Мой Мир 1

Глава 30. Подготовка к приему

Мы зашли домой. Делать ничего не хотелось, мы просто ленились, валялись в постели и пили вино. Потом девчонки устроили дефиле во вновь приобретенном белье.

— На чем вас хозяйка салона застукала?

Они обе покраснели:

— А откуда Вы…

— Да я тоже ползолотого заплатил тогда.

Они улыбнулись. Потом вышли и вернулись Фрика в черном белье, а Кентакка в желтом.

— Вот как-то так получилось. Вы не сердитесь?

— А за что? Вы же одно целое. Я совершенно не против. А что было-то?

— Да было бы, о чем говорить, сказала Фрика. Кентакка переодевалась, ну я ее пальчиками и пощекотала. И клитор зажала. Будет знать, как Империю обижать!

— Эта коварная Варга воспользовалась своим служебным положением. Имперцы!

— Кстати, Кентакка, иди сюда, я тебе варговые уши сделаю. А то завтра их видно будет, чтобы не было проблем.

Через 5 минут у нее были вполне себе симпатичные варговые ушки

— Хозяин, а сделайте ей шерстяные кисточки, как у зверюшки!

Кентакка кинулась на нее, в мгновение ока заломила ей руку и перевернула на живот. Все-таки она была Черной, и при том очень сильной. Потом, удерживая ее одной рукой, просунула руку ей в трусы. Достала, посмотрела на пальцы:

— Хозяин, она течет как сучка. Не изволите ли отыметь местную Императрицу?

Потом Фрике:

— Я правильно выразилась по этикету?

— Отчего же не отыметь? Это полезно с точки зрения межгосударственных связей.

Кентакка ловко переместилась на Фрикину голову и немного подтянула на себя заломленную руку. Фрика от боли встала на колени. Тогда я подошел и приспустив ей трусики плавно вошел в ее узкую щелку. Фрика взвизгнула от боли и удовольствия. Кентакка отпустила ее руку, скинула трусики и сев перед Фрикой, притянула ее за волосы к себе. Фрикин язычок, а потом и зубки вцепились в ее клитор. Я напрягся и Кентаккин клитор вылез сантиметра на три. Фрика хрюкнула от удивления и стала жадно облизывать его, как маленький член. Немедленно сначала одна, а потом другая затряслась в оргазме. Потом Кентакка, развернувшись, подлезла под нас и стала жадно облизывать мои яички. Я вошел в попку и Кентакка немедленно припала к только что освобожденному мною месту. Я начал кончать и мощно вкачивать серое, опять перемешивая их и смешивая с собой. Кентаккин черный и Фрикин огненный каналы работали на полную мощность. В результате я выделил в аурном поле отдельный мешок, в котором в серой массе сумасшедше вращался черно-желтый водоворот, подпитываемый двумя потоками. Я прекратил свою накачку и водоворот стал крутиться по инерции постепенно замедляясь и впитывая накачанное мною серое. Где-то внутри перемещались по кругу два их шара. Когда все успокоилось, большой, нет уже огромный, сделанный мной мешок, разделился на 2, со своим шаром в каждом. Цвета разделились почти поровну — слепяще-огненно-желтый и абсолютно черный.

Я вышел из Фрики. Они обе были в глубоком обмороке и лежали друг на друге. Посмотрев на дело «рук» своих, я пошел в сад медитировать. На улице было холодно, но «трава», выращенная мной, была зеленой, как весной. Тентакли стали вылезать из земли и оплетать, увеличивая площадь Зеленого контакта. Он для меня был самым комфортным. Войдя в транс, я обратился к Дорну:

— Как дела?

— Всего, включая меня, 15 драконов — 8 самок и 7 самцов. Этого вполне достаточно для возрождения рода. Поток вновь пребывающих практически иссяк, а те, кто приползает, иногда даже есть жалко — просто ящерицы. Хорошо, что здесь защищенное место — дети еще долго будут достаточно беззащитны. Зато у всех тыквы — любимая еда, в них все есть. Учиться охотиться будем позже. Две драконы уже нашли своих людей — твоих адептов. Подозреваю по цвету дракошек, что и остальные пары сложатся. Спасибо тебе Серый. От всего нашего рода — спасибо.

— Сколько у тебя теперь букв в имени?

