Мясорубка

ГЛАВА 22

Первым делом Брэдли заглянул к миссис Данлоп. Сюзэн болтала с кем-то по телефону, прижимая трубку плечом, ее пальцы порхали по клавиатуре компьютера. Увидев в дверях Брэдли, она сказала в трубку: «Минутку», осуждающе покачала головой.

– Ну и наделал же ты вчера переполоху… Отправил своих?

Брэдли все это время прятал правую руку за спиной, теперь он ее вытащил, в руке у него оказался букет роз.

Миссис Данлоп засмущалась, как молоденькая девушка, но Брэдли все же удалось уговорить ее принять цветы.

– Какие вы все же ветреные, мужчины! – Сюзэн улыбнулась своей доброй улыбкой. – Не успел попрощаться с Кэт, как тут же принялся раздаривать женщинам цветы.

– Сюзэн, ты давно заслужила от меня розы. Меня кто-нибудь спрашивал?

– Было несколько телефонных звонков. Держи, Майкл.

Она протянула журналисту лист бумаги. Слева номера телефонов, справа фамилии. Он быстро пробежал глазами недлинный список, после чего отчеркнул три номера.

– Дорогая Сюзэн, если не трудно… Позвони этим людям, скажи, что завтрашнее мероприятие переносится. День и время я сообщу дополнительно. Я бы и сам мог позвонить, но мне чертовски неловко.

На завтрашний день у него была запланирована поездка в бизнес-клуб на Новокузнецкой, принадлежащий Борису Березовскому, от этой затеи также придется отказаться.

Миссис Данлоп покачала головой, но пообещала выполнить все его поручения.

– Я буду у себя в кабинете, – сказал Брэдли. – Хочу немного разобраться с архивами.

К счастью, Шеридана где-то носило по его репортерским делам, так что кабинет оказался на время в полном распоряжении Брэдли. Репортер открыл своим ключом один из ящиков двухтумбового стола. Здесь у него хранились дискеты с подготовительными материалами к ненаписанной книге. Пересчитал их и убедился, что все на месте. Взял из шкафа запасной кейс, сложил туда все дискеты. Его архив хранился в Балтиморе, часть дискет он передал Вике два месяца назад.

Брэдли щелкнул замками кейса, набрал шифр. Затем немного подумал, вновь его открыл и нашел ту дискету, которой он особенно дорожил. Здесь хранились сведения, связанные с фондом Щербакова. Если бы мистер Кук получил возможность ознакомиться с этими записями, ему бы там многое пришлось не по душе.

Репортер сунул дискету во внутренний карман пиджака, кейс поставил обратно в шкаф. Вечером он увезет дискеты на Кропоткинскую, а там найдет возможность передать их в надежные руки.

В его распоряжении всего двое суток. Для того, чтобы хотя бы вчерне изложить свою версию событий. Не стоило питать иллюзий, что его материал будет когда-то опубликован. Эту работу он решил проделать прежде всего для самого себя.

Брэдли только сейчас понял, как долго он готовился. Иногда подобные вещи происходят с теми, кто чувствует близкое дыхание смерти. Эти люди вдруг теряют интерес к окружающему их миру, спешно приводят свои дела в порядок, составляют текст завещания, подыскивают место на кладбище и обзаводятся похоронным инвентарем.

Репортер уселся в кресло, поставил рядом пепельницу, закурил. Его мысли вернулись к недавнему разговору в «президентском» номере гостиницы «Националь». Он задумался о природе таких людей, как Гартнер, Маклиллан, Кук, – имя им легион, – а также о том, какая непростая задача выпала на его долю.

Майкла Брэдли, спецкора «Вашингтон пост» и лауреата престижной Пулитцеровской премии, нельзя было причислить к разряду наивных людей. Девять лет, проведенные им в сердце России, открыли ему глаза на многие вещи. Пусть даже у него не такой широкий кругозор, как у резидента американской разведки в Москве Джорджа Гартнера или сурового седовласого джентльмена, который ставит себя на одну ступень с президентом Соединенных Штатов, но, когда речь идет о России, Брэдли и сам мог бы кое-чему их поучить. Кук признал, что аналитические обзоры Майкла Брэдли прилежно штудируют эксперты ЦРУ и госдепа. Не зря ведь вокруг него нынче вьются все эти резиденты, консультанты и советники. Да и русские, похоже, ценят его таланты, иначе откуда взялся столь пристальный интерес к его скромной особе?

