Мусорщики "Параллели" 5

Глава 17 "В небе Рая"

Они вышли на Дворцовую площадь, выложенную лазоревым гранитом. Там их ждала небольшая продолговатая небесная ладья. Внешне она напомнила Дэвиду древние корабли, на которых плавали люди в Средиземном море Грани. Судно — изогнутый серый корпус с треугольными белыми парусами, натянутыми между проволокой и проводами, стояло на синеватом камне, окружённое вздёрнутым маревом раскалённого пустынного воздуха. Это создавало чарующую иллюзию, словно это был настоящий корабль, готовый в любой момент отплыть в бескрайний океан. Когда мусорщики в сопровождении хатиа Сепду подошли к судну почти вплотную, Шепард услышал ненавязчивое жужжание. Присмотревшись, он увидел, что в длину витиеватого фальшборта поднимались, словно пар от кипящей воды, силовые поля. Они плавно изгибались и соединялись в навершии мачты, что на самом деле была генератором силового поля, а паруса на самом деле были солнечными батареями.

Про это Дэвиду рассказало то, что его всё с большей и большей частотой беспокоило, с тех пор, как он так неудачно завершил «погружение». При этом он не знал, когда и что именно он получит из этой строптивой базы знаний. Вот теперь ему, сообщалось о том, что внутри ладьи находился двигатель Хасуу, на котором работает практически всё в Осирисии. Шепард встряхнул головой, в попытке избавиться от ненужной в данный момент информации, и последним поднялся на борт небесной ладьи.

Оказавшись внутри, Дэвид увидел располагавшиеся вдоль бортов жёсткие сидения, а в носовой части корабля на возвышенности, устланной мягкой подушкой, сидел пилот со скрещёнными под собой ногами, спиною вперёд. Это был невысокий, по меркам осирисийцев, человек, одетый в чуть обтягивающий комбинезон голубого цвета. Его лицо было скрыто шлемом, стилизованным под голову сокола. Его руки были вытянуты вперёд и исчезали в щелях цилиндров, испускавшие лёгкое оранжевое свечение. Пилот сидел с идеально ровной спиной, смотря только вперёд.

Как только четверо пассажиров сели: Чуви и хатиа Сепду в хвосте корабля, всё ещё ослабший Сплин на одном из сидений в средине корабля и Шепард рядом с лётчиком, пилот медленно направил руки вверх, не вынимая их из цилиндров. Ладья спокойно и бесшумно начала подниматься вверх. Лётчик подался чуть вперёд, и ладья плавно начала набирать скорость.

Ветер, просачиваясь через барьер, превращался в лёгкий бриз, лишь слегка поднимая волосы, а городской шум внутри судна был почти незаметным шёпотом. Небо было полно иных летающих кораблей, но по какой-то незримой для Шепарда причине каждая из встреченных им машин огибала их, уходя в бок, вниз или же вверх.

Спустя несколько минут, Дэвиду надоело сверлить взглядом пилота, который будто и не замечал его. Вместо этого он посмотрел налево, где перед ним пролетали верхушки городских башен и небоскрёбов. Шепард чуть приподнялся и посмотрел вниз, чтобы лучше разглядеть расположившийся под ним третью столицу Рая — Уасет.

«Когда Хатиман, в начале Первой Башенной войны, узурпировал власть в Долинах Кон Фу Ци, он безвозмездно подарил хранившийся там Дар своему верному союзнику Осирису, и тот с радостью его принял. Именно тогда в небеса впервые поднялись сорок белоснежных замка.

Когда случился Коллапс, и Рай потерял связь почти со всеми нижними Уровнями, кроме Блаженных земель Хатимана и Грани Каина, он начал очень медленно, но уверено увядать. Голод, болезни, общая деградация, паническое бегство в Грани и редкие в Хатиман привели к тому, что за последующие девять с лишним тысяч лет почти все величественные небесные города опустели, но так было не со всеми.

