Мусорщики "Параллели" 5

Глава 20 "Сопротивление Исикавы"

«Началось…» — пронеслось в голове Исикавы, как только он увидел, что Чуви и тот, кого Тчи назвал Дэвидом Шепардом, сыном самого Гильгамеша, уверено направились к галатеями. Но Масамунэ, при всей опасности Чуви, больше пугал тот, кто смог обойти его защиту, чьё имя не знал даже Тчи. Тощий человек в чёрном комбинезоне, перестав сутулиться и качаться из стороны сторону, вытянул руки вперёд и замер, а затем его глаза-светодиоды вспыхнули раскалённым красным светом. Из его головы стал клубиться ещё более пугающий чёрный, будто первородная тьма, дым, чем до этого. В нижней части маски в ту же секунду прорезалось длинное дугообразное сечение, словно улыбка. Из неё повалил тот же смоляной дым. Он же стал сочиться из чёрных мешковатых одежд человека с ещё большей силой. Тень под существом ещё сильнее выросла, заполнив собой всё видимое пространство и поглотив прочие тени, и забурлила, исходя волнами потустороннего моря, покрывая поверхности коркой синеватого льда. Неожиданно для себя, Исикава почему-то больше не чувствовал угрозы со стороны Сплина. Тень была угрозой для всего живого или для того, что могло олицетворять в себе жизнь, а галатеи были лишь жалким подобием того, что могло быть наполнено жизнью. Исикава не списывал угрозу со стороны теней в полной мере, но теперь его куда больше волновала более материальная угроза в лице Чуви и Дэвида.

И Масамунэ был полностью готов к этой встрече! Он, наконец, смог полностью восстановиться после недавнего жестокого разочарования из-за неудачи с последним замком, и даже лелеял надежду уйти сегодня живым.

Несколькими минутами ранее Тчи исчез в тайном проходе под столом дежурного архивариуса и теперь направлялся извилистыми душными туннелями к крохотной комнате с тяжёлыми адамантиевыми дверьми. Охрана была полностью нейтрализована и осталась лишь единственная преграда с которой мог справиться лишь Тчи, к большому разочарованию Исикавы. Масамунэ не переживал за своих заказчиков. Они прислушались к совету Тчи и скрылись в миниатюрном пурпурном мирке Ракеша, где теперь занимались подготовкой к скорому побегу. Да, у них был шанс всех обвести вокруг пальца, но для этого он не должен раньше времени допустить сюда Чуви и его людей. Пришло время спускать собак с цепей.

Исикава сделал сложное и молниеносное движение руками и галатеи стали меняться. Аморфные конечности превратились в когтистые лапы, выросли шипастые хвосты, а хребты позвоночников поросли изогнутыми тонкими иглами. Безликие бесформенные морды чудовищ удлинились и у них проклюнулись пасти, усеянные тонкими лезвиями клыков, переливаясь алмазным блеском. Из их нутра повеяло едким запахом хлора, и начали подниматься клокочущие звуки, полные угрозы. Галатеи, приняв формы ужасающих монстров, порождённые старыми детским кошмарами Исикавы, имели гибкие суставы, крепкие, подобно адамантию, серо-синие шкуры и казались несокрушимыми ни для каких приемлемых средств уничтожения.

Масамунэ запросто мог заставить этих существ обстрелять врагов лазером или плазмой, но, к его огорчению, их ограничивал тот факт, что чрезмерное использование разрушительной силы может «пробудить» Пандорум, и это привело бы к по-настоящему губительным последствиям. Но это не мог позволить себе и Чуви, что давало Исикаве небольшое, но столь необходимое преимущество, и он обязательно им воспользуется.

Подобно дирижёру огромного оркестра, Масамунэ приступил к исполнению своей отчаянной самоубийственной симфонии. Исикава управлял своей армией молниеносными движениями рук, подключая каждый нерв, каждую мышцу и сухожилие. Он видел, как мусорщики не стремились вступать в бой, предпочитая уклоняться и кружиться в чарующем танце жизни и смерти, каждый в своём ритме.