Джордж Гартнер и Эрвин Кук. Их интересуют прежде всего две вещи: карьера (а таких, как Кук, еще и тайная власть) и размеры собственного состояния. Эти люди прагматики до мозга костей, понятия «свобода» и «демократия» для них пустой звук, хотя они никогда в этом не признаются. К России они также относятся двояко: свысока, брезгливо, с плохо скрываемым чувством превосходства, как к поверженному противнику, силой принужденному подписать акт о полной и безоговорочной капитуляции. Но, с другой стороны, многие из них считают эту страну неплохим трамплином для будущей карьеры. Условия для разведработы здесь сложились благоприятные, русская контрразведка влачит жалкое существование, чиновники любого ранга покупаются оптом и в розницу, государственные секреты уже давно никто не охраняет. Самым перспективным направлением среди сотрудников московской резидентуры считается «работа» с представителями русских деловых кругов. В таком случае им удается сочетать приятное – успешную разведдеятельность, поощрение от руководства, продвижение по службе с полезным – увеличением собственного благосостояния. «Черный», или, другими словами, теневой бизнес дело доходное. Немало заезжих бизнесменов, советников по конверсии, консультантов по проведению реформ и кадровых разведчиков сумели сколотить себе на махинациях и аферах кругленький капитал. Налоговым службам США известно о существующей практике утаивания этими людьми своих неправедных доходов, но они, то есть официальные учреждения США, смотрят на эти преступные деяния сквозь пальцы, как на невинные детские шалости.

Необходимость вести в повседневной жизни двойную бухгалтерию принуждает их пользоваться двойными нормами морали. Сотрудники посольства и резидентуры, готовя свои отчеты в госдеп и ЦРУ, предпочитают не злоупотреблять политическими терминами. Компетентным людям не пристало разбрасываться словами и навешивать ярлыки: «красно-коричневые», «большевики», «русские фашисты». Для этих целей существует демократическая пресса. Что такое политические термины? Это всего лишь абстракции, призванные заморочить голову рядовому обывателю. Профессионалы для своих внутренних целей пользуются простым и ясным слогом.

«Политик Имярек (чиновник, банкир, директор предприятия, сотрудник спецслужб, крупный ученый или деятель культуры – ненужное зачеркнуть) в силу занимаемой должности (популярности в обществе, широкого круга связей, авторитета в криминальной среде) может оказать ценную услугу правительству США (финансовым кругам, исследовательским организациям и пр.)». Далее приводятся сведения о величине состояния Имярек, его источниках, сообщаются подробности частной жизни, включая ее интимные стороны: состояние здоровья, наличие вредных привычек и патологических наклонностей, сексуальная ориентация, отношение к алкоголю и наркотикам. Особое внимание уделяется определенным свойствам характера: Имярек властолюбив, жаден до денег, беспринципен, моральные критерии размыты.

В конце справки-отчета краткое резюме: ГОДЕН К РАЗРАБОТКЕ.

Соотечественники Брэдли никогда не скрывали своего циничного отношения к поверженной в ходе «холодной войны» России. В конце восьмидесятых годов, когда гигантскую страну сотрясали предсмертные конвульсии, экономика США также переживала нелегкие времена. О контрибуциях и репарациях вслух не говорили, но определенные шаги в этом направлении были предприняты. Потенциальные реформаторы – большинство из них тогда были малоизвестными кандидатами наук, мелкими чиновниками и функционерами – косяком потянулись на Запад. Учиться, познавать на многочисленных курсах и семинарах науку демократии и свободного предпринимательства. На каждого из этих людей заведено досье, хранятся эти досье в архивах госдепа, ЦРУ и ФБР, снабжены грифом «TOP SECRET».

А с запада на восток тем временем потянулся встречный поток. Некие Эдвард Лазир и Михаил Берштайм – ведущие сотрудники Гуверовского института – объявились в Москве еще при Горбачеве. Мы приехали помогать вам делать реформы – так они обозначили свой интерес. По проторенной дорожке в Россию устремились советники и консультанты, вскоре их количество исчислялось сотнями. Их можно встретить в большинстве министерств и ведомств, они просочились даже в глубинные регионы страны, где базировались основные нефте– и газодобывающие отрасли и предприятия ВПК. Они развили бурную деятельность, опираясь на готовность к сотрудничеству новых властей, и результат такого сотрудничества не заставил себя ждать. Поначалу отдельными ручейками, затем безбрежной полноводной рекой на Запад хлынуло российское добро: нефть, металлы, лес, технологии вместе с создававшими их учеными. Сколько добра выкачано из России, сейчас не скажет даже сам господь бог.

Когда русский лидер объявил в Екатеринбурге о своем намерении повторно баллотироваться на пост президента, многие западные журналисты в своих комментариях оценили эту новость скептически. Его шансы на переизбрание выглядели ничтожными. Брэдли испытывал к президенту России сложные чувства. Натура у него противоречивая и многоплановая, масштаб его личности еще только предстоит измерить. В нем была заложена некая двойственность, и в оценках его деятельности преобладали два полярных цвета: черный и белый. Никаких полутонов и оттенков. Явление это в политике крайне редкое.

Да, его шансы на успех представлялись минимальными. Не один Брэдли придерживался такого мнения, большинство. Но все они упустили из виду одну малость: окружение русского лидера.

Власть и деньги – вот главные ценности современного мира, его вершина и его проклятие. Достаточно лишь правильно выбрать момент и оказать помощь «нужному» человеку, и тогда ответная благодарность не заставит себя ждать.

