Мусорщики "Параллели" 5

Глава 3 "Техотдел"

— Добро пожаловать в техотдел, Дэвид Шепард! — весело возвестил Бэбил, в тот момент, когда индикатор замер на перевёрнутой «2» и лифт остановился. Не успел Дэвид выйти, как он тут же замер в сухом изумлении.

— С тех пор, как я связался с вами, я всё больше и больше вспоминаю, что такое удивляться, — с трудом выговорил Шепард, уставившись на пейзаж. — А я думал, что Штаб самый большой из этажей.

— Он самый большой по площади, а вот техотдел выделятся своим объёмами, — с ноткой гордости в голосе, ответил Бэбил, становясь рядом с Дэвидом.

Перед Шепардом открывалась панорама огромной пещеры, чьи бока и потолок были сточены и закованы в металлические пластины. Потолок был увешан множеством светильников, испускавших синий свет. Они весели настолько высоко, и их было настолько много, что Дэвиду они напомнили звёзды.

— Эта чудесная пещера полностью рукотворна! Впрочем, как и многое другое в Пагодах.

Дэвид не столько слушал Менделя, продолжая рассматривать пещеру, сколько прислушивался. Пространство было наполнено такой звуковой какофонией, что Шепард даже поначалу посчитал её за тишину. Но чем больше он прислушивался, тем отчётливей становился шум. Лязг, сверление, звук отбойных молотков, звуки сварки, хлопки и резкая людская брань вперемешку с криками боли. За звуками последовали и запахи: масла, металлов, спирта, пороха, гари, щелочи, пластика и прочего. А всему этому была соответствующая картина хрупкого мироустройства неживого с последующим вдохновением в него жизни.

Дэвид и Бэбил стояли на краю верхней площадки широкой лестницы. Лестница приводила к нижней площадке, подсвеченной внутренним кобальтовым светом. Вокруг площадки, на тонких жердях висели пузатые лампы, испускающие яркий бело-синий неон, а посередине начиналась широкая чёрная панель, расчерченная синими линиями. Вдоль дороги тянулись почти такие же фонари, но куда более яркие и более светлого оттенка синего. По бокам, у основания лестницы рядами располагались капсулы электрокаров на магнитных подушках. Среди них были устройства больше напоминающие мини автобусы с открытым верхом, чем на автомобили. Именно к одной из них и направились Бэбил с Дэвидом.

— Тут так всегда темно? — спросил Шепард, в попытках разглядеть ближайшее из зданий: продолговатую конструкцию без окон и с большими, поднятыми вверх воротами. Оттуда исходил свет и были видны очертания людей, возившихся возле какой-то машины.

— Ну, обычно здесь намного светлее, — весело ответил Бэбил, усевшись на место водителя. Он вставил маленькую иглу в панель, и начал на ней что-то набирать. — Если я не ошибаюсь, у кого-то из ребят эксперимент не удался. В итоге перегорел центральный генератор этажа, а его ремонт дело небыстрое. Впрочем, всё равно скоро починят.

— А что именно вы здесь создаёте?

— Всё, что может нам пригодиться или то, что может быть в теории опасным, а значит недопустимым, — ответил Бэбил, надавливая всей ладонью на сенсор передней панели капсулы. Она, загоревшись жёлтым и синим светом, медленно поднялась над землёю, сантиметров на двадцать, и замерла на месте. В машине что-то щёлкнуло, и из её глубин раздался механический высокий голос:

«Идентификация подтверждена! Прошу обозначить конечную точку вашего пути, а также задайте параметры скорости и общий расход энергии!

— Сектор «I-2», скорость триста метров в минуту, расход энергии минимально допустимый, — не принуждено, чуть откашлявшись, ответил Бэбил программе. Он посмотрел на Дэвида, смотревшего на машину с недоверием, и задорно произнёс. — Шепард, что ты там застыл? Ты ведь не так давно уже ездил на подобной машине. Что тебя смущает?

— Да нет, ничего такого, — ответил Дэвид, садясь на соседнее место. — Просто, не слишком ли вы доверяете машинам?

— Мы доверяем, но проверяем, — ответил Бэбил, подмигнув Шепарду, а потом повернулся вперёд и, чуть наклонившись, произнёс. — Поехали.

Магнитная синяя линия, загорелась чуть светлее и машина не спеша устремилась вперёд.

— И всё-таки: что вы здесь создаёте? — спросил Дэвид, спустя несколько минут тишины, медленно всматриваясь в очертания зданий, мимо которых они проезжали, и пытаясь рассмотреть другие магнитные капсулы, стремящихся, в основном, в противоположном от них направлении. Некоторые из зданий были действительно внушительными в своей высоте и площади.

— Всё и сразу, — весело ответил Бэбил. — Оружие, ракеты, технику, экологически безопасный транспорт и многое чего. Что-то несёт жизнь, а что-то и смерть. Последнее, конечно, мы если и используем, то лишь при условии, что оно должно быть результативным при минимальном уроне окружению и простым людям.

— Ракеты? — переспросил Дэвид, вцепившись в данное слово особенно жадно. — Баллистические или те, что позволяют летать в космос?

— И те и другие, — подмигнул Бэбил, — Мы и воздушный транспорт создаём. Правда после переворота девяносто восьмого во всех Уровнях, кроме Рая и Хатимана, он в основном под запретом. Даже транспортный. Хотя военный был под запретом почти сразу после Второй Башенной войны. Что же касается полётов в космос, то тут весьма занятное дельце. Ты смог понять, что представляют из себя Уровни?

— Такое ощущение, будто они созданы искусственно, — после недолгих размышлений ответил Дэвид.

