Мой маг с высокой башни

Глава 13 Сложный выбор

Даже у сидящего лорда была великолепная осанка, красиво развернутые плечи и горделиво вскинутая голова, но его поза казалась мне скованной, как будто маг застыл в одной положении и больше не мог его сменить. Я была готова поклясться, что Кернел контролировал каждое свое движение и ни на миг не позволял себе расслабляться. В облике этого человека я никогда не замечала нечего небрежного, ни в одежде, ни в прическе. Даже башмаки у него всегда блестели, словно неистребимая городская пыль обходила мага стороной. Сколько усилий требовалось, чтобы так себя держать? Или эту способность Кернел получил при рождении? Мне, например, было тяжело следить за каждым словом, сказанным в присутствии мага, поэтому наши разговоры так сильно меня изматывали.

— О каком будущем, господин?

— О твоем, Эйна. Я хочу сделать тебе новое предложение.

Стоило бы испугаться, но мне ужасно хотелось почесать глаза.

— Я вас слушаю, господин.

— Денег у тебя нет или почти нет, и жить тебе негде. Я прав?

— Да, господин.

«Ласточка» не погибла безвозвратно. Конюшню можно было восстановить, но к чему было стараться, если вскоре ее собирались отнять у Грэза, а до той поры спокойно жить нам не позволят соседи.

— Непростое положение для одинокой женщины.

Я промолчала. Кернел был прав… Он выразительно поднял бровь, — возможно мне следовало что-то сказать.

— Итак, травница Эйна, я предлагаю тебе выход из этого положения.

Изучая лицо благородного мага, я поняла, что не смогу отказаться, что бы он мне сейчас ни предложил. Нищие не спорили с владетельными лордами… Но страшно мне все равно не было.

— Себя я не продаю, почтенный маг, — предупредила я.

И едва не прикусила язык — настолько грубо и неуместно это прозвучало. Даже лорд на мгновение застыл, а затем поморщился с отвращением.

— Я, кажется, не предлагал.

— Простите…

— Ты же не думала, что я стану тебя уговаривать? Не хочешь, так не хочешь. Но!

Я почувствовала себе мышью перед змеей.

— Не забывайся, Эйна! — предупредил он. — Я не привык к упрекам в ответ на бескорыстное предложение помощи.

— Простите…

Маг смягчился, словно гневной вспышки и не было вовсе, отвернулся… и занялся перекладыванием бумаг. Я оставила попытки угадать, что творилось в голове у этого человека.

Кусочек чистого неба в узком окошке обещал чудесный денек. Если бы все шло по заведенному распорядку, если бы не было всех этих событий, я бы могла сейчас гулять вдоль Каменного ручья. Скинула бы обувь и зашла в воду… Или я могла отправиться в лес на левом берегу Хисны. На дорогу ушло бы все утро, но в Эннаве как раз подошел сезон сморчков. Говорили, что в том лесу они росли во множестве.

— Подойди, — велел лорд, отыскав что-то, — и возьми. Ты говорила, что умеешь читать.

Я осторожно приняла лист, на четверть покрытый ровными строчками текста. Бумага была кремово-белой, плотной и очень-очень дорогой, но особенно примечательным мне показался почерк. Буквы почти не имели наклона и стояли прямо, как частокол на деревенской околице.

— Это очень великодушное предложение, — сказала я, дважды прочитав написанное.

— Думаешь, травница?

— А разве нет? — удивилась я, бережно держа бумагу обеими руками.

— Это не великодушие. Это слово все-таки означает хоть какую-то, но жертву, а помощь тебе мне ничего не стоила.

Подумав над этим, я признала правоту мага. Милость, которая обещала мне спокойное и обеспеченное будущее, обошлась владетельному лорду в один росчерк пера. Кернел оказался деликатным и проницательным человеком — я бы ни за что ни приняла дорогого подарка, но… Предложение мага не выглядело таковым. Руки начали слегка подрагивать, а мне нужно было что-то говорить…

— Я ведь раньше подавала милостыню старухе, которую часто видела рядом с цветными столбами. При встрече я давала ей два или три теля на хлеб. Странно чувствовать себя на ее месте, господин.