Чуви со свойственной лишь ему важностью и наглостью, вальяжно, не смотря на бешеную скорость галатеев и их лезвия с клыками, уходил от каждой атаки. Он лишь время от времени перекидывал через себя тех, от кого не возможно было уйти, или принимал немногочисленные спонтанные энергетические атаки галатеев. На его лице играла зловещая спокойная ухмылка, а в уголке рта дымилась сигарета.

Дэвид Шепард, казавшимся Исикаве поначалу совершено непримечательной личностью, не смотря на то, что он узнал о нём от Тчи, его удивил. Он двигался так, словно был джитукуанцем от самого своего рождения. Дэвид был одновременно гибкой кошкой и вёрткой обезьяной, молниеносной змеёй и быстроногою ланью. Он вытворял удивительный кульбиты, уходя от самых сложных и смертельных атак галатеев. Когда же Дэвид окружали чудовища, суровый мусорщик выпускал из своих перчаток крохотные, но острые лезвия на тонких и прочных тросах. Время от времени, его руки окрашивались бледно-голубым пламенем, принимая форму короткого меча, и призрачная плазма с лёгким затруднением отсекала от галатеев ту или иную часть их непостоянных тел.

«Вот, что значили слова Тчи о полном усвоении человеческих знаний! От крошек воспоминаний до мышечных импульсов! А я так наделся, что хотя бы с этим, да справлюсь… Ну уж нет! Я тоже не лыком шит, и я буду стоять до последнего!»

Исикава резко выпрямился, расправил руки и замер. Но спустя мгновение его руки превратились в мерцающие пятна, и лишь по мутным бликам можно было увидеть в этом хаосе удивительный и устрашающий ритм. Галатеи замерли, а затем утробно заклокотали. Их тела затрепетали и вспенились. Они начали удлиняться, извиваться, уменьшатся и делиться на маленькие части. Затем они молниеносно сгруппировались и окружили Чуви с Дэвидом, и мусорщики вынуждены были стать спиной к спине, но на их лицах Исикава не заметил и капли отчаяния. Лишь самоуверенность и хмурое безразличие. Это показалось Масамунэ зловещим, и он вошёл в обострение.

Мир замедлился! Галатеи, словно селевой поток, стремились к мусорщикам со всех сторон, но сейчас они напоминали гребни тающей грязи, медленно стекавших на землю. Исикава бросил быстрый взгляд на всё ещё бездействовавшего Сплина. Тот по-прежнему стоял на месте, будто превратившись в камень посреди медленно кипящего нефтяного моря. И вновь Масамунэ не увидел в этом большой угрозы, не смотря на первые пугающие впечатления. Но если он вдруг ошибётся, то притаившиеся разведывательные галатеи, которыми он отдельно управлял, обезвредят его при первом подозрительном движении!

Исикаве, чтобы убедится в том, что тощий мусорщик ему по-прежнему не угроза, ушла доля мгновения, и вот он вновь смотрел, как огромная масса галатеев, очень медленно накрывает собой беспомощных бессмертных.

«Что-то здесь не так!» — с подозрением подумал Исикава. Он всмотрелся в Чуви и вдруг увидел то, отчего по его спине прошла ледяная дрожь. Мусорщик по-прежнему стоял боком, но зрачок его глаза был устремлён на одну из камер. Он ухмылялся! Исикава быстро опустил взгляд и к своему ужасу увидел, что Чуви держит в руке маленький ребристый цилиндр. Это была импульсная граната! Оружие, запрещённое на всех уровнях Башни!

«Но какой от неё толк? Это оружие против автономов и электроники, а галатеи не были автономами в прямом смысле слова. Единственное на что они способны, так это вызвать временный сбой в их работе и…»

И тут Исикава понял, какую допустил ошибку. Галатеи были «разобраны», что не было естественно для них! Нужно было отступить, и как можно скорей перегруппировать чудовищ. Но тут краем зрения Исикава увидел несвойственное движение для этого замедленного и загустевшего мира. Дэвид Шепард двигался с нормальной скоростью! Масамунэ резко посмотрел на него и грубо выругался. В его руках была ещё одна бомба. Он нажал на маленькую кнопку и бросил её в медленно надвигающихся галатеев.