— Мы также думаем, но явных доказательств тому до сих пор нет. Но мы точно знаем, что каждый из миров по форме напоминают глубокую чашу, где доступный для жизни мир окружен той или иной аномалией. Столбы огня, стены молний, океаны, всегда наполненные смерчами и ураганами или непроходимые горы. Не так давно, лет тридцать назад, нам удалось провести сумасшедший эксперимент. Удалось достигнуть края Пагод при помощи специально сконструированного летающего автонома. И знаешь, что произошло?

— И что же? — ловя каждое слово и внимательно всматриваясь в Менделя, спросил Дэвид.

— Он оказалось на противоположном краю Пагод. Буквально в противоположной точке.

— А разве это не говорит о том, что мир имеет форму шара?

— Примерную форму шара имеет лишь Грань Каина. Ещё это единственный из миров, что был создан естественным путём, и он значительно древнее Башни. Что же касается попыток подняться вверх, то они также провалились. Когда автономы пересекали предполагаемую границу стратосферы, они попадали в межпространство, где бесследно исчезали. Это особенно любопытно, ибо солнце, луна и звёзды, что мы видим в Уровнях это те же солнце, луна и звёзды, что освещают Грань и лишь там есть выход в истинный, внешний космос. Да, мы умеем путешествовать между Уровнями, но эти способы перемещения имеют целый ряд ограничений, и не один из них не позволяет нам выйти за границы внутреннего космоса.

— Мистика какая-то, — скептически произнёс Дэвид. — Вы хотите сказать, что есть некий прибор, очень древний, проецирующий внешний космос на эти миры? И вы хотите сказать, что за десять тысяч лет никто его не нашёл?

— Ну, нашим предкам, знаешь ли, было не до этого, — грустно заметил Бэбил. — Они выживали в те годы и, что самое главное, первые сотни лет люди, что не смогли сбежать из нижних уровней, толком не видели ни солнца, ни звёзд. Тяжёлое небо цвета ржавчины и тусклый круг медленно плывшей звёзды, сменявшееся ночным свинцовым небом. Просто невероятное чудо, что нижние Уровни сохранили в себе жизнь и со временем смогли восстановиться, пережив и тяжёлые ночные холода, и дневное пекло. Правда, ходят слухи, что Инженерам уже давно удалось выйти во внешний космос, но нам так и не удалось это подтвердить или опровергнуть.

— Тогда зачем вам подобные ракеты? — недоумённо спросил Дэвид.

— Разве такой информации не было в кубе? — удивился Бэбил.

— Может и была, но теперь её там нет, — сквозь зубы ответил Дэвид.

— Вот значит как? — сочувственно улыбнулся Бэбил. — Ну, мы как раз и используем их для путешествия между Уровнями. Ныне подтверждено четыре относительно надёжных способа, позволяющие перемещаться между Уровнями. Туннели, а также отдельная их форма — дуга-портал, эфирные лестницы, колодцы и пакет технологий Инженеров. Самый безопасный способ — это фиксированные колодцы. Межпространственные лифты, как раз и являются примерами колодцев. То есть некая фиксированная вертикаль безопасного пространства по которому можно перемещаться снизу вверх и обратно. Общая конструкция и принцип работы весьма сложны, так что уж извини, но я не буду тебя загружать этой информацией.

Эфирные лестницы, прямая противоположность колодцам. Они наименее безопасны, хотя бы из-за того, что нужно перемещаться из точки А в точку Б напрямую через пространство. Защитные костюмы, погрузочные корабли на подобии батискафов, сложносоставные «эфиры» и открытое окружение межпространства. Поэтому такой способ путешествия между Уровнями используют лишь для того, чтобы переместить особо тяжёлые плохо разделяемые грузы в точках наибольшего соприкосновения пространства.

А вот туннели используются повсеместно и, конечно, часто без положенных разрешений. Туннели, если быть кратким, это среднее между лестницей и колодцем, но для перемещения используются программируемые пилотируемые ракеты, а если быть точнее — челноки. Они, в свою очередь, бывают горизонтальными, диагональными и дуговыми. Но самая большая проблема для нас — это дуговые порталы. Путешествовать по ним сложнее и опасней, чем через обычные туннели, так как они проходят на границе особо опасной пограничной зоны межпространства, но зато это позволяет обойти многочисленный защитные барьеры, а значит попасть, допустим, из Джитуку в Осирисию будет куда быстрее, чем пересекая Уровень за Уровнем. Да и засечь портальные дуги, из-за их близости к границе реального космоса, куда сложнее. Вот поэтому мы и пытаемся создавать патрули внутри межпространства, где это возможно, а для этого нужен постоянный контроль и последующий апергейд наших космических кораблей и челноков. Но чтобы обуздать внутренний космос без прозерпина не обойтись, а цена на данный металл в последние годы взлетела до небес. Да и Инженерам это не нравиться, ибо они не любят, когда кто-то лезет в сферу их деятельности. Поэтому все наши потуги в физический контроль границ внутреннего космоса серьёзно ограничены. Впрочем, у нас есть Сёстры, а это в чём-то даже лучше и быстрее, чем посылать челноки в погоню за предполагаемым контрабандистом. Да и внутренние службы безопасности Уровней и Инженеры не просто так свой хлеб едят. Так что… О! Неужели починили! Да и мы почти приехали!