Договор был хорош. Очень хорош. И обещал решение многих моих проблем.

— Что стало с той старухой? — поинтересовался Кернер немного погодя.

— Я не знаю, лорд. Она давно не появлялась в приюте странников… Благодарю вас. Вы очень добры… И я понимаю разницу между добротой и великодушием!

Маг спорить не стал, а я еще раз прочитала текст, но не нашла подвоха. Все условия были написаны просто и ясно, так, чтобы даже малообразованный человек легко мог их понять. Да и что было понимать в десяти строчках…

— Мне нужно дать ответ сейчас? — осмелилась спросить я, отвлекая Кернела от работы, к которой тот вернулся, пока я раздумывала.

— Да, так будет лучше.

— Тогда… Перед этим я могу задать несколько вопросов, господин?

Он с удивлением на меня взглянул, убрал в сторону перо, которое держал в руках, а затем сложил ладони домиком.

— Можешь, — усмехнулся маг. — Мне даже любопытно, о чем ты собираешься спрашивать, поэтому говори смело…

Порог постоялого двора дядюшки Бесета я переступила, когда солнце уже во всю жарило макушки горожан. Заплатив за комнату до следующего утра и отмахнувшись от любопытных мальчишек, я упала на кровать. Моих сил хватило указать им на горшочек с заживляющей мазью, которую я принесла с собой из высокого города, а затем я закрыла глаза… Меня больше не волновали ни маги, ни лорды, ни колдуны…

Только куда там!

— Утихни, Вил! — крикнула я, когда мне надоела возня за дверью. — Все у нас будет хорошо, если ты дашь мне сейчас отдохнуть! Займись чем-нибудь, неугомонный мальчишка!

Просунулась я от ощущения чужого присутствия. Судя по красноватому свету, проникавшему сквозь тонкие занавески, был уже вечер.

Догадавшись перевести взгляд вправо, я обнаружила Вилиса. Мальчишка сидел на прикроватном коврике и таращился на меня яркими, как у филина, глазами. Тидел тоже находился в комнате, но стоило мне пошевелиться, как младший из детей подорвался и убежал прочь.

— Я сейчас, тетушка! — выпалил Тид перед тем как, скрыться за дверью.

Для кого-то, кто только что проснулся, вокруг было слишком много действий.

— Что это, Эйна? — спросил Вил, забравшись на кровать и вытащив из-за пазухи скатанный в свиток договор.

— Копался в моих вещах? — строго спросила я.

Вилис потупился, но то я-то видела, как он косился в мою сторону бесстыжим взглядом из-под светлой челки.

— Не делай так больше.

— Эйна, это настоящее?

— А сам как думаешь? Отвернись!

Я встала, чтобы натянуть платье поверх нижней рубашки… Едва я закончила, как вернулся Тидел с подносом в руках. На деревянной доске стояла миска с дымящимся густым супом и лежала горбушка хлеба.

— Ничего себе! — сказала я.

Позднюю похлебку готовили только по вечерам, когда повар отправлял в горшок все несъеденное днем. Вкус у блюда всегда получался разным, но оно обязательно было густым и сытным.

— Спасибо, что догадался, Тид.

Вилис обиженно зыркнул на приятеля, и младший тут же притих, притворяясь, что он ни при чем.

— Хватит пыхтеть! Подожди еще минуту.

Или несколько… Суп был раскаленным, как огонь.

— Вы ели уже? — спросила я.

— Ели, — ответил Вил. — Эйна! Так это настоящий договор?

Голос у него дрогнул. Сложно представить, каких усилий мальчику стоило не разбудить меня раньше. Думаю, за это опять стоило поблагодарить Тида. Я вздохнула.

— Настоящий.

— Ух…

Вилис выдохнул в облегчением.

— И что он значит? — спросил Тид. — Ты мне ничего не объяснил.

— Все я тебе объяснил! Сам виноват, что не понял.

Мне пришлось вмешаться, пока спорщики не поругались.

— Тут сказано, Тид, что раз в неделю я стану приносить травы в резиденцию лорда.

— Это мне Вил уже говорил… Что в этом такого хорошего?