Существующий в России режим выгоден западным правительствам и мировым финансам, это видно невооруженным глазом. Поэтому когда в канун выборов у российского правителя возникли сложности, заокеанские спецы по России ударили в набат. Откровеннее всех высказался Джон Данлоп, еще один обитатель «Башни мерлинов» – так окрестили газетчики Гуверовский институт. Вот что сказал этот видный идеолог построения капитализма в России: «Если выборы президента в России не будут сфальсифицированы или отменены, то на них победит Геннадий Зюганов. Но тогда Россию ждут трудности в отношениях с США, так как Зюганов выступает за интеграцию республик бывшего Союза, а для США это неприемлемо».

Сказано предельно откровенно. Хорошая иллюстрация к размышлениям о двойной бухгалтерии и двойной морали. В Европе интеграция идет полным ходом, а вот дальше на восток… Стоп.

Мистеру Данлопу следовало бы поставить все точки над «i» и честно признать очевидный факт – в случае победы Зюганова иссякнет многомиллиардный поток инвестиций на Запад, но об этом «мерлины» предпочитают вслух не говорить.

Сейчас трудно сказать, когда именно его соотечественники всерьез заинтересовались деятельностью фонда Щербакова, сам Брэдли такими сведениями не располагал. Ясно одно – раскачивались они долго. Их русские коллеги оказались порасторопнее: тайная война между Щербаковым и ведомством Урванцева длилась не менее полугода. Дело идет к развязке, все должно решиться в течение ближайших нескольких дней. Операция носит большой размах, не зря в Москве появились люди такого масштаба, как Кук и Чедвик. Репортер нисколько не заблуждался на свой счет, он персона второстепенная, это будет лишь эпизод в хорошо скоординированной акции.

Хотя почему это он так решил, что его роль будет второстепенной? Компрометация личности, организации или даже целой страны с помощью дезинформации с времен глубокой древности используется человечеством в борьбе за власть. Это оружие старо как мир, но действует по-прежнему безотказно. Подтверждением этому служат слова Щербакова – человека, хорошо информированного в этом вопросе: «Нет ничего дороже в мире, чем умело изготовленная «деза».

Бюджет американской разведки составляет цифру в 32 миллиарда долларов. В действительности на эти цели тратится гораздо больше средств, так как существуют закрытые фонды, куда поступает «вспомоществование» от крупнейших корпораций. Делается это не бескорыстно, на взаимовыгодной основе: мы вам деньги, вы нам информацию и помощь в решении наших проблем. Распоряжаются средствами закрытых фондов личности такого ранга, как мистер Кук.

Любопытно бы узнать, в какую сумму выльется подготовка акции против организации генерала Щербакова…

К ЦРУ, АНБ, РУМО и прочим подобным учреждениям отношение у него было двойственным. Однажды на глаза ему попалась давняя статья в «Орегон джорнел», принадлежащая перу бывшего крупного руководителя американской разведки Т. Брейдена. При случае он не раз цитировал запавшие ему в память слова из статьи крупного знатока ЦРУ: «Ошибки ЦРУ начались со злоупотребления властью. Ее было в избытке, и ее было слишком легко употребить – в отношении государственного департамента, других министерств, патриотически настроенных бизнесменов в Нью-Йорке и фондов, которыми они руководили. Мощь ЦРУ превзошла мощь конгресса, печати и, следовательно, народа». Это было сказано по поводу событий четвертьвековой давности, но что изменилось с тех пор?

Без хорошо поставленной разведки в нынешнем противоречивом, чреватом любыми трагическими неожиданностями мире, конечно же, обойтись невозможно. Тысячи и тысячи людей занимаются важным для страны и народа делом, многие из них при этом рискуют своей жизнью. Среди сотрудников ЦРУ найдется немало честных и порядочных людей. Возможно, таких там большинство. Но и деятелей, подобных Куку, Гартнеру и Маклиллану, там также в избытке. Брэдли относился к подобным личностям с плохо скрытой неприязнью. В английском разговорном существует масса хлестких эпитетов, но для определения сути таких субъектов наиболее подходящим является русское определение.

Сучье племя.

Закончив со всеми делами, Брэдли решил наведаться к Андертону. Он хотел посоветоваться с приятелем, – не вдаваясь при этом в детали, – как им предупредить Вику о тревожной ситуации, сложившейся вокруг ее отца. Самый лучший выход из положения – это подписать ее на новый контракт. Найти работу для нее не проблема, можно отправить в Прибалтику или на Украину, лишь бы она не упрямилась. Заодно Брэдли собирался описать Стиву Кука и Чедвика, не исключено, что ему уже доводилось с ними сталкиваться прежде.

Бюро Ассошиэйтед Пресс размещалось этажом выше. Когда Брэдли шел по пустому гулкому коридору, его вдруг осенило. От неожиданной догадки, пришедшей ему в голову, он даже остановился и полез в карман за сигаретами.

Брэдли вспомнил, где видел Ричарда Чедвика. В Чечне, в сентябре прошлого года, в штабе Масхадова. У него тогда было не только иное имя, но и совсем другой облик.