёт. У меня есть несколько вариантов чего именно. Первый, самый прозаичный: когда я объясню, почему на мне нет ни обуви, ни белья. Второй: когда я начну кричать из-за того, что хоть он меня и называл женой, но по законам Гу Ре я совершенно свободна. Ну и третий, более желанный вариант: он ждет, когда повалю его на кровать и сделаю с ним то, для чего она и предназначена. Меня все более склоняет к последнему варианту, но он словно решил нарушить все мои планы и плавно поднялся с кровати. Врешь, не уйдешь! Схватила его за руку и заставила снова сесть, и сама села, на всякий случай удерживая.

– И как мне это понимать? – улыбнулся он, давая мне понять, что не просто так поднялся, а спровоцировал меня.

– Детям надо дать разобраться в отношениях, – отвечаю первое, что в голову пришло.

– А не боишься, что они поубивают друг друга? – прищурился он, смотря на меня с улыбкой.

Что ответить на данный вопрос я не знала, ибо благодаря воспитанию Ри Да Ри и Гу Ре вероятность этого минимальна. К тому же они не такие уж дети, это я в них детей вижу, а так вполне взрослые остолопы, разберутся сами.

– Слушай, я только сейчас поняла, почему Ренатси не хотел называть меня тётей – я же младше его. Это мне его дядей называть надо! – ужаснулась я, на что Артал засмеялся.

Я обиделась лишь на одно мгновение, но затем тоже улыбнулась. Он протянул руку к моей щеке и, слегка погладив ее, заставил нагнуться для поцелуя, но не поцеловал.

– Тебе есть, что мне сказать? – спросил, проводя пальцем по моей нижней губе, а взглядом опускаясь ниже моего лица.

Я так надеялась, что до этого дело не дойдет. А ведь двигался верным курсом.– А тебе есть? – решаю немного поиграть в нападение, слегка куснув его за палец. – Например, кто такая Айгуль? Жена твоя?

Вместо ответа Артал раскрыл ладонь, показывая, что на ней нет отметины. Нет, шрамы там, конечно, были и много мелких, но я сразу поняла, что следа именно того самого пореза там нет.

– По законам Гу Ре, женой можно называть только ту, с кем вступил в брак по нашим традициям, – спокойно ответил он, беря меня за руку, и провёл пальцами по моей правой ладони.

– Кто же в таком случае Айгуль? – заинтересованно протягиваю, поглядывая больше за тем, что делают наши руки.

Вот он начертил завиток на ладошке и провел от середины ладони к кончикам пальцев. Его прохладная кожа самое то в местной духоте, сложно оторваться.

– Айгуль, – рассеянно протянул он, переплетая наши руки на мгновение, – всего лишь девушка, которая очень хотела свободы от властного отца, и я её предоставил. К тому же она была отличным поводом, чтобы избежать навязанного отцом брака с Усалой.

Говорит так просто и открыто, что я верю ему, или же все дело в том, что немного рассеяна. Он наклоняется ко мне и медленно целует шею, заставляя прикрыть глаза.

– Была? – спросила слабым голосом, за что на себя разозлилась. – Потом ею стала я?

Он перестал целовать мою шею и плечи, вызвав мой невольный разочарованный вздох. Посмотрел мне в глаза, улыбнулся, наверное, тоже почувствовал в этом вопросе больше ревность, чем реальную обиду. Вот не надо так на меня смотреть! Помогал он этой Айгуль, конечно! Женой ее же не просто так называл! И вообще, что-то сомневаюсь, что избавление от змеи единственное, что он поимел от этого брака.

– Ты с ней спал? – вырвался у меня вопрос, о котором я почти сразу пожалела.

Артал сначала удивился, а затем нахмурил брови.

– Нет, – вроде бы честно ответил он.

Чёрт, а как приятно-то это услышать. Подавила радость и зарождающую улыбку. Пока я пьяная должна пользоваться вовсю тем, что он не воспринимает меня всерьёз. Не рассказывать же ему что меня опоить очень сложно, за исключением того самого случая, когда думала, что он отравил. Тогда я, скорее всего, слишком истощена была, да и Наяна меня укусила, поэтому это дало такой эффект.

– А будешь? – прищурилась, сложив руки под грудью.

Артал прыснул со смеху, но увидев, как меня это задело, сжал губы в тонкую полоску, но я-то вижу, как его смешит мой серьёзный вопрос. Вот что с ним не так? Перед своей армией скала скалой, даже передо мной иногда тот ещё деспот, а тут остались наедине, так не прекращает смеяться, правда, смеется он надо мной, что немного обидно.