Внимательно и с желанием слушая Менделя, Дэвид не сразу заметил изменение в черничной полутьме этажа. Явление было подобно бледному рассвету, что распространился не со стороны незримого горизонта, а из верхней точки необъемной сферы. Плавно, будто кто-то капнул в бокал с чернилами осветлитель. Дэвид посмотрел вверх и увидел, как в огромном шаре медленно разгорался тёплый лазоревый свет. Сфера, более двадцати метров в диаметре, из неизвестного матового материала, висела на множестве тросов в самом центре этажа. Когда шар достиг пика яркости, потолок пещеры, усыпанный искусственными «звёздами», будто чуть втянулся вовнутрь, и лампы исчезли, скрывшись за множеством тусклых пластин-чешуек. Пластины, сомкнув ячейки, образовали новую поверхность потолка, заигравшего бирюзовым и белым цветами.

— Впечатляет, правда? — с нотками гордости, спросил Бэбил, также смотря на огромный светильник

— Впечатает, но разве это не очень практично? — медленно промолвил Дэвид, осматриваясь по сторонам. Какофония окончательно приняло форму и даже стала более гармоничной. Шепард теперь видел, что по обочинам дороги стояло множество самоходных и управляемых магнитных капсул. Возле них стояли потрепанные люди, одетые в тёмно-синие джинсовые комбинезоны и халаты. Одни разминались, тянулись, трепали себя за волосы или просто зевали, а другие садились в машины, запуская их или настраивая.

— Практично, если знать, как вытягивать и правильно использовать энергию межпространства, — весело отмахнулся Бэбил, — А сегодняшний сбой довольно редкое явление. Как мне сказали, после моего ухода, их было не больше десятка раз. Виновники получили выговор, кстати. А вот за то, что многие воспользовались ситуацией ради лишнего часа сна, — добавил Мендель, разведя руками, — я ругать их не буду. Конечно, Абрелио этому не обрадуется, но мне всё равно. Да и не мой это отдел. О! Приехали.

Машина медленно остановилась на размеченной множеством прямоугольников парковке и плавно опустилась на землю. Дэвид увидел огромное здание: алюминиевый панцирь, а под ним стекло и пластик.

— Добро пожаловать в сектор «I-2»! Здесь нами придумывается, создаётся, испытывается и восстанавливается всё то, что необходимо нашим солдатам для защиты и самообороны. И именно под этим зданием расположен вход в Арсенал миротворцев и мусорщиков! В общем, прошу пожаловать, Дэвид Шепард.

Они вошли в здание и, после того как Бэбил показал свой пропуск, начали своё неспешное шествие по запутанным лабиринтам коридоров, закованных в бетон, сталь и бронебойные стёкла, за которыми кипела жизнь.

В изолированных лабораториях что-то собирали, разбирали, ломали и чинили, а иногда что-то с сильным грохотом взрывали. Люди в синих и, почему-то, в самых разномастных и чудных шляпах, о чём-то спорили, чертили, пачкались в смазке и гари, дрались, смеялись и никто не стоял на месте. Эти же самые люди, время от времени, выходили через тяжёлые титановые двери и, небрежно здороваясь, куда-то с жадным взглядом убегали.

Бесконечная череда коридоров вдруг закончилась, и Дэвид осознал, что они вышли на лестничную площадку, но они не стали подниматься вверх, а вместо этого спустились вниз. Бэбил толкнул двухстворчатую дверь и вырвавшаяся наружу какофония была настолько мощной, что прежние сплетения звуков за день показались ему дуновением бриза. Войдя внутрь, Дэвид в который раз за сегодня удивился.

Он стоял на пороге просторной и низкой комнаты. Потолок, уходящий вширь и вдаль, увешанный световыми панелями, поддерживался множеством бетонных столбов, а между ними сновало множество техников, вбегая или выбегая из узких ячеек, образованных хлипкими перегородками по бокам комнаты. Внутри ячеек люди что-то крутили или раскручивали, стучали или измеряли, надкусывали и принюхивались, всматривались и прислушивались, подносили к маленьким серебряным приборами или засовали нечто в ящики из неизвестного сплава с множеством лампочек. Все они были настолько заняты, что не замечали пришельцев, спокойно проходивших мимо них. Бэбил, насвистывая навязчивую мелодию, также не обращал на них внимания и, лавируя между ними, настойчиво шёл вперёд.

Дойдя до конца комнаты, Бэбил повернул направо, прошёл между стеной и последней ячейкой, повернулся к стене и остановились возле двери. Дверь была поношенной и ржавой. На ней весела табличка: «Онардо Галэо. Директор сектора I-2». Бэбил подмигнул Дэвиду и поднёс сжатую в кулак руку к двери, но так и не успел постучать по ней. Он резко ушёл в сторону и с обеспокоенным лицом крикнул Дэвиду:

— Живо в сторону, Шепард!

Но Дэвид уже и сам понял, что что-то было здесь не так. Столь удручающая плотность шума зала, возле этой двери будто бы почти сошла на нет. Когда же он оглянулся назад, то увидел за собой выстроенное в ряд, один за другим, множество матрасов, и не одной живой души рядом. Шепард, как можно быстрей нырнул влево. В следующее мгновение раздался мощный хлопок, а за ней крик боли. Дверь с треском сорвало с петель и врезалась прямо в матрасы. Те сначала вжались друг в друга, а потом отбросили дверь чуть вперёд от себя. Та с сильным грохотом упала на пол, разогнав во все сторону пыль. Пока дверь летела, Дэвид успел заметить, что к ней был прижат какой-то мужчина. Теперь он лежал под дверью, дымясь, стоная и понемногу истекая кровью.

— Вот видишь, я был прав, дэбил! — раздался из комнаты, затянутой поднявшейся пылью, густой хрипящий, немного нечёткий бас. Но вот Дэвид увидел очертания фигуры, а через секунду она, разорвав пелену, важно вышла в коридор. Это был высокий и смуглый старик с обнажённым накаченным торсом, в потёртых джинсах на подвязках и с пузатой сигарой в зубах. Его тело было будто слеплено из мускулов, шрамов, ожогов и обильно смазано машинным маслом. Его гладко выбритая голова ярко блестела, а самодовольное лицо покрывала короткая и полностью седая борода без усов. Он сильно хмурился, а глаза были скрыты под кустистыми бровями.

