Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 7

Глава 27

Все в кафе ахнули, когда мы с Волковым сцепились в клинче. Он вытащил было пистолет, но я прикрыл его своим телом так, чтобы окружающие этого не видели. Потом схватил ПМ, сунув большой палец между курком и бойком, чтобы выстрелить было нельзя.

— Летов… — прошипел мне Волков.

— Подыграй мне, — сказал я.

На лице КГБшника отразилось настоящее изумление. Впрочем, оно почти сразу сошло на нет. Старик взял себя в руки. Я украдкой повел взглядом по посетителям кафе, застывшим от испуга.

— Все в порядке, — выкрикнул я и полез свободной рукой во внутренний карман куртки. — Я из милиции.

С этими словами я вытащил красную ксиву охранника, не раскрывая, показал всем книжечку.

— Все хорошо, без паники.

— Ты провалишься, — шепнул мне Волков. — Он уйдет.

Я оглянулся на Фомина. Генерал сидел с каменным лицом. Взгляд его, направаленный на меня из-под полуприкрытых век, ничего не выражал.

— Если подыграешь, останешься жив.

— Мне плевать на себя, — Проговорил Волков, с каким-то отвращением.

— Все пойдет по плану.

— Что-то не так, Виктор? — Вдруг спросил Фомин.

Я тут же отобрал пистолет у Волкова, заломил руки ему за спину.

— Нет. Все нормально. Узнаешь его?

— Еще бы не узнать, — ответил Фомин, наградив Волкова презрительным взглядом.

— Пойдем, — я подогнал Волкова к выходу. Обернулся к Фомину. — У нас все в силе.

— В силе, — подтвердил генерал и едва заметно ухмыльнулся.

Под взглядами посетителей мы вышли на улицу. Я открыл дверь БМВ и посадил туда Волкова.

— Опа… — Фурсов, затаившийся на заднем сидении, удивленно глянул на приземлившегося рядом с ним КГБшника.

Фима, сидевший на переднем пассажирском, оглянулся. Быстро-быстро заморгал от изумления.

— Все нормально. Пока движемся по плану, — шепнул им я. Потом обратился к Волкову:

— Сиди здесь. С тобой мы поговорим позже.

— Верни пистолет, — пробурчал он.

— Еще чего. Сиди спокойно. Ты чуть все нам не испортил.

— Это ты, Витя, — заглянул мне Волков в глаза. — Это ты уже все испортил.

Промолчав на его слова, я только захлопнул дверь. Пошел к Фомину, уже занявшему свое место на переднем сидении волги.

— Небольшой казус, — проговорил я ему.

— Я вижу, Летов. Должен сказать, что слухи о тебе не врут. Впечатляюще сработал, — удовлетворенно сказал Фомин.

— Если нет покупателя, то нет и сделки, да? — Подыграл я ему.

Как ни странно, поступок Волкова сыграл мне на руку. Фомин увидел, что я защитил его от КГБшника, и, кажется, убедился в моих «добрых намерениях». А мне это только и было нужно.

— Я слышал о том, что ты с Волковым был заодно, — сказал Фомин.

Я же глянул не на него, а на белокурую блондинку. Это была девушка лет двадцати пяти. Красивая и статная, она, кажется, пошла совсем не в папку. Носила девушка мужскую одежду: джинсы, серый свитер и легкую кожаную курточку. Белые волосы скрутила на затылке объемной дулькой. Выражение ее лица оказалось на удивление бесстрастным. Она и бровью не повела, хотя явно видела, что ее отца только что чуть не прикончили. А отца ли? Да вот черт его знает. От Фомина можно было ожидать чего угодно. Впрочем, от меня тоже.

— Где твой заложник? — Спросил Фомин.

— Сидит в машине.

— Хорошо, начнем передачу? Но у меня есть одно условие: с ней, — он кивнул себе за спину, на девушку, — не разговаривать. Ни о чем не спрашивать. Пусть просто посидит в машине до места назначения.

Я нахмурился и ничего не сказал Фомину в ответ.

— И еще кое-что, — продолжил он. — Как насчет того, чтобы передать мне еще и Волкова? Я бы был тебе очень признателен, Летов, если б ты согласился на такой шаг.

— Только если в качестве заложника, — быстро смекнул я.

Фомин задумался. Потом шмыгнул носом.

— Невозвратного, — решился он.

Как я и думал, после того, что случилось в кафе, генерал стал доверять мне гораздо больше. Он уверовал в то, что мне от него всего на всего нужны только деньги.

— По рукам, — я кивнул.

— Вадик? — Глянул на водителя Фомин, и тот, достав ПМ, щелкнул курком.