– Нет, – постарался ответить серьёзно, но потом не удержался и добавил, – возможно.

Я знаю, что он хочет этим сказать, вредный серенький вымогатель. В его глазах хитроватая снисходительность, мол, точно знает, что я сейчас разозлюсь на его «возможно» и приревную.

– А со мной спать будешь? – спрашиваю в свою очередь то, что он явно не ожидал.

Артал засмеялся, точнее сказать, заржал как лошадь. Да, Гу Ре явно не видели своего Повелителя в таком состоянии. Хотя вот теперь я точно немного обиделась, ведь он так и не ответил.

– Это предложение? – слегка лукаво улыбнулся мой монстр, перестав смеяться.

– Нет, – отвечаю ему совершенно серьёзно, а затем кое-как встаю на ноги и берусь за его оружие.

Артал никак не реагирует на мои действия, даже когда достаю из секретного отделения его Гарду, умудрившись снова порезаться ею.

– Вот это предложение, – улыбаюсь, нервно переступая с ноги на ногу.

– А вот это уже интересно, – он откинулся спиной на кровать и, повернувшись на бок, подпер рукой голову. – Что ты задумала, моя Му Ре?

На его губах лукавая улыбка, но взгляд цепкий, не сводит с меня глаз.

– Как я поняла, нынешний Повелитель поставил тебе условие предстать перед Кругом с женой послезавтра. А поскольку больше претенденток на твою тушу я поблизости не вижу, вариантов у тебя нет. Давай сюда руку!

Довольная собой, что хотя бы сказать это все смогла без раскрасневшихся щек, протягиваю к нему руку. Он послушно протягивает свою, снова сев, но в последнее мгновение хватает за запястье и опрокидывает на кровать, навалившись сверху. Его волосы упали на лицо, принялась мотать головой и случайно снова порезалась Гардой. Ну, на кой чёрт она такая острая?

Артал передумал на мне разлеживаться и прилег рядом, осторожно забрав Гарду из моей окровавленной руки. Кровь стекает по ладони на покрывало, чувствую то самое адское жжение, от какого перехватывает дыхание, а может от его взгляда, когда сжимает Гарду так, что кровь течет по руке. Он взял меня за руку, Гарда снова врезалась в кожу, заставляя вскрикнуть. В этот раз не так больно, как будто наше такое своеобразное рукопожатие делает мне легче.

Сжимаю его руку в ответ, а затем приподнимаюсь, смотря, как с наших рук течет кровь к локтю, пачкая нашу одежду. Моя ладонь словно пульсирует, я не могу оторвать взгляд от рук, пока его губы накрывают мои. Он не спрашивал, а предъявлял свои права на меня и, что говорить, мне понравилось. Когда он прекратил поцелуй, я сама подалась навстречу, чтобы его продолжить, но на моё удивление меня остановили. В его глазах играют искорки. От их красоты перехватывает дыхание всего на мгновение, а затем я понимаю, что он сказал.

– И что же ты хочешь взамен? – прищурился он, чуть мягче отпуская мои плечи.

Не понимаю его вопроса, голова слегка кружится, пока он спокойно убирает Гарду обратно в секретное отделение ручки.

– А поцелуй обязательно нужен для ритуала? – слегка рассеянно спрашиваю, стараясь успокоиться.

– Нет, – все так же немного высокомерно улыбнулся он, но я заметила, что чуток скис из-за моей реакции.

Он встал с кровати и нехотя отпустил мою руку, чтобы подойти к шкафу. Похоже, он что-то искал в нем, не знаю, я не наблюдала, больше рассматривала окровавленную ладонь. Вдруг поняла, как с его стороны выглядело моё предложение, и стало так тошно. Тошнота встала комом в горле, я прокашлялась, но она не прошла. Артал снова подошёл, поставил серебряную тарелку с водой рядом и, намочив в воде тряпку, принялся обрабатывать мою руку. Такая забота удивила всего на мгновение, за этим пришло осознание – он заботится о своем сокровище. Сокровище, которое как он думает, купил. Купил, спросив цену только после приобретения. Какая же я глупая деревенская девочка! И он глупый, если видит во мне не обычную кухарку, а кокетливую шпионку. Захотелось заплакать, но лишь на одно мгновение, а затем я решила, что так будет лучше. Не по любви, так ради выгоды – чем не смысл моего замужества?