— Уже 14…

— Растешь…

— Да и ты, как я погляжу, не хилеешь. Кстати у нас и коричневый Дракоша появился, так что будет твоему Мастеру Корхарну радость. Но давай пока об этом ему не говорить, пусть будет сюрприз.

Потом Креона

— Как ты?

— Вот чувствую твои эксперименты над девочками. Волнуюсь, что будет с одной, если с другой что-нибудь случится. Ты об этом подумал?

— Нет, если честно. Я думал, что у тандема в сложившейся ситуации значительно больше шансов выжить.

— Надеюсь, ты прав. Но я теряла близких и знаю каково это. А так как они — мы близки не были. Да, наверное, никто из людей не был, следи за ними. И еще одно, просто чтобы ты знал — твоей потери я не переживу.

— И я тебя люблю!

Потом посмотрел на Корхарна. Его аура переливалась цветами предельной концентрации. Решил его не отвлекать.

А потом я вышел на «торговую площадку» и просто окунулся в море информации. Все мозги наконец стали общаться! Я просто купался в знаниях. Их потоки переплетались и складывались в немыслимые цветные узоры. Потом я услышал безликий голос:

— Серый, нам понравилась предложенная тобой идея создания общего банка знаний. Наверное, раньше мы не были к этому готовы — например, мы не могли сообщить Коричневому ничего нового. Да и внутренние конфликты нам мешали. За прошедшие многие тысячи лет, каждый из Цветов набрал достаточно уникального опыта, чтобы быть интересным другим. Кроме того, как мы поняли на печальном опыте Черного, что существуют опасности, которым мы не сможем противостоять по отдельности. Может быть, не сможем и вместе, но вероятность этого ниже. До твоего обращения, у нас не было возможности общаться напрямую друг с другом. Предложенная тобой методика — уникальна. Конечно еще не все Цвета подключились — остались еще Голубой и Синий. Мы не имеем возможности с ними связаться без тебя и просим помочь нам. Мы же пока будем обдумывать как нам организовать этот, как ты его назвал, эргрегор. В качестве благодарности тебе, а также для защиты, созданной тобой площадки, поддерживать которую мы сами пока не в состоянии, мы открываем тебе полный доступ к нашим знаниям и окажем любую посильную помощь.

— Спасибо. Я принимаю ваше предложение. Думаю, что вместе мы сильнее, чем по отдельности.

Я вынырнул в существующую реальность. Тентакли спрятались, и я остался сидеть в позе для медитации на лужайке перед домом. Начинало вечереть. Передо мной сидела полностью одетая Кентакка с моей одеждой в руках и смотрела на меня.

— Хозяин, сейчас уже вечер следующего дня. Когда мы вчера пришли в себя, то обнаружили, что Вас нет. Мы пошли Вас искать и обнаружили здесь. Вы сидели и ни на что не реагировали. Фрика сейчас заканчивает занятия с преподавателями, а я Вас жду. Нам, если мы хотим успеть, надо скоро выходить.

— Ничего, если и опоздаем чуть-чуть.

В это время я услышал Корхарна:

— Мастер, твой подарок готов.

— Я скоро буду, спасибо.

Потом Кентакке:

— Давай одежду и пошли к Корхарну. Фрику предупреди, пусть готовится.

Я быстро оделся, и мы почти побежали. Уже через 15 минут мы стучались в знакомую калитку. Открыл сам Корхарн. Я взглянул на него и почти не узнал — глаза ввалились, кожа постарела и висела как у глубокого старика.

— Пойдемте на задний двор, сказал он бесцветным голосом. Я пригляделся к нему — у него почти не осталось энергии.

Мы прошли и он, тяжело шаркая, притащился за нами.

— На колени! Крикнул я

Он тяжело опустился и стал заваливаться на бок. Я схватил его голову и мгновенно вкачал в него огромную порцию Серой энергии. Его мешок просто «с хлопком» наполнился. Раньше я о такой скорости «накачки» даже и мечтать не мог. Чисто внешне он тоже изменился — не то, что стал как раньше, а, наверное, лет на 15 помолодел. Кентакка смотрела на это выпучив глаза.

Он вскочил и, не рассчитав свои силы, подпрыгнул.

— Мастер, что это?

— Долго объяснять, вечером, если будет возможность, расскажу.