Я пошел было к сидению, где ждала девушка, чтобы забрать ее, но Фомин меня остановил.

— Тише-тише. Вадик справится сам.

Мужик, названный Вадиком, крепкий и серьезный, одетый в джинсы и кожанку вышел с водительского. Глянул на меня бесстрастными глазами и пошел обходить машину, чтобы высадить девчонку. Было в этом что-то странное. Она что, не может выйти сама? И почему с ней нельзя было разговаривать? Впрочем, эти вопросы я благоразумно не стал задавать.

— Не забудь связать Волкову руки, — проговорил Фомин. — И еще один момент: о чем вы с ним разговаривали?

— С Волковым?

— Да, — кивнул генерал.

— Только о том, что он идиот и чуть не запорол мне сделку.

Старый генерал хмыкнул.

— Про руки не забудь, — ответил он. — Что б Волков не рыпнулся.

Видя, как Вадик открывает девушке дверь, я направился к своей машине.

— Планы изменились, — сказал я, когда заглянул в салон БМВ.

— Как это изменились? — Шепнул Фурсов.

— Ты еще хочешь его прикончить? — Спросил я у Волкова.

Старик глянул на меня хмурым взглядом.

— Хочу.

— Отлично.

Я выдернул ремень из джинсов.

— Давай руки.

Обмотав ему запястья так, чтобы он мог выбраться, я вытянул КГБшника из машины.

— Мы договаривались, — пробурчал Фурсов. — Ты говорил, что я…

— Тихо. Молчи, если не хочешь, чтобы все пошло псу под хвост.

Я повел Волкова к машине Фомина. Что ж, обстоятельства изменились, и теперь пришлось под них подстраиваться. К счастью, я неплохо умел это делать.

Вадик повел девчонку к нам. Он поддерживал ее за локоть. Девушка же казалась совершенно отстраненной. Создавалось впечатление, что ей плевать как на себя, так и на все, что с ней происходит.

Мужик, названный Вадиком, глянул на путы Волкова, когда мы приблизились.

— Я буду за ним приглядывать, — сказал он очень низким, глубоким голосом.

— А я за ней.

Когда мы обменялись и пошли в машины, я заметил, как заплетаются ноги девушки. Усадив ее в машину, сам я сел за руль, рядом с Фимой.

— Так че? Я заложником не буду? — Спросил он удивленно.

— Нет. Планы изменились.

— Понял, — кивнул Фима.

По договоренности Фомин ехал первым, а мы за ним. Когда к кортежу присоединятся наши люди, меняемся местами, и в голове еду уже я. Правда, я знал, что до этого не дойдет.

Волга Фомина тронулась и вышла на проезжую часть, медленно покатилась по дороге. Фима торопливо завел БМВ и погнал следом.

— Мужики, — уже не прячась от Фомина, начал Фурсов с заднего сидения, — да она под кайфом. Вон, не реагирует ни на что.

— Я догадался, — кивнул я. — Фомин сказал, это его дочь, но солгал.

— У него и правда есть дочь, — кивнул Фурсов. — Но я никогда ее не видел.

— Это не она.

— То есть, он накачал девчонку наркотой, чтобы просто пустить нам пыль в глаза? Неужели думал, что мы не догадаемся?

— Нет, он понимал, что догадаемся. Он что-то задумал. Хочет обмануть.

— И что будем делать? — Нахмурил брови Фурсов.

— Идти по плану. Города он не покинет.

Мы ехали по Кирова, и прямо перед поворотом в маленький переулок Чичерина, следовавшая оттуда девятка не пропустила москвич на главной и слабо хлопнула его в бочину, перегородив движение. Волга тут же дала по тормозам, застыв перед ними.

Из столкнувшихся машин выбрались два обороновца в штатском и стали ругаться друг с другом. Это был первый этап моего плана.

Из волги тут же вышел Вадик. Пошел к мужикам. Мы остановились за волгой. А за нами уже начала расти небольшая пробка.

— Какого х#я ты творишь⁈ — орал один обороновец на другого.

— Да извиняй, брат, не заметил я, отвлекся че-то!

Вадим подошел к ним и стал крыть матом обоих, мол, растаскивайте свои колымаги, как хотите. В этот момент я тоже к ним подоспел.

— Не заводится, — пожал плечами водитель москвича, по имени Лёня, который сел в машину, попробовал запустить зажигание.

Колымага была с дохлым аккумулятором, разгоняли ее ребята с толкача, и теперь она точно никуда не поедет.

— Чего такое? — Приблизился я.

— Эти двое м#даков перегородили всю дорогу, — надул ноздри Вадим.

— Че? Никак? — Спросил я

— Не, — пожал плечами Лёня.

— А у меня антифриз течет, — второй обороновец по имени Андрюха, показал залитый тосолом мотор. — Видать, патрубок лопнул.

— Сука, — прошипле Вадим.

— Ничего. Объедим, — пожал я плечами. — Вон там, по Чичерина. Крюк будет небольшой. Оттуда уже выберемся на Советской Армии.

Вадим наградил меня злобным взглядом и пошел обратно, к машине. Волга тронулась, заворачивая на Чичерина. Работать нужно было быстро. Я понимал, что Фомин уже начинает что-то подозревать, потому нельзя было дать ему опомниться.

Чичерина была выбрана нами на зря. Дорога тут была гравийная и извилистая. По обе стороны стояли старенькие хатенки. Это позже, в нулевые, землю тут скупят состоятельные армавирцы, и на этом месте вырастут дорогие частные дома. Сейчас же жили тут преимущественно пенсионеры, которые точно не сунутся в заварушку, если уж что-то начнется. А началось скоро.

Не проехала Волга и трехсот метров, как началась стрельба. Стреляли в салоне. Волга резко завернула и ушла в кювет. Съехав с дороги, она оказалась колесом в неглубоком ливневом рву.

Все трое мы выбрались из БМВ и метнулись к машине Фомина. Поравнявшись с водительским местом, я увидел Вадима. Лицо его покраснело, на шее остался кровавый след.

Заглянув в салон, на заднем я увидел Фомина и Волкова. Последний уже душил генерала острой струной, которую тот, видимо, забрал из вещей Нерона. Фомин хрипел и хватался за горло посиневшими пальцами. Очки он потерял, а лицо генералу просто разбили в кровь. Спустя полсекунды, генерал обмяк.

— Готов, — выдохнул Волков расслабляясь. — Готов, сукин сын.

— Нифига себе, — удивился Фима, осматривая тело Вадика. — А дед-то могет…

— Я увезу их, — сказал Волков, пересаживаясь за руль — увезу и избавлюсь от машины с этими двоими.

— Я помогу, — вдруг встрял Фурсов.

— Нет, я сам, — возразил Волков. — Свидетели мне не нужны. Витя, — он обратился ко мне. — Ты меня никогда не видел. Мы с тобой…

— Не знакомы и никогда не встречались, — докончил я за Волковым.

Старый КГБшник поджал губы.

— Прости, что сомневался в тебе. Я думал, у тебя не выйдет. Думал, Фомин раскусит тебя еще до того, как войдет в двери Пальмиры.

— План был бесхитростным, — признался я с улыбкой. — самая важная борьба прошла тут.

Я тронул висок.

— Нужно было убедить Фомина, что ему ничего не угрожает, — продолжил я. И признаюсь, ты помог мне своей выходкой.

— Прости, что доставил тебе хлопот с Нероном, — отвел взгляд старик.

— Он пригодился бы, если б не сработал первоначальный план. Но теперь уже нет никакой разницы.

— Понял, — строго сказал Волков. — И все же, спасибо. Я не думал, что ты справишься. Ошибался в тебе. Недооценивал. Думал, что ты не сможешь перехитрить Фомина. Теперь я вижу, что ошибался. Жаль, что мы с тобой познакомились при таких скорбных обстоятельствах. Думаю, будь все иначе, мы стали бы неплохими друзьями.

— Возможно, — согласился я.

— Я все равно поеду, — настаивал Фурсов. — Их тут двое, ты один не справишься быстро. А все нужно сделать оперативно. Если Фомин не выйдет на связь, его люди поедут искать старика.

— Это я беру на себя, — сказал я холодно.

— Вот, — Волков достал из машины и сунул мне кожаный саквояж Фомина. — Пусть у тебя будет козырь, перед ними.

— Спасибо.

— А что с девчонкой? — Нахмурил брови Фурсов.

— Подожду, пока отойдет. А там уже посмотрим, куда ее девать, — пожал я плечами.

Фурсов кивнул. Протянул мне руку.

— Ну что, привет, новая жизнь, — с горечью в голосе сказал он.

— Жизнь будет не сахар, — ответил я, пожимая крепкую ладонь уже бывшего ФСКшника.

— Еще как не сахар, — признался он. — Но она, по крайней мере, будет. Останься я верен Фомину, точно не дожил бы до конца недели. А теперь у меня есть шанс. Черт возьми, а жить-то все равно хочется… Как ни крути, хочется… Да только по-другому, по-новому. Если б не ты, Витя, наверное, и нового шанса у меня не появилось бы…

— Ладно. Езжайте, — я глянул на часы, — времени мало. Мне нужно успеть к людям Фомина.

Когда Волков с Фурсовым уехали, мы вернулись на Кирова. Там машину уже растащили, и оба обороновца получили от меня по паре генеральских косых зелени за риск. Все же, они согласились помочь и подставить под удар свои машины. Компенсация, конечно, не заставила себя долго ждать.

Корзуна со Степанычем я подобрал у Пальмиры и все вместе мы отправились за город.

Большой «Гранд Чероки» стоял у старой неработающей заправки. Под синим козырьком, автоматы из-под которого давно демонтировали, гулял ветр. Слепые, зарешеченные окна кассы глядели темнотой.

Ваня Черноусов, офицер, в звании старшего лейтенанта и по совместительству командир группы, которую взял с собой Фомин, сонно потянулся.

— Что-то они долго, — пробурчал Витя Мазин, глядя на серое полотно дороги, тянущееся в поселок Заветный, что развернулся сразу под Армавиром.

— Скоро приедут, — добавил Серега Черных с широкого заднего сидения.

— Задерживаются, — Согласился Черноусов.

Он снова вздохнул. Сказать, что ему не нравились дела Фомина, это значит ничего не сказать. Уже год он служил у него «под крылом» и прекрасно знал обо всем, что творил генерал. Поначалу, когда Фомин счел его достойным доверия и допустил к своим делишкам, Черноусов был доволен. Денег стало больше, и первые полгода Ваня жил на широкую ногу. Потом надоело.

Последней каплей стало то, что Фомин заставил его пытать одну женщину, чей муж занял у генерала кругленькую сумму и сбежал из города. Фомин пытался вынудить ее мужа вернуться и ответить за свой косяк, однако того и след простыл. Ване грело душу только то обстоятельство, что он не знал, куда делась женщина, после того как он с ней поработал.

Пусть подобное и «грело», но страх ответственности за все содеянное с каждым месяцем сильнее и сильнее давил на Черноусова. Он ощущал, что попал в ловушку Генерала. Теперь ему не отвертеться, ведь один только Черноусов, не считая двух-трех товарищей, знал о том, что делал Ваня по приказу своего начальника.

Ох, как хотел бы Ваня выбраться из этой западни. Не тому его учили старые матерые КГБшники, вроде Волкова, которых становилось все меньше и меньше в рядах новой службы безопасности.

Да нет, были в ФСК и доблестные, самоотверженные люди, с честью исполнявшие свой долг. Да только теперь Ваня не мог себя к ним отнести. Деньги, которые он когда-то предпочел доблести, испортили ему жизнь.

Под грузом сделанного им зла Ваня запил. Не раз и не два, в очередное свое похмельное утро, думал он о том, как чудесно было бы, если б Фомин испарился.

Многие в ведомстве знали, что Черноусов работал с ним. К счастью для самого Вани, никто даже не представлял, что он творил. Исчезни Фомин, он мог бы начать жизнь заново. Уйти со скользкой дорожки.

Ваня знал, что многие, кто работал с Фоминым, кроме разве что Нерона и Фурсова, все бы отдали, чтобы не свернуть на этот путь. Да только дороги назад уже не было. Круговая порука мажет как копоть…

— Едет кто-то, — буркнул Мазин, глядя, как по дороге бежит к ним черный БМВ.

Машина свернула, остановилась в нескольких десятках метров от их Чероки.

— Ну-ка, пойдем, — напрягся Ваня и вышел из-за руля.

Остальные двое оперативников последовали за ним. Из «Бэхи» тоже выбрались люди. Их было четверо: трое молодых и один мужчина лет пятидесяти.

Ваня застыл в недоумении.

Среди четверки вперед выдвинулся один. Высокий и крепкий, одетый в простую тряпочную куртку, он наградил Ваню тяжелым взглядом.

— Вы от Фомина? — Спросил мужчина моложавым, но уже басовитым голосом.

— Это, что ли, Летов? — Буркнул Мазин, глядя на парня.

— Говорит первым. Видать, он, — ответил Ваня Черноусов, потом обратился к приехавшим: — Мы!

— Ты главный?

— Ну я, — Черноусов выступил вперед. — Где шеф?

— Уезжайте, — крикнул парень, который, по всей видимости, был Виктором Летовым.

— Где Шеф⁈ — Повторил Черноусов.

Высокий, светлый с рыжиной молодой мужчина, поднес Летову кожаный саквояж Фомина. Оперативники напряглись.

Летов бросил под ноги саквояж. А потом повторил:

— Уезжайте. Шефа больше нет.