Одни септы посчитали, что данные им праотцом цели не могут быть осуществимы в небе, и они спустились на своих могучих домах в пустыню, покрывавшую большую часть Рая. Так поступили септы Нерет-Пехтет, обязанные собирать и перерабатывать воду и Та-Сети, что загорелись великой целью: взрастить посреди пустынь прекрасные сады и поля, полные пшеницы. Другие, стараясь выжить, объединили свои города в единый живой организм. Так поступили промышленные септы: Неджефет-Пехтет, Неджефет-Хенетет и Немти. Вскоре к ним присоединились септы торговцев и финансистов — Мену и Нечируи, и септы, что больше других постигли тайны учения Осириса о могуществе энергетических потоках — Хасуу и Иентет. Этот гигант до сих пор парит в самом центре Рая, рождая в себе всё: от еды до оружия, завися лишь от септов Нерет-Пехтет и Та-Сети, но это обоюдная зависимость. Вокруг колосса, получившего имя — Нун, со временем начали кружиться, время от времени приближаться к нему, один из трёх последних летающих городов: первая столица — Инбу-Хедж, третья столица — Уасет и вторая столица, слабейшего из всех Септов — Атон, ныне Унут.

И вот, когда Унут постепенно разрушается под гнётом разгневанных братьев и сестёр, лишаясь людей и ресурсов, а Инбу-Хедж загнивает в своём былом величии, лишь Уасет по-прежнему сохраняет былое, истинное величие со времён своего первого поднятия в воздух. Он выжил за счёт холодного расчёта его людей, принимавших под своё крыло многочисленных беглецов, давая им кров и работу, взамен получая их способности и таланты. Поэтому нынешний Уасет — это множество малых и больших островов-кварталов, соединённых между собой разводными мостами, что синхронно и не спеша пасутся по небу вокруг энергетического квартала-ядра. И лишь благодаря благоразумию Уасета, находчивости людей, создавших Нун, а также невероятной самоуверенности Инбу-Хеджа и живучести Атона, Рай до сих пор не пал и пережил более девяти тысячелетий лишений, пусть и многое потеряв…»

— Шепард, с вами всё хорошо?

— Что? — встрепенулся Дэвид. Он обернулся и увидел возле себя Сплина, смотревшего на него своими глазами-светодиодами. Шепард настолько вошёл во всё ещё непривычный дня него справочный транс, что даже не почувствовал приближение нового напарника. От него веяло непривычным, будто могильным холодом и создавалось ощущение, что над Шепардом нависло множество теней неуспокоенных душ. При этом Дэвид вспомнил, что Сплин как-то отрицательно влияет на Вечных, если верить Чуви. Однако Шепард ничего такого не ощущал.

«Может он просто решил надо мной злобно подшутить?»

— Мы говорим, с вами всё хорошо? — вяло переспросил Сплин голосом Первого, пытаясь изобразить заботу. — Вы просто с пару минут сидели с остекленевшими глазами.

— Со мной всё в порядке, — ответил Дэвид с обычным безразличием в голосе, но при этом попытавшись отодвинуться от своего спутника как можно подальше, — просто задумался. Со мной это обычное дело.

— Вот как? — пробормотал Сплин. Он выровнялся, сложил руки на коленях и начал рассматривать свои пальцы, — Теперь нам полегчало.

Сплин замолчал, и наступила относительная тишина. Но после неловких взглядов в сторону Дэвида, он, через силу, заговорил вновь:

— Знаешь ли, Дэвид Шепард, но мы очень взволнованы.

— Это печально, — стараясь согреться и сохранить спокойствие наравне с безразличием, протянул Дэвид, вглядываясь в проплывающую рядом гигантскую грузовую ладью.

— Нет, не в этом смысле, — резко повернувшись к Шепарду и, сев к нему вплотную, затараторил Сплин. — Мы ведь впервые покинули свою тюрьму, как вы знаете, но вот в чём дело! По сути, мы ведь там и очнулись, в том хранилище.

— А кем вы собственно были до этого и что с вами произошло? — любопытство взяло вверх и Дэвид забыв о могильном холоде, повернулся к Сплину. — А то из слов Чуви, мало что можно было понять.

— Кем мы были? — задумчиво произнёс Сплин, опустив голову. — Я не помню, почему я стал таким и кем был внешне. Я помню лишь своё пробуждение. Поэтому я не могу сказать, что со мной было до этого, если и было.