Он схватил лежавшие на столе гвозди и завязал их в узел, а потом, чуть напрягшись, затянул его.

— Круче, чем в молодые годы, только и сказал он.

— Так у тебя сейчас и есть молодые годы, улыбнулся я ему. Показывай, что сделал

И он мне вынес Его. Хлыст. Тот просто рванулся ко мне, а я к нему. Он, как живой, обвился вокруг моих рук. Я подключился к нему и понял, он действительно живой. В отличие от Хлыста из другого мира, который был сделан из кожи мертвого дракона — этот был сделан не просто из живого, а отдавшего кожу добровольно. И он был мой! Полностью и до самой последней своей клеточки. И еще он мог служить банком серых знаний. Одна из его ниточек тянулась к Дорну. Я перекрыл этот канал, оставив его только как нерв, чтобы он знал, что происходит, но не получал знаний, находящихся в Хлысте. Проклятая паранойя, а потом подключил его к себе. Хлыст задрожал, впитывая огромный массив передаваемой информации и даже нагрелся. Тем временем, я его осмотрел. Вместо рукояти на нем было что-то типа кастета на пальцы. С наружной стороны этот кастет он был прикрыт черной пряжкой, на которой серебром была сделана летучая мышь, держащая в лапках шар. Корхарн обернул несколько раз Хлыст вокруг моего пояса, а потом зацепил небольшим крючочком, сделанным на крайнем пальце кастета, в маленькую петельку в около хвоста Хлыста. Получился пояс с пряжкой.

— Другая рукоятка не получалась, чтоб как пояс носить, прогудел он. Только теперь тебе толстеть нельзя

— Спасибо! Ты Гений! И о фигуре моей заботишься.

Он улыбнулся.

— Есть еще кое-что. У меня на три кольчуги силы и времени не хватило, сделал только Фрике и Кентакке. Мне кажется, им важнее.

Он вытащил две, я бы сказал, маечки-боди или закрытых купальника в облипочку телесного цвета, только с закрытыми плечами и шеей. Потом одну отнес к колоде и повесил. Подошел и протянул мне тот метательный нож, которым я несколько дней назад пробил кольчугу. Хороший нож. Я протянул его Кентакке. Она повертела его в руках, определяя балансировку. Корхарн удивленно на меня глянул, в этот момент Кентакка с невероятной силой метнула нож. Он ударился острием в кольчугу, потом, сохраняя инерцию, согнулся дугой и отскочил как пружина. Пролетев почти до нас, он неудачно ударился боком о камень и раскололся пополам.

— Хороший бросок, поклонился Кентакке Корхарн. Пойдемте посмотрим.

На кольчуге не было ни царапины!

— Мне мой Разум подсказал, как сделать. И он протянул обе маечки Кентакке.

— Есть еще кое-что: и он протянул мне два ритуальных ножа в красивых ножнах.

Ножи были с абсолютно черными лезвиями, рукоятки наборные, но кожа была чем-то зачищена так, что казалось, что они из кости неизвестного животного. При этом они были очень хваткими. В завершении был черный набалдашник, заканчивающийся черным же огранённым камнем. На ножнах серебряной нитью была вышита такая же мышь, как и на пряжке. Корхарн достал один из ножей, поднял обломок метательного ножа и легким движением перерубил его. Потом посмотрел на лезвие и показал мне — оно осталось идеальным. Затем воткнул нож в косяк двери наполовину и, крякнув, подтянулся на нем. Нож прогнулся, но выдержал его тушу. Он выдернул нож и опять мне его показал — его геометрия не изменилась. Затем он положил нож на палец — великолепная балансировка.

— Этот мог бы пробить кольчугу, но не факт. Я им просто не проверял.

Затем он протянул мне еще один комплект ножен. На сей раз совсем простых, но с веревочкой, которой можно было крепить их к бедру.

— Это повседневка, сказал он. Дамам тоже такие сделаем. Я просто не успел, посчитал, что кольчуги важнее.

— Ты прав.

Глаза Кентакки, как и любой Черной, горели, глядя на это оружие, лихорадочным огнем.

Ну и уже под конец он принес мои модные сапоги. В ножнах сбоку было два тонких метательных ножа, рукоятки которых смотрелись как простые украшения.

— На этих сильно не старались, не факт, что ты их вернешь, если применишь. Но они точно лучше вот этого — он кивнул на обломки.