Тидел широко распахнул глаза и переводил взгляд с меня на приятеля. Я продолжала есть, поэтому ответил приятелю Вилис. Усидеть на месте он не сумел: мальчишка принялся расхаживать по комнате и размахивать руками.

— Мы теперь разбогатеем, разве ты не понимаешь? Можно будет нанять помощников и повесить на ворота табличку, где мы напишем, что тут торгуют с высоким городом! И цены можно поднять. А то у этих лекарей даже теля сверху было не выпросить…

— Но у нас нет ворот…

— Они уцелели! — настаивал Вил, потрясая отросшими соломенными патлами. — В «Ласточке» можно жить! Нужно разобрать сарай и все, что сгорело, а потом обустроить лавку. Представляешь? Но это временно, конечно. Потом можно будет и в город переехать.

— Лавок в приюте странников не бывает.

Вилис помахал бумажной трубочкой перед лицом Тида.

— С этим нам никто ничего не запретит! Хоть где лавку открывай — все равно к тебе придут! И от погромщиков этот листок защитит… Ну, наверное… Раз у нас такие связи, то не будет идиотов, пожелавших к нам лезть. Я правильно говорю, Эйна?

— Думаю, что ты прав, — согласилась я.

— Так «Ласточка» останется? Как раньше? — с надеждой спросил Тид.

Я кивнула.

— Да, Тид. Если будут деньги.

— Они будут! — пообещал другу мой ученик. — Вот в чем вся прелесть!

Вилис принялся взахлеб рассуждать, что нужно будет сделать, какую вывеску нарисовать и какое название взять. Некоторые его идеи выглядели совсем не плохими… Я приняла предложение лорда во многом из-за мальчиков (а не потому, что боялась оскорбить мага отказом), и мне было приятно видеть их радость.

За окном сгустились сумерки. Комнату мне дали небольшую, зато с мягкой кроватью, широким окном и почти новым ковром на полу. Тут было довольно уютно — «Великий Тиодон» заслуженно считался очень приличной гостиницей.

Я размышляла над очередным поворотом в судьбе и возможным будущим. Случай с Ринелией сделал мое имя известным среди артисток, а слухи о знакомстве с самим лордом, привлекут покупателей. Вил правильно все понял… Если бы я получила такое предложение хотя бы немного раньше, то пустилась бы в пляс…

— Тетушка Эйна… — услышала я. — Эй, тетушка!

— Извини, Тид, я задумалась… Чего тебе?

Мальчик кусал губу и тер друг о друга ладошки. Это был признак сильного волнения, которое он сейчас испытывал.

— Что будет с ними?

Я сразу поняла, о ком он говорил.

— Грэзу и Лидсу придется уехать из Эннавы. Завтра я схожу в управу и попробую с ними встретиться.

— Уехать? — испуганно спросил мальчик. — На рудники?

— Надеюсь, что нет. Просто уехать. Может быть, — только может быть! — мы отправимся за ними. Куда-нибудь далеко, где ты еще никогда не был. Повидаешь мир…

Стоило это произнести, как я затылком почувствовала яростный взгляд Вилиса. Потом мальчишка хватился за мой рукав.

— Нет, Эйна, пожалуйста! — взмолился он. — Я не хочу уезжать. Только не сейчас.

— Посмотрим, Вил, — сказала я, осторожно разжимая его пальцы. — Для начала нам нужно заработать на новый фургон. Без него мы все равно никуда не поедем.

— Я и один могу отправиться с дядей Лидсом, — сказал младший. — Ты и Вил ведь всегда хотели нормальной жизни. Не нужно отказываться.

Я обняла его, и мальчишка привалился к моему боку всем своим небольшим весом. Вилис, обычно державшийся независимо, не смог устоять и присоединился к нам. Так втроем мы и сидели.

— Нельзя получить все сразу, — сказала я. — К сожалению, нельзя, мальчики мои…

— Это нечестно, — сказал Вил.

— Ни капельки.

Мы помолчали. Я знала, что Вил думал о том, как убедить меня не покидать Кинар, а Тид мечтал, чтобы чудесным образом все стало так, как было прежде.

— Завтра мы вернемся в «Ласточку»? — спросил младший.

— Вернемся, — согласилась я и попыталась пошутить. — Крепко она в нас вцепилась. Никак не хочет отпускать.