Старик медленно подошёл к поваленной двери, перекинув через плечо что-то очень похожее на гранатомёт, и небрежно скинул босой ногой с несчастного техника импровизированную надгробную плиту.

— Говорил я тебе, бестолочь, что твоя броня полная херь! — пробасил старик, начав небрежно пинать пострадавшего по рёбрам, а потом заговорил гнусавым тоненьким голоском. — Она даже прямое попадание из «Гризли» выдержит! А в итоге даже прямого попадания из «Борова» не осилила!

— А ну хватит, — старик вновь заговорил хриплым басом и со всей силы ударил беднягу, что тот даже подпрыгнул, — притворяться мёртвым! Ты ведь под Лицензией! Я ведь вижу, как от тебя валит красный пар! Расхерачело брюхо и поделом! Будешь знать, как пытаться обмануть и меня и себя! Эй, вы! Хватит прятаться! Я знаю, что вы там! Оттащите его в укромное место, чтоб раны зажили, а после за работу, лентяи! И уберите весь этот грёбанный бардак, кстати!

Старик некоторое время наблюдал, как несчастного уносят, а за ним матрасы с уничтоженной дверью. Но вот он повернулся к своему кабинету и лишь теперь увидел Бэбила, что так и стоял на месте, прижавшись к стене с неловким выражением на лице.

— Оба-на! — выдохнул старики, скрестив руки на мощной груди и очень сильно приподняв брови, показывая миру чуть выпученные глаза, цвета червонного золота. — Мендель! Ты чего с утра пораньше забыл в нашей глухомани?

— Доброго, пока что, утра, Онардо, — вяло улыбнулся Бэбил. Он неуверенно подошёл к Галэо и протянул ему руку. Онардо схватился за руку с таким движением, будто его собеседника должно было вот-вот снести ураганным ветром, и сжал ему ладонь так, будто всей целью его жизни было выжимать из конечностей живительные соки. Завершилось приветствие несколькими резкими колебательными движениями вверх-вниз соединённых в единое целое рук. Он так и не опустил брови, при этом ещё сильно выпучив глаза, поджав губы и выставив чуть вперёд подбородок. Бэбила хоть и трясло, будто он был мячиком на теннисной ракетке, но держался он с достоинством и лишь сильнее и шире улыбался. Когда Онардо отпустил его руку, Мендель удручённо на неё посмотрел, но более ничего не предпринял, предпочтя вновь широко улыбнуться силачу.

— Так что тебе надо? — нечаянно грубо буркнул Галэо, вновь скрестив руки на груди и недоверчиво смотря на Бэбила.

— Мы ведь сегодня с тобой должны были встретиться, — убирая покалеченную руку за спину, с лёгким разочарованием ответил Мендель. — На счёт настройки Арсенала для нашего нового мусорщика.

— Это я прекрасно помню, но какого ты один? Где он?

— Он, вообще-то за тобой, Онардо. — хмыкнул Бэбил, указав головой.

Силач, продолжая стоять в той же самой позе, резко посмотрел через плечо. Найдя взглядом Дэвида, он ещё сильнее приподнял брови и выпучил глаза. Шепард, с момента полёта двери, так и стоял на месте, покрытый тонким слоем пыли и безразлично смотрел на Галэо. Онардо повернулся к Шепарду всем телом, подошёл и, наклонившись почти вплотную к его лицу, дёргая себя за бороду, пробасил, пыхнув в Дэвида дымом из почти догоревшей сигары:

— И вот этого хиляка взяли в мусорщики? И ради этого чуда мои лучшие техники вынуждены терпеть повинную в Альма Матер, почти до конца этого года? Среди этих нудных теоретиков?!

«О ком это он?» — подумал Дэвид, и вдруг в его голове всплыли две очень наглые физиономии, и он невольно вздрогнул.

— Хватит ёрничать, Онардо, — ответил Бэбил, чуть повышая голос, так как обычная канонада звукосмешения возобновилась с прежней силой. — Разве я похож на того, кого называют одним из лучших мусорщиков в истории?

— Да ты у нас просто исключение из правил, Мендель, — повернувшись к Бэбилу, затушив и бросив в сторону остаток сигары, отмахнулся Онардо. — Мне недавно поведали, какие ты, для своего возраста, выкрутасы вытворял. А ты ведь на двадцать лет старше меня, а?

— Ой, ты мне льстишь, Онардо, — отмахнулся смущённый Бэбил, а потом он серьёзно добавил, внимательно посмотрев на Галэо. — Кстати, именно из-за подобных выкрутасов твои лучшие техники и вынуждены терпеть нудные речи моих соплеменников.

«Да о ком они говорят!» — вновь подумал Дэвид. И вновь в его памяти всплыли смутные наглые рожи, но его память их отторгала.

— Ну, в чём-то ты и прав, — угрюмо почесав себе щёку, буркнул Онардо. Затем он властно прорычал на весь зал:

— Сунь-пересунь! А ну, живо ко мне! Я знаю, что ты вновь бездельничаешь или собираешь какую-нибудь глупость! Для тебя есть очень важная работа, хитрожопая ты обезьяна!

Откуда-то издалека послышался отголосок полный неразборчивой дерзкой брани, но такой ответ явно удовлетворил Галэо. Он широким шагом направился к себе в кабинет, по дороге крикнув гостям:

— Долго ли вы тут будете стоять, а? Добро пожаловать, как говориться. Прошу не гадить и не плеваться! Про «пожаловать» я пошутил. Про второе — хера с два!