– Так что же ты хочешь, Любава? – он закончил обрабатывать мою руку, не обработав свою.

Подняла на него взгляд, пустой, как и все что я сейчас чувствую. Артал на мгновение изменился в лице, будто понял, что мог просчитаться в своих решениях. Он не верит, что кто-то реально захочет за него замуж без всяких условий, по любви. Как же сильно он на самом деле зависит от мнения окружающих. И он прав, любить его глупо, я глупая. Умная девушка уже бы набросала пару десятков требований, ещё перед тем, как резать руку. Если уж продаешь себя как вещь, то цена должна быть высокой.

Мои губы предательски задрожали, но я спряталась за выбившимися из прически волосами и заботой о его ране. Когда заматываю на руке повязку, Артал крепко хватает меня за руку, заставляет посмотреть на него.

– Любава, – проговорил с нажимом, словно напоминая, что я должна ответить.

Он не унимается, хочет знать мою цену, и я называю ее.

– Я хочу свободу для всех женщин и прекращения военных действий в Антанте, – наконец-то смогла заставить себя произнести это вслух.

– Я же говорил тебе: единственная возможность стать свободной для них и тебя – выйти замуж за одного из мужчин Гу Ре. Что же касается прекращения войны – она закончится, как только люди сдадутся.

Он непреклонен в своем ответе, и, признаюсь честно, я ничего другого не ожидала. Зачем вообще захотела стать его женой? Я просто пьяна, безумно пьяна! От его поцелуев, нежности и того, что вижу, но чего на самом деле нет. Резко вздыхаю, желая, чтобы такая блаженная пустота вернулась. Пусть это все будет обычным сном. Но это не сон, и он просто не забудет, что я теперь его вещь. Есть, конечно, способ это изменить, но Артал и это продумал.

– Ни один из Гу Ре не поможет тебе разорвать наши брачные узы, как это сделал Маратси. Никто не решится, а если ты сделаешь это обманом – то он поплатится за твой обман жизнью.

Смотрю на него печально, будто бы всегда знала, что так и будет. Он никогда не изменится, навсегда останется таким же. На что я все время надеюсь? Отворачиваюсь, смотрю в стену, чувствуя себя как-то странно, точно я – бездонная дыра, которая засасывает в пустоту все на своем пути.

– У тебя есть братья или сестры? – спрашиваю тихо, с удивлением понимая, что он уже несколько минут что-то мне говорил, но я не слушала. – Кровные или хотя бы те, с кем ты провел все свое детство, и они для тебя словно частичка самого себя?

Я замолчала, он не ответил, давая мне закончить мысль.

– У меня три сестры, ты, наверное, знаешь?

– Знаю, – подтвердил он слегка отстраненно.

– Они еще девочки, даже младше Айне. Я их сама воспитывала, они мне как дети.

Мой голос садится, чувствую, что вот-вот расплачусь, но держусь.

– Мои девочки, они скоро повзрослеют. И когда я думаю, что с ними будет дальше… Как их продадут на аукционе, как вещь, я так ненавижу… себя.

Пустота исчезает, уступает место всепоглощающей боли. По щекам текут слёзы, искренние, а не напоказ для моего единственного зрителя. Это не игра, а жизнь, которая должна была закончиться в тот момент, когда мы упали в черный круг воды. Почему я не могу ненавидеть его? Почему он все ещё не мой личный враг, а просто враг моего народа?

Его объятия кажутся спасением, но только на одно мгновение, а потом меня начинает тошнить от себя. Он успокаивающе гладит меня по спине, пока молча прижимаюсь заплаканным лицом к его плечу.

– Никаких аукционов больше не будет, обещаю, и тем более твоих сестер никто не посмеет тронуть, – говорит он с сочувствием что ли, что вызывает у меня грустный смех.

Возможно, их и в живых уже нет, потому что я не смогла его убить. Меня душат его объятия, но я все равно то ли держусь, то ли упираюсь руками ему в грудь.

– Аукциона не будет, будет что-то еще. Ничто не помешает Гу Ре прийти и забрать их или других таких же девочек и женщин, точно они – вещь. А что потом нас ждёт, когда нас «используют»? Что ждет меня, монстр?

Он прикрыл глаза на последнем слове, словно получил по лицу, а затем вздохнул, будто отгораживаясь от моих слов.

– Ты напилась, тебе нужно поспать, – сказал он, пытаясь уложить меня.