— Мне там нравится, тетушка.

— Я знаю, Тид. Но я давно не жила так долго на одном месте… Да! Подумай, кто может нам помочь разобрать сгоревший сарай и не возьмет дорого. А ты, Вил, сделай табличку для входа.

— Табличку?

— Доску. Название оставь старое, но напиши, что у нас продаются травы. И про лорда управителя добавь большими буквами. Справишься?

— Конечно! — с восторгом кивнул он.

— Мальчики! Лорд по милости своей дал нам шанс заработать. Мы обязаны воспользоваться этой возможностью.

Они с серьезными мордашками кивнули. В готовности мальчишек как следует потрудиться я не сомневалась, но мне предстояло направить ее в нужное русло и решить, что делать дальше. Тягот, на которые обрекали себя путешественники, я хлебнула сполна, и менять размеренную жизнь на странствия мне совсем не хотелось. Конечно, я также не хотела бросать друга, но уехать сейчас было плохой идеей — в любом другом городе пришлось бы начинать все с начала, а лорд Кинара неожиданно подарил мне шанс наконец-то выбраться из нищеты и дать хорошее будущее мальчишкам, за которых я отвечала. От всех сомнений и переживаний этого дня у меня начала болеть голова, чего со мной давненько не случилась.

На следующий день я рано ушла с постоялого двора, отправив Вила и Тида в «Ласточку» разбираться с последствиями пожара. Утро было сырым и ветреным. Небо затянули облака, и мой опыт путешественницы подсказывал, что днем следовало ожидать дождя. В такие дни не хотелось лишний раз выходить за порог теплого дома, но так, видно, считали не все горожане. Большой рынок был на редкость оживленным, благодаря целой армии вышедших на утренний промысел кухарок и торговцев…

Согласно обычаю, двери управы никогда не запирались на ночь. Я вошла и… оказалась единственным человеком в большом помещении с покрытыми резьбой каменными постаментами и сводчатым потолком. Приемный зал был пустым и гулким. Мне потребовалось временя, только чтобы найти служку, который согласился меня выслушать.

— Уважаемый, — попросила я, подстраиваясь под семенящие шаги человека в форменной серой безрукавке. — Могу ли я увидеть надзирателя тюрьмы? Дело очень важное и…

Он приостановился, а затем надул щеки. Я выглядела не слишком презентабельно.

— Зачем приходить так рано? — буркнул пухлый служитель. — Возвращайся позже…

Но позже в управе можно было нарваться на магов. Недолюбливавший меня Мерат тут бывал довольно часто.

— Может вы вспомните, что я уже приходила раньше, уважаемый. Со мной был почтенный Мерат из дома Лироса.

Услышав имя благородного, служитель перестал строить из себя важного господина и быстро проводил меня к нужному человеку…

Этим человеком оказался не старик, которого я видела в прошлый раз, а один из его молодых помощников, сговорчивый и нежадный. Встреча с заключенными обошлась мне в пять серебряных телриков, что было вдвое меньше суммы, на которую я рассчитывала, и в трое меньше той, которую подготовила.

— У тебя четверить часа, уважаемая. Не больше, — предупредил меня молодой служащий, чуть растягивая слова. — Я бы не хотел, чтобы ты встретилась с моим начальником.

На подземном этаже ничего не изменилось. Пасмурное утро не повлияло на пакостные ощущения, которыми пропитался коридор с камерами. Я поежилась впервые с тех пор, как покинула «Тиодон».

— Грэз… Эй! — сказала я, остановившись перед нужной решеткой.

Спящие за ней люди зашевелились, но первым проснулся Лидс. Он сел на лежанку, а затем стал тереть ладонями сонное лицо. На нашем конюхе заключение почти не сказалось: вечно загорелый Лидс разве что немного побледнел. На Грэза тюрьма подействовала сильнее.

— Эйна! — обрадовался он мне. — Как неожиданно!

— Тсс! Тише.

Я обернулась и, убедившись, что служка-плут смотрел в другую сторону, просунула сквозь прутья сверток с рыбными пирогами. Лидс все понял без слов и сразу спрятал подарок за пазуху.