Раздался резкий хлопок и воздух заискрился. Искры превратились в молнии, сплетясь в пульсирующие клубки. На мгновение сжавшись, они резко заполнили собою пространство диаметром более пяти метров. В этот момент Исикава испытал ещё одну, очень болезненную, неожиданность. Что-то необозримое схватило его за руку, и он почувствовал, как его пронзает и обжигает запредельный холод. Боль, усиленная за счёт пребывания в обострении, была невыносимой, почти убийственной, и Исикава вынужден был как можно быстрее вернуть все свои биоритмы в обычные режимы. Словно вынырнув из тёмных морских вод, практически задохнувшись, Масамунэ пронзительно, хватая ртом воздух, захрипел, а затем его откинула назад невидимая сила.

Исикава, дрожа всем телом и не обращая внимания на обгоревшие руки, одним махом запрыгнул назад на платформу, и понял, что дела обстоят ещё хуже, чем он мог представить. Он потерял контроль над галатеями, а те, обезумев, словно импульсная граната принесла им боль, начали извиваться, удлиняться и срастаться между собой, будто стремясь к мстительному единению!

Это невозможно! Нервы были защищены от подобного воздействия, если только… не было чего-то извне! Исикава пытаясь восстановить связь с галатеями, всеми силами игнорируя боль, на не позволительные пять секунд всем взором уставился на Сплина. Но не он, ни окружавшие его бездонные тени так и не сдвинулись с места.

«Но так ли это?» — подумал Исикава, но эту мысль ему не дал до конца развить окликнувший его голос Рашми:

— Мистер Масамунэ, брат интересуется из-за чего был такой шум и, что там с Тчи?

— Шум был последствием моей ошибки, — напряжённо ответил Исикава, всем силами пытаясь вернуть контроль над ситуацией, — но вы не переживайте об этом. Я уже исправил её. Что же касается Тчи, то я не могу сказать из-за чего он задерживается. Но он не из тех, кто допустит ошибку в самый ответственный момент. Скорее всего, его задержал какой-нибудь пустяк.

Девушка ничего ему не ответила и, пожав плечами, исчезла, оставив Исикаву с сомнениями.

Не смотря на свои попытки придать своему голосу железную уверенность, он сам начинал нервничать по поводу задержка Тчи.

«На него это не похоже… что б тебя, Тчи! Только посмей облажаться!»

В тот момент, когда Масамунэ удалось пробиться к сознанию галатеев, монстры превратились в огромную бесформенную массу, усеянную длинными шипам и щупальцами. Они раскрыли огромный рот и в нём зажглись блуждающие огоньки лазерного луча. Исикава впервые за этот вечер по-настоящему испугался, а Чуви с Дэвидом, что после атаки гранатой бегали вокруг супер галатея, дразня и время от времени атакуя его, вдруг с огромной скоростью рванули назад, за барьер.

«Неужели они решили использовать грубую силу?!» — ужаснулся Исикава. Он с бешеной скоростью, несмотря на замаранные собственной кровью руки, пытался остановить обезумевшую массу галатеев, но было поздно. Лазерный зародыш превратился в слепящего дракона, и он устремился в сторону единственной видимой цели — застывшему на месте Сплину. И вот, Масамунэ подумал, что сейчас тощий мусорщик будет испепелён, но тот вдруг ожил. Сплин резко поднял руки вверх, и перед ним из тёмной бездны выросла чёрная стена. Встретив смертельный луч, она поглотила его, и в туже секунду где-то вдали ударил точно такой же луч, пронзая тусклое небо. Сплин резко опустил руки и из мира словно исчез весь дневной свет, уступая место мистическому сумраку. В туже секунду из бурлящей тьмы выросло множество когтистых лап. Они потянулись и схватили разъярённого супер галатея. Когда тени полностью опутали чудовище, предусмотрительно сцепив ему пасть, откуда вновь разгорался луч режущего света, Сплин вновь выпрямил руки и начал медленно их опускать. Повинуясь этому жесту, в тени начали погружаться и когтистые руки, увлекая за собой извивающегося гигантского галатея. Чудовище попыталось разделиться, но там, где образовались пустоты, всё заполнялось тьмой, беспощадно стягивая стремящуюся на свободу плоть. Сплин полностью опустил руки вниз, и галатей погрузился в небытие. Ещё одно движение руками и тени уменьшились, посерели, и в мир вернулся дневной свет.