— Что вы… ты имеешь в виду под пробуждением?

— Сложно сказать, но когда я очнулся, то не имел своего тела, а вокруг меня было много теней, много озлобленных, обезумевших теней. Они дрались меж собой или занимались самобичеванием, рвали свою эфемерную плоть, пускали незримую кровь, орали, пели, плакали, дразнили, извинялись или просили о помиловании. А над всем этим летало чудовище с множеством глаз, но без определённой формы. Оно клокотало и испускало отовсюду то, что я бы назвал звёздной пылью. Поначалу я был растерян, но потом одна из теней заметила меня и набросилась на меня, а за ней другая и следующая. Я растерялся, но когда я почувствовал, что они начинают меня не просто рвать, ведь я тоже был тенью, а поглощать, погружая туда, откуда чудом вынырнул, я понял, что должен рвать их в отместку. Я не знаю отчего был сильнее их множества. Может, потому что обладал зачатками настоящего разума или потому что пространство было именно что моим? Кто его знает.

Я не знаю сколько боролся, но когда нас осталось лишь трое, готовых продолжать битву, и тех, кто не боролся, а просто бродил по бескрайнему пространству, стоная и бормоча всякую околесицу, я услышал голос извне. Это произошло в тот момент, когда мы уже вступили битву друг с другом. Мы остановились и выслушали его, поняв каждое из слов, и мы были согласны на то, что предложил нам голос. А затем тьму пронзил яркий обжигающий свет, и чудовище, взвыв, свалилось вниз и мы напали на него. А затем последовало ничто и мы окончательно пробудились. Я, Второй и Третий. Именно с ними я и дрался

— Погоди, то есть ты был в бессознательном состоянии?

— Не думаю, что именно так, — отрицательно помотав головой, ответил Первый, а затем снова опустил голову и с горькой усталостью усмехнулся.

— Не понимаю, — пробормотал Дэвид, дотронувшись до своего лба. Вдруг то, что в нём давно дремлет и то, что он больше всего презирает в себе, неожиданно очнулось, впервые с тех пор, когда он потерял сознание после первой встречи с Чуви. Это существо перехватило контроль над его рукой, и та потянулась к тонкой шее Сплина в надежде проникнуть за защищавшую кожу ткани. Его спутник, продолжая рассматривать свои руки, опустив голову, не заметил приближавшийся опасности, а Дэвид не мог его предупредить, так как его разум будто находился в тумане. Вот его пальцы практически коснулись шеи Сплина, как вдруг на его запястье замкнулась рука Чуви. Чудовище ощетинилось, но отступило в глубины подсознания Шепарда. Дэвид тяжело вздохнул и обмяк. Лишь в этот момент мусорщик отпустил ему руку, не обращая внимания на Сплина, что всем своим видом выразил удивление и негодование от неожиданного, как ему показалось, поступка Чуви. Мусорщик нагнулся к уху Дэвида и, почти не раскрывая рта, прошептал:

— И всё-таки я займусь твоей чёртовой выносливостью. Хотя бы ради того, чтобы не показывалось твоё примилейшее тёмное я, — а затем громко добавил. — Не издевайся над Сплином, малыш Шепард. Я ведь тебе сказал, что за этой замечательной историей к Бэбилу или Старику.

— Понятно, — поглаживая руку, пробормотал Дэвид, в очередной раз задумывавшись над тем, насколько осведомлён о нём Чуви. — Я думаю, что мы не должны о подобном вообще заикаться. Особенно когда рядом враги.

— Если ты о хатиа Сепду, то его волнуют лишь его обязанности. Главное, чтобы мы не занимались вредительством и спокойно выполним свою работу, а на прочее он спокойно закроет глаза. К тому же, сейчас ему совершено не до нас.

Дэвид украдкой посмотрели через плечо. Командующий обороной всё ещё сидел в хвосте ладьи. Сложив руки на груди и хмурясь, он что-то бормотал себе под нос. Присмотревшись Шепард увидел, что правая сторона его лица была опутана золотой путиной.