— Я догадалась, что вас плохо кормят.

— Это да, — согласился Грэз. — Кормят ужасно.

Он провел рукой по обвисшим щекам. Щетина, которая их покрывала, не могла спрятать посеревшую кожу.

— Я даже радуюсь, что у меня тут нет зеркала. Боюсь себе увидеть, представь себе!

— Ты выглядишь не так уж плохо.

Он грустно улыбнулся.

— У тебя получилось сказать это очень убедительно. Еще чуть-чуть и я мог бы поверить.

Лидс промолчал. Он сидел на узкой тюремной лавке, терпеливо ожидая чего-то. Мне нравился стойкий фатализм нашего конюха.

— Вам уже рассказали? — спросила я, протянув руку своему другу.

Пальцы у него были шершавыми и худыми. Грэз сильно сдал и выглядел много хуже, чем при нашей прошлой встрече. Почувствовав рукопожатие, я стиснула его ладонь в своей.

— Что за новости? — настороженно спросил Грэз. — Нам ничего не говорят и уже давно ни о чем не спрашивают. Даже мага я не видел уже несколько дней, поэтому больше не жду хороших вестей, моя дорогая.

— Зря. Возможно, что после Дней благоденствия вам вынесут приговор.

Лидс навострил уши. Грэз замер. Наверное, они оба сейчас гадали, что было в этом хорошего.

— Я слышала от лорда управителя, что вас ждет изгнание. Из Эннавы придется уехать, но для вас это лучший шанс сохранить жизнь.

Грэз помолчал. Потом он тяжело вздохнул, а на его лбу, между бровей, появились горькая складочка.

— Я понимаю. Я стану изгнанников и больше не увижу Осарос…

Он покачал головой, сокрушаясь о будущем.

— Я бы поехала с вами, будь я одна… Прости, что не смогла сделать большего.

— Не зачем тебе ехать. Зачем губить себя?

Он выглядел грустным и жалким. Я привыкла видеть уверенного в себе Грэза, а этот новый человек казался мне незнакомцем. Когда служитель махнул мне рукой, в глубине души я обрадовалась этому.

— Мне пора. Я приду снова, а пока постараюсь договориться, чтобы вас кормили чуть лучше.

Грэз повторил слова благодарности, хотя совсем не выглядел обрадованным легким приговором. Уже в конце коридора перед самой лестницей я обернулась. Грэз стоял вплотную к решетке, вцепившись в прутья руками.

Служка-плут содрал с меня еще два телрика за то, что будет давать заключенным порции еды чуть больше и чуть лучше, а потом проводил меня к выходу, не предназначенному для посетителей. Там, в подворотне позади управы, он оставил меня одну…

В «Белой ласточке» кипела работа, а энергичный голос Вила было слышно даже за закрытыми воротами. Эти звуки немного разогнали мое дурное настроение.

— Давай эту доску сюда! Подтащи! Тид, не урони!

Войдя во двор, я увидела Вилиса, раздающего указания с бочки, Тидела и незнакомую девицу в темном платье… Присмотревшись я поняла, что, казалось, встречала ее в приюте странников. При моем появлении все трое бросили свои занятия, а затем Вилис спрыгнул с бочки.

— Я полагала, что ты будешь разбирать сарай сам, а не станешь командовать! — заметила я.

— Мои руки уже не болят, тетушка, — робко вступился за друга Тид.

— Я не об этом. Вил здесь не для того, чтобы тобой помыкать… Кто это с вами?

Девчонка выглядела очень юной (вряд ли ей исполнилось хотя бы восемнадцать), но была крепко сбитой и, видимо, имела привычку к работе.

— Это Кейра, — сообщил Тид. — Я позвал ее помочь.

— Кейра, да? Хорошее утро, Кейра! — ответила я, продолжая рассматривать всех троих.

Расчет был, что Тидел возьмет в помощники мужчину или хотя бы парня, но я явно переоценила сообразительность мальчишки. Он спокойно стоял рядом с девушкой и не торопился объяснить, чего ради привел ее к нам.

— Почтения, уважаемая хозяйка! — бойко приветствовала меня она. — Тидел сказал, что вам нужны работники.