Исикава тоже опустил дрожащие руки. Он был поражён такому исходу до глубины души и карал себя за то, что зная о скрытой силе этого существа, не обезвредил его сразу, и вместо этого сосредоточился, как ему казалось, на более реальной опасности. Но при этом он задумался: смог бы он действительно уничтожить этого тощего мусорщика? Ведь установленная Масамунэ охрана из нескольких независимых галатеев, которых ему удалось уберечь от диверсии Чуви и Шепарда, была уничтожена ещё до начала атаки обезумевшего галатея.

«Неужели я больше ничего не смогу сделать? — тяжело вздохнув, подумал Исикава, мрачно наблюдая за тем, как к Сплину подошёл Чуви, по-дружески похлопал его по плечу и что-то ему сказал с довольным выражением на лице. Затем они втроём направились к вратам Архива. — Может мне сбежать? Нет, не в этот раз! Так бы поступил я до встречи с ним, но не теперь! Я должен спасти его! Да и к тому же, это далеко не всё, мусорщики! Вы меня сильно недооценили!»

Исикава глубоко вдохнул через нос и потянулся дрожащей окровавленной рукой к кармашку пояса и достал оттуда ещё один неожиданный подарок от Тчи, полученный им до начала операции — регенератор. Неспешно вколов лечебную жидкость в шею, другой рукой он начал отдавать приказы оставшимся галатеям, благоразумно оставленными им в резерве, одновременно наблюдая за продвижением мусорщиков внутрь Архива. Исикава отдавал себе отчёт, что теперь Чуви и его напарники будут продвигаться очень быстро, но он всё равно попытается их задержать, хотя бы на короткое время.

И действительно, оказавшись в узком пространстве запутанных коридоров здания, галатеи представляли собой обычную рутину для мусорщиков.

Впереди уверено шёл Чуви. Он, ловко уворачиваясь от атак монстров, очень быстро пронзал их и вырывал из них сферы с нервами, будто зная, где они будут в этот момент. Попутно он уничтожал энергетические барьеры на своём пути небрежными взмахами левой руки. Мусорщик источал самодовольную решительность, дымя сигаретой.

Позади всех шёл Дэвид Шепард. Он с полным безразличием вытягивал руки в стороны и из перчаток вырывались лезвия на тонких тросах. Они пронзали галатеев, притаившихся в тени, или решивших обойти их сзади или напасть на них сверху.

Между ними шёл Сплин, сильно сутулясь и шатаясь. Присмотревшись повнимательней, Исикава заметил, что тощий мусорщик дёргал головой в ту или иную сторону, и как раз оттуда и выскакивал тот или иной галатей. Ещё раз подивившись способностям не пойми откуда взявшегося тощего парня в чёрных одеждах, Исикава преступил к подготовке своего последнего козыря. Уже личного изобретения.

«Если всё пройдёт гладко, то это позабавит даже Чуви» — горько усмехаясь, подумал Масамунэ, завершая свой сюрприз.

Всё было готово в тот момент, когда мусорщики размерено шли по коридору, ведущему в читальный зал, и именно в этот момент Исикава услышал, как по тайному туннелю осторожно крался Тчи. Исикава выругался про себя столь неудачному совпадению, но их спасла любовь Чуви к показным выступлениям.

Двери в читальный зал с сильным треском вылетели из проёма, разбрасывая во все стороны завал из столов и стульев. Пролетев через ползала они с грохотом упали, разбившись в дребезги. Тчи, что уже был у самого выхода из туннеля, напрягся всем телом и замер. И вот, в зал с важным видом, перекинув через плечо бездыханное тело последнего из галатеев, вошёл Чуви в сопровождении своей свиты.