– Я слишком напилась, чтобы говорить, но достаточно трезва, чтобы снова выходить за тебя замуж? – хватаюсь за его шею и сжимаю ее, душа.

Холодные чёрные глаза мрачно смотрят на меня вместо ответа, ему нечего мне возразить. Он слишком упрям и слишком многое прошёл, чтобы получить желаемое, ни за что не отступится. Все это так бессмысленно, я так часто подбадривала себя, не унывала, несмотря на все, но сейчас впервые готова сдаться. Нет, я даже хочу сдаться, желаю этого больше всего на свете. Только одно не дает мне покоя, одно единственное пагубное чувство.

– Почему ты не убил меня тогда, на горе? – спрашиваю, душа уже зарождающуюся истерику. – Почему ты, наконец, не убьешь меня?! Даже это куда лучше, чем чувствовать всю эту неподъёмную вину за то, что я чувствую к тебе! Просто убей меня, слышишь?!

Последние слова он, наверное, и не разобрал, так как прижал меня к себе, напрочь лишив способности говорить. Я так в жизни никогда не плакала, даже когда мама умерла. Наверное, во мне просто накопилось, и это стало последней каплей, меня накрыло. Когда я перестала икать, Артал отстранил меня от своей намокшей груди и так посмотрел, что даже слов нет.

– Ты говоришь, что Айне ребенок, а ведешь себя ещё больше по-детски, – отчитывает меня, как будто он мой папочка.

После такого бурного выхода эмоций чувствую себя опустошённой, я не знаю, как с ним говорить, да и реагировать на него дальше. Опускаю взгляд, прячусь от чувств к нему, в которых я столь своеобразно призналась.

– Мне затопать ногами и с криком «хочу» потребовать у тебя назад мою родину? – мрачнею с каждым его словом. – У нас с тобой разное понимание «детского поведения», монстр. Мне кажется, именно ты повел себя по-детски и сейчас ведешь так же!

Мне даже показалось, что он удивился от подобной реакции. Да я сама от себя удивлена, но он задел за живое. Я давно уже не ребёнок, у меня, по сути, и не было детства, всю свою жизнь мне приходилось быть взрослой, чтобы смотреть за сестрами. Выбор пойти гулять или смотреть за детьми передо мной никогда не стоял. У меня не было детства как такового, и у него нет права так говорить. Самое обидное, что он так отреагировал на моё нелепое признание и истерику – назвал меня чуть ли не капризным ребенком. Какой из меня капризный ребёнок, особенно ребенок!

Он недоверчиво поднял бровь, но я отстранилась подальше.

– И как же? – поинтересовался он с легким высокомерием.

– Я говорю о твоём решении: ты развязал войну, хотя мог бы договориться с Ледвигой о мире, – отвечаю это, хотя имела в виду совсем другое. – Спрашивается: зачем?

Внешне он не меняется в лице, но взгляд тяжелеет.

– Я показал тебе почему, у нас нет времени на переговоры, – говорит он спокойно. – Этот мир умирает, как и вымирают Гу Ре. Мы все это заметили уже давно, но и Ри Да Ри и Гу Ре реагируют по-разному. Гу Ре под предводительством Повелителя не обращают внимания, а Ри Да Ри обожествили причину нашего вымирания. Моя цель спасти свою цивилизацию, а для этого нам нужны женщины. У нас нет времени ждать бесполезных переговоров. Так что я принял правильное решение, развязав войну вслед за агрессией.

Он даже поднялся на ноги, чтобы доказать свою точку зрения ещё и в преимуществе роста. В ответ на агрессию? Какую ещё агрессию?! Это они вторглись в чужой мир и забрали наших женщин! Но сейчас обидно не это, на самом деле меня задевает другое.

– Да знаю я твои цели, и чего ты хочешь! – кричу в ответ, поднимаясь с кровати, хотя и стою уже с трудом. – Власти! Этого мира тебе мало, завоюешь другой, не так ли? Все, чтобы заглушить свои комплексы, да? Отомстить отцу? Знаешь, мне плевать – правь, властвуй, убивай! Или что ты там ещё умеешь? Я только одного не понимаю, Артал: если тебе целого мира мало, то зачем тебе такой ребенок как я?

Во время моей тирады голова сильно закружилась. Стою прямо, готовая сражаться с ним до конца, хотя бы словестно.