— Верно, — поддакнул Вилис. — Мы тут решили, что без помощницы не справимся. Если ты будешь собирать травы, я буду помогать тебе их готовить. Тогда Тид будет разносить товары — ему полезно! А кто будет убирать? Готовить?

Они втроем смотрели на меня, а я не знала, что ответить. Они, оказывается, все уже «решили»…

— А Тидел сказал, что у меня есть, чем тебе заплатить только за сегодняшний день? — уточнила я. — Мы не знаем, пойдет ли дело.

К моему удивлению девушка кивнула:

— Сказал, уважаемая. Не прогоняй меня! Я готова работать за три теля в день, пока вы не разбогатеете.

У девицы был жизнерадостный вид, загорелая кожа и румянец на круглых щеках. Ее лицо и шею покрывали крупные веснушки, а рыжие локоны красиво лежали под оттопыренными крыльями чепца. Еще недавно наша «гостья» задорно улыбалась, и до этого дня я полагала, что не бывает людей, которых радует переноска обгоревших досок.

— То есть «разбогатеем»? — удивилась я ее напору.

Девчонка указала на Вилиса.

— Вот он говорит, что вы скоро станете богатой лавкой, а я все умею! И мыть, и чистить, — Кейра принялась загибать пальцы, — и готовить, и носить воду, и стирать…

— Хватит!

Я махнула рукой, едва удержавшись от вздоха.

— Откуда она взялась? — спросила я Тида чуть позже. — Эта Кейра то ли очень ушлая, то ли совсем бесхитростная.

Она не могла меня слышать, потому что поддерживала Вила, пилившего ненадежную балку. Старший мальчишка выглядел жутко недовольным этим занятием.

— Ты не волнуйся, тетушка. Кейра хорошая и честная. Я давно ее знаю.

Мордашка Тида выглядела невинной, как будто мальчишка не понимал, что именно меня смущало.

— Давно так давно! Объясни только, почему она согласилась? Мы так мало можем предложить.

— Это не странно. Она старшая в семье, где одиннадцать детей, — Тид завистливо вздохнул. — Кейре только повод дай, чтобы за ними не присматривать.

После этого я всерьез пригляделась к девушке. Работы она не боялась, а Вилис, проведя всего час в обществе веселой девчонки, уже не казался таким угрюмым. Наверное, от нее могла быть польза.

Когда настало время обеда, мы собрались за столом на втором этаже, куда пришлось забираться по приставной лестнице. Эту лестницу раздобыл Тид, пока Вилис бегал за сытными лепешками к торговцу едой на разнос… Со дня, когда нашли мертвую Бену, в «Белой ласточке» еще не случалось таких беззаботных дней.

— У нас дома всегда все вверх дном, — рассказывала Кейра, протирая чашки передником и украдкой поглядывая на меня. — Я люблю свою семью, не подумай, уважаемая! Но их так много! Днем матушка братьев гоняет, а вечером они все дома. Я не люблю это время. Мне нравится, когда тихо, как у вас… Я буду так счастлива, если ты мне разрешись остаться! Мне всегда хотелось попасть в хороший дом работницей, но кто возьмет служанку из приюта странников?

Она печально вздохнула, а затем поправила рыжий локон. Из Кейры вышла бы хорошая актриса.

— Зови меня тетушкой Эйной, — разрешила я.

Девушка тут же заулыбалась, показав ровные белые зубы. Как я заметила, Кейра часто улыбалась.

— Спасибо, тетушка!

— Это тебе спасибо! — сказал Вил, протягивая ей лепешку с сочной мясной начинкой. — Нам очень нужна работница? Правда, Эйна?

Их было трое, а я — одна. Мне не нравилось присутствие посторонних в «Ласточке», но я сдалась.

— Пусть остается, раз думаешь, что без нее не справишься.

Дождь начался внезапно, что было обычным в это время года. Он обрушившись на землю непроглядной стеной, а затем вдалеке прогремел гром. Тид подскочил к окну, но не стал закрывать ставни, а наоборот подставил ладошки струям воды.

— Хорошо, — сказал он, играя с водой и улыбаясь. — Теперь гарь смоется.

— Ага, — согласился Вил. — Дождик нам был нужен.