Кабинет Онардо был маленьким и низким. Большую его часть занимал старый широкий железный стол, заваленный чертежами из толстой промасленной бумаги, листов запоминающей бумаги, проводов, микросхем и прочего технического хлама. Почти всю площадь задней стены занимали стеллажи, также заваленные разнообразными деталями и комплектующими. И лишь часть стены, справа от стола, была отдана под доску, к которой крепилось множество фотографий и галокарточкек. В самом её центре висело большое выцветшее фото. На ней был изображён молодой Онардо, сидевший на присядках, с густой шевелюрой и без бороды. Он широко улыбался, а его окружали не менее довольные мужчины и женщины. Всех объединяла лёгкая неряшливость и комбинезоны.

Галэо сел за стол, чуть кряхтя, просунул руку в кучу хлама на столе и достал оттуда поцарапанный широкий планшет. Придвинув жёсткое кресло вплотную к стеллажам, техник уселся в него, положил ноги крест-накрест на стол, расслабился и начал что-то искать на компьютере.

— Так, так, посмотрим, посмотрим, — пробасил он себе под нос, не отрываясь от планшета. — Кажется, кроме предоставления новому мусорщику ячейки в Арсенале, передающих перчаток, тобою, Бэбил, были заказаны два вспомогательных инструмента. По твоему заявлению, у него проблемы с выносливостью, при предпочтении ближнего боя.

— Погодите, а вы у меня поинтересовались, что я хочу или не хочу? — холодно и натянуто возразил Дэвид. — И с чего у меня низкая выносливость?

— Во-первых, спрашивали, пусть и не напрямую, — спокойно ответил Бэбил. — Во-вторых, ты имеешь право отказаться и выбрать что-нибудь на своё усмотрение. В-третьих, я говорю не о ментальной, душевной или иммунной выносливости, а о физической. Твой спарринг с Нефертати хорошо это показал. И не спорь со мной! Тот же Кинтаро, при всей своей горячей крови, не получил бы такого урона, да и справился бы куда быстрее. Не хмурься! Ты хорошо показал себя, но при этом выбрал слишком рискованную тактику.

— Если так, то я приму ваше предложение, если оно меня устроит, — без желания, монотонно ответил Дэвид.

— Я так погляжу, ты любишь изображать из себя дюже самостоятельную личность, а? — ухмыльнулся Онардо, доставая из кармана зажигалку и чуть помятую сигару. — Тогда, может, пойдёшь отсюда на хер и будешь драться голыми руками против, допустим, чудика, раздобывшего мобильную броню? Ты об этом ведь не можешь подумать, а мы можем. Поэтому мы и не будем у тебя спрашивать, так как нам важнее твоя безопасность, ты — грёбанный камнелицый умник!

Дэвид не успел даже и слова возразить, так как услышал, что кто-то за его спиной саркастически захлопал в ладоши. Он обернулся и увидел, как к косяку двери прислонился невысокий молодой мужчина в синем халате. Халат был расстегнут нараспашку, открывая миру цветастую футболку и шорты, чуть ниже колен. На его голову, поросшую копной серых непослушных волнистых волос до плеч, была нахлобучена кепка, повёрнутая козырьком назад. Человек смотрел на мир хитрыми серыми глазами и самодовольно ухмылялся.

— Браво, браво, Мускулино! — иронически заговорил незнакомец. — Твоё красноречие, как и юмор, как всегда неподражаемо. То есть гладкая, как твоя блестящая лысина.

— Я посмотрю, ты соскучился по чистке радиационных отходников в Рае, — с угрозой в голосе, пробасил Онардо, выйдя из-за стола, одновременно нахмурившись и выпучив глаза. — Что ж, я тебе это запросто устрою, Сунь-пересунь.

— Сколько раз тебе уже говорить, сморчок перекачанный, что меня зовут Су Цзинсун! — прошипел он, выпрямившись и перестав ухмыляться, — Я здесь работаю почти семь лет! Неужели так сложно запомнить?

— А меня зовут не Мускулино, хитроглазый ты бес! — спокойно ответил Онардо, безразлично ковыряясь в ухе, — И за столько лет ты так и не смог понять, что твои остроты на меня не действуют. А теперь заткнись и слушай! Знакомься. Это новый мусорщик — Дэвид Шепард. Спустись с ним в Арсенал и настрой его Ячейку, а также продемонстрируй созданные для него вспомогательные средства. Если это его не устроит и он захочет найти себе нечто иное, то, извини, но тебе придётся поднапрячь свои серые клеточки, что тебе полезно.

Но Су уже не слышал своего начальника, так как он жадно изучал Дэвида.

— Так вот ты значит каков, Дэвид Шепард. Выходит, Ти и Ти не врали! Тогда будем знакомы, — бесцветно произнёс Су и осторожно протянул Дэвиду руку. Но тот не протянул ему свою руку в ответ. Дэвид вспомнил то, что решил забыть. Своих чудаковатых спасителей, от которых было больше вреда, чем пользы. Те же, в свою очередь, тогда вспоминали некоего знакомого, что их вроде бы подставил.

— Су Сун… ок? — неуверенно сказал Дэвид, наконец протягивая руку Су. Тот, в свою очередь, сделал обиженную мину и, небрежно пожав руку Шепарду, едко произнёс:

— Нет! Меня зовут Су Цзинсун! А с этими острословами, я ещё поговорю по душам!

— Они так вас обозвали с горяча, — спокойно ответил Дэвид. — Вроде вы что-то сделали не по их инструкциям.