– Порфе Ире Кэс суримэм, Ми Му Ре, – сказал он снова ту фразу, которую уже слышала раньше от него.

Я не знаю, что она значит, он хватает меня за обе руки и повторяет ту же самую фразу. В его глазах пляшут огоньки, я замираю, забывая о своей злости и раздражении.

– Потому что люблю тебя, моя прекрасная слабость.

Я не знаю, как реагировать на эти слова. Сердце бешено бьется в груди, а в голове полная каша. Врет? Обманывает, но зачем? Что он придумал? Какая ему выгода так говорить? Выражение лица решительное, я откуда-то знаю, это не просто слова. Но правда ли? Зачем, такому как он, любить меня? Что во мне такого особенного?

– Любишь? – повторила еле слышно вместо того, чтобы сказать, что тоже люблю его.

Был какой-то болезненный соблазн, произнести эти слова вслух. Никогда не думала, что признаваться в любви так волнующе страшно. Почему-то я была уверена, что если скажу ему, то же самое, то он в лучшем случае посмеется надо мной, в худшем воспользуется и выбросит. Услышать такие слова от него первой, да ещё и понять, что он уже их мне говорил, сродни взрыву. У меня уже есть подозрение что, что вино было отравлено, и у меня глюки.

– Не веришь? – тем временем отреагировал на моё замешательство Артал в первую очередь легкой ироничной ухмылкой.

Я моргнула, все еще чувствуя его руки на запястьях, они сдавили их слишком сильно, а затем отпустили. Пришлось растирать руки, ощущение не из приятных. Моё молчание он воспринял своеобразно.

– Это понятно, Любава, не стоит делать вид, что это не так, – холодно улыбается он, пока в глазах одна за другой гаснут искорки. – Доверие не может возникнуть на пустом месте, как и ложь не может стать правдой. Мы друг другу только враги?

– Нет! – резко возражаю и приказываю себе успокоиться.

– Му Ре, – произносит нежно, с грустной улыбкой, касаясь пальцами моих волос, – любить без доверия невозможно. Пожениться – да, а любить нет. Такая любовь не имеет смысла, так что давай закроем эту тему раз и навсегда.

Он хотел меня поцеловать, завершить мои мучения, но передумал. Даже очередной нотации, чтобы я шла спать, не сказал, повернулся, дабы уйти, а я остановила. Сжимаю руки в замок на его животе, уткнувшись лицом ему в спину.

– Я знала о них, – признаюсь не ему, а самой себе, – они, знаешь ли, очень заметны. Ты бы хоть попытался их скрывать! От твоей ссоры с Маратиком и до того, как не бросил меня в городе Ри Да Ри. Да и в воспоминаниях, твои чувства ко мне…

– Маратиком? – недовольно произнес он, накрывая мои руки на его животе.

Большие ладони совсем закрыли мои маленькие ручки, даруя прохладу и тепло одновременно. Улыбаюсь, прижимая щеку к его спине и жмурюсь, чувствуя, что стояла бы так целую вечность.

– Сколько бы ты не старался вести себя соответственно имени, Монстр – всего лишь слово, а не отражение твоей сущности. Сделать тебя монстром могут лишь твои поступки, а не внешность и недостатки. Наша проблема не в отсутствии доверия, Артал, а в наших приоритетах. Для тебя это власть и спасение своего народа, для меня спасение моей семьи и народа от вас.

– Наши цели противоположны друг другу, – подтверждает он, мягко массируя мои руки, – но это не значит, что нам не по пути. Всего лишь надо сделать один шаг друг к другу и все, что было твоим и моим станет нашим.

Грустно улыбаюсь, упираясь лбом в его плечи. Смутно представляю, как сделать этот шаг. Я устала и готова уступить, даже если возненавижу себя за это. Возможно, это случится уже утром, когда хмель уйдет и я пойму, что натворила, но именно сейчас мне хочется пойти на поводу моих таких неправильных чувств.

– Я люблю тебя, – произношу на одном дыхании так просто, словно это вздох.

Замерла, вдруг испугавшись своих слов и того, что сейчас делаю. Нет, я не должна, он же… Артал мягко развел мои руки и повернулся, чтобы взять моё лицо в ладони и заставить меня забыть о страхе и сомнениях. Его губы с привкусом крови, от поцелуя кружится голова, и полностью исчезают мысли. И видит Спаситель, я рада мысленной пустоте. Не хочу думать о том, что будет дальше, не сегодня, не сейчас, я подумаю об этом завтра.