— А за пилота так вообще забудь, — продолжал Чуви. — Он не слышит и не видит.

— Как это? — резко посмотрев на мусорщика, спросил Сплин, но ему ответил Шепард, механическим, даже для него, голосом:

— Септ Атафет, один из немногих, что не только сохранил древние знания о манипуляции нематериальной неживой энергией, но и пытается развить эти знания. В частности у них соблюдается традиция запирать добровольцев в особой комнате с полной изоляцией всех чувств на трое суток. Те, кто прошёл испытание, лишаются почти всех чувств, кроме осязания. Взамен они приобретают способность управлять двигателями Хасуу. Этот метод был позаимствован у одного из хатиманских кланов, но в контексте осирисийских особенностей данное испытание пробрело несколько иной статус. Главной целю этих испытаний является не только приобретения умения управление ладьями и могучими воздушными эсминцами, но и возможность бороздить межпространство без помощи Инженеров или Сильвийского конгломерата. А в дальнейшем — нахождение способа прорыва барьера Эд’Ма и выхода во внешний космос в обход Грани.

Дэвид замолчал, плотно сжав губы, и закрыл глаза. В душе он выругался на поселившуюся внутри него справочную службу, что теперь начала перехватывать не только его сознание, но и голос.

— Амбициозно, — после продолжительных секунд тишины выдавил из себя Сплин, а Чуви усмехнулся, закурил сигарету и беззаботно произнёс:

— Выносливость и выдержка, — а затем он поднялся и посмотрел вперёд и вверх, прикрываясь рукой. Спустя несколько секунд, он возвестил, — Почти прилетели, мои хорошие. Скоро будет зажигать!

Через минуту ладья замедлила свой ход и остановилась. Затем пилот направил руки внутри цилиндров и вверх. Корабль начал медленно подниматься. Дэвид поднял голову и увидел, что они приближались к тому, что походило на гигантскую массивную плиту. Фигура росла и росла, расширяясь во все стороны, а затем ладья поднялась выше неё, и Дэвид увидел Алмазный архив. Усечённая пирамида из стекла и металла, окружённая высокими и толстыми каменными стенами. Входом служили впечатляющие ворота, стоявшие между двумя квадратными колонами. Архив не занимал всю площадь каменной прямоугольной основы, и особенно много свободного пространства было со сторон врат.

На самом краю площади скопилось несколько небесных кораблей закрытого типа. Рядом с ними стояли солдаты. Среди них преобладали люди в соколиных масках, закованные в тёмно-синюю броню, вооружённые лазерными винтовками и защищённые силовыми щитами. Вокруг Архива были установлены силовые поля высотой чуть выше трёх метров, а вдоль оцепления бродили солдаты с взведёнными оружиями. Они с настороженностью наблюдали за странными существами, стоявшими несколькими широкими рядами до самых врат.

Твари стояли на двух конечностях и не имели голов. Их тела больше напоминали скелеты обтянутые тёмно-серой кожей. Руки длинные, до земли, но пальцев на кистях лишь по три. Ноги были настолько длинными, что существа выгибали их назад, как кузнечики. Существа хоть и стояли на месте, однако их фигуры медленно вибрировали, сжимаясь и разжимаясь, переливаясь разными оттенкам серого, пульсируя и иногда немного меняя форму.

Ладья с мусорщиками и хатиа Сепду приземлился ровно посередине между барьером и столпившимся солдатами. Из толпы отделился воин с серебряным наплечником в форме соколиного крыла и подбежал к сошедшему на землю хатиа. Отдав ему честь, он снял маску, открывая грубое и суровое лицо, и отчитался:

— Последняя наша попытка обойти противника с флангов оказалась провальной. При этом убитых нет, как и до этого. Лишь раненые.

— Что на счёт самого вора?

— Датчики по-прежнему показывают, что он находится в центральном читальном зале. Но последние показания тепловых сенсоров и пространственной эхолокации говорят о том, что он так и не взломал последний замок, что очевидно. Дайте разрешение на использование более разрушительного оружия, и мы его …

Офицер замолчал, увидев, что с ладьи начал спускаться Чуви, а за ним сутулившийся Сплин и полный безразличия Дэвид. Мужчина сначала удивился, а потом посмотрел на хатиа с упрёком и обижено произнёс:

— Мусорщики?! Но ситуация под контролем! Зачем они здесь? Кто им доложил?