— Ничего я не делал! — злобно улыбнулся Су. — Это у них их больная фантазия воспалилась. Как бы ни было, я, чтобы мне тут не говорили, человек занятой и поэтому следуй за мной! Ох! Господин Бэбил, а я вас и не заметил! Приветствую! Вы сегодня у нас играете роль няньки?

— Я только исполняю роль сопроводителя, — натянуто ответил Бэбил. Дэвид только сейчас заметил, что Мендель вдруг стал напряжённым и был чем-то немного раздосадован.

— Тогда прошу, не путайтесь у меня под ногами, ладно?

— Ни в коем случае, — помрачнев, натянуто ответил Бэбил.

— Сунь-пересунь, ещё раз будешь грубить вышестоящему начальству, отправлю в Авель, — спокойно пробасил Онардо, уставившись на Менделя. — А ты, мой старый друг, с чего это такой смиренный? Вроде бы всегда отличался остроумием. Да и не сияешь, как солнышко… А ладно, можешь не отвечать. А теперь живо из моего кабинета!

Они направились назад к выходу, следуя за Су. Он шёл молча и быстро, время от времени оглядываясь на них, сопровождая хитрый взгляд снисходительной улыбкой. Дойдя до лестницы, ведомой наверх, они повернули направо. Однако Су не остановился. Он повернулся к выходу спиной и будто бы начал таять. В этом месте начиналась ещё одна лестница, что круто спускалась вниз и упиралась в тяжёлую бронированную дверь. Су уже был внизу, приступив к идентификации, пока его спутники спускались.

Всю дорогу Дэвид осторожно наблюдал за Бэбилом, который после появления Цзинсуна неожиданно притих, будто в рот воды набрал, и никакого лучезарного сияния на лице и в движениях.

Су открыл дверь, отошёл в сторону, чуть склонился в саркастическом поклоне и жестом руки пригласил их войти. При этом его взгляд на несколько секунд задержался на Менделе, что в ответ нервно улыбнулся ему.

Их встретила густая тьма и привкус стерильности. Через секунду сзади Дэвида что-то пискнуло, и пространство, область за областью, наполнилось мутным бело-синим светом, открывая его взору почти такое же пространство, что было над ними, но теперь оно было разделено рядами широких металлических шкафов, упиравшихся в потолок и уходивших далеко вперёд. Между ними было свободное пространство, по которому могло пройти не более двух человек.

— Добро пожаловать в Арсенал, Дэвид Шепард, — важно и саркастически произнёс Су. Обойдя спутников и став спиною к шкафам, он важно расправил руки. На его лице появилась тонкая, как нить, широкая улыбка.

— Так это в прямом смысле Арсенал, — сказал Дэвид, осматриваясь по сторонам. Он ожидал иного, что не скралось от Су.

— Что это? — наигранным и хмурым голосом, выставив вперёд ухо с приставленной к нему ладонью, спросил Цзинсун. — Неужели я слышу в голосе нашего новичка разочарование? — Су подмигнул Дэвиду и весело добавил, выставив перед собой руки. — Попрошу успокоиться! Не всё так просто! Следуй за мной, и я покажу тебе твою ячейку.

Су проскользнул в проход между стеной и первым рядом шкафов. Дэвид и Бэбил последовали за ним. Стена не была гладкой и ровной, а представляла из себя множество дверей, следовавших друг за другом, с почти одинаковой частотой. На каждой из них были выгрированны странные символы. Шепарду они напомнили шумерскую клинопись.

Шли, не сворачивая, более пяти минут, но вот Су остановился у одной из дверей в стене. Он всмотрелся в символ на ней. На его лице появилось мрачное удовлетворение.

— Что ты там застрял, Дэвид Шепард? Я не собираюсь тебя заживо варить, если что, — беззаботно отозвался Су, доставая из-за пазухи нечто похожее на связку ключей: множество серебряных трубок со щербинками и выступами на одном конце и с несколькими, от двух до пяти, крохотными рычажками на другом. Цзинсун выбрал ключ с тремя рычажками, нажал на них несколько раз в разной последовательности и вставил ключ в почти незаметную скважину. В двери что-то мелодично несколько раз щёлкнуло, и дверь с лёгким шипением открылась.

— Прошу любить и жаловать, Дэвид Шепард, твоя личная ячейка Арсенала, — с наигранной важностью протянул Су. Он отошёл в сторону и включил освещение камеры. — Только не надо разочаровываться, так как твой Арсенал ещё нужно настраивать и наполнять.

Дэвид подошёл поближе и внимательно изучил пространство ячейки. Оно представляло собой множество полупрозрачных и полых кубов из неизвестного Дэвиду вещества, около полуметра в диагонали, каждый. Они соединялись между собой тонкими светящимися трубками. В центре ячейки, будто паря, находилась тёмно-фиолетовая сфера, похожая на штопанный-перештопанный футбольный мяч. Дэвиду почудилось, что шар был живым и понемногу пульсировал.

— Так, а теперь не мешайся, Шепард, — беззаботно сказал Су, отодвигая Дэвида к Бэбилу (будто в призрака превратился). Присев, он схватился за незамеченную ранее Шепардом ручку. Присмотревшись, Дэвид заметил, что основная ячейка была окольцована узкими куда меньшими прямоугольными ячейками. Три из них — нижние, были запечатаны. Однако, когда Су, чуть кряхтя, потянул за ручку, Дэвид понял, что на самом деле это были металлические чемоданчики. Су достал точно такой же контейнер из соседней ячейки, а вот третий чемодан будто порос ручками. Цзинсун, взявшись за одну из них, аккуратно двумя пальцами вытащил небольшой длинный цилиндр. Су нажал на крохотные перемычки на крышке цилиндра и достал из него бело-красный выпуклый комок, легко поместившийся в его ладони.