Я обнаружил, что, разговаривая, поглаживаю Хлыст. Интересно…

Я пожал руку Корхарну.

— Спасибо!

Он наклонился ко мне и прошептал:

— Спасибо тебе Мастер. Я твой.

— Ну у меня к тебе тоже будет подарочек. Но не сегодня.

Он поклонился.

Мы забрали свои подарки и пошли к дому.

— Хозяин… я без белья и кольчугу, наверное, одеть не смогу.

— Почему?

— Клитор мешает.

— Так втяни его.

— Как это?

— Да вот так. Напрягись и втяни. Делов-то.

Она напряглась и ее лицо просто просияло.

— Как сама не догадалась! Мучилась ходила.

Минут через пять:

— Хозяин…

— Что?

— Я хотела у Вас спросить. Я кончаю с Вами только тогда, когда мне больно. Это нормально?

— Да, мне так нравится. Я и дыру тебе большую сделал, потому, что мне так нравится.

— Я не знаю, что Вы с нами сделали, но мы с Фрикой теперь одно целое. Она — светлая половинка, а я темная. Я буду убивать, а она миловать, я буду резать глотки, а она давать хлеб детям. И с Вами… Если хочется нежности — к ней, если боли и подчинения — ко мне. И при этом мы одинаково все чувствуем. Или вот, у нее щелка, а у меня дыра, где место только Вашей руке.

— Так и планировалось.

Она облегченно улыбнулась.

Через некоторое время я услышал голос:

— Серый, а как меня зовут?

— Хлыст, как же еще.

— Мне нравится. Я теперь часть тебя и рад этому.

— И я тоже

— Вкачал ты в меня о-го-го сколько. Я сейчас разбираюсь что к чему. Мне надо время.

— Надеюсь, оно у нас есть. Тебя оставить дома?

— Нет, ты что! Я совершенно не хочу тебя покидать, тем более, если есть вероятность проблем. Я могу решать много задач. К тому же то, что я уже разобрал, позволяет мне многое. Попробую крови — авторизуюсь полностью.

— Попробуешь, не в сказке живем.

— Я имею право с твоими адептами без тебя общаться, если будет необходимость?

— Естественно.

Мы подошли к нашей калитке. Перед ней уже стоял экипаж. Фрика стояла в проходе уже одетая и выглядывала нас в толпе.

— Ореорн прислал, кивнула она на экипаж. Мы уже опаздываем!

— Прекрати суетиться, иначе вообще никуда не пойдем. Подождут, не служанка едет. Бегом в дом, Кентакка тебе все расскажет.

Пока Кентакка, утащив Фрику, показывала ей обновы, и они переодевались, я поднялся в другую комнату и одел костюм. Повязал Хлыст, нацепил ножи и сапоги. Потом погляделся в полированный лист металла, служивший зеркалом. Ну крут, не то слово.

Когда вышел, дамы еще о чем-то шептались наверху. Я подождал минут 10, пока они вышли… Я аж закачался. Фрика в изящном красном платье с большим вырезом, показывающим длинную ногу и манто на плечах из какого-то редкого зверя с белым мехом. В ее шевелюре, открывая одно ушко, была заколка с черной лилией, которая просто притягивала взгляд на фоне ее волос. Кентакка же в своем облегающем черном платье была похожа на очень опасную, я бы сказал, роковую Королевскую кобру. Ее ухо также было открыто, а иссиня-черные волосы тоже поддерживались заколкой, которую почти не было видно. Но если приглядеться, то от нее нельзя было оторвать взгляд, особенно от красного глазика змеи, который, казалось, горел. На ее лбу ярко выделялась седая прядь, а манто на ее плечах было черным

— Ну как?

— Надо запастись лекарствами.

— Зачем, синхронно спросили они, остановившись

— Ну чтобы приводить в себя мужчин и женщин. Одних от желания, других от зависти.

Они хихикнули.

— Вы тоже весьма брутальны, сударь.

Я галантно поклонился.

— Кольчуги надели?

— Да, а не видно?

— Не видно, улыбнулся я, затем взял обеих под руки, обратив внимание, что из-за каблуков они стали ростом почти с меня, и повел их к экипажу. Мы разместились и поехали, благо было недалеко. Время было уже полвосьмого.