— Тебя это не касается, капитан, — грубо осадил подчинённого хатиа. — Наша задача не допустить разрушений, жертв и захвата власти иноземцами, что ты и твои люди достойно выполняете и сейчас, но вор не прост. Я думаю, ты и сам прекрасно это понял. Поэтому я не намерен рисковать вами, а доверю это тем, кому он по зубам. Ваша задача теперь чисто вспомогательная.

— Но!

— Ой, да не дуйся ты так, капитан, — отмахнулся подошедший Чуви, подмигнув офицеру. — Вам за хорошую работу дадут премии, награды и увольнительные, в отличии о тех, кто провинился, естественно. И прошу, не начинай плести чушь про честь!

Капитан явно хотел возразить, но так как он и так вёл себя слишком неподобающе перед вышестоящим начальством, он, скрипнув зубами, надел шлем и направился к своим людям. Чуви, между тем, докурил сигарету и обратился к хатиа Сепду:

— Ну, тогда мы приступим к поимке несчастного Исикавы?

— Это ваши обязанности, и я надеюсь, что всё пройдёт без эксцессов.

— Конечно, конечно, — заверил хатиа Чуви, хитро оскалившись, но не успел он повернуться на полкорпуса, как потянулся к своему уху и вновь обратился к Сепду, что уже направился к своим людям, — Кстати, я заметил, что вы общались по Паутине.

— Да, и что из этого? — без охоты ответил хатиа, недоверчиво всмотревшись в мусорщика.

— Просто, перед тем, как совершить наше путешествие, я отключил свою Паутину по причине её сохранности, ну… ещё по иной, более интимной причине…

— Ближе к делу!

— В общем, по прибытию сюда, я не могу заново установить связь. Поначалу я винил заглушки, что весьма разумный ход с вашей стороны, но после того, как я увидел, что вы так спокойно общаетесь, то…

Чуви развёл руками и невинно улыбнулся. Хатиа смерил его недоверчивым взглядом, а потом сказал:

— Регистрационный код не поменялся?

— Что и прежде.

— Тогда я передам, чтобы вам открыли доступ к нашему диапазону частот, — сухо ответил хатиа и ушёл к своим людям.

— Очень мило с твоей стороны, — пробормотал Чуви. Он повернулся и уверено направился к Алмазному архиву. — Ладно, ребятки, пора показать: кто в доме хозяин.

Дэвид и Сплин, не смотря друг на друга, молча последовали за ним. Солдаты Сепду, увидев приближавшихся мусорщиков, сначала навели на них свои ружья, а потом замерли, дотронувшись до масок, и быстро отступили в стороны. Барьер замерцал и потух в тот момент, когда трое гостей приблизились к нему вплотную, и вновь заработал, когда они прошли через оборонительную линию. Пройдя ещё с несколько метров, Чуви остановился, а следом и Дэвид со Сплином. Сплин наклонил голову на бок и осторожно спросил:

— Так эти ходячие куски мяса и есть галатеи?

— Ещё бы! Осирису в своё время не поздоровилось встретиться с первыми образцами. Но я тебя утешу, эти и в подмётки не годятся оригиналам.

— Однако осириссийцы не смогли их победить. Кстати, а чем они так опасны?

— Ты что, не заметил? — удивился Чуви, а потом, злорадно оскалившись, обратился к Дэвиду, что нахмурив лоб, внимательно рассматривал чудовищ. — Может, ты знаешь, малыш Шепард, на что способны эти милашки?

Внутренний болтливый зверёк уже готов был вновь пуститься в справочные тирады, но Дэвид был на этот раз на стороже. Он прикусил нижнюю губу, на мгновение перестав дышать, а затем, медленно втянув воздух, наполненный запахом сырого мяса и серы, коротко ответил:

— Они рефлекс-метаморфы.

— Коротко и ясно! Молодец, малыш Шепард! — хлопнув по плечу и подмигнув, воскликнул Чуви. — Но всё-таки я добавлю чуть более развёрнуто, чтобы и до Сплина дошло. Галатеи — это вершина симбиотического мастерства Рей Сильвии и Прометея. По сути, их тела — это особый сорт глины, способный менять свою форму в зависимости от произведённых на них воздействий. Но сила не в этом, а в том, что заставляло их двигаться, реагировать и даже предпринимать простые действия! Сейчас бы это назвали центральным процессором, но Прометей назвал это пигмалионом. Пигмалион дал жизнь неживому, и это было чарующе и пугающе одновременно.

— Ты говоришь об этом в прошедшем роде, почему? — робко спросил Сплин, косо смотря на медленно шатавшихся из стороны в сторону галатеев.

— Технология создания пигмалионов была утеряна во время Коллапса, — громко и отчётливо произнёс Дэвид и тут же закрыл рот руками.

— Вот именно! — как в ни чём не бывало, согласился Чуви. — Говорят, что одна из причин почему Осирис во время Второй Башенной войны так яростно стремился вырезать прометейцев, как раз была из-за этой забытой технологии. Не знаю, были ли среди них те, кто смог бы создать хоть что-то похожее на истинного пигмалиона, но среди сильвийцем таких не осталось вовсе. Зато нашлись среди них те, кто смог воссоздать блёклую копию галатеев. А вместо пигмалиона, они решили воспользоваться технологией авраамейцев.

— Биологическим процессором, — вновь сорвалось с уст Дэвида непрошеная информация.

— И вновь в точку, малыш Шепард! — блеснув глазами, весело согласился Чуви. — Если примерно, то в основе нынешних галатеев, лежат синтетические серые мозговые клетки и нейроны! Но при этом было предпринято довольно любопытное и наглое улучшение! Эти процессоры…

— … могут перемещаться по всему телу, как Подпись Лицензии, — медленно выговорил Дэвид, безвольно закрыв глаза.

— Я бы лучше и не сказал, малыш! — вновь подмигнув, радостно согласился Чуви. Но затем улыбка медленно превратилась в мрачную ухмылку, и мусорщик, дотронувшись и потянув мочку уха, пробормотал. — Но как я уже упоминал, чертежи этих галатеев были украдены у Гнеев, и как они могли попасть в руки нашего Исикавы, я до сих пор, в полной мере, не могу понять.

— Так значит, мы нужны тебе для того, чтобы одолеть эти куски серого мяса? — неохотно спросил Сплин, по-прежнему не отрывая взгляда от галатеев.

— О нет, нет! — переходя на заговорщический полушёпот, ответил Чуви. — Чтобы тебе их одолеть, придётся открыть шлюзы третьего уровня, что я бы не советовал тебе делать. По той причине, что ты, мягко говоря, ещё не адаптировался к новым условиям. И ты мне нужен не для возни с кусками живой биоглины, а для противопоставления Исикаве. Хотя и с глиной поможешь.

— Не понимаю.

— О да ладно тебе, Сплин! — хлопнув себе по лбу, саркастический воскликнул Чуви. — В чём вы хороши, даже с закрытыми шлюзами?

— Мы умеем телепортироваться! — после недолгого замешательства, ответил Сплин, во время которого он, опрокинулся назад, опустив руки.

— Не просто телепортироваться! — бодро уточнил Чуви, подойдя к Сплину и обхватив его за плечи. — Ты перемещаешься по тёмному слою. А для полной активации оной способности достаточно открытие лишь шлюзов первого уровня! А ещё, благодаря этому ты можешь шпионить. Чем мы в первую очередь и воспользуемся!

— Да, но тут слишком солнечно, — недовольно пробурчал Сплин. — Да и жара страшная! Я еле держусь на ногах! Странно, что ты это не учёл!

— Эт, ты в этом уверен? — Чуви весело ему подмигнул и, несколько раз дёрнув пальцами, вытащил из пустоты большой солнечный зонтик и водрузил его перед Сплином. — А как счёт вот этого?

— Ну… — неуверенно протянул Первый, вглядываясь в хрупкую тень созданную зонтом. — Жиденько, но нам ли жаловаться?

— А мне что делать? — безмятежно спросил Дэвид.

— А ты пока стой и отдыхай! — отмахнулся Чуви. — Ты мне пригодишься позже, когда мы повяжем Исикаву!

— И всё? — Дэвид с трудом подавил обиду в голосе. Это не скрылось от Чуви и он, усмехнувшись, саркастически ответил:

— Не по нраву, что используем лишь твою основную способность? Хочешь проявить себя ни как ментальный вампирёныш? Ну ладно, ладно! Думаю, будет не лишним, так, на всякий пессимистичный случай, попрактиковаться с плюшками, что тебе сегодня выдали! Особенно с «АЛТ». И не переживай за галатеев. Пока ты не подойдёшь на то расстояние, что они посчитают критичным, не дёрнуться. А теперь, Сплин! Открывай шлюзы первого уровня и узнай, насколько безысходное лицо у бедняги Исикавы!

Внутри Дэвида всё кипело. Он не рвался в бой, но ему действительно не прельщало быть, в который раз, средством для вытягивания информации. Он здесь ради собственных целей! Но его угнетало, что только-только он сделал шаг вперёд, как теперь вынужден топтаться на месте и наедятся на то, что не сделает два шага назад. Шепард считал, что они зря тратят время на этого вора, чтобы он там не знал!

«Лучше бы мы нашли эту Глицинию! Разве не у неё то, что мне нужно? То, что впереди для меня не менее важно, но ведь оно надёжно защищено! Почему Чуви стремиться сюда, будто он в чём-то не уверен или… он чего-то боится?»

Сплин, между тем, тяжело вздохнул, медленно уселся на землю под зонтиком, скрестил ноги, положил руки на колени и очень тихо произнёс:

— Открытие шлюзов первого уровня.

Дэвид, услышав команду и последующий звук выпускаемого под давлением воздуха, невольно забыл о своих тяжёлых мыслях. Он обернулся, но то, что вырвалось наружу, не было воздухом. Ранее замеченные Шепардом чешуйки на шлеме Сплина немного приподнялись и ощетинились, теперь больше напоминая крохотные сопла из которых тонкими струями начал подниматься чёрный клочковатый дым. Газ, проникая вглубь атмосферы, по краям окрашивался в пурпур и растворялся, оставляя после себя ауру искривлённого пространства. Дым покрыл всю голову Сплина — от макушки до затылка и височных долей, приняв форму волос, медленно паривших в несуществующей водной толще. Глаза-светодиоды Сплина резко загорелись ярко-алым слепящим светом, и от его одежды тоже начал исходить чёрным дым, создавая эффект, будто существо медленно испаряется.

Мир будто поник, а солнце сжалось в крохотную точку. Тени удлинились и словно ожили, превратившись в потусторонние колодцы, ведущие в никуда. Их гладкие контуры медленно замерцали, начав переливаться бездонной тьмой. Жаркий сухой мир Осириса наполнился влагой и пронзительным мёртвым холодом. Повсюду кто-то жалко, угнетающе и неразборчиво зашептал. Сплин глубоко вдохнул и силуэты потянулись к нему. Он выдохнул, и тени нехотя отпрянули назад. Сплин медленно склонился и положил руки на свою тень, что простиралась по остывшему камню площади на множество метров. Она скрутилась, утончилась и распалась на нити. Нити змеями направились от одного сгустка тени к другому, мимо не заметивших перемен галатеев к Алмазному архиву.

— Как обстановочка? — спросил спустя долгие пять минут Чуви, затягиваясь новой сигаретой, заложив руки в карманы комбинезона и переступая с пяток на носочки.

— Только что нашёл путь! — устало ответил Сплин!

— Отлично, отлично! — потерев руку об руку, довольно произнёс Чуви, растекаясь в хищном оскале, — Бедный Исикава, подставлен, окружен и совершено одинок!

— Но он не одинок, — мрачно ответил Сплин.

— Ну не будем же мы считать галатеев за мыслящих и переживающих существ, ась?!

— Ты меня не понял, он там не один! Их там двое! И второй — коротышка в броне, делает что-то странное.