— А здесь у нас, — с большим удовольствием возвестил Су, — продолжение Арсенала. Его связующее звено — передающая перчатка! Их, кстати, ошибочно и называют Арсеналом. Этот комок нужно сжать в руке. Он почти мгновенно растает и полностью покроет ладонь, словно перчатка. Но на самом деле это что-то вроде телепорта. В этих же кубах будут храниться выбранное тобою оружие, боеприпасы и медикаменты. Они будут в них преобразованы в свет и, попав в этот межпространственный координатор, направятся к тебе. Всё это вызывается жестами пальцев рук, где каждый палец — это цифра от нуля до девяти. То есть ты должен носить две пары перчаток и это означает, чтобы призвать, допустим, батареи плазменного пистолета, взамен использованных, ты должен знать в каком из кубов он лежит. Если боеприпасы находятся в ящике под номером, допустим, 13, то ты должен согнуть палец, что будет запрограммирован под 1, а после тот, что под 3. И вуаля: ты, находящийся под обстрелом и без возможности контратаковать, из неоткуда получаешь дополнительный боезапас. Всё понятно?

— В основном, да, — ровно ответил Дэвид, взяв из рук Су «перчатку» и начав её внимательно рассматривать.

«Так, вот значит, как Чуви умудрялся доставать из вспышки света лекарства и оружие. А ведь точно. Одна из его рук была красной, но…»

— Понятно, но разве обязательно использовать перчатки на обеих руках? — возвращая передающую перчатку Су, тихо спросил Дэвид.

— Что позволено Чуви, то не разумно для других, — хитро сузив глаза, протянул Цзинсун, подбрасывая перчатку. Увидев, как лицо Дэвида окаменело, больше обычного, он злорадно улыбнулся. — Что такое? Пытаемся скрыть удивление? Можешь расслабиться, я был среди тех, кто наблюдал за приключением Чуви в Грани и последующей твоей помощи. Правда, ближе к концу меня выгнали, и чем ты так пригодился Чуви, я так и не узнал. Так ведь, господин Мендель?

Бэбил, что стоял всё это время поодаль от Дэвида и Су, чуть откашлялся и несвойственным ему педантичным голосом, продекларировал:

— Вы, мистер Цзинсун, не являетесь и не являлись работником Диспетчерской, и ваше присутствие допустимо лишь при необходимости вашей помощи или консультации, но не более.

— Ну ещё бы, — отмахнулся Су, вновь поворачиваясь к Дэвиду. — Но давай вернёмся к твоей проблеме. Тебя не устраивает, что обе руки будут одеты в перчатки, так как твои способности работают от чистого контакта?

— Совершенно верно.

— Вот поэтому для тебя в кратчайшие сроки был создан особый девайс. Ну, как создан. Была поднята старая забракованная разработка и по-быстрому переделана. Заодно ты её и протестируешь. Погоди, сейчас увидишь.

Су, после сложной и запутанной манипуляции с замками, открыл один из чемоданов. В нём находились длинные перчатки, только самые, что ни наесть, настоящие. Они были сделаны из сложных полимеров с металлическими вставками, магнитами и скрепляющими ремешками. Особенно внимание Дэвида привлекли выпуклости на тыльных сторонах перчаток.

— Прошу любить и жаловать, — с наигранным пафосом начал Су, поднимая перед собой одну из перчаток, выставляя взору Дэвиду нижнюю часть обмундирования: полупрозрачное бело-голубое мозаичное покрытие, от основания кисти до кончиков пальцев. — Может это и не важно, но я назвал их «Смертоносными дланями»!

— А ещё глупее нельзя было придумать название? — буркнул Дэвид, беря перчатку из рук Су.

— Конечно, можно, — подмигнул Су. — Но ты, давай, примерь. Вон там есть небольшая кнопка. Нажми её и ремешки сами затянуться. Вот молодец. И так! Так как твой мозг и нервная система напоминают этого кровососа, а в твоём случае знаниесоса, то скорей всего у тебя есть потенциал управления предметами с помощью силы мысли. А эти перчатки, в свою очередь, могут синхронизироваться с твоим разумом через нервные окончания. Это означает, что если ты родишь в своей голове определённую команду и направишь её в руки, то перчатки среагируют. И одна из таких команд это — «Жало». Произнеси это слово мысленно и спроецирую его на руку. Отлично, Шепард!

Из выпуклости, что Дэвид приметил ранее, вылезло лезвие правильной аэродинамической формы.

— Чтобы тут не устроить бардак, просто вытяни Жало, — довольный собой, сказал Су.

Дэвид сделал, как ему велел Цзинсун и увидел, что жало крепилось к чему-то на подобии тросика. Лезвие шло туго, а металлическая струна издавало мелодичный высокий звук.

— Длина нити ровно пять метров. Это очень тонкое и смертельное, режущее и колющее оружие. Для управления Жалом, ты должен также всё время контролировать свой разум. А теперь, будь другом, вытяни руку и быстро выпрями все пальцы, соединив их вместе. Молодец! Теперь твоя рука превратилась в подобие плазменного короткого меча! Ну, как тебе такое, а?

— Любопытно, — промолвил Дэвид, всматриваясь в тонкое голубоватое пламя, что прядями сочилась из линии сечения перчатки, обволакивая руку и стремясь вперёд. Дэвид не чувствовал ни жара, ни холода. Только лёгкое покалывание. — Какова эффективность?

— Сталь режет, как масло, — гордо произнёс Су. — Другие сплавы чуть хуже, с титаном и вольфрамом придётся повозиться, а вот адамантий, увы, нет. Но на то он и адамантий. Ладно, не отвлекаемся. Далее — присмотрись к костяшкам пальцев. Если ты наблюдательный, то увидишь небольшие углубления. Так вот, туда установлены микроракеты. Всего десять штук на перчатку. Но смотри. Это на экстренный случай, когда потребуется разобраться с подавляющим числом врагов. И наконец, самое главное! Ты, наверное, уже приметил их на ладонях. Вот этого раньше тут и не было и именно это было переработано специально под тебя. Это можно деактивировать и активировать в любой момент, но только лишь…

— Благодаря контролю над собственным разумом. Теперь я понимаю, отчего эти перчатки не получили одобрения. Постоянная концентрация и самоконтроль. Вы считаете, что мне это под силу?

— Мы очень на это рассчитываем, Шепард! — воскликнул Су, подмигнув.

— Ну, а передающие перчатки? Разве не ради этого они перерабатывались?

— Ох, как же я мог про это забыть! — сделав растерянное лицо, залепетал Цзинсун, при этом его хитрые глазки ещё сильнее заблестели. — А теперь, будь так любезен, посмотри вовнутрь перчатки. Что ты там видишь?

— Что я вижу? Я вижу бело-красную прокладку… То есть в роли прокладки выступает передающая перчатка?

— Не только! — гордо возвестил Су, подняв указательный палец вверх. — Нам удалось вшить туда более уменьшенный и компактный набор полужидких микросхем! Поэтому эта версия куда более устойчивая к помехам и нагрузкам. Впрочем, настоящие передающие перчатки и без этого не так легко уничтожить. Но, как ты и сказал: всё упиралось в то, что они должны управляться разумом владельца, а для этого он должен быть спокоен и полностью сосредоточен. Ну как тебе разработка, а?

— Мне не нравиться, что эти перчатки были сделаны без моего ведома, но я нахожу их полезными. Так, что я приму их, а что в другом чемодане?

— А тут у нас, — Су подтянул к себе второй чемодан и открыл его. Он достал оттуда что-то вроде сцепленных между собой гибких проводов, дисков и щитков. — Здесь у нас то, что я называю «Антигравитационным Лунным Танцором» или просто «АЛТ»! Это экзоскелет. Если научишься им пользоваться, то сможешь вытворять просто невероятные кульбиты без излишней траты энергии! Как я понял, с вестибулярным аппаратом у тебя вроде всё хорошо. В общем, они крепятся к позвоночнику, ногам и рукам, а остальное дело техники.

— Думаю, будет неумным решением, отказываться и от этого столь полезного инструмента. Я буду его носить.

— Вот и отличненько! В итоге осталось заполнить Арсенал и…

— На счёт этого, — переведя взгляд на притихшего Бэбила, прервал Дэвид настройщика. — Я думаю, что на данный момент обойдусь только регенераторами.

— А ну тогда, это другое дело! — хлопнув в ладоши, прозвенел Су. — Это всё упрощает! Тогда приступим незамедлительно…

Спустя полчаса Дэвид с Бэбилом вышли из мастерской и направились к оставленной ими капсуле. Дэвид не стал надевать экипировку, предпочтя забрать её в чемоданах.

Как только они распрощались с Су, к Бэбилу постепенно начала возвращаться его обычная лучезарность. А после того, как он перекинулся парой словечек с Онардо и оказался во внешней части техотдела, Мендель уже вовсю смеялся и шутил.

Почти всю обратную дорогу они не проронили ни слова и лишь в самом конце, стоило им выехать на дорогу, ведущей к лифтам, Дэвид решился спросить Менделя о том, что его сейчас мучило:

— Почему вы позволяли этому Су так с вами разговаривать? Что между вами произошло?

— Послушай, Шепард, — вдруг перестав испускать свет и тепло, сняв очки, мрачно ответил Бэбил. — Ты не терпишь, когда от тебя скрывают ту или иную информацию, но ты, наверное, забываешь о том, что есть такое понятие, как личные воспоминания и чувства. Так вот — это мои и Су личные воспоминания, и что между нами произошло тебя не касается.

— Да но…

— Тебе ведь тоже есть, что скрывать? Я вот заметил с какой тоской ты смотришь на госпожу Сину. Будто в ней призрака видишь. Но это твои переживания, и меня они не касаются. Правда, я бы попросил тебя, чтобы наша общая любимица Анхель не пострадала от твоих возможных поступков. Хорошо?

— Я даже и не думал, — помрачнев, буркнул Дэвид.

— Вот и чудесно, а значит, мы наконец сможем выйти на свежий воздух и вдохнуть полной грудью. Я, надеюсь, что Чуви всё ещё находиться там. Хотя у него сегодня совершенно нет дел, так что будем надеяться, что нам не придётся искать его по всей Пагоде.

— Погодите, Бэбил, я кое о чём вспомнил, — вдруг спросил Дэвид, — Это сущая мелочь, и…

— Можно покороче? — расслаблено вздохнув и заулыбавшись, перебил его Мендель, возвращая очки на своё законное место.

— В общем, во время боя с Фебосом, Чуви призвал огромный куб, поглотивший огромное количество энергии, а потом, под его физическим воздействием, эта энергия вырвалась оттуда, в несколько раз сильнее. Разве в Арсенале нет ограничений по массе или размерам?

— Конечно есть, только вот Чуви призвал куб со специальным сердечником. Сердечник сделан из очень сложных нестабильных веществ. Одним из свойств стержня — это сильное сжатие в вакууме, при серьёзной потере массы. В общем, тот ещё феномен.

— Мило, — буркнул Дэвид.

— Полностью с тобой солидарен, — хитро улыбнулся Бэбил в тот самый момент, когда капсула остановилась возле лестницы, ведущей